Музей ЧерномырдинаЖанна Эбютерн и Амедео Модильяни: о неземной любви. Картина жанна модильяни
Жанна Эбютерн и Амедео Модильяни: о неземной любви
«Вероятно, мы оба не понимали одну существенную вещь: все, что происходило, было для нас обоих предысторией нашей жизни: его — очень короткой, моей — очень длинной», — писала известная поэтесса Анна Ахматова об Амедео Модильяни, необычном художнике из Парижа, ошеломительная слава к которому пришла об руку со смертью.
Ахматова познакомилась с Модильяни в Париже, когда ей было 20 лет, а ему — 26. Модильяни до всемирного признания ждал долгий и тяжелый путь. Художник разглядел в Ахматовой колдунью, способную предчувствовать события и читать чужие мысли, а она увидела в нем проклятого, отверженного и невероятно прекрасного гения, чья судьба никогда не будет обычной. Отношения художника и поэтессы наложили большой отпечаток на жизни и творчество друг друга, но этой истории было суждено закончиться практически не начавшись.
Амедео Модильяни родился 12 июля 1884 года в Ливорно (Италия). Мать Модильяни была высокообразованной женщиной, которая зарабатывала на жизнь преподаванием французского языка и переводами. Романтическая натура матери повлияла на мировоззрение ребенка, и уже в юном возрасте Модильяни знал наверняка: он, без сомнения, будет художником! В Италии Модильяни с большим интересом изучал античное искусство и искусство эпохи Возрождения. Всё это время родители будущего художника поддерживали его начинания так же, как и поддержали решение Модильяни переехать в Париж — рай для художников, поэтов и музыкантов, притягивающий богему. Искусство здесь рождалось, умирало и возрождалось снова, гении признавались, и имена то и дело становились знаменитыми…
Модильяни переехал в Париж в 1906 году и со свойственным ему рвением сразу же погрузился в новый творческий мир. К сожалению, денег художнику всегда не хватало: зарабатывать живописью в Париже было трудно, а средств, присланных матерью, едва хватало на сытный обед и основные нужды. Вскоре Модильяни снял небольшую мастерскую на Монмартре. Он много писал — и безбожно растрачивал все остальное время. Но Модильяни везло, в его жизни встречались люди, которые становились близкими друзьями художника, выручали его и помогали развивать свой талант. Одним из таких людей был Поль Александр, молодой врач, полюбивший картины художника. Он лично скупал множество картин Модильяни, а также организовывал для художника заказы на портреты. В 1909 году, опять же с помощью Александра, картины Модильяни были представлены публике на выставке в Лондоне и заслужили весьма одобрительные отзывы.
Как известно, Модильяни вел богемную жизнь, его знали как завсегдатая баров и привычного участника драк. Количество женщин Модильяни поражало всех его знакомых: среди них были как простушки, так и эффектные роковые красавицы — никто не мог отказать ему, несмотря на ошеломляющую бедность художника. Модильяни говорил, ухмыляясь, что прежде чем написать портрет женщины, нужно хотя бы раз с ней переспать. «А как бы я иначе смог изобразить загадочные ритмы женского тела? Чувственность в живописи так же необходима, как кисть и краски, без нее портреты получаются вялыми и безжизненными».
Тем не менее, несмотря на богемную жизнь Модильяни, настоящая любовь посетила и его: в 1917 году художник познакомился с Жанной Эбютерн — 19-летней студенткой Академии Коларосси. Эта девушка стала верной спутницей, главной моделью, безграничным вдохновением Модильяни и матерью его детей.
Познакомились Эбютерн и Модильяни в Академии Коларосси: она была студенткой, а он время от времени посещал занятия. Эбютерн как юную художницу и натурщицу Модильяни представил скульптор Ханна Орлофф (в то время студенты зарабатывали позированием, и представлять студентов скульпторам и художникам в качестве моделей было стандартной практикой). Так начался их роман. Эбютерн стала любимой натурщицей талантливого художника, его верной спутницей и самым верным другом.
Жанна Эбютерн родилась в 1898 году в Париже, в семье католиков. Отец девушки был простым человеком, работающим в универмаге, а ее брат Андре Эбютерн буквально бредил богемой и мечтал стать знаменитым художником. Именно он ввел Эбютерн в творческий мир Монмартра. И художники, и поэты — все были очарованы красотой юной, хрупкой и талантливой девушки. Долгое время Эбютерн была натурщицей у Цугухару Фудзиту, но быть моделью не было ее призванием. Эбютерн тоже хотела писать картины, хотела стать художником, хотела построить блестящую карьеру… С таким настроем юная красавица поступила в Академию Коларосси. К сожалению, стать великой художницей Эбютерн не было суждено, зато в стенах Академии она повстречала свою великую любовь, которую пронесла в себе до последнего вздоха.
Любовь Эбютерн и Модильяни закружила молодых людей, как вихрь. Лицо девушки вновь и вновь появлялось на полотнах Модильяни (в общей сложности Модильяни изображал Жанну более 25 раз). Вдохновленная искусством любимого, она и сама делала успехи в творчестве. Страстные встречи в мастерской быстро переросли в твердое желание жить вместе, и Эбютерн, вопреки своим родным, переехала к Модильяни.
Что касается родителей девушки, то они были всецело против связи Эбютерн с харизматичным и бунтарским художником. Во-первых, до них то и дело доходили слухи о разгульном образе жизни Модильяни, а во-вторых, художник был евреем, и глубоко католические родители девушки не хотели, чтобы она связывала с ним свою судьбу. Но на удивление всем, Эбютерн проявила такую решительность и стойкость духа, которой никто от такой скромной, тихой и мягкой девушки не ждал. И правда, в этой юной красавице жили две противоположности: безропотная, застенчивая молодая девушка, вспыхивающая от одного пристального взгляда на нее, и сильная, волевая женщина, на долю которой обрушилось столько страданий, сколько многим женщинам и не снилось. Ведь, как и все гении, Модильяни обладал сложным характером, и девушке не раз приходилось терпеть от него обиды, грубость и предательство. Но и в самые сложные минуты именно Эбютерн оставалась для Модильяни единственной опорой, единственным настоящим другом.
Осенью в 1918 году молодая пара переехала из Парижа в Ниццу. В те месяцы над Парижем нависла угроза вторжения немецких войск, кроме того, влюбленные надеялись, что теплый климат окажет благотворное влияние на здоровье художника, которое давало трещину. Как известно, еще в раннем детстве Модильяни перенес плеврит и тиф, с годами здоровье художника только все больше ухудшалось: конечно, бедность и страсть к алкоголю внесли свою лепту. Но, несмотря на слабое здоровье, Модильяни стал ключевой персоной в богемном мире Монмартра, его даже называли последним истинным представителем парижской богемы.
В Ницце Эбютерн родила девочку, которую родители назвали в честь матери. Для Эбютерн это были настоящие мгновения счастья. Тем временем, картины Модильяни по-прежнему оставались в тени. Он писал для себя, писал портреты на заказ, которые так и не были оценены большинством заказчиков: не многим удавалось прочувствовать атмосферу работ Модильяни, нащупать его изюминку. В те годы наибольшей популярностью пользовалось такое направление, как кубизм, востребован был Пикассо, а уникальные картины Модильяни, не похожие на работы ни одного другого художника, все чаще вызывали лишь недоумение. Однако многие коллекционеры быстро разглядели в художнике потенциал, они видели ситуацию наперед, предчувствовали успех и ждали благоприятного момента для заключения сделки.
Весной следующего года Модильяни и Эбютерн вновь вернулись в Париж. Вскоре Эбютерн поняла, что снова беременна. Пара решила обручиться, но стремительно ухудшающееся здоровье художника разрушило все планы. Модильяни осознавал серьезность своей болезни, но словно не верил в нее, не мог ее принять. Слабость, удушающий кашель и обмороки оставались за пределами духовного мира Модильяни, где-то там, с телесной оболочкой, которую он не ценил. Блеск в его глазах по-прежнему был неиссякаем и поражал любого, кто вглядывался в красивое лицо художника. Несмотря на слабость, Модильяни продолжал творить и, конечно, посещать бары, ввязываться в стычки, забываться в вине… И совсем не удивительно, что туберкулез прогрессировал с поразительной скоростью… Так 24 января 1920 года болезнь унесла жизнь одного из самых талантливых и не оцененных при жизни художников XX века.
Говорят, что перед самой смертью Модильяни предложил своей любимой присоединиться к нему в другом мире, чтобы они вдвоем, вместе, могли наслаждаться вечным блаженством. Обезумевшая от горя и тоски, не видящая своей жизни без Модильяни, Эбютерн покончила с собой, выбросившись из окна родительского дома. Несчастная девушка была на 9 месяце беременности.
Родственники Эбютерн, изначально противившиеся связи девушки с художником, винили в этой трагедии Модильяни. Проклятый художник был похоронен на еврейском кладбище Пер-Лашез. Похороны были бедными, на могиле гения даже не было памятника… Девушку же, умершую днем позже, похоронили на кладбище Банье. И лишь спустя десять лет после трагедии семья Эбютерн позволила перенести останки девушки на кладбище Пер-Лашез и погрести их рядом с Модильяни, чтобы души влюбленных вместе обрели покой.
О нем говорили, что всё было ему к лицу, даже абсолютная бедность. О нем говорили, что он был проклятым («моди» — проклятый), что он был лунатиком, который жил в своем мире и воспринимал лишь искаженную реальность. Он писал с раннего утра до поздней ночи, не замечая, как течет время и что происходит за окном. Для него не было ни жизни, ни смерти, он был неуязвим, потому каждую секунду мог сорваться. Ахматова говорила, что Модильяни всегда был окружен плотным кольцом одиночества, даже когда находился в толпе, тепло приветствовавшей его. Работы Модильяни, восхваляющие красоту человеческого тела, его изящество и хрупкость, стали известными на весь мир после смерти художника. Коллекционеры со всех стран жаждали получить его картины и были готовы отдать за них баснословные суммы денег. Журналы, новости, кинематограф — везде звучало имя Амедео Модильяни. Множество стихов посвятили Моди поэты, очарованные творчеством художника и его демоническим образом. Слава пришла к нему об руку со смертью, сделав художника и его верную возлюбленную бессмертными.
www.cablook.com
Женщины Модильяни. Жанна Эбютерн
20 м а р т а 2013
Имя Жанны Эбютерн неотделимо от имени Амедео Модильяни, и как это ни удивительно и ни печально, связана она с ним в большей степени не своей жизнью, а своей смертью. Общеизвестный факт, что Жанна Эбютерн покончила с собой через день после смерти Модильяни и покоится с ним в одной могиле. Ей не исполнилось и 22 лет.
В истории искусств ей отведено почетное место последней и самой главной музы Модильяни, популярная литература и кинематограф многократно использовали ее образ в собственных трактовках истории жизни великого художника, изображая ее юной девой, преданно любящей своего супруга. Это выглядит как-то банально – почему же тогда предшественница Жанны Симона Тиру, родившая художнику сына, которого он отказался признавать, не стала его главной музой? Тоже юная, свежая и влюбленная, ну, только что не такая преданная.
Когда Модильяни познакомился с Жанной и стал появляться с ней на людях, все друзья и весь богемный круг сразу признали ее не как очередную подругу, а как жену Модильяни. До знакомства с ним Жаннетт (как ее все называли) не принадлежала к богемному обществу, хотя была известна как юная художница и ученица академии Коларосси. Там, собственно, и произошла знаковая встреча – Моди тоже приходил в академию на сеансы рисования бесплатной натуры. Их общей знакомой оказалась скульптор Хана Орлова, которая и способствовала началу общения.
Знакомство произошло весной 1917 года. Жанне исполнилось 19 лет. Она была удивительно сложена, ее фигура напоминала амфору, а походка в туфлях без каблуков была покачивающейся, как движения морских растений. Кожа ее была необыкновенно белой, лицо обрамляли густые каштановые волосы с медным отливом, заплетенные в длинные косы или в розетки на висках, напоминавшие подсолнухи. До рождения дочери в 1919 году Жанна постоянно меняла облик, экспериментируя с укладкой своих роскошных волос. Была она молчалива, даже грустна, в чем очень походила на свою мать. Как вспоминали современники, взгляд ее был серьезным, самоуглубленным.
Модильяни она любила действительно самозабвенно, но полностью отвратить от пагубных пристрастий к алкоголю и наркотикам не смогла. Ничего нельзя было сделать и с хроническим туберкулезом великого художника, который стоил ему жизни. Она была его ангелом-хранителем и его музой – именно ей посвящено самое большое количество полотен и рисунков. Ни до встречи с Модильяни, ни после начала совместной жизни Жанна больше никому не позировала.
Так что же это была за девушка, которую Модильяни считал своей женщиной и выражал намерение официально оформить с ней супружеские отношения?
Жанна была из обычной мелкобуржуазной семьи, проживавшей в Латинском квартале, неподалеку от Пантеона. Отец служил старшим бухгалтером в большом модном магазине Le Bon Marché и был увлеченным любителем и знатоком французской литературы 17-го века. Вечерами он читал вслух философские трактаты, особенно любил Паскаля, а жена и двое детей были вынуждены прилежно слушать эти домашние чтения. Брат Жанны Андре был старше ее на четыре года.
Дети рано обнаружили способности к рисованию, и родители поощряли их увлечение, считая, что они смогут достичь славы и благополучия. Как старший брат Андре взял на себя руководство сестрой, давал ей наставления и делился своими творческими поисками. В семейном архиве Эбютернов сохранилась переписка между братом и сестрой – в 1914 году Андре ушел на фронт и до окончания войны дома бывал только в редких увольнениях. В 1910 году Андре начал свое художественное образование – сначала в школах искусств Bernard-Palissy и Germain-Pillon, а позже в академии Рансон (l’Académie Ranson). Жанна вслед за братом начала учиться рисованию – сначала в Школе декоративных искусств, а затем и в Академии Коларосси.
Жанна много рисовала – карандашные рисунки, акварели, гуаши. Работы свои она всегда подписывала, никогда не ставя на них дату, так что определить период создания можно только эмпирическим путем. Это касается и работ, созданных в период совместной жизни с Модильяни. Жанна никогда не выставлялась, не имела контракта ни с галереями, ни с артдилерами. Модильяни, безусловно, ценил ее талант, но как самый беспощадный критик собственного творчества, понимал на личном опыте, сколько ему пришлось работать, чтобы стать Модильяни. Этим вполне объясняется, почему он не выставлял работы Жанны вместе со своими. Хотя своего настоящего успеха он сам так и не увидел…
Итак, Жанна начала рисовать за два года до знакомства с Модильяни. Если впоследствии на ее творчестве, безусловно, сказалось влияние Модильяни, то вначале ее работы ближе стилю Мориса Дени и группы Наби. Что касается ее творческого развития и влияния на нее Моди, то при наличии работ на общие сюжеты, заметны некоторые существенные различия. У Жанны прослеживается большое внимание к деталям интерьеров, в которых они писали портреты своих друзей и близких. Изображая крупный план или портрет на цветном фоне, Моди сосредоточен на внутреннем мире модели, в то время как Жанна не отделяет модель от окружающих предметов. Ее пейзажи, выполненные из окна мастерской, а также натюрморты и фоны портретов друзей, дают представление об окружающей обстановке и скудном «убранстве» их жилища. Некоторые ее работы выполнены в изысканной манере ар-деко, а, например, пейзажи и натюрморты написаны свободно и по стилю напоминают работы Боннара и Вюйара.
Обращают на себя внимание различия в трактовке образов одних и тех же моделей, которых Жанна и Амедео писали одновременно. Так Сутин у Моди изображен религиозным простолюдином, в то время как Жанна представляет его этаким грубым франтом, скрывающим свое безразличие к внешним условностям.
Родители Жанны были достаточно простыми людьми, нежно любящими своих детей и желающих им только всего самого доброго. Тем тяжелее для них была неопределенность семейного положения их дочери. По свидетельствам друзей Жанна и Амедео познакомились весной 1917 года, хотя первый карандашный портрет Жанны Моди датировал декабрем 1916 года. В течение нескольких месяцев родители не были в курсе отношений их несовершеннолетней дочери (не достигшей 21-ти года) и известного художника с плохой репутацией, на 14 лет ее старше. В июле 1917 года семья Эбютернов находилась в Сарте (Sarthe) в 200-х километрах к юго-западу от Парижа, и неожиданно Жанна одна решила вернуться в Париж, что родителям показалось довольно странным. Но девушка была настроена так решительно, что, несмотря на военное время, родители отпустили в дорогу ее одну. Жанна возвращалась не домой, она ехала к Модильяни. Больше они не расставались, хотя для Жанны это была большая моральная жертва – ей пришлось обмануть родителей и любимого брата, скрывая правду о своей связи с Модильяни. В марте 1918 года мать была вынуждена констатировать, что ее дочь беременна. 23-летний Андре фактически разорвал отношения с сестрой, о чем с негодованием писал в своих фронтовых дневниках, родители же мало-помалу смирились с ситуацией, видя глубокое чувство своей дочери к Моди.
В маленькой, состоявшей из двух комнат, не отапливаемой мастерской Модильяни, где жила пара, мать Жанны была одной из немногих посетительниц. Без сомнения, она помогала дочери, чем могла. Она же сопровождала Жанну, которая отправилась с Моди и группой художников в Ниццу в мае 1918 года. Надо ли объяснять причины плохих отношений матери беременной Жанны со своим невоздержанным зятем. Леопольду Зборовски пришлось даже отселить Моди от Жанны с матерью, чтобы избежать конфликтов и создать Моди условия для работы, так как их пребывание на Лазурном берегу оплачивалось картинами Модильяни и Сутина. Скромное финансирование предоставлялось парижским коллекционером Йонасом Неттером, продать же картины богатым беженцам непосредственно в Ницце было практически невозможно. Хотя за время пребывания на Лазурном берегу Моди сумел завоевать доверие и хорошее расположение матери Жанны – в обаянии никто не мог ему отказать.
19 ноября 1918 года в Ницце Жанна родила дочь, которую назвали Жанна Эбютерн, дочь Жанны Эбютерн и неизвестного отца – родители не были зарегистрированы официально. Так получилось, что девочка не была зарегистрирована должным образом ни в Ницце, ни через несколько месяцев в Париже. Поэтому чтобы удочерить ее после смерти родителей и отправить в Италию к родственникам Модильяни, пришлось нотариально оформлять свидетельства, удостоверяющие родство. 28 марта 1923 года родители Жанны в присутствии нотариуса были вынуждены дать показания о связи их дочери с Амедео Модильяни. О своем отношении к любви и семейной жизни дочери они отзывались весьма деликатно, отказываясь признать, что она ушла из дома против их воли.
Довольно странным, но все же показательным является документ, составленный в присутствии двух свидетелей – Леопольда Зборовски и Лунии Чеховски: «Je m’engage aujourd’hui 7 jullet 1919 à épouser mademoiselle Jeanne Hébuterne aussitôt les papiers arrivés.» («Сегодня 7 июля 1919 года я беру на себя обязательство жениться на мадемуазель Жанне Эбютерн, как только придут документы»). Известно, что в Ницце у Модильяни украли бумажник, и ему пришлось обращаться к Зборовски и Полю Гийому с просьбой восстановить документы, чтобы вернуться в Париж. Восстановить документы ему помог его брат Джузеппе Эммануэле Модильяни, но свадьба так и не состоялась, хотя после рождения дочери Жанна и Амедео постоянно жили вместе.
С Андре отношения уже никогда не наладились. По возвращении в Париж в мае 1919 года Жанна заняла молчаливую позицию, не пытаясь примирить мужа и брата, что дополнительно осложняло их жизнь с Модильяни. Безусловно, Андре очень любил сестру и по-своему переживал за нее. Но он так и не смог ей простить, что она нашла другого наставника для своего творческого развития. Кроме того, он не смог простить Модильяни того, что в то время как сам Андре и его друзья-художники сражались на фронте, Амедео «отсиживался» в тылу.
В том, что произошло в январе 1920 года никого конкретно винить нельзя. Жанна всегда была девушкой с подвижной психикой. По свидетельству близкого друга Андре и Жанны Станисласа Фюме уже в семнадцатилетнем возрасте она много думала и говорила о смерти и о самоубийстве. А за годы знакомства и жизни с Модильяни такие мысли посещали ее все чаще – обман родителей и брата, рождение внебрачной дочери, вражда брата, постоянное безденежье, не отапливаемое жилье, вторая беременность, осознание неизлечимости Модильяни с его кровохарканием и пагубными пристрастиями – все это неминуемо вело ее к внутреннему разладу и депрессии. Последняя работы Жанны, написанная в те сорок часов, что прошли с момента смерти Амедео до ее собственной смерти, изображает Жанну, лежащую на той кровати, где она обычно позировала Моди, мертвую с кинжалом в руке.
О последних 2-х днях жизни Жанны остались свидетельства друзей, ее брат никогда не сказал и не написал об этом ни слова.
Модильяни умер 24 января 1920 года в 20 часов 50 минут. О Жанне в это время заботились Леопольд и Ханка Зборовски. Ночь с 24-го на 25-е, чтобы не оставаться одной у себя, она провела в маленьком отеле на улице Сены вместе с Полеттой Журден, приятельницей Зборовски. Наутро, по ее словам, под подушкой у Жанны горничная обнаружила стилет.
В больницу она пошла в сопровождении отца и своих друзей – супругов Фюме, не проронив ни слова. Там их встретил Кислинг. К телу Амедео она подошла одна и долго, долго смотрела на него. Потом, не отрывая от него взгляда, не поворачиваясь, отошла к двери, которую друзья поспешили перед ней открыть.
Из больницы заехали к Зборовски. Но отец настаивал, чтобы она вернулась к ним домой, на улицу Амьо. Дома она не плакала, а все время молчала. Наступила ночь, и все разошлись по своим комнатам. Брат Жанны Андре, который очень ее любил, несколько раз в эту ночь заходил к ней в спальню и каждый раз заставал ее у окна… Под утро Андре задремал; его разбудил стук открывшегося окна в соседней комнате; он бросился туда, но было уже поздно. В ужасе, что мать не переживет вида изуродованного тела Жанны, которое принес к дверям квартиры рабочий, случайно оказавшийся в 4 часа утра во дворе их дома, он попросил его увезти тело в мастерскую Моди на улицу Гранд-Шомьер, а матери пока сказал, что Жанна только сильно расшиблась. Тот так и сделал, достав для этого какую-то тележку.
В этот день на кладбище Пер-Лашез хоронили Модильяни, и друзья еще не знали о новой трагедии. На другой день на отдаленном кладбище парижского предместья Баньё отец, мать и брат хоронили Жанну. По их желанию, похороны были назначены на необычно ранний час, в восемь утра, без каких-либо траурных объявлений. За небольшим грузовым автомобилем, в котором находился гроб, следовали два такси: в первом ехала семья Эбютерн и две подруги Жанны – Шанталь Кенневиль, с которой Жанна училась в Школе декоративных искусств и Академии Колоросси, и Хана Орлова, во втором, на некотором расстоянии, друзья Амедео – Леопольд Зборовски с женой, Кислинг и Сальмон. За ограду кладбища их не впустили.
Под одной могильной плитой Амедео и Жанну соединили только через 10 лет. В 1926 году Эммануэле Модильяни, брат Амедео, социалист и видный политический деятель Италии, был вынужден эмигрировать, скрываясь от преследований фашистского правительства. Прожив несколько лет в Вене, в 1930 году Эммануэле с женой переехал в Париж. Он обратился к родителям Жанны с просьбой перезахоронить ее прах в могилу Модильяни, чтобы отдать дань уважения ее преданности и любви.
Всю свою жизнь Жанна Модильяни, которую удочерила и воспитала Маргарита, тетя Амедео, посвятила исследованию жизни и подготовке биографии своего отца Амедео Модильяни. Ее книга «Модильяни: человек и миф» была издана 1958 году на итальянском языке, в том же году переведена на английский, а в 1961 году издана на французском языке.
У Жанны Модильяни жизненный путь тоже был не слишком гладким. Она вышла замуж за итальянского экономиста и журналиста Марио Чезаре Сильвио Леви (Mario Cesare Silvio Levi). Во время Второй мировой войны она участвовала во французском Сопротивлении, где встретила и полюбила Вальдемара Нехштейна по прозвищу «Вальди» (Valdemar “Valdi” Nechtschein), также женатого. В мае 1946 году у них родилась дочь Анна, после чего оба развелись и соединили свои судьбы. Их вторая дочь Лаура родилась в 1951 году. Жанна и Вальдемар развелись в 1980 году. Умерла Жанна Модильяни 27 июля 1984 года от кровоизлияния в мозг в результате случайного падения.
Последним близким Жанне Эбютерн человеком оставался ее брат Андре, который не оставил никаких воспоминаний, не давал интервью и не делился со своим окружением. До недавнего времени из семьи не вышло ни одного документа и свидетельства. Наследие Жанны Эбютерн также оставалось закрытым для публики. В течение многих лет девять полотен Жанны Эбютерн находились в мастерской Андре на улице Сены, 12 в Париже. Семья Жанны так и не оправилась от трагедии. После смерти сестры Андре уехал из дома и год жил в Риме, вернувшись, продолжал писать пейзажи и регулярно выставлялся на Осеннем салоне, Салоне независимых и на выставках в Тюильри (посмотреть работы Андре Эбютерна). В 1930 году уехал в Алжир, затем в Марокко. В 1934 году отправился на Корсику и прожил там 9 лет. С Алжиром его жизнь была связана до 1960-х годов. Умер в Париже в 1992 году на 98-м году жизни.
За несколько месяцев до смерти Жанна Модильяни передала права распоряжаться архивом и творческим наследием своей матери Жанны Эбютерн своему многолетнему секретарю французскому арт-критику Кристиану Паризо (Christian Parisot), проживавшему в Риме, – с условием не предавать их гласности до 2000 года. Безусловно, она хотела, чтобы художник Жанна Эбютерн имела свою собственную судьбу и свое место в истории искусств. Ее последняя воля была исполнена, и в октябре 2000 года несколько картин и шестьдесят рисунков были представлены публике на выставке Модильяни в Венеции.
В 2003 году в Италии (в городах Caserte, Bari) прошла выставка «Амедео Модильяни, от Монмартра до Монпарнаса» (Amedeo Modigliani, de Montmartre à Montparnasse), на которой были представлены шесть картин Жанны Эбютерн, обнаруженных в мастерской ее брата. 11 февраля того же года Зое Блюменфельд посвятила ей статью «Жанна Эбютерн, с Модильяни и без него» во французской художественной газете Le Quotidien des Arts (Jeanne Hébuterne, avec et sans Modigliani).
В 2001 году Кристиан Паризо создал в Риме Институт Модильяни, который занялся подготовкой каталога резоне и атрибуцией работ Модильяни. Благими намерениями вымощена дорога в ад. В 2008 году Кристиану Паризо было предъявлено обвинение в подделке рисунков Жанны Эбютерн, а в 2010 году – обвинение в выдаче сертификатов подлинности на 59 фальшивых работ Модильяни. В декабре 2012 года он арестован и заключен в тюрьму. За моральное право заниматься наследием Модильяни с Паризо судится Лаура Нихштейн Модильяни, единственная на сегодняшний день наследница великого художника. История ареста Кристиана Паризо получила громкий резонанс в мире искусства в обоих полушариях, сам же он считает, что это происки конкурирующих организаций. Надо сказать, что в разные времена в мире издано пять альтернативных каталогов резоне Модильяни, и не удивительно, что страсти постоянно разгораются.
В 2008 году в музее Aram & Harmony Art Museum южно-корейского города Кояна прошла выставка «Амедео Модильяни и Жанна Эбютерн», куратором которой выступил основатель и директор парижской Пинакотеки Марк Рестеллини (Marc Restellini). В том же году он выпустил обширную монографию, посвященную жизни и творчеству Жанны Эбютерн, включающую в себя каталог резоне художницы. Без всякого сомнения, творчество Жанны Эбютерн интересно не только близостью к фигуре Модильяни, но и представляет самостоятельной интерес. Она предстает достаточно самобытной художницей, которая, несмотря на молодость и несомненное влияние такого выдающегося мастера как Модильяни, искала свой собственный путь в искусстве.
ИСТОЧНИКИ:
Marc Restellini. Le Silence Éternel. Modigliani – Hébuterne (1916-1920). Pinacothéque de Paris. 2008
Pierre Siechel. Modigliani, A Biography of Amedeo Modigliani, E.P. Dutton & Co, Inc., NY, 1967.
André Hébuterne
Jeanne Modigliani
http://www.secretmodigliani.com/cp4.html
modernartconsulting.ru
история любви – Ярмарка Мастеров
Некоторое время назад, когда я еще училась в первом институте, в одной из лавок в Греции мне попалось на глаза странное кольцо. Сделанное из дерева, оно было очень объемным, на том месте, где обычно бывает камень, располагался необыкновенный женский облик. Кольцо обладало необычным магнетизмом, назвать его красивым было сложно, но не купить я его не смогла...Так состоялось мое знакомство с Модильяни. Вы уже догадались, что женский облик был списан с его картины.
Модильяни был беден, страдал приступами хронического туберкулеза и внезапной агрессии, в немыслимых количествах употреблял алкоголь и гашиш и водил дружбу с такими же нищими и страстными художниками, как и он сам. Половину времени он жадно работал, другую — проводил в знаменитых кафе Монмартра и Монпарнаса, за еду и стакан абсента развлекая публику эпатажными выходками и набросками на салфетках. Тонкий, обаятельный, прекрасно образованный, но безнадежно бедный человек, что мог дать он своей возлюбленной? Единственной роскошью, которой располагал Амедео была гордость.Та самая неистребимая тосканская гордость, с которой он бросил однажды богоподобному Ренуару, перед которым склоняли колени все без исключения художники: «Меня не интересуют... зады, которые Вы поглаживаете..., прежде, чем взяться за кисти! Я знаю чувственность иного рода»
Впервые Модильяни и Жанна Эбютерн увидели друг друга во время масленичного веселья. Едва Жанна столкнулась взглядом с Амедео, она уже знала, что влюблена без памяти. Родители Жанны, ревностные католики, были в ужасе от выбора дочери. Но выбор сделан, Жанна уходит жить к Модильяни и становится главной героиней полотен того времени. Жанна взвалила не себя быт, заботилась о своем ненаглядном, принимала его трезвым и пьяным, веселым и раздраженным, прощала любые выходки, родила ему дочь.
Болезнь прогрессировала, художник скончался от туберкулезного менингита в приюте «Шарите». На следующее утро Жанна, которой оставалось несколько дней до вторых родов, выбросилась из окна родительского дома. Однажды она дала Модильяни слово — никогда не расставаться с ним... Она лишь сдержала обещание, последовав за своим Амедео по еще не остывшему следу...
Амедео Модильяни и Жанна Эбютерн составили вместе удивительную историю любви, в которой было отчаяния больше, чем объятий и была она пропитана слезами Жанны, ароматом алкоголя и масляных красок Амедео. Ему было 36, ей 22...
В 2006 году с аукциона Sothebys Портрет Жанны Эбютерн в шляпе ушел за 30 миллионов долларов.
www.livemaster.ru
Амадео Модильяни и Жанна Эбютерн. Любовные истории
Амадео Модильяни и Жанна Эбютерн
Талантливый итальянский художник и скульптор Амадео Модильяни и его муза, модель и жена Жанна Эбютерн, чувствовали друг к другу такую сильную любовь, что не могли жить друг без друга. После того как художник умер, его преданная жена, не захотев пережить разлуку с ним, покончила с собой.
Амадео Модильяни родился в Италии, в еврейской семье. В этой стране он провел свои детские и юношеские годы, учился живописи. В середине 1900-х годов 22-летний парень, испытывая жажду нового, непознанного, покинул родную страну и переехал в Париж. Он посчитал французскую столицу самым подходящим местом для поисков и открытия нового в современном художественном языке, и не ошибся: самые выдающиеся его полотна были написаны именно здесь. В этом же городе он испытал крайнюю нищету и встретил любовь всей своей жизни.
Однако произошло это почти через десятилетие. До тех пор он работал и общался с друзьями, которых у него сразу появилось очень много. Современники вспоминали, что Амадео был красив, элегантен, превосходно говорил по-французски, поражал всех своими аристократическими манерами, был неизменно вежлив, отзывчив, щедр. Все друзья любили его.
Как правило, он быстро сходился с людьми, даже с теми, с кем случайно знакомился на улице, и довольно быстро переводил разговор на тему искусства, из которого его наиболее интересовала литература. Он мог часами обсуждать творчество Фридриха Ницше, Перси Биши Шелли, Генрика Ибсена, Оскара Уайльда, Федора Достоевского. Нередко он цитировал по памяти стихи Франсуа Вийона, Артюра Рембо и других популярных поэтов.
Но, несмотря на всю его открытость и искренность, в Амадео всегда чувствовалась какая-то сдержанность, замкнутость. В свою душу он пускал только немногих, самых близких людей, и главной стала Жанна.
Одним из первых друзей Модильяни в незнакомом городе был живописец Морис Утрилло. Именно он должным образом оценил странную, непривычную, нарушающую все существующие традиции живопись Амадео, признал его талант. Они часто встречались в кабачках, вместе гуляли по Монмартру, иногда работали, однако Утрилло больше привлекали виды Парижа, Модильяни же больше нравилось писать портреты или заниматься скульптурой.
Скульптура увлекла Амадео еще в Италии. По приезде в Париж он записался в Академию живописи Коларосси и начал посещать мастерскую художника и скульптора Грановского. Его интересовали не маленькие статуэтки, а монументальная скульптура. Однако он не имел достаточных средств, чтобы найти подходящий материал для работы, и поэтому был вынужден использовать камень, который оказался совершенно неподходящим для занятий скульптурой. При его обработке образовывалось большое количество пыли, которая разъедала глаза, раздражала горло. Через некоторое время Амадео был вынужден отложить скульптуру до лучших времен, когда сможет разбогатеть и позволить себе мрамор. Пока же он решил сосредоточиться на живописи.
В свободное время Модильяни все чаще и чаще стал встречаться с Утрилло. Многие недоумевали, что между ними может быть общего. Амадео всегда был одет в изящный костюм с галстуком-бабочкой, тщательно выбрит, с уложенными волосами. Морис был его полной противоположностью: не брился, не следил за прической, был одет очень неряшливо. Однако изо дня в день они вместе входили в любимый кабачок на Монмартре и заказывали напитки.
И через некоторое время контраст между ними исчез: Амадео постепенно перестал следить за собой, его элегантный пиджак заменила старая и измятая вельветовая куртка, белые крахмальные воротнички – красный шарф. Изменилось и его выражение лица: если раньше оно было спокойным, то сейчас стало напряженным, растерянным, взгляд потяжелел. Причина была в том, что художник стал сильно пить, а вскоре пристрастился к гашишу.
Очень быстро закончились последние средства, и Амадео начал нищенствовать. Он брался за любую работу: копировал какие-то картинки, даже малевал вывески. Однако заработка не всегда хватало даже на хлеб, колбасу и табак. На спиртное денег уже не было, и художник на некоторое время прекратил посещать кабачки на Монмартре.
Наконец он нашел постоянную работу, его дела немного поправились, и он снял крошечную студию. Вся ее обстановка состояла из кровати, стола, двух стульев и чемодана, который служил для гостей диваном. Но гости здесь появлялись очень редко: Амадео жил уединенно и не приглашал к себе никого, за исключением натурщиц. В этой маленькой студии художник переживал настоящие муки творчества: он пытался выразить то, что чувствовал, и ему все время казалось, что его идеи ускользают от него, не воплощаясь на холстах. О своих работах он говорил так: «Все это ни черта не стоит. Это все мой проклятый итальянский глаз, который никак не может привыкнуть к парижскому освещению… Схвачу ли я его когда-нибудь?.. Сколько у меня задумано, в смысле нового выражения темы в фиолетовых, оранжевых тонах, в темной охре… Не знаю только, как сделать, чтобы все это запело…»
Несмотря на это, Модильяни отважился выставить свои творения в Осеннем салоне 1907 года и в Салоне независимых 1908 года. Однако его картины не имели никакого успеха. В то время восхищались картинами испанца Пабло Пикассо, начинали ценить творчество Поля Сезанна. Модильяни же никого не интересовал, его полотна никто не пожелал купить. Неуспех подействовал на него удручающе, художник снова начал пить.
Возможно, он с помощью алкоголя и наркотиков стремился найти способы воплотить свои идеи, которые никак не давались ему. На вопрос «Ты алкоголик?» он отвечал: «Нет, я могу пить, когда мне это нужно для работы, и потом бросить, когда пожелаю». Но через некоторое время он начал признаваться своим близким друзьям: «Боюсь алкоголя, он меня затягивает», – но еще находил в себе силы добавлять: «Я от него избавлюсь».
В последующие несколько лет Модильяни часто менял место жительства, но никогда не покидал французской столицы надолго. Причиной частых переездов была нищета: он не мог себе позволить платить за студию, жил в ней до тех пор, пока его не выгоняли, а затем находил еще более крошечную комнату где-нибудь на окраине Парижа и снова просрочивал срок платежа. Он упорно продолжал работать, участвовал в выставках, но в его жизни ничего не менялось. Его полотна упорно не замечали. Амадео не жаловался ни друзьям, ни матери, с которой он продолжал регулярно переписываться. Гордость не позволяла ему просить о помощи. Однако однажды в разговоре с приятелями он заметил, что прошлой зимой ему было так плохо и так тяжело, что он не находил в себе сил даже для того, чтобы подумать о том, что является для него самым дорогим.
Ему уже исполнилось 27, он провел в Париже долгих 5 лет, за которые испытал так много страданий, что они показались ему пятью веками. И вот ему под 30, а он так ничего и не достиг в искусстве. Его картины до сих пор не покупают, он едва сводит концы с концами, плохо одет, ему часто приходится голодать. Ради чего он ведет такую жизнь? Может быть, стоит все бросить и уехать домой, в Италию, найти приличную работу, жениться, завести детей, снова носить элегантный костюм, галстук, по вечерам за чаем вести разговоры о Шелли и Достоевском?
Однако что-то удерживало его в Париже. Он и думать не мог о том, чтобы покинуть этот город. Может быть, он надеялся, что его картины наконец-то оценят и будут покупать, как сейчас покупают натюрморты Сезанна? А может быть, он не уезжал из Парижа, предчувствуя встречу с той, которая станет его преданной и любящей подругой?
В этот период он познакомился с Анной Ахматовой, жившей в ту пору в Париже, но между ними не вспыхнула искра любви. Они много общались, вместе гуляли, читали друг другу свои любимые стихи, но оставались только друзьями. Модильяни не раз рисовал Анну. Ахматова вспоминала: «…В дождик Модильяни ходил с огромным, очень старым черным зонтом. Мы иногда сидели под этим зонтом на скамейке в Люксембургском саду, шел теплый летний дождь… мы в два голоса читали Верлена, которого хорошо помнили наизусть, и радовались, что помнили одни и те же вещи».
Началась Первая мировая война, и многие друзья и приятели Модильяни покинули Париж. Он же, несмотря на нищету и безработицу, остался в столице.
По состоянию здоровья Амадео не был пригоден к военной службе: еще в Италии у него обнаружили туберкулез. Однако сразу же после начала военных действий он явился на призывной участок, заявив о своем желании вступить в ряды французской армии, но ему было в этом отказано не только из-за слабого здоровья, но еще и из-за того, что он не являлся французским подданным.
Амадео остался в опустевшем Париже и продолжал работать. Этот период был для него необычайно продуктивным и успешным. Его картины наконец-то стали покупать, что улучшило его материальное положение. Он переехал в новую мастерскую на Монмартре. В этот же период Модильяни встретил женщину, которой на два года суждено было стать верной подругой художника. Ее звали Беатрис Гастингс, она была английской поэтессой.
Их можно было часто видеть на Монмартре и Монпарнасе: они не спеша прогуливались. Беатрис всегда выделялась из толпы не только благодаря своей стройности и грациозности, но и тому, что всегда была одета с причудой: она могла нарядиться в строгий английский костюм и гигантскую, не подходящую к нему шляпу с пером или бантом. Однажды ее увидели на улице, как всегда, под руку с Модильяни. В другой руке она вместо сумочки держала корзинку, в которой сидела живая утка.
Ее настоящее имя было Эмили-Эмис Хей. Она была замужем, но развелась со своим мужем, начала увлекаться мистицизмом, философией Блаватской, опубликовала несколько едких критических статей, затем стала писать стихи. Через некоторое время она переехала в Париж и поселилась в маленьком домике на Монмартре, совсем неподалеку от студии Модильяни. Вскоре их познакомил писатель Макс Жакоб.
Модильяни и Гастингс были эксцентричными личностями, поэтому их отношения развивались очень необычно. Некоторые современники утверждали, что Беатрис без памяти любила Амадео, пыталась спасти его от беспробудного пьянства и нищеты. Другие уверяли, что подруга Амадео пьет не меньше, чем он, что они часто скандалят и скандалы нередко переходят в драки.
Последнее утверждение, скорее всего, больше соответствует истине. Это подтверждают и заметки самой Беатрис в одном из ее многочисленных дневников. Вот как она описывала свои любовные отношения с художником: «Дэдо (так в Париже звали Амадео) приходил пьяный и бил стекла, пытаясь войти в дом. Если в это время я и сама бывала пьяной, начиналась жуткая сцена. Но обычно он приходил, когда я писала, и его звонок в дверь был для меня сущим бедствием». Далее она вспоминала: «Однажды у нас произошло сражение, мы гонялись друг за другом по всему дому, вверх и вниз по лестнице, причем его оружием был цветочный горшок, а моим длинная метла». После этих строк любой читатель может сделать вывод, что между этими людьми и речи не могло идти о любви. Однако в заключение Беатрис неожиданно добавляет: «Как я была тогда счастлива, в этой хижине на Монмартре!..»
А. Модильяни. Портрет Беатрис Гастингс
Однако, несмотря на свою любовь к художнику, Беатрис сама разорвала с ним отношения. По этому поводу она писала: «Модильяни подозревал меня, сам никогда не зная точно, в чем именно, пока я его не бросила. Теперь он по крайней мере знал, что я способна его бросить. Я сама не знаю, почему я это сделала после того, как зашла так далеко…»
Причина их расставания, скорее всего, была в том, что у Амадео сильно испортился характер. Он много пил и временами путал реальность с вымыслом.
Друзья художника не раз становились свидетелями страшных сцен: однажды Модильяни набросился в кабаке на какую-то женщину, и Беатрис с трудом оттащила его.
В другой раз он кинулся на кирпичную стену с кулаками, требовал, чтобы его выпустили наружу, пытался выбить кирпичи и в кровь расцарапал себе руки. И на этот раз Беатрис с трудом образумила его и уговорила сесть за свой столик и выпить кофе.
Разумеется, так не могло продолжаться долго. Обессиленная Беатрис записала в своем дневнике: «Легко принимать все это мне становилось не по силам. Здоровье мое было подорвано». Патологическая ревность стала последней каплей, заставившей Беатрис расстаться со своим не в меру темпераментным любовником, несмотря на чувства, которые она питала к нему.
Любил ли Беатрис Модильяни? Вероятно, по-своему любил. Он написал десяток ее портретов, нередко работал над картинами и скульптурами в ее доме, а не в своей мастерской.
Но на большинстве портретов она выглядит злой, капризной и надутой.
Модильяни недолго оставался один. Всего через несколько месяцев он познакомился с канадкой Симоной Тиру. Она приехала в Париж для того, чтобы продолжить учение, но очень скоро перестала посещать занятия и теперь зарабатывала на жизнь, позируя художникам. Они познакомились случайно, в одном из кафе. Амадео пригласил ее позировать ему, а вскоре девушка переехала к нему жить. Она была полной противоположностью Беатрис и любила своего Амадео до самозабвения. Она родила сына, отцом которого, по мнению многих, был Модильяни, хотя он упорно отказывался признать свое отцовство.
Они прожили вместе недолго, после чего расстались. Симона очень переживала и не хотела признать, что их отношения закончились навсегда. Она написала художнику трогательное письмо, в котором умоляла его о примирении. Это единственное ее письмо к нему, дошедшее до нас.
«Дорогой мой друг!
Моя мысль со всею нежностью обращается к Вам в канун этого Нового года; мне хотелось бы, чтобы он стал годом нашего примирения. Я отбрасываю в сторону всякую сентиментальность и хочу только одного, в чем Вы мне не откажете, потому что Вы умны и Вы не трус: это – примирение, которое позволит мне от времени до времени Вас видеть … я Вас слишком любила, и я так страдаю, что умоляю Вас об этом, как о последней милости … я так больше не могу. Мне хотелось немножко меньше ненависти с Вашей стороны. Умоляю Вас, взгляните на меня по-доброму. Утешьте меня хоть чуть-чуть, я слишком несчастна, и мне нужна только частица привязанности, которая бы мне так помогла… Я сохраню к Вам ту нежность, которая у меня и должна быть к Вам.
Симона Тиру».
Вскоре после разрыва с Симоной Модильяни вновь сменил место жительства: он вновь переехал на Монпарнас. У него опять, уже в который раз, наступили тяжелые времена, его картины продавались очень плохо, и художник опять начал топить свою печаль в вине.
Некоторое время Амадео поддерживали его новые друзья, Леопольд и Анна Зборовские. Леопольд прилагал много усилий, чтобы продать хоть дюжину его картин, но все его старания были безрезультатны. Никому не нравились его работы. Редкие удачи позволяли Модильяни только расплатиться за краски и кисти. Однажды, не имея под рукой холста, он написал свою очередную картину прямо на одной из дверей квартиры Зборовских.
Дальше, казалось, был тупик. Модильяни в этот период пил очень много, быстро пьянел, но даже пьяным не выпускал из рук блокнот и карандаш, продолжая рисовать. Затем он вдруг затягивал странную песню, в которой невозможно было разобрать ни слов, ни мелодии. Его перестали приглашать на вечеринки, опасаясь, и не без основания, эксцентричных выходок с его стороны.
Именно в этот момент он и встретил любовь всей своей жизни: Жанну Эбютерн. Ему в ту пору было уже 33, ей – всего 19. Существует две версии относительно того, где и как они познакомились. Две сохранившиеся фотографические карточки Жанны, на которых она изображена в карнавальном костюме, дали возможность биографам Модильяни сделать предположение, что они встретились на карнавале. Однако карнавал – не совсем то место, которое любил посещать Модильяни.
Вероятнее всего, они впервые увиделись в Академии Коларосси. Там всего за 50 сантимов сдавали так называемые свободные студии, где можно было получить место за мольбертом и писать обнаженную натуру. Многие художники, не имея своей студии или денег для того, чтобы пригласить натурщицу, ходили в «свободные студии». Посещал их и Модильяни.
Придя сюда в очередной раз, он расположился за мольбертом и принялся рисовать. Через некоторое время ему бросилась в глаза молодая девушка с каштановыми косами, которая тоже старательно рисовала. Амадео обратил внимание на то, что незнакомка испортила свой рисунок и стерла его резинкой, после чего начала все сначала. Он стал быстро набрасывать на бумаге фигуру и лицо натурщицы и, не удержавшись, опять посмотрел на незнакомку.
У нее работа не шла: она снова стерла рисунок и готовилась начать все сначала. Это тронуло Модильяни, он подошел к ней и сказал несколько слов по поводу модели. Они разговорились. Оказалось, что ее зовут Жанна Эбютерн и она давно уже знакома с работами Модильяни и восхищается ими.
Они ушли из студии вместе и начали встречаться. Один из друзей Модильяни, Илья Эренбург, увидел их как-то гуляющими по Монмартру.
Он вспоминал: «Я увидел, как они шли, взявшись за руки, оба улыбающиеся, спокойные и счастливые, и сразу понял, что это – его большой роман». Так оно и оказалось: Жанна и Амадео очень скоро поженились, и все – парижские друзья Модильяни, его итальянские родственники – сразу же восприняли Жанну не как новое увлечение их Моди, но именно как его супругу.
Жанна совсем не была похожа на самоуверенную и дерзкую Беатрис, скорее в ней были какие-то черты Симоны. Она всегда сопровождала его, даже в кабачки, куда он продолжал ходить, никогда ни в чем не упрекала, просто садилась рядом и сидела, ничего не говоря. Друзья постепенно привыкли видеть рядом с Амадео хрупкую молодую девушку с тяжелыми косами, уложенными вокруг головы, но первое время никто не знал, кто она такая.
Марк Талов вспоминал: «Она была похожа на птицу, которую легко спугнуть. Женственная, с застенчивой улыбкой. Говорила очень тихо. Никогда ни глотка вина. Смотрела на всех как будто удивленно».
Жанна родилась в семье служащего парфюмерной фирмы. Долгое время ее отец Ашиль-Казимир Эбютерн был яростным атеистом, но затем стал таким же убежденным католиком. Он очень любил французскую литературу XVIII столетия и пытался привить интерес к литературе дочери, но Жанна не была в восторге от вечерних чтений и жаловалась своей подруге Жермене Вильд, что не может больше выносить философию Паскаля, которую ее отец читает по вечерам вслух.
Жанну больше привлекала живопись. Родители поощряли ее желание рисовать, надеясь, что живопись даст ей стабильный заработок. Она начала учиться, делать определенные успехи. Ее брат Андре тоже рисовал и даже начал принимать участие в выставках.
И вдруг неожиданно дочь заявила, что намерена выйти замуж за Модильяни, художника-неудачника, который вконец спился, ведет беспорядочную жизнь бродяги. К тому же Жанна – католичка и не должна связывать свою судьбу с евреем. Но девушка стояла на своем. Очень скоро она переехала к Модильяни.
Несмотря на то что все, даже ее собственные родители, очень быстро признали Жанну женой Модильяни, сама она не стремилась к тому, чтобы как можно скорее узаконить свои отношения с возлюбленным. Она была уверена, что он любит ее, нуждается в ней, и отдала ему всю себя.
Амадео с Жанной поселились в маленькой студии неподалеку от Люксембургского дворца. Художник много работал – период, когда он жил с Жанной, стал для него наиболее плодотворным. Он создал много портретов, бесчисленное множество раз рисовал свою жену.
А. Модильяни. Жанна Эбютерн
Но трудности начались практически в самом начале их совместной жизни. У обоих не было ни гроша, они не всегда могли пообедать. Если Модильяни и удавалось продать одну или две картины, то он в тот же день спускал все деньги. Жанна была вынуждена одеваться очень скромно и носить старые туфли на низком каблуке, которые уже вышли из моды; она не могла себе позволить купить ни пудры, ни румян. Однако никто не замечал их бедности. Несмотря на это, она всегда выглядела женственной и изящной.
Уныло выглядело их жилище: Жанна, хотя и старалась, не могла создать здесь никакого уюта. Мастерская состояла из двух комнат. Их стены Амадео раскрасил охрой и оранжевой краской. Обстановка состояла из старой узкой кровати, мольберта, стола, двух стульев и все того же старого чемодана, который художник продолжал предлагать своим друзьям в качестве дивана. Однажды, когда у Амадео не было денег даже на скромный обед, он попробовал продать чемодан одному из своих друзей, но тот заявил, что у него у самого нет ни гроша и он даже не встает с постели, потому что есть все равно нечего. Опечаленный, Амадео вернулся домой и объявил жене, что сегодня им придется остаться без обеда. Затем он взял кисти, развел краски и начал рисовать очередной ее портрет.
Но главной причиной нищеты было то, что Модильяни и не думал бросать свою пагубную привычку, которая привела его к гибели: он все так же много пил. И если раньше он утверждал, что всегда может завязать, просто не хочет этого, то сейчас он осознал свое пагубное пристрастие; но никто во всем мире, даже Жанна, которая ради него была готова на все, не могла спасти его.
Модильяни угасал на глазах. Он похудел, побледнел, окончательно перестал следить за собой. Он все чаще вел себя буйно, его уже давно никуда не приглашали, в кабачках его нередко выгоняли за дверь. Если же ему разрешали оставаться за столиком, он быстро напивался, после чего начинал громко, нараспев, читать стихи на итальянском языке или петь песни, которые знал с детства. Прервав песню на полуслове, он вдруг начинал стучать кружкой по столу, требуя, чтобы ему принесли еще вина, хрипло кричать и вдруг заходился в сухом кашле, после которого у него на губах появлялись капли крови – туберкулез продолжал развиваться.
Жанна всегда сидела рядом и с испугом смотрела на своего любимого. Она очень скоро поняла, что не сможет спасти его, и единственное, что она могла сделать, это постараться облегчить его страдания.
Однако многие друзья называли буйство Модильяни показным. Некоторые уверяли, что ни разу за все время знакомства не видели его пьяным. Пикассо, хорошо знавший Амадео, однажды заявил: «Странно, где-нибудь на бульваре Сен-Дени Модильяни никогда не увидишь пьяным, а вот на углу бульвара Монпарнас и бульвара Распай – всегда».
Что же влекло Жанну к этому непостижимому человеку, за что она его любила? Кажется, понять это невозможно. Некоторые его друзья оставили свои воспоминания о Модильяни. Они знали его как милого, вежливого, внимательного, доброго, честного, отзывчивого и порядочного человека, каким он был, приехав в Париж, и каким, по их свидетельствам, оставался до конца своих дней, несмотря на свое пристрастие к алкоголю.
Например, он очень любил музыку, особенно Баха, и был рад, если ему где-нибудь удавалось его послушать, пусть даже не в лучшем исполнении. Жена одного из его друзей играла на фисгармонии, и он время от времени приходил и просил ее сыграть что-нибудь, а потом долго благодарил, несмотря на то что манера ее игры в действительности была далека от совершенства.
Когда Франсис Карко, один из биографов Модильяни, разговаривал с теми, кто знал художника – с бакалейщиком, консьержкой, угольщиком (всем им он сильно задолжал), то не раз слышал: «Ему невозможно отказывать…» или «Когда он не пьян – это человек, и до чего же он вежлив, и словечко-то для тебя у него всегда найдется хорошее…»
О нем говорили, что в периоды его творческого успеха его лицо как бы светилось. Возможно, он действительно черпал в алкоголе свое вдохновение и расплачивался за это сполна. При жизни он так и не добился успеха, но теперь его картины считаются шедеврами мирового искусства и украшают многие музеи мира.
Возможно, только некоторые его друзья, которые продолжали его поддерживать, и Жанна, его преданная спутница, оценили его при жизни, увидели в нем талант, который остальные признали только после его смерти.
Жанна, конечно, пыталась спасти его от алкоголизма, уговаривала не курить гашиш, показаться врачу. Однако она понимала, что все напрасно: ночами Амадео мучился от надрывного кашля, а потом долго вытирал кровь с губ. Да и сама Жанна от постоянного недоедания чувствовала себя не очень хорошо. Кроме того, она была беременна.
В 1918 году родители Жанны и Зборовские решили предпринять попытку помочь чете Модильяни и на свои средства отправили их отдыхать на юг, к морю. По настоянию Зборовского Модильяни поехали в Ниццу.
Однако светская обстановка этого модного курорта подействовала на Амадео угнетающе. Здесь было шумно, город таил в себе немало соблазнов. Художник продолжал много работать и так же много пить.
Амадео с женой несколько раз меняли место жительства, несколько месяцев провели у художника Остерлинда на его вилле в Канне, под Ниццей. В начале ноября они вернулись в Ниццу, ав конце того же месяца Жанна благополучно родила дочку, которую тоже назвали Жанной. Амадео был очень рад.
Однако его жена не могла сама кормить ребенка, и пришлось искать кормилицу. Кроме того, девочку зарегистрировали как дочь Жанны Эбютерн от неизвестного отца, поскольку родители так и не заключили брак. Амадео решил это исправить, но из-за постоянных болезней венчание все откладывалось и откладывалось.
Через некоторое время, когда Модильяни вернулись в Париж и Жанна снова была беременна, Амадео твердо решил обвенчаться с ней. Но и на этот раз он только составил и подписал в присутствии друзей соответствующее заявление. Дальше этого дело так и не пошло.
Но, несмотря на это, Амадео очень любил свою жену и души не чаял в малютке. Об этом он писал и в письмах к своей матери. Здоровье его продолжало ухудшаться. Его картины иногда продавались, но все деньги уходили на оплату жилья, услуг кормилицы, на продукты, так как Жанне нужно было хорошо питаться.
Теперь Жанна больше времени проводила с ребенком и не всегда сопровождала своего мужа. Модильяни же не изменял себе, работал и пил. По поводу своего пристрастия он говорил так: «Алкоголь изолирует нас от внешнего мира, но с его помощью мы проникаем в свой внутренний мир и в то же время вносим туда внешний».
Однажды Сезанн произнес по поводу одной из картин Тинторетто: «Знаете, чтобы передать на полотне этот сочный, ликующий розовый, надо было много выстрадать… поверьте мне». Модильяни тоже много страдал, для того чтобы выразить в своих полотнах все, что он видел. Но болезнь его прогрессировала. Он все чаще испытывал вспышки ярости, которую начал вымещать даже на Жанне. Однажды, опять же по свидетельствам очевидцев, он прямо на улице набросился на свою кроткую жену с кулаками.
Конец был уже близок. В гостях у друзей Амадео вдруг запел протяжную песню на еврейском языке, а потом долго плакал. Скорее всего, это была заупокойная молитва «Кадиш».
Наступила роковая для художника ночь, которую описал Ласкано Тэги: «…В тот вечер он был шумен и почти опасен. Он плелся за компанией художников, с которыми проводил вечер и которые теперь с удовольствием бы от него отделались: он был им в тягость; они пытались уговорить его идти спать. Он обижался и наотрез отказывался, шумел и упорно шел за нами, в некотором отдалении. Ночь была холодная, бурная, ветреная. Ледяной ветер раздувал его синюю куртку, а пальто он волочил за собой. Встречных он пугал, внезапно направляясь к ним и приближая бледное, худое лицо, как бы вглядываясь. Они от него шарахались. Компания собиралась зайти к художнику Бенито на рю де ля Томб-Иссуар. Модильяни дошел с ними до дверей. Они уже хотели взять его с собой, но он отказался и остался ждать на тротуаре. Шумел. Полицейский, заподозрив скандал, подошел и хотел увести его в жандармерию, но товарищи, в последний момент выйдя из подъезда, уговорили полицейского оставить его в покое и пытались увести его. Но он непременно хотел, чтобы они вместе с ним сели на скамью, в которой ему вдруг привиделась „гавань“, „место причала“. Они, наконец, оставили его там одного. А он кричал им вслед: „Нет у меня друзей! Нет у меня друзей!“. Они опять пытались увести его, поднять с этой оледенелой скамьи, но тщетно. Они ушли. Он остался».
На другой день Амадео начал жаловаться Жанне на недомогание, слег, потом стал говорить, что у него сильные боли в области почек. Амадео вызвали врача, который поставил диагноз – неврит. Состояние больного быстро ухудшалось, и его перевезли в Шаритэ – «больницу для бедных и бездомных». Художник уже находился без сознания. Очнулся он уже в больнице и, увидев вокруг себя множество больных, испугался. Затем у него начался бред. Через два дня он умер.
Жанна восприняла потерю очень тяжело. Ее пустили к телу мужа, и она долго молча стояла рядом с постелью и смотрела на него. Потом она так же молча повернулась и пошла к двери. Родители Жанны забрали ее к себе, ее ребенок в то время находился в деревне у кормилицы.
Всю ночь родители и брат стерегли Жанну. Они несколько раз заходили к ней в комнату и каждый раз заставали ее у окна. Она не плакала, все время молчала и только с тоской смотрела в окно. Вероятно, в эти последние минуты она припоминала всю их с Амадео жизнь, которая была недолгой и очень трудной. Но именно с ним она была счастлива и понимала, что никогда не сможет полюбить другого. На рассвете она покончила с собой, выбросившись из окна.
В последний месяц перед смертью Амадео мечтал переехать с женой и дочерью на родину, в Италию. Он откладывал поездку только из-за беременности Жанны. Возможно, он наконец-то решил взяться за ум, постараться вдали от Парижа и его соблазнов избавиться от своих пагубных пристрастий. Однако этой мечте так и не суждено было осуществиться. Сразу же после смерти Модильяни коммерсанты бросились скупать его картины. Один даже на похоронах художника не удержался, чтобы не похвастаться: «Мне повезло! Перед самой его смертью я еще нашел одного Модильяни за гроши. А то было бы поздно». И действительно, картины, выставленные в лавочках по 30 франков, очень скоро стали продаваться по 300, а затем по 3000 франков. Впоследствии одна из работ художника была продана за 45 миллионов франков. Были организованы его выставки, его картины стали приобретать музеи.
Модильяни признали талантливым художником. О нем было написано много статей и книг. В одной из статей, опубликованной в журнале «Монпарнас» в 1922 году, есть такие строки: «…Этот художник носит в себе все невысказанные стремления к новой выразительности, свойственные эпохе, жаждущей абсолютного и не знающей к нему путей». И только очень немногие смогли оценить его при жизни. Жанна же смогла сделать это – полюбив его, она увидела его робкую, чистую и светлую душу, с которой соединилась навек.
Поделитесь на страничкеСледующая глава >
biography.wikireading.ru
Из сегодня, выставка в Музее Фаберже. Модильяни и его Жанна; Сутин, Валадон, Утрилло.
Модильяни, кажется, ни с кем уже не перепутаю. Эти удлиненные лица, полусхематичные или вовсе данные намеком глаза, тонкие линии. Сутин тоже вполне узнаваем. Красное и черное, рыба, туша быка, и реже - люди. Часть выставки поэтому была не знакомством, а встречей. Сама выставка была организована так, что между картинами и картинами, картинами и текстами, размещенными на противоположных стенах, были довольно-таки небольшие расстояния, а людей очень много. Подойти к картине, как хочется, не всегда получалось, поэтому часть фотографий - под углом.Но и в таком ракурсе очевидно: Модильяни.Слева "Девочка в желтом платье (портрет девушки с воротничком)", справа "Беатрис Гастингс, опирающаяся на правую руку".
И Сутин."Натюрморт с круглым столом" и "Рыбы".
Интересно сравнивать их работы с одним и тем же сюжетом. В частности, оба они написали портреты девочек. Понятно, что моделями были совсем дети, которым просто в силу возраста присущи нежность и миловидность. Х. Сутин, "Девочка в розовом платье"
А. Модильяни, "Девочка в голубом"
Но это всё же не открытие.
Я начисто забыла о художественном таланте Жанны Эбютерн, чему есть оправдание: никаких её работ не видела, да и существует их мало. А вот одна из них. И это для меня - открытие. Влияние Модильяни, которому она была женой, который был её любимым и единственным, можно предполагать, но собственную мысль видно, и кто знает, какое развитие получил бы её талант, проживи она дольше двадцати одного года."Адам и Ева"
Ещё одно, вернее, два одновременных открытия, связаны с художниками, о которых, казалось, ничего не знаю, кроме фамилии одного из них. Потом вспомнила, что видела и, как минимум, одну работу другой. Никакого представления о них всё равно не было.А ведь жили на свете Сюзанна Валадон, художница, натурщица, влюбчивая женщина, не очень считающаяся с общественным мнением и условностями разного рода, и сын её, Морис Утрилло, художник. Оба были художниками-самоучками. Я смотрела на их картины и думала, что каждого из них общество, тем более - тогдашнее, пусть и богемное парижское, могло осудить: её - за частую смену мужчин, да и за то, что сын рожден от неизвестного отца, его - за алкоголизм. И наше современное общество ведь тоже нередко относится к этому с осуждением. И если дать просто описание их жизни, но не показывать работы, впечатление о самих людях вполне может быть другим. Всего лишь - нестандартная жизнь, но это была их жизнь, и, не знаю, как он, но она в своей бывала счастлива.Она была перфекционистична в работе, всё улучшала свои холсты, и сочетание этой точности, выверенной линии, с яркостью красок производит впечатление объемного, живого, сильного. С. Валадон "Вид города Корте".
На её картинах много людей, на его - почти нет их, он работал в жанре урбанистического пейзажа, и что-то такое есть в его работах, что не отойти. Ни яркости палитры, ни эмоциональности сюжета, просто улицы, дома, виды города, виды пригородов, и какие-то совершенно самодостаточные. Завораживают полностью. Мягкость цвета, тщательность прорисовки и узнаваемость деталей - не знаю, буду ли когда-нибудь в Париже, но если да, то постараюсь найти эту улицу и надеюсь, что узнаю её.М.Утрилло, "Улица Маркаде в Париже".
Вот ещё одна его картина, я её сфотографировала целиком и фрагментами, чтобы показать детали.М. Утрилло, "Улица в Фонтенбло".
Детали:Листва слева вверху. Тщательно прорисованы ветки, листва - но у листьев нет конкретной формы, это было бы избыточно; однако - сколько оттенков зеленого.
Домик слева. За забором, немножко за растительностью.
Три человека, идущие от дома вглубь картины. Схематичные, но достаточные, чтобы опознать в них именно людей.
Отдельного кадра стоит освещение этой выставки. Заметно даже на фотографиях, что работы висят в полумраке, но при этом каждую из них хорошо видно. Если с пространством для зрителей здесь получилось не очень удачное решение, то с освещением - наоборот. Был слабо освещен зал в целом, но прожекторами сверху - каждая картина.
alaxelrod.livejournal.com
Картина Модильяни "Портрет Жанны Эбютерн перед дверями"
Искусство и развлечения 18 марта 2015Рисунки, которыми он расплачивался за стакан вина, - теперь предмет гордости богатейших частных коллекций и крупнейших художественных музеев. Картина Модильяни на любом аукционе привлекает больше внимания, чем полотна его современников, выше оценённых при жизни. Его скульптуры, живописные портреты и выразительные, чувственные «ню» выделялись даже среди творений молодых гениев «парижской школы» начала века.
Современное определение Модильяни как экспрессиониста кажется спорным и неполным. Его творчество – неповторимое и уникальное явление, как и вся его короткая трагическая жизнь.
Моди – значит «про́клятый» …
О жизни Модильяни сочиняли легенды современники, много и его собственных выдумок. Например, о своих предках он говорил, как о богатых банкирах, «кошельках» самого римского папы. А ещё он называл себя потомком великого бунтаря – философа Бенедикта Спинозы, хотя тот умер бездетным.
Но и реальные обстоятельства начала жизни художника были необычными. Амедео Клементе Модильяни родился в 1884 году в итальянском Ливорно, в семье еврейского торговца. Отец будущего художника разорился и перед самым рождением Амедео в дом пришли судебные приставы, присланные кредиторами. По тогдашним итальянским законам имущество роженицы считалось неприкосновенным, и на кровать беременной женщины были уложены все имевшиеся ценные вещи, включая некоторую мебель. Евгения Грасен – мать Амедео - всегда считала этот случай дурным предзнаменованием для своего любимого сына.
Она была хорошо образованным и духовно развитым человеком и именно она поддержала стремление сына к занятию живописью. Это отношение к увлечению Амедео появилось, как гласит очередное семейное предание, когда она расслышала в несвязном бреду сына, заболевшего тифом, имена художников Возрождения. Отчетливое влияние одного из них – Сандро Ботичелли – найдут искусствоведы в картинах зрелого Модильяни.
Годы ученичества
С четырнадцатилетнего возраста Модильяни получает художественное образование в частной студии Гуильермо Микеле в Ливорно, в Свободной школе живописи обнаженной натуры во Флоренции, в Институте изящных искусств в Венеции.
В музеях и церквях он изучает полотна и фрески старых мастеров, на выставках – современную ему живопись импрессионистов и символистов. Многие отмечают его общую высокую культуру, начитанность. Он знал наизусть множество стихов - от Данте до Верлена.
В Венеции было положено начало и другого Модильяни. Говорят, что именно здесь он пристрастился к гашишу, увлекался мистицизмом, посещал спиритические сеансы. Здесь стали проявляться последствия перенесенных в детстве заболеваний, ему приходилось прерывать занятия живописью для лечения легких.
В начале XX-го века центром притяжения молодых художников был Париж. Там образовалось настоящее интернациональное братство художников и поэтов, которых будоражили новые идеи. Туда в 1906-м года и приезжает Модильяни.
Парижская школа
Моди, как стали звать его в Париже, быстро стал своим среди обитателей Монмартра. Молодой красавец с изысканными манерами, любимец женщин, умевший носить потертый костюм с королевским изяществом, вызывал интерес с первых минут знакомства. Среди его близких друзей были Пабло Пикассо, Диего Ривера, Марк Шагал, Морис Утрилло – звезды нового искусства.
Каждый из них смог сказать своё, новое слово в искусстве и добился признания. Абстракционизм, кубизм казались лучшим средством выражения впечатления от быстро меняющегося мира. По-новому использовалось наследие Сезанна, Тулуз-Лотрека, появилось много подражателей у Матисса, Ван Гога, Гогена. Редкий художник сохранял свою самобытность в стремлении к успеху и материальному благополучию. Таков был Моди.
Конечно, он впитывал наследие прошлого и новые идеи. Познакомившись со скульптором Константином Брынкуши, он увлекся скульптурой. Его каменные головы, которые он называл «столпами нежности», имеют явные ссылки на примитивное искусство Африки, восхищавшее тогда многих. Но это не прямая аналогия ритуальных масок, у них своё, неземное и отстраненное величие, заметное даже в небольших размерах.
У Модильяни почти нет пейзажей, нет натюрмортов. Его интересовал лишь человек. И в виртуозной графике, и в удивительной живописи он искал отражение личности модели. Картина Модильяни с обнаженной натурой – это тоже портрет, завораживающий тонкими нюансами характеров. С помощью непростых цветовых сочетаний и выразительной линии художник рассказывает удивительные истории о встреченных им людях, выражает свои чувства к окружающему миру. Меньше всего его манера изображать удлиненные, утонченные женские лица, фигуры со сложным, часто болезненным изгибом или поворотом тела отражает буйную натуру художника, - «гуляки праздного», каким считали Моди некоторые.
Легенды Монмартра
О его пьяных дебошах, бесчисленных любовных приключениях, о наркотических трансах вспоминают с восторгом или с ненавистью и друзья, и завистники. Впоследствии некоторые объясняли буйство Моди его осознанием кратковременности своего пребывания на Земле. Периодические обострения туберкулёза, долгие голодные времена, нищенские условия уносили жизненные силы, и Амедео не экономил их для безмятежного существования в старости. Его жизнь вразнос обсуждалась посетителями прокуренных кафе на Монмартре. Эти легенды, часто преувеличенные, стали частью парижского образа Модильяни.
Но этот образ представляется гораздо сложнее. Есть воспоминания о его добром отношении к тем, кто находится в еще более бедственном состоянии, о его трепетном отношении к матери. Да и количество сделанного в последние годы жизни говорит о вдохновенном и напряженном труде. Постоянный спутник его в прогулках – альбом, заполняемый виртуозными рисунками и эскизами.
Поражает его уверенность в своем таланте, в собственном стиле, в правильности подхода к творчеству. Картина Модильяни – неходовой товар. Он жил за счет редких ценителей, разглядевших его мастерство. Но менять свою манеру в угоду торгашеским вкусам он не хотел. И среди своих коллег Модильяни всё чаще получал настоящее признание.
Последний ангел
Моди любил женщин. На последние гроши он покупал букетик фиалок для своей очередной модели. Он любовался женским телом на своих «ню». Женские портреты Модильяни, где он изображал неземные лица с миндалевидными глазами без зрачков и без дна – объяснение в любви.
Красивая история знакомства с Модильяни есть у великой Анны Ахматовой. В ней есть долгие прогулки по Парижу, букеты цветов и стихов, страсть в упругой и точной линии её тела на рисунках мастера. Сделанный Модильяни портрет Ахматовой сохранялся ею как великая драгоценность и сопровождал до самой смерти.
В 1917 году Амедео встретил совсем молодую художницу из благополучной семьи Жанну Эбютерн. Она стала гражданской женой художника, родила ему дочь, которая, повзрослев, написала самую правдивую книгу о Модильяни. Жанна стала частью легенды, в конце января 1920 года шагнув в проем окна шестого этажа на следующий день после похорон мужа.
Она была беременна вторым ребенком, но жить без своего Дэдо не хотела. Картина Модильяни «Портрет Жанны Эбютерн перед дверями» - один из последних шедевров мастера. Недаром некоторые считали, что художник изображает на портретах не только прошлое и настоящее, но и будущее человека. В облике Жанны спокойное смирение будущей матери перед грядущим, но в чуть напряженном жесте рук есть зарождение будущего взмаха крыльев для прощального трагического полета…
Жизнь – лучший драматург
Его называли последним художником парижской богемы. В многочисленных стихах, прозе, фильмах о Модильяни иногда затёрты до пошлости яркие моменты его короткого земного пути. Но главное – Модильяни-художник, и трудно исказить истинность его таланта, вечную новизну его особенного взгляда на жизнь.
Источник: fb.ruКомментарии
Идёт загрузка... Похожие материалы
Искусство и развлечения Картины Ватто. Антуан-Жан отрывает новую эпоху в живописи: рококоСегодня мы представим французского художника Жана-Антуана Ватто (1684-1721). Он прожил всего 36 лет, скончавшись от туберкулеза, но оставил поэтическое наследство: «галантные сцены», тронутые иронией и тон...
Образование Сочинение по картине Хабарова портрет Милы. Описание, особенностиВ этом материале предоставим сочинение по картине Хабарова «Портрет Милы». Описание самого полотна и деталей картины известного художника выполнено в произвольном стиле.
Искусство и развлечения Картинная галерея в Набережных Челнах: открывает двери в прекрасноеУже почти 40 лет Картинная галерея в Набережных Челнах каждый день открывает двери тем, кто любит и понимает искусство. Здесь рады посетителям, которых с каждым годом становится все больше.ИсторияВ 198...
Искусство и развлечения Портреты Ван Гога как важный жанр в творчестве художникаПортреты Ван Гога занимают видное место в истории мировой живописи. Их значительная часть была написана в 1880-1890-е годы, то есть как раз в то время, когда известный художник переживал весьма противоречивый период т...
Искусство и развлечения "Последний отпуск" - актеры. "Последний отпуск" - сюжет, биографии актеровФильм вышел на экраны в январе 2006 года. Просмотр этой лирической мелодрамы приносит истинное удовольствие. Замысловатый сюжет, заставляющий задуматься о смысле жизни, интригует. А настоящим украшением картины являют...
Искусство и развлечения Нико Пиросмани - художник-примитивист. Биография, картины, интересные факты из жизниНико Пиросмани – художник, жизнь которого практически нигде не задокументирована, будто и не было вовсе такого человека. Но он был. Был и творил свои незамысловатые и пронзительные картины так же просто, как жил...
Искусство и развлечения Отто Дикс, художник-экспрессионист. Биография, творчество, известные картиныXX век дал огромный толчок в развитии искусства. Это время появления множества новых направлений и идей. Только в прошлом веке, наконец, искусство предстало перед нами без ограничений и прикрас, смогло выставить напок...
Искусство и развлечения Николай Рерих: картины и краткая биография великого русского художникаНиколай Константинович Рерих известен во всем мире своей художественной гениальностью. Кроме этого, он проявлял свои творческие способности в литературе, увлекался археологией, много путешествовал и занимался активной...
Искусство и развлечения Татьяна Яковлева - последняя любовь Маяковского. Биография Татьяны ЯковлевойКрасивых женщин на свете много, они озаряют своим нежным светом каждую эпоху и все страны. Распоряжаются своей внешностью они по-разному. Одни рады семейному счастью и посвящают всю жизнь одному мужчине, которого любя...
Образование Харальд Хардрада, последний король викингов: биография, история и интересные фактыЖивший в XI веке король Норвегии Харальд III Суровый, также известный как Харальд Хардрада, стал одним из самых ярких монархов своего времени. В юности он был изгнан из родной страны, после чего много лет провел на чу...
monateka.com
