Музей ЧерномырдинаОписание картины Поля Гогена «Женщины Таити». Гоген картины таити
Поль Гоген — Горы на Таити
Немаловажное значение в жанровом отношении для Поля Гогена имеет пейзаж. Созданные художником пейзажи отличает своеобразие и самобытность. Пейзаж «Горы на Таити» написан постимпрессионистом Гогеном в 1893 году. Картина является частью коллекционных фондов Института изящных искусств в Миннеаполисе.
«Горы на Таити» — пейзажное изображение, исполненное ярких красок, жгучего воздуха и палящего солнца. Разнообразие цвета, его насыщенность позволяют живописному полотну светиться изнутри.
Несмотря на обилие оттенков, разнообразных природных форм и очертаний, пейзаж неперегружен и сохраняет ощущение лёгкости и простоты жизни.
Визуальный ряд полотна выстраивают контрастные сочетания таких цветов, как жёлтый, зелёный, голубой и красный. Сложные сочетания этих цветов и их оттенков придают пейзажу оригинальности и непохожести на большинство других произведений Поля Гогена.
Для пейзажа «Горы на Таити» характерна атмосфера покоя и настроение безмятежности, напоминающее состояние полусна, полуреальности. Здесь по-особому разворачиваются пространственно-временные отношения. Иначе ощущается течение времени. Оно неспешное, размеренное, неторопливое.
Художнику удалось создать поэтический образ дикой, загадочной природы Таити. Эта природа прекрасна и экзотична и столь непохожа на привычные нам образы. В ней больше солнечного света и красок, изгибов и линий.
Картина являет собой нагромождение не только колористическое, но и нагромождение объёмов и плоскостей. Незаурядный колорит придаёт полотну декоративность и живость.
Горы смотрятся обособленно, хоть и вписываются в общую композицию картины. Изображение гор служит как бы общим обрамляющим фоном, слегка возвышаясь, но не выдаваясь чрезмерно и не нарушая единство и плотность компоновки.
Подбор цветов и их расположение друг относительно друга напоминает пёстрый окрас какой-нибудь из экзотических птиц. По своему изобразительному плану пейзаж получился достаточно спокойным и умиротворённым, если не иметь ввиду активный порывистый колорит полотна. Пейзаж вызывает столь же порывистые и яркие переживания, побуждая чувствовать более открыто и наслаждаться многообразием жизни и мира вокруг.
Пейзаж смотрится точно набор ярких перьев, искрящихся на солнце радужным отливом. Этот пейзаж точно тёплая улыбка, добрая и приветливая.
Смотрите также
painteropedia.ru
Одежда Таитянок С Картин Гогена
10 женских образов на картинах любителя абсента Поля Гогена
Через два года, он возвращается и приступает к своей работе. В Океании он создал самые знаменитые полотна, в том числе таитянское «Рождество». Торговать едой у местных жителей было не принято.
«Женщина, держащая плод» ярко иллюстрирует своеобразие творческого метода, с которым художник подходил к изображению людей9, за что, впрочем, часто подвергался критике и обвинениям в смещении и нарушении пропорций10. Его бизнес процветал, но все сильнее захватывала страсть к искусству. В настоящее время (на 09. 2015) картина Гогена Когда свадьба оспаривает звание самой дорогой проданной картины. В том числе и картина Ее зовут Вайраумати, которая начала свой долгий путь по миру. Гоген писал девушку непрерывно. События, которые запечатлел художник, разворачиваются в таитянском селении: перед зрителем предстают две простые хижины, крытые травой. Последний, в свою очередь, не только играет роль «запретного плода», в христианстве символизирующего грех, но и отсылает к теме материнства и продолжения жизни, а также плодовитости и изобилия144.
Однажды ему в руки попала изданная министерством колоний брошюра о Таити. Куда идем. Слиться с первобытной гармонией не вышло. Раздел его книги «Ноаноа», посвященный мифологии островитян, — это, как выразился шведский этнограф Бенгт Даниельссон, «небрежная компиляция отрывков» из труда дипломата Жана-Антуана Муренхута, служившего консулом на Таити. Техура оказалась идеальной женщиной для Гогена.
Женщина изображённая на картине, была соседкой Гогена. «Европейский Гоген кончился», — писал художник другу Одилону Редону, приняв решение уехать из Франции на Таити. Копенгаген. Жена была потрясена.
Поиск слов по маске и определению, сканворд дня, кроссворды онлайн
Сближение с Эдуардом Мане, Эдгаром Дега, Огюстом Ренуаром, Камилем Писсарропобудило его не только перейти на позиции импрессионизма, но и бросить службу на бирже (1883) и всецело посвятить себя искусству. Поль Гоген – французский художник, художник, один из когорты величайших мастеров мира. В Таити художник переезжает в 1891 году в поисках «спокойствия и искусства». Наряду с Сезанном и Ван Гогом был крупнейшим представителем постимпрессионизма.
Постимпрессионизм. Здесь я прикасаюсь к истине, становлюсь частью природы. Верхняячасть преобладает поклоняющимися богине Хине и ритуалами в её честь.
Франция начала тяготить. Наверное, благодаря этому, его картины настолько самобытны, не похожи на других. В её чертах Гоген увидел поистине рафаэлевскую гармонию, меланхолию горечи, смешанную с радостью и страхом неизвестного. В 25 лет Гоген женился и со временем стал отцом пятырех детей. Франция., Женщины Таити, Одна и многие-многие другие картины.
Она так никогда не поняла и не простила Гогена. Он сделал акцент на абстрактом и символическом содержании. Выставлялся на пяти выставках импрессионистов, с 1879 год по 1886 год.
Благодаря его рекомендациям Гоген получает должность биржевого брокера. В настоящее время француз Поль Гоген (1848–1903) считается одним из самых важных художников движения постимпрессионизма, базирующегося на импрессионизме. Три фигуры в центре, возможно, символизируют цикл рождения, жизни и смерти. В последнем обстоятельстве исследователи видят намёк ещё и на то, что на момент создания «Женщины» Техура была беременна от Гогена5.
Таитянки, Поль Гоген, 1891 – описание картины
Гоген прибыл на Таити в июне 1891года. После кратковременного (1893—1895) возвращения во Францию из-за болезни и отсутствия средств он навсегда уезжает в Океанию — сначала на Таити, а с 1901 года на остров Хива-Оа (Маркизские острова), где берёт себе в жены молодую таитянку и работает в полную силу: пишет пейзажи, рассказы, работает журналистом. Океания. В своей книге «Ноа Ноа» он описал события, предшествовавшие написанию картины. Родился будущий рисовальщик в Париже 7 июня 1848 года.
Прошла неделя и Гоген ощутил себя страстно влюбленным в свою юную жену.
Описание картины Поля Гогена «Женщины Таити»
В возрасте семи лет Поль переезжает во Францию, что бы учиться. В 1895 возвращается на Таити. Но яркие краски тропиков обогатили живопись Гогена.
Репродукции картин Гогена Поля вы можете заказать в интернет-магазине картин АртПостерГалерея. Неожиданно для себя самого художник ответил: Чтобы найти женщину. Чему приписать это. Вместе с Гогеном отбывали в Европу более тридцати его работ. Его живопись не находила признания даже у друзей. Пришлось втридорога закупать в городе консервы из Европы.
Поль Гоген — Таитянские пасторали
Оставив семью и удачную карьеру, он отправляется жить на Таити. «Больше никогда» считается самой философской и поэтически богатой работой художника.
Морозова стала собственностью Государственного музея нового западного искусства (ГМНЗИ). В начале 1870-х годов начал заниматься живописью как любитель. Холст, масло. Она не была привлекательной по европейским стандартам, но тем не менее красива. Эжен Анри Поль Гоген (7 июня 1848 — 8 мая 1903) — французский художник, скульптор-керамист и график. Щукин.
Пушкина. От языческого искусства и ритуалов мало что оставили христианские миссионеры. Детские годы Поля Гогена (1849 – 1855) прошли в Лиме (Перу). Снимки Парфенона, египетской гробницы и прочих культовых достопримечательностей не раз помогали мастеру в работе. Под стать персонажам «Пасторалей» сказочный пейзаж картины с огромными белыми лилиями и розовыми магнолиями, с поразительно красочными отражениями на воде, граничащими с абстракцией. Поль Гоген всегда был смелой, решительной личностью, таким он оказался и в живописи.
«Продовольственную проблему» помогла решить сожительница-таитянка, но в письмах друзьям Гоген жаловался на «безвкусную и скверную» туземную пищу. Вместе с ней он вернулся домой. Через некоторое время, с трудом собрав деньги на дорогу, Гоген вновь уезжает на Таити.
Кроме того, холст 1892 года несколько выше и уже окончательного варианта. Следующая крупная покупка работ этого художника— у арт-дилера Амбруаза Воллара, — состоялась в 1908 году и принесла Морозову пять картин, среди которых была и «Женщина, держащая плод»7. Но в 1893 году Поль Гоген возвращается во Францию. Московский купец Иван Абрамович Морозов— представитель крупной династии промышленников и видный коллекционер живописи— впервые приобрёл три полотна кисти Гогена («Беседа», «Пейзаж с павлинами» и «Сладкие грёзы»), в 1907 году. «Женщина, держащая плод»— не единственная картина полинезийского периода, на которой Гоген изобразил полуобнажённую женщину с тропическим фруктом.
10 самых известных работ Поля Гогена
Этот музей – еще одна трагическая страница в истории Страны Советов. Впрочем, мне кажется, всем моим полотнам не хватает цвета». Жена туземца, красивая маорийка лет сорока, спросила Гогена о цели поездки. Первое время его вполне устраивала бесконечная смена партнерш, легкость отношений с ними.
Как ему казалось – без определенной цели. С 1880 года участвовал в выставках импрессионистов. «Я только что закончил три полотна, – писал Поль Гоген с Таити в декабре 1892 года. Настали тяжелые времена становления, поисков, каторжной работы и нищеты. В маленьком местечке Фаоне его окликнул туземец и пригласил в свой дом.
Обнаружены уникальные фотографии Гогена, сделанные на Таити
Кто мы. Только спустя многие годы после смерти Поля Гогена к нему пришла мировая слава. Вся его жизнь после этого – упорный труд, поиски идеала, своего живописного стиля. Будучи в Индии, он узнаёт о смерти матери, которая в своём завещании рекомендует ему «сделать карьеру, так как он абсолютно не способен вызвать к себе расположение друзей семьи и может вскоре оказаться очень одиноким». В 1891 году отправился в Океанию (первый таитянский период, 1891 – 1893). Испытывая с детства, проведённого в Перу (на родине матери), тягу к экзотическим местам и считая цивилизацию «болезнью», Гоген, жаждущий «слиться с природой», в 1891 году уезжает на Таити, где проживал в Папеэте и где в 1892 году пишет целых 80 полотен.
Искусствоведы отмечают, что «Женщина, держащая плод», вкупе с рядом других картин, написанных Гогеном в Полинезии, отличается яркой цветовой палитрой, нарочитой экзотической декоративностью и необыкновенной поэтичностью1112. Однажды Гоген решил предпринять поездку по Таити. Лицо таитянки серьёзно и выразительно, взгляд— внимателен. Наконец мечты Поля Гогена о своей земле обетованной обрели реальное cодержание. После недолгого пребывания в Париже снова отбыл на Таити (второй таитянский период, (1895 – 1901), а в 1901 году перебрался на остров Хива-Оа (Маркизские острова).
В отличие от версии «Женщины» 1893 года, вариант, хранящийся в Государственной галерее (англ. )русск. Наблюдение над реальной жизнью и бытом народов Океании сплетаются в них с местными мифами. Попытка покончить с собой и снова работа, работа, работа. В переводе с таитянского ее имя Техаамана означает дающая силу.
Гоген быстро учится французскому языку и начинает преуспевать в образовании. По радуге он спустился к своей возлюбленной. Новая Глиптотека Карлсберга. Ранний период творчества связан с импрессионизмом. Вместе с тем некоторые детали картины явно позаимствованы художником у самого себя.
Мадонна дауншифтера: 8 фактов о «Рождестве» Гогена
Он обосновался в деревне в бамбуковой хижине, правда, обставил ее европейской мебелью.
Картина «Та матете» или «Рынок» также известная под развёрнутым названием «Сегодня мы не пойдём на рынок», была написана художником в 1892 году. Гоген называл ее ноа-ноа и наве-наве. Именно лилии, введенные в центр картины, задают основу общего модуса композиции. А наве-наве по-таитянски – чувственное наслаждение, сладострастие. Самому Гогену так и не дался местный язык.
В конце 1888 года вместе с Винсентом Ван Гогом жил в Арле, отойдя к тому времени от импрессионизма и выработав «синтетический» стиль. Штутгарта, практически не пользуется известностью и считается одной из ранних «таитянских» картин Гогена. Через час женщина вернулась одетой в нарядное платье и с цветком в волосах. При взгляде на её лицо вспоминается фраза: «Нет идеальной красоты без некоторой странности пропорций».
Таитянки (Копия с картины Гогена)
И лишь теперь, благодаря купленному альбому, ситуация прояснилась. Скопив денег на дорогу, художник добрался туда через полмира. (исп. )русск» (она также встречается на гогеновских картинах «Чёрные свиньи» и «Te Fare Hymenee»). Но он не выдерживает конкурса и в декабре 1865 года нанимается в плавание в качестве «курсанта» или ученика лоцмана. Картина создана в период стресса автора, связанного со смертью дочери и финансовыми трудностями и навеяна знаменитой поэмой Эдгара По «Ворон» (1845), которая рассказывает историю о визите говорящей вороны к обезумевшему любовнику, оплакивающему потерю своей любви. В Париже ее купил известный русский коллекционер С. И.
Картины Гоген писал быстро и легко и оставлял в мастерской – забытыми до поры. Несмотря на болезни (в том числе проказу), бедность и депрессию, приведшую его к попытке самоубийства, лучшие свои работы Гоген написал именно там. На переднем плане картины изображена молодая таитянская женщина, держащая в руках зеленовато-лимонный плод манго, по форме напоминающий сосуд для воды (по иной версии, поддерживаемой крупным исследователем творчества Гогена Даниельссоном, героиня полотна держит за верёвочку специальный сосуд, вырезанный в полости тыквы и собирается идти по воду). Его эксперименты с цветом и символикой в современном искусстве считаются выдающимися.
Таитянцы были обращены в Христианство французскими миссионерами, вместе с чем им был навязан и европейский стиль одежды. В руках у «первой» таитянки нет плода— вместо него на картине присутствует молодой волчонок15. А. С. В числе первых Гоген стал использовать цвет в чисто декоративных, эмоциональных целях.
В его собрании она находилась до 1918 года. Этой работой описывается идеальная жизнь этих девушек, которая не зависит не от пространства, не от времени. Там содержится еще один отпечаток той же фотографии, однако имеется имя – Агостини (он был другом Гогена) и дата – 19 июля 1896 года. С 1883 года профессиональный художник. Большую часть оставшейся жизни Гоген проводит именно там.
Ворон усиливает страдания постоянным повторением слов «Больше никогда». Не знаю, почему (все покрыто чистой зеленой веронезе и такой же киноварью), мне кажется, что это старинная голландская картина или старинный гобелен.
Поль Гоген: картины и биография французского живописца
Черпал новые идеи художник не только из окружающей природы — с собой на остров Гоген привёз коллекцию фотографий (ценнейших для той поры). На этом острове он и умирает.
Отныне я каждый день буду заниматься живописью, – уточнил он. 70 x 46 см. Плавал матросом по южным морям (1865 – 1871). Но со временем он стал задумываться о постоянной женщине в своем доме. Сам, по происхождению, далёкий от этих народов, он вдруг будто бы понял всю их сущность и стал одним из них.
Одежда таитянок с картин гогена
Гоген — противоречивая фигура в искусстве, на что повлияли, в основном, работы с Таити. Часть из них вошли в этот список 10 самых значимых картин мастера. Работы Гогена не находили спроса, художник был беден. Снова труд, безденежье и отчаянье сменяют друг друга.
aquareller.com
Поль Гоген – «мир Таити»
Когда попадаешь в зал, где висят картины Гогена, оказываешься в особом мире образов, таинственно мерцающих красок, медлительных ритмов. Здесь все необычно – небо золотое, земля красная, желтая, розовая. Во всем царит торжественный покой.
П. Гоген. «Женщина с цветами в руках». Масло. 1899.
Застыли в неподвижных позах подле хижин женщины, не двигаясь, сидит у лодки рыбак, присела на корточки мать с ребенком. Монументальные фигуры людей связаны с природой и кажутся ее частью. Нет ощущения движения даже в тех сценах, где персонажам, судя по характеру композиции, предстоит отправиться в путь. Атмосфера картины проникнута тишиной, не ощущается ни шум ветра, ни шорох листвы, ни плеск волн. Неподвижна и группа женщин, расположившихся на лужайке. «Слова, слова» (или «Разговор») назвал картину художник, наверное, имея в виду тщетность рассуждений, без которых и так все ясно. Многие полотна художника имеют странные названия: «Наве наве моэ», «Раве те хити ааму», «Фарари мару-ру». Одни из них легко расшифровываются, другие до сих пор представляют загадку.
Необычны не только произведения, но и полная превратностей жизнь Поля Гогена. Он родился в 1848 году в Париже, а окончил жизненный путь в 1903 году на маленьком островке Хива-Оа в Океании. Отец его был журналистом, а дальние родственники матери принадлежали к верхушке испано-перуанской знати и жили в Перу. Воспоминания о стране детства, большой, шумной патриархальной семье, оставили яркий след в сердце будущего художника. Они слились воедино с представлением об идиллической жизни в тропиках, ярких красках и жарком солнце.
Первые впечатления оказали решающее воздействие на формирование художественных вкусов Гогена, хотя до 23–летнего возраста ничто не предвещало в нем интереса к искусству. Мечта о дальних странах не оставит юношу и по возвращении во Францию. Шестнадцати лет он нанимается юнгой на торговый корабль и совершает несколько рейсов к берегам Южной Америки. Расставшись с флотом в 1871 году, Гоген поселяется в Париже.
Может показаться, что он живет интересами обычного буржуа – становится состоятельным, женится, обзаводится коллекцией картин. Необычным было лишь внезапное увлечение искусством, которое постепенно, но властно вытесняет из его жизни прочие интересы. В 1883 году он бросает службу в банке, благополучие вскоре сменяется нуждой. Гоген вынужден уехать из Парижа, оставив пятерых детей и жену на ее родине – в Копенгагене. Отныне его удел – одиночество, безденежье, скитания, борьба за признание, которое пришло только после смерти.
Первый, ученический период Гогена тесно связан с импрессионизмом – художественным направлением второй половины XIX века. Но школа импрессионизма явилась лишь началом формирования творческих интересов, как и для других постимпрессионистов – Ван Гога, Сезанна, Сера. Каждый из них в дальнейшем пошел своим путем поисков и находок.
П. Гоген. «Беседа». Масло. 1891.
Оставив Париж ради природы, Гоген исключает его из своего творчества. Город становится для него символом господства дельцов. Все в современной буржуазной культуре вызывает у него протест – образ жизни, художественные каноны. Куда бы отныне ни отправлялся художник, мечты о том, что вдали от Парижа и европейской цивилизации все сложится иначе, сопровождают его действия и творческие замыслы.
Бретань, север Франции, где Гоген провел ряд лет и создал первые шедевры, вскоре перестает удовлетворять его как художника. Бретонский мир – мир тихий, скорбный, здесь связи человека с природой сказываются не в гармоничном соответствии, а в подвластности людей суровой, враждебной стихии. Его глаз, ищущий красочных взрывов, наталкивается на приглушенные полутона бретонской земли, гранитные глыбы, неуклюжие фигуры в убогой одежде. Мечта о странах, где льется поток солнечного света, завладевает художником. Он убежден, что далекие от буржуазной цивилизации люди живут радостной, естественной жизнью на лоне щедрой природы, подчиняясь извечным законам бытия. Гоген вспоминает, что в жилах его течет кровь древних инков, и он надеется найти источник вдохновения на затерянном далеко в Океании острове, это необходимо для его искусства.
Восьмого июня 1891 года, после 63 дней плавания, Гоген ступил на землю «Ноа Ноа» – «Благоуханную» – острова Таити. За день до этого ему исполнилось 43 года. Художнику суждено было прожить еще только двенадцать лет, но именно в эти годы были созданы произведения, обессмертившие его имя. Там же, в Океании, написаны и пятнадцать картин, которые теперь украшают залы Эрмитажа.
Первое же соприкосновение с действительностью показало Гогену, что «цивилизация» в лице колониальных чиновников, торговцев и солдат давно восторжествовала в Папеэте – столице Таити. « Детство человечества », то идиллическое прошлое, в поисках которого он оставил Францию, нужно и здесь искать вне города. Художник поселяется на южном побережье острова, в Матаиеа, между морем и горой с огромной расселиной, прикрытой могучим деревом манго. Здесь написаны первые таитянские картины. Художник передает в них непосредственные впечатления от увиденного – типичные позы людей, характер природы.
Гогена поразила на Таити статуарная неподвижность людей, которая вызывала ощущение неизменности бытия и была в полном согласии с представлениями художника о первозданном мире. Поэтому и в картинах Гогена позы таитян всегда спокойны, устойчивы, гармоничны. Женщина, держащая плод (в одноименной композиции), может, кажется, простоять века, не шелохнувшись. Это придает особый оттенок таитянскому названию картины «Еу хаэре иа ое» («Иди!»).
Отбрасывая случайное, художник стремится выявить в полотнах тот духовный мир, то настроение, которое содержится в окружающей природе. Искусство – это обобщение, которое надо уметь извлечь из натуры, – таков основной тезис Гогена. И он находит формы и образы, наиболее полно передающие характерное во внешнем облике, манере поведения таитян. Отсюда частое повторение в ряде картин аналогичных поз, жестов, лиц, отсюда и несколько вариантов одной композиции. Казалось бы, сюжетно картины Гогена просты, в них ничего не происходит – люди сидят, стоят, лежат. Но ни одна не является повторением натуры, хотя все построено на реальных наблюдениях.
П. Гоген. «Женщина, держащая плод». Масло. 1893.
То, как обобщает художник накопленные впечатления, видно на примере картины «Таитянские пасторали». Само слово «пастораль» приобретает здесь новое значение. В композиции нет ни пастушек, ни нимф, а две обычные женщины – таитянки, одна с дудочкой у губ, другая несет белье. Но эти простые детали художник преображает в «пейзаж грез, целиком сотворенный». Все замерло, как во сне, как в заколдованном мире мечты: замерла на ходу женщина, которая то ли вслушивается во что-то, то ли погружена в раздумье. Оранжево-красная собака распласталась на земле, неподвижны ветви деревьев, вторящие контурам тела стоящей таитянки. Фигуры женщин отделены друг от друга деревом, лица обращены в противоположные стороны. Это как бы расширяет границы композиции за пределы изображенного пространства, где главный герой – разлитая в природе музыка, тихая, еле слышная среди полного безмолвия. Художник использует символическое, эмоциональное звучание красок. Зеленая рядом с красной, желтая подле красной определяют звучание третьей, главной, объединяющей все краски в общий аккорд, – это зеленая веронезе, которую часто использовали во фресковой живописи.
Возвращение во Францию, вызванное желанием показать свои работы, болезнью, нуждой, ничего не изменило в жизненных и художественных убеждениях Гогена. Океанийские впечатления вновь оживают в парижских полотнах, сотканных из образов недавнего прошлого. Однако как недруги, так и друзья, за редким исключением, не приняли искусства Гогена. Его картины подверглись резкой, издевательской критике. Художник приходит к решению навсегда покинуть Францию. Осенью 1895 года он снова на Таити.
Здесь Гоген с особой остротой воспринимает красоту таитянского пейзажа. Вопреки жизненным невзгодам радостное, мажорное звучание красок отличает его «Пирогу»: расплавленным золотом пролилось солнце в воды океана, подчеркнуло синеву островка на горизонте.
Творчество художника обогащается новым, органичным восприятием искусства Востока, в арсенал средств изображения он включает и элементы искусства архаической Греции. Глаз художника замечает сходство первобытных культур разных народов.
Стиль древнеегипетских росписей получает в «Пироге» своеобразное толкование. Легкая моделировка тела таитянина придает некоторую объемность его фигуре, затушевывающую характерную для египетского искусства силуэтность – с разворотом плеч в фас, а головы и ног – в профиль. В картине ощущается и влияние японской гравюры – в четких линиях, с помощью которых строится пространство. Согнутая в локте рука лежащей женщины повторяет как бы в зеркальном отражении жест руки таитянина. Искусное сопоставление жестов и поз, диагонально поставленной лодки и вертикали дерева определяют два пространственных плана.
П. Гоген. «Таитянские пасторали». Масло. 1893.
Гоген пишет «Пирогу», как и многие другие полотна, на грубом холсте, неровная, шероховатая поверхность которого создает видимость поврежденной временем старой фрески. Прирожденный монументалист и декоратор, еще во Франции мечтавший о настенных росписях, Гоген широко использует этот прием в картине.
Иной характер носит картина «Младенец». Она исполнена вскоре после смерти ребенка художника и его таитянской жены – вахине. Но, как всегда, содержание картины шире, чем личное переживание Гогена.
mirznanii.com
Глава 1 Второе пребывание на Таити. Поль Гоген
Глава 1
Второе пребывание на Таити
В те времена путешествия предоставляли достаточно времени для размышлений. И хотя корабль плыл чуть больше двух месяцев (он вышел из Марселя 3 июля и прибыл в Папеэте 9 сентября), Гоген смог подготовиться к своей таитянской кампании так же, как он уже это делал при возвращении в Париж. Он разрывался между предчувствием нового разочарования, еще более горького после относительного успеха, которого добился во время своего первого путешествия, — «Зачем отправлять тебе это полотно, — напишет он Молару, — если там уже достаточно других, которые не продаются, а только вызывают улюлюканье?» — и убеждением, более сильным, чем когда-либо, что только ему одному суждено открыть дорогу в искусство XX века. Ничто не могло разуверить Гогена в преимуществе его «искреннего» искусства. Именно в этом заключался его долг — соображение, преобладавшее над остальными, хотя и не избавлявшее художника от чувства вины перед близкими. Приехав, он написал Монфреду: «Подумать только, как я обошелся с семьей — сбежал без всякого предупреждения. Уж если без меня им помочь некому, пусть выкручиваются как знают! Я рассчитываю окончить мое существование здесь, в моей хижине, в полном спокойствии. Совершенно верно, я великий преступник. Ну и что? Микеланджело тоже был преступником, да только я не Микеланджело…»
Не стоит заблуждаться по поводу этих слов. Гоген заблаговременно, долго и тщательно готовился к отъезду, продумывая все до мелочей. Известно, что он увез с собой много фотографий произведений искусства, даже больше, чем в первый раз, а в Порт-Саиде пополнил свою коллекцию еще и порнографическими открытками. Также он вез с собой различного рода бумаги и документы, в том числе и экземпляр «Ноа-Ноа», на чистых страницах которого он будет записывать свои размышления, получившие впоследствии название «Разное». В конце августа во время остановки в Новой Зеландии Гоген посетил посвященный маорийцам отдел Этнографического музея Окленда, где ему удалось сделать много зарисовок. Медленно, но неуклонно Гоген превращал свой примитивизм в особое направление искусства, опередив более чем на десять лет своих младших соратников, принявших у него эстафету только в 1907–1908 годах.
Во время плавания художник пребывал в мрачном настроении. Из Окленда он написал Молару: «Мое путешествие тот же летаргический сон», затем Шуффенекеру: «Этот отдых, или лучше сказать физическая усталость от путешествия, когда целыми днями ты устремляешь безжизненный взгляд в морские просторы, только укрепили мою решимость умереть здесь». И совершенно неожиданно заканчивает: «…и подготовили почву для моих занятий искусством. Я чувствую, что отныне смогу создать нечто жизнеутверждающее». Дело же было в том, что в сорок семь лет Гоген превратился в старика, в хронически больного человека, который попеременно то пребывал в хорошем настроении, то предавался отчаянию, то испытывал прилив творческих сил, то падал духом, становясь озлобленным и раздражительным. Пессимизм же Гогена объясняется тем, что он вынужден был бездействовать. Поэтому эти его послания полны горечи и сетований, которым противоречит не только живопись, но и литературные сочинения Гогена. Оттого-то необходимо с гораздо большим тщанием, чем при изучении первого путешествия художника на острова, сопоставлять ужасные откровения с его художественными творениями.
Первое разочарование — Таити перестал быть Таити: «Столица этого Эдема теперь освещается электричеством…» Но как только художнику удалось повернуться спиной к пошлой и ограниченной колониальной жизни, противопоставив ей мечты, он написал Молару: «Как жаль, что вы сейчас не на моем месте, когда я спокойно сижу в хижине. Передо мной простираются море и Моореа, который меняет облик каждые четверть часа. На мне парео и более ничего. Не страдаешь ни от жары, ни от холода. Ах, Европа!..» Однако завоевательская политика на островах проводилась теперь более жестокими методами. Мучившие Гогена противоречия понятны. Полученные уроки не так быстро забываются. Новый губернатор, господин Шессе, только что подавил восстание на трех островах. «Два острова сдались, и на военном корабле четыреста таитян, все представители власти и я праздновали примирение. […] Теперь осталось завоевать Райатеа, но это уже совсем иная история, поскольку придется стрелять из пушек, жечь и убивать. Так мне представляются деяния цивилизации. Не знаю, буду ли я из любопытства принимать участие в сражении. Признаюсь, это меня манит. Но с другой стороны, вызывает отвращение…»
Еще совсем недавно Гоген рассматривал войну как средство освобождения. Как бы то ни было, он принадлежал к обществу колонизаторов. И хотя Гоген считал, что дикарство и варварство содержат в себе столь величественные человеческие и художественные ценности, что пресловутая цивилизация могла бы с их помощью преодолеть период упадка, он еще не был готов окончательно выступить против своего лагеря. Тем не менее я почти уверен, что Гоген бахвалился не только потому, что пытался таким образом скрыть от своих корреспондентов тревогу, но и чтобы преодолеть ее, изливая им свою душу. Так, в письме к Монфреду, с которым художник был более откровенен, чем с Моларом, мы читаем: «Ко времени, как я получил ваше любезное письмо (а уже наступил ноябрь), я еще не прикоснулся к кисти, если не считать витража в моей мастерской». И объясняет далее, что он оставил Папеэте и обосновался в Пунаауиа, в пяти километрах к западу, взял в аренду участок земли и нанял аборигенов, чтобы построить хижину. «Она расположена в чудесном месте, в тени, на краю дороги. А за спиной у меня ошеломляющий вид на гору. Представьте себе большую птичью клетку из бамбуковых стволов, с крышей из листьев кокосовой пальмы, разделенную на две части занавесями из моей прежней мастерской».
Похоже, он хорохорился. И не потому, что описание хижины заканчивается словами: «Как видите, в настоящий момент меня не приходится особенно жалеть», а потому что дальше он пишет: «Каждую ночь ко мне в постель забираются осатаневшие девчонки: вчера у меня их было трое. Но теперь я покончу с этой распутной жизнью, возьму в дом серьезную женщину и стану работать без отдыха, тем более, ощущаю прилив сил, и кажется, буду делать вещи лучше, чем когда-либо прежде…» Несмотря на бодрый тон, чувствуется, что действительность была вовсе не такой приятной и Гоген описывал скорее свои фантазии, призванные заставить его парижских друзей мечтать о Таити. Ведь примерно в то же время он отправил Шуффу то письмо от 6 декабря, которое я уже цитировал: «…физическая усталость от путешествия, когда целыми днями ты устремляешь безжизненный взгляд в морские просторы, только укрепила мою решимость умереть здесь». Очевидно, что из-за обвинений Бернара Гоген не рассказывал Шуффу о своих любовных похождениях, но, тем не менее, как изменился тон письма… «Я очень долго обсуждал с собой, что нужно предпринять, и всегда приходил к одному и тому же выводу: бежать, жить в одиночестве. Я ничего не получаю, поскольку у меня нет денег. Даже любовных писем. Всякий раз, когда приходит почта, я надеюсь напрасно…»
В начале декабря Гоген сошелся с Теха’аманой, несмотря на то, что она уже была замужем. Он пытался бодриться: «Пришлось наставить рога ее мужу», хотя дальше и признавал: «Но жить со мной она не может, несмотря на то, что сбежала ко мне на целую неделю». Теха’амана ушла от художника, испугавшись его язв. Именно тогда у Гогена появилась новая подружка, четырнадцатилетняя девочка Пахура. Решительно, Гоген нуждался в свежей плоти. Похоже, его полотно «Аита тамари вахине Юдифь те парари» не столь уж невинное произведение.
Сначала он писал натюрморты, например, такие, как «Чайник и фрукты». Изобразил рыбака на берегу лагуны на фоне острова Моореа, который был хорошо виден из Пунаауиа. Картина называлась «Те Ваа (Пирога)», в настоящее время она хранится в Эрмитаже в Санкт-Петербурге. Эти картины уже не так поражают яркими красками, как те, что он написал во время первого пребывания на островах. Может, мы просто привыкли? Или художник стал тяготеть к более серьезным вещам? Изумительное произведение, созданное весной 1896 года «Те арии вахине (Женщина под деревом манго)», позволяет нам лучше понять то, что происходило на самом деле.
Из послания Монфреду, написанному в апреле того же года, мы узнаем: «Только что закончил картину — один метр тридцать сантиметров на метр, которую считаю гораздо удачнее всего предыдущего. Обнаженная королева лежит на зеленом ковре, служанка срывает плоды, два старца около огромного дерева рассуждают о древе познания; в глубине морское побережье… Мне кажется, что по цвету я еще никогда не создавал ни одной вещи с такой сильной, торжественной звучностью». Музыкальная тема перекликается с отрывком из его книги «Разное», который появился в то же самое время: «Общее впечатление создается, возникая из совокупности красок, отблесков, теней. Это и есть музыка картины. Еще не зная, что на ней изображено, вы входите в собор и оказываетесь на слишком большом расстоянии от картины, чтобы можно было ее рассмотреть, но вы уже захвачены ее магическими аккордами. Именно в этом заключается удивительная сила живописи, ибо возникшее под ее влиянием чувство обращено к самой сокровенной части души».
Если вслушаться в «Те арии вахине» можно отчетливо различить звучание бронзы длинного обнаженного тела. А сама картина, несмотря на положение ног королевы, вызывающей в памяти «Венеру» Кранаха и диагональную композицию «Олимпии», обретает гармонию теплых теней и свойственную только Гогену просветленность, достигаемую не при помощи обнаженного тела, как в предыдущих картинах, а благодаря шали, которой женщина совсем не стыдливо и совершенно естественно слегка прикрывается, а также благодаря перекликающимся между собой красным пятнам манго и веера. Фоном здесь служит голубое небо, принадлежащее нежной, словно созданной для любви ночи. Любопытно, что по сравнению с акварелями, написанными на тот же сюжет, черная собака, стоящая позади дерева, приобретает здесь гораздо большие размеры. Не говорит ли эта деталь о том, что эта женщина — таитянская Диана? Все ее тело — это чувственный призыв, а красочные ноты этого прекрасного полотна составили гимн одному из самых волнующих изображений обнаженного тела в творчестве Гогена.
Однако письмо, в котором Гоген сообщил Монфреду о картине, заканчивается словами, полными отчаяния: «Какой смысл отсылать тебе это полотно, когда есть уже столько других, которые не продаются и вызывают вой? Эта картина вызовет еще большее улюлюканье. Видимо, я обречен добровольно исчезнуть, чтобы не умереть с голоду». И до этой картины художник пребывал не в лучшем настроении: «К чему я пришел? К полному поражению. Враги и никого больше. Несчастья всю жизнь преследуют меня; чем дальше я иду, тем глубже увязаю…» И добавляет: «Мне никто никогда не помогал, потому что меня считали сильным, и я был слишком гордым. Но теперь я повержен, я слаб, я почти обессилен беспощадной борьбой, которую вел, я стою на коленях, отбросив всякую гордость! Я ничто, я просто неудачник».
Это чувство незащищенности перед преследующими его неудачами звучало навязчивым рефреном в каждом письме друзьям. Но когда он брат в руки кисть, это был совершенно другой человек. Стоило ему приступить к работе над новой картиной, как он забывал обо всем на свете, и не потому, что таким способом бежал от действительности, а потому, что живопись оказывалась сильнее всех невзгод. Горько жалуясь и сетуя на судьбу, Гоген писал: «С пятьюстами франками, что я должен за дом, это составляет тысячу франков долга, а меня никак не назовешь неблагоразумным: я живу на сто франков в месяц со своей вахиной, девочкой тринадцати с половиной лет. Сами видите, это немного, а тут еще табак для меня, и мыло, да платье для малышки — итого десять франков уходят на туалетные нужды. А видели бы вы, как я устроился! Соломенный дом с окном, какие бывают в мастерских; два ствола кокосовой пальмы, вырезанные в виде канакских божеств, несколько цветущих кустиков, небольшой загон для моей повозки и лошади…» Да, здесь воистину все смешалось: и отчаяние, и желание похвастаться, и строгий учет расходов, чтобы деньги не таяли так быстро, и возникающее временами непреодолимое желание бросать их на ветер, ни о чем не задумываясь. При этом не следует забывать, что Гоген буквально впадал в бешенство, от того что его картины до сих пор так и не оценены по достоинству. В июле он пожалуется Монфреду: «Моклер сказал, что я возмутителен своей грубостью и резкостью. Какая несправедливость…» И в самом деле, несправедливое отношение к тому, кто способен создать «Те арии вахине»…
Весной этого года состояние моральной подавленности художника нашло выражение в живописи. Гоген пишет «Автопортрет у Голгофы» — картину, замысел которой специалисты приписывают депрессии, поскольку искалеченная нога начала болеть так, что он был вынужден вновь прибегнуть к морфию. Художник написал Морису, что он «находится на грани самоубийства». 6 июня Гоген лег в больницу Папеэте, чтобы подлечить раны на ноге и экзему. Незадолго до этого он узнал, что его юная вахина Пахура беременна. В конце года она родит дочь. Не дают ли эти связанные между собой личные невзгоды ключ к пониманию этого необычного автопортрета? Не пытался ли таким образом Гоген, уставший искать убежища даже в своей живописи, высказать всю горькую правду о своем существовании?
Художник изобразил себя в облике Христа, одетым в голубоватый хитон, стоящим на почти черном фоне варварских изваяний около места казни. На портрете у него брюзгливо отвисшая нижняя губа и тяжелый взгляд, в котором отразилась вся печаль мира. Мира, который его не понял и с которым он решил распрощаться. Но предоставим слово самому художнику. Вот что он поведал в «Разном»: «Боже мой, какая непростая штука живопись, когда хочется выразить свою мысль при помощи живописных, а не литературных приемов… Как это трудно — писать картины! Приходится переступать через правила, и за это меня забрасывают камнями!» Темный покров дикой ночи позади Гогена — это и есть попрание им правил. Это то, каким он пытался изобразить Таити. Это то, в чем ему отказали во время проведения выставки у Дюран-Рюэля, повторяя на все лады: «Незнание перспективы, недостаточность обзора, непонимание законов природы…» Гоген-Христос обращается к нам: «Они хотели, чтобы я им преподнес сказочный Таити, похожий на пригороды Парижа, приглаженный и причесанный… Отсюда и появляются все эти сказочные краски, эта зажигательная, хотя и смягченная молчанием атмосфера. На самом деле ничего этого не существует! Вернее, существует, но только как эквивалент величия, глубины, таинственности Таити, когда приходится изображать его на полотне в один квадратный метр…»
Но Гоген не был бы Христом, если бы его не предали ученики. Вот как он говорит о себе в третьем лице: «Следуют ли за ним другие? Я отвечу: „Нет“… Задача чересчур трудна, зато ее слишком легко поднять на смех. Самостоятельно они ничего не придумали, а о цвете вообще не имеют никакого представления. Учитель им не нужен, они ему приказывают: „Убирайся, апостол!“ Картины, в которых заключена истина, находятся совсем рядом, перед их глазами, но как сказал Иисус: „Они не могут прочесть книгу, ибо она запечатана“».
Этот Гоген-Христос совсем не похож на реального Гогена, которого нужда буквально держала за горло, который просил Шуффа продать принадлежащие ему картины Ван Гога, а Монфреда — создать общество коллекционеров, которое получало бы от художника одну картину в обмен на сто шестьдесят франков ежегодно, на Гогена, пытавшегося любым способом раздобыть хоть какую-нибудь сумму, на Гогена, пришедшего в негодование оттого, что Шуфф отослал его картины Метте («датская женщина никогда не отдается, она продается, и не иначе»), И еще меньше он похож на того упрямца, который отправил Монфреду вместе с офицером, возвращавшимся во Францию, свои последние работы, правда, оставив этого «Христа», которого обнаружит Сегален сразу после смерти художника в его мастерской на Маркизских островах.
В это же время появились и два других произведения религиозного характера. Те, кто соотносят живопись Гогена с его биографией, считают, что они созданы в период между рождением и смертью дочери Пахуры. Однако эти полотна были написаны, несомненно, раньше, поскольку прибыли во Францию в самом начале 1897 года для показа на выставке «Свободная эстетика» в Брюсселе. Речь идет о картинах «Бе-Бе (Рождество)» и «Те тамари но атуа (Сын Божий)».
Как я уже упоминал, Гоген узнал, что весной он вновь станет отцом. Думается, что именно тот Гоген из «Автопортрета у Голгофы» предвосхитил этими двумя полотнами рождение своего таитянского ребенка. Очевидно, что картины связаны между собой. «Бе-Бе» образует фон для «Те тамари но атуа», по сути, «Рождения в яслях», — сюжет, без сомнения, заимствован из картины Тассара, принадлежавшей Ароза. Ясли подчеркивают религиозный характер рождения, как и нимб вокруг головы ребенка. Но остальное в картине явно выходит за рамки сюжета. «Те тамари но атуа» с лежащей на кровати одетой женщиной удивительным образом перекликается с «Те арии вахине», обнаженной женщиной на пленэре. Убранство кровати и всего помещения, роскошное покрывало резко контрастируют с самим хлевом, а заснувшая юная роженица (вне всякого сомнения, Пахура) здесь такая же королева, как и героиня «Те арии вахине» — королева тайн языческого Таити. Каждая из этих женщин вносит в свою картину благородную христианскую традицию, поскольку в глазах Гогена подлинный Таити заключался в сокровенных обещаниях чистой, неразвращенной жизни. И его ребенок, которому предстояло появиться на свет, неизбежно будет воплощать в себе чистоту своей расы, как некогда Ребенок Иисус… Поэтому и картина названа им на таитянском языке «Сын Божий»… Те же мысли подвигли Гогена и на создание таитянского варианта «Иосифа и жены Потифара», за основу которого был взят принадлежащий Ароза рисунок Прюдона…
Из больницы Гоген вышел до 14 июля, сразу же, как только поутихли боли. Возможно, ему не хотелось надолго оставлять Пахуру одну, кто знает? 13 июля он сообщил Монфреду об отправке полотен «очень несовершенных из-за моего состояния» — «… мой темперамент заставляет меня писать картины в один присест, одним духом. А работать по часу в день… Короче, каковы бы они ни были, я их посылаю. В них вложено столько скорби, страдания, что это может возместить недочеты исполнения…»
Тогда же, набравшись мужества перед неизбежными пересудами, которые вызовет его поступок, он написал Валлету, директору «Меркюр де Франс»: «Моклер занимает в „Меркюр“ чужое место… Не обладая знаниями, необходимыми для того, чтобы судить о живописи, он отзывается плохо обо всем, что таит в себе мысль, обо всем, что не несет на себе печати официоза или салонности…» Это письмо Гоген отправил из больницы. Начал он его с вопроса: «Что вы скажете о творчестве, которым, с одной стороны, восхищаются такие люди, как Дега, Каррьер, Стефан Малларме, Жан Долан, Альбер Орье, Реми де Гурмон, и которым, с другой стороны, недовольны всякие Камили Моклеры и другие посредственные автоматы?» Из слов Гогена явствует, что он отчетливо осознавал существование «двух живописей», о чем полвека спустя будет говорить Мальро. В конце тон письма становится и вовсе развязно-игривым: «Мне остается сказать вам, что Таити по-прежнему очарователен, что мою новую супругу зовут Пахура, что ей четырнадцать лет и она весьма распутна, однако это не слишком заметно, поскольку рядом нет добродетели для сравнения…» Что за чертовщина! Не мешало бы иногда и позаботиться о своей репутации…
К тому времени деньги у Гогена закончились совсем, так что он даже не смог заплатить за пребывание в больнице, и вмешавшийся в это дело Шуфф решил призвать на помощь государство. «Это как раз то, что больше всего может меня оскорбить. Я прошу друзей оказать мне помощь на то время, пока я жду уплаты тех денег, которые мне должны, я прошу их помочь мне получить эти деньги, но клянчить у государства я не намеревался». И когда Морис прислал Гогену двести франков, полученные от Ружона, художник высокомерно от них отказался. Тем не менее благодаря Шуффу и Шоде Гоген смог заплатить самые неотложные долги. Таким образом, в ноябре наступило некоторое облегчение, и он вновь почувствовал прилив энергии. «Я начал выздоравливать, — написал Гоген Монфреду, — и воспользовался этим, чтобы завершить множество своих работ. В основном это скульптуры. Я наставил их повсюду, прямо на траве. Глина, покрытая лаком. Это прежде всего фигура обнаженной женщины, потом великолепный, фантастический лев, играющий со львенком… Кюре сделал все возможное, чтобы заставить меня убрать обнаженную женщину… Правосудие над ним открыто посмеялось, а что касается меня, я послал его к черту на кулички. Ах, если бы я получил хотя бы то, что мне должны, жизнь моя была бы необыкновенно спокойной и счастливой. Вскоре я стану отцом полужелтого ребенка — моя прелестная Дульсинея решила наконец произвести его на свет. Ах, дорогой Даниель, если бы вы узнали, что такое таитянская жизнь, вы не захотели бы жить иначе». После того как Гоген запечатлел в картине свое таитянское отцовство, оно, похоже, перестало его волновать. Впрочем, как и скорая смерть малышки, последовавшая, вероятнее всего, в декабре.
Безусловно, Гоген продолжал писать картины, даже если об этом и не упоминалось в письмах. К этому периоду можно с уверенностью отнести «Портрет Ваите Гупиль» и, вероятно, два больших полотна с пометкой «1896 год»: «Но те аха оэ рири (Почему ты сердишься?)» и «Наве наве махана (Блаженные дни)». Портрет юной Жанны (Ваите) был написан по заказу, который Гогену с невероятным трудом удалось получить от адвоката Гупиля после больницы. Художник также согласился давать ему и его сестрам уроки рисования. Но Гоген не выносил вкусов адвоката и в октябре отказался от места. «Но те аха оэ рири» повторяет сюжет картины «Большое дерево», написанной в 1891 году. Это привычная бытовая сцена с женщинами. Одна из них стоит на переднем плане боком, она молода, на ней голубое парео, прикрывающее грудь, чем она и отличается от своих подруг. В этой женщине угадывается сходство с роженицей из «Те тамари но атуа», одетой в похожее парео. Неужели это беременная Пахура и своего рода продолжение того же самого цикла, только на сей раз без религиозных дополнений? Видно, насколько возросло мастерство художника по сравнению с 1891 годом. В «Наве наве махана (Блаженных днях)» также изображена группа женщин. Но настроение картины совершенно иное. Здесь нет ни малейшего намека на повседневную жизнь. Это идиллическая сцена встречи под сенью деревьев в духе Пюви де Шаванна, где абсолютно доминирует красный цвет.
Под Рождество Гоген все-таки получил деньги — тысячу двести франков от Шоде, — что позволило художнику увидеть жизнь в ином свете, тем более что в будущем ему были обещаны и другие суммы. А вскоре с Таити была выслана карательная экспедиция на взбунтовавшиеся Подветренные острова. По горячим следам Гоген отправил Шарлю Морису свои заметки, в том числе «интервью П. Гогена с туземцем перед боевыми действиями», в котором художник как никогда зло сводил счеты с колониальным обществом: «Вопрос: — Почему вы не хотите, чтобы у вас, как на Таити, действовали французские законы? — Потому что мы еще не продались, а кроме того, мы слишком счастливы при нынешней форме правления, когда законы соответствуют нашей жизни и нашей земле. Стоит вам где-нибудь обосноваться, и все уже принадлежит вам, — земля и женщины, которых вы оставляете два года спустя вместе с ребенком, о котором нет нужды заботиться… Мы давно знаем цену вашим обещаниям и вашей лжи. Как только мы начинаем петь или пить, так нас тут же ожидает тюрьма, штрафы, и все это для того, чтобы привить нам так называемые добродетели, которым сами вы и не думаете следовать… Мы знаем, что если мы сдадимся, то наших главных вождей отправят на каторгу, в Нумеа. А поскольку маорийцы считают для себя позором умереть вдали от родной земли, то мы предпочитаем встретить смерть здесь…»
Нам представилась возможность узнать о том, что в действительности думал Гоген о колониальной политике. А он кипел от негодования и непременно хотел, чтобы Морис опубликовал его заметку. «Я был бы рад показать кое-кому из здешних хамов, что я кусаюсь. Само собой разумеется, что для пущей важности следует указать мое имя…» Письмо заканчивается постскриптумом, где Гоген сообщает, что он в очередной раз пытался лечь в больницу. За пять франков в день его соглашались поместить в одну из палат для туземцев, но художник отказался, не желая находиться вместе с «солдатами и слугами». Далее он добавляет: «Впрочем, здесь, как и во Франции, есть группа людей, считающая меня бунтовщиком, ведь здесь более чем где-либо презирают человека, стесненного в средствах. Разумеется, я говорю лишь о европейцах из Папеэте, поскольку там, где я живу, туземцы по-прежнему относятся ко мне с большой добротой и уважением».
Крейсер «Дюге-Труэн», принимавший участие в экспедиции, снялся с якоря 17 февраля. Он должен был вернуться через месяц. Это очень устраивало Гогена — наконец-то он сможет отослать Монфреду еще восемь полотен. Шесть предыдущих, которые прибыли во Францию 2 ноября, были выставлены в Брюсселе 25 февраля 1897 года. Четыре новых произведения, изъясняясь языком Гогена, обладали особым «звучанием». Во-первых, полотно «Варварские поэмы», подписанное 1896 годом, на котором бронзовое тело обнаженной женщины, сидящей рядом с маленьким черным призраком с голубыми глазами, горело священным огнем на насыщенном красном фоне. Затем «Купальщицы на Таити», картина, где грациозные позы обнаженных девушек контрастируют с завитками растительности такой же бурной и роскошной, как и неистовые волны теплых тонов. Это идеальная иллюстрация к Бодлеру, к его «Приглашению к путешествию»:
Это мир таинственной мечты,
Неги, ласк, любви и красоты.
(Пер. Д. С. Мережковского)
Следующая картина, «Nevermore», где изображена Паху-ра, вновь воскрешает для нас «Манао тупапау». Выполнена она в темных тонах. Гоген пояснил ее сюжет: это не ворон из знаменитой поэмы Эдгара По, выступавший в роли привидения, — это птица Сатаны. Но как художник ни старался, картина получилась не слишком таинственной. То ли Пахура была менее способным медиумом, чем Теха’амана, то ли сам Гоген пресытился этой идеей. И все-таки живопись празднует свой триумф, демонстрируя потрясающее мастерство и удивительно гармоничное сочетание красок. Полотно «Те Рериоа (Грезы)» вновь носит обобщающий характер. Бытовая сцена на фоне пейзажа, как бы картина в картине, по манере исполнения входит в антологию примитивистских сцен, начиная с любовников из «Те Фаруру». Глаза мужчины на ней похожи на глаза демона. Эти раскосые белые глаза заворожили Гогена еще в Понт-Авене. «В этом полотне, — объяснял он, — все греза». Грезит и сам художник вместе с двумя бронзовыми женщинами, вместе с ребенком, уснувшим в колыбельке возле их ног. Если «Варварские поэмы» были отдельным стихотворением, то эта картина — целая книга стихов, навеянных грезами, полная мельчайших деталей, каждая из которых имеет значение. Какая картина! Ощущение тревоги отошло на задний план — главной здесь стала живопись. Она определяет все и позволяет увидеть то, что Гоген называл «некоей варварской роскошью былых времен».
3 марта «Дюге-Труэн» вышел из Папеэте, увозя недавно написанный автопортрет — подарок Монфреду. Позже, 12 марта, Гоген написал ему: «Сейчас я чувствую себя в рабочем настроении. Я наверстаю потерянное время, и вас захлестнет лавина моих работ». В очередной раз Гоген решил, что ему удалось преодолеть невзгоды. Он резал гравюры на дереве и даже не догадывался, что вскоре на него обрушится новое страшное несчастье. Оно уже приближалось со следующим кораблем. Это была беда, которую он не мог предугадать и которая уже случилась в далекой от него Европе.
Поделитесь на страничкеСледующая глава >
design.wikireading.ru
Описание картины Поля Гогена «Женщины Таити»
История этой картины началась еще в 1891 году, когда Поль Гоген решив сделать аукцион из своих работ, а на вырученные при этом деньги, решил отправиться в путешествие на остров под названием Таити.
Именно на этом острове и началась очередная серия картин Гогена. Он был очень разочарован в колониальном французском строе и поэтому отправился в самую глубь острова, которая была меньше подвержена цивилизации и ее зачаткам.
В этот период был написан ряд картин, которые достаточно удачно были оценены критиками всех времен, но вскоре Гоген был вынужден уехать обратно во французскую столицу, из-за того что был болен, а денег катастрофически не хватало. Через два года, он возвращается и приступает к своей работе. На картине виден образ двух женщин, которые несмотря ни на что находятся в гармонии с природой, которые находятся в своем раю на земле и не волнуются по поводу цивилизации и изменением окружающего мира в этой связи. Этой работой описывается идеальная жизнь этих девушек, которая не зависит не от пространства, не от времени.
Работа похожа с фризовыми композициями декоративного плана. На лицах этих девушек не заметить ни намека на улыбку, но это совершенно не означает, что они не счастливы, скорее всего, они не знаю, что это такое. Они одеты в национальные одежды и по всей видимости просто отдыхают не думая о чем-то высоком и вечном.
Именно в этом и заключается красота такой картины, запечатлевшую этих двух барышень в бытовой момент их жизни. Благодаря такой самобытности, при помощи этой картины зритель может проникнуться жизнью и обстановкой такой, какая она есть на самом деле, грустную, не имеющую излишеств, но немного странную, относительно позиции зрителя.
Описание картины Поля Гогена «Женщины Таити» | источник
sochinenie-o.ru
история одной картины Поля Гогена: vakin
1892Aha oe feii?Холст, масло. 66×89 смПушкинский музей, МоскваКликабельно - 2 128px × 1 613px
Французский художник Поль Гоген много путешествовал, но особенным местом был для него остров Таити – земля «экстаза, спокойствия и искусства», ставшая для художника второй родиной. Именно здесь он пишет свои самые выдающиеся работы, одна из которых – «А, ты ревнуешь?» – заслуживает отдельного внимания.Таити, Французская Полинезия. Дом, в котором жил Гоген. Фото: nationalgeographic.it
Впервые Поль Гоген прибыл на Таити в 1891 г. Он надеялся обрести здесь воплощение своей мечты о золотом веке, о жизни в гармонии с природой и людьми. Встретивший его порт Папеэте разочаровал художника: ничем не примечательный городок, холодная встреча местных колонистов, отсутствие заказов на портреты заставили его искать новое пристанище. Около двух лет Гоген провел в туземной деревушке Матаиеа, это был один из самых плодотворных периодов в его творчестве: за 2 года он написал около 80 полотен. 1893-1895 гг. он проводит во Франции, а затем снова уезжает в Океанию, чтобы уже никогда не вернуться.
Музей Поля Гогена на Таити. Фото: visacomtour.ru
О Таити Гоген всегда отзывался с особенной теплотой: «Меня пленила эта земля и ее люди, простые, не испорченные цивилизацией. Чтобы создавать новое, надо обращаться к нашим истокам, к детству человечества. Ева, которую я выбираю, почти животное, поэтому она остается целомудренной, даже обнаженная. Все Венеры, выставленные в Салоне, выглядят неприличными, отвратительно похотливыми…». Гоген не уставал восхищаться таитянскими женщинами, их серьезностью и простотой, величественностью и непосредственностью, необычной красотой и природным очарованием. Он писал их на всех своих полотнах.
Поль Гоген. Таитянские женщины на пляже, 1891фр. Femmes de TahitiХолст, Масло. 69 × 91 смМузей Орсе, ПарижВикипедия
Картина «А, ты ревнуешь?» была написана во время первого пребывания Гогена на Таити, в 1892 г. Именно в этот период творчества в его стиле появляется необыкновенная гармония цвета и форм. Отталкиваясь от обыденного сюжета, подсмотренного в повседневной жизни таитянок, художник создает настоящие шедевры, в которых основным носителем символического содержания становится цвет. Критик Поль Делярош писал: «Если Гоген, представляя ревность, делает это посредством розового и фиолетового, то, кажется, вся природа принимает в этом участие».
Поль Гоген
Свою творческую манеру в этот период художник объяснял так: «Беру как предтекст любую тему, заимствованную из жизни или природы, и, несмотря на размещение линий и цветов, получаю симфонию и гармонию, не представляющую ничего полностью реального в точном значении этого слова…». Гоген отрицал ту действительность, которую писали реалисты, – он создавал иную.
Поль Гоген. Фото: artfulliving.com.tr и 2do2go.ru
Сюжет картины «А, ты ревнуешь?» тоже подсмотрен в повседневной жизни таитянок: сестры-аборигенки после купания нежатся на берегу и разговаривают о любви. Одно из воспоминаний вдруг вызывает ревность одной из сестер, что заставило вторую вдруг присесть на песке и воскликнуть: «А, ты ревнуешь!». Эти слова художник написал в левом нижнем углу холста, воспроизведя таитянскую речь латинскими буквами. Из этого случайного эпизода чужой жизни родился шедевр искусства.
Могила Поля Гогена на кладбище Атуоны на Маркизских островах. Фото: fotodom.ru
Обе девушки, изображенные на картине, обнажены, но в их наготе, несмотря на чувственные позы, нет ничего постыдного, странного, эротического или вульгарного. Их нагота так же естественна, как необычайно яркая экзотическая природа вокруг. По европейским канонам красоты их вряд ли можно назвать привлекательными, но Гогену они кажутся прекрасными, и свое эмоциональное состояние ему в полной мере удается запечатлеть на полотне.
Остров Таити в наши дни. Фото: saletur.ru
Этой картине Гоген придавал особенное значение. В 1892 г. он сказал другу в письме: «Я написал великолепную картину обнаженных недавно, две женщины на пляже, я думаю, это лучшее из всего, что я когда-либо делал».
Источники - www.kulturologia.ru и Википедия
Полностью fotki.com
vakin.livejournal.com
Описание картины Поля Гогена «Женщины Таити» Картины художников
История этой картины началась еще в 1891 году, когда Поль Гоген решив сделать аукцион из своих работ, а на вырученные при этом деньги, решил отправиться в путешествие на остров под названием Таити.
Именно на этом острове и началась очередная серия картин Гогена. Он был очень разочарован в колониальном французском строе и поэтому отправился в самую глубь острова, которая была меньше подвержена цивилизации и ее зачаткам.
В этот период был написан ряд картин, которые достаточно удачно были оценены критиками всех времен, но вскоре Гоген был вынужден уехать обратно во французскую столицу, из-за того что был болен, а денег катастрофически не хватало. Через два года, он возвращается и приступает к своей работе. На картине виден образ двух женщин, которые несмотря ни на что находятся в гармонии
с природой, которые находятся в своем раю на земле и не волнуются по поводу цивилизации и изменением окружающего мира в этой связи. Этой работой описывается идеальная жизнь этих девушек, которая не зависит не от пространства, не от времени.
Работа похожа с фризовыми композициями декоративного плана. На лицах этих девушек не заметить ни намека на улыбку, но это совершенно не означает, что они не счастливы, скорее всего, они не знаю, что это такое. Они одеты в национальные одежды и по всей видимости просто отдыхают не думая о чем-то высоком и вечном.
Именно в этом и заключается красота такой картины, запечатлевшую этих двух барышень в бытовой момент их жизни. Благодаря такой самобытности, при помощи этой картины зритель может проникнуться жизнью и обстановкой такой, какая она есть на самом деле, грустную, не имеющую излишеств, но немного странную, относительно позиции зрителя.
Прислал: Николаева Кристина . 2017-10-08 21:42:45
opisanie-kartin.iusite.ru
