Музей ЧерномырдинаКраткое содержание и анализ: «Смерть Ермака» (Рылеев). Смерть ермака картина
Смерть Ермака. 6 августа 1584 года.. Картины былого Тихого Дона. Книга первая.
Ревела буря, дождь шумел;
Во мраке молния блистала;
Беспрерывно гром гремел,
И ветры в дебрях бушевали…
К славе страстию дыша,
В стране суровой и угрюмой,
На диком бреге Иртыша
Сидел Ермак, объятый думой.
Товарищи его трудов,
Побед и громозвучной славы
Среди раскинутых шатров
Беспечно спали близ дубравы.
«О, спите, спите, - мнил герой -
Друзья, под бурею ревущей!
С рассветом глас раздастся мой,
На славу иль на смерть зовущий.
Вам нужен отдых: сладкий сон
И в бурю храбрых успокоить,
В мечтах напомнит славу он
И силы ратников удвоить.
Кто жизни не щадил своей,
Опасность в сечах презирая,
Тот думать будет ли о ней,
За Русь святую погибая?
Своей и вражьей кровью смыв
Все прегрешенья буйной жизни
И за победы заслужив Благословения отчизны?..
Нам смерть не может быть страшна;
Свое мы дело совершили:
Сибирь Царю покорена,
О, мы не праздно в мире жили»
Ревела буря, дождь шумел,
Во мраке молния блистала;
Беспрерывно гром гремел,
И ветры в дебрях бушевали.
Иртыш кипел в крутых брегах;
Вздымалися седые волны
И рассыпались с ревом в прах,
Бия о брег казачьи челны.
С вождем покой в объятьях сна
Дружина храбрая вкушала;
С Кучумом буря лишь одна
На их погибель не дремала
Страшась вступить с героем в бой,
Кучум к шатрам, как тать презренный,
Прокрался тайною тропой,
Татар толпами окруженный.
Мечи сверкнули в их руках
И окровавилась долина,
И пала грозная в боях,
Не обнажив мечей, дружина..
Ермак воспрянул ото сна,
И гибель зря, стремится в волны;
Душа отвагою полна;
Но далеко от брега челны!
Иртыш волнуется сильней…
Ермак все силы напрягает -
И мощною рукой своей
Валы седые рассекает.
Плывет уж близко челнока:
По сила року уступила,
Героя с шумом поглотила
Лишивши сил богатыря
Бороться с ярою волною,
Тяжелый панцырь дар Царя -
Стал гибели его виною.
Ревела буря…
Вдруг луной Иртыш на миг осеребрился
И труп, извергнутый волной,
В стальной кольчуге озарился.
Носились тучи, дождь шумел,
Во мраке молния блистала
И гром вдали еще гремел,
Но Ермака уже не стало!..
На смерть Ермака написаны и еще стихи, сочиненные А. А. Д.
За Уральским хребтом, за рекой Иртышом,
На далеких отрогах Алтая,
Стоит холм, - и на нем, под кедровым шатром
Есть могила, совсем забытая.
Много лет уже стоит и курган сторожит
Этот кедр одинокий угрюмо.
Вкруг него ни куста.. Вся дорога пуста
И тиха. Нет ни звука, ни шума.
Хищный враг не летит, дикий зверь не бежит
Этим местом: здесь кроется диво.
Заколдован курган.
С ним и кедр великан,
Что разросся так пышно, красиво.
Говорят, что под ним великан-исполин,
И в броню и кольчугу одетый,
Беспокойно лежит, потому что зарыт
По обряду отцов не отпетый.
Триста лет, говорят, это было назад,
Рыбаки в Иртыше неводили
И, в мереже одной, здесь, на берег крутой
- Вместо рыб мертвеца притащили.
Был в броне боевой, был в кольчуге стальной,
Роста страшного пойманный в сети.
И дивились ему, великану тому,
Рыбаки простодушные эти
Но, не зная, как быть, как покойника сбыть,
Чтоб на грех не затеять бы дела,
Порешили все скрыть и скорее зарыть
Это мертвое, страшное тело.
И с тех пор, только день перейдет в ночь и тень,
Из могилы покойник выходит
И всю ночь напролет, по холму взад вперед
С тяжким стоном задумчиво бродит.
Этот стон гробовой над уснувшей землей
По расщелинам гор раздается.
Ужасая собой даже кедр вековой,
Что от стонов от этих трясется.
Есть в народ молва, что порою слова
Можно слышать, к могиле склонитесь:
«Я донской был казак, по прозванью Ермак,
О покое моем помолитесь».
history.wikireading.ru
Смерть Ермака - стихи Рылеева
П. А. Муханову
Ревела буря, дождь шумел, Во мраке молнии летали, Бесперерывно гром гремел, И ветры в дебрях бушевали... Ко славе страстию дыша, В стране суровой и угрюмой, На диком бреге Иртыша Сидел Ермак, объятый думой. Товарищи его трудов, Побед и громозвучной славы, Среди раскинутых шатров Беспечно спали близ дубравы. «О, спите, спите,— мнил герой,— Друзья, под бурею ревущей; С рассветом глас раздастся мой, На славу иль на смерть зовущий! Вам нужен отдых; сладкий сон И в бурю храбрых успокоит; В мечтах напомнит славу он И силы ратников удвоит. Кто жизни не щадил своей В разбоях, злато добывая, Тот думать будет ли о ней, За Русь святую погибая? Своей и вражьей кровью смыв Все преступленья буйной жизни И за победы заслужив Благословения отчизны,— Нам смерть не может быть страшна; Свое мы дело совершили: Сибирь царю покорена, И мы — не праздно в мире жили!» Но роковой его удел Уже сидел с героем рядом И с сожалением глядел На жертву любопытным взглядом. Ревела буря, дождь шумел, Во мраке молнии летали, Бесперерывно гром гремел, И ветры в дебрях бушевали. Иртыш кипел в крутых брегах, Вздымалися седые волны, И рассыпались с ревом в прах, Бия о брег, козачьи челны. С вождем покой в объятьях сна Дружина храбрая вкушала; С Кучумом буря лишь одна На их погибель не дремала! Страшась вступить с героем в бой, Кучум к шатрам, как тать презренный, Прокрался тайною тропой, Татар толпами окруженный. Мечи сверкнули в их руках — И окровавилась долина, И пала грозная в боях, Не обнажив мечей, дружина... Ермак воспрянул ото сна И, гибель зря, стремится в волны, Душа отвагою полна, Но далеко от брега челны! Иртыш волнуется сильней — Ермак все силы напрягает И мощною рукой своей Валы седые рассекает... Плывет... уж близко челнока — Но сила року уступила, И, закипев страшней, река Героя с шумом поглотила. Лишивши сил богатыря Бороться с ярою волною, Тяжелый панцирь — дар царя Стал гибели его виною. Ревела буря... вдруг луной Иртыш кипящий серебрился, И труп, извергнутый волной, В броне медяной озарился. Носились тучи, дождь шумел, И молнии еще сверкали, И гром вдали еще гремел, И ветры в дебрях бушевали.
1821
istihi.ru
Картины былого Тихого Дона. Книга первая. Содержание - Смерть Ермака. 6 августа 1584 года.
Смерть Ермака. 6 августа 1584 года.
Отправив атамана Кольцо в Москву, Ермак ушел с казаками на север-Сибири. Во всех городах он объявлял жителям о подчинении их Московскому царю и оставлял казаков для порядка. Так, в походах и трудах, провел он лето и зиму 1582 года и лето 1583 года. Осенью этого года он возвратился в Сибирь, и здесь его встретил прибывший из Москвы атаман Кольцо.
Радостна была встреча атаманов. Собрался круг казачий и с увлечением слушали донцы длинный рассказ посланца о царском приеме. Сибирский князь Ермак надел привезенные от царя тяжелые доспехи, казаки целовались друг с другом, поздравляли один другого с царскими милостями, делили деньги, делили сукна. Гуляли и пели песни, восхваляя своего атамана.
Дружно и ласково приняли они и стрельцов, прибывших с Кольцом, одарили их сибирскими мехами, отвели им дома. Но Сибирь был небольшой город. В нем не было хороших теплых домов. Казаки и татары жили в кибитках, питались чем Бог пошлет. Зима стала ранняя, выпал глубокий снег, реки замерзли. Казаки не могли промышлять ни охотою, ни рыбною ловлей. Скоро в городе стало не хватать съестного. Пришлось плохо питаться. Непривычные к лишениям похода стрельцы начали хворать. От недостатка в овощах в отряде их появилась цынга. Их воевода князь Волховский умер от болезни. С честью похоронили его казаки.
Но вот тяжелая зима стала подходить к концу. Ярче заблистало солнце. Сделалось теплее. Из окрестных деревень потянулись обозы. Ободрилось войско Ермака. Но отряд уменьшился почти наполовину. А летом ему предстояли новые испытания.
Казаки дружили с татарами и остяками и доверяли им во всем. Сами честные и правдивые в дружбе и товариществе, они считали и татар честными, истинными товарищами… Атаманы казачьи ездили в гости к мирзам, пировали с ними и вели долгие беседы. Татары, между тем, готовили измену. Они льстили казакам, низко кланялись им, пировали с ними, клялись, что они стали их братьями, а сами задумывали жестокую месть. Летом как-то атаман Иван Кольцо гостил с 40 казаками у мирзы Карачи. Как всегда, пили пьяную бузу, слушали, как заунывно пели под звон струн слепые певчие. Смотрели медленный танец татарок. Ночью беспечно полегли все спать, без часовых и без оружия. Забыли казачью сноровку… Под утро никто не встал. Всех зарезали, никого не пощадил жестокий Карача.
Не успела рассеяться печаль по этому случаю, как новое несчастье легло на маленький отряд Ермака. Погиб другой атаман его, лихой донец Михайлов. Он погиб на разведке, убитый из засады стрелой.
Гибли казаки. Лучшие воины были убиты. В июне месяце татары вдруг перестали платить дань. У Карачи собралось большое войско, и они обложили им город Сибирь. На этот раз татары были осторожны. Они поставили свои засеки и расположили за ними войско в трех верстах от города. Они решили погубить Ермака и его дружину голодом. Настали тяжелые дни. Ни пушки, ни ружья казачьи не могли достать до татарского лагеря.
И вот, в это тяжелое время снова проснулась доблесть казачья. Атаман Мещеряков вызвал охотников пробиться сквозь стан татарский и напасть на татар сзади. Выбрав безлунную ночь, он тихо вышел из города Сибири и, подкравшись незаметно к главному стану татарскому, бросился резать сонных татар. Оба сына Карачи были убиты. В ужасе татары разбежались, а Мещеряков засел со своим отрядом в татарском обозе. На рассвете Карача собрал татар и атаковал казаков. Но казаки встретили татар дружным огнем из пищалей и отогнали врагов. Мало того, они бросились еще их преследовать и в полдень вернулись в освобожденную от осады Сибирь.
Чтобы наказать врага и обезопасить себя на будущее время, Ермак с 300 казаками отправился в новый поход по Сибирскому царству. К зиме он вернулся с богатой добычей. Все городки были приведены к покорности, на всех наложена дань.
Два года прошло спокойно. Казаки и русские сумели завязать торговлю с соседними народами. Потянулись в Сибирь, а оттуда в Москву из Китая караваны с чаем, из Бухары повезли шелк и хлопок, из далекой Индии благовония и пряности. Богатела Сибирь от торговли.
Узнав об этом, старый Кучум, бродивший в верховьях Иртыша, в 1584 году собрал войско, стал заставою и не пропускал бухарских купцов в Сибирское царство. Об этом донесли Ермаку. Ермак взял 50 казаков и с ними поплыл на лодках вверх по Иртышу. Несколько дней гребли казаки между лесов и угрюмых скал. Они дошли до застав, но нигде не нашли татар. Ермак, проведя весь день в поисках, к ночи с 5 на б августа вернулся к лодкам и расположился на ночлег. Ночь была темная, лил дождь, ветер шумел вершинами деревьев. Усталые казаки заснули крепким сном. Татары, следившие за казачьим отрядом с другого берега Иртыша, переправились через реку и напали на сонных казаков. Только двое проснулись, Ермак и еще один донец. Ермак отчаянно оборонялся, но видя, что он один, что погибла его верная дружина, бросился в Иртыш, в надежде доплыть до лодок. Но тяжелые доспехи, подаренные ему Иоанном, тянули его ко дну, усталость брала свое, обессилили руки, туманилась голова и погиб великий донец, князь Сибирский, не доплыв до стругов.
Другому, простому казаку, удалось пробиться. Он бежал в Сибирь и рассказал там о гибели атамана.
На следующий год в Сибирь из Москвы прибыли воеводы Мансуров, Сукин и Мясной. По Сибирскому царству начали строить городки. В 1585 году поставили Тюмень, а через два года Тобольск, потом Пелым, Березов, Сургут, Тару и Нарым. Сибирское царство, завоеванное донскими казаками, прочно занималось. Остатки Ермаковой дружины положили основание новому казачьему войску Сибирскому.
Умер Ермак, погиб в Иртыше, в отчаянной схватке с татарами, но умерло только бренное тело его. Сам он, великий донской атаман, жив и доныне. Жив в песнях казачьих старых и новых. И теперь донцы и сибирские казаки в мощной песне вспоминают бурную ночь с 5 на 6 августа 1584 года. Кто не знает этой песни, составленной из стихотворения известного стихотворца русского К. О. Рылеева?
Ревела буря, дождь шумел;
Во мраке молния блистала;
Беспрерывно гром гремел,
И ветры в дебрях бушевали…
К славе страстию дыша,
В стране суровой и угрюмой,
На диком бреге Иртыша
Сидел Ермак, объятый думой.
Товарищи его трудов,
Побед и громозвучной славы
Среди раскинутых шатров
Беспечно спали близ дубравы.
«О, спите, спите, - мнил герой -
Друзья, под бурею ревущей!
С рассветом глас раздастся мой,
На славу иль на смерть зовущий.
Вам нужен отдых: сладкий сон
И в бурю храбрых успокоить,
В мечтах напомнит славу он
И силы ратников удвоить.
Кто жизни не щадил своей,
Опасность в сечах презирая,
Тот думать будет ли о ней,
За Русь святую погибая?
Своей и вражьей кровью смыв
Все прегрешенья буйной жизни
И за победы заслужив Благословения отчизны?..
Нам смерть не может быть страшна;
Свое мы дело совершили:
Сибирь Царю покорена,
О, мы не праздно в мире жили»
Ревела буря, дождь шумел,
Во мраке молния блистала;
Беспрерывно гром гремел,
И ветры в дебрях бушевали.
Иртыш кипел в крутых брегах;
Вздымалися седые волны
И рассыпались с ревом в прах,
Бия о брег казачьи челны.
С вождем покой в объятьях сна
Дружина храбрая вкушала;
С Кучумом буря лишь одна
На их погибель не дремала
Страшась вступить с героем в бой,
Кучум к шатрам, как тать презренный,
Прокрался тайною тропой,
Татар толпами окруженный.
Мечи сверкнули в их руках
И окровавилась долина,
И пала грозная в боях,
Не обнажив мечей, дружина..
Ермак воспрянул ото сна,
И гибель зря, стремится в волны;
Душа отвагою полна;
Но далеко от брега челны!
Иртыш волнуется сильней…
Ермак все силы напрягает -
И мощною рукой своей
Валы седые рассекает.
Плывет уж близко челнока:
По сила року уступила,
И, закипев страшней, река
Героя с шумом поглотила
Лишивши сил богатыря
Бороться с ярою волною,
Тяжелый панцырь дар Царя -
Стал гибели его виною.
www.booklot.ru
О.А. Тищенко. Домашняя работа по литературе за 8 класс к учебнику «Литература. 8 класс. В.Я. Коровина, В.П. Журавлев, В.И. Коровин. — 9-е изд. — М.: Просвещение, 2010»
Домашняя работа по литературе за 8 класс
ИЗ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ XIX ВЕКА
Кондратий Фёдорович Рылеев
Смерть Ермака
Поразмышляем над прочитанным...
К стр. 93-94
Кондратий Фёдорович Рылеев родился 18 сентября 1795 года. После окончания кадетского корпуса он принимал участие в заграничных походах русской армии в 1814- 1815 годах, где и стал впервые задумываться об идеале свободной жизни.
К.Ф. Рылеев — член Северного общества, один из руководителей восстания декабристов. Он был одним из создателей популярного альманаха «Полярная звезда», в котором публиковались романтические произведения, главной идеей которых была идея гражданственности. Поэмы Рылеева «Войнаровский», «Наливайко», его думы насыщены политическими ассоциациями. Можно сказать, что обращение к истории для Рылеева служило поводом для решения современных проблем, возможностью высказаться на актуальные, но запретные в тогдашней литературе темы.
Рылеев был казнён в 1826 году в числе пяти декабристов— участников и организаторов восстания на Сенатской площади.
2. Историческую справку перед думой автор даёт с целью включения события, описываемого в думе, в исторический контекст. Он как бы уравновешивает смерть Ермака с товарищами тем, что россияне всё равно в конце концов одержали победу, что поражение их было временно. Поход Ермака как бы расчистил путь для дальнейшей колонизации, подорвав силы ханства Кучума.
В произведении отражено событие, произошедшее ночью пятого августа 1584 года, когда при сильном дожде и ветре отряд Ермака, уже практически полностью подчинившего окрестные земли, был застигнут врасплох войсками Кучума. В результате сумбурного ночного боя большинство казаков погибли, а сам Ермак утонул, пытаясь в тяжёлых доспехах переплыть бурные воды Иртыша.
3. Тема думы К.Ф. Рылеева— историческое событие (начало освоения Сибири). На материале темы автор ставит вопрос о смысле жизни человека. Главная идея думы: полноценной является только та жизнь, которая посвящена отчизне.
Автор стремится передать читателю чувство былинности происходящего. Ермак предстаёт богатырём, сражающимся за русскую землю. Грозные стихии создают впечатление огромного напряжения сил природы и символизируют историческое значение происходящей неукротимой борьбы за Сибирь.
4. В ночь перед битвой Ермак думает о том, что многие его сподвижники до похода были разбойниками, «лихими людьми», готовыми ради успеха рисковать жизнью, но теперь они все заслужили любовь родины, выполняя с ещё большей отвагой дело государственной важности. Атаман радуется тому, что выпала, как ему кажется, передышка и люди могут отдохнуть, набраться новых сил перед скорыми сражениями.
Слова Ермака: «И мы — не праздно в мире жили!» — следует понимать как радость и гордость от сознания масштабности и важности проделанной за несколько лет работы; теперь подвиги казаков и направление их деятельности станут примером подражания.
5. Жертва — это слово имеет несколько значений: дар какому-либо божеству, добровольный отказ от чего-либо, человек, пострадавший от насилия или несчастья. В данном стихотворении оно употребляется в значениях «принести в жертву» и «напасть на жертву».
Иртыш кипел в крутых брегах — река пенилась, высоко вздымалась от бурного ветра, шёл сильный дождь, от которого поверхность реки как бы «вскипала».
И ветры в дебрях бушевали— кругом была тайга, густой лес. Буря закончилась не сразу, сильный ветер дул в лесу и на реке ещё долго.
С вождём покой в объятьях сна/Дружина храбрая вкушала — дружина Ермака отдыхала после изнурительных боёв, позволив себе расслабиться только во время стихийного бедствия — урагана. Это их и подвело.
Тать презренный— презренный вор, в стихотворении это обманщик, человек трусливый, делающий что-то исподтишка. Кучум боялся Ермака, не мог с ним справиться в открытом бою, поэтому напал ночью во время бури.
6. Дружина Ермака погибла в ночном бою, будучи застигнута врасплох воинами хана Кучума.
При поверхностном прочтении может показаться, что автор видит причину её гибели в подлом ночном нападении татар, однако он пишет о роке, — то есть той неизбежности, что в любом случае найдёт способ реализоваться. Героям- первопроходцам редко удаётся воспользоваться плодами своих открытий и подвигов. Те, кто идёт в первых рядах, чаще всего первые и гибнут— эту закономерность К.Ф. Рылеев хорошо прочувствовал. Вместе с тем казаки уже сделали великое дело, можно сказать, главное дело своей жизни. Поэтому их гибель нельзя воспринимать как безысходную трагедию, все они не зря прожили жизнь.
7. Художник Б. Дехтерев изобразил на картине «Смерть Ермака» следующий эпизод из думы К.Ф. Рылеева:
Иртыш волнуется сильней —
Ермак все силы напрягает
И мощною рукой своей
Валы седые рассекает...
8. Близко думам К.Ф. Рылеева такое произведение устного народного творчества, как историческая песня.
9. Думу «Смерть Ермака» можно отнести к группе исторических дум.
Развивайте дар слова
К стр. 94
2. Песня, особенно когда она исполняется хорошими голосами, очень распевна, мелодия накатывает словно волнами.
Настроение она может вызвать разное в зависимости от первоначального состояния слушателя. Например, печальное воодушевление. Но всегда это будет состояние причастности к русской истории, наполненной подобными драматическими эпизодами в избытке. Оплакивание павшего героя является глубоко национальной традицией, при жизни редко кто из наших великих соотечественников бывал прославлен столь же безусловно, как после смерти. Ермак в народной песне предстаёт эпическим героем, символом Руси в нелёгкие для неё периоды истории.
В народной песне пропущены строфы с размышлениями Ермака. Наиболее важным народу в произведении поэта показалась гибель Ермака в бушующих волнах Иртыша, тема его оторванности от родины и роковой неизбежности его кончины.
scribble.su
Краткое содержание и анализ: «Смерть Ермака» (Рылеев)
Приступим сразу к нашей теме и начнем анализ. «Смерть Ермака» Рылеева была во многом обусловлена жизнью самого писателя. Поэтому немного окунемся в события, которые предшествовали написанию, и кратко ознакомимся с биографией автора - Кондратия Рылеева. Это нужно в первую очередь для того, чтобы лучше понять, какие мысли в эти минуты были у автора в голове и что натолкнуло его на написание этой думы.
Стихотворение «Смерть Ермака» Рылеева входит в своеобразный цикл философско-патриотичных поэм, к которым также относятся: «Димитрий Донской», «Богдан Хмельницкий», «Волынский», «Вещий Олег», «Державин» и др. Что касается оценки творчества Рылеева Пушкиным, то он писал, что в его думах нет ничего русского и национального, кроме имен.
Краткая биография
Кондратий Рылеев был русским поэтом и общественным деятелем, который появился на свет 18 сентября 1795 года в селе Батово Санкт-Петербургской губернии в семье мелкопоместного дворянина. С 1801 по 1814 Кондратий учился в первом Петербургском кадетском корпусе. Он участвовал в заграничных походах русской армии в период с 1813 по 1814 гг.
Но, к сожалению, жизнь Рылеева трагически оборвалась 13 июля 1826 года. Ему было всего 30 лет, он был одним из руководителей декабристского восстания и находился в числе пятерых офицеров, казненных на эшафоте.
Творчество
И вот теперь подходим вплотную к его творчеству, в 1820 году он создал свою знаменитую сатирическую оду «К временщику». В 1821 году он вошел в состав Вольного общества любителей российской словесности и числился на службе заседателя Петербургской уголовной палаты, а в 1824-м году возглавил управленческий отдел Российско-американского предприятия. С 1823 по 1825 год вместе с Александром Бестужевым Кондратий Рылеев работал над выпуском альманаха «Полярная звезда» и входил в масонскую ложу «К пламенеющей звезде».
Рылеев, «Смерть Ермака»: идея
В 1822 году Рылеев также пишет думу, посвященную атаману Ермаку, которую частично положили на музыку, и она стала песней.
Дума «Смерть Ермака», содержание которой будет представлено дальше, основана на реальных исторических событиях. Главный герой - известный исторический персонаж - казачий атаман по имени Ермак Тимофеевич, сыгравший главную роль в присоединении Сибири к государству Российскому во второй половине XVI века при правлении царя Иоанна Грозного. Ермак со своим войском постоянно воевал с ханом Кучумом, который не хотел подчиняться русскому царю и платить дань Москве. Кучум желал сам править Западной Сибирью и никому не подчинялся, а потом и вовсе совершил переворот и убил своих мусульманских собратьев, которые согласились принять российское подданство и платить мзду победителям.
Хан Кучум
Дума «Смерть Ермака» дальше описывает, как в очередном сражении Кучума с Ермаком много народу полегло. Кучум бежал в степи, а Ермак с оставшимися воинами, которых насчитывалось всего 50 человек, проходя путь по Иртышу, остановился заночевать в устье реки Вагай. Ночью Кучум внезапно напал на спящих казаков и убил почти всех. Спаслось лишь несколько человек. Атаман Ермак, обремененный двумя кольчугами, одна из которых была подарена царем, и оружием, которое он носил, кинулся в реку, чтобы добраться до стругов, но утонул в Иртыше. Однако по татарским преданиям он был ранен в горло копьем богатыря Кутугая.
Тело Ермака вытянул на сушу рыбак-татарин, на тело атамана со всей округи съехались посмотреть много мурз и даже сам Кучум. Несколько дней татары расстреливали из лука тело отважного русского воина и весело пировали, но потом его останки бросили, и, по словам очевидцев, они лежали целый месяц на воздухе и не портились. Тогда татары, сняв с него все снаряжение и одежды, разделив их между собой, похоронили его в почетном месте за мусульманским кладбищем, в деревне Баишево (Вагайский р-на Тюменской обл.).
Анализ: «Смерть Ермака», Рылеев
Рылеев, вдохновленный подвигами русских воинов, решил посвятить им свои думы. Так появилась и дума «Смерть Ермака». Поэт хорошо изучил древние предания о Ермаке и знал, что в день смерти героя была сильная гроза со штормом, и Ермак погиб в волнах бушующей реки. Рылеев начинает думу с описания той страшной бурной ночи, когда сама природа зловеще волнуется, ревет буря, шумит дождь, молнии летают во мраке ночном, беспрерывно гремит гром, и ветры бушуют.
Дума «Смерть Ермака» описывает, как на береге Иртыша сидит глубоко задумчивый Ермак, который, словно предчувствуя свою скорую погибель, размышляет о жизни, о друзьях и о том, правильно ли они прожили жизнь свою. Ведь многие казаки были в прошлом отчаянными преступниками и головорезами, перешедшими на службу к царю. Ермак ни в коем случае не осуждает их, а даже напротив - восхищается их мужеством и отвагой. Он считает, что все свои «преступления буйной жизни» они смыли кровью врагов и теперь не щадят своей жизни за Русь святую и царя.
Смелому и отважному атаману Ермаку в думе противопоставлен главарь вражеского лагеря хан Кучум – коварный и подлый человек, который, страшась напрямую вступить в бой с дружиной Ермака, тайно подкрался к ним со своими людьми и всех их уничтожил, воины пали, «не обнажив мечей».
Смерть
Ермак бросается в реку, напрягаясь изо всех сил под хлесткими волнами бушующей реки, одетый в «тяжелый панцирь-дар царя», он тонет. Рылеев считает, что именно тяжелое снаряжение богатыря стало причиной его смерти. Река почти сразу поглотила отважного воина. Герой погиб, он променял свою свободу и стал верно служить самодержавию. Во всяком случае об этом говорит думы анализ. «Смерть Ермака» Рылеев опять же заканчивает описанием бушующих ветров и громов.
Для Рылеева очень важна проблема личной свободы, служить России и служить царю - для него не одно и то же. Он восхищается мужественным героизмом Ермака и его службой во благо России, но не согласен с тем, что он принял дорогой подарок от царя, который и стал причиной его погибели. На этом можно и закончить рассмотрение известной думы. О многом рассказал нам анализ. «Смерть Ермака» Рылеева показывает, что у автора было свое негативное отношение к самодержавию, за что он и поплатился своей собственной головой.
fb.ru
Ермак Тимофеевич - Русская историческая библиотека
Сибирское ханство
Ханство или Царство Сибирское, завоеванием которого и прославился в русской истории Ермак Тимофеевич, было осколком обширной империи Чингисхана. Оно выделилось из среднеазиатских татарских владений, по-видимому не ранее XV века – в ту же эпоху, когда слагались особые царства Казанское и Астраханское, Хивинское и Бухарское. Сибирская орда, по-видимому, находилась в ближайшем родстве с Ногайской. Она называлась прежде Тюменской и Шибанской. Последнее название указывает, что здесь господствовала та ветвь Чингизидов, которая происходила от Шейбани, одного из сыновей Джучи и брата Батыя, и которая властвовала в Средней Азии. Одна отрасль Шейбанидов основала особое царство в степях Ишимских и Иртышских и распространила его пределы до Уральского хребта и Оби. За век до Ермака, при Иване III, шейбанский хан Ивак, подобно крымскому Менгли-Гирею, враждовал с золотоордынским ханом Ахматом и даже был его убийцей. Но и сам Ивак был убит соперником в собственной земле. Дело в том, что от Шибанской орды, еще прежде отделилась часть татар под предводительством знатного бека Тайбуги. Правда, преемники Тайбуги назывались не ханами, а только беками; право на высший титул принадлежало только потомству Чингисову, т. е. Шейбанидам. Преемники Тайбуги удалились со своей ордой далее на север, на Иртыш, где средоточием ее сделался городок Сибирь, пониже впадения Тобола в Иртыш, и где она подчинила себе соседних остяков, вогулов и башкир. Ивак был убит одним из преемников Тайбуги. Между сими двумя родами шла жестокая вражда, и каждый из них искал себе союзников в Бухарском царстве, Киргизской и Ногайской ордах и в Московском государстве.
Памятник Ермаку в Новочеркасске
Присяга Сибирского ханства Москве в 1550-1560-х
Этими внутренними междоусобиями и объясняется готовность, с которой князь Сибирских татар Едигер, потомок Тайбуги, признал себя данником Ивана Грозного. Ещё за четверть столетия до похода Ермака Тимофеевича, в 1555 году, послы Едигера явились в Москву и били челом, чтобы он принял Сибирскую землю под свою защиту и брал бы с нее дань. Едигер искал у Москвы поддержки в борьбе с Шейбанидами. Иван Васильевич принял сибирского князя под свою руку, наложил на него дань по тысяче соболей в год и отправил к нему Димитрия Непейцина привести к присяге жителей Сибирской земли и переписать черных людей; число их простиралось до 30 700. Но в последующие годы дань не была доставлена сполна; Едигер оправдывался тем, что его воевал шибанский царевич, который много людей увел в плен. Этот шибанский царевич и был будущим противник казаков Ермака Кучум, внук хана Ивака. Получив помощь от киргиз-кайсаков или ногаев, Кучум одолел Едигера, убил его и завладел Сибирским царством (около 1563). Вначале он также признал себя данником московского государя. Московское правительство признало за ним титул хана, как за прямым потомком Шейбанидов. Но, когда Кучум прочно утвердился в Сибирской земле и распространил магометанскую религию между своими татарами, он не только перестал платить дань, но и начал нападать на нашу северо-восточную украйну, принуждая соседних с ней остяков, вместо Москвы, платить дань ему самому. По всей вероятности, эти перемены к худшему на востоке произошли не без влияния неудач в Ливонской войне. Сибирское ханство вышло из-под верховной московской власти – это потом и сделало необходимым поход Ермака Тимофеевича в Сибирь.
Строгановы
Происхождение атамана Ермака Тимофеевича неизвестно. По одному преданию, он был родом с берегов Камы, по другому — уроженцем Качалинской станицы на Дону. Его имя, по мнению одних, есть изменение имени Ермолай, другие историки и летописцы производят его от Германа и Еремея. Одна летопись, считая имя Ермака прозвищем, дает ему христианское имя Василия. Ермак был сначала атаманом одной из многочисленных казацких шаек, разбойничавших на Волге и грабивших не только русских купцов и персидских послов, но и царские суда. К завоеванию Сибири ватага Ермака обратилась вслед за поступлением на службу к знаменитой фамилии Строгановых.
Предки нанимателей Ермака Строгановых, вероятно, принадлежали к новгородским фамилиям, которые колонизовали Двинскую землю, а в эпоху борьбы Новгорода с Москвой перешли на сторону последней. Они имели большие владения в Сольвычегском и Устюжском крае и нажили великие богатства, занимаясь соляным промыслом, а также ведя торговлю с инородцами пермяками и югрою, у которых выменивали дорогие меха. Главное гнездо этой фамилии находилось в Сольвычегодске. О богатствах Строгановых свидетельствует известие, что они помогли великому князю Василию Темному выкупиться из татарского плена; за что получили разные пожалования и льготные грамоты. При Иване III известен Лука Строганов; а при Василии III внуки этого Луки. Продолжая заниматься соляным промыслом и торговлей, Строгановы являются самыми крупными деятелями на поприще заселения северо-восточных земель. В царствование Ивана IV они распространяют свою колонизационную деятельность далеко на юго‑восток, на Прикамский край. В то время главой семьи является Аникий, внук Луки; но он, вероятно, был уже стар, и деятелями выступают его три сына: Яков, Григорий и Семен. Они выступают уже не простыми мирными колонизаторами закамских стран, но имеют свои военные отряды, строят крепости, вооружают их собственными пушками, отражают набеги враждебных инородцев. В качестве одного из таких отрядов и была чуть позже нанята ватага Ермака Тимофеевича. Строгановы представляли род феодальных владельцев на нашей восточной окраине. Московское правительство охотно предоставляло предприимчивым людям все льготы и права на оборону северо-восточных пределов.
Подготовка похода Ермака
Колонизационная деятельность Строгановых, чьим высшим выражением и стал вскоре поход Ермака, постоянно расширялась. В 1558 году Григорий Строганов бьет челом Ивану Васильевичу о следующем: в Великой Перми по обеим сторонам Камы-реки от Лысвы до Чусовой лежат места пустые, леса черные, не обитаемые и никому не отписанные. Челобитчик просит пожаловать Строгановым это пространство, обещая поставить там город, снабдить его пушками, пищалями, чтобы оберегать государеву отчину от ногайских людей и от иных орд; просит дозволения в этих диких местах лес рубить, пашню пахать, дворы ставить, людей неписьменных и нетяглых призывать. Грамотой от 4 апреля того же года царь пожаловал Строгановым земли по обеим сторонам Камы на 146 верст от устья Лысвы до Чусовой, с просимыми льготами и правами, позволил заводить слободы; освободил их на 20 лет от платежа податей и от земских повинностей, а также от суда пермских наместников; так что право суда над слобожанами принадлежало тому же Григорию Строганову. На этой грамоте подписались окольничие Федор Умного и Алексей Адашев. Таким образом, энергичные усилия Строгановых стояли не без связи с деятельностью Избранной рады и Адашева, лучшего советника первой половины царствования Грозного.
Поход Ермака Тимофеевича был хорошо подготовлен этим энергичным русским освоением Приуралья. Григорий Строганов построил городок Канкор на правой стороне Камы. Спустя шесть лет, он испросил позволения построить другой городок, на 20 верст ниже первого на Каме же, наименованный Кергеданом (впоследствии он назывался Орлом). Эти городки были обнесены крепкими стенами, вооружены огнестрельным нарядом и имели гарнизон, составленный из разных вольных людей: тут были русские, литовцы, немцы и татары. Когда учредилась опричнина, Строгановы просили царя, чтобы их города были причислены в опричнину, и эта их просьба была исполнена.
В 1568 году старший брат Григория Яков Строганов бьет челом царю об отдаче ему на таких же основаниях всего течения реки Чусовой и двадцативерстное расстояние по Каме ниже устья Чусовой. Царь согласился на его просьбу; только льготный срок был теперь назначен десятилетний (следовательно, он кончался в одно время с предыдущим пожалованием). Яков Строганов поставил острожки по Чусовой и завел слободы, которые оживили этот безлюдный край. Ему пришлось и оборонять край от набегов соседних инородцев – причина, по которой Строгановы и призвали затем к себе казаков Ермака. В 1572 году в земле Черемисской вспыхнул бунт; толпа черемис, остяков и башкир, вторглась в Прикамье, разграбила суда и побила несколько десятков торговых людей. Но ратные люди Строгановых усмирили бунтовщиков. Черемис поднимал против Москвы сибирский хан Кучум; он же запрещал остякам, вогулам и югре платить ей дань. В следующем 1573 году племянник Кучума Магметкул приходил с войском на Чусовую и побил много остяков, московских даньщиков. Однако он не посмел напасть на Строгановские городки и ушел обратно за Каменный пояс (Урал). Извещая о том царя, Строгановы просили разрешения распространить свои поселения за Поясом, построить городки по реке Тоболу и его притокам и заводить там слободы с теми же льготами, обещая взамен не только оборонять московских даньщиков остяков и вогулов от Кучума, но воевать и подчинять самих Сибирских татар. Грамотой от 30 мая 1574 года Иван Васильевич исполнил и эту просьбу Строгановых, на сей раз с двадцатилетним льготным сроком.
Прибытие казаков Ермака к Строгановым (1579)
Но около десяти лет намерение Строгановых распространить русскую колонизацию за Урал не осуществлялось, пока на сцену действия не выступили казацкие дружины Ермака.
По словам одной Сибирской летописи, в апреле 1579 Строгановы послали грамоту к казацким атаманам, разбойничавшим на Волге и Каме, и приглашали их к себе в Чусовые городки на помощь против сибирских татар. Место братьев Якова и Григория Аникиевых тогда уже заступили их сыновья: Максим Яковлевич и Никита Григорьевич. Они и обратились с помянутой грамотой к волжским казакам. На их призыв откликнулись пять атаманов: Ермак Тимофеевич, Иван Кольцо, Яков Михайлов, Никита Пан и Матвей Мещеряк, которые прибыли к ним со своими сотнями летом того же года. Главным вождем этой казацкой дружины явился Ермак, чьё имя затем стало рядом с именами его старших современников, завоевателями Америки Кортесом и Писарро.
Мы не имеем точных сведений о происхождении и предыдущей жизни этого замечательного лица. Есть только темное предание о том, что дед Ермака был посадский человек из Суздаля, занимавшийся извозом; что сам Ермак, в крещении Василий (или Герма), родился где-то в Прикамье, отличался телесной силой, отвагой и даром слова; в молодости работал в стругах, ходивших по Каме и Волге, а потом сделался атаманом разбойников. Нет никаких прямых указаний на то, чтобы Ермак принадлежал собственно к Донскому казачеству; скорее, это был уроженец северо-восточной Руси, предприимчивостью, опытностью и удалью воскресивший тип древнего новгородского повольника.
Казацкие атаманы пробыли два года в Чусовых городках, помогая Строгановым обороняться от инородцев. Когда мурза Бекбелий с толпой вогуличей напал на Строгановские деревни, казаки Ермака разбили его и взяли в плен. Казаки сами нападали на вогуличей, вотяков и пелымцев и так приготовили себя к большому походу на Кучума.
Трудно сказать, кому именно принадлежал главный почин в этом предприятии. Одни летописи говорят, что Строгановы послали казаков покорять Сибирское царство. Другие – что казаки, с Ермаком во главе, самостоятельно предприняли этот поход; причем угрозами заставили Строгановых снабдить их нужными запасами. Возможно, почин был обоюдный, но со стороны казаков Ермака более добровольный, а со стороны Строгановых более вынужденный обстоятельствами. Казацкая дружина вряд ли могла долго нести скучную сторожевую службу в Чусовых городках и довольствоваться скудной добычей в соседних инородческих краях. По всей вероятности, она скоро сделалась бременем для самого строгановского края. Преувеличенные известия о речном раздолье за Каменным Поясом, о богатствах Кучума и его татар и, наконец, жажда подвигов, которыми можно было бы смыть с себя прошлые грехи – все это возбудило желание идти в малоизведанную страну. Ермак Тимофеевич, вероятно, был главным двигателем всего предприятия. Строгановы же избавлялись от беспокойной толпы казаков и исполняли давнюю мысль свою собственную и московского правительства: о перенесении борьбы с Сибирскими татарами за Уральский хребет и наказании отпавшего от Москвы хана.
Начало похода Ермака (1581)
Строгановы снабдили казаков провиантом, а также ружьями и порохом, дали им еще 300 человек из собственных ратных людей, в числе которых кроме русских были наемные литовцы, немцы и татары. Казаков было 540. Следовательно, всего отряда было более 800 человек. Ермак и казаки сознавали, что успех похода был бы невозможен без строгой дисциплины; потому за нарушение её атаманы установили наказания: ослушников и беглецов положено было топить в реке. Предстоявшие опасности сделали казаков их богомольными; говорят, что Ермака сопровождали три священника и один монах, которые ежедневно совершали божественную службу. Приготовления потребовали немало времени, так что поход Ермака начался довольно поздно, уже в сентябре 1581 года. Воины отплыли вверх по Чусовой, после нескольких дней плавания вошли в ее приток, Серебрянку, и достигли волока, который отделяет систему реки Камы от Обской системы. Пришлось употребить немало трудов, чтобы перебраться через этот волок и спуститься в речку Жеравлю; немало лодок так и застряло на волоке. Наступило уже холодное время, реки стали покрываться льдом, и около волока казаки Ермака должны были зазимовать. Они поставили острожек, откуда одна их часть предпринимала поиски в соседние вогульские края за припасами и добычей, а другая изготовляла все нужное для весеннего похода. Когда наступило половодье, дружина Ермака рекой Жеравлею спустилась в речки Баранчу, а потом в Тагил и в Туру, приток Тобола, вступив в пределы Сибирского ханства. На Туре стоял остяцко-татарский юрт Чингиди (Тюмень), которым владел родственник или данник Кучума, Епанча. Тут произошла первая битва, которая окончилась совершенным поражением и бегством епанчинских татар. Турой казаки Ермака вошли в Тобол и на устье Тавды имели удачное дело с татарами. Беглецы татарские принесли Кучуму вести о пришествии русских воинов; причем оправдывали свое поражение действием незнакомых им ружей, которые считали особыми луками: «когда русские стреляют из луков своих, тогда от них пашет огонь; стрел не видно, а раны наносят смертельные, и никакими ратными сбруями невозможно от них ущититься». Вести эти опечалили Кучума, тем более, что разные знамения, уже предрекали ему приход русских и падение его царства.
Хан, однако, не терял времени, собрал отовсюду татар, подвластных остяков и вогулов и послал их под начальством своего близкого родственника, храброго царевича Магметкула, навстречу казакам. А сам устроил укрепления и засеки около устья Тобола, под Чувашевой горой, чтобы преградить Ермаку доступ к своей столице, городку Сибири, расположенному на Иртыше, несколько ниже впадения в него Тобола. Последовал ряд кровопролитных битв. Магметкул сначала встретил казаков Ермака Тимофеевича около урочища Бабасаны, но ни конница татарская, ни стрелы не устояли против казаков и их пищалей. Магметкул бежал к засеке под Чувашевой горой. Казаки поплыли далее по Тоболу и дорогой овладели улусом карачи (главного советника) Кучума, где нашли склады всякого добра. Достигнув устья Тобола, Ермак сначала уклонился от помянутой засеки, повернул вверх по Иртышу, взял на его берегу городок мурзы Атика и расположился тут на отдых, обдумывая дальнейший план.
Карта Сибирского ханства и похода Ермака
Взятие Ермаком города Сибири
Большое скопище неприятелей, укрепившихся под Чувашевым, заставило Ермака призадуматься. Собрался казачий круг для решения: идти ли вперед или воротиться. Некоторые советовали отступить. Но более мужественные напоминали Ермаку Тимофеевичу данный перед походом обет стоять скорее пасть до единого человека, чем со срамом бежать назад. Уже наступала глубокая осень (1582), скоро реки должны были покрыться льдом, и обратное плавание делалось крайне опасным. 23 октября поутру казаки Ермака вышли из городка. При кликах: «Господи, помози рабам своим!» они ударили на засеку, и начался упорный бой.
Покорение Сибири Ермаком. Картина В. Сурикова, 1895. Фрагмент
Неприятели встретили нападающих тучей стрел и многих переранили. Несмотря на отчаянные приступы, отряд Ермака не мог одолеть укрепления и начал изнемогать. Татары, считая себя уже победителями, сами в трех местах разломали засеку и сделали вылазку. Но тут в отчаянной рукопашной татары были побеждены и бросились назад; русские ворвались в засеку. Остяцкие князьки первые покинули поле боя и с своими толпами ушли домой. Раненый Магметкул спасся в лодке. Кучум наблюдал за битвой с вершины горы и приказывал мусульманским муллам читать молитвы. Увидев бегство всего войска, он и сам поспешил в свою столицу Сибирь; но не остался в ней, ибо уже некому было оборонять ее; а бежал на юг в Ишимские степи. Узнав о бегстве Кучума, 26 октября 1582 года Ермак с казаками вошел в пустой город Сибирь; здесь они нашли ценную добычу, много золота, серебра, и особенно мехов. Спустя несколько дней жители начали возвращаться: первым пришел остяцкий князек со своими людьми и принес Ермаку Тимофеевичу и его дружине дары и съестные припасы; затем мало-помалу возвращались и татары.
Покорение Сибири Ермаком. Картина В. Сурикова, 1895
Итак, после неимоверных трудов отряд Ермака Тимофеевича водрузил русские знамена в столице Сибирского царства. Хотя огнестрельное оружие давало ему сильное преимущество, однако нельзя забывать, что на стороне врагов было огромное численное превосходство: по словам летописей, Ермак имел против себя в 20 и даже в 30 раз больше неприятелей. Только необычайная крепость духа и тела помогли казакам одолеть столько врагов. Дальние походы по незнакомым рекам показывают, до какой степени казаки Ермака Тимофеевича были закалены в лишениях, привычны к борьбе с северной природой.
Ермак и Кучум
Завоеванием Кучумовой столицы, однако, война далеко не кончилась. Сам Кучум не считал потерянным свое царство, которое наполовину состояло из кочевых и бродячих инородцев; обширные соседние степи давали ему надежное убежище; отсюда он делал внезапные нападения на казаков, и борьба с ним затянулась надолго. Особенно опасен был предприимчивый царевич Магметкул. Уже в ноябре или декабре того же 1582 он подстерег небольшой отряд казаков, занимавшихся рыбной ловлей, и почти всех перебил. Это была первая чувствительная потеря. Весной 1583 Ермак узнал от одного татарина, что Магметкул расположился станом на реке Вагае (приток Иртыша между Тоболом и Ишимом), верст за сто от города Сибири. Посланный против него отряд казаков внезапно напал ночью на его стан, многих татар убил, а самого царевича захватил в плен. Потеря храброго царевича на время обезопасила казаков Ермака от Кучума. Но число их уже сильно убавилось; запасы истощились, тогда как предстояло еще много трудов и битв. Была настоятельная нужда в русской помощи.
Покорение Сибири Ермаком. Картина В. Сурикова, 1895. Фрагмент
Сразу по взятии города Сибири Ермак Тимофеевич и казаки отправили к Строгановым вести о своих успехах; а потом послали к самому царю Ивану Васильевичу атамана Ивана Кольцо с дорогими сибирскими соболями и просьбой прислать им царских ратников на помощь.
Казаки Ермака в Москве у Ивана Грозного
Меж тем, пользуясь, что в Пермском краю после ухода ватаги Ермака оставалось мало ратных людей, какой-то пелымский (вогульский) князь пришел с толпами остяков, вогулов и вотяков, доходил до Чердыни, главного города этого края, потом обратился на Камское Усолье, Канкор, Кергедан и Чусовские городки, выжигая окрестные села и забирая в плен крестьян. Без Ермака Строгановы едва отстояли от неприятелей свои городки. Чердынский воевода Василий Пелепелицын, может быть, недовольный привилегиями Строгановых и их неподсудностью себе, в донесении царю Ивану Васильевичу свалил вину опустошения Пермского края на Строгановых: они-де без царского указа призвали в свои остроги воровских казаков Ермака Тимофеевича и других атаманов, на вогуличей и Кучума посылали и их задрали. Когда же пришел пелымский князь, государевым городам своими ратными людьми не помогли; а Ермак, вместо того, чтобы оборонять Пермскую землю, пошел воевать на восток. Строгановым отправлена была из Москвы немилостивая царская грамота, помеченная 16 ноября 1582 года. Повелевалось Строгановым впредь казаков у себя не держать, а волжских атаманов, Ермака Тимофеевича с товарищами, прислать в Пермь (т. е. Чердынь) и Камское Усолье, где они должны стоять не вместе, а разделясь; у себя же позволялось оставить не более ста человек. Если же этого не будет в точности исполнено и опять над пермскими местами учинится какая беда от вогулов и сибирского салтана, то на Строгановых будет наложена «большая опала». В Москве, очевидно, не знали ничего о сибирском походе и требовали присылки в Чердынь Ермака с казаками, которые уже располагались на берегах Иртыша. Строгановы были «в великой печали». Они понадеялись на данное им прежде разрешение заводить городки за Каменным Поясом и воевать сибирского салтана, а потому и отпустили туда казаков, не сносясь ни с Москвой, ни с пермским воеводой. Но вскоре подоспела весть от Ермака с товарищами об их необыкновенной удаче. С нею Строгановы лично поспешили в Москву. А потом прибыло туда и казацкое посольство во главе с атаманом Кольцо (когда-то осужденным на смерть за разбои). Разумеется, об опалах не могло быть более и речи. Государь принял атамана и казаков ласково, наградил деньгами и сукнами и опять отпустил в Сибирь. Говорят, что Ермаку Тимофеевичу он послал шубу со своего плеча, серебряный кубок и два панциря. На подкрепление им он потом отправил князя Семена Волховского и Ивана Глухова с несколькими сотнями ратных людей. Пленный царевич Магметкул, привезённый в Москву, был пожалован вотчинами и занял место между служилыми татарскими князьями. Строгановы получили новые торговые льготы и еще два земельных пожалования, Большую и Малую Соль.
Прибытие к Ермаку отрядов Волховского и Глухова (1584)
Кучум, потеряв Магметкула, был отвлечен и возобновившейся борьбой с родом Тайбуги. Казаки Ермака тем временем докончили обложение данью остяцких и вогульских волостей, входивших в Сибирское ханство. Из города Сибири они ходили по Иртышу и Оби, на берегах последней взяли остяцкий город Казым; но тут на приступе потеряли одного из своих атаманов, Никиту Пана. Число отряда Ермака сильно убавилось; от него едва ли осталась и половина. С нетерпением ждал Ермак помощи из России. Только осенью 1584 года приплыли на стругах Волховской и Глухов: но они привезли не более 300 человек – помощь слишком недостаточная для упрочения за Россией такого обширного пространства. На верность только что покоренных местных князьков нельзя было положиться, а непримиримый Кучум еще действовал во главе своей орды. Ермак с радостью встретил московских ратных людей, но приходилось разделить с ними скудные съестные запасы; зимой от недостатка продовольствия открылась смертность в городе Сибири. Умер и князь Волховской. Только весной, благодаря обильному улову рыбы, дичи, а также хлебу и скоту, доставленным от окрестных инородцев, люди Ермака оправились от голода. Князь Волховской, по-видимому, был назначен сибирским воеводой, которому казацкие атаманы должны были сдать город и подчиниться, и смерть его избавляла русских от неизбежного соперничества и несогласия начальников; ибо едва ли атаманы охотно отказались бы от своей первенствующей роли в новозавоеванной земле. Со смертью Волховского Ермак снова стал во главе соединенного казацко-московского отряда.
Гибель Ермака
Доселе удача сопровождала почти все предприятия Ермака Тимофеевича. Но счастье, наконец, стало изменять. Продолжительная удача ослабляет постоянную предосторожность и порождает беспечность, причину бедственных неожиданностей.
Один из местных князьков-данников, карача, т. е. бывший ханский советник, задумал измену и прислал к Ермаку послов с просьбой оборонить его от ногаев. Послы присягнули, что не мыслят никакого зла против русских. Атаманы поверили их клятве. Иван Кольцо и с ним сорок казаков отправились в городок карачи, были ласково приняты, и потом вероломно все умерщвлены. Для отмщения за них Ермак послал отряд с атаманом Яковом Михайловым; но и этот отряд был истреблен. После того окрестные инородцы склонились на увещания карачи и подняли восстание против русских. С большой толпой карача осадил самый город Сибирь. Весьма возможно, что он находился в тайных сношениях с Кучумом. Дружина Ермака, ослабленная потерями, принуждена была выдерживать осаду. Последняя затянулась, и русские уже испытывали сильный недостаток в съестных припасах: карача надеялся выморить их голодом.
Но отчаяние придает решимости. В одну июньскую ночь казаки разделились на две части: одна осталась с Ермаком в городе, а другая с атаманом Матвеем Мещеряком незаметно вышла в поле и прокралась к стану карачи, стоявшему за несколько верст от города отдельно от прочих татарских. Много неприятелей было избито, сам карача едва спасся бегством. На рассвете, когда в главном стане осаждавших узнали о вылазке казаков Ермака, толпы неприятелей поспешили на помощь караче и окружили малочисленную дружину казаков. Но Ермак огородился карачинским обозом и встретил врагов ружейным огнем. Дикари не выдержали и рассеялись. Город освободился от осады, окрестные племена снова признали себя нашими данниками. После того Ермак предпринял удачный поход вверх по Иртышу, может быть, для поиска за Кучумом. Но неутомимый Кучум был неуловим в своих Ишимских степях и строил новые козни.
Покорение Сибири Ермаком. Картина В. Сурикова, 1895. Фрагмент
Едва Ермак Тимофеевич воротился в город Сибирь, как пришло известие, будто караван бухарских купцов шел в город с товарами, но где-то остановился, ибо Кучум не дает ему дороги! Возобновление торговли со средней Азией было весьма желанно для казаков Ермака, которые на собранные с инородцев меха могли бы выменивать шерстяные и шелковые ткани, ковры, оружие, пряности. Ермак в первых числах августа 1585 года лично с небольшим отрядом поплыл навстречу купцам вверх по Иртышу. Казацкие струги достигли устья Вагая, однако, никого не встретив, поплыли назад. В один темный, бурный вечер Ермак пристал к берегу и тут нашел свою погибель. Подробности ее полулегендарны, но не лишены некоторого правдоподобия.
Казаки Ермака пристали к острову на Иртыше, а потому, считая себя в безопасности, погрузились в сон, не поставив стражи. Между тем Кучум был рядом. (Весть о небывалом бухарском караване едва ли не была пущена им, чтобы заманить Ермака в засаду.) Его лазутчики донесли хану о ночлеге казаков. У Кучума был один татарин, осужденный на смерть. Хан послал его искать конского броду на остров, обещая помилование в случае удачи. Татарин перебрел реку и воротился с вестью о полной беспечности людей Ермака. Кучум сначала не поверил и велел принести доказательство. Татарин отправился в другой раз и принес три казацких пищали и три лядунки с порохом. Тогда Кучум послал на остров толпу татар. При шуме дождя и вое ветра татары прокрались к стану и принялись избивать сонных казаков. Проснувшийся Ермак бросился в реку к стругу, но попал в глубокое место; имея на себе железную броню, он не смог выплыть и утонул. При сем внезапном нападении весь казацкий отряд был истреблен вместе с своим вождем. Так погиб этот русский Кортес и Писарро, храбрый, «велеумный» атаман Ермак Тимофеевич, как его называют сибирские летописи, из разбойников превратившийся в героя, которого слава никогда не изгладится из народной памяти.
Два важных обстоятельства помогли русской дружине Ермака при завоевании Сибирского ханства: с одной стороны, огнестрельное оружие и военная закалка; с другой – внутреннее состояние самого ханства, ослабленного междоусобиями и недовольством местных язычников против насильно вводимого Кучумом мусульманства. Сибирские шаманы с их идолами неохотно уступали место магометанским муллам. Но третья важная причина успеха – личность самого Ермака Тимофеевича, его неодолимое мужество, знание военного дела и железная сила характера. О последней ясно свидетельствует дисциплина, которую Ермак сумел водворить в своей дружине казаков, с их буйными нравами.
Отступление остатков дружин Ермака из Сибири
Гибель Ермака подтвердила, что он был главным двигателем всего предприятия. Когда весть о ней достигла города Сибири, оставшиеся казаки тотчас решили, что без Ермака, при своей малочисленности, не смогут держаться посреди ненадежных туземцев против Сибирских татар. Казаки и московские ратники, в числе не более полутораста человек, немедленно покинули город Сибирь с стрелецким главой Иваном Глуховым и Матвеем Мещеряком, единственным оставшимся из пяти атаманов; дальним северным путем по Иртышу и Оби они отправились обратно за Камень (Уральский хребет). Едва русские очистили Сибирь, как Кучум послал сына Алея занять свой стольный город. Но он недолго здесь удержался. Выше мы видели, что владевший Сибирью князь Тайбугина рода Едигер и брат его Бекбулат погибли в борьбе с Кучумом. Маленький сын Бекбулата, Сейдяк, нашел убежище в Бухаре, вырос там и явился мстителем за отца и дядю. При помощи бухарцев и киргизов, Сейдяк победил Кучума, изгнал Алея из Сибири и сам завладел этим стольным городом.
Прибытие отряда Мансурова и упрочение русского покорения Сибири
Татарское царство в Сибири было восстановлено, и завоевание Ермака Тимофеевича казалось утраченным. Но русские уже изведали слабость, разноплеменность этого царства и его естественные богатства; они не замедлили вернуться.
Правительство Федора Ивановича отправляло в Сибирь один отряд за другим. Еще не зная о гибели Ермака, московское правительство летом 1585 года послало ему на помощь воеводу Ивана Мансурова с сотней стрельцов и – что особенно важно – с пушкой. На этом походе с ним соединились пошедшие было назад за Урал остатки отрядов Ермака и атаман Мещеряк. Найдя город Сибирь уже занятым татарами, Мансуров проплыл мимо, спустился по Иртышу до впадения в Обь и построил здесь городок для зимовки.
На сей раз дело покорения пошло легче с помощью опыта и по проложенным Ермаком путям. Окрестные остяки попытались взять русский городок, но были отбиты. Тогда они принесли своего главного идола и начали творить ему жертвы, прося помощи против христиан. Русские навели на него свою пушку, и дерево вместе с идолом было разбито в щепы. Остяки в страхе рассеялись. Остяцкий князь Лугуй, который владел шестью городками по Оби, первый из местных владетелей отправился в Москву бить челом, чтобы государь принял его в число своих данников. С ним обошлись ласково и наложили на него дань в семь сороков соболей.
Основание Тобольска
Победы Ермака Тимофеевича не прошли даром. Вслед за Мансуровым прибыли в Сибирскую землю воеводы Сукин и Мясной и на реке Туре, на месте старого городка Чингия, построили крепость Тюмень и в ней воздвигли христианский храм. В следующем 1587 году, после прибытия новых подкреплений, голова Данила Чулков отправился из Тюмени далее, спустился по Тоболу до его устья и здесь на берегу Иртыша основал Тобольск; этот город сделался средоточием русских владений в Сибири, благодаря своему выгодному положению в узле сибирских рек. Продолжая дело Ермака Тимофеевича, московское правительство и здесь употребило обычную свою систему: распространять и упрочивать свое владычество постепенным построением крепостей. Сибирь, вопреки опасениям, не была утрачена для русских. Героизм горстки казаков Ермака открыл путь для великого российского расширения на восток – до самого Тихого океана.
Статьи и книги о Ермаке
Соловьёв С. М.. История России с древнейших времён. Т. 6. Глава 7 – «Строгановы и Ермак»
Костомаров Н. И. Русская история в жизнеописаниях её главнейших деятелей. 21 – Ермак Тимофеевич
Кузнецов Е. В. Начальная пиитика о Ермаке. Тобольские губернские ведомости, 1890
Кузнецов Е. В. Библиография Ермака: Опыт указания малоизвестных сочинений на русском и частью на иностранных языках о покорителе Сибири. Тобольск, 1891
Кузнецов Е. В. Об очерке А. В. Оксёнова «Ермак в былинах русского народа». Тобольские губернские ведомости, 1892
Кузнецов Е. В. К сведениям о знамёнах Ермака. Тобольские губернские ведомости, 1892
Оксенов А. В. Ермак в былинах русского народа. Исторический вестник, 1892
Статья «Ермак» в Энциклопедическом словаре Брокгауз-Ефрон (Автор – Н. Павлов-Сильванский)
Атаман Ермак Тимофеевич покоритель Сибирского царства. М., 1905
Фиалков Д. Н. О месте гибели и захоронения Ермака. Новосибирск, 1965
Сутормин А. Г. Ермак Тимофеевич (Аленин Василий Тимофеевич). Иркутск, 1981
Дергачёва-Скоп Е. Краткие повести о походе Ермака в Сибирь – Сибирь в прошлом, настоящем и будущем. Вып. III. Новосибирск, 1981
Колесников А. Д. Ермак. Омск, 1983
Скрынников Р. Г. Сибирская экспедиция Ермака. Новосибирск, 1986
Бузукашвили М. И. Ермак. М., 1989
Копылов Д. И. Ермак. Иркутск, 1989
Софронов В. Ю. Поход Ермака и борьба за ханский престол в Сибири. Тюмень, 1993
Козлова Н. К. О «чуди», татарах, Ермаке и сибирских курганах. Омск, 1995
Солодкин Я. Г. К изучению летописных источников о сибирской экспедиции Ермака. Тюмень, 1996
Крекнина Л. И. Тема Ермака в творчестве П. П. Ершова. Тюмень, 1997
Катаргина М. Н. Сюжет о гибели Ермака: летописные материалы. Тюмень, 1997
Софронова М. Н. О мнимом и реальном в портретах сибирского атамана Ермака. Тюмень, 1998
Шкерин В. А. Сылвенский поход Ермака: ошибка или поиск пути в Сибирь? Екатеринбург, 1999
Солодкин Я. Г. К спорам о происхождении Ермака. Екатеринбург, 1999
Солодкин Я. Г. Был ли двойник у Ермака Тимофеевича? Югра, 2002
Закшаускене Е. Знак с кольчуги Ермака. М., 2002
Катанов Н. Ф. Предание тобольских татар о Кучуме и Ермаке – Тобольский хронограф. Сборник. Вып. 4. Екатеринбург, 2004
Панишев Е. А. Гибель Ермака в татарских и русских легендах. Тобольск, 2003
Скрынников Р. Г. Ермак. М., 2008
© Авторское право на данную статью «Ермак» принадлежит владельцу сайта «Русская историческая библиотека». Её электронное и бумажное копирование без согласия правообладателя запрещено!
rushist.com
ГИБЕЛЬ ЕРМАКА. Ермак
ГИБЕЛЬ ЕРМАКА
После отражения неприятеля первой заботой казаков стала починка стругов. Когда флотилия Ермака впервые бросила якоря под Кашлыком, в ней было до тридцати судов. С тех пор на берегу под кручей образовалось целое кладбище брошенных ладей. К концу третьего года пребывания Ермака в Сибири весь его отряд мог свободно разместиться на семивосьми стругах.
Казаки отобрали несколько самых прочных судов и с помощью досок, снятых с других кораблей, быстро починили их. Работали дружно, артелями. Но работа не так спорилась, как прежде. Люди едва начинали приходить в себя после неслыханных трудностей зимы и голодного осадного времени.
Законопатив и просмолив борта, казаки спустили струги на воду. Отряд готов был к новым битвам.
Вскоре Ермак предпринял свой последний поход. Поводом к выступлению послужило то, что в Кашлык приехали «вестники» от бухарцев — торговых людей. Бухарцы жаловались Ермаку, «что их Кучум не пропускает в Сибирь». Поход на выручку к бухарцам завершился катастрофой.
Выступление Ермака на первый взгляд казалось авантюрой, безрассудно рискованным предприятием. Казакам надо было провести в Кашлыке считаные недели, чтобы дождаться подкреплений. Однако они не располагали точными сведениями о движении воевод и принуждены были рассчитывать исключительно на свои силы. Если бы казаки боялись риска, они никогда бы не добились победы.
Ожидая подкреплений из Москвы, Ермак все чаще задумывался над тем, как собрать продовольствие, чтобы прокормить московских ратных людей.
Весть о задержке бухарцев встревожила атамана. После двух лет, проведенных за Уралом, казаки уяснили себе роль бухарских купцов в жизни Сибирского «царства». Бухарцами называли всех выходцев из Средней Азии, в их руках находилась почти вся торговля Сибири.
Среднеазиатские караваны доставляли в Сибирь лес, сушеные фрукты, ткани и другие товары. Казаки не жалели усилий, чтобы выручить бухарских купцов.
Карача явно переоценил свои силы, когда задумал уничтожить русских в Кашлыке с помощью своих воинов. Неудача побудила его искать примирения с Кучумом и его сыновьями.
Исходным пунктом нового наступления ордынцев должно было стать Бегишево городище, располагавшееся на Иртыше сравнительно недалеко от Кашлыка. Туда отступили карачинцы, на помощь к которым прибыли «сборные татары».
Отразив Карачу, Ермак не мог надеяться на то, что враги откажутся от новых попыток разделаться с ним. Оставаясь в Кашлыке, казаки могли в любой момент вновь оказаться в кольце блокады. Вот почему они предпочли обороне наступление. Их флотилия появилась на верхнем Иртыше еще до того, как Кучум и Карача успели завершить сосредоточение своих сил в Бегишеве.
Казаки помнили, что Ермак проделал свой последний поход «с невеликою дружиной», «не со многими людьми». Семен Ремезов поначалу считал, что с атаманом было всего 50 человек. В кунгурских «сказах» он нашел другие сведения, из которых следовало, что с Ермаком было 300 бойцов. Обе цифры, по-видимому, недостоверны. В последнем походе казачий отряд насчитывал немногим более ста бойцов.
Появление казачьих стругов на верхнем Иртыше явилось полной неожиданностью для Кучума. Престарелый хан воспрял духом, когда узнал о голоде в отряде Ермака. Он никак не предполагал, что сотня ослабленных недоеданием казаков осмелится вновь бросить ему вызов.
Тобольские ветераны помнили, что во время последнего своего плавания они достигли Вагая в ста верстах от Кашлыка. Их показания отразились в синодике Ермаковым казакам и в ранних тобольских летописях.
Судя же по кунгурским «сказам», казаки будто бы ходили далеко за Вагай. Ремезов старательно собрал предания старины. Поэтому в его записи «сказов» факты и легенды неразделимы. Кунгурские «сказы» сохранили яркие зарисовки, достоверность которых не поддается проверке.
По «сказам», казаки плыли по Иртышу, не встречая сопротивления. Волости выражали им покорность во всем. Но вскоре положение переменилось. Южные пределы Сибирского ханства от Кашлыка вверх по Иртышу до Барабы оставались главным прибежищем Кучума. То были наиболее заселенные территории Западной Сибири. Кроме татар тут было небольшое число бухарцев, выходцев из Средней Азии.
После «малого» боя отряд Ермака прибыл в Каурдак, жители которого успели спрятаться в темном ельнике и болотах. Из Каурдака ермаковцы попали в волости, некогда принадлежавшие ханскому роду Саргачиков. Тут они взяли в плен старосту и «смирили» его. Вслед за тем казаки попали во владения князька Елыгая. Прослышав, что Ермак не причиняет вреда покорным, тот поднес дары и ясак.
По преданию, Елыгай задумал породниться с предводителем казаков. Он привел к атаману «в честь и в дар» свою юную прекрасную дочь. Однако Ермак отклонил «дар» и запретил своим людям прикасаться к прекрасной девице из «рода ханска» Саргачиков.
У впадения в Иртыш реки Ишим лежала местность Ишим-томак, некогда принадлежавшая тем же Саргачикам. Там произошла ночная стычка. С обеих сторон бойцы дрались врукопашную: «яко не оружием, но руками, кто кого может». В этом «великом бою» отряд потерял пять человек убитыми. Одно из двух: либо казаки подверглись внезапному нападению, либо у них кончился порох. Последнее вполне вероятно. Ермак выступил на Вагай, имея ограниченные цели, и у него не было необходимости брать с собой большие запасы пороха и свинца. Пробиваясь к верховьям Иртыша, его отряд, однако, оказался втянутым в затяжные бои.
Запись о стычке на Ишиме не оставляет сомнения в том, что в своем описании экспедиции Ермака Семен Ремезов следовал фольклорной традиции. Спустя сто лет после гибели Ермака татары с Ишим-томака пели древнюю песню о побиении пяти казаков.
В своем стремительном движении отряд Ермака достиг юго-восточных пределов Сибирского ханства. Надежно прикрытое с северо-запада Уральским хребтом, оно не имело сильных крепостей на Тагиле, Туре и Оби. Юго-восточные же степные границы были открыты для нападения степных кочевников, и тут сибирским ханам приходилось вести постоянные войны с соседними ордами. На степном рубеже располагалась крепость Кулары, «опасной крайной кучумовской (городок. — Р. С.) от (со стороны. — Р. С.) калмык». На всем верхнем Иртыше не было другого такого же укрепленного городка. Казаки сами убедились в этом.
Урочище Кулары служило центром Тав-Отузской волости. Если в Саргачской волости к началу XVII века числилось примерно 290 татар, то в Тав-Отузской — около 350.
Пять дней отряд Ермака безуспешно штурмовал урочище Кулары, располагавшее превосходными естественными укреплениями. Не добившись цели, Ермак отдал приказ двигаться дальше. «Назад де воротяся, приберем!» — сказал он при этом, чтобы ободрить свое поредевшее войско.
Ожидая подкреплений из России, Ермак не ставил целью закрепиться в южных пределах Сибирского ханства.
Вскоре Ермак прибыл на Шиш-реку в Туралинскую волость. Тут проходили последние рубежи Сибирского «царства». После поражения Карачи его воины в большом числе отступили сюда. Найдя беженцев в бедственном положении, Ермак приказал не обижать их: «видеша всех, яко зело скудные, и нечем не вредиша им».
С Шиш-реки казаки повернули назад и, пройдя мимо Кулар, стали возвращаться к Кашлыку, «прогребаючи все городки и волости». Однако им не суждено было благополучно закончить поход.
Неудача под Куларами имела роковые последствия. Противники Ермака воспрянули духом и предприняли попытку уничтожить отряд Ермака. Карача с оставшимися у него воинами задумал устроить казакам западню. Кучум, державшийся подальше от Иртыша, присоединился к нему.
Чтобы задержать казаков, татары расставили на пути следования Ермака своих людей, которые в один голос показывали, что видели бухарцев в верховьях Вагая. Хитрость вполне удалась Кучуму. Отряд Ермака повернул с Иртыша на Вагай.
Фольклор — не слишком надежный источник, чтобы служить основой для достоверного исторического повествования. Но все же можно заметить, что все сибирские летописи и предания совпадают в двух решающих моментах. Ермак отправился вверх по Иртышу, чтобы выручить бухарский караван. Свой последний лагерь он разбил близ устья Вагая.
Левый приток Иртыша Вагай имеет протяженность в 250 километров, его ширина — от 40 до 80 метров. Летом река мелеет, и ее глубина составляет в среднем от полутора до двух метров.
Со слов участников похода дьяк С. Есипов записал, что казаки, занятые поисками бухарцев, поднялись по Вагаю до Атбаша. Татарское урочище Атбаш стояло на торговом пути, который вел с юга из Ишима через Вагай на Кашлык. С одной стороны к урочищу вплотную подходили густые леса, с другой — непроходимые болота, простиравшиеся верст на 80 вдоль Вагая.
Кунгурские «сказы» сохранили некоторые подробности плавания флотилии по Вагаю. Казаки «в трудности» поднялись вверх по течению реки, никого не нашли там и к вечеру вернулись к устью.
Где-то вблизи устья Вагая Ермак разбил свой последний лагерь.
На Иртыше казакам легче было ускользнуть от врага, нежели на мелководном Вагае. Потому они и решили остановиться на ночлег на иртышском берегу. Местность близ Вагая была им хорошо известна. Именно здесь они пленили год назад царевича Маметкула. «Остров» на Вагайской луке как две капли воды походил на Карачин остров в излучине Тобола, где казаки провели две зимы. «Перекопь» преграждала путь тем, кто попытался бы проникнуть на «остров» со стороны суши.
Казакам пришлось идти на веслах против течения много часов. К вечеру люди устали до изнеможения. Была непогода, и Ермак приказал причалить к берегу.
Отряд остановился на ночлег на «острове» за Перекопью. К полуночи разразилась буря. Во тьме не видно были ни зги. Шум ливня заглушал любые звуки.
Ермак не позаботился о том, чтобы окружить лагерь часовыми. Он и не подозревал, что люди Кучума давно следят за каждым его шагом.
Татары устроили засаду менее чем в двух верстах от «острова». Страшась казацких сабель, хан расположил своих воинов «в темном диком суземье — дремучем лесу, при речке, вельми топкой».
Летописцы сочинили немало небылиц по поводу последнего ночного боя. Хан Кучум долго колебался, прежде чем отважился помериться силами с Ермаком. В его войске будто бы был смертник, осужденный на казнь. Его-то хан и послал на разведку в казачий лагерь. Смертник прокрался за «перекопь» и сумел украсть у спящих пищаль.
Позднее летописцы украсили этот рассказ новыми впечатляющими деталями. Кучум будто бы дважды посылал смертника в казацкий лагерь и отдал приказ о нападении лишь после того, как лазутчик стащил у спящих три пищали и три вязня. (Вязнями называли ремни, на которых держалось оружие.)
На самом деле не мифический смертник, а тьма и непогода позволили татарам осуществить внезапное нападение на ермаковцев.
С историей последнего боя на Иртыше связано одно из тех открытий, которые мгновенно меняют все привычные представления. Любое повествование о сибирской экспедиции завершается картиной полной гибели отряда Ермака:
Кучум, презренный царь Сибири,
Прокрался тайною тропой,
И пала грозная в бою,
Не обнажив меча, дружина.
Привычное представление заколебалось после того, как историки нашли в архивах древний список синодика. Тщательное сопоставление вновь найденного текста с поздней летописной копией обнаружило обстоятельство, казавшееся почти невероятным.
Древний синодик был составлен в то время, когда тобольские ветераны прилежно записали свои «речи»-воспоминания на архиепископском дворе. Дьяки Киприана переписали «речи», придав им форму поминальной записи. В составе поминальной книги первой половины XVII века синодик сохранился до наших дней. О чем же поведали участники последнего боя?
«И подсмотреша нечестивыя (воины Кучума. — Р. С.) и нападоша на станы их (казаков. — Р. С.) нощию, и (казаки. — Р. С.) ужаснушася от нечестивых и в бегство приложишася, а иным (суждено было остаться. — Р. С.) на станах побитым и кровь свою пролиша Яков, Роман, Петра два, Михаил, Иван и Ермак».
Казакам пришлось пережить в Сибири немало отчаянных и трагических моментов. Но гибель предводителя навсегда осталась для них самым тяжким и мучительным воспоминанием. Об этом эпизоде они говорили мало и неохотно. Как бы то ни было, ветераны изложили историю последнего боя кратко, но с полной правдивостью и откровенностью. Разбуженные среди ночи, они бежали на стругах прочь, а их предводитель с немногими соратниками остался лежать на берегу.
Когда архиепископский книжник взялся за составление летописи, его не удовлетворил бесхитростный рассказ ветеранов. Выходило так, что казаки, подвергшись нападению Кучума, бросились к стругам, груженным добычей, и бросили на берегу своего вождя. Летописец взялся придать рассказу более благопристойный вид. Очинив перо, он старательно вымарал из синодика все сведения о бегстве казаков и записал свою версию того, что произошло:
«Поганые же подсмотриша их (казаков. — Р. С.) и нападоша на станы их нощию… и там все (казаки. — Р. С.) избиены быша. И на том деле убиенным Ермаку еже изволи им Бог живот скончати, вечная память большая и возглас большой».
При составлении летописи книжник повторил сведения из исправленного синодика: «…прииде на воинов смерть и тако живота своего гознуша, убиени быша». Но надо было объяснить, как весть о разгроме попала к тем, кто вернулся на Русь. Для этого летописец вставил в свой текст не совсем к месту фразу о том, что все ермаковцы погибли, «токмо един казак утече». От спасшегося узнали обо всем казаки, будто бы оставшиеся в Кашлыке.
Выдумку тобольского книжника повторили все последующие сибирские летописцы, включая Семена Ремезова.
В последнем походе с Ермаком была сотня казаков. Из похода вернулось девяносто. Именно эта цифра фигурирует в документах из «архива» Ермака. В ночной стычке отряд потерял немного человек.
Никто не мог знать в точности, что произошло на Вагайской луке в ту ночь, когда разыгралась буря. Ясно лишь одно. Если бы казаки поддались панике, разгром и истребление отряда были бы неизбежны. Этого не произошло. Коль скоро почти вся сотня в обстановке внезапного ночного нападения смогла погрузиться на суда и сняться с якоря, можно сделать вывод, что отряд отступил, сохранив порядок.
Жизнь, полная риска и опасностей, приучила казаков к осторожности. Подозрения насчет их беспечности беспочвенны. Свои «пологи» казаки ставили подле борта корабля. У каждого бойца было свое место на струге. Едва начался ночной переполох, казаки в мгновение ока оказались на своих судах.
В то время как архиепископские дьяки взялись за составление летописи, в Тобольске жили не только старые ермаковцы, но и воины, некогда сражавшиеся на стороне Кучума. Их воспоминания о последних минутах Ермака так заинтересовали летописца, что он включил их «сказку» в текст своего сочинения. Строгановский придворный историограф переписал эту «сказку» из ранней летописи в неизменном виде:
«Впоследствии же некие от язык (местных татар. — Р. С.) глаголют о том, яко воспрянул тут храбрый ваш воин Ермак от сна и увидел дружину свою, от нас (татар. — Р. С.) побиваему… и побежал в струг и не мог добраться до своих, понеже те были уже в дальнем расстоянии, и тут ввергся в реку и утопе».
Нападавшие на лагерь мало что успели разглядеть в темноте, но все же они знали несколько больше, чем казаки. Так, они определенно знали, что раненый Ермак утонул в Иртыше, а не остался среди побитых на берегу. Бывшие воины Кучума не забыли и того, как русские струги исчезли в ночной мгле и они ничего не могли поделать, чтобы остановить их.
Люди Кучума понимали, что казаки Ермака окажутся в их руках, едва будут захвачены их струги. Для казаков единственная возможность избежать поголовного истребления заключалась в том, чтобы погрузиться в свои струги и как можно скорее отчалить от берега. Командирский струг отчалил от берега последним. Прикрывая отступление отряда, Ермак отбивался от наседавших врагов, пока не был ранен и не свалился в воду.
Подробности насчет того, что Ермака увлекли на дно два тяжелых панциря — подарок царя, носят легендарный характер. Даже в дни походов воины надевали тяжелые панцири лишь перед боем. Никогда никто из них не спал в доспехах. Во время ночной тревоги у Ермака едва ли было время облачиться даже в один доспех.
Если предположить, что Ермак успел набросить на себя кольчугу, то все же это не был царский доспех, потому что Иван IV никогда не дарил ему панциря.
Поколение Ермака явилось на свет лишь через полвека после того, как русский народ сбросил власть золотоордынских ханов. Для этого поколения борьба с Ордой не была далеким прошлым. Современники Ермака и он сам видели Москву, дотла сожженную ханами. Набеги ордынских феодалов, пленение тысяч мирных жителей были для казаков впечатлением повседневной жизни. В борьбе с ордынцами прошла вся жизнь Ермака.
Заняв столицу Кучума, вольные казаки могли вернуться на Русь, обремененные богатой добычей. Но не такими были Ермак и его товарищи. Казачий круг постановил присоединить разгромленную Кучумову орду к России. Решение круга казаки осуществили ценой своей жизни.
Семен Ремезов первым попытался нарисовать портрет удалого атамана: «Бе бо вельми мужествен и разумен, и человечен, и зрачен, и всякой мудрости доволен, плосколиц, черн брадою и власами кудряв, возраст (рост. — Р. С.) средний и плоск, плечист».
Три года малочисленная дружина не знала поражений перед лицом многочисленных неприятелей. Враги, наседавшие со всех сторон, суровые морозы, голод и невыносимые лишения — ничто не могло сломить волю казаков к победе.
В последней ночной стычке поредевший отряд понес небольшие потери, но лишился испытанного вождя. Смерть Ермака означала конец экспедиции.
Поделитесь на страничкеСледующая глава >
biography.wikireading.ru
