Музей Черномырдина Музей Бахрушина Центральный музей
    Вооруженных Сил РФ Валютная биржа Центральная детская
    библиотека Музей Есенина Политехнический музей Дворец спорта Видное Педагогический
    колледж Музей спорта Музей памяти воинов Библиотека 214 МузШкола Радость Самбо 70 Частная коллекция

Жерико Теодор. Картины и биография. Gericault Theodore. Теодор жерико картины

Теодор Жерико - Эпоха Романтизма

Александр-Мари Колин. Портрет Жерико Жан Луи Андре Теодора. 1816

Конец XVIII века, примерно 1797 год, шестилетний мальчик Теодор с друзьями замирает у решетки Тюильри – резиденции французских королей в Париже, что на Марсовом поле и наблюдает, как стройными рядами идет военный парад, или мчится к заставам, чтобы с трепетом встретить полки Наполеона.

С самого детства Жерико Теодор был полной противоположностью своего отца, адвоката, который слыл расчетливым и осторожным человеком. Вот и сейчас, когда конница Бонапарта топчет камни, мальчуган решил, что свяжет свою жизнь с чем-то отличным от юридической рутины - с приключениями! Родился Жерико Теодор в обеспеченной семье, где не только отец имел вес в обществе, но и мать являлась наследницей старинного буржуазного семейства. Судьба распорядилась так, что детские и юношеские годы Жана Луи протекали вне теплых вечеров в кругу семьи. В десятилетнем возрасте он был помещен, именно, помещен отцом в интернат при частном пансионе Дюбуа-Луазо, потом еще один пансион – Р. Р. Кастеля, а в тринадцать подросток Теодор попадает в руки к тому же Кастелю, но уже в стенах Императорского лицея. Но ученик Жерико не унывал, предаваясь чтению, рисованию, в основном на полях тетрадей, и мечтал о лошадях. Его привлекала их стать, скорость движения и верховые прогулки. Мечтал будущий художник о собственном скакуне.

В июле 1808 года Теодор окончил обучение с намерением посвятить дальнейшую жизнь творчеству и лошадям. Его работы просто «истоптаны копытами». Он пишет их много, с натуры и по – памяти, при этом лихо задевает творчество своего наставника Карла Верне словами о том, что одна его лошадь «съест семерых» лошадей Карла. Дальнейшие работы Жерико вплотную связаны с героизмом французской армии и манерой исполнения, полученной в мастерской Пьера Герена – живописца, представителя классицизма. Самое первое значимое полотно удалось художнику написать в 1812 году. Это была картина «Офицер конных императорских егерей во время атаки», которая была выставлена в Салоне и «объявила» впервые о незнакомом доселе художнике. Несмотря на успех и полученную золотую медаль за пафосный сюжет, правительство не сочло нужным приобретать ее. Мастер не унывал и создал ряд произведений в своей манере и излюбленной военной тематике (1813-1814 гг.): «Три конных трубача», «Сидящий трубач», «Раненый Кирасир». Причем, последняя работа была выставлена художником в Салоне, в надежде на успех поэтизации поражений в войне. Казалось бы, что преследование пылкого сердца и таланта тематикой сражений будет бесконечным, однако поездка в Италию полностью перевернула взгляды Жерико. Там, в мастерских и музеях, творец приобщился к античности и монументальности, учился писать с натуры, переносить на полотно не только бурю страстей, но и боль утраты, тщетные попытки на спасение своих персонажей, давая зрителю возможность домыслить конец сюжета. Так, появилась на свет картина «Плот «Медузы» (1818–1819 гг.). Ее сотворение заставило художника жить в мастерской с полуразложившимися трупами, дабы передать всю реалистичность обнаженного израненного тела в пучине волн. Теперь в его жизни появилось место не только сражениям, но и портретам, изображениям страждущих людей – работы «Одержимый манией воровства» и «Безумный», и, разумеется, лошадям. Теодор посвящает большую часть трудов написанию благородных животных в манере романтизма. Как странно, но именно любовь к жеребцам погубила молодого художника. Это было падение с лошади, после которого недуг надолго приковал Жерико Теодора к постели. Он умирал. Его состояние описал затем Фердинан Виктор Эжен Делакруа, говоря о худобе и бледности лица друга, о болезни в окружении шедевров, о беспомощности, когда ни на палец невозможно повернуться в постели без чужой помощи…

Тридцать три года пролетели, как одно прекрасное мгновение с кистью в руке. Жерико умер в январе 1824 года в Париже, молодым и известным, а ведь когда-то он замирал у решетки Тюильри, еще мальчишкой...

paintingromanti.jimdo.com

Жерико, Теодор — википедия фото

Семья. Детские годы и юность

Теодор Жерико родился в 1791 году в Руане. Его отец, Жорж-Никола Жерико, был состоятельным человеком: владельцем табачных плантаций и крупным торговцем табаком, а мать, Луиза-Жанна-Мари Карюэль де Сен-Мартен, происходила из семьи, принадлежавшей к аристократии Нормандии. Семья Жерико в 1796 году перебралась в Париж. В 1801 году Теодора поместили в интернат частного пансиона Дюбуа-Луазо, а затем отец перевёл его в пансион Рене Ришара Кастеля. В 1804 году Жерико поступил в Императорский лицей. После смерти матери воспитанием Теодора занимался отец. Мальчик рано стал проявлять интерес к живописи, этому способствовало общение с его дядей — Жаном-Батистом Каруэлем, который коллекционировал произведения фламандских и нидерландских художников. Знакомые дяди, начинающие художницы и ученицы Герена, Аделаида де Монгольфьер и Луиза Сватон, брали Теодора с собой в музей, где копировали произведения старых мастеров. Каникулы мальчик проводил в Нормандии, где, по словам одного из его друзей, много рисовал[2].

Годы учёбы

В конце 1808 года Жерико поступил в обучение к Карлу Верне, мастеру батальных и жанровых сцен, в творчестве которого отразилась вся жизнь императорского Парижа. В мастерской Верне начинающий художник большей частью практиковался в изображении лошадей, знакомился с анатомическим рисунком животного, здесь же он имел возможность видеть эстампы, выполненные с произведений английских анималистов, копировал картины Верне. Жерико также посещал Лувр, где изучал конные сцены, украшающие античные саркофаги. Теодор стал вхож в дом Верне, вместе с ним бывал в цирке Франкони, манежах и конных заводах Парижа и его ближайших окрестностей. В годы учёбы у Верне началась его дружба с сыном учителя — Орасом, возможно эти дружеские отношения являются причиной того, что Жерико так долго оставался в мастерской Верне[3].

В 1810 году Жерико покинул мастерскую Верне, чтобы продолжить учёбу у Пьера Герена, который, по словам Этьена Делеклюза, был «единственным в то время — после Давида во всяком случае, — кто питал действительное расположение к педагогике»[4]. В начале XIX века французская публика и критики видели в Герене художника, который отошёл от искусства Давида и его последователей. В этой тенденции немалую роль сыграла антидавидовская реакция, по сути же дела реформы Герена продолжались в направлении, указанном давидовской школой. Как бы то ни было, но из мастерской Герена, «адепта давидовской школы» и наименее «преромантичного»[5] мастера своего времени, вышли наиболее яркие представители романтизма[5]. О методах обучения в мастерской Герена сохранилось мало достоверных сведений. Известно лишь то, что он не навязывал ученикам своих взглядов, и последние не получали систематического профессионального образования. Жерико посещал ателье Герена нерегулярно около шести месяцев, вероятно, чтобы иметь возможность писать с натуры и общаться с другими учениками мэтра. Один из них, художник Шампионе, писал по-новому — «жирным мазком», это повлияло на манеру письма Жерико, а позднее и на манеру ещё одного ученика Герена — Эжена Делакруа. Теодор продолжал бывать у Герена и после окончания учёбы, поддерживая с ним и его учениками связь. Впоследствии Теодор первым пригласил Герена посмотреть только что завершённый «Плот „Медузы“»[6].

Этюд натурщика. Ок. 1812

Как и в ателье Верне, Жерико копировал у Герена произведения учителя, а также перерисовывал анатомические листы. Картины, написанные им в то время («Самсон и Далила», «Отплытие Одиссея с острова Итаки», «Оборона Фермопильского ущелья»), по словам Шарля Клемана, биографа художника, отличала «„энергичная“ кисть»; движения персонажей, лишённые однообразия; «композиционные ритмы», восходящие к живописи Давида. С обучения у Герена для Жерико начался процесс формирования индивидуального стиля, а вскоре он, уже не нуждаясь в каком-либо руководстве, перешёл к самостоятельной работе[7].

Вероятно, в 1811—1812 годах, Жерико исполнил около пятидесяти этюдов с обнажёнными натурщиками. Его живописные штудии от обычных для того времени академических отличает «смелая и энергичная кисть»; неожиданные, почти театральные эффекты светотени; напряжённое драматическое настроение. Художник не стремится точно воспроизвести натуру, но сочиняет для каждого персонажа новый облик. Одним из характерных образцов таких штудий является «Этюд натурщика» (Москва, ГМИИ им. А. С. Пушкина) из серии «Гладиаторы». Контраст глубокой тени и резкого света подчёркивает тревожный образ человека, «подвластного року». Как отмечает В. Турчин, эти работы Жерико вызывают в памяти слова Герена, обращённые к ученику: «Ваш колорит лишён правдоподобия: все эти контрасты света и тени могут заставить меня подумать, что вы пишете при лунном свете…»[8]

В это же время Жерико писал этюды лошадей, которые принципиально отличаются от его штудий с натурщиками. Художник работал в Версальских конюшнях преимущественно в 1811—1813 годах. Он создал «портреты» известных скакунов, одна из его картин — «Лошадь Наполеона» — получила награду императрицы Марии-Луизы. В процессе работы художник искал индивидуальность, присущую каждому животному, изучал его повадки, практиковался в точности изображения породы. Его лошади помещаются в конкретную, чаще всего природную, среду. Жерико писал эти полотна малыми кистями, прорабатывая детали и избегая больших цветовых пятен и сильных светотеневых контрастов. Разнообразие манеры письма, проявившееся в работе над штудиями натурщиков и лошадей, будет характерно для него и в дальнейшем. Страстный любитель лошадей и верховой езды, он создал произведения чисто анималистического жанра, подобных которым ещё не было во Франции[9].

Вероятно, в эти годы Жерико выполняет своё гипсовое экорше «Лошадь», которое было широко известно среди современников. В скульптурных работах он разрабатывал мотивы, которые позднее переносил на живописное полотно[10].

Изучение живописи старых мастеров

Жерико внимательно копировал картины старых мастеров, начиная с художников Возрождения. Среди тех, чьи оригиналы либо с гравюрные повторения произведений[11] привлекли Теодора: П. П. Рубенс, Тициан, Д. Веласкес, Рембрандт, Джорджоне, Пармиджанино и многие другие. Известно более шестидесяти копий, выполненных Жерико. Он продолжал изучение старых мастеров и во время своих поездок в Италию (1816—1817) и Англию (1820—1821). Жерико также выполнил ряд графических листов с переработкой тем с картин Микеланджело, Карраччи, французских последователей Караваджо и декоративных работ художников XVIII века. Он не стремился подражать оригиналу, многое обобщая, придавая более экспрессии ритму, усиливая колористическое решение картины[12]: «Он стремился постичь тайну огромной жизненности, масштабности образов произведений старых мастеров, их воздействия на современного зрителя. Стремясь к искусству активному, действенному, он жаждал найти примеры того же понимания и в предшествующие времена. Этим определялась направленность его поисков»[13].

Салоны 1812 и 1814 годов

В 1812 году Жерико представил в Салоне свою работу «Портрет Дьедонне» (в настоящее время экспонируется как «Офицер конных императорских егерей, идущий в атаку» (Париж, Лувр)). Картина художника, неизвестного до той поры ни широкой публике, ни в профессиональной среде (говорили даже, что он «почти не учился»), привлекла внимание критиков. Её похвалил М.-Б. Бутар, посоветовав начинающему художнику заняться батальным жанром, который в эпоху Империи ставился выше остальных. Ж. Дюрдан, поместивший анализ полотна в «Галери де Пейнтюр франсэз», отозвался о Жерико как «быть может, лучшем из всех наших живописцев». Полотно отметил и сам Давид[14].

Вероятно, успех «Офицера…» подал Жерико идею о создании серии, посвящённой военной истории наполеоновской Франции. Но он, в отличие от знаменитых мастеров той эпохи, не задумывал масштабные произведения с изображениями битв и парадов, а стремился передать «дух времени» в портретах солдат и офицеров, представителей всех родов войск («Портрет офицера карабинеров», «Трубач гусаров», «Три горниста», «Ветеран», «Голова солдата»). Жерико не был связан условиями официальных заказов, как Гро, Жироде и Давид, и поэтому был свободен в своей трактовке происходящего. Его работы 1813—1815 годов отличают «яркий живописный темперамент, а порой и тонкий психологизм». Они безусловно писались с конкретных людей, однако здесь нет явно выраженных индивидуальностей, главенствует внимание к человеку как носителю черт того или иного типа[15].

Париж впервые увидел «Офицера конных императорских егерей во время атаки» тогда, когда уже стало известно о поражении французской армии в России (осень 1812), а в Салоне 1814 года эта композиция была выставлена в паре с «Раненым кирасиром, покидающем поле боя» (Париж, Лувр). Салон 1814 года проходил после падения Наполеона, и картины Жерико были единственным напоминанием об уже уходящей трагической и славной эпохе, выделяясь среди работ других художников, избравших нейтральные темы. Художественные критики в своих обзорах Салона либо ничего не писали о произведениях Жерико, либо отзывались о них неодобрительно[16].

Поступки Жерико в тот период были столь противоречивы, что биографы художника затрудняются объяснить, чем руководствовался он в своих решениях. В конце 1814 года (декабрь) при содействии отца и дяди он, ещё недавно уклонявшийся от исполнения воинской обязанности, приобрёл патент на службу в мушкетёрской роте под командованием Лористона — привилегированном воинском соединении. Во время Ста дней Жерико был в эскорте спасавшегося бегством Людовика XVIII, потом, под видом крестьянина, художник перебрался в Нормандию, где, вероятно, оставался до середины лета 1815 года[17].

Офицер конных егерей императорской гвардии, идущий в атаку, 1812
Раненый кирасир, покидающий поле боя. 1814. Париж, Лувр
Потоп. Ок. 1814. Париж, Лувр

Несмотря на неблагоприятные личные обстоятельства, именно в это время формируется новый стиль художника, он обращается к новым темам, разрабатывает новые идеи. Возвратившись в Париж, он приступил к работе над композицией «Потоп», которая является вольной переработкой «Потопа» Пуссена из Лувра. Это полотно, являющееся по сути «пейзажем-драмой»[18], явно создано под влиянием итальянского изобразительного искусства, прежде всего, творчества Микеланджело, что особенно заметно в пластическом решении фигур гибнущих людей. Впоследствии Жерико наиболее полно разработал тему человека перед лицом стихии в самой известной своей картине «Плот „Медузы“»[19].

Италия

Жерико, как и многие европейские художники, стремился посетить Италию для изучения работ старых мастеров. Средства для поездки можно было получить, приняв участие в конкурсе Школы изящных искусств, и Жерико первоначально намеревался написать для него композицию «Умирающий Парис». Однако работа не задалась, и средства на путешествие художник выручил, выполнив пейзажные панно для дома одного из своих друзей в Вилле-Котре. Это обстоятельство развязывало Жерико руки: победив в конкурсе Школы, он был бы обязан провести в Италии шесть лет (полный срок пенсионерской поездки), что не входило в его планы. Художник уезжал на время из Франции и ещё по одной причине, на этот раз личного характера. В то время он вступил в любовную связь с женой дяди, Александриной-Модест Карюэль, и опасался её раскрытия[20].

10 октября 1816 года Жерико прибыл во Флоренцию, по его собственному признанию, «страшное состояние духа», вызванное неурядицами в личной жизни, не покидало его. Он посещал представителей высшего света, бывал на театральных представлениях, ездил верхом и совсем не работал красками, зато постоянно носил с собой альбом, в котором делал карандашные наброски. Художник осматривал местные церкви и музеи, зарисовывал фрески Мазаччо в Санта Мария Новелла и скульптуры с усыпальниц Медичи, а также рисунки с античной керамики, античную скульптуру и гробницы[21].

Он побывал в Неаполе, рисовал местные пейзажи и жителей, изучал произведения художников неаполитанской школы. Больше всего времени Жерико провёл в Риме. Увидев воочию работы Микеланджело (особенно сильное впечатление на него произвели фрески Сикстинской капеллы), Жерико, как сообщает Клеман, испытал шок. Его увлекает монументализация форм, его рисунки пером, напоминающие рисунки Микеланджело (например, «Человек, повергающий быка»), стали одними из самых интересных, исполненных в Риме[22].

Имея при себе рекомендации Герена, художник виделся с пенсионерами Французской академии, идеалы которых он не разделял. Тем не менее, его близкими знакомыми в Риме стали Огюст (с 1814 работал в основном как скульптор), Шнетц (в то время занимавшийся жанровой живописью), Тома и Робер[23]. Жерико искал сюжеты для большой композиции или нескольких композиций. Поначалу его привлекали картины повседневной жизни, жанровые или уличные сцены, однако вскоре художник охладел к «сентиментальной „итальянщине“» (Турчин), не интересовали его и античные мифы и античная история[24].

Вдохновение пришло к концу римского карнавала, в начале февраля 1817 года. Праздник завершался состязанием неоседланных лошадей, бежавших по улицам города от Пьяцца-дель-Пополо до Венецианского дворца. Страстный любитель лошадей, Жерико создал целый ряд картин на этот сюжет. Он задумал грандиозную композицию (в длину около 10 метров). Наброски для неё представляют из себя то точно пойманные вполне определённые мотивы (по выражению Шарля Клемана, «как портреты»), то варианты обобщенной передачи натуры. Жерико работал в современной манере и классической антикизированной (отделывая работу в древнем стиле). Для живописного эскиза (1817, Балтимор, Картинная галерея Уолтер) он использовал композицию популярной в то время гравюры с изображением состязания, выдержанной в классицистическом духе. Жерико придал сцене более жизненный и современный характер, используя интенсивный цвет; добился большей экспрессии за счет некоторого сокращения пространства и кадрировки трибун со зрителями и фигур конюхов, удерживающих животных[25]. Ещё одна вариация темы — несколько эскизов, разработанных в антикизированной манере — из них самым удачным искусствоведы признают версию, хранящуюся ныне в Руане («Лошадь, останавливаемая рабами»). По мнению Шарля Клемана, именно она более всего близка к задуманному Жерико полотну. В этой работе художник удачно синтезировал свои наблюдения пейзажей Пуссена, «ритмы Парфенона» (Турчин), результаты изучения изображений человека у Микеланджело и маньеристов[26]. Наконец, в последнем (по мнению Клемана) эскизе (Париж, Лувр), Жерико обратился к обобщению изображения. На этот раз он снова выбрал момент перед стартом, нарушив ради большей выразительности и экспрессии композиции, законы перспективного построения[27].

В сентябре 1817 года Жерико покинул Италию. Сам он оценивал год, проведённый там, как «несчастный и грустный», видимо, сказалось одиночество, неурядицы в личной жизни и, более всего, неудовлетворённость результатами работы: он так и не удовлетворил свою жажду грандиозного, эпического, которое владело многими художниками того времени. Ему не удалось вырваться из рамок камерности и создать произведение, масштабное и обращённое к людям[28].

«Плот „Медузы“»

Плот «Медузы». 1818—1819. Париж, Лувр

Осенью 1817 года вышла в свет книга «Гибель фрегата „Медуза“». Очевидцы события, инженер-географ Александр Корреар и врач Анри Савиньи, описали в ней один из наиболее трагических эпизодов в истории французского флота — тринадцатидневное скитание плота с пассажирами фрегата, которые покинули корабль, севший на мель у Канарских островов. Книга (вероятно, это было уже второе её издание) попала в руки Жерико, который увидел в истории сюжет для своего большого полотна. Он воспринял драму «Медузы» не только и не столько как «дидактический пример узкого политического значения» (капитан фрегата, бывший эмигрант, на которого возлагалась бо́льшая часть вины в гибели пассажиров плота, был назначен по протекции), а как общечеловеческую историю[29].

Жерико пошёл по пути воссоздания происшедшего через исследование доступных ему материалов и встречаясь со свидетелями и, как говорит Клеман, составил «досье показаний и документов». Художник познакомился с Корреаром и Савиньи, даже, вероятно, написал их портреты. Он досконально изучил их книгу, возможно, издание с литографиями, достаточно точно изображавшими эпизоды трагического события. Плотник, служивший на фрегате, исполнил для Жерико уменьшенную копию плота[30]. Сам художник изготовил фигурки людей из воска и, располагая их на плоту, изучал с разных точек зрения композицию, может быть прибегая к помощи камеры-обскуры[31]. По мнению исследователей, Жерико могла быть знакома брошюра Савиньи «Обозрение влияния голода и жажды, испытанных после гибели фрегата „Медуза“» (1818). Он посещал больничные морги, делая этюды мёртвых голов, истощённых тел, отрубленных конечностей, в своём ателье он, по свидетельству художника О. Раффе, создал нечто вроде анатомического театра. Завершила подготовительные работы поездка в Гавр, где Жерико писал этюды моря и неба[32].

Искусствовед Лоренц Эйтнер выделил несколько главных сюжетов, которые разрабатывал Жерико[33]: «Спасение потерпевших», «Битва на плоту», «Каннибализм», «Появление „Аргуса“»[34]. Всего в процессе выбора сюжета художником было создано около ста штудий, наиболее интересными для него оказались сцены спасения и каннибализма на плоту[35].

Наконец, Жерико остановился на одном из моментов наивысшего напряжения в истории: утре последнего дня дрейфа плота, когда немногие оставшиеся в живых увидели на горизонте корабль «Аргус»[36]. Жерико снял студию, в которой могло поместиться задуманное им грандиозное полотно, и работал над ним восемь месяцев, почти не покидая мастерскую[37].

Жерико создал композицию из четырёх групп персонажей, отказавшись от классических построений с использованием параллельных линий, он сформировал энергичную диагональ. От группы с мёртвыми телами и отца, склонившегося над погибшим сыном взгляд зрителя направляется к четырём фигурам у мачты. Динамичный контраст их сдержанности составляют люди, пытающиеся подняться и группа подающих сигналы. Океан занимает не так много места на огромном полотне, но художнику удалось передать ощущение «масштабности бушующей стихии»[38].

По свидетельству ученика Верне и друга Жерико, Антуана Монфора, Теодор писал прямо по непроработанному холсту («на белой поверхности», без подмалёвка и цветного грунта), по которому был нанесён только подготовительный рисунок. Тем не менее, его рука была тверда:

«Я наблюдал, с каким пристальным вниманием он смотрел на модель, прежде чем коснуться кистью полотна; казалось, он был крайне медлителен, хотя на самом деле действовал быстро: его мазок ложился точно на свое место, так что необходимости в каких-либо исправлениях не возникало.»[37].

Таким же образом писал в своё время Давид, метод которого был знаком Жерико со времён ученичества у Герена[39]. Жерико был всецело поглощён работой, он оставил светскую жизнь, к нему заходили лишь несколько друзей. Писать он начинал с раннего утра, как только позволяло освещение и трудился до вечера.

«Плот „Медузы“» получил противоречивые отклики у французских критиков и публики. Лишь спустя годы картина была оценена по достоинству. Успех «Плот "Медузы"» имел в Лондоне, где предпринимателем Буллоком была организована её выставка. Она проходила с 12 июня по 30 декабря 1820 года, картину увидели около 50 тысяч посетителей. Критики называли «Медузу» шедевром, который отражает реальную жизнь, а её автор удостоился сравнения с Микеланджело и Караваджо. Вместе с тем, не слишком разбираясь в реалиях современной французской живописи, британцы причисляли Жерико к представителям школы Давида. Критик из «Таймс» говорил о «холодности», которой отличалась эта школа и отмечал в картине Жерико те же «холодность колорита, искусственность поз, патетизм». Лондонская выставка одной картины стала успешной для Жерико и в материальном плане, он имел право на треть выручки от продажи входных билетов и получил 20 тысяч франков[40].

Последние годы

Вернувшись в Париж из Англии, Жерико много болел, его состояние усугубилось несколькими падениями во время верховых прогулок. Он умер в Париже 26 января 1824 года.

org-wikipediya.ru

Жерико, Теодор — WiKi

Семья. Детские годы и юность

Годы учёбы

Этюд натурщика. Ок. 1812

Изучение живописи старых мастеров

Салоны 1812 и 1814 годов

Офицер конных егерей императорской гвардии, идущий в атаку, 1812
Раненый кирасир, покидающий поле боя. 1814. Париж, Лувр
Потоп. Ок. 1814. Париж, Лувр

Италия

«Плот „Медузы“»

Плот «Медузы». 1818—1819. Париж, Лувр

Последние годы

ru-wiki.org

Жерико Теодор. Картины и биография. Gericault Theodore. Культура, искусство

Жерико Теодор Картины и биография жерико плот медузы Жерико Теодор (Gericault Theodore) (1791–1824), французский живописец и график. Учился у Клода Верне (1808–1810) и Пьера Герена (1810–1813), испытал влияние Антуана Гро. Жерико посетил Италию (1816–1817), Великобританию (1820–1822), Бельгию (1820), работал в Париже. Сохранив присущее искусству классицизма тяготение к обобщенно-героизированным образам, Жерико первым во французской живописи выразил свойственное романтизму острое чувство конфликтности мира, стремление к воплощению драматических явлений современности и сильных страстей. Ранние произведения Жерико, отразившие героику наполеоновских войн ("Офицер конных егерей императорской гвардии, идущий в атаку", 1812, "Раненый кирасир, покидающий поле боя", 1814, – обе картины в Музее Лувра, Париж), выделяются эмоциональностью образов, динамичностью композиции и колорита, в котором преобладают темные, оживленные интенсивными цветовыми оттенками тона.

После поездки в Италию в живописи Жерико усиливается обобщенная монументальность форм, композиция картин становится упорядоченной, колорит холстов почти монохромным ("Бег свободных лошадей в Риме", 1817, Лувр, Париж). Одна из центральных в творчестве Жерико работ - картина "Плот «Медузы»" (1818–1819, Лувр, Париж) - написана на острозлободневный сюжет, в основе которого – трагедия оказавшихся в океане на плоту пассажиров погибшего фрегата «Медуза». Придавая частному событию глубокий символический и исторический смысл, Жерико раскрывает в картине сложную гамму человеческих чувств – от полного отчаяния и апатии до страстной надежды на спасение. Представление о художнике-романтике как о свободной, независимой, глубоко эмоциональной личности Жерико выразил в ряде портретов ("Портрет двадцатилетнего Делакруа", 1819, Музей изящных искусств и керамики, Руан) и автопортретов. Истинный гуманизм Теодора Жерико воплощен в объективности серии портретов душевнобольных (около 1822–1823, Музеи изящных искусств, Лион, Гент и другие собрания).

Жерико выступил как пионер литографии во Франции (серия "Большая и малая английские сюиты", 1820–1821). жерико дерби 1821 года в эпсоме Плот «Медузы» 1818–1819, Лувр, ПарижДерби 1821 года в Эпсоме 1821, Музей Лувр, Париж жерико офицер конных егерей императорской гвардии жерико портрет офицера Офицер конных егерей императорской гвардии, идущий в атаку, 1812, Лувр, ПарижПортрет офицера 1814, Лувр, Париж, Франция жерико сцена крушения жерико укрощение быков Сцена кораблекрушения 1820, Лувр, ПарижУкрощение быков 1817, Частное собрание Жерико был полон творческих планов, осуществить которые помешала ранняя смерть. Страстный любитель и знаток лошадей, с поразительным мастерством изображавший их в своих произведениях, Жерико разбился, упав с лошади, что послужило одной из главных причин его преждевременной смерти. Сильнее всех переживал кончину Жерико его друг — молодой Делакруа, который стал впоследствии на долгие годы главой прогрессивных романтиков. жерико теодор gericault theodore Две почтовые лошади 1823Портрет артиста в его гримерной, 1823Портрет сумасшедшей 1822Портрет бродяги 1821Лошадь, терзаемая львом, 1822 Дикие лошади 1817Печь для обжига извести 1822Серая в яблоках лошадь 1820Бег свободных лошадей в Риме, 1817Жертва крушения 1819 Искусство Франции. Парижские художники, скульпторы, архитекторы, мастера гравюры.

История зарубежного искусства. От эпохи романского стиля и готики средневековья до современности.

www.nitpa.org

Жерико Теодор. Романтизм | World of Art

Жерико Теодор (Gericault Theodore) (1791–1824), французский живописец и график. Учился у Клода Верне (1808–1810) и Пьера Герена (1810–1813), испытал влияние Антуана Гро. Жерико посетил Италию (1816–1817), Великобританию (1820–1822), Бельгию (1820), работал в Париже. Сохранив присущее искусству классицизма тяготение к обобщенно-героизированным образам, Жерико первым во французской живописи выразил свойственное романтизму острое чувство конфликтности мира, стремление к воплощению драматических явлений современности и сильных страстей. Ранние произведения Жерико, отразившие героику наполеоновских войн (“Офицер конных егерей императорской гвардии, идущий в атаку”, 1812, “Раненый кирасир, покидающий поле боя”, 1814, – обе картины в Музее Лувра, Париж), выделяются эмоциональностью образов, динамичностью композиции и колорита, в котором преобладают темные, оживленные интенсивными цветовыми оттенками тона. После поездки в Италию в живописи Жерико усиливается обобщенная монументальность форм, композиция картин становится упорядоченной, колорит холстов почти монохромным (“Бег свободных лошадей в Риме”, 1817, Лувр, Париж). Одна из центральных в творчестве Жерико работ - картина “Плот «Медузы»” (1818–1819, Лувр, Париж) - написана на острозлободневный сюжет, в основе которого – трагедия оказавшихся в океане на

плоту пассажиров погибшего фрегата «Медуза». Придавая частному событию глубокий символический и исторический смысл, Жерико раскрывает в картине сложную гамму человеческих чувств – от полного отчаяния и апатии до страстной надежды на спасение. Представление о художнике-романтике как о свободной, независимой, глубоко эмоциональной личности Жерико выразил в ряде портретов (“Портрет двадцатилетнего Делакруа”, 1819, Музей изящных искусств и керамики, Руан) и автопортретов. Истинный гуманизм Теодора Жерико воплощен в объективности серии портретов душевнобольных (около 1822–1823, Музеи изящных искусств, Лион, Гент и другие собрания). Жерико выступил как пионер литографии во Франции (серия “Большая и малая английские сюиты”, 1820–1821).

Жерико был полон творческих планов, осуществить которые помешала ранняя смерть. Страстный любитель и знаток лошадей, с поразительным мастерством изображавший их в своих произведениях, Жерико разбился, упав с лошади, что послужило одной из главных причин его преждевременной смерти. Сильнее всех переживал кончину Жерико его друг — молодой Делакруа, который стал впоследствии на долгие годы главой прогрессивных романтиков.

worldartdalia.blogspot.com

Жан Луи Андре Теодор Жерико

Художники
"Творчество - это непосредственное живое воплощение, это индивидуальный мир художника... это независимость от авторитетов и всякой выгоды" - так писал сам великий японский художник. Творческое наследие Хокусая чрезвычайно велико: он создал около тридцати тысяч рисунков и гравюр и проиллюстрировал около пятисот…
Знаменитый художник Делакруа сказал: "Надо видеть Рубенса, надо Рубенса копировать: ибо Рубенс - бог!" В восторге от Рубенса М. Карамзин писал в "Письмах русского путешественника": "Рубенс по справедливости называется фламандским Рафаэлем... Какие богатые мысли! Какое согласие в целом! Какие живые краски,…

Художники
"Творчество - это непосредственное живое воплощение, это индивидуальный мир художника... это независимость от авторитетов и всякой выгоды" - так писал сам великий японский художник. Творческое наследие Хокусая чрезвычайно велико: он создал около тридцати тысяч рисунков и гравюр и проиллюстрировал около пятисот…
Знаменитый художник Делакруа сказал: "Надо видеть Рубенса, надо Рубенса копировать: ибо Рубенс - бог!" В восторге от Рубенса М. Карамзин писал в "Письмах русского путешественника": "Рубенс по справедливости называется фламандским Рафаэлем... Какие богатые мысли! Какое согласие в целом! Какие живые краски,…
Первую биографию художника составил Ян Орлерс, бургомистр Лейдена. "Сын Харменса Херритса ван Рейна и Нельтхен Виллемс родился в Лейдене 15 июля 1606 года. Родители поместили его для изучения латинского языка в школу Лейденского университета, имея в виду поступление его впоследствии на…
Репин являл собой пример беззаветной преданности искусству. Художник писал: "Искусство я люблю больше добродетели... Люблю тайно, ревниво, как старый пьяница, - неизлечимо. Где бы я ни был, чем бы ни развлекался, как бы ни восхищался, чем бы ни наслаждался, - оно…
Основатель собственного абстрактного стиля - супрематизма - Казимир Северинович Малевич родился 23 февраля 1878 (по другим данным - 1879) года в Киеве. Родители Северин Антонович и Людвига Александровна по происхождению были поляками. Позднее художник вспоминал: "Обстоятельства, в которых протекала моя жизнь…
Делакруа так начинает исторический очерк о художнике: "Жизнь Пуссена отражена в его творениях и так же красива и благородна, как и они. Это прекрасный пример для всех, кто решил посвятить себя искусству". "Его творения служили для наиболее благородных умов примерами, коим…
В историю мировой живописи Тёрнер вошел как родоначальник принципиально нового отношения к цвету, создатель редких свето-воздушных эффектов. Знаменитый русский критик В.В. Стасов писал о Тёрнере: "...Будучи около 45 лет от роду, он нашел свою собственную дорогу и совершил тут великие чудеса.…
Блистательному, самобытному художнику XIX - начала XX века М.А. Врубелю были подвластны монументальные росписи, станковая живопись, графика, скульптура. Судьба художника трагична: он много страдал и даже годы находился на грани безумия. Врубель много экспериментировал с красками, и поэтому часть его полотен…
И.Е. Репин назвал Кустодиева "богатырем русской живописи". "Большой русский художник - и с русской душой", - сказал о нем другой известный живописец - М.В. Нестеров. А вот что пишет Н.А. Саутин: "Кустодиев - художник разностороннего таланта. Великолепный живописец, он вошел в…
Творчество Тьеполо продолжало великие традиции венецианской живописи. Но только в двадцатом столетии он вновь получил то признание, которого заслуживает. Сегодня искусство Тьеполо считается самым значительным явлением в живописи позднего барокко. Джованни Баттиста Тьеполо родился в Венеции 5 марта 1696 года. Его…

Жан Луи Андре Теодор Жерико

«Жан Луи Андре Теодор Жерико»

В Жерико привлекают реализм, дар поэтизации действительности, широта его мужественного эпического стиля, страстная любовь к жизни, пронизывающий его творчество гуманизм.

Жан Луи Андре Теодор Жерико родился 26 сентября 1791 года в Руане. Его отец Жорж Никола Жерико был адвокатом, а мать Луиза Карюэль де Сен-Мартен происходила из старого и богатого буржуазного рода.

Теодор ничем не походил на своего осторожного, расчетливого и скептического отца. После того как в 1797 или 1798 году семья обосновалась в Париже, мальчик часто бегал со сверстниками на Марсово поле, к решетке Тюильри или к заставам, чтобы любоваться военным парадом или с замиранием сердца ждать вступления в Париж полков наполеоновской армии.

Каждое лето он, как правило, проводил в Руане или на родине своего отца, в окрестностях Мортена. Здесь он мог гулять по полям, сидеть в конюшне или в кузнице. Чувство глубокого уважения, которое всегда питал Жерико к людям труда, родилось именно в эти годы.

В 1801 году Теодора поместили в интернат частного пансиона Дюбуа-Луазо, а затем отец перевел его в пансион Рене Ришара Кастеля. Около 1804 года Жерико поступил в Императорский лицей, где преподавал все тот же Кастель. Теодору было тогда тринадцать лет. Уроки не интересовали его. Он забывал о них и покрывал страницы своих тетрадей рисунками, увлекался музыкой и много читал.

С детства мальчик пристрастился к конному спорту и уже в шестнадцать лет был первоклассным наездником. В Париже он использовал каждый свободный день, чтобы пойти либо в Лувр, где его внимание приковывал Рубенс, либо в цирк наездника Франкони. А в Мортене он без страха скакал на необъезженных лошадях.

Первого июля 1808 года Теодор покинул лицей. Он принимает два решения: купить собственную лошадь и посвятить свою жизнь живописи. Осенью 1808 года Жерико стал учеником Карла Верне - довольно посредственного, но модного в то время парижского баталиста и жанриста, большого мастера рисовать лошадей. Жерико, однако, относился к своему учителю скептически: "Одна моя лошадь съест семь его лошадей!"

Через два года молодой художник избирает для продолжения учебы мастерскую убежденного последователя классицизма Пьера Герена. Здесь Теодор начал упорно и внимательно изучать натуру, законы композиции и методы классицистического обобщения. Тяготение Жерико к героическим образам приобретает вполне отчетливый характер.

Осенью 1812 года Жерико создает свое первое большое полотно - "Офицер конных императорских егерей во время атаки", он представляет его и в Салоне того же года. Картина имела успех, она обратила внимание художественных кругов на незнакомое до тех пор имя.

"Офицер императорских егерей" принадлежит к числу произведений, необычайно эффектных по замыслу, поражающих с первого взгляда, надолго врезывающихся в память.

«Жан Луи Андре Теодор Жерико»

Картина полна пафоса, она дышит романтикой битвы. Жерико присудили золотую медаль. Но, к большому разочарованию художника, картину правительство не купило.

В 1813 году Жерико, живший до того вместе с отцом, переезжает в собственную мастерскую. Он создает в 1813-1814 годы ряд картин и этюдов на военные темы: "Три конных трубача", "Кирасир", "Сидящий трубач".

В Салоне 1814 года Жерико выступил с картиной "Раненый кирасир".

Если в "Офицере" художник рисует образ бесстрашного молодого героя, увлекающего полки к победе, то в "Раненом кирасире" мы видим трагический образ раненого воина, испытавшего поражение, вынужденного оставить поле сражения.

Картина не имела успеха. Замысел Жерико - поэтизация военных неудач - остался непонятым. Ближайшие работы, созданные Жерико, вращаются по-прежнему вокруг военной тематики. Это великолепный эскиз "Выезд артиллерии", "Повозка с ранеными", "Атака кирасиров".

В начале 1816 года Жерико уезжает в Италию. Здесь он изучал и копировал антики, творения Рафаэля и Микеланджело. У итальянских художников он почерпнул те тенденции к обобщению, монументальности, благородству языка, которые скажутся в работе над монументальными замыслами ближайших лет.

Новый этап творчества мастера, начавшийся по возвращении его в Париж, был отмечен созданием картины "Плот "Медузы" (1818-1819). Стремясь представить на полотне историю спасения в море людей, потерпевших кораблекрушение, художник сделал множество подготовительных штудий.

Жерико умножает этюды с натуры, работает в госпитале, неутомимо пишет больных и умерших.

"Его мастерская, - передает его биограф, - превратилась в своего рода морг, где он сохранял трупы до полного их разложения, работая в обстановке, которую лишь на короткий срок могли переносить заходившие друзья и натурщики".

Не довольствуясь этим, Жерико всюду ищет модели, которые могли бы послужить ему правдивыми образцами. Встретив случайно своего друга Лебрена, больного желтухой, он приходит в восторг. "Я внушал страх, - рассказывает Лебрен, - дети убегали от меня, принимая за мертвого, но я был прекрасен для живописца, искавшего всюду цвет, свойственный умирающему".

Придавая частному событию глубокий и исторический смысл, Жерико раскрывает в картине сложную гамму человеческих чувств - от полного отчаяния и апатии до страстной надежды на спасение.

В Салоне 1819 года картина была замечена и быстро сделалась одним из центральных экспонатов выставки. Пресса подняла вокруг нее борьбу. К художественным оценкам примешивались и мотивы политического порядка: работа Жерико воспринималась как определенный выпад против существующего режима. Жерико так и не получил предложение правительства о ее покупке.

Разочарованный тем, что его грандиозный замысел не был по достоинству оценен, Жерико в 1820 году уехал в Англию, где провел два года.

Там он познакомился с Джоном Констеблем, который своим энтузиазмом пробудил в Жерико новые силы, склонив его приняться, вопреки владевшей им депрессии, за второе большое произведение "Скачки в Эпсоме" (1821).

Четыре лошади вихрем летят над полем скачек, их передние и задние ноги вытянуты параллельно земле. Создается впечатление необычайной стремительности, полета. Лошади, жокеи выписаны с большой тщательностью, с некоторой неожиданной для Жерико сухостью. Наоборот, пейзаж - покрытая зеленой травой равнина с холмами на горизонте, облачное с просветами небо - написан широко, обобщенно. Кажется, что лошади несутся вперед, а земля стремительно убегает под их ногами.

Яркий образ скачущих лошадей, созданный Жерико, приобрел громадную популярность, сделался своего рода классическим каноном, был повторяем несчетное количество раз, вызывая впечатление быстроты, полета.

Весной 1822 года Жерико возвращается во Францию с пошатнувшимся здоровьем. Несмотря на это, за несколько месяцев он успевает создать ряд интересных произведений.

Такова прежде всего его "Известковая печь", которую следует рассматривать как важный этап в развитии реалистического пейзажа.

"Все сурово в этом пейзаже - отсутствие деревьев, всякой растительности подчеркивает пустынность, заброшенность места, - пишет Б.Н. Терновец. - Колорит картины еще усиливает это настроение. Красочная гамма сведена к коричневым, тепло-зеленым, серо-желтым тонам. Жерико в этом произведении выступает родоначальником реалистического пейзажа, он подымает значение пейзажа как самостоятельного жанра".

Кроме того, Жерико создает замечательную серию портретов душевнобольных, среди них "Безумный", "Одержимый манией воровства". Образы эти овеяны какой-то возвышенной грустью, носят отпечаток той высокой гуманности, которой проникнуто отношение художника к сломленным, потерянным человеческим существам.

К несчастью, серьезная болезнь не позволила художнику реализовать все таланты. В феврале 1823 года он слег в постель. Посетивший его в декабре 1823 года Делакруа записывает в дневнике: "Сегодня вечером я был у Жерико. Какой печальный вечер! Он умирает, его худоба ужасна; его бедра стали толщиной с мои руки, его голова - голова умирающего старика... Какое ужасное изменение! Возвратился домой полный энтузиазма перед его живописью. В особенности этюд головы карабинера! Помнить о нем. Это указующая веха. Прекрасные этюды! Какая крепость! Какое превосходство! И умирать рядом со всеми этими работами, созданными во всей силе и страсти молодости, когда не можешь повернуться ни на палец в своей кровати без чужой помощи!"

Жерико умер 26 января 1824 года в возрасте 33 лет.

Люди и биографий — Художники
"Творчество - это непосредственное живое воплощение, это индивидуальный мир художника... это независимость от авторитетов и всякой выгоды" - так писал сам великий японский художник. Творческое наследие Хокусая чрезвычайно велико: он создал около тридцати тысяч рисунков и гравюр и проиллюстрировал около пятисот…
Знаменитый художник Делакруа сказал: "Надо видеть Рубенса, надо Рубенса копировать: ибо Рубенс - бог!" В восторге от Рубенса М. Карамзин писал в "Письмах русского путешественника": "Рубенс по справедливости называется фламандским Рафаэлем... Какие богатые мысли! Какое согласие в целом! Какие живые краски,…

Рейтинг — 3143, Статистика просмотров сегодня — 1

the100.ru

ХУДОЖНИК ТЕОДОР ЖЕРИКО БИОГРАФИЯ И ТВОРЧЕСТВО — Философия

За свою недолгую жизнь (1791-1824) он сделал столько, сколько иному не удалось бы, проживи он и 90 лет. За 15-16 лет в творчестве художника Жерико были заложены основы революционного романтизма, потеснившие царивший академический классицизм во французской живописи девятнадцатого века. Он был свидетелем революционных событий: становления и падения империи Наполеона, Реставрации и первых проявлений демократии в 20-х годах девятнадцатого столетия. И эти потрясения, естественно, нашли свое отражение в творчестве художника Жерико.

Краткая биография художника Теодора Жерико

Биография художника Жерико представлена немногими основными событиями. Уроженец Руана, он почти всю свою короткую жизнь провел в Париже. Получив основы образования в Императорском лицее, в 1810-1812 годах художник берет уроки у мастера батальных сцен Берне, «исторического» художника Герена, знакомится с работами Гро. Неустанно молодой живописец работает с натурой, изучает античность, делает копии с картин старых мастеров и пишет картины «Офицер конных егерей» и «Раненый кирасир, покидающий поле боя».

Проведя год в Италии (1816-1817), художник Т. Жерико изучает античную живопись, знакомится с творчеством Микеланджело, Рафаэля, Энгра. В итоге, он пишет картину «Бег свободных лошадей в Риме», где страсть объединяет человека и животного, где важны не краски, а форма и композиция.

Вернувшись в Париж, живописец ищет темы для творчества в окружающем его мире. Работая в мастерской на улице Мартир, он создает картину «Укрощение быков», пишет портреты, занимается литографией. В Англии (1820-1821) он возобновляет занятия литографией, знакомится с работами Констебля.

На родине работает над новыми картинами, однако вследствие его кончины в 1824 году после тяжелой болезни работа остается незавершенной.

Главный астролог страны раскрыла секрет привлечения богатства и процветания для трех знаков зодиака, вы можете проверить себя Бесплатно ⇒ ⇒ ⇒ ЧИТАТЬ ДАЛЕЕ….

Творчество художника Т. Жерико

Для взволнованной молодой души естественным было откликнуться на происходящие события того времени, и художник Жерико, объединив в одном сюжете любовь к изображению лошадей и интерес к военной теме, пишет в 1812 году картину «Офицер конных егерей», символ победителя Европы. Противопоставленная привычной салонной живописи, эта картина, пронизанная движением и темпераментом, необычной пластикой и колоритом, вызвала критику и неприятие приверженцев классического направления. Еще большее непонимание встретило полотно «Раненый кирасир, покидающий поле боя» (1814), воплотившее трагический собирательный образ тех, кого перемолола мясорубка войны и крах империи. В своем творчестве живописец, с присущим ему максимализмом, выносит на суд истории потрясения своей эпохи.

В конце двадцатых годов 19-го века морская трагедия – кораблекрушение фрегата «Медуза» – ставит новую веху в биографии и творчестве художника Жерико. Наконец, найден исторически-трагедийный сюжет, в котором он может выразить свое отношение к происходящим событиям, и он пишет картину «Плот «Медузы». Он работает долго, тщательно выписывая каждого из пятнадцати персонажей, их муки от жажды и голода, безнадежность положения и радость от подоспевшей помощи. И, конечно, красной строкой в картине проходит осуждение автором человеческого эгоизма, безответственности, и, в то же время, сострадание и сочувствие к страдающим людям. Естественно, картина, в которой критика находила параллели с бездеятельностью правительства Франции, не получила должного одобрения. То же сочувствие и сострадание просматриваются в портретах душевнобольных, написанных в Англии (1820-1821), куда удалился разочарованный очередной неудачей.

Написанное в 1821 году в Париже, полотно «Скачки в Эпсоме» стало этапным в биографии художника Жерико и было признано каноническим, образцом для подражания.

Одной из последних картин является «Печь для обжига извести» (1822-1823), заложившая основы реалистического направления в пейзажной живописи.

Смотреть на видео обзор картины художника Т. Жерико Гибель Медузы

filosofia.ru