Картина недели. «Грехопадение» Хендрика Гольциуса. Грехопадение картина

Картина недели. «Грехопадение» Хендрика Гольциуса : zhavnerovich_

Сегодня в рубрике художник, у которого была нормальная работа. Гольциус прославился как высокооплачиваемый гравёр, причём такого уровня, что ему приходилось путешествовать инкогнито и покидать кабаки через чёрный ход, чтобы не наткнуться на экзальтированных поклонниц, жаждущих немедленной гравировки. Впрочем, есть мнение, что слава и обожание принадлежат не Гольциусу-гравёру, а Гольциусу-криптопорнографу.

Художник происходит из семьи потомственных живописцев, что в Голландии XVI века составляло уже половину успеха. В отличие, например, от безудержного отморозка Караваджо, у Гольциуса замашки рок-звезды удачно сочетались с дисциплиной и чувством самосохранения, поэтому делал ладную карьеру гравировщика и в 1580 году собрал вокруг себя тусовку художников-маньеристов, получившую нейтральное название по месту пребывания — «Харлемская Академия». В интересы группы входили практика рисования с обнажённой модели, изучение человеческого тела и составление аллегорических композиций на околомифологические темы. Все эти вещи художник подцепил у итальянцев, до него физиология голландцев мало заботила. У Гольциуса обнажённые библейские герои потеряли стали персонажами из сборника кроваво-эротических рассказов о нарушении табу и установленных Богом порядков.

На этой гравюре Гольциус изобразил свою правую руку. В детстве он получил сильнейший ожог. В результате неправильного лечения не срослись сухожилия, и кисть не разгибалась

Почему вам будет легко понять Гольциуса?

– Гольциус страдал так называемой меланхолией, сменяющейся периодами небывалого душевного подъёма, то есть биполярным расстройством. Раньше выделяли не так много психических заболеваний, помимо одержимости бесами. Нервы и истерия достались женщинам, а мужчинам позволено было лишь мрачно хандрить по полгода, а потом бегать с выпученными глазами в поисках приключений. В пору меланхолии и Гольциус занимался самолечением Италией, путешествуя и созерцая и рисуя античные статуи, а в маниакальной фазе предавался главному своему увлечению постижению пределов благопристойности. В 1600 году, за 16 лет до смерти, Гольциус понял, что достиг потолка в профессии гравёра и полностью посвятил себя живописи и тому, что сейчас называется арт-директорством;

– Есть симпатичное мнение, что все картины по библейским сюжетам, воспроизводившиеся в изобразительном искусстве — это лишь благопристойный способ потребления порнографии для людей, которые могли себе позволить порнографию в большом формате и HD-качестве масляной живописи.

О Гольциусе как первом в мире порно-режиссёре и арт-директоре Питер Гринуэй в 2012 году снял фильм «Гольциус и Пеликанья компания». Согласно мифологии Гринуэя, фильм поставлен по сценарию никогда не существовавшего персонажа Тульса Люпера, авантюрного альтер-эго режиссёра.

Вымысел Гринуэя строится на предположении, что гравёр, задумавший изыскать средства на открытие типографии, мог обратиться за материальной поддержкой к маркизу Эльзасскому. Чтобы получить власть над Маркизом, Гольциус, в совершенстве овладевший искусством эротического стори-теллинга, обещает поставить перед свитой Маркиза серию спектаклей и инсценировать шесть главных секс-скандалов из Библии: инцест Лота с дочерьми, сладострастия Самсона, адюльтер Давида и Вирсавии, совращение Иосифа, акт некрофилии Саломеи, которая позволила себе целовать губы убитого по её просьбе Иоанна Крестителя, и, наконец, сцену грехопадения Адама и Евы, которую, как и вышеназванные, настоящий Гольциус действительно писал в 1616 году. Вот она:

«Грехопадение» окончено в 1616 году, теперь находится в Национальной галереи искусств Вашингтона

Кто есть кто в «Грехопадении»?

Рабочий и колхозница

Тела Адама и Евы у Гольциуса выглядят как тела крестьян, проводящих всё время за тяжёлым физическим трудом, они не соответствуют античным параме трам, но и лишены игривой бисквитной чрезмерности. Они пугающе естественны и эта естественность прародителей человечества непристойна сама по себе.

Отсутствующая обезьяна

Её нет, и поэтому она важнее всех. На большинстве гравюр и живописных полотен современников Гольциуса, воспроизводивших сцену грехопадения, присутствует мартышка. Она есть у Дюрера, у ван Госсарта, а у соратника Гольциуса, художника Корнелиуса ван Харлема, примат обнимает кошку.

Обезьяну принято трактовать как символ порока и стихийной животной похоти. Гольциус против этих сил ничего не имел — в конце концов, они были двигателем его бизнеса и предметом его изучения. Художник как бы отказывает Адаму и Еве в безусловной непорочности. Он изымает дурно влияющую макаку как внешнюю причину, и остается стихийная похоть как проявление свободной воли и самой природы первых людей, и не дьявольского наваждения.

Serious Cat

Смотрящая на зрителя в упор кошка, с выражением морды, отягощённым человекоподобием, одинаково сильно смахивает на мем Serious Cat и на бабушку, которая предостерегает от рукоблудия. При этом кошка как символ вполне традиционная: символ плана хитроумного дьявола-губителя и хищнических замашек Евы, которая готовится стать первой в мире стервой. Забавный маньеристский Змей-искуситель с головой от Барби, свисающий с древа, тоже об этом.

Козы и оливки

Оливки тоже традиционна означают будущее искупление греха и надежду на то, что всё, может быть, ещё обойдётся. Как известно, — тогда не обошлось, вот и верь теперь в это самое искупление. Козы сама противоречивость: с одной стороны, они вроде бы явились прямиком из мира благодати и чистоты, где Адам с Евой когда-то пребывали, а с другой официально представляют Сатану, поэтому им тоже веры нет.

Китлер и незадачливые обнажённые

Предыдущие выпуски «Картины недели» можно найти по ссылкам:

«Пётр I при Красной Горке...» Айвазовского

«Обезглавливание Иоанна Крестителя» Караваджо

«Днём в таверне» Луиса Рикардо Фалеро

«Ночной кошмар» Генри Фюссли

«Ловля душ» Ван де Венне

«Суд Париса» Клингера

«Искушения святого Антония» Яна Мандейна

«Русалки» Маковского

«Великий архитектор» Блейка

«Мистерия XX века» Глазунова

«Откуда мы пришли? Кто мы? Куда мы идём?» Гогена

«Урок анатомии» Рембрандта

users.livejournal.com

Грехопадение (картина ван дер Гуса)

1. Хуго ван дер Гус – Hugo van der Goes was one of the most important Flemish painters of the late 15th century. He introduced important innovations such as a new monumentalism, a colour spectrum. The presence of his masterpiece, the Portinari Triptych in Florence, Hugo van der Goes was likely born in Ghent or its environs around 1440. Nothing is known with certainty about the artists life prior to 1467, the sponsors for his membership of the guild were Joos van Wassenhove, master painter in Ghent from 1464, and Daneel Ruthaert. It is likely that he had trained elsewhere before he became a master in Ghent, some historians have suggested that Dieric Bouts was possibly the master of van der Goes but there is no independent evidence for this. In 1468 the artist was commissioned by the city of Ghent to execute works in connection with the grant of the Great Indulgence of the city. In the following years, van der Goes created further decorations such as papal blazons at the behest of the city, in 1468 he was in the town of Bruges making decorations to celebrate the marriage between Charles the Bold and Margaret of York. On 18 October 1468 van der Goes and other members of the painters guild invited painters from Tournai to their assembly in Ghent on the occasion of St. Lukes day, St. Luke was the patron saint of painters. In 1469 Hugo van der Goes and Joos van Wassenhove vouched for Alexander Bening for his entry as a master in the Ghent painters guild, in 1480 Alexander Bening married Catherina van der Goes, a cousin of Hugo van der Goes. Van der Goes and his workshop worked on commissions of the city of Ghent to provide decorations for Charles the Bolds Joyous Entry in Ghent in 1469. When in 1470 Joos van Wassenhove left Ghent for Italy to work in the service of Federico da Montefeltro, in 1473 the Burgundian court paid van der Goes for the paintings and blazons on the occasion of Charles the Goods funeral. The painter was repeatedly elected as deacon of the Ghent painters guild, at the highpoint of his career, van der Goes closed up his studio in Ghent in 1477 to become a frater conversus at the monastic community of the Rood Klooster near Auderghem. The Rood Klooster was part of the wing of the Modern Devotion movement. At the monastery he enjoyed certain privileges and he was allowed to continue working on painting commissions and to drink wine. During his time at the cloister he was appointed in 1482 by the City of Leuven to assess the works of Dieric Bouts for the Leuven city hall. From the city administration he received a jug of Rhine wine for this service, van der Goes probably also completed Bouts unfinished Triptych for Hyppolite Berthoz. On the left panel he painted the portraits of the couple. In 1482 van der Goes was sent on a trip to Cologne together with his half-brother Nicolaes who had taken religious vows

2. Дуб – An oak is a tree or shrub in the genus Quercus of the beech family, Fagaceae. There are approximately 600 extant species of oaks, the common name oak also appears in the names of species in related genera, notably Lithocarpus, as well as in those of unrelated species such as Grevillea robusta and the Casuarinaceae. North America contains the largest number of oak species, with approximately 90 occurring in the United States, the second greatest center of oak diversity is China, which contains approximately 100 species. Oaks have spirally arranged leaves, with lobate margins in many species, also, the acorns contain tannic acid, as do the leaves, which helps to guard from fungi and insects. Many deciduous species are marcescent, not dropping dead leaves until spring, in spring, a single oak tree produces both male flowers and small female flowers. The fruit is a nut called an acorn, borne in a structure known as a cupule, each acorn contains one seed and takes 6–18 months to mature. The live oaks are distinguished for being evergreen, but are not actually a distinct group, the oak tree is a flowering plant. Oaks may be divided into two genera and a number of sections, The genus Quercus is divided into the following sections, Quercus, the white oaks of Europe, Asia and North America. Styles are short, acorns mature in 6 months and taste sweet or slightly bitter, the leaves mostly lack a bristle on their lobe tips, which are usually rounded. The type species is Quercus robur, Mesobalanus, Hungarian oak and its relatives of Europe and Asia. Styles long, acorns mature in about 6 months and taste bitter, the section Mesobalanus is closely related to section Quercus and sometimes included in it. Cerris, the Turkey oak and its relatives of Europe and Asia, styles long, acorn mature in 18 months and taste very bitter. The inside of the shell is hairless. Its leaves typically have sharp tips, with bristles at the lobe tip. Protobalanus, the live oak and its relatives, in southwest United States. Styles short, acorns mature in 18 months and taste very bitter, the inside of the acorn shell appears woolly. Leaves typically have sharp tips, with bristles at the lobe tip. Lobatae, the red oaks of North America, Central America, styles long, acorns mature in 18 months and taste very bitter

3. Музей истории искусств – The Kunsthistorisches Museum is an art museum in Vienna, Austria. Housed in its festive palatial building on Ringstraße, it is crowned with an octagonal dome, the term Kunsthistorisches Museum applies to both the institution and the main building. It is the largest art museum in the country and it was opened around 1891 at the same time as the Naturhistorisches Museum, by Emperor Franz Joseph I of Austria-Hungary. The two museums have similar exteriors and face each other across Maria-Theresien-Platz, both buildings were built between 1871 and 1891 according to plans drawn up by Gottfried Semper and Karl Freiherr von Hasenauer. The two Ringstraße museums were commissioned by the Emperor in order to find a shelter for the Habsburgs formidable art collection. The façade was built of sandstone, the building is rectangular in shape, and topped with a dome that is 60 meters high. The inside of the building is decorated with marble, stucco ornamentations, gold-leaf. It was featured in an episode of Museum Secrets on the History Channel and it had been the biggest art theft in Austrian history. Treasure of Nagyszentmiklós Media related to Kunsthistorisches Museum at Wikimedia Commons Official website Spherical panorama of entrance Hofburgs Armory - photo gallery in Flickr

4. Вена – Vienna is the capital and largest city of Austria and one of the nine states of Austria. Vienna is Austrias primary city, with a population of about 1.8 million, and its cultural, economic and it is the 7th-largest city by population within city limits in the European Union. Today, it has the second largest number of German speakers after Berlin, Vienna is host to many major international organizations, including the United Nations and OPEC. The city is located in the part of Austria and is close to the borders of the Czech Republic, Slovakia. These regions work together in a European Centrope border region, along with nearby Bratislava, Vienna forms a metropolitan region with 3 million inhabitants. In 2001, the city centre was designated a UNESCO World Heritage Site, apart from being regarded as the City of Music because of its musical legacy, Vienna is also said to be The City of Dreams because it was home to the worlds first psycho-analyst – Sigmund Freud. The citys roots lie in early Celtic and Roman settlements that transformed into a Medieval and Baroque city and it is well known for having played an essential role as a leading European music centre, from the great age of Viennese Classicism through the early part of the 20th century. The historic centre of Vienna is rich in architectural ensembles, including Baroque castles and gardens, Vienna is known for its high quality of life. In a 2005 study of 127 world cities, the Economist Intelligence Unit ranked the city first for the worlds most liveable cities, between 2011 and 2015, Vienna was ranked second, behind Melbourne, Australia. Monocles 2015 Quality of Life Survey ranked Vienna second on a list of the top 25 cities in the world to make a base within, the UN-Habitat has classified Vienna as being the most prosperous city in the world in 2012/2013. Vienna regularly hosts urban planning conferences and is used as a case study by urban planners. Between 2005 and 2010, Vienna was the worlds number-one destination for international congresses and it attracts over 3.7 million tourists a year. The English name Vienna is borrowed from the homonymous Italian version of the name or the French Vienne. The etymology of the name is still subject to scholarly dispute. Some claim that the name comes from Vedunia, meaning forest stream, which produced the Old High German Uuenia. A variant of this Celtic name could be preserved in the Czech and Slovak names of the city, the name of the city in Hungarian, Serbo-Croatian and Ottoman Turkish has a different, probably Slavonic origin, and originally referred to an Avar fort in the area. Slovene-speakers call the city Dunaj, which in other Central European Slavic languages means the Danube River, evidence has been found of continuous habitation since 500 BC, when the site of Vienna on the Danube River was settled by the Celts. In 15 BC, the Romans fortified the city they called Vindobona to guard the empire against Germanic tribes to the north

5. Фламандский регион – The Flemish Region is one of the three official regions of the Kingdom of Belgium—alongside the Walloon Region and the Brussels-Capital Region. Colloquially, it is simply referred to as Flanders. It occupies the part of Belgium and covers an area of 13,522 km2. It is one of the most densely populated regions of Europe with around 470 inhabitants per square kilometer, immediately after its establishment in 1980, the region transferred all its constitutional competencies to the Flemish Community. Thus, the current Flemish authorities represent all the Flemish people, hence, the Flemish Region is governed by the Flemish Community institutions. However, members of the Flemish Community parliament elected in the Brussels-Capital Region have no right to vote on Flemish regional affairs, the Flemish Region comprises five provinces, each consisting of administrative arrondissements that, in turn, contain municipalities. Brussels city, the seat of the Flemish parliament, is located within the Brussels-Capital Region, Brussels contains both the Flemish Community and the French Community, both having their institutions in Brussels. Flanders is home to a modern economy, with emphasis put on research. Many enterprises work closely with local knowledge and research centres to develop new products, De Lijn serves as the main public transport company, run by the Flemish government. It consists of buses and trams, TEC is the equivalent company in Wallonia, and MIVB-STIB in Brussels. The railway network run by the NMBS, however, is a federal responsibility, the Flemish government is also responsible for about 500 kilometers of regional roads and about 900 kilometers of highways in the territory of the Flemish Region. Other types of roads are roads and municipal roads. Approximately 5,500,000 people live in the area, the official language is Dutch, sometimes colloquially referred to as Flemish. The main dialect groups include West Flemish, East Flemish, Brabantian, French may be used for certain administrative purposes in a limited number of the so-called municipalities with language facilities around the Brussels-Capital Region and on the border with Wallonia. Rim municipalities are Drogenbos, Kraainem, Linkebeek, Sint-Genesius-Rode, Wemmel, Brussels was originally a Dutch-speaking city, but it was frenchified in the 19th and 20th century and is now largely French-speaking. A few municipalities in the Flemish agglomeration of Brussels are now also frenchified, municipalities with language facilities on the border with Wallonia are Bever, Herstappe, Mesen, Ronse, Spiere-Helkijn, Voeren. Communities and regions of Belgium Provinces of regions in Belgium De Vlaamse Leeuw Count of Flanders Flanders Flemish Flemish authorities, toerisme Vlaanderen French Flanders Frans-Vlaanderen The Flemish region reaches 6 million inhabitants

6. Император – An emperor is a monarch, usually the sovereign ruler of an empire or another type of imperial realm. Empress, the equivalent, may indicate an emperors wife, mother. Emperors are generally recognized to be of an honour and rank than kings. The Emperor of Japan is the currently reigning monarch whose title is translated into English as Emperor. Both kings and emperors are monarchs, but emperor and empress are considered the higher monarchical titles. In as much as there is a definition of emperor, it is that an emperor has no relations implying the superiority of any other ruler. Thus a king might be obliged to pay tribute to another ruler, or be restrained in his actions in some unequal fashion, although initially ruling much of Central Europe and northern Italy, by the 19th century the Emperor exercised little power beyond the German speaking states. In Eastern Europe the rulers of the Russian Empire also used translatio imperii to wield authority as successors to the Eastern Roman Empire. Their title of Emperor was officially recognised by the Holy Roman Emperor in 1514, in practice the Russian Emperors are often known by their Russian-language title Tsar, which may also used to refer to rulers equivalent to a king. Historians have liberally used emperor and empire anachronistically and out of its Roman and European context to any large state from the past or the present. Such pre-Roman titles as Great King or King of Kings, used by the Kings of Persia, however such empires did not need to be headed by an emperor. Empire became identified instead with vast territorial holdings rather than the title of its ruler by the mid-18th century, outside the European context, emperor was the translation given to holders of titles who were accorded the same precedence as European emperors in diplomatic terms. In reciprocity, these rulers might accredit equal titles in their languages to their European peers. Through centuries of international convention, this has become the dominant rule to identifying an emperor in the modern era, also the name of the position split in several branches of Western tradition, see below. Later new symbols of worldly and/or spiritual power, like the orb, rules for indicating successors also varied, there was a tendency towards male inheritance of the supreme office, but as well election by noblemen, as ruling empresses are known. Ruling monarchs could additionally steer the succession by adoption, as occurred in the two first centuries of Imperial Rome. Of course, intrigue, murder and military force could also mingle in for appointing successors, probably the epoch best known for this part of the imperial tradition is Romes third century rule. When Republican Rome turned into a de facto monarchy in the half of the 1st century BC

7. Максимилиан I (император Священной Римской империи) – Maximilian I was King of the Romans from 1486 and Holy Roman Emperor from 1493 until his death, though he was never crowned by the Pope, as the journey to Rome was always too risky. He was the son of Frederick III, Holy Roman Emperor and he ruled jointly with his father for the last ten years of his fathers reign, from c.1483 to 1493. Charles father Philip died in 1506, so Charles succeeded Maximilian as Holy Roman Emperor in 1519, Maximilian was born at Wiener Neustadt on 22 March 1459. His father, Frederick III, Holy Roman Emperor, named him for an obscure saint whom Frederick believed had once warned him of imminent peril in a dream, in his infancy, he and his parents were besieged in Vienna by Albert of Austria. One source relates that, during the sieges bleakest days, the prince would wander about the castle garrison, begging the servants. The young prince was an excellent hunter, his hobby was the hunting for birds as a horse archer. The reigning duke of Burgundy, Charles the Bold, was the political opponent of Maximilians father Frederick III. After the Siege of Neuss, he was successful, the wedding between Maximilian and Mary took place on the evening of 16 August 1477. Maximilians wife had inherited the large Burgundian domains in France and the Low Countries upon her fathers death in the Battle of Nancy on 5 January 1477. Already before his coronation as the King of the Romans in 1486, Maximilian decided to secure this distant and extensive Burgundian inheritance to his family, the House of Habsburg, at all costs. Maximilian undertook the defence of his wifes dominions from an attack by Louis XI and defeated the French forces at Guinegate, the wedding contract between Maximilian and Mary stipulated that only the children of bride and groom had a right to inherit from each, not the surviving parent. Mary tried to bypass this rule with a promise to transfer territories as a gift in case of her death, but her plans were confounded. After Marys death in an accident on 27 March 1482 near the Wijnendale Castle, Maximilians aim was now to secure the inheritance to one of his and Marys children. Some of the Netherlander provinces were hostile to Maximilian, and they signed a treaty with Louis XI in 1482 that forced Maximilian to give up Franche-Comté and they openly rebelled twice in the period 1482–1492, attempting to regain the autonomy they had enjoined under Mary. Flemish rebels managed to capture Philip and even Maximilian himself, Maximilian continued to govern Marys remaining inheritance in the name of Philip the Handsome. After the regency ended, Maximilian and Charles VIII of France exchanged these two territories for Burgundy and Picardy in the Treaty of Senlis, thus a large part of the Netherlands stayed in the Habsburg patrimony. Maximilian was elected King of the Romans on 16 February 1486 in Frankfurt-am-Main at his fathers initiative and he became emperor of the Holy Roman Empire upon the death of his father in 1493. Much of Austria was under Hungarian rule when he took power, in 1490, Maximilian reconquered the territory and entered Vienna

8. Эрцгерцог – Archduke was the title borne from 1358 by the Habsburg rulers of the Archduchy of Austria, and later by all senior members of that dynasty. It denotes a rank within the former Holy Roman Empire, which was below that of Emperor and King and above that of a Grand Duke, Duke, the territory ruled by an Archduke or Archduchess was called an Archduchy. All remaining Archduchies ceased to exist in 1918, in the Carolingian Empire, the title Archduke was awarded not as rank of nobility, but as a unique honorary title to the Duke of Lotharingia. Lotharingia was eventually absorbed by East Francia, becoming part of the Holy Roman Empire rather than a fully independent Kingdom, the later extended fragmentation of both territories created two succeeding Duchies in the Low Countries, Brabant and Geldre. Both claimed archducal status but were never recognised as such by the Holy Roman Emperor. Archduke of Austria, the archducal title to re-emerge, was invented in the Privilegium Maius in the 14th century by Duke Rudolf IV of Austria. Holy Roman Emperor Charles IV refused to recognise the title, as did all the ruling dynasties of the member countries of the Empire. But Duke Ernest the Iron and his descendants assumed the title of Archduke. Emperor Frederick III himself simply used the title Duke of Austria, never Archduke, the title was first granted to Fredericks younger brother, Albert VI of Austria, who used it at least from 1458. In 1477, Frederick III also granted the title of Archduke to his first cousin, Sigismund of Austria, the title appears first in documents issued under the joint rule of Maximilian and his son Philip in the Low Countries. Archduke was initially borne by those dynasts who ruled a Habsburg territory—i. e, only by males and their consorts, appanages being commonly distributed to cadets. But these junior archdukes did not thereby become sovereign hereditary rulers, occasionally a territory might be combined with a separate gubernatorial mandate ruled by an archducal cadet. From the 16th century onward, Archduke and its form, Archduchess. After the dissolution of the Holy Roman Empire this usage was retained in the Austrian Empire, thus those members of the Habsburg family who are residents of the Republic of Austria are simply known by their first name and their surname Habsburg-Lothringen. However, members of the family who reside in other countries may or may not use the title, in accordance with laws, for example, Otto Habsburg-Lothringen, the eldest son of the last Habsburg Emperor, was an Austrian, Hungarian and German citizen. Hence, no member of the family other than the King bears the title of Archduke. The insignia of the Archduke of Lower and Upper Austria was the archducal hat, List of rulers of Austria List of Austrian consorts

9. Леопольд Вильгельм Австрийский – Archduke Leopold Wilhelm of Austria was an Austrian military commander, Governor of the Spanish Netherlands from 1647 to 1656, and a patron of the arts. Born at Wiener Neustadt, he was the youngest son of Holy Roman Emperor Ferdinand II and Maria Anna of Bavaria, daughter of William V and his elder brother became Emperor Ferdinand III. Leopold Wilhelm served as a general in the Thirty Years War, during the latter, the Spanish-Low Country forces under Leopold Wilhelm lost the Battle of Lens in an attempt to recover the city in 1648. Later in the war, he sallied forth from the Netherlands on two occasions, on the second, he successfully seized a number of northern French forts in February–March 1652, forcing the French to withdraw forces from Catalonia to reinforce their northern frontier. This assisted Spanish forces in Spain in recovering Catalonia from the French-backed Catalan rebellion, even though Leopold Wilhelm lacked the canonical qualifications, he was invested, with the help of his father, with a number of prince-bishoprics in order to provide him with an income. In 1635, Pope Urban VIII authorised him to become the prince-archbishop of Bremen and he returned to Vienna after the situation in the Spanish Netherlands had deteriorated in 1656. In Vienna he was occupied with the administration of his various bishoprics, the Teutonic Order which he led as Grand Master. After the death of his elder brother Emperor Ferdinand III several electors put him forward for the position of Emperor. However, he stalled to allow his nephew to reach the age to ascend the imperial throne. After devoting himself to the affairs of state, Leopold Wilhelm retired in his final years and he died in Vienna in 1662. With the rank and title of ayuda de camara, Teniers took up his abode in Brussels shortly after 1647. A number of works of the Italian masters, now in the Vienna Museum, came from Leopolds gallery after having belonged to Bartolomeo della Nave, Charles I. He commissioned the British painter John Michael Wright in 1650 to travel to Cromwells England and this expansion of his collection was celebrated by having his most prized pieces engraved in the book Theatrum Pictorium, often called the first art catalog. When Leopold returned to Vienna, his collection of paintings was relocated to the Stallburg gallery in Hofburg Palace, jan Anton van der Baren, a Flemish priest, who was also a first-rate flower painter, became director of the archducal gallery. Leopold bequeathed his gallery to his nephew Leopold I, and it became imperial property and it is now part of the collections of the Kunsthistorisches Museum in Vienna. Ein Galeria nach meinem Humor, Erzherzog Leopold Wilhelm, liedtke, Walter A. Flemish paintings in the Metropolitan Museum of Art. New York, The Metropolitan Museum of Art, media related to Archduke Leopold Wilhelm of Austria at Wikimedia Commons

10. Ван Эйк, Ян – Jan van Eyck was a Flemish/Netherlandish painter active in Bruges. He is often considered one of the founders of Early Netherlandish painting school, the few surviving records of his early life indicate that he was born c. After Johns death in 1425 he was employed in Lille as court painter to Philip the Good, Duke of Burgundy, until 1429 before moving to Bruges, where he lived until his death. Apart from the Ghent Altarpiece and the miniatures of the Turin-Milan Hours, about 20 surviving paintings are confidently attributed to him. Ten, including the Ghent altarpiece, are dated and signed with a variation of his motto, ALS IK KAN always written in Greek characters, Van Eyck painted both secular and religious subject matter, including altarpieces, single panel religious figures and commissioned portraits. His work includes single panels, diptychs, triptychs, and polyptych panels and he was well paid by Philip, who sought that the painter was secure financially and had artistic freedom and could paint whenever he pleased. Van Eycks work comes from the International Gothic style, but he soon eclipsed it, through his developments in the use of oil paint he achieved a new level of virtuosity. Van Eyck was highly influential and his techniques and style were adopted and refined by the Early Netherlandish painters, little is known of Jan van Eycks early life and neither the date nor place of his birth is documented. This suggests a date of birth of 1395 at the latest, however, his apparent age in the London probable self-portrait of 1433 suggests to most scholars a date closer to 1380. He was identified in the late 1500s as having been born in Maaseik and this claim is still considered credible on etymological grounds, considering that Van Eyck means of Eyck which is an old variant spelling of eik. He had a sister Margareta, and at least two brothers, Hubert and Lambert, both painters, but the order of their births has not been established. Another significant, and rather younger, painter who worked in Southern France and it is not known where Jan was educated, but he had knowledge of Latin and used the Greek and Hebrew alphabets in his inscriptions, indicating that he was schooled in the classics. This level of education was rare among painters, and would have made him attractive to the cultivated Philip. Van Eyck served John of Bavaria-Straubing, ruler of Holland, Hainault, by this time van Eyck had assembled a small workshop and was involved in redecorating the Binnenhof palace in The Hague. After Johns death in 1425 he moved to Bruges and came to the attention of Philip the Good c and his emergence as a collectable painter generally follows his appointment to Philips court, and from this point his activity in the court is comparatively well documented. He served as court artist and diplomat, and a was a member of the Tournai painters guild. On 18 October 1427, the Feast of St. Luke, he travelled to Tournai to attend a banquet in his honour, also attended by Robert Campin, a court salary freed him from commissioned work, and allowed a large degree of artistic freedom. Over the following decade van Eycks reputation and technical ability grew, unlike most of his peers his reputation never diminished and he remained well regarded over the following centuries

wikivisually.com

Христианский догмат о грехопадении и научная картина мира

Это вторая статья из серии публикаций, посвящённых христианскому пониманию теории эволюции, в моём, конечно, понимании. Мотивация планируемой серии статей состоит в закрытии уже мне порядком надоевшего "противоречия" между наукой и христианством. По профессии я физик, и мне доставляет дискомфорт некоторая, что-ли недосказанность, не позволяющая себе ясно сказать, что никакого противоречия и в самом деле нет.

В этой статье я обсуждаю, как совместить догмат о грехопадении Адама и Евы с научными данными об истории Вселенной и, самое главное, с историей возникновения и развития жизни на нашей планете. Первая статья называлась Эволюция: генезис человечества.

В итоге текст предназначается для широкой аудитории, поэтому я в том числе проговариваю, может быть, тут большинству известные истины. Но, вероятно, кто-то меня и в них поправит. Не говоря уже о самой концепции.

Как известно, научная картина мира предполагает, что развитие Вселенной продолжается на протяжении примерно 14 млрд. лет начиная от Большого взрыва. Планета Земля образовалась около 4.5 млдр. лет назад, незадолго до этого образовалось Солнце, а вскоре после Земли образовалась Луна. Около 550 млн. лет назад появились первые животные, а первые наземные растения появились на 60 млн. лет позже. История человечества длится значительно меньшее время: всего около 8 млн. лет назад произошло выделение того вида, который сейчас называется Homo Sapiens. Но и это время — гигантское по сравнению с историей человечества как такового, насчитывающей всего несколько десятков тысяч лет.

В представлении христианства, основанного на сведениях Библии, мир был создан из ничего Богом. За 6 подходов, которые условно называются днями, Бог сотворил материальный и духовный миры, а затем в материальном мире были сотворены Земля, Солнце, Луна, флора и фауна Земли. В 6-й день был сотворён человек как венец творения. Мир, сотворённый Богом, не содержал в себе недостатков. Однако он не предполагался быть статичным. Человеку Богом были даны заповеди для дальнейшего совершенствования самого человека и окружающего мира. Одна из заповедей состояла в воздержании от приёма в пищу плодов дерева “познания добра и зла”. Человек нарушил эту заповедь, тем самым совершив грехопадение, вследствие чего стал смертным. Собственно говоря, сейчас весь мир находится в состоянии после грехопадения, где смерть, болезни и вообще зло являются неизбежными для каждого.

Любители формального анализа книги Бытия полагают, что мир был сотворён Богом чуть более 7.5 тыс. лет назад. Эта цифра получена методом анализа данных о династии, основоположником которой является Адам и Ева, описанной в Библии до Иисуса Христа. В Библии даны возраст каждого представителя династии, когда тот родил своего наследника; в результате прямого сложения последовательности чисел получается возраст Вселенной. При этом время до создания Богом человека считается в буквальном смысле равным 6-ти земным суткам, согласно дословному прочтению переводов Библии на европейские языки. На сомнительность такого анализа указывает как то, что согласно Библии люди до потопа жили по несколько сот, вплоть до тысячи, лет, так и то, что время до сотворения человека берётся равным 6-ти суткам. Очевидно, что в буквальном смысле невозможно понимать эти библейские сведения.

Если возраст Вселенной для христианства не является принципиальным вопросом, то догмат о грехопадении является неотъемлемой частью христианского мировоззрения. Однако научная картина развития Вселенной не предполагает такого события, как грехопадение. Среди многочисленных научных фактов не существует тех, которые бы свидетельствовали о грехопадении. Наоборот, все собранные факты свидетельствуют о том, что физические законы природы оставались неизменными в течении большей части истории Вселенной, исключая первые моменты после её возникновения. Как далёкие предки человека имели ограниченный срок жизни, будучи частью животного мира, так и сейчас каждый человек проживает в среднем менее 100 лет.

Остановимся здесь более подробно на догмате о грехопадении, необходимом в христианстве.

Наблюдаемый мир, хоть и красив, но полон несовершенства. Самое главное несовершенство состоит в том, что вне зависимости от прожитой жизни, каждый человек умирает. Это противоречит пониманию человека как образа Божия, поскольку Сам Бог является Жизнью и не подвержен смерти. Христианство утверждает, что с человеком так было не всегда. Родоначальники человечества — Адам и Ева — не были исходно подвержены смерти. Тогда, будучи ещё только сотворёнными Богом, они были поселены Им в рай. Хотя уже сразу после сотворения человек был назван Богом обладателем и владыкой всей земли и всем, что её населяло, в раю предполагался дальнейший физический, интеллектуальный и духовный рост человека. Для того, чтобы достигнуть этого роста, Адаму и Еве надо было выполнять заповеди, данные им Богом. Они должны были возделывать землю в раю (физический труд), давать имена животным (интеллектуальный труд) и до поры до времени воздерживаться от употребления плодов с дерева, называемого деревом познания добра и зла (духовный труд). Кроме того, первые люди также должны были дать потомство, которое в дальнейшем должно было разрастись в целое человеческое сообщество. В этом состоянии Адаму и Еве, а также их потенциальным потомкам, смерть непосредственно не грозила.

Исполняя первые две заповеди, первая человеческая пара в какой-то момент решила не выполнять третью — плоды с дерева познания добра и зла были ими съедены. Мотив этого поступка состоял в том, что в результате съедения этих плодов человек получал новые духовные способности, ещё более возвышающие его над природой. Именно этот поступок и называется грехопадением, поскольку эти способности были получены человеком слишком рано. Они делали человека способным к полному саморазрушению с учётом его ещё не вполне окрепшего нравственного облика. В результате нормальное, т.е. запланированное Богом, развитие человека было нарушено, и в силу вступил Его запасной план.

Этот запасной план, о существования которого Адам и Ева знали ещё с момента получения заповедей от Бога, состоял в том, чтобы ограничить срок жизни, или, что может быть вернее, срок активной деятельности каждого человека. Это делалось для того, чтобы дать каждому человеку дополнительный стимул стремиться к добру и делать добро, а не зло — ведь на совершение добрых дел отведено теперь только ограниченное время. А в случае, если он выбирает всё-таки зло, ограничить его на этом пути. Теперь как целое человек оказался смертным, хотя его душа и остаётся неуничтожимой — однако существование души отдельно от разложившегося тела нельзя признать нормальным состоянием человека. Вместе с тем, изменился и весь материальный мир: апостол Павел говорит, что в результате грехопадения «... вся тварь совокупно стенает и мучится доныне; и не только [она], но и мы сами, имея начаток Духа, и мы в себе стенаем, ожидая усыновления, искупления тела нашего» (Рим.8:22-23). Изменение человека и всей Вселенной называют последствиями грехопадения. То, что теперь человек стал смертным, что он подвержен влиянию внешних материальных и душевных воздействий, обозначают словом тление, которое вроде гнили распространилось по всей природе человека.

Научная картина мира не усматривает никакой ненормальности в текущем состоянии Вселенной и человека в частности. Согласно этой картине, так, как сейчас, было всегда, начиная с Большого взрыва. Возникает справедливый вопрос: где же искать событие ‘грехопадение’?

Начнём с того, что сама концепция Большого взрыва не противоречит христианской идее создания мира Богом из ничего. Действительно, в физике понятие "до Большого взрыва" если и существует, то является на настоящий момент исключительно гипотетическим, поскольку никакими экспериментальными средствами заглянуть ‘до’ невозможно. Таким образом, не будет натяжкой сказать, что до Большого взрыва не было ничего, в том числе и времени. Более подробное сравнение научной картины мира и Библейского повествования можно найти, например, в (Лакирев).

Однако после такого сопоставления остаются вопросы, касающиеся непосредственно человека. Один из вопросов — где искать источник принципиального отличия человека от всего остального животного мира, делающего человека именно человеком — “образом Божиим”, я обсуждал в статье «Эволюция: генезис человечества». Другой, не менее важный вопрос, где в истории искать ‘грехопадение’, обсуждается здесь.

Если бы последовательность событий касающихся человеческой души, укладывалась исключительно на ось физического времени, то следовало бы считать человеческую душу частью материального мира. Но это не так, и свидетельства людей, испытавших клиническую смерть (см., например, (Милеант)), показывают, что в ходе клинической смерти с человеческой душой происходят события, которые зачастую не могут уложится в длительность этого состояния в физическом времени. Отсюда можно сделать общее заключение: попытки уложить событие ‘грехопадение’ в физическое время являются свидетельством гипертрофированного материалистического взгляда на человека.

До грехопадения весь мир был другим. Он был идеальным, от момента своего создания. Мы живём в ситуации ‘после грехопадения’, и мы знаем согласно научным исследованиям, что наблюдаемый мир был таким, каким мы его наблюдаем, от своего начала, то есть от Большого взрыва. Таким образом, после совершения грехопадения человеком изменилась вся предыстория Вселенной. Естественные науки не могут заглянуть во время ‘до грехопадения’, потому что теперь и Большой взрыв был ‘после’. Ниже на рисунке схематично представлено соответствие библейской истории человечества от создания Богом Адама и Евы и физического времени, наблюдаемого при естественно научных-исследованиях.

Необратимость истории по смыслу тесно завязана на ответственность, которую несёт только человек за свои действия, будучи существом нравственным. Для животных, и вообще для всего материального мира, понятия нравственной ответственности не существует. После грехопадения предыстория материального мира до Адама и Евы полностью строилась на законах природы, испорченных тлением. Поскольку тление в понятии христианства является исключительно недостатком, т.е. не вносит ничего принципиально нового от себя, а только портит, то по сути эта предыстория не изменилась, а лишь приобрела при нравственном рассмотрении некоторое неприятные черты.

В качестве обсуждения рассмотрим главную неприятную черту — смертность, в том и человека как части животного мира. Проявлениями смертности являются физическими недостатки отдельных особей и процессы, обобщённо называемыми процессами естественного отбора. В идеальном же мире без тления не нужна была бы смерть для того, чтобы образовался новый вид животных или растений.

В теории эволюции нет утверждения, что естественный отбор является единственным механизмом порождения новых видов. С другой стороны, естественный отбор всё же является неотъемлемой частью процессов эволюции. Противоречит ли это христианским представлениям, как утверждают многие защитники христианства.

Напомним себе, что в представлении христианства мы живём с условиях после грехопадения. В этих условиях физическая смерть каждого человека является необходимой, поскольку ограничивает распространения зла. Об этом, например, рассуждает Иоанн Златоуст (Иоанн Златоуст). Но ведь и естественный отбор ограничивает появление и распространение особей, не приспособленных к жизни в силу физических недостатков. А неприспособленность к жизни и есть зло в мире живой природы. Конечно, это не нравственное зло, но и смерть животного нельзя назвать трагедией на столько, на сколько является трагедией смерть каждого человека. Таким образом, концепция естественного отбора не противоречит базовым представлениям христианства.

Минимальной проверкой на корректность рассуждений в этой области должно быть, полагаю, выполнение следующего требования: доказать или опровергнуть существование Бога логическими рассуждениями невозможно. У креационистов само собой получается, что можно опровергнуть. В средневековье искали способы доказательства. Лучше всего, по моему убеждению, предлагать такие теории, которые бы оставляли полную свободу самоопределения для каждого человека, при этом не содержа в себе логических несостыковок и не противореча христианским догматам. Пока полагаю, что написанное здесь и в предыдущей статье удовлетворяет этим минимальным требованиям.

Литература:

christ-civ.livejournal.com

Грехопадение и научная картина мира в православном богословии и в богословии Тиллиха : Портал Богослов.Ru

24 декабря 2013 г.

Возможно ли согласование христианского учения о грехопадении с современной научной картиной мира? В попытке найти ответ на этот вопрос А.Л. Чернявский осуществляет обзор рассматриваемой проблемы, обращаясь за ответами к православному богословию и богословию Пауля Тиллиха.

Контекст проблемы

Сегодня все признают, что в Европе секуляризация, т.е. ослабление позиций христианства, принимает угрожающие размеры. Этот процесс стал особенно интенсивным после «культурной революции» 1968 г. Многие интерпретируют его как приближение конца европейской цивилизации. «И если 100 лет назад Шпенглер предсказывал конец европейской цивилизации в 2200 году, то сегодня пессимисты считают, что она не доживет даже до 2100-го»[i]. Нечто похожее, пусть в несколько иных формах, происходит и у нас.

Одна из причин секуляризации (хотя, вероятно, и не главная) – широко распространенное мнение, что библейская (а значит и христианская) история сотворения мира и происхождения человека противоречит современной научной картине мира. Авторитет же науки столь высок, что в ситуации «или-или» большинство делает выбор в пользу науки.

С другой стороны, среди более образованных людей распространено – и тоже довольно широко – мнение, что ситуация «или-или» на самом деле не имеет места, что наука и религия существуют в «непересекающихся пространствах». Поэтому те, у кого нет потребности в вере, могут уважительно именовать себя «агностиками», а те, у кого она есть, спокойно верить.

На самом же деле в этом вопросе ближе к истине находится, как ни странно, массовое сознание. Если точно сформулировать сложившуюся на сегодня ситуацию, то она выглядит следующим образом:

Современная научная картина мира в двух своих фрагментах действительно вступает в прямое противоречие с христианской догматикой. А именно: современные представления о происхождении человека путем биологической эволюции противоречат христианскому учению о грехопадении; а вывод новозаветной библеистики о том, что Христос как человек не знал сроков своего второго пришествия и ожидал его в самом ближайшем будущем, противоречит христологическому догмату.

Первая из этих проблем в последние десятилетия довольно широко обсуждается в православном богословии. О второй в России до самого последнего времени не подозревали, но и она уже начинает обсуждаться[ii].

Как относиться к такого рода противоречиям? У христианских богословов есть три возможности:  1) игнорировать их; 2) оспорить научные выводы, предложив альтернативную интерпретацию фактов; 3) привести богословие в соответствие с научной картиной мира.

Дискуссии последних 100 лет показали, что первые два пути – игнорировать и спорить – тупиковые. Но и третий путь пока не привел к успеху. Решения, предлагаемые богословами разных конфессий (православными, католическими, протестантскими), выглядят либо искусственными и неубедительными, либо связаны с отказом от некоторых принципиальных моментов христианского учения о грехопадении, без которых христианство становится неполным и обедненным. Сложившаяся ситуация опасна. Ведь рано или поздно эти дискуссии выйдут за пределы узкого круга богословов. И если к тому времени удовлетворительные решения не будут найдены, может произойти «вымывание» из массы верующих ее самого ценного (с точки зрения дальнейших перспектив христианства) образованного слоя.

В этой ситуации многие приходят к мысли, что указанные проблемы требуют фундаментальных, «системных» решений, выходящих за рамки традиционного конфессионального богословия. Есть подозрение, что причины, породившие эти проблемы, связаны с радикальным отличием нашей современной культуры от эллинистической культуры эпохи вселенских соборов, и потому возможностей традиционного богословского языка для их решения уже недостаточно. Необходимо «перевести» христианское вероучение на язык современной культуры, т.е. переосмыслить на этом языке христианские представления о грехопадении, спасении и о Христе как Спасителе. И очень важно, что кроме общих пожеланий и разговоров на эту тему существует конкретный пример, показывающий, что эта грандиозная задача действительно разрешима, – богословская система Пауля Тиллиха.

О том, как в богословии Тиллиха решается проблема, связанная с новозаветной библеистикой, мне уже приходилось писать[iii]. К тому же это решение пока единственное, и его не с чем сравнивать. Напротив, предложенное Тиллихом решение проблемы грехопадения, во-первых, далеко не бесспорно, а во-вторых, предлагались и другие решения. В последующих разделах этой статьи мы рассмотрим некоторые православные решения этой проблемы и решение Тиллиха. Однако предварительно обсудим критерии, по которым мы эти решения будем оценивать.

Исходя из сути проблемы, понятно, что предлагаемые решения (далее мы будем называть их концепциями) следует оценивать по тому, насколько они согласуются, с одной стороны, с современной научной картиной мира, а с другой – с традиционным христианским вероучением. Первый критерий вопросов не вызывает, но на втором стоит остановиться подробнее.

Естественно желание в максимально возможной степени сохранить традицию. Однако, как мы увидим далее, сохранить ее в полном объеме не удается. А если так, то неизбежно приходится проводить различия между более и менее существенными отступлениями от традиции. Есть некие основные принципы, жертвовать которыми ни при каких условиях нельзя. С нашей точки зрения, одним из таких принципов является понимание грехопадения как глобальной катастрофы. Если грехопадение лишается своего катастрофического характера, то лишается величия и спасение, которое принес Христос.

Что же касается отступлений от буквального понимания текста Библии, то мы будем рассматривать их как менее существенные. В Европе проблема буквализма в понимании Библии широко обсуждалась в прошлом столетии в связи со знаменитой программой «демифологизации христианства» Рудольфа Бультмана. Бультман исходил из того, что современный образованный человек не может искренно верить, что мир был сотворен в готовом виде шесть с половиной тысяч лет назад. Он считал, что библейские мифы, в частности те, которые повествуют о событиях глубокой древности, на самом деле имеют не исторический, а религиозный смысл, который мы должны понять и выразить на современном языке. Поскольку в конце статьи речь пойдет о Тиллихе, здесь будет уместно сказать о его отношении к идеям Бультмана. Соглашаясь с этими идеями в принципе, Тиллих вносит в них существенную поправку. Мифы и символы – это образы из нашего видимого мира, с помощью которых высшая реальность, лежащая за пределами нашей видимости и нашего понимания, что-то открывает нам о себе и о нас на доступном нам языке. Поэтому говорить о Боге и о предельных вещах (например, о сотворении мира и о конце истории) религия может только на языке символов. Но о том, в каком отношении к этим предельным вещам находится наш мир, нужно говорить на языке, отражающем современные представления о мире. А поскольку эти представления весьма существенно отличаются от тех, которые были в древности, отход от буквального понимания Библии неизбежен. Таким образом, согласно Тиллиху, невозможно говорить о «демифологизации» Библии, но говорить о ее «дебуквализации» можно и нужно.

Далее, при сравнении разных богословских решений мы, в отличие от авторов большинства других статей на тему «грехопадение и эволюция», не будем приводить подтверждающие или опровергающие цитаты из святоотеческой литературы. Св. отцы об этой проблеме не подозревали, науки (в современном понимании) в то время еще не было. Неудивительно, что все авторы, в том числе и те, взгляды которых диаметрально противоположны, легко находят у св. отцов цитаты, якобы подтверждающие их правоту.

 

Христианский эволюционизм

Идея этой концепции состоит в том, что эволюция и, в частности, биологическая эволюция – это способ творения, который выбрал Бог. Первые главы книги Бытия отражают этот процесс творения лишь в самых общих чертах. Поскольку эволюция, согласно научным данным, происходила очень медленно, «“дни” Творения, о которых говорится в первой главе Книги Бытия, не являются астрономическими сутками, но должны интерпретироваться как интервалы времени неопределенной (и, возможно, различной) продолжительности»[iv].

Процесс эволюции, в целом медленный и постепенный, не исключает скачков. Именно такой скачок, который естественно интерпретировать как прямое божественное вмешательство, имел место при возникновении человека. Этот скачок описывается по-разному, но суть его в том, что «Бог взял некое антропоидное существо, тело этого творения пересоздал в тело человека, способное вместить человеческую душу, а затем исполнил “дыханием жизни”»[v]. Главное же, что созданные таким образом первые люди были бессмертными. «Это бессмертие было, таким образом, одним из аспектов, отличавших человека от всей остальной твари»4. Последствием грехопадения было то, что человек лишился бессмертия, которым первоначально обладал.

Концепция православного эволюционизма решает проблему согласования христианского учения о грехопадении с данными палеонтологии. Однако научные представления о человеке и его происхождении выходят далеко за рамки палеонтологии. Во-первых, идея «наполнения» духовным началом уже подготовленного для этого «тела» противоречит современному взгляду на человека как на целостное, неразложимое на отдельные «начала» существо. Этот взгляд сформировался постепенно. Сначала стала понятной невозможность сведения высших уровней жизни (духовного и психического) к низшему (физиологическому). Затем – невозможность научно объяснить воздействие высших уровней на низший (например, как мысль приводит в движение руку, чтобы себя записать). В результате сформировалось представление о человеке как о духовно-душевно-телесном единстве, которое разве что в педагогических целях можно рассматривать как «трехуровневую» систему. Чтобы обойти неразрешимую проблему взаимодействия уровней, Тиллих, например, предложил вообще отказаться от представления об уровнях и говорить о «многомерном единстве жизни», проявления которого в живых существах мы наблюдаем в разных «измерениях»: физическом, физиологическом, психическом и духовном.

Во-вторых, что более важно, еще Тейяр де Шарден отмечал, что человеческий род, согласно современной антропологии, не является простой совокупностью отдельных элементов. «Подобно всему живому, человек возник не только как индивид, но и как вид»[vi]. Измерение духа (отсутствующее у животных) проявляется у человека в культуре, религии и морали. Это значит, что оно могло возникнуть только в длительном процессе общения людей между собой.

Отступает ли христианский эволюционизм от традиции? Прежде всего нужно отметить, что согласно этой концепции смерть животных и растений существовала до появления человека. Значит, смерть и зло не были следствием грехопадения? Сторонники христианского эволюционизма отвечают на это так: смерть животных и растений – естественный феномен, «обуславливавший смену поколений и тем самым процесс развития». Ее нельзя рассматривать «как проявление несовершенства мира, сотворенного Богом»4, [vii].

Но зло ведь не только и не столько в том, что все родившееся должно умереть. Оно в том, что все живые существа хотят жить, но одни из них вынуждены убивать других, чтобы поддержать свою жизнь. Этот трагизм природной жизни глубоко чувствовал Николай Заболоцкий:

Жук ел траву, жука клевала птица,

Хорек пил мозг из птичьей головы.

И страхом перекошенные лица

Ночных существ смотрели из травы.

 

Это и есть зло в чистом виде. Получается, что христианский эволюционизм наносит серьезный урон христианскому учению о том, что зло в мире не от Бога, а от согрешившего человека.

Далее, согласно концепции христианского эволюционизма, катастрофа грехопадения – это катастрофа только человеческого мира: человек лишился своего первоначального бессмертия, все же остальное осталось как было. Однако представление обо всем нашем мире как падшем глубоко укоренено в христианстве. Чтобы опровергнуть это, А.В. Гоманьков утверждает, что апостол Павел, писавший «одним человеком грех вошел в мир, и грехом смерть» (Рим. 5:12), на самом деле (если принять во внимание контекст) имел в виду только мир людей4. Прекрасная иллюстрация метода доказательства с помощью цитат! Он «забывает» привести другую цитату: «Вся тварь совокупно стенает и мучается доныне» (Рим. 8:22).

Чтобы грехопадение, ограниченное только миром людей, тем не менее выглядело катастрофой, христианский эволюционизм вынужден ввести необъяснимое с точки зрения биологии представление о бессмертии первых людей. Но если бессмертие понимать как бесконечно продолжающуюся жизнь в смертном мире (а каких-либо дополнительных разъяснений на этот счет не приводится), то это то еще благо! Сразу же вспоминается «дурная бесконечность» Гегеля. В христианстве вечность понимается как преодоление времени и пространства, а не как бесконечная продолжительность во времени.  

Таким образом, христианский эволюционизм в его нынешнем виде, во-первых, плохо согласуется с научными представлениями о человеке. Во-вторых, он наносит значительный урон традиционным христианским представлениям о грехопадении как о глобальной катастрофе.

 

Эволюция как следствие грехопадения

Если идеи христианского эволюционизма возникли и разрабатывались не только в православии, но и в других христианских конфессиях, то круг идей, о которых пойдет речь ниже, присутствует только в православном богословии. Начало этому ходу мыслей положил епископ Василий (Родзянко)[viii]. Его идея состоит в том, что естественная история мира, на которой настаивает современная наука (Большой Взрыв с последующей эволюцией) начинается не с момента творения, а с момента грехопадения.

В наиболее ясной и логически безупречной форме эта идея разработана Т.А. Туровцевым[ix]. В основе богословской концепции грехопадения у Туровцева лежит представление Канта о том, что вещи, каковы они есть сами по себе, т.е. в своей сущности, недоступны человеческому разуму. Последний воспринимает лишь явления вещей, то, какими они представляются ему в опыте и, в частности, во времени и пространстве.  Сами же время и пространство не относятся к сути вещей, это лишь априорные формы, в которых человеческий разум воспринимает данные опыта.

В первозданном, сотворенном Богом мире не было времени и пространства, а первозданный человек видел все вещи такими, какими они были сами по себе, т.е. непосредственно усматривал сущность вещей. Грехопадение изменило эту ситуацию. Вследствие грехопадения человек утратил способность видеть вещи такими, как они есть, в результате чего и возникли время и пространство как априорные формы человеческого восприятия. Они стали реалиями души падшего человека.

Но вся современная научная картина мира есть результат человеческого восприятия мира во времени и пространстве. Таким образом, библейская история и естественная история мира совмещаются только в одной единственной точке – точке грехопадения. Однако, поскольку грехопадение произошло в первозданном мире, эта «точка» не является событием во времени и пространстве. Поэтому вопрос о том, как соотносится библейская история с научной картиной мира, попросту снимается. По сути дела, то же самое утверждали в свое время Е.Н. Трубецкой и Н.А. Бердяев. Но одно дело – общие слова, например, «грехопадение совершилось в глубине мистической стихии мира»[x], а совсем другое – конкретная богословская теория.

 Красивая теория. Но и у нее есть свои недостатки. Спору нет, кантовская теория познания гениальна. Но если сделать ее одной из главных опор христианского вероучения, то едва ли она выдержит эту нагрузку. Утверждение Канта о непознаваемости вещи в себе – из разряда тех, которые нельзя ни подтвердить, ни опровергнуть. Оно не было принято даже многими неокантианцами, провозгласившими во второй половине XIX века лозунг «назад к Канту». Да и неокантианство как философское направление уже в первые десятилетия прошлого века фактически сошло со сцены.

Второй недостаток концепции Т.А. Туровцева – неясно, как грехопадение человека привело к падению остального мира. Да и вообще неясно, претерпел ли он падение, и если да, то в чем оно состояло.

Наконец, результат грехопадения человека трактуется Туровцевым лишь в аспекте ослабления его познавательной способности. Нравственные последствия грехопадения не рассматриваются.

 

Первозданное и падшее время

Эта концепция предложена в работе Н.С. Серебрякова[xi]. Утверждение Туровцева о том, что в мире до грехопадения не было пространства и времени, Серебряков заменяет менее определенным утверждением, что грехопадение изменило качество мира: «И все виды твари, которые были созданы Богом, …остались теми же самыми после грехопадения (солнце осталось солнцем, земля – землею, а человек – человеком), но качественно они стали уже не такими». Поэтому наука, изучающая мир таким, каким он стал после грехопадения, ничего не может сказать о первоначально сотворенном мире, и у нас нет причин не верить библейскому рассказу о том, каким был мир до изгнания Адама и Евы из рая. В частности, тому, что в нем одновременно жили все виды животных, реконструированные учеными по палеонтологической летописи. Причем и человек, и эти животные были устроены так, что не поедали друг друга и не умирали.

Но как это одновременное существование нетленных существ превратилось в результате грехопадения в растянутую на миллионы лет историю сменяющих друг друга видов? Превращение произошло благодаря тому, что с грехопадением изменилось не только качество твари (она стала тленной), изменилось и само время. Миллионы лет «падшего» времени, в течение которых, согласно науке, происходила биологическая эволюция, «прошли в тот краткий момент первозданного времени, когда после проклятия земли первые люди …были изгнаны из рая». Тогда «возникновение (с научной точки зрения) каждого нового вида твари соответствует моменту перехода этого вида из нетленного состояния в тленное».

 У Серебрякова получается, что первозданное время текло в миллиарды раз быстрее падшего. У Туровцева же есть специальный параграф с философским обоснованием невозможности существования разных видов времени, падшего и первозданного[xii]. Кто из них прав? По мнению Серебрякова, столь быстрое течение времени в первозданном мире аналогично тому, что наблюдается в духовных феноменах мистического общения с Богом в нашем (падшем) мире. Но все же кажется, что эти феномены естественнее описывать как выход за пределы пространства-времени, чем как ускорение времени в миллиарды раз. Главное же, что описание перехода от первозданного мира к падшему в терминах резкого изменения хода времени не снимает вопроса о согласовании библейского повествования с данными палеонтологии. Если Бог проклял всю тварь одновременно, то почему разные виды твари появлялись в тленном состоянии последовательно? И каким образом эта последовательность совпала с естественной закономерностью эволюции?

Серебряков ставит своей целью минимизировать отступление от традиции, показав возможность буквального (или близкого к буквальному) понимания первых глав книги Бытия. Но результат получается неожиданный. В самом деле, если автор книги Бытия полагал, что творение и грехопадение происходили так, как это описывает Серебряков, то, по справедливому замечанию А.В. Гоманькова, текст первых двух глав книги Бытия – это грандиозный обман: автор скрыл от своих читателей, что «небо», «земля», «трава», «деревья», «птицы», о которых он здесь пишет, не имеют ничего общего (кроме названий) с теми небом, водой, травой и т.п., которые находятся у них перед глазами4. Выше, при обсуждении критериев, мы говорили, что не будем придавать большого значения отходу от буквального понимания Библии. Но в данном случае впору говорить чуть ли не о дискредитации Священного Писания (что, разумеется, не входило в намерения автора).

Таким образом, представление об изменении характера времени в результате грехопадения, с одной стороны, не решает проблему согласования с научной картиной мира, а с другой – не дает возможности сохранить буквальное понимание библейского текста[xiii].

 

Концепция Тиллиха: совпадение творения и грехопадения

В основу своего богословского языка Тиллих кладет существующее с древнейших времен представление о мире, в котором мы живем, как о недолжном, несовершенном и не окончательном. Недаром христианство считает этот мир падшим. Тиллих называет этот уровень реальности уровнем существования (или экзистенциальным уровнем). Но столь же древним является представление, что реальность этим уровнем не исчерпывается, что есть более высокий уровень бытия. Платон называл его миром идей. Тиллих называет его сущностным (или эссенциальным) уровнем и интерпретирует как уровень, определяющий потенциальные возможности всего существующего. Но в мире, в котором мы живем, эти возможности реализуются неполно и искаженно.

Человек на сущностном уровне – это сохраняющее связь с Богом и наделенное свободой, но конечное и еще не раскрывшее свои потенциальные возможности существо. Грехопадение – это ставший возможным благодаря свободе отказ человека от своей сущности ради реализации себя в существовании. В результате человек опускается на более низкий, экзистенциальный уровень бытия, на котором он оказывается отчужденным от Бога и от своей сущности[xiv].

Хотя грехопадение Тиллих традиционно объясняет свободой человека, он вводит важное уточнение. Свобода человека конечна, она ограничена судьбой. Как это понимать? В библейском рассказе о грехопадении преобладает этический элемент – вина Адама. Но на втором плане (миф о восстании ангелов и падении Сатаны) грехопадение выглядит как космическое событие, участия в котором человек не может избежать. Поэтому грехопадение носит не только этический, но и трагический характер, и Тиллих предпочитает называть его просто «падением».

Следующий момент, на который Тиллих обращает внимание, – невозможность полностью отделить «невинную» природу, не обладающую свободой, от свободного и, следовательно, виновного человека. С одной стороны, в силу плавности процесса эволюции невозможно сказать, в какой именно момент свобода стала преобладать над природной детерминированностью. Даже у современного человека природа в значительной мере ограничивает свободу (например, через бессознательные и подсознательные влечения). С другой стороны, в природе можно усмотреть аналоги человеческой свободы (спонтанность) и человеческого поведения, описываемого в терминах добра и зла. «Человек входит в природу так же, как природа входит в человека»[xv]. Поэтому понятие существования можно применить не только к человеку, но и к миру, в котором он живет.

Из всего сказанного следует вывод: «“Адам до падения” и “природа до проклятия” – это состояния потенциальности, но не реально осуществленные состояния». Реальное состояние – «это такое существование, в котором человек находится вместе со всей Вселенной, и нет такого времени, когда это было бы иначе»[xvi]. А это значит, что от буквальной интерпретации Эдема как начала истории необходимо отказаться. Творение и падение совпадают – не по времени, это события вне времени – а в том смысле, что нет такого момента во времени, когда человек и природа переменились и стали из благих злыми.

Но не означает ли это совпадение творения и падения, что грех оказывается онтологически необходимым? Нет, отвечает Тиллих, творение и падение хотя и совпадают в указанном выше смысле, но они не совпадают логически. Творение является благим в своем сущностном характере. Бог, предоставив твари возможность падения, одновременно дает ей потенциальную возможность спасения.

Понимание грехопадения как перехода от сущности к существованию позволяет Тиллиху интерпретировать грехопадение не как событие во времени, а как надисторическое качество всех событий во времени. Тем не менее само слово «падение» предполагает два состояния: до и после падения, т.е. наличие времени. Поэтому, согласно Тиллиху, полная «демифологизация» грехопадения невозможна, и оно остается тайной, не поддающейся рациональному объяснению.

Что можно сказать о концепции Тиллиха в целом? Поскольку грехопадение не является событием во времени и пространстве, здесь, как и в концепции Туровцева, снимается вопрос о согласовании с наукой. При этом, в отличие от концепций христианского эволюционизма и концепции Туровцева, делается попытка понять грехопадение как катастрофу не только человека, но и всего мира. Однако при этом Тиллих вынужден отойти от буквального понимания Библии существенно дальше, чем это делают православные богословы: полностью отказаться от исторической достоверности рассказа об Эдеме.

Я не собираюсь выступать здесь в качестве апологета Тиллиха, но все же не могу не отметить, что его концепция грехопадения – это не «надстройка» над традиционным богословием, специально сконструированная под некую проблему, а неотъемлемая часть его богословской системы.

Из приведенного выше краткого обзора можно сделать вывод, что согласование христианского учения о грехопадении с современной научной картиной мира едва ли возможно без некоторой корректировки традиционного богословия. Скорее всего, придется отказаться от представления о грехопадении как о событии, имевшем место в какой-то момент времени в отдаленном прошлом.

[i] Ю. Каграманов. Земли надежды // Новый мир, 2013, № 5, с. 136.

[iii] А.Л. Чернявский. «“Новая рациональность” в христианском богословии (по следам книги Ольги Седаковой “Апология разума”») // http://www. bogoslov.ru/text/2925582.html.

[vi] П. Тейяр де Шарден. Христос эволюции, или логическое развитие понятия искупления / Феномен человека: Сб. очерков и эссе. – М.: АСТ, 2002. С. 499.

[vii] А. Кураев. Может ли православный быть эволюционистом? / Той повеле, и создашася. Современные ученые о сотворении мира. Клин, 1999.

[viii] Епископ Василий (Родзянко). Теория распада вселенной и вера отцов. М., 1996.

[xi] Н.С. Серебряков. Проблема соотнесения библейского повествования о творении мира и человека с научным естествознанием // http://www. bogoslov.ru/text/ 2476686.html.

[xii] Туровцев, указ. соч., с. 139-146.

[xiii] Выше шла речь о мнимо-буквальном понимании первых глав книги Бытия. Помимо этого, сам Серебряков признает, что его концепция не решает вопрос согласования научных оценок возраста человечества с библейскими родословными (Серебряков, указ. соч., прим. 51).

[xiv] Пауль Тиллих. Систематическая теология. Том 1-2. М., 2000. С. 301-325. Новизна предложенного Тиллихом богословского языка не только в том, что он трактует сущность не как субстанцию, а как потенциальную возможность, но и в том, что оппозиция «сущность-существование» относится только к тварному миру. Бог выше этой оппозиции.

[xv] Там же, с. 325.

www.bogoslov.ru

Грехопадение

Грехопадение на стенах Систинськои Капеллы в Риме (картина Микеланджело, 16 в.) Соблазнение Евы и изгнания из Рая

Грехопадение - так называется поступок человека, который грешит, то есть делает ошибки, отступает от веры и нарушает заповеди, выступает против Бога и других людей. В качестве примера грехопадения часто приводят первом грехопадении в истории человечества, поступок первых людей, предков человечества, Адама и Евы, о котором есть упоминания в св.Писанни.

Вследствие своей несовершенной греховной природы, первые люди, нарушая заповедь Божию, раньше времени съели плод райского дерева и из-за этого потеряли первичный непосредственную связь с Богом и были изгнаны из рая, потеряв надежду на спасение и вечную жизнь.

С точки зрения христианства грехопадения считается самой виной, которую может совершить и часто совершают люди по отношению к Богу со времени своего изгнания из рая. Но христиане также верят, что Бог будучи милостивым по своей природе, простил людям эту их ошибку, воплотившись в лице Спасителя, Иисуса Христа. Этот поступок, по мнению христианского вероучения, показывает Божью милость и любовь и следовательно дает возможность каждому человеку, который верит в Бога-Спасителя, несмотря на ее физическую, моральную и духовную несовершенство и ограниченность, надежду на прощение, спасение и жизнь вечную.

Учителя Закона Божьего, часто используют историю о грехопадении как пример греховной природы человека, или как наставления детям, которые не слушают советов своих родителей или нарушают их. Очевидно, что в течение жизни каждый человек хоть иногда делает ошибки, в т.ч. нарушает обязательства, данные родителям, именно в этом смысле говорят о греховной природе человека, приводя в пример историю первых людей, изгнанных из рая за то, что нарушили заповедь своего Отца-Бога.

Не отвергая христианское учение в целом, гуманисты рассматривали человека не в измерении его грехопадения и спасения, а в аспекте ее творческого отношения к себе самой и всему, что ее окружало.

Некоторые богословы обращают также внимание на то, что Бог, будучи всезнающим, с самого начала знал о ослух и грехопадение первых людей, но дал им право на свободу выбора, а после воплощения в лице Спасителя - спасение и надежду на жизнь вечную.

В эпоху Возрождения, из-за плохого знакомство людей с стародавних христианской традиции появилось также много других трактовок истории грехопадения, которые связывали грехопадения с появлением первых людей половых отношений и полового влечения друг к другу, что с точки зрения традиции выглядит просто нелепо. Возможным объяснением этого факта является то, что учителя Закона Божьего, которым во все времена приходилось в школах обращать внимание на негативные последствия ранних половых отношений, в качестве примера приводили именно историю грехопадения, что позволило людям, плохо знакомым с христианским учением, толковать библейскую историю по-своему.

Библейская история грехопадения

Рассказать в Коране и Библии о грехопадении Адама и Евы основном тождественны.

Священное Писание ничего не говорит о том, как долго жили человеческие предки Адам и Ева счастливой жизнью в раю, а только сообщает о страшной трагедии, которая произошла по вине человека и стала причиной завершения ее счастье.

Ева прогуливалась по саду и внезапно она увидела змея. "Змей был хитрее всех зверей полевых, которых создал Бог" (1М 3:1). Английское слово "змея" в оригинале звучит как nachash, что имеет еще одно значение сияющий. Сияющим называли херувима, ангела света - люцифера в 14 главе Исаии и Книге пророка Иезекииля 28:13-17. Дьявола или сатану позже называют "древним змием" (Об 12:9; 20:2). Таким образом, в виде змея в саду к женщине обращается, искушая ее, сам сатана. Змей спросил Еву: Или "говорил тебе Бог, если ты попробуешь плодов с дерева познания добра и зла, ты умрешь?" Ева ответила ему: "так, Господь действительно говорил нам не есть плодов с дерева, растущего посредине сада, и не касаться его, иначе мы умрем "." Нет, не умрете "- соврал сатана (1М 3:4)." Если вы попробуете плодов этого дерева, ваши глаза откроются, вы станете подобны богам (элогим), знающих, что есть добро и зло ". Из Библии мы знаем, что предназначением человека и было стать сыном Бога подобно Христу и ангелам (см. Зах 12:8 и Пс 82:6). Если бы Адам и Ева ослушались Бога, они бы не умерли. Греша, ты должен умереть, но можешь воскреснуть из мертвых. Вкусив запретный плод, Адам и Ева взяли на себя право решать, что для них добро, а что зло. Они отвергли духовный Закон Бога, переступив его. Они выбрали для себя сторону Сатаны в вопросе, что есть добро, а что зло, вместо того, чтобы прислушаться к тому, что говорил Бог Отец, который знал это лучше, чем кто-либо.

После того, как Адам и Ева вкусили от запретного плода, они впервые почувствовали неприятное ощущение давящей вины. Они осознавали, что ослушались Бога, совершив что-то, что противоречит Его воле. Они отчетливо почувствовали свою наготу, а вместе с этим и стыд. Им захотелось прикрыть себя, и они сорвали фиговое листья, обвязавшись ними вроде фартука. До того, как первые люди не вкусили от дерева познания добра и зла, нагота не мешала им. Адам и Ева совершили первый на земле грех, сделав то, что Господь повелел им не делать. Эта вина дальнейшем изменила жизнь человечества. Также как и архангел Люцифер был наказан за то, что ослушался закона Божия, и люди будут наказаны за то, что, преступая закон, поступают по собственному желанию.

После грехопадения, Адама и Еву изгоняют из рая, где жили без заботы и печали. Они вынуждены перебраться на Землю, где судьбой мужа стало добывать хлеб свой ​​насущный в поту, а женщины - рожать в муках. Будущее им стало неизвестным до тех пор, пока оно не станет настоящим, а райский сад стал недостижимой дали. Ева стала причиной того, что "парадиз" - рай (или по-древнеиранского "отовсюду отгороженное место") теперь можно заслужить лишь ценой безгрешного, праведной жизни.

Грехопадение в искусстве

Художники средневековья изображали сцену грехопадения, часто вкладывали Еве в руку яблоко, а гранат - такова была символика этой эпохи. С XVIII века Еву изображают в кокетливой позе как воплощение любви, а в конце XIX века все чаще появляются картины, где Адам и Ева обнимаются, впервые почувствовав неизвестную им ранее страсть. На некоторых полотнах Еву изображают так, что она стоит рядом со змеем, который обвивает дерево познания.

См.. тоже

nado.znate.ru

Грехопадение (картина ван дер Гуса)

Материал из Википедии — свободной энциклопедии

«Грехопадение» (нидерл. De zondeval) — картина фламандского живописца Гуго ван дер Гуса (1430/40–1482), представителя эпохи Раннего Возрождения. Создана в 1479 году. Хранится в Музее истории искусств в Вене (инв. №GG 5822).

Описание[ | ]

Картина, вероятно, была приобретена у художника императором Максимилианом I. В 1659 году приобретена эрцгерцогом Леопольдом Вильгельмом, как картина Яна ван Эйка. «Грехопадение» является частью Венского диптихе «Грехопадение и спасение человека» (другая створка «Оплакивания Христа»).

После своего вступления в гильдию художников Гуго ван дер Гус создал диптих, известный как «Грехопадение и спасение человека», на левой створке которого изображена сцена грехопадения, а на правой — оплакивание Христа. Если в «Оплакивании Христа» ван дер Гус отказался от изображения пейзажа, чтобы подчеркнуть трагизм религиозного сюжета, то в «Грехопадении» фигуры Адама и Евы вписаны в зеленый сад Эдем. Для обоих обнаженных фигур характерен изысканный живописный натурализм. Змей не является больше в виде змеи с лицом девушки, а имеет вид женского тела, которое скрыто под кожей рептилии, показывающего несколько извращенную и тревожную элегантность. В этой работе молодой художник еще далек от аристократической идеализации ван Эйка, а вся композиция отличается резкой и оригинальной выразительностью.

Литература[ | ]

• Вольфганг Прохаска. «Венский музей истории искусств. Живопись». — Лондон: Scala Publishers, 2011. — 128 с. — («Музеи мира»). — 7000 экз. — ISBN 978-34-065-2756-2.
• «Музей истории искусства. Вена». Под редакцией Сильвии Боргези. = Kunsthistorisches Museum. Vienna. — /Пер. с ит. — М.: ЗАО «БММ», 2007. — 144 с. — (Великие музеи мира). — 3000 экз. — ISBN 978-88-370-2769-8.

Ссылка[ | ]

encyclopaedia.bid

---

Смотрите также

• 
  Мемлинг картины
• 
  Цветочница картина
• 
  Фюсли картины
• 
  Картины евангелия
• 
  Шулеры картина
• 
  Крачковский картины
• 
  Картина инферно
• 
  Инферно картина
• 
  Картины ампир
• 
  Ампир картины
• 
  Коллекционирование картин