Музей ЧерномырдинаСказки Паустовского с иллюстрациями Геннадия Епишина. Картина паустовского
о живописи (из книги К. Паустовского "Золотая роза") – Ярмарка Мастеров
Живопись учит смотреть и видеть (это вещи разные и редко совпадающие). Благодаря этому живопись сохраняет живым и нетронутым то чувство, которым отличаются дети (Александр Блок).
Человек останавливается, пораженный, перед такими вещами, какие не могут играть никакой роли в его жизни: перед отражениями, которые нельзя схватить, перед отвесными скалами, которые нельзя засеять, перед удивительным цветом неба (Джон Рескин).
Для того чтобы прозреть, нужно не только смотреть по сторонам. Нужно научиться видеть. Хорошо может видеть людей и землю только тот, кто их любит.
Как видеть, как воспринимать свет и краски - этому могут научить нас художники. Они видят лучше нас. И они умеют помнить увиденное.
(живопись И. Левитана)
Когда я был еще юным писателем, знакомый художник сказал мне: Хороший глаз - дело наживное. Поработайте, не ленитесь, над зрением. Держите его, как говорится, в струне. Попробуйте месяц или два смотреть на все с мыслью, что вам это обязательно надо написать красками. В трамвае, в автобусе, всюду смотрите на людей именно так. И через два-три дня вы убедитесь, что до этого вы не видели на лицах и десятой доли того, что заметили теперь. А через два месяца вы научитесь видеть, и вам уже не надо будет понуждать себя к этому.
Я послушался художника, и действительно - и люди и вещи оказались гораздо интереснее, чем раньше, когда я смотрел на них бегло и торопливо. И меня охватило едкое сожаление о глупо потраченном времени. Сколько бы я мог увидеть за прошлые годы превосходных вещей! Сколько интересного необратимо ушло, и его уже не воскресишь! Совершенно непонятным было то обстоятельство, что на протяжении жизни я, как и каждый, не позволял себе жить по велению своего сердца, а был занят только как будто неотложными делами.
(живопись В. Ван Гога)
Краски и свет в природе надо не столько наблюдать, сколько ими попросту жить. Для искусства годится только тот материал, который завоевал место в сердце. Французский художник Монэ приехал в Лондон и написал Вестминстерское аббатство. Работал Монэ в обыкновенный лондонский туманный день. На картине Монэ готические очертания аббатства едва выступают из тумана. Написана картина виртуозно. Когда картина была выставлена, она произвела смятение среди лондонцев. Они были поражены, что туман у Монэ был окрашен в багровый цвет, тогда как даже из хрестоматий было известно, что цвет тумана серый. Дерзость Монэ вызвала сначала возмущение. Но возмущавшиеся, выйдя на лондонские улицы, вгляделись в туман и впервые заметили, что он действительно багровый. Монэ даже прозвали "создателем лондонского тумана".
Почти каждый художник, к какому бы времени и к какой бы школе он ни принадлежал, открывает нам новые черты действительности. Мне посчастливилось несколько раз быть в Дрезденской галерее. Помимо "Сикстинской мадонны" Рафаэля, там есть много картин старых мастеров, перед которыми просто опасно останавливаться. Они не отпускают от себя. На них можно смотреть часами, может быть, сутками, и чем дольше смотришь, тем шире нарастает непонятное душевное волнение. Оно доходит до той черты, когда человек уже с трудом удерживает слезы. В чем причина этих непроливающихся слез? В том, что в этих полотнах - совершенство духа и власть гения, заставляющего нас стремиться к чистоте, силе и благородству собственных помыслов.
(живопись К. Монэ)
При созерцании прекрасного возникает тревога, которая предшествует нашему внутреннему очищению. Будто вся свежесть дождей, ветров, дыхания цветущей земли, полуночного неба и слез, пролитых любовью, проникает в наше благодарное сердце и навсегда завладевает им.
Из книги К. Паустовского «Золотая роза», 1955 г.
Константин Паустовский "Сказки". Иллюстрации Геннадия Епишина: red_balls
Ну, вот и Паустовский с ЕпишинымПока это сигнальный экземпляр, но сегодня должны были привезти тираж на склад, а это значит, что очень быстро книга появится во всех интернет-магазинах...Итак...я не буду прельщать четырьмя ляссехвалится шелкографиейобещать золотое тиснениеудивлять блинтомдразнить цельнотканевым переплетомибо в этой книге все внешне очень просто, но простота эта мнимая...здесь, как ни в какой другой книге важен Автор и Художник и ничего другого не нужно, все другое - лишнее...
В этой книге настолько уникально даже не сочетание, а именно единение автора и художника, их взаимопонимание и единство. Художника интересуют не формальное действие или особенности сюжета, даже не характеры персонажей, не красивые пейзажи, нет, вместе с автором он переживает события, передает мысли, эмоции, настроения, чувства, он проживает всё происходящее вместе с автором и героями.
Книга "Сказки" с цветными иллюстрациями Геннадия Епишина выходила лишь однажды - в 1988 году. Я бы сказала, что для такого уровня издание оказалось малозамеченным и недооцененным. Вообще, сказки Паустовского художники вниманием не обошли, достаточно вспомнить Владимира Гальдяева, Евгения Мешкова, Виктора Цигаля, Анатолия Сазонова, Сергея Бордюгу, Николая Устинова, но я не покривлю душой, если скажу, что именно рисунки Геннадия Епишина лучше всего подошли под текст Паустовского. Ибо здесь важен не только сам рисунок, фигуры персонажей, но активнейшее участие здесь играет цвет и пространство: важны мельчайшие цветовые нюансы, переходы, оттенки, они, как слова у Паустовского, передают эмоции, чувства, настроение, то невидимое волшебство, которое и отличает прозу Паустовского.
Именно поэтому это тот редкий случай, когда сравнении книги с художественным альбом абсолютно позитивно. Да, это художественный альбом Геннадия Епишина, да, это художественный альбом Константина Паустовского.
Я не знаю, кто был инициатором именного такого состава сборника: редактор издательства или сам художник, знающий и ценящий творчество писателя, но сборник сложился уникальный и безошибочный. В него нельзя ничего добавить и ничего удалить, именно эти пять сказок, именно в этой последовательности и составляют единое целое, единую цельную книгу.
В книгу вошло 5 сказок, они соответствуют полному годовому циклу:Зима - Растрёпанный воробейВесна - Стальное колечкоЛето - КвакшаОсень - Артельные мужичкии снова Зима - Тёплый хлеб
Немного статистики:152 страницы86 иллюстраций (то есть их очень много!),только 5 глухих (т.е. без картинок) разворотов,при том есть наоборот 4 разворота без текста.
Несмотря на мнимую простоту, это не повтор издания 1988 года, это совсем другой вариант. Для нас книжка оказалась тяжелой, шла она не легко, в частности мы пытались уйти от квадратного формата, крайне нетехнологичного и влияющего на цену, но не получилось - иллюстрации задавали тон и не позволяли других вариантов. Единственный отход в формате - книга незначительно увеличена, полностью изменена полоса набора, увеличен шрифт, другой вход/выход, шмуцтитулы, отбивающие начало сказок. Бумагу тонировать не стали, здесь это было лишнее. Ну, и фиолетовая ленточка ляссе...
Еще на этапе переговоров по подготовке издания художник отмечал, что многими иллюстрациями он не очень доволен и хотелось бы кое-что поправить, поэтому некоторые рисунки были отредактированы самим Геннадием Ивановичем (например, сцена из Квакши, где Глеб пугает девочку), что-то нарисовано заново (иллюстрация в Артельных мужичках, мельница, форзацы). Также мы предложили, что какие-то небольшие изменения можно будет внести в уже готовые цифровые иллюстрации прямо на компьютере, заодно сверив цветокоррекцию.Изменения были предложены незначительные, например чуть увеличить лягушку в банке, затемнить волосы девочки, чтобы щетка, которой она причесывает воробья, стала заметнее, добавить тень волкам и тд. Также кое-где меняли кадрировку (обрезку) иллюстраций. В частности известную картинку с уходящим поездом художник предложил чуть повернуть для динамики, а бойцов, просящих у Вари махорку, чуть увеличить, чтобы было ощущение, что они сидят на станции, а не в чистом поле. Я описывала процесс вот здесь. Вообще, для нашей работы это довольно редкая ситуация: мы не просто имели возможность корректировать изображение непосредственно с оригинала, но и получили экспертную оценку самого художника уже готовых файлов с возможностью править по-живому.Ну, и ограничений по офсетной бумаги в данном случае не было. Бумага у нас меловка, но меловка получилась хорошая, плотная, абсолютно матовая и очень к месту в этом издании. Я показывала уже здесь в ЖЖ файлы с оригиналами, тогда еще это была предвариловка, в жизни они помягче, не столь жесткие, контрастные и в книге получились именно так - ощущение оригиналов и чистых живых красок безусловно есть, сохранился объем краски, белила, штрих. При том, что было много непростых иллюстраций - с белым-белым снегом, или там, где Варя встречает весну. Здесь была крайне важна именно цветовая точность, поэтому мы при помощи Геннадия Ивановича пытались добиться не только качественного изображения, но и того, чтобы иллюстрация в книге передавала смысловое значение оригинала: "вот здесь - оттепель, все должно быть теплее, цвет "топленного молока", пасмурнее, а вот здесь - мороз, сильный мороз, ясная ночь, глубокое небо, а вот здесь - дымка, как в осеннем лесу". Вот с такими нюансами и работали... Кстати, как ни странно, но книга получилась чуть приглушеннее, помягче, чем первое издание на офсете, но более чистой, прозрачной, с хорошей детализацией и ощущением живой настоящей живописи...
Переплет совсем новый, старый вариант с девами в кокошниках, символизирующими смену времен года, не сохранился и совсем не нравился художнику, который сам отметил, что он диссонировал с книгой, был несколько чужеродным. А красивое, но опять же несколько чужое для этой книги, написание названия отсылало скорее к сказкам Васнецова, чем к Паустовскому. В новом варианте художник попросил чуть изменить цвет подснежников на переднем плане. Крайне скромный блинт, причем название не поднято, а наоборот - утоплено. Как-то нашему худреду удалось сделать, что название получилось очень объемным и немного переливается, но это чисто визуальный эффект.
И несколько слов о тексте.
Мы привыкли сегодня к совсем иной литературе: нам нужно действие, action, все должны куда-то идти, лететь, скакать, бежать, нам нужен сюжет, нам нужно чтобы было не скучно, что бы было все разжевано, все объяснено, иначе мы начинаем задавать какие-то дурацкие вопросы: а где у ежика папа, а почему бельчонок живет только с мамой, нам нужен сиквел, приквел и тд. и т.п. Мы боимся рассказов, как жанра, мы боимся литературы чувств и эмоций, настроения, как стали боятся кино, перейдя на боевики и сериалы...Мое библиотечное детство приучило делить русскоязычную литературу на две большие группы: русская (дореволюционная) с индексом Р1 и советская с индексом Р2. И мне всегда казалось, что Паустовскому совсем не подходит индекс Р2, для меня этот писатель всегда Р1 -в русской классике. Ну, не могу я назвать его советским писателем...
Смешно пытаться рекламировать Паустовского, но я хочу призвать именно взрослых - перечитайте!если в детстве эти книги прошли мимо - перечитайте!,если читали, но уже не помните - перечитайте!Пусть не наше издание, пусть хоть электронную версию с телефона. Паустовский - тот редкий писатель (настоящий), который прекрасно воспринимается и ребенком, и взрослым. Пусть вас не смущает такое обманчивое определение - сказка. Паустовский смог сохранить и передать это детское ощущение веры в обыкновенное чудо, мы понимаем, что деда Кузьму не вылечит стальное колечко, а мороз грянул не потому, что Филька обидел коня, но все равно где-то внутри сидит детское - а вдруг...
red-balls.livejournal.com
Паустовский в Солотче - vittasim
Во дворе усадьбы Пожалостина находится маленькая банька, к которой нас подвела смотрительница музея. И – опять Паустовский, снова – Паустовский, потому что его удивительной прозой насквозь пропитана Солотча с ее утренними туманами над старицей Оки, с тихим шумом пропаренных на солнце сосен и отчаянными петушиными-кошачаьими битвами за место под солотчинским солнцем. Пока мы рассматриваем три крошечные комнатушки, в которых жил Паустовский, заглянем во временной промежуток жизни Константина Георгиевича, главной темой которого была Солотча.
Знакомство Паустовского с Мещерой началось с изучения обрывка карты, в который ему в булочной завернули хлеб. Одним из любимых занятий писателя было изучение географических карт и чтение лоций. Забыв о хлебе, Константин Георгиевич погрузился в карту, на которой заманчиво зеленело море лесов: «Я рассматривал карту, пытаясь найти на ней знакомый город или железную дорогу, чтобы определить, где находится этот край... Но ни поездов, ни дорог не было, если не считать едва заметной узкоколейки, тянувшейся по краю лесов. Наконец, я наткнулся на знакомое название «Ока». Значит, этот край лежал где-то здесь рядом, невдалеке от Москвы. Так по карте я открыл для себя мещерский край. Он тянулся от Рязани почти до Владимира».
Вот что рассказывает Паустовский об этой маленькой баньке: «Маленький дом, где я живу в Мещёре, заслуживает описания. Это бывшая баня, бревенчатая изба, обшитая серым тесом. Дом стоит в густом саду, но почему-то отгорожен от сада высоким частоколом. Этот частокол - западня для деревенских котов, любителей рыбы".
В баньке три крошечные комнатки. Направо - жилая комната, с топчаном для сна , столом - на котором - книги и рукопись Константина Георгиевича. На стене - над столом - полка с книгами Паустовскиго.
Прямо - крошечная кухня.
"Я иду в пустую баню, кипячу чай. На печке заводит свою песню сверчок. Он поет очень громко и не обращает внимания ни на мои шаги, ни на звон чашек."
В комнатке слева развернута экспозиция, посвященная жизни Паустовского в Солотче, которую я не фотографировала, вот,кроме этой фотографии, на которой Константин Георгиевич рядом с Фраерманом. Все дальнейшие фотографии, иллюстрирующие рассказ, взяты из интернета.
Ну, а теперь подробно, в хронологическом порядке пройдемся по солотчискому периоду жизни Паустовского.1930 г.Во второй половине августа, начале сентября Паустовский оказался в Солотче, куда приехал с севера на поезде: Москва – Владимир - пос. Тума, а затем по узкоколейке на поезде «времен Стефенсона» до Солотчи. Поселился в домике (ныне ул. Революции, 74) у «вековушки», сельской портнихи Марии Михайловны Костиной. Так начался мещерский, самый плодотворный период жизни и творчества К.Г. Паустовского.« Первое лето в Солотче (вспоминает сын Паустовского Вадим) мы жили не в доме Пожалостина (к нему отец только присматривался), а рядом, у одинокой старушки Марии Михайловны. Занимали флигель в одну комнату в глубине участка. Мария Михайловна была очень религиозной, имела какое-то «организационное» отношение к солотчинской церкви — то ли исполняла обязанности старосты (если это допустимо для женщины), то ли являлась членом церковного совета. Во всяком случае, подростки-звонари, не признававшие на колокольне посторонних, слушались ее беспрекословно. Благодаря этому мы с отцом побывали на колокольне солотчинской церкви в день большого праздника. Это была Троица.На колокольню (колокольня Казанской церкви была взорвана в 1941 году и восстановлена в 2004 году) вели высокие стертые ступени. Я трусил и боялся оступиться. Отец шутил надо мной, вспоминал, как сам подростком бегал в Киеве по таким же крутым лестницам в церквах. Так бывало в пасхальные недели, когда гимназистам, как и всем желающим, разрешалось беспрепятственно звонить во все колокола».
1931 г.«После Мещеры я начал писать по-другому – проще, сдержаннее, стал избегать броских вещей и понял силу и поэзию самых непритязательных душ и самых как будто невзрачных вещей…» (из «Книги скитаний»).
Уже в 1931 году в апрельском номере горьковского журнала «Наши достижения» был напечатан очерк Паустовского «Мещерский край», где он впервые пишет о Мещере, Солотче, о доме Пожалостина и о знаменитых солотчинских художниках-«богомазах».«… Однажды ночью я проснулся от странного ощущения. Мне показалось, что я оглох во сне. Я лежал с закрытыми глазами, долго прислушивался и, наконец, понял, что я не оглох, а попросту за стенами дома наступила необыкновенная тишина. Такую тишину называют "мертвой". Умер дождь, умер ветер, умершумливый, беспокойный сад. Было только слышно, как посапывает во сне кот…» Рассказ «Прощание с летом»Константин Паустовский. 1930-е годы
1932 г. Осень.Второй приезд в Солотчу с женой и сыном Вадимом. Поселился в баньке усадьбы гравера И.П. Пожалостина. Написал здесь рассказ «Медные доски» (о наследии гравера), повесть «Судьба Шарля Лонсевиля» и очерк «Онежский завод».«9 сентября 1932 года, Солотча. ФраермануРувим, дорогой! …Стоят чудесные дни. Все желтеет. Пожалостипский сад, ветлы, травы, водоросли, и даже глаза ворюг котов источают особую осеннюю желтизну. Осень вошла в Солотчу и, кажется, прочно… Все в паутине и в солнце. Безветрие, какого не было даже летом,— поплавки стоят, как зачарованные,— и виден самый тонкий клев.К.Г.Паустовский с сыном Вадимом. 1932 год
1933-1940 гг.Постоянно в летне-осенний период Паустовский живет с другом – писателем Р.И. Фраерманом в Мещере, в Солотчинской усадьбе Пожалостина (наследники предпочли имение продать Паустовскому в 1943 году)). http://vittasim.livejournal.com/51246.html#cutid1 Дом в Солотче достался новым владельцам со всем содержимым - резной мебелью, мастерской художника с граверными станками и с хранившимся в специальном подвале архивом, оказавшимся настоящей сокровищницей. Там были эскизы многих работ академика, книги с дарственными надписями его друзей-современников и самое главное - переписка с Иваном Сергеевичем Тургеневым.
Возможно, знакомство с этим хранилищем и натолкнуло Рувима Исаевича и Константина Георгиевича на мысль перевезти в Солотчу в злосчастном 1937 году и часть своих архивов, а в первую очередь то, что может привлечь недоброе внимание искусствоведов с Лубянки. И к тургеневским добавились письма Максима Горького и Александра Фадеева, Бориса Пильняка и Евгения Тарле, Льва Кулешова и многих других не менее известных деятелей культуры и науки. Была надежда, что здесь, в деревенской глуши, целее будут. Возможно, так бы все и произошло, если бы не случилось непредвиденное. Это было уже после войны. Приутихла охота на безродных космополитов, повеяли обманчивым теплом ветерки пресловутой оттепели, и друзья-писатели стали подумывать о возвращении архивов в свои московские квартиры. Тем памятным летом дела задержали их в столице. А в это время случилось в Солотче следующее. Местные подростки сделали из сада подкоп и проникли в подвал дома. Перерыли там все, но не обнаружили ничего стоящего и, чтобы замести следы, подожгли всю эту бумажную рухлядь. Архив сгорел дотла...
В эти годы создает цикл мещерских рассказов – книгу «Летние дни», рассказы «Ленька с Малого озера», «Австралиец со станции Пилево», «Вторая родина», «Семья Зуевых», повести «Исаак Левитан» и «Мещерская сторона», рассказы «Стекольный мастер» и «Старый челн».
Приезжают к Паустовскому в Солотчу друзья – А.П. Гайдар, А.И. Роскин, Г.П. Шторм, К.М. Симонов.
На воротах дома увидим щит со схематическим изображением карты местности. Это - знаменитая тропа Паустовского. Именно Паустовский проложил в этих местах свою знаменитую «тропу» - маршрут для пеших походов.
Приезжавших в гости друзей Аркадия Гайдара и Рувима Фраермана Паустовский селил почему-то в бане, но Гайдар не обижался и даже посадил в саду яблоню и попутно написал повесть «Судьба барабанщика» и рассказ «Чук и Гек». Где-то в Солотче, в дупле старого дерева возможно хранится «клад Гайдара» - запечатанная бутылка, в которую вложено обращение писателя к потомкам. «Клад» до сих пор не найден.
1936 г.Вступает в брак с художницей Валерией Владимировной Навашиной (урожд. Валишевской)17 сентября 1936 г. Валерии Валишевской.«… Внешне мы живём прекрасно. Рувим весел и спокоен, хотя и жалуется на нечистую совесть, — он совсем не работает. Он чудесный, Рувим…Слышу, как над лесами идут к Москве отряды самолётов — вот уже вторую ночь. Вчера днём прошло около сорока самолётов. Ночью гул самолётов очень странен, Рувим тревожится и думает, что это стягивают силы перед войной..».К.Г.Паустовский с Валерией Владимировной. Солотча. Конец 1930-х гг. ..
Солотча <3 или 4> июля 1936 года С.М.Навашину«…Десятый день стоит такая палящая жара, что у нас всех, а особенно у старух, началось разжижение мозгов - невозможно ни писать, ни читать. Остается только удить рыбу, купаться и пить холодный боржом (его здесь продают в аптеке). Горят леса за Ласковым, сохнут деревья в саду, и я, потихоньку от старух, поливаю их водой из колодца (старухам воду жаль больше, чем деревья). Рыба понемногу "лавится", но от жары она совсем осовела и клюет будто спросонок, - редко и вяло. Резиновая лодка оказалась замечательной, и Рувим Исаевич, должно быть, не увидит ее больше, как свою собственную спину, потому что я ее у него куплю силой…» (Старухи - хозяйки дома, у которых жил К.Паустовский. Одна из них - дочь художника-гравера И.П.Пожалостина).
К.Г.Паустовский и В.В.Навашина-Паустовская. Солотча. Конец 1930-х годов
13/IХ Сергею Навашину «…Матрёна Дав. коптит пойманную рыбу для Москвы, я работаю и «изучаю» чудесную осень. Старухи залегли на зимовку и совсем не показываются. Лангобарды ходят в тулупах и валенках. В саду — масса червей и жёлтых листьев. ..»К.Г.Паустовский на Прорве под Солотчей. 1937 г. Фото из архива В.К.Паустовского.
В 1939 году вышла в свет маленькая поэтическая повесть писателя «Мещерская сторона» - лучшее произведение Паустовского о любимом крае.«За Гусем-Хрустальным, на тихой станции Тума, я пересел на поезд узкоколейки. Это был поезд времен Стефенсона. Паровоз, похожий на самовар, свистел детским фальцетом. У паровоза было обидное прозвище: "мерин". Он и вправду был похож на старого мерина. На закруглениях он кряхтел и останавливался. Пассажиры выходили покурить. Лесное безмолвие стояло вокруг задыхавшегося "мерина". Запах дикой гвоздики, нагретой солнцем, наполнял вагоны. Пассажиры с вещами сидели на площадках - вещи в вагон не влезали. Изредка в пути с площадки на полотно начинали вылетать мешки, корзины, плотничьи пилы, а за вещами выскакивал и их обладатель, нередко довольно древняя старуха. Неопытные пассажиры пугались, а опытные, скручивая козьи ножки и поплевывая, объясняли, что это самый удобный способ высаживаться из поезда поближе к своей деревне. Узкоколейка в Мещёрских лесах - самая неторопливая железная дорога в Союзе».К.Г.Паустовский в Солотче. У любимого им "паровоза-самовара" на узкоколейке Рязань - Тума. Конец 1930-х годов
В последний предвоенный год написал вторую книгу рассказов о Солотче «Жильцы старого дома» и пьесу «Поручик Лермонтов».Солотча 24/IX-<19>40 В.В.Навашиной-Паустовской«…Доехали мы очень спокойно, - даже автобус из Рязани, который несколько дней не ходил, пошел как раз в день нашего приезда. Фунтик в дороге все время искал тебя, а в Солотче сразу все узнал, начал с рычаньем рыть задними лапами землю, устроил гонки по саду, а спать лег сам на свое старое место у печки... В доме и усадьбе просторно, чисто и такая тишина, что у меня первый день все время звенело в ушах. Настурция цветет очень пышно, расцвели все подсолнухи и портулаки. Беседка в саду стала совершенно пурпурной от осеннего винограда. Дни стоят необыкновенные - золотые и тихие. Вчера уже летели журавли. Старухи обрадовались нашему приезду и, кажется, искренне, Ал<ександра> Ив<ановна> даже дала нам свой самовар. Она очень польщена тем, что в местной газете была, оказывается, заметка о том, что мы жили летом у нее в доме…Приходил древний монах-нищий. Он шепотом рассказывал мне, что он "временный нищий", а мечтает сделаться "подпольным попом", хотя и отсидел уже за это пять лет в ссылке…Продукты пока носят плохо, т.к. три дня праздновали престольный праздник и вся Солотча перепилась..."
1 окт<ября> <19>40 г. Солотча В.В.Навашиной-Паустовской"...У нас очень тихо и временами очень одиноко. Я работаю, Ал<ександра> Вас<ильевна> (неустановленное лицо) много читает (Ал<ександра> Ив<ановна> притащила ей ужасные исторические романы, приложение к газете "Свет"). Ал<ександра> Вас<ильевна лечит Полину от бородавок каким-то знахарским способом - приказала ей натирать бородавки обрывками старой кожи от обуви, если такой обрывок случайно попадется на дороге. И потом обязательно класть обрывок на то же место на дороге. Полина охала и ахала от восхищенья..."
1941-1942Работа корреспондентом ТАСС на Южном фронте, в октябре эвакуация с семьей в г. Алма – Ата.
1943 г.В феврале вернулся в Москву. В конце марта – начале апреля едет с Р. Фраерманом в Солотчу, где по предложению последней владелицы А.И. Пожалостиной оформили документы на владение домом и усадьбой. Написал рассказы «Дорожные разговоры» и «Бакенщик». Начал работать над романом «Дым Отечества».Вадим Паустовский вспоминает: «В мае 1943 года мы с отцом увиделись в Москве — оба почти одновременно вернулись из эвакуации. Через два месяца встретились уже в Солотче (я приехал туда на летние каникулы). Война наложила отпечаток и на Солотчу, которую я не видел несколько лет. В лугах было пустынно. На месте некоторых знакомых деревьев зияли воронки от авиабомб. Отец, приехавший на несколько недель раньше, рассказал, как ночами выходил в сад и слушал гул немецких бомбардировщиков, летевших на Горький. Возвращаясь, они сбрасывали бомбы где придется».
17 / VIII–43 Из Солотчи С.М.Навашину"...Серячёк, — никак не соберусь написать тебе большое письмо, а надо написать о многом — фермерство берёт всё время, и представление о неторопливости сельской жизни — чепуха. Всё время надо спешить, и времени не хватает. Сейчас очень большой урожай помидоров, он ломает кусты, и два дня пришлось ставить палки и все наново подвязывать. У нас в комнате всё завалено помидорами — их сотни. Завтра едем со Звэрой (домашнее имя Валерии Владимировны Навашиной-Паустовской) в Туму за коровой — это довольно сложное предприятие. Цыплята растут. Они совсем ручные, толпами бегают за Звэрой и за мной, взлетают на плечи и даже на голову..."
Солотча 30/IX-<19>45 г. В.В.Навашиной-Паустовской«…Солотча выглядит гораздо более нищей, чем при нас, - в общем, очень хорошо, что мы здесь не остались. Дом очень запущен, никаких огородов у Ф<раерманов> не было, посадили немного картошки. Видел Семена-глухого. Он разговаривает так, будто мы встречались только вчера. Новости деревенские одинаковые - вчера Мадюк отправили в сумасшедший дом, у аптекарши издох поросенок и т.д. и т.под...Ф<раерман> понемногу философствует. Живет он наверху, в мезонине. Купил керосин, у меня на столе горит наша стеклянная лампа. Купил сушеных грибов, но они дорогие. И вообще цены (кроме молока и овощей) здесь совсем не такие дешевые. …А сейчас в доме живет маленький черный котенок - очень тихий, но он почему-то всегда держит хвост прямо вверх…Я у себя в комнате поставил чудный букет из осенних листьев, листьев свеклы (лиловых) и фиалок (они все еще цветут) - по звериному примеру..."
1948 г. Зима-весна.Работал в Солотче над «Повестью о лесах», которая опубликована в номерах «Огонька» под названием «Преодоление времени». В августе с Р.И. Фраерманом и его сыном Г.П. Тушканом совершил путешествие в глубь Мещеры, на лесной кордон № 273 лесника А.Д. Желтова, на реке Пра. Описал это путешествие в рассказе «Кордон «273».В очерке «Рувим Фраерман» Паустовский писал: "Невозможно припомнить и сосчитать, сколько ночей мы провели с Фраерманом то в палатках, то в избах, то на сеновалах, то просто на земле на берегах Мещорских озёр и рек, в лесных чащах, сколько было всяких случаев — то опасных, то трагических, то смешных, — сколько мы наслышались рассказов и небылиц, к каким богатствам народного языка мы прикоснулись, сколько было споров и смеха и осенних ночей, когда особенно легко писалось в бревенчатом доме, где на стенах прозрачными каплями тёмного золота окаменела смола..."
25/VIII–<19>48 В.В.Навашиной-Паустовской
Перебрался в мезонин, — там очень тихо и чисто. Встаю рано, сам ставлю самовар, прибираюсь, сам все себе делаю, и мне это почему-то очень нравится. В доме — пустота и мертвая тишина, и без обычных жильцов он стал гораздо приятнее. Все окна стоят настежь, вся затхлость уже выветрилась. Каждый раз я приношу из лугов цветы (разные), и все столы у меня уставлены букетами. Боюсь только, что разучусь говорить — говорить совершенно не с кем, если не считать Ариши. Она по утрам приносит мне обед, моет посуду и рассказывает все солотчинские новости (ограбили почту, унесли на руках несгораемый ящик, по этому случаю вчера ночью был обыск у Самарских и вся Солотча взъерошена). Сегодня приходил ко мне заведующий местным ОНО — он здесь новенький, решил проявить инициативу и потому устраивает в Солотче музей, посвященный мне (!?). Было бы глупо, если бы не было так смешно.
1949 г.Вступает в брак с актрисой Московского камерного театра Татьяной Алексеевной Евтеевой1949-1954 гг.Пишет последние мещерские рассказы – «Во глубине России», «Записки Ивана Малявина», «Воитель», «Пришелец с юга», «Приточная трава», «Клад». Заканчивает работу над второй книгой «Повести о жизни» («Беспокойная юность»).Вадим Паустовский вспоминает: «Перед отъездом из Солотчи он писал мне: «Солотча очень испортилась, — вся запружена дачниками, по главной улице автомобили носятся беспрерывно, как в Москве, и рыбы почти не стало».К.Г.Паустовский на рыбной ловле. Прорва. 1950 г. Из архива В.С.Фраерман
13 июля 1950 г.В Солотче у Паустовского и его жены Татьяны Алексеевны родился сын Алеша. Пишет цикл статей «Письма из рязанской деревни».К.Г. Паустовский с сыном Алешей.
Солотча 14/9, 50 г. Солотча«…Здесь сейчас очень тихо и, несмотря на дожди, очень хорошо. Пышно доцветают цветы. Те астры, что ты посадила около маков, набрали бутоны и вот-вот зацветут, сад уже осенний, засыпанный жёлтыми листьями, сырой и безлюдный. Новости наши — деревенские. Пёстрого котёнка взяла Ариша, и его тут же у неё украли. Серого кота бабка Таня отнесла к себе в мешке, но на следующий день он вернулся и сказал, что уходить никуда не собирается. Я сейчас начал много работать (в баньке) и потому редко бываю в лугах…»К.Г.Паустовский с падчерицей Галиной Арбузовой. Солотча. 1953 г. Фото Т.А.Паустовской.Из архива Г.А.Арбузовой
Летом 1954 г.Последний раз живет в усадьбе Пожалостина.К.Г.Паустовский. Солотча. В кабинете дома И.П.Пожалостина. Начало 1950-х гг. Фото С.А.Кузьмицкой
Последний раз Константин Георгиевич приехал в Солотчу за два года до смерти. Это было в августе 1966 года. Несмотря на плохое самочувствие и приступы болезни (он страдал бронхиальной астмой), Паустовский дал согласие приехать в Солотчу для участия в съёмке документальной киноленты «Дорога к Чёрному озеру». Настойчивые кинематографисты уговорили Паустовского снять фильм о его жизни в Мещёре. Болезнь не позволила ему, как прежде, совершать дальние походы, но Константин Георгиевич с удовольствием рыбачил на Старице. Живительный и прозрачный воздух Солотчи благотворно действовал на Паустовского. Он мечтал навсегда обосноваться в Солотче, построить здесь дачу, но этим мечтам не удалось осуществиться... Спустя короткое время после смерти Паустовского, его жена Татьяна Алексеевна Паустовская приехала в Солотчу и выкопала в лугах куст шиповника с комком мещёрской земли. Этот куст с дерновиной она посадила на могиле Паустовского.
http://shkolazhizni.ru/archive/0/n-38046/
http://lib.ru/PROZA/PAUSTOWSKIJ/r_bakenshik.txt
http://www.kgplibrary.ru/pages/biografiya/
http://paustovskiy.niv.ru/paustovskiy/family/fotografii.htm
http://paustovskiy.niv.ru/paustovskiy/family/valeriya-valishevskaya.htm
http://paustovskiy.niv.ru/paustovskiy/text/mescherskaya-storona/storona_2.htm#g14
http://www.mirpaustowskogo.ru/magazine/mp-05/02-01.htm
http://sozvezdie-tour.ru/city/solotcha
vittasim.livejournal.com
Итоги конкурса иллюстраций «Рисуем сказки Паустовского»
Дорогие друзья! Подведены итоги Всероссийского творческого конкурса рисунков-иллюстраций «Рисуем сказки Паустовского».Поздравляем победителей!
Гран приУшакова Лилия Александровна ДШИ №1 им. С. С. Прокофьева г. ВладивостокБереговых Мария ГБУДО г. Москвы «ДШИ им. И. Ф. Стравинского»
Старшая возрастная группа
| I | Богданова Арина ГБУДО г. Москвы «ДШИ им. И. Ф. Стравинского» |
| II | Дьяконова Екатерина Алексеевна МБУДО «Детская художественная школа № 4» г.о. СаранскШестернёва Алиса Денисовна ГБОУ Школа 655 Приморского района Санкт-Петербурга |
| III | Домрачева Ирина Николаевна ГБПОУ Республики Марий Эл «Йошкар-Олинский техникум сервисных технологий»Покусай Алена Николаевна МУДО «ДШИ «Фламинго» п. Белоозерский, Воскресенского района Московской областиЛипина Анна Юрьевна ГБУДО ДШИ «Дети синей птицы»Петрова Алина Сергеевна ГБОУ г. Санкт-Петербурга гимназия 32 |
| I | Ленская Валерия Владимировна ГБУДО г. Москвы «ДШИ № 6»Шишлова Софья ГБУДО г. Москвы «ДШИ им. И. Ф. Стравинского»Хренова Елизавета ГБУДО г. Москвы «ДШИ им. И. Ф. Стравинского» |
| II | Крайнова Юлия Николаевна Детская художественная школа при КГБ ПОУ «Новоалтайское государственное художественное училище (техникум)»Федосеева Майя Дмитриевна ГБУДО г. Москвы ДШИ «Центр»Сусорова Евгения ГБУДО г. Москвы «ДШИ им. И. Ф. Стравинского» |
| III | Сырыгина Виктория Вячеславовна МУ ДО г.о.Кинешма «ДХШ» Ивановская областьЛанцова Анастасия Дмитриевна ГБУДО г. Москвы «ДХШ им. В. А. Ватагина»Еманова Вероника Сергеевна ГБУДО г. Москвы ДШИ «Центр» |
| I | Красавина Ольга Алексеевна ГБУДО г.Москвы «ДШИ №17»Бабаева Елизавета Александровна ГБУДО г. Москвы ДШИ им. М. А. Балакирева |
| II | Акимова Елизавета Георгиевна ГБУДО г. Москвы «ДХШ «Солнцево»Кузнецова Мария Игоревна ГБУДО г. Москвы «ДШИ им. В. В. Крайнева»Смирнова Мария Дмитриевна ГБУДО г. Москвы ДШИ «Центр» |
| III | Баранова Анна Руслановна ГБУДО г. Москвы «ДШИ им. С. Т. Рихтера»Гернер Богдан Александрович МБОУ СОШ №12 г. ПятигорскКабанова Елизавета Максимовна МБУДО «Орловская детская школа искусств и ремесел»Чаплыгина Дарья МБУДО «Краснотурьинская художественная школа» |
По итогам Конкурса проводится Выставка лучших работ участников. Закрытие выставки состоится 12 декабря в 16:00 в большом зале Детской школы искусств им. И. Ф. Стравинского, где пройдут награждение участников, концерт и показ фильма о Константине Паустовском.
В декабре 2017 года финалистов Конкурса ожидает итоговый мастер-класс «Мастера книжной иллюстрации». В мае 2018 года победители Конкурса поедут в Тарусу и посетят Мемориальный дом-музей К. Г. Паустовского.
www.mirpaustowskogo.ru
Паустовский Константин Георгиевич — Мегаэнциклопедия Кирилла и Мефодия — статья
Паустовский родился в семье чиновника Управления Юго-Западной железной дороги, окончил гимназию. В 1911-13 учился в Киевском университете на естественно-историческом факультете, затем на юридическом факультете Московского университета. Юность писателя не была благополучной: уход отца из семьи, нищета матери, слепота сестры, затем гибель двух братьев во время Первой мировой войны .Революция, которую он принял радостно, быстро рассеяла первоначальный романтический восторг. Жажда свободы и справедливости, вера в то, что вслед за ней откроются невиданные возможности для духовного роста личности, для преобразования и развития общества, — все эти прекраснодушные мечты столкнулись с суровой реальностью насилия и деградации прежней культуры, разрухи и энтропии человеческих отношений, которые Паустовский, по свидетельству мемуаристов, сам мягкий, отзывчивый, старомодно интеллигентный, мечтал видеть совсем иными.
В 1914-1929 Паустовский пробует разные профессии: кондуктор и вожатый трамвая, санитар на фронте Первой мировой войны, репортер, учитель, корректор и т.д. Он много ездит по России.
В 1941-1942 отправляется на фронт военным корреспондентом ТАСС, публикуется во фронтовой газете Во славу Родины, в газетах Защитник Родины, Красная звезда и др.
Начинал Паустовский именно как романтик. Большое влияние на его творчество оказал А. Грин.Первый рассказ Паустовского На воде был опубликован в киевском журнале «Огни» в 1912. В 1925 он выпустил первую книгу Морские наброски. В 1929 становится профессиональным писателем. В том же году вышел его роман «Блистающие облака».
Постранствовав по стране, повидав смерти и страдания, сменив ряд профессий, Паустовский тем не менее остался верен романтике — как и прежде, он мечтал о жизни возвышенной и яркой, а поэзию считал жизнью, доведенной до полного выражения.
Писателя тянуло к фигурам героическим или неординарным, преданным либо идее искусства, как художники Исаак Левитан или Нико Пиросманашвили, либо идее свободы, как безвестный французский инженер Шарль Лонсевиль, оказавшийся в русском плену во время войны 1812 года. И характеризуются эти персонажи обычно через их отношение к книгам, картинам, к искусству.Именно творческое начало в личности больше всего притягивало писателя.
Поэтому многие наиболее близкие автору герои — именно творцы: художники, поэты, писатели, композиторы... Счастливо одаренные, они, как правило, несчастливы в жизни, даже если в конце концов добиваются успеха. Драма творческой личности, как показывает Паустовский, связана с особой чувствительностью художника к любому нестроению жизни, к ее равнодушию, она — оборотная сторона обостренного восприятия ее красоты и глубины, тоски по гармонии и совершенству.
Странничество (многие его герои — странники) для Паустовского по-своему тоже творчество: человек в соприкосновении с незнакомыми местами и новой, дотоле неведомой красотой открывает и в себе неведомые ранее пласты чувств и мыслей.
Мечтательство — неотъемлемая черта многих героев раннего Паустовского. Они создают свой самостоятельный мир, отделенный от скучной действительности, сталкиваясь же с ней лицом к лицу часто терпят поражение. Многие ранние сочинения писателя (Минетоза, 1927; Романтики, писались в 1916-23, опубл. 1935) отмечены экзотикой, туманной дымкой таинственности, имена его героев необычны (Чоп, Метт, Гарт и др.). Во многих произведениях Паустовского как бы рождается легенда: реальность украшается выдумкой, фантазией.
Со временем Паустовский отходит от отвлеченной романтики, от завышенных притязаний героев на исключительность. Следующий период его литературной деятельности может быть охарактеризован как романтика преобразовательства. В 1920-30-е Паустовский много ездит по стране, занимается журналистикой, публикует очерки и репортажи в центральной прессе. И в итоге пишет повести Кара-Бугаз (1932) и Колхида (1934), где все та же романтика получает социальный акцент, хотя и здесь мотив надвременного, общечеловеческого стремления к счастью является главным.
Вместе с повестью Кара-Бугаз к писателю приходит известность. В повести — о разработке залежей глауберовой соли в заливе Каспийского моря — романтика претворяется в борьбу с пустыней: человек, покоряя землю, стремится перерасти себя. Писатель сочетает в повести художественно-изобразительное начало с остросюжетностью, научно-популяризаторские цели с художественным осмыслением разных людских судеб, столкнувшихся в борьбе за оживление бесплодной, иссушенной земли, историю и современность, вымысел и документ, впервые достигая многоплановости повествования.
Для Паустовского пустыня — олицетворение разрушительных начал бытия, символ энтропии. Впервые писатель касается с такой определенностью и экологической проблематики, одной из главных в его творчестве. Все больше писателя привлекает будничность в ее самых простых проявлениях.
Именно в этот период, когда советская критика приветствовала индустриальный пафос его новых произведений, Паустовский пишет также рассказы, простые по сюжету, с полнозвучным и естественным звучанием авторского голоса: Барсучий нос, Кот-ворюга, Последний черт» и другие, вошедшие в цикл Летние дни (1937), а также повести о художниках («Орест Кипренский» и «Исаак Левитан», обе 1937) и повесть «Мещорская сторона» (1939), где его дар изображения природы достигает наивысшего расцвета.
Эти произведения сильно отличаются от его парадных новелл вроде Доблести и Поводыря, где писатель старался показать идеал как нечто уже существующее, патетика перехлестывала через край, идеализация оборачивалась пресловутой лакировкой действительности».
В творчестве Паустовского именно поэзия становится доминантой прозы: лиризм, недоговоренность, нюансы настроения, музыкальность фразы, мелодика повествования — в них обаяние подчеркнуто традиционного стиля писателя.
За окном прогремели по булыжникам колеса, брякнул и замолк колокольчик под дугой, захрапели лошади.... Все точно и строго, ничего лишнего, но слышишь и громыхание колес, и жестяной взбряк колокольчика, и храп лошади, а за всем этим приоткрывается пыльный тихий южный провинциальный городок, печаль бескрайних российских просторов, одиночество путника-изгнанника...
Что-то завораживает в этой неторопливой, старомодной прозе.
Главными в последний период творчества Паустовского стали автобиографическая «Повесть о жизни» (1945-63) — история поиска автором-героем самого себя, смысла жизни, наиболее полнокровных связей с миром, обществом, природой (охватывает период от 1890-х гг. до 1920-х годов) и «Золотая роза» (1956) — книга о труде писателя, о психологии художественного творчества.
Именно здесь писатель находит оптимальный для себя синтез наиболее близких ему жанров и художественных средств — новелла, эссе, лирическое отступление и т. д. История здесь проникнута глубоко личным, выстраданным чувством, сконцентрирована обычно вокруг творчества и нравственных исканий личности. Легенда вполне органично встраивается в ткань повествования как закономерный элемент художественной структуры.
- Орден Трудового Красного Знамени (1939)
- Орден Трудового Красного Знамени (1962)
- Орден Ленина (1967)
- Премия имени Влодзимежа Петшака (Польша, 1967)
- Медаль «За оборону Одессы» (посмертно, 1995)
- Медаль «За отвагу» (посмертно, 1997)
- 1935 — «Кара-Бугаз»
- 1957 — «Телеграмма» (короткометражный фильм)
- 1960 — «Северная повесть» (фильм)
- 1965 — «Обещание счастья» (фильм-спектакль)
- 1967 — «Растрепанный воробей» (мультфильм)
- 1971 — «Стальное колечко»
- 1973 — «Теплый хлеб» (мультфильм)
- 1979 — «Стальное колечко» (мультфильм)
- 1979 — «Квакша» (мультфильм)
- 1988 — «Жильцы старого дома» (мультфильм)
- 1983 — «Солдатская сказка» (мультфильм)
- 1989 — «Корзина с еловыми шишками» (мультфильм)
- 2003 — «Остров без любви» (телесериал; 4-я серия «Вас буду ждать я…» по рассказу «Снег»)
- Левицкий Л. Константин Паустовский.: Очерк творчества. 2-е изд., доп., М., 1977.
- Измайлов А. Ф. Наедине с Паустовским. Л., 1990.
- Собрание сочинений в ?? тт. М., 19??.
megabook.ru
Сказки Паустовского с иллюстрациями Геннадия Епишина: red_balls
На прошлой неделе я хвасталась, что мы готовим к выходу книги с иллюстрациями Геннадия Ивановича Епишина.И я специально не давала много иллюстраций, так как тогда доступны были только книги. Зато теперь могу показать, как все выглядит в оригиналах.
Начну со Сказок Паустовского.Мы вчера сравнивали печать первого издания, в принципе книги были напечатаны хорошо (типография - детская Тверь), особенно учитывая офсет, это в первую очередь касается детализации, светлых полутонов, но достаточно сильно "гуляет" сам цвет, причем не везде, а явно по отельным тетрадкам, другие оттенки, особенно касается зимнего Стального колечка, ну и объема очень не хватает.
"Растрёпанный воробей"
"Стальное колечко"
"Стальное колечко"
"Стальное колечко"
"Артельные мужички"
"Артельные мужички"
"Тёплый хлеб"
"Стальное колечко"
"Квакша"
"Растрёпанный воробей"
Специально для нашего нового издания художник нарисовал несколько иллюстраций, заменив старые, будет совсем новый форзац, ну и переплёт будет другим...
red-balls.livejournal.com
Алексей Паустовский | Знания, мысли, новости — radnews.ru
Алексей Паустовский, сын великого русского писателя Константина Георгиевича Паустовского
Алексей Паустовский, сын великого русского писателя Константина Георгиевича Паустовского, был известен в Тарусе как Алеша, а между друзьями как Леха. Биографию этого замечательного человека и прекрасного художника еще предстоит написать, но вообще-то она уже есть в его картинах и многочисленных рисунках, едва ли не лучший из которых — это автопортрет в Тарусе. В летней черноте дома открыта дверь в сад, искрящийся всеми веселящими красками тарусского лета. Художник стоит на пороге вполоборота, легко вошедший или, уходя, обернувшийся.
Его жизнь оказалась очень короткой и трагичной, но ничего из этого еще нет в этом автопортрете. Есть цветущий сад, и по сию пору обминающий большой разлапистый дом, где он вырос, где в папках под диванами хранятся ворохи всяких его работ и нежных детских акварелей и энергичных рисунков тушью уже взрослого художника.
Таруса была и остается местом совершенно исключительным для русской культуры, живописи, философии и науки. Здесь и сейчас вновь живет много классных художников и архитекторов, но теперь это другая Таруса. Таруса — модный курорт, Таруса — летний квартал Москвы.
data-ad-client="ca-pub-4472270966127159"data-ad-slot="1061076221">
Таруса 70-х, ко времени которой относятся картины и рисунки Алеши Паустовского, была совершенно другого рода, другого рода взаимоотношений. Она была Тарусой великих людей, оказавшихся здесь не всегда по своей воле и переживавших в этом климатическом и политическом анклаве за судьбы и вещи, далеко превосходившие круг семейных или дружеских интересов.
Алексей Паустовский был из самого младшего поколения, из поколения детей этих великих тарусских пришельцев. Есть черно-белые фотографии каких-то маскарадов и пирушек с друзьями и разговоров в саду со старшими посетителями дома. Есть еще небольшие живописные абстракции на стене той комнаты, где он жил с женой Машей (Матильдой) и малюсенькой приемной дочерью Лизаветой, и в них, в этих работах, сияние тарусского лета, всегда гораздо более светлого и теплого, чем можно было бы предположить в этой полосе.
По воспоминаниям друга Алексея Паустовского художника Александра Туманова, жизнь была беспрестанной шуткой, дурачеством, розыгрышем, частым объектом которых становился и сам Туманов, и все что-то кричали. Один кричал: «У меня отец хирург!», другой кричал: «Я ветеран войны!» В ответ кричали: «Да врешь ты все!» или «Ну так давай!».
Известно, что Алексей Паустовский относился и к свой живописи часто как к шутке, имитируя одними техниками другие, изображая странные реальные и нереальные сценки. Но живопись его московского периода очень трагична, колорит ее темен, и настроение сбивается зачастую в тяжелое страдание. Однако ж то изображением райского сада, то все же пробивающимся теплым веселым колоритом белых, желтых и красных пятен из самых далеких глубин она возвращалась к солнечному колориту летнего сада его горячо любимой матери, спрятанного в дальнем конце убегающей вниз улочки того края Тарусы, который выходит на речку Таруску недалеко от кладбища и к дорожке, по которой все вечно гуляли в близлежащее Сутормино.
Алексей Константинович Паустовский родился в 1950 году в поселке Солотча Рязанской области. В 1968 году поступил в Московский полиграфический институт. Принимал участие в выставках начиная с 1969 года: в Академгородке — Пущино Московской области; в 1971 году в числе шести участников в МГУ; затем в знаменитых выставках:
1974 — Москва, лесопарк «Измайлово», 2-й осенний просмотр картин «На открытом воздухе».
В этом же году Алексей Паус товский вступает в молодежную секцию Московского союза ху дожников;
1975 — квартирные выставки и выставка произведений москов ских художников в Доме культуры ВДНХ.
9 сентября 1976 года Алексей Константинович Паустовский умер в Москве. После смерти художника работы Алексея Паустовского были включены в экспозиции выставок в Москве:
1977 — Горком графиков на Малой Грузинской. Выставка живописи;
1988 — Горком графиков на Малой Грузинской. «Художник и его время»;
1989 — Горком графиков на Малой Грузинской. «Мемориал- 89»;
1991 — Советский фонд культуры. Групповая выставка «Иные миры».
Е.Д. Плавинская
www.radnews.ru
