Музей ЧерномырдинаВыставка работ учеников художественной школы Бориса Мичри. Школы картина
Маковского, Решетникова, Волкова, Богданова-Бельского и других.
Школьные будни в ХХI веке или пару столетий назад. Меняются и форма, и содержание. От сельской избы — к просторным классам, от гусиного пера к шариковым ручкам, от устного счета — к информатике. Прежним в школе остается лишь главное — учитель и ученики. Сегодня мы вместе с Натальей Летниковой заглянем в классы разных эпох вслед за известными художниками.
«В сельской школе». Владимир Маковский
1883 год в сельской школе. Деревянные стены, большой стол вместо парт и скамейки вместо стульев. Крестьянская одежда и простые косынки у девочек. Ученики сельской школы конца ХIХ столетия постигают азы наук в перерыве между жатвой и новой посевной. Школа здесь не долгий путь к знаниям, а лишь передышка. Возможность заглянуть в совсем другой мир. Лишь на то короткое время, когда не надо в поле.
Пример на доске — работа мысли на лице. Сельский учитель — профессор МГУ Сергей Рачинский. Место действия — село Татево, куда потомок дворянского рода приехал из Москвы, чтобы открыть школу для деревенских детей. Разработал профессор свою систему обучения устному счету, по которой учился и художник Богданов-Бельский. Тот самый случай, когда учитель дает дорогу в жизнь и помогает стать художником.
«1 сентября». Анатолий Волков
Первое сентября в каждом доме, где есть обитатели от 7 до 17. В эпоху школьной формы и белоснежного фартука или сарафанов и пиджаков с шевроном. Волнительное утро. Для девочек — у зеркала, в котором отражается не только ученица, но и праздничный букет. Картина выставлялась с 1950 по 2008 год на 12 международных выставках. За это время обладательница форменного платья успела покинуть парту и наверняка отвести в школу не только детей, но и внуков.
«Первое сентября». Александр Кречетов
Словно иллюстрация к идеям Ушинского и Сухомлинского — дети и родители на общем пути к знаниям. Совместные бдения над домашним заданием, проверки дневников и выволочки за плохие оценки — впереди. Пока же на школьном дворе царит оживление и гомон. Художник уловил солнечное настроение первого школьного дня 1980 года. Заканчивать школу этим мальчикам и девочкам предстояло в «свободной форме».
Хрестоматийная картина Федора Решетникова — о многих школьных историях. Общее для всех — виноватый вид главного героя. Сегодня радостно его встречают лишь братик и собака. Семья расстроена, двоечник — в отчаянии. В руках видавший виды и многие школьные сражения портфель. Видны коньки — прекрасная альтернатива сидению за уроками, в глазах — тоска. Предстоит работа над ошибками, которых очень много.
«Экзамен». Иван Тихий
Ты и доска. Один на один. Неминуемое противостояние. Смущение, волнение, провалы в памяти. Мел, замерший в руке, вместо того, чтобы бегло строчить на доске. Экзамен. Художник вместе с застывшим классом на картину будто вписал и тишину, в которую этот класс погрузился. Хотя самые отчаянные всегда пытаются шептать. С места, чтобы, оказавшись у доски, смущаться, волноваться. Вспоминать даже то, чего не знаешь.
«Герои в школе». Олег Терентьев
Первое сентября для тех, кто закончил учебу, сдал школьные экзамены и выдержал экзамены жизненные. Герои в школе. Солнечным сентябрьским утром вошли в класс. Как многие годы назад, с букетом осенних цветов. Вызвали переполох среди ребят радушными улыбками, военной выправкой, медалями на груди. Учительница встречает гостей — возможно, тех, кто некогда сидел за этими партами, вчерашних школьников — нынешних героев. Не лучшая ли награда для учителя — гордость за своих учеников.
www.culture.ru
Выставка работ учеников художественной школы Бориса Мичри.
Борис МичриИзраиль, Рамат-Ган
На выставке представлены работы в различных техниках: акварель, акрилик, масло, карандаш, уголь, гравюра, скульптура, роспись по стеклу, роспись по шёлку, мозаика и др.
Есть дети, которые бросаются рисовать, едва вернувшись из детского сада. Есть подростки, которые предпочитают тусовкам и дискотекам, холст и краски. Есть взрослые, которые вздыхают о том, что никогда не учились в художественной школе, а теперь уже поздно. Есть люди, впервые взявшиеся за кисть в 60 лет. А есть художественная школа, где все они занимаются.
В Израиле есть много художественных школ, но занимаются они скорее по программе любительского кружка.
Ученики нашей школы занимаются по серьёзной программе, подобно той, по которой преподавала Наталья Алексеевна Васильева на своих уроках. Кроме работы с разными материалами, также, изучается композиция, теория цвета, история искусств.
Школа существует, уже более 10 лет при Центре искусств Бориса Мичри.
Теперь это одна из крупнейших школ в Израиле (более 70 учеников), ученики делятся на группы, в соответствии с возрастом и уровнем подготовки. Есть ученики, которые занимаются уже 5-6 лет. Многие из них выбирают изобразительное искусство своей профессией.
Постоянно проводятся выставки. Как общие, так и персональные, учеников достигших успехов. Так же проходят выставки профессиональных художников и студентов курса «Дизайна интерьера».
Открытия выставок проводятся в очень живописном месте, на горе, где, как на ладони виден весь Тель-Авив.
В дальнейшем картины выставлены в помещении школы искусств в Рамат-Гане.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
.
Из разговора двух пятилетних художников, подслушанного на уроке живописи.
-Владик, а ты на войну пойдёшь?- спрашивает Равиталь, дописывающая цветочные лепестки.
-Пойду, но только не сейчас, сейчас я занят — отмахивается Владик, увлечённый процессом разрисовывания хвоста какой-то диковинной птицы.
У каждого свои важные дела.
Кому война, кому выборы, кому забастовки, а для учащихся школы искусств — главным событием года стала выставка, на которой представлено их художественное творчество.
Борис Мичри
Ramat-Gan. 61-Herzl St.
Mobile: 972-52-3516995
Tel: 972-3-6773427
http://www.artcenter1.narod.ru/
Обратите внимание
Венецианская школа живописи — WiKi
Венецианская школа насчитывает несколько столетий исторического развития. На первых этапах главенствовала архитектура. Но специфические условия географического расположения и культурных влияний как с запада (готика) так и с востока (прежде всего из Византии) обусловили чрезвычайно своеобразный сплав культуры, что отразилось в так называемой венецианской готике. Последняя не имела значительного конструктивного характера (как во Франции), а активно использовала декоративные находки стиля. В декоре сакральных сооружений преобладали элементы, заимствованные из известного художественного центра средневековья — Византийской империи (икона, эмаль, мозаика, ковры и драгоценный текстиль). Часто это были иконы или ювелирные изделия, приобретённые или вывезенные из Византии как военные трофеи[3].
Чисто венецианская школа живописи насчитывает не менее 400 лет устойчивого развития. Первые образцы XV века ещё тяготели к византийским образцам иконописи или мозаик. Но элементы готики в сочетании с византийскими влияниями давали своеобразные местные образцы (ряд сочинений византийских и венецианских мастеров иконописи XV века, Паоло Венециано, Альвизе Виварини, ранние произведения Якопо Беллини)[4].
Накопление опыта и совершенствование мастерства благотворно повлияло на мастеров Венеции уже в середине XV века. Этому способствовали как заимствование техники масляной живописи, устойчивой во влажном климате Венеции, относительно фресок, так и влияния художников из других художественных центров (как пример Антонелло да Мессина, ок. 1430—1479)[4].
Венецианские мастера достигли значительных успехов в портретной живописи, о чём свидетельствуют приглашения их в другие страны для портретирования. Но длительное время было потрачено на преодоление застылости, недвижимости религиозных и бытовых образов, которые стали характерной чертой творчества многих венецианских мастеров (Карло Кривелли, Джентиле Беллини, Чима да Конельяно, Марко Базаити, ранние произведения Джованни Беллини и Джорджоне, Лоренцо Лотто), а в произведениях Витторе Карпаччо и Винченцо Катена непобедимая неподвижность доживет и до первой трети XVI века[3].
Показательной стала долгая эволюция творчества Джованни Беллини — от застывших образов раннего периода до первых образцов Высокого Возрождения, которое пришло в Венецию с опозданием в сравнении с Флоренцией или Римом. Магистральные пути венецианской школы живописи были подхвачены уже учениками Джованни Беллини — Джорджоне и руководителем его мастерской после преждевременной смерти последнего Себастьяно дель Пьомбо, а также одаренным Тицианом. Произведения Витторе Карпаччо и Винченцо Катена, работавших одновременно с молодыми Джорджоне и Тицианом, уже воспринимались как анахронизм и вчерашний день, вытеснялись в провинцию или на обочину венецианского искусства[3],[4].
Преодоление застылости венецианской живописи шло несколькими путями — как через поэтизацию образов (у Джорджоне и ранних Себастьяно дель Пьомбо и Тициана), так и через обращение к натуре с её искусным воспроизведением (Тициан). Этап Высокого Возрождения в Венеции был довольно долгим, о чём свидетельствуют лучшие произведения Тициана, Веронезе, Тинторетто, несмотря на воздействие других стилистических направлений, особенно итальянского маньеризма, прослеживающееся в творчестве Себастьяно дель Пьомбо, Лоренцо Лотто, Якопо Тинторетто[3].
Художники этой эпохи оказали огромное влияние на дальнейшее развитие европейской живописи[5].
17 век
В XVII веке венецианская школа утратила ведущие позиции и не дала ни одной значительной фигуры в живописи вроде Джорджоне или Тинторетто. Провинциальность манер, вторичность демонстрируют эпигоны творчества Тициана, а в декоративной живописи — несамостоятельные последователи Паоло Веронезе. Барокко в Венеции не имело большого распространения и лучшие его образцы созданы творцами из других художественных центров как в архитектуре, так и в живописи. В городе, правда, было создано несколько сакральных сооружений в стилистике барокко, но здесь сформировалась собственная художественная школа, ориентированная не на образцы барочной архитектуры папского Рима, а на местную архитектурную традицию. В барочном декоративно-прикладном искусстве венецианских ремесленников также наблюдался ощутимый отпечаток местных художественных традиций (венецианское стекло, венецианское кружево, бронзовые изделия, ювелирное мастерство)[3].
Вклад венецианских художников в искусство барокко XVII века был настолько незначительным, что не идёт ни в какое сравнение с этапами XV или XVI века. Часть художников-уроженцев Венеции покидает её и работает в других художественных центрах. Венецианец по происхождению Карло Сарачени почти всю жизнь работал в Риме, где стал одним из эпигонов Караваджо, а его творчество не имело никакого влияния на художественную ситуацию в Венеции. Исключением было творчество забытого на три века Пьетро Беллотти. Большинство его персонажей подчеркнуто демократического слоя. Он рано открыл значимость лица старого человека и чрезвычайно мастерски воспроизводил его в различных сюжетах, иногда впадая в натурализм.
В конце XVII века в Венеции работает ряд мастеров, придерживающихся манеры тенеброзо, начатой Караваджо и развитой его последователями (караваджизм), но без значительных достижений своих предшественников. В Венеции XVII века работало довольно мало действительно выдающихся художников эпохи барокко, почти все — иностранцы или не венецианцы (Доменико Фетт, Бернардо Строцци, Иоганн Лисс)[4].
18 век
Джамбаттиста Питтони, Музей искусств Сан-Диего В XVIII веке Венеция возвращает себе славу известного художественного центра Западной Европы. Джамбаттиста Питтони Джамбаттиста Питтони была ведущим представителем венецианской живописи XVIII века[6], он был самым востребованным художником со всех королевских дворов и семейств Европы эпохи. Джамбаттиста Питтони начать период, когда в городе государственную поддержку, расцвели театр, инструментальная и церковная музыка, живопись. Венецианские мастера и раньше работали за пределами могучей торгово-воинственной империи, какой была Венеция (Витторе Карпаччо в Далмации, Тициан в Мантуе и Риме, Лоренцо Лотто — в Испании). В XVIII веке труд за пределами Венеции — горькая судьба многих венецианских художников. Одни участвуют в создании нового стилистического направления эпохи (Розальба Каррьера в становлении рококо), другие несут сокровища находок венецианского стиля живописи в разные страны (Якопо Амигони работал в Баварии (1716—1728), в Лондоне (1729—1739), в Мадриде (1747—1752), где и умер, Тьеполо — в Германии и Испании, Бернардо Беллотто — в Саксонии, Австрии и Польше). Лишь часть из них вернётся на родину, но все они причисляются к венецианской школе. В конце XVIII века венецианская школа исчезла, уступив место другим художественным веяниям.
ru-wiki.org
Описание картины Бориса Кустодиева «Земская школа в Московской Руси»
Многие историки уверены, что Кустодиев неслучайно увлекался историей Руси. На многих своих полотнах он воссоздает не только народный быт, но и особый нрав людей ушедших эпох.
Мы видим обычную земскую школу, которая совершенно обычна для того времени. Семь мальчиков усердно занимаются. Пять из них учатся писать традиционными перьями. Они максимально сосредоточены и полностью погружены в это важное занятие. Мы чувствуем, что они стараются выполнять задание очень хорошо.
Перед учителем изображены еще два мальчика. Они стоят на коленях и читают книгу. Становится ясно, что далеко не все ученики так прилежно учатся. Некоторых нужно попросту заставлять это делать. Вероятно, два этих сорванца таким образом наказаны за какую-то провинность, которую они совершили. Справа мы видим преподавателя. Он строг и очень серьезен. Зритель может почувствовать, что этот человек действительно гордится своей профессией.
На столе у учителя лежит книга. Но она нисколько не привлекает его внимания. Все его внимание поглощено тем, что делают его ученики. Создается полное впечатление, что кустодиев изображает такого учителя, который не только наказывает учеников за шалости, но и хвалит за очевидные успехи.
Земские школы были особенно ценными для народа, так как дети простых людей могли получить в них образование. Художник изображает школу, обстановка в которой строга, но при этом уютна. Мы видим мебель из дерева, и различную простую утварь. Скорее всего, это просто комната в избе. Но от всего веет невероятным теплом. Это очень важно.
Кустодиев изображает особую чистоту в школе. Пол здесь хоть и некрашеный, но натертый до идеального блеска. Окна идеально чистые. Свет солнца не просто проникает в них, а особым образом струится.
На картине преобладают коричневые и зеленые тона. Ему удается создать действительно жизнерадостное полотно. Кустодиев, словно говорит нам о том, что образование очень важно в нашей жизни. Стоит подходит к нему с максимальной ответственностью во все времена.
opisanie-kartin.com
