Музей ЧерномырдинаПавел Филонов: жизнь и творчество художника. Филонов картины
Все интересное в искусстве и не только.
Филонов…. Те, кто влюбился в живопись еще при СССР, знали, конечно, Филонова. Но достать альбом с его репродукциями было невозможно – не издавался он, практически. Но иногда в руки попадали слайды, невесть как появившиеся - и тогда открывался целый мир буйной гаммы, манящий мир, противостоявший унылому официальному соцреализму. Нечего не имею против хороших, настоящих работ в этом направлении, но боже мой, как их мало! Выставки заполняла бравурная серость. А тут – Филонов!!!!! Это был праздник духа, цвета, прикосновение к настоящему.ГОЛОДНАЯ СМЕРТЬ РАДИ ИСКУССТВА
Его называли гением и шарлатаном, бунтарём и пророком, гипнотизёром и сумасшедшим. Он всю жизнь жил в нищете и умер от голода, зная, что его картины стоят огромных денег. Его творчество повлияло на развитие отечественного и мирового искусства и долгие годы было сокрыто.
Сын кучера и прачки
Павел Филонов родился в 1883 году в крестьянской семье, которая перебралась в Москву тремя годами ранее. О родителях художника известно очень мало: отец, Николай Иванов, крестьянин села Реневка в Тульской губернии, до августа 1880 года был «бесфамильным», а фамилию Филонов он получил по приезде в столицу, где работал кучером. О матери художник позже вспоминал только то, что она брала стирать на дом чужое бельё за гроши.
Филонов неохотно рассказывал о детстве. После смерти отца маленький Паша как мог помогал матери зарабатывать на хлеб: вышивал скатерти и полотенца крестиком, продавал их на Сухаревской площади. В 1897 году мать художника умерла от туберкулёза. В тот же год Филонов переезжает в Петербург, где поступает в живописно-малярные мастерские и работает «по малярно-живописному делу», учится на рисовальных классах Общества поощрения художеств, а с 1903 года — в частной мастерской академика Л. Е. Дмитриева-Кавказского.
Три раза он пытался поступить в академию художеств, но приняли его в конце концов только в качестве вольного слушателя «за прекрасное знание анатомии». В академии Филонов вёл себя странно. Он садился у самых ног модели и, стараясь не смотреть на неё, начинал зарисовку со ступней. Удивительно, но, когда рисунок был закончен, все пропорции модели оказывались идеально соблюдены.
Однако окончить полный курс ему так и не удалось. На одном из занятий преподаватель поставил натурщика в позу Аполлона Бельведерского и воскликнул: «Посмотрите, какой цвет кожи! Ему позавидовала бы любая женщина!». Через несколько занятий Филонов покрыл холст зеленью и прописал по нарисованному телу сетку синих вен. «Да он сдирает кожу с натурщика! — вскричал профессор. — Вы с ума сошли, что вы делаете?» Филонов, не повышая голоса, сказал, глядя профессору в глаза: «Дурак». Потом взял холст и покинул класс.
Каждый атом
Продав одну из своих самых удачных картин «Головы», в 1913 году Филонов отправился в путешествие по Италии и Франции, по которым скитался, изучая европейское и античное искусство. Вскоре он формирует теоретическую основу своего творчества. «Нужно идти не от общего к частному, а от частного — к общему», — провозглашает он.Он говорит о том, что всё в мире строится именно по этому правилу — начиная с кристаллов льда и заканчивая деревьями, животными и людьми. Он считал, что картины нужно «делать», и больше всего ценил хорошо сделанные вещи, чем не сделанные.
Позже своим ученикам он говорил: «Упорно и точно вводи выявленный цвет в каждый атом, чтобы он туда въедался, как тепло в тело, или органически был связан с формой, как в природе клетчатка цветка с цветом».
В 1916 году он был мобилизован и воевал на фронтах Первой мировой. Своему другу, поэту Велимиру Хлебникову, он говорил: «Я воюю не за пространство, а за время. Я сижу в окопе и отымаю у прошлого клочок времени». После революции Филонову новой властью была доверена ответственная должность.
У него был шанс сделать карьеру: он обладал прекрасными деловыми качествами, талантом, его многие уважали, а его происхождение было идеальным для того времени. Но он отказался.Через некоторое время Филонов возвращается в Петербург, чтобы стать, как он любил говорить, «чернорабочим от искусства».
После долгих скитаний в 1919 году ему удаётся получить небольшую комнату в доме литераторов, на задворках Ленинграда, в которой из мебели был только стол, кровать да пара стульев.
По воспоминаниям современников, большую часть пространства комнатки занимали картины: они висели на стенах, стояли по углам. Здесь Филонов прожил до самой смерти.
Первая и последняя выставка
В 1929 году Русский музей собирался сделать персональную выставку художника. После того как картины были развешаны, был напечатан буклет с комплиментарной статьёй, разъясняющей аналитический метод, перед самым открытием на дверях зала с экспозицией появился замок. Тираж буклета был уничтожен, и вместо него появилось гораздо более дорогое издание с репродукциями картин Филонова и идеологически «правильная» статья, в которой доходчиво разъяснялось, почему такое искусство чуждо молодой Стране Советов. Было устроено несколько закрытых просмотров, на один из которых пригласили представителей рабочих организаций.Предполагалось, что простые, малообразованные люди, ничего не поняв в искусстве Филонова, выскажутся категорически против открытия выставки. Однако происходит обратное. Все рабочие высказываются за открытие экспозиции. Они говорят: «К картинам Филонова надо подойти и постараться понять. Кто был на германской войне, тот поймёт картину „Германская война“».
Дочка
Однажды в дверь Филонова постучали. У женщины в соседней комнате скончался муж, и она просила написать его посмертный портрет. Он согласился, не взяв за работу денег. Спустя три года Екатерина Серебрякова стала его женой. На момент свадьбы ей исполнилось 58 лет. Филонов был на 20 лет моложе.Покойный муж Серебряковой был известным революционером, и она получала довольно большую по тем временам пенсию, пыталась помочь Филонову, который постоянно голодал. Однако он отказывался от её денег, а если и брал в долг, то обязательно отдавал, записывая каждую копейку в своём дневнике.
Он называл свою жену «дочкой» и писал ей пронзительные письма, страдал от того, что не мог дарить дорогие вещи. Как-то Филонов целый месяц расписывал для неё шарф, получившийся удивительно красивым и ярким. Соседки говорили, что носить такой шарф — преступление, ведь он один такой в мире, а она с гордостью надевала его.
Несмотря на то, что у Филонова не было в СССР ни одной выставки, он был одной из ключевых фигур в художественном процессе 20-х и 30-х годов. К нему часто приезжали художники со всего СССР и из других стран, но за свои уроки он никогда не брал денег.
На предложения продать хотя бы одну из своих многочисленных картин за рубеж говорил: «Мои картины принадлежат народу. Я покажу всё, что у меня есть, только как представитель своей страны или не покажу вовсе».
После начала блокады Ленинграда Филонов дежурил на чердаке, сбрасывая с крыши зажигательные бомбы: он очень боялся, что картины погибнут в огне — это было всё, что он создал за всю свою жизнь.
По воспоминаниям очевидцев, Филонов, закутанный в лохмотья, часами стоял на продуваемом всеми ветрами чердаке и всматривался в летящий в квадрате окна снег. Он говорил: «Пока я стою здесь, дом и картины останутся в целости. Но я не трачу время даром. У меня столько замыслов в голове».
Смерть
Филонов умер от истощения в самом начале блокады. Это была одна из первых смертей в осаждённом городе, что, в общем-то, не удивительно: он недоедал и до начала войны, и поэтому голод забрал его первым.
Сестра художника Е. Н. Глебова (Филонова) так вспоминала об этом: «…он лежал в куртке, тёплой шапке, на левой руке была белая шерстяная варежка, на правой варежки не было, она была зажата в кулак. Он был как будто без сознания, глаза полузакрыты, ни на что не реагировал. Лицо его, до неузнаваемости изменившееся, было спокойно.
Около брата была его жена Екатерина Александровна и её невестка М. Н. Серебрякова.
Мне трудно объяснить, почему, но эта правая рука с зажатой в ней варежкой так поразила меня, что я и сейчас, более чем через тридцать лет, вижу её. <…> Рука немного откинута в сторону и вверх, эта варежка казалась не варежкой… Нет, это непередаваемо.Рука большого мастера, не знавшая при жизни покоя, теперь успокоилась. Дыхания его не было слышно. Плакали мы или нет — не помню, кажется, так и остались сидеть в каком-то оцепенении, не в силах осознать, что произошло, что его нет! Что всё, созданное им, осталось — стоит его мольберт, лежит палитра, краски, висят на стенах его картины, висят его часы-ходики, а его нет».
Долгое время в осаждённом городе не удавалось достать доски для гроба. Несколько дней тело Филонова лежало в его комнате, накрытое картиной «Пир королей». Ещё труднее было договориться о том, чтобы вырыли могилу: были суровые морозы, и земля промёрзла. «Придя на Серафимовское кладбище, я нашла человека, который за хлеб и какую-то сумму денег согласился приготовить место, — вспоминала сестра художника. — Какой это был нечеловеческий труд! Стояли сильные морозы, земля была как камень. <…>.
И, как я помню, и забыть это невозможно, он больше рубил корни топором, чем работал лопатой. Наконец я не выдержала и сказала, что буду ему помогать, но минут через пять он взял лопату от меня и сказал: «Вам не под силу».
Как я боялась, что он бросит работу или, продолжая работу, станет ругаться! Но он только сказал: «За это время я вырыл бы три могилы». Добавить что-то к сумме, о которой мы договорились, я не могла, с собой у меня было только то, что я должна была отдать ему за работу, и я сказала ему: «Если бы вы знали, для какого человека вы трудитесь!»
И на его вопрос: «А кто он такой?» — рассказала ему о жизни брата, как он трудился для других, учил людей, ничего не получая за свой очень большой труд. Продолжая работать, он очень внимательно слушал меня».
Женский подвиг
Все картины Филонова, которые сегодня стоят миллионы долларов, оставались в его комнате, под присмотром вдовы. Через пять месяцев блокады она поняла, что может вскоре умереть, и перебралась вместе с ними к сёстрам художника.Филонова вспоминала: «Голод всё больше давал о себе знать. Уехать из Ленинграда мы не могли, имея у себя все картины, все рукописи брата и не имея сил отдать их на хранение. <…> Неожиданно с фронта приехал Виктор Васильевич — муж нашей племянницы. Семья его была уже эвакуирована, и он зашёл узнать, живы ли мы. Увидев нас, он сразу же спросил: «Почему же вы не уехали, почему до сих пор в Ленинграде?»
Мы сказали, что уехать не можем, так как у нас на руках картины и рукописи брата. Когда же из дальнейшего разговора он узнал, что у нас нет сил донести картины до музея и нет никого, кто бы
помог нам, и в этом весь вопрос, он сказал, что может помочь нам. Он приехал с фронта в командировку, и сделать это надо тотчас же. Работы упакованы были так: один пакет с 379-ю работами и рукописями и второй — вал, на нём накатано 21 полотно.
Когда мы поняли, что это может быть отнесено в музей и сейчас же, счастью нашему, радости не было границ. Он взял и понёс вал, а я, оказывается, пакет, в котором лежало 379 работ! Узнала я о том, что несла пакет, через двадцать пять лет. А в течение этих лет я была уверена, что пакет нёс кто-то, а я только шла с ними.
…До сих пор я не могу представить себя той поры, несущую эту тяжесть… Что же произошло? Неужели радость, что всё сделанное будет спасено, будет в музее, и мы можем наконец эвакуироваться, так как сестре становилось всё хуже, дала мне силы, но отняла память?..»
Первая выставка Павла Филонова в России состоялась в 1988 году.
"Одно уточнение. В августе 1967 года в Доме учёных Новосибирского Академгородка мы открыли персональную выставку Павла Филонова. Картины были даны сестрой художника, которая взяла их на время из Русского музея. Она приезжала в Академгородок на выставку. У меня сохранился каталог этой выставки. Директором Картинной галереи и организатором выставки был Михаил Янович Макаренко. Директором Дома учёных был Владимир Иванович Немировский.До Филонова в Доме учёных прошли выставки Грицюка, Фалька, Гриневича. После - Эль Лисицкого и Шемякина, а также офортов Гойи. Картинная галерея была закрыта, а Макаренко был осуждён на 8 лет лагерей после попытки организовать выставку Марка Шагала, который дал предварительное согласие. Она должна была пройти в июне 1968 г.Всего доброго. Михаил КачанP.S. Я тоже был одним из организаторов Картинной галереи и одним из устроителей этой и других выставок.Адрес моей эл. почты: [email protected]"
tanjand.livejournal.com
Павел Филонов: жизнь и творчество художника
Павел Николаевич Филонов (8 января 1883, Москва — 3 декабря 1941, Ленинград) — русский, советский художник, основатель, теоретик, практик и учитель аналитического искусства — уникального реформирующего направления живописи и графики первой половины XX века.
Содержание
Биография Павла Филонова
Творчество Филонова
Работы художника
Картины Павла Филонова
Библиография
Биография Павла Филонова
Родился в Москве 27 декабря 1882 по ст. стилю, т. е. 8 января 1883 — по новому. Родители Филонова, как он сам пишет, — «мещане г. Рязани»; мать была прачкой, отец — кучером, а позже — извозчиком.
Рано начал рисовать. До одиннадцати лет он был танцором в московских театрах. Вышивал, как и его сёстры, полотенца, скатерти. Окончил в Москве начальную школу.
После переезда в Петербург в 1897 году Филонов поступил в живописно-малярные мастерские и по окончании работал «по малярно-живописному делу».
Параллельно, с 1898 года он посещал вечерние рисовальные классы Общества поощрения художеств, а с 1903 — учился в частной мастерской академика Л. Е. Дмитриева-Кавказского (1849—1916).
В 1905 — 07 г.г. Филонов путешествовал по Волге, Кавказу, посетил Иерусалим.
Завершив занятия в частной мастерской, Филонов пытался трижды поступить в Петербургскую Академию художеств; в 1908 г. был принят вольнослушателем в школу при Академии художеств, из которой он «добровольно вышел» в 1910 г.
Творчество Филонова
Первые значительные произведения Филонова, обычно написанные в смешанной технике на бумаге (Мужчина и женщина, Пир королей, Восток и Запад, Запад и Восток; все работы – 1912–1913, Русский музей, Петербург), вплотную примыкают к символизму и модерну – с их аллегорическими фигурами-олицетворениями и страстным интересом к «вечным темам» бытия.
В них вырабатывается самобытная манера художника строить картину кристаллическими цветовыми ячейками – как прочно «сделанную» вещь. Однако (в отличие от В.Е.Татлина) он пребывает как бы «футуристом-консерватором» и не переходит к дизайну, оставаясь в рамках чистой, искрящейся, пестрой живописности.
В 1913 разработал декорации на сцене для трагедии Владимира Маяковского «Владимир Маяковский» Следующие два года Павел Филонов работал иллюстратором футуристических буклетов, издал свою трансрациональную поэму «Проповедь о поросли мировой» и начал разрабатывать художественные теории: «Идеология аналитического искусства» и «Принципы сделанности».
В 1919г. картины художника выставлялись на первой государственной свободной выставке искусств рабочих в Петрограде. Из-за продолжавшейся резкой критики и нападок в адрес Филонова, его выставка, планируемая на 1929-1930г. в Русском музее не состоялась.
В 1932г. Его жизнь и творчество не было оборвано войной. Он умер от пневмонии во время блокады Ленинграда в 1941г. В 1967г. была проведена посмертная выставка работ Павла Филонова в Новосибирске.
Лишь в недавние годы живопись Филонова получила всемирное признание. Изображения созданные его мыслью дали огромный толчок развитию авангарда в СССР. Он нашёл свой художественный стиль, благодаря тем бескомпромиссным идеалам в которые он верил.
Уже в его ранних работах чётко прослеживается непринятие идеологии Академии живописи в Петербурге. Филонов покинул академию в 1910г и сделал выбор игнорирования основного направления в живописи с целью дальнейшего развития своего стиля.
В своей живописи Павел Филонов наблюдал и осознавал силы, которые заключают в себе существование человечества. Его целью было достижение систематического знания мира и его человеческого населения.
Картины Филонова были результатом не просто смысловых изображений. Его живопись — это утверждение интеллектуальных принципов, некоторые их которых взяты с теории и идеологии художника. В живописи Филонова виден «проектный интеллект» в образе.
Павел Филонов уделял очень много времени и усилий для х
удожественных изобретений и творческих идей. Он работал по 18 часов в сутки.
В 1925г., найдя много последователей и поддерживающих его стиль выражения, он основал школу в Петрограде. Эта школа была закрыта правительством в 1928г. вместе со всеми частными художественными и культурными организациями.
Работы художника
- Симфония Шостаковича
- Святое семейство
- Колхозник
Колхозник 
Те кому нечего терять 
Формула весны - Мужчина и женщина
- Пир королей
- Животные
- Лица
- Те кому нечего терять
- Боров
- После набега
- Головы
- Формула весны
Библиография
- Филонов П. Н. Пропевень о Проросли Мировой. — Пг., Журавль, 1915.
- Филонов П. Н. Дневники. — СПб.: Азбука, 2006.
- Филонов. Художник. Исследователь. Учитель. В 2-х тт. — М., 2006.
- Боулт Джон Эллис, Мислер Николетта. Филонов. Аналитическое искусство. — М.: Советский художник, 1990. — 248 с. — ISBN 5-269-00078-4.
- Павел Филонов. Реальность и миф. (сост. Правоверова А. Л.) — М.: Аграф, 2008.
При написании этой статьи были использованы материалы таких сайтов: bibliotekar.ru, ru.wikipedia.org
Если вы нашли неточности или желаете дополнить эту статью, присылайте нам информацию на электронный адрес [email protected], мы и наши читатели будем вам очень благодарны.
Павел Филонов: картины художника
Творчество. Свобода. Живопись.Allpainters.ru создан людьми, искренне увлеченными миром творчества. Присоединяйтесь к нам!
Павел Филонов: жизнь и творчество художника
5 (100%) 1 голос(ов)allpainters.ru
Павел Филонов – биография и картины художника в жанре Аналитический реализм – Art Challenge
Павел Николаевич Филонов (8 января 1883, Москва — 3 декабря 1941, Ленинград) — русский, советский художник (художник?исследователь, как он официально именовал себя сам), поэт, один из лидеров русского авангарда; основатель, теоретик, практик и учитель аналитического искусства — уникального реформирующего направления живописи и графики первой половины XX века, оказавшего и оказывающего заметное влияние на творческие умонастроения многих художников и литераторов новейшего времени.
Павел Николаевич родился в Москве 27 декабря 1882 года по ст. стилю, то есть 8 января 1883 — по новому, но родители Филонова, как он сам пишет, — «мещане г. Рязани»; все многочисленные члены семьи значились в податных книгах и посемейных списках Рязанской мещанской управы до 1917 года.
После переезда в Петербург в 1897 году Филонов поступил в живописно-малярные мастерские и по окончании оных работал «по малярно-живописному делу». Параллельно, с 1898 года он посещал вечерние рисовальные классы Общества поощрения художеств, а с 1903 года — учился в частной мастерской академика Л. Е. Дмитриева-Кавказского (1849—1916).
В 1905—1907 гг. Филонов путешествовал по Волге, Кавказу, посетил Иерусалим.
Завершив занятия в частной мастерской, Филонов пытался трижды поступить в Петербургскую Академию художеств; в 1908 г. был принят вольнослушателем в школу при Академии художеств, из которой он «добровольно вышел» в 1910 г.
В 1912 г. Филонов пишет статью «Канон и закон», где уже ясно сформулированы принципы аналитического искусства: антикубизм, принцип «органического» — от частного к общему. Филонов не отрывается от природы, как кубисты, но стремится её постичь, анализируя элементы формы в их непрерывном развитии.
Художник совершает поездки по Италии, Франции и в 1913 г пишет декорации для постановки трагедии В.Маяковского «Владимир Маяковский» в театре петербургского Луна-парка.
В начале 1910-х произошло сближение Павла Филонова и Велимира Хлебникова. Филонов написал портрет поэта (1913; не сохранился) и иллюстрировал его «Изборник» (1914), а в 1915 году опубликовал свою поэму «Пропевень о проросли мировой» с собственными иллюстрациями.
В творчестве Павла Филонова и Велимира Хлебникова наблюдается явное духовное родство и взаимовлияние: как в изобразительных принципах Павла Филонова — и графических опытах Велимира Хлебникова, так и в поэтическом строе, метрике последнего — и особенностях звучания, построения литературного языка первого.
В марте 1914 года П. Филонов, А. Кириллова, Д. Н. Какабадзе, Э. Лассон-Спирова (участница выставки «Союза молодёжи») и Е. Псковитинов выпустили манифест «Интимная мастерская живописцев и рисовальщиков „Сделанные картины“» (пометка: «Изд. „Мировый расцвет“», на обложке репродукция — филоновский «Пир королей»). Эта первая печатная декларация аналитического искусства — единственное свидетельство существования общества, где провозглашается реабилитация живописи (в противовес концепции и методу К. Малевича, «живописному анекдоту» В. Татлина) — «сделанных картин и сделанных рисунков».
Каждое прикосновение к холсту, по Филонову, — «единица действия», атом — всегда действует формой и цветом одновременно. Впоследствии (в «Докладе» 1923 года, и в дальнейшем) П. Филонов развивает тезисы манифеста: «Упорно и точно рисуй каждый атом. Упорно и точно вводи выявленный цвет в каждый атом, чтобы он туда въедался, как тепло в тело или органически был связан с формой, как в природе клетчатка цветка с цветом». Филонову важны методы, которыми действует природа, а не её формы. Художник указывает на то, что для него нет принципиальной разницы между формой, которой творят — «крайне правый реалист и левый беспредметник, и все существующие разновидности всех течений и мастеров во всех и в любом способе и сорте применения материала и в искусстве, и в производстве — все поголовно работают одною и тою же и только одною лишь реалистическою формой, иной формы нет и не может быть…»
В 1915 г. Филонов пишет «Цветы мирового расцвета» (х., м., 154,5 ? 117 см.), которая войдёт в цикл «Ввод в мировой расцвет».
Осенью 1916 г. мобилизован на войну и направлен на Румынский фронт рядовым 2-го полка Балтийской морской дивизии. Павел Филонов принимает активное участие в революции и занимает должности председателя Исполнительного военно-революционного комитета Придунайского края в Измаиле, председателя ВРК Отдельной Балтийской морской дивизии и т. п.
В 1918 г. вернулся в Петроград и принял участие в Первой свободной выставке произведений художников всех направлений — грандиозной выставке в Зимнем дворце. Виктор Шкловский приветствует художника, отмечая «громадный размах, пафос великого мастера». На выставке были представлены работы из цикла «Ввод в мировой расцвет». Две работы: «Мать», 1916 г. и «Победитель города», 1914—1915 гг. (обе — смешанные техники на картоне или бумаге) были подарены Филоновым государству.
В 1922 г. дарит две работы Русскому музею (в том числе — «Формулу петроградского пролетариата», 1920—1921 гг. — х., м., 154 ? 117 см.).
К 1922 г. относится попытка Филонова реорганизовать живописный и скульптурный факультеты Академии художеств в Петрограде — безуспешная; идеи Филонова не находят официальной поддержки. Но Филонов прочёл ряд лекций по теории и «идеологии» аналитического искусства. Конечным результатом была «Декларация „Мирового расцвета“» — наиболее важный документ аналитического искусства. Филонов там настаивает, что, кроме формы и цвета, есть целый мир невидимых явлений, которые не видит «видящий глаз», но постигает «знающий глаз», с его интуицией и знанием. Художник представляет эти явления «формою изобретаемою», то есть беспредметно.
В 1920-е годы Филонов создал и в дальнейшем всеми силами поддерживал собственную художественную школу — коллектив «мастеров аналитического искусства» — МАИ. В 1927 г. МАИ оформляет интерьеры Дома печати, проводит там выставку и участвует в постановке «Ревизора» Гоголя режиссера И. Терентьева.
К этому периоду относятся такие работы Филонова, как два варианта «Формулы весны», 1927—1929 гг. (второй монументальный холст — 250 ? 285 см.), «Живая голова», 1923 г., 85 ? 78 см; динамичное — «Без названия», 1923 г, 79 ? 99 см и «Композиция», 1928—1929 гг., 71 ? 83 см.
В 1932 году группа МАИ под художественным руководством П. Н. Филонова иллюстрировала финский эпос «Калевала» издательства «Academia». Работа велась строго по принципу аналитического метода П. Н. Филонова. Над оформлением книги работали: Т. Глебова, А. Порет, Е. Борцова, К. Вахрамеев, С. Закликовская, Павел Зальцман, Н. Иванова, Э. Лесов, М. Макаров, Н. Соболева, Л. Тагрина, М. Цыбасов.
В 1930-е гг. Филонов не выполняет заказных работ, преподаёт бесплатно; он получает изредка пенсию, как «научный работник 3-го разряда» (или же — «художник-исследователь», согласно Филонову). Мастер голодает, экономит на чае и картошке, питаясь лепёшками, но не забывая о щепотке махорки… Он часто пишет масляными красками по бумаге или картону (многие шедевры, как «Формула империализма», 1925 г., 69,2 ? 38,2 см; «Нарвские ворота», 1929 г., 88 ? 62 см; «Животные», 1930 г., 67,5 ? 91 см; одна из последних работ Филонова — «Лики», 1940 г., 64 ? 56 см.).
Попытка художника зрительно воссоздать параллельную природе картину мира выглядела в глазах советской общественности как желание уйти от реальности в изобретаемое, отвлечённое, формальное. Несмотря на преданность коммунистической партии и искреннюю революционно-пролетарскую позицию Филонова, его маргинальная позиция приходит в резкое противоречие с доктриной социалистического реализма и становится опасной социальной утопией. Постепенно вокруг художника воздвигается стена изоляции и отвержения. Обвинения Филонова в формализме принимали характер откровенной травли, вплоть до призывов к физическому уничтожению "классового врага". До конца жизни художника его деятельность в искусстве считалась враждебной советскому строю "филоновщиной". Вплоть до конца 1980-х годов творческое наследие Филонова находилось в СССР под неофициальным запретом.
3 декабря 1941 года художник умер в блокадном Ленинграде. Художница Т. Н. Глебова описывает прощание с учителем: «8 декабря. Была у П. Н. Филонова. Электричество у него горит, комната имеет такой же вид, как всегда. Работы прекрасные, как перлы сияют со стен, и как всегда в них такая сила жизни, что точно они шевелятся. Сам он лежит на столе, покрытый белым, худой как мумия. 4 декабря 1941 года на собрании в ЛОССХ было предложено почтить память умерших товарищей, в числе которых был и Филонов. Так было объявлено о его смерти».
П. Н. Филонов похоронен на Серафимовском кладбище, на 16 участке, непосредственно около церкви св. Серафима Саровского. В той же могиле в 1980 г. захоронена его сестра Е. Н. Глебова (Филонова).
Павел Николаевич Филонов (8 января 1883, Москва — 3 декабря 1941, Ленинград) — русский, советский художник (художник?исследователь, как он официально именовал себя сам), поэт, один из лидеров русского авангарда; основатель, теоретик, практик и учитель аналитического искусства — уникального реформирующего направления живописи и графики первой половины XX века, оказавшего и оказывающего заметное влияние на творческие умонастроения многих художников и литераторов новейшего времени.
Павел Николаевич родился в Москве 27 декабря 1882 года по ст. стилю, то есть 8 января 1883 — по новому, но родители Филонова, как он сам пишет, — «мещане г. Рязани»; все многочисленные члены семьи значились в податных книгах и посемейных списках Рязанской мещанской управы до 1917 года.
После переезда в Петербург в 1897 году Филонов поступил в живописно-малярные мастерские и по окончании оных работал «по малярно-живописному делу». Параллельно, с 1898 года он посещал вечерние рисовальные классы Общества поощрения художеств, а с 1903 года — учился в частной мастерской академика Л. Е. Дмитриева-Кавказского (1849—1916).
В 1905—1907 гг. Филонов путешествовал по Волге, Кавказу, посетил Иерусалим.
Завершив занятия в частной мастерской, Филонов пытался трижды поступить в Петербургскую Академию художеств; в 1908 г. был принят вольнослушателем в школу при Академии художеств, из которой он «добровольно вышел» в 1910 г.
В 1912 г. Филонов пишет статью «Канон и закон», где уже ясно сформулированы принципы аналитического искусства: антикубизм, принцип «органического» — от частного к общему. Филонов не отрывается от природы, как кубисты, но стремится её постичь, анализируя элементы формы в их непрерывном развитии.
Художник совершает поездки по Италии, Франции и в 1913 г пишет декорации для постановки трагедии В.Маяковского «Владимир Маяковский» в театре петербургского Луна-парка.
В начале 1910-х произошло сближение Павла Филонова и Велимира Хлебникова. Филонов написал портрет поэта (1913; не сохранился) и иллюстрировал его «Изборник» (1914), а в 1915 году опубликовал свою поэму «Пропевень о проросли мировой» с собственными иллюстрациями.
В творчестве Павла Филонова и Велимира Хлебникова наблюдается явное духовное родство и взаимовлияние: как в изобразительных принципах Павла Филонова — и графических опытах Велимира Хлебникова, так и в поэтическом строе, метрике последнего — и особенностях звучания, построения литературного языка первого.
В марте 1914 года П. Филонов, А. Кириллова, Д. Н. Какабадзе, Э. Лассон-Спирова (участница выставки «Союза молодёжи») и Е. Псковитинов выпустили манифест «Интимная мастерская живописцев и рисовальщиков „Сделанные картины“» (пометка: «Изд. „Мировый расцвет“», на обложке репродукция — филоновский «Пир королей»). Эта первая печатная декларация аналитического искусства — единственное свидетельство существования общества, где провозглашается реабилитация живописи (в противовес концепции и методу К. Малевича, «живописному анекдоту» В. Татлина) — «сделанных картин и сделанных рисунков».
Каждое прикосновение к холсту, по Филонову, — «единица действия», атом — всегда действует формой и цветом одновременно. Впоследствии (в «Докладе» 1923 года, и в дальнейшем) П. Филонов развивает тезисы манифеста: «Упорно и точно рисуй каждый атом. Упорно и точно вводи выявленный цвет в каждый атом, чтобы он туда въедался, как тепло в тело или органически был связан с формой, как в природе клетчатка цветка с цветом». Филонову важны методы, которыми действует природа, а не её формы. Художник указывает на то, что для него нет принципиальной разницы между формой, которой творят — «крайне правый реалист и левый беспредметник, и все существующие разновидности всех течений и мастеров во всех и в любом способе и сорте применения материала и в искусстве, и в производстве — все поголовно работают одною и тою же и только одною лишь реалистическою формой, иной формы нет и не может быть…»
В 1915 г. Филонов пишет «Цветы мирового расцвета» (х., м., 154,5 ? 117 см.), которая войдёт в цикл «Ввод в мировой расцвет».
Осенью 1916 г. мобилизован на войну и направлен на Румынский фронт рядовым 2-го полка Балтийской морской дивизии. Павел Филонов принимает активное участие в революции и занимает должности председателя Исполнительного военно-революционного комитета Придунайского края в Измаиле, председателя ВРК Отдельной Балтийской морской дивизии и т. п.
В 1918 г. вернулся в Петроград и принял участие в Первой свободной выставке произведений художников всех направлений — грандиозной выставке в Зимнем дворце. Виктор Шкловский приветствует художника, отмечая «громадный размах, пафос великого мастера». На выставке были представлены работы из цикла «Ввод в мировой расцвет». Две работы: «Мать», 1916 г. и «Победитель города», 1914—1915 гг. (обе — смешанные техники на картоне или бумаге) были подарены Филоновым государству.
В 1922 г. дарит две работы Русскому музею (в том числе — «Формулу петроградского пролетариата», 1920—1921 гг. — х., м., 154 ? 117 см.).
К 1922 г. относится попытка Филонова реорганизовать живописный и скульптурный факультеты Академии художеств в Петрограде — безуспешная; идеи Филонова не находят официальной поддержки. Но Филонов прочёл ряд лекций по теории и «идеологии» аналитического искусства. Конечным результатом была «Декларация „Мирового расцвета“» — наиболее важный документ аналитического искусства. Филонов там настаивает, что, кроме формы и цвета, есть целый мир невидимых явлений, которые не видит «видящий глаз», но постигает «знающий глаз», с его интуицией и знанием. Художник представляет эти явления «формою изобретаемою», то есть беспредметно.
В 1920-е годы Филонов создал и в дальнейшем всеми силами поддерживал собственную художественную школу — коллектив «мастеров аналитического искусства» — МАИ. В 1927 г. МАИ оформляет интерьеры Дома печати, проводит там выставку и участвует в постановке «Ревизора» Гоголя режиссера И. Терентьева.
К этому периоду относятся такие работы Филонова, как два варианта «Формулы весны», 1927—1929 гг. (второй монументальный холст — 250 ? 285 см.), «Живая голова», 1923 г., 85 ? 78 см; динамичное — «Без названия», 1923 г, 79 ? 99 см и «Композиция», 1928—1929 гг., 71 ? 83 см.
В 1932 году группа МАИ под художественным руководством П. Н. Филонова иллюстрировала финский эпос «Калевала» издательства «Academia». Работа велась строго по принципу аналитического метода П. Н. Филонова. Над оформлением книги работали: Т. Глебова, А. Порет, Е. Борцова, К. Вахрамеев, С. Закликовская, Павел Зальцман, Н. Иванова, Э. Лесов, М. Макаров, Н. Соболева, Л. Тагрина, М. Цыбасов.
В 1930-е гг. Филонов не выполняет заказных работ, преподаёт бесплатно; он получает изредка пенсию, как «научный работник 3-го разряда» (или же — «художник-исследователь», согласно Филонову). Мастер голодает, экономит на чае и картошке, питаясь лепёшками, но не забывая о щепотке махорки… Он часто пишет масляными красками по бумаге или картону (многие шедевры, как «Формула империализма», 1925 г., 69,2 ? 38,2 см; «Нарвские ворота», 1929 г., 88 ? 62 см; «Животные», 1930 г., 67,5 ? 91 см; одна из последних работ Филонова — «Лики», 1940 г., 64 ? 56 см.).
Попытка художника зрительно воссоздать параллельную природе картину мира выглядела в глазах советской общественности как желание уйти от реальности в изобретаемое, отвлечённое, формальное. Несмотря на преданность коммунистической партии и искреннюю революционно-пролетарскую позицию Филонова, его маргинальная позиция приходит в резкое противоречие с доктриной социалистического реализма и становится опасной социальной утопией. Постепенно вокруг художника воздвигается стена изоляции и отвержения. Обвинения Филонова в формализме принимали характер откровенной травли, вплоть до призывов к физическому уничтожению "классового врага". До конца жизни художника его деятельность в искусстве считалась враждебной советскому строю "филоновщиной". Вплоть до конца 1980-х годов творческое наследие Филонова находилось в СССР под неофициальным запретом.
3 декабря 1941 года художник умер в блокадном Ленинграде. Художница Т. Н. Глебова описывает прощание с учителем: «8 декабря. Была у П. Н. Филонова. Электричество у него горит, комната имеет такой же вид, как всегда. Работы прекрасные, как перлы сияют со стен, и как всегда в них такая сила жизни, что точно они шевелятся. Сам он лежит на столе, покрытый белым, худой как мумия. 4 декабря 1941 года на собрании в ЛОССХ было предложено почтить память умерших товарищей, в числе которых был и Филонов. Так было объявлено о его смерти».
П. Н. Филонов похоронен на Серафимовском кладбище, на 16 участке, непосредственно около церкви св. Серафима Саровского. В той же могиле в 1980 г. захоронена его сестра Е. Н. Глебова (Филонова).
Сохранитьartchallenge.ru
Павел Филонов, картины художника Филонова Павла Николаевича
С постулатом «художник должен быть голодным» в любые времена соглашались отнюдь не все. Самый загадочный представитель русского авангардизма, основатель аналитического искусства Павел Филонов — соглашался. Он принципиально не брал денег с учеников, не продавал свои картины, его называли «помешанным врагом рабочего класса», а сам он считал себя коммунистом. Цель свою Филонов видел в том, «чтобы человечество вошло в будущее не таким кретином, каким является ныне». Не факт, что у человечества это получилось, но Филонов старался, как мог.
Университеты Филонова
Для Страны Советов лучшего происхождения, чем у Павла Филонова, и придумать нельзя. Всего за три года до рождения сына отец Филонова был бесфамильным крестьянином. Филоновым он стал, перебравшись в Москву, где служил кучером. Мать работала прачкой. В семье было шестеро детей. Родители рано умерли, и заботу обо всех взяла на себя старшая сестра с мужем, московским купцом. В детстве Павел занимался хореографией, причем делал успехи. Но родные заметили, что мальчик отлично рисует, это и определило его дальнейшую судьбу. В 15 лет юношу отправили в Петербург учиться в живописно-малярных мастерских. И с юных лет он довольно неплохо зарабатывал — малярные и декоративные работы Филонову удавались на славу. Параллельно он посещал Общество поощрения художеств, а после — частную школу графика Дмитриева-Кавказского.
Какой же начинающий художник не стремился в питерскую Академию художеств? Филонова эта участь не минула, он трижды поступал в прославленное заведение, пока его наконец взяли вольнослушающим. Там он провел два года, после чего они с Академией расстались, взаимно недовольные друг другом. Его не устраивала ограниченная строгими рамками манера преподавания, а Академию — он сам. Однажды Филонов написал натурщика так, что были видны вены и мышцы, ощутим ток крови. «Да он содрал шкуру с натурщика!», — возмутился преподаватель.
Исследователь творчества Филонова Людмила Правоверова уверена, что под конец последнего года обучения, 1910-го, с Филоновым произошло нечто, навсегда определившее его путь, но идентифицировать это событие биографам не удалось. В пользу такой версии говорит и существенное изменение содержания его работ. Еще в 1907 году — это лирические этюды. В 1910 уже заметны отголоски поисков, которые приведут к аналитическому искусству, а в 1911 году отчетливо виден филоновский стиль.
Современники вспоминали, что и характер Филонова внезапно изменился — из общительного и старательного юноши он превратился в человека замкнутого, углубленного в свои мысли.
Справедливо полагая, что через окна хоть какой мастерской мир не узнаешь, Филонов путешествовал паромом по Волге, побывал в Иерусалиме, а также посетил Францию и Италию. Некоторые его ученики после рассказывали, что он чуть ли не из Петербурга в Рим «прошел пешком», что действительности не соответствует. Иное дело, что на всё путешествие денег у него не было, и он по пути время от времени подрабатывал — то как маляр, то как художник, а то и вышивкой или рубкой дров. По возвращении в Петербург Филонов засядет и будет писать «спиной к окну», как сам говорил. Всё, что ему надо было увидеть, он уже увидел.
Аналитическое искусство Павла Филонова
Официальной датой рождения аналитического, «сделанного искусства» можно считать выход в 1914 году манифеста «Интимная мастерская живописцев и рисовальщиков „Сделанные картины“». В нем Филонов излагает основные положения своего направления. Это, в первую очередь, движение от частного к общему, а также многомерность. Однажды, объясняя, что такое аналитическое искусство, Филонов привел пример: нарисовал угол дома, возле него лошадь с телегой. И пояснил, что за рамками холста — дверь в магазин, из которого выходит женщина с покупками и видит лошадь — на этих словах художник прямо на хвосте первого варианта лошади нарисовал лошадиную голову. Эту же лошадь видят люди из окна дома, воробей, муха, извозчик. Да и сама лошадь что-то видит. Всё это должно быть перенесено на холст!
Филонов Павел Николаевич оказался в стороне и от академистов, и от авангардистов, считая, что и те, и другие заняты работой с «мертвой натурой», а изображать нужно внутренние метаморфозы, происходящие с объектом.
«Помешанный враг народа»
Художник Филонов был однозначно на стороне большевиков и даже едва не сделал карьеру революционного деятеля, но игра во власть ему быстро надоела. Он принял участие в первой постреволюционной свободной выставке художников всех направлений в Зимнем дворце, на которой представил 23 картины из цикла «Ввод в мировой расцвет». В 1919 году, благодаря протекции художника Павла Мансурова, который был комендантом Дома литераторов, Филонов получил жилье — комнату, в которой было два окна, кровать, стол, стулья и книжные полки.
В 20-е годы он пытался ужиться с новой властью, считал себя до мозга костей коммунистом и был уверен, что его искусство необходимо народу. Он даже возглавил Отдел общей идеологии в Государственном институте художественной культуры и организовал Мастерскую аналитического искусства. Характер у Филонова весьма крут, компромиссы он считает неуместными, а к дискуссиям отнюдь не расположен. Просьбу Луначарского о серии реалистических полотен, воспевающих счастье социалистического труда, Филонов проигнорировал. А даже если и писал соцреалистические картины, они не соответствовали ожиданиям. Впрочем, другие заказы он тоже не принимал, писал исключительно то, что считал нужным, за обучение со студентов денег не брал. Изредка Филонов получал пенсию как «научный работник 3-го разряда».
К концу десятилетия тучи ощутимо сгустились. «Изосволочь», как Филонов окрестил придворных живописцев, активизировалась. В 1929 году должна состояться персональная выставка Павла Филонова в Русском музее. Уже подготовлена экспозиция, напечатаны буклеты — и выставку запрещают, а Ленинградский союз художников начинает кампанию по «истреблению филоновщины».
Его называют помешанным и гипнотизером. Взгляд у Филонова действительно был пронизывающим, а глаза — невозможного вишневого цвета.
«У меня к вам столько нежности, как к доченьке своей…»
«Я умнее тебя, нашел хорошую жену. Твой муж в подметки не годится моей жене!», — писал Павел Филонов своей единственной. Любовь всей жизни он встретил в возрасте 38 лет. Его избраннице было 59. Екатерина Серебрякова (в девичестве Тетельман) попросила Филонова написать посмертный портрет ее мужа, Эспера Серебрякова, сотрудника Историко-революционного архива.
Жену свою Филонов боготворил, письма к ней пронизаны неподдельным обожанием. Он говорил: «…у меня столько нежности к вам, как к доченьке своей». Дочкой он свою любимую и называл, а себя — Панькой. Екатерина Серебрякова получала хорошую пенсию за мужа и спецпаек, Филонов же нищенствовал. О том, чтобы жить за ее счет, он и слышать не желал. А если изредка таки брал деньги у «дочки», то исключительно в долг и скрупулезно всё возвращал.
В 1929 году учиться у Филонова приехала американская художница Хелена Хантингтон-Хукер. Ей на тот момент было 23 года. Шесть недель дважды в день они занимались. Катерина очень ревновала и страдала, хотя Панька смеялся: «Я так же могу тебе изменить, как Ленин демократии». Но «дочка» была уверена, что отношения Филонова и ученицы перешли в личные. Не выдержав, она уехала в санаторий, откуда написала Филонову письмо с предложением расстаться. Он примчался на следующий же день. «Так ты меня оставить хотела!?», — возмущался.
Очень страдая от того, что не может баловать «дочку» подарками, Филонов сделал для своей любимой значительно больше — подарил ей три года жизни. В 1939 году у Екатерины Серебряковой случился инсульт, она упала прямо на улице, откуда скорая увезла ее в больницу. На следующий день Филонов отнес ее домой на руках, где сам лечил и выхаживал. Он спал сидя, не отходил от «дочки» ни на минуту.
Он настолько не представлял себе жизни без жены, что ушел раньше нее. Филонов стал одной из первых жертв блокады — в его всю жизнь не евшем досыта организме не было запасов, чтобы продержаться. Выходив Екатерину, он теперь стерег картины — проводил все ночи на чердаке, опасаясь, как бы случайный снаряд не повредил его работы. «Дочка» пережила своего Паньку на несколько месяцев. Сестра Филонова позже передала на хранение в Русский музей около четырехсот работ, которые там долгое время ютились в подвалах. Так и получилось, что в столь немилосердном к Филонову отечестве оказалась практически полная коллекция его «сделанных картин».
Виртуальная галерея картин в Артхиве предлагает ознакомиться с биографией и творчеством мастера.
Автор: Алена Эсауловаartchive.ru
Картины Филонова, биография художника
Выдающийся представитель русского авангарда Павел Николаевич Филонов с начала XX века стал известен как автор особой, аналитической живописи. Легендой стал его сильный характер, от которого произошла неколебимая убежденность художника в правоте своих открытий, его одержимость в работе и монашеское подвижничество в жизни.
Его творчество – неотъемлемая часть истории авангардистской живописи. При этом картины Филонова – явление удивительно самобытное, ставшее итогом теоретических разработок мастера, которые составили едва ли не важнейшую часть его наследия.
Начало
Будущий художник родился в 1883 году в бедной семье выходцев из рязанских крестьян, переехавших в поисках лучшей доли в Москву. Отец был кучером, мать – прачкой. Увлекшись рисованием, Павел скоро понял, что живопись будет делом всей его жизни.
После начального образования в приходской школе в Москве он окончил курсы в малярно-живописных мастерских в 1901 году уже в Петербурге. Туда, после того как они остались сиротами, он перебрался вслед за сестрой, вышедшей замуж. 
Работа маляром, приносившая скромный доход, иногда позволяла получать некоторую живописную практику. Так, художник вспоминает об участии в росписи стен какой-то богатой квартиры и в реставрации живописных изображений на куполе Исаакиевского собора.
Параллельно с этими занятиями Филонов посещает рисовальные классы «Общества поощрения художеств» и пытается подготовиться к поступлению в Академию художеств. Первая попытка – в 1903 году - оказалась неудачной, и Филонов поступает в частную студию Дмитриева-Кавказского, чтобы продолжить художественное образование.
В 1908 году он становится вольнослушателем Академии, но через два года добровольно уходит, не найдя понимания у профессоров из-за слишком своеобразных взглядов на живопись.
Художник-исследователь
Аналитический подход к живописному изображению выражают уже самые ранние картины Филонова с названиями «Головы» (1910), «Мужчина и женщина» (1912), «Две женщины и всадники» (1912), «Восток и Запад» (1912). В них нет ещё характерного для мастера составления изображения из множества мерцающих ячеек, но это уже явно абстрактные произведения.
Здесь профессиональное мастерство служит для выражения идеи, лишь опосредовано связанной с объектами, которыми насыщена картина. В разной степени эти работы художника задают вопросы о современном ему обществе, потерявшем цели, и выражают беспомощность перед грядущими потрясениями.
Многозначность картины художника Филонова «Пир королей» (1912-1913) не дает покоя исследователям его творчества до сих пор. Пространство наполнено фигурами, имеющими явные библейские аллюзии, мифологическими символами наднационального масштаба.
Она полна загадочных намеков и таинственных ссылок. Её считают самой таинственной картиной мастера, при этом соглашаясь с её явными пророческими качествами. Разноплеменные цари и царицы, расположившиеся на тронах, составляют будоражащую композицию, созвучную общественным настроениям перед Первой мировой войной. Ритуальный пир королей Филонова вечен и актуален для любого времени.
Участник процесса
Рожденный в преддверии глобальных потрясений во всех сферах общественной жизни, Павел Филонов, картины которого отличают явная самобытность в форме и в смысловой устремленности, – часть всеобщего художественного процесса, и не только российского.
Он участвует в деятельности художественного объединения «Союз молодежи», позднее сотрудничает с поэтами-футуристами, в том числе Владимиром Маяковским и Велимиром Хлебниковым. В дискуссии с кубистами он окончательно определяется с идейными построениями своего творческого мировоззрения – аналитического искусства.
В 1912 году Филонов предпринимает путешествие по Франции и Италии, передвигаясь, по его выражению, пешком и зарабатывая на жизнь в качестве чернорабочего. Он знакомится с наследием великих мастеров прошлого и с новомодными течениями бурно развивающейся художественной жизни Европы. Первые картины Пикассо и других кубистов он видит в самом центре авангардного искусства – в Париже - и составляет о них собственное мнение.
Теоретическое наследие Филонова
Склонность к постоянному и тщательному анализу – этим всегда отличался Филонов. Картины его - во многом производное такого анализа, а в истории искусства остались и теоретические работы мастера.
Так, в статье «Канон и закон» он выступает с резкой оценкой набиравшего победный ход кубизма и кубо-футуризма, а в манифесте «Сделанные картины» пытается сформулировать концепцию своего аналитического подхода к живописи.
Как писал в своих текстах художник Филонов, картины Пикассо и его последователей имеют тот же дефект одностороннего взгляда на действительность, что и классический реализм. Подлинной связи с природой вещей и внутреннего мира человека им не достичь из-за количественной ограниченности художественных средств и методов. Их возможности по сравнению с неисчерпаемым многообразием свойств природы и мышления мизерны.
Для более точного взаимодействия с природой необходимы новые подходы, подразумевающие применение всего духовного арсенала человека-творца. Цель – создавать картины и рисунки при помощи упорной и могучей работы человека, работы над каждой частицей, каждым атомом.
Свобода и многообразие
Основополагающие для творчества художника, картины Филонова-абстракциониста обладают еще большей значительностью, когда становится понятен уровень его профессионального мастерства. В наследии мастера есть и портреты, написанные им в традиционной, классической манере. В основном на них изображены его сестры и близкие им люди.
Осенью 1916 года Филонов попадает на войну – Павел Николаевич мобилизован и отправлен рядовым на русско-румынский фронт. Он пробыл там до 1918 года, когда после ликвидации фронта художник возвращается в Петроград уже при новой власти и активно включается в работу.
Тема мировой войны прослеживается исследователями только в работах, созданных до мобилизации, а после его возвращения с фронта картины Филонова наполняются совсем другим содержанием, хотя в них и присутствуют иногда постапокалиптические мотивы.
Борьба за новое искусство
Как и другие лидеры русского авангарда, Филонов ожидает от постреволюционного времени воплощения своих надежд на рождение нового искусства, не связанного никакими условностями. Он участвует в создании Института художественной культуры (Инхук), а став профессором Академии художеств, пытается провести её реорганизацию с позиций нового времени. Главным же его делом, кроме напряженной и упорной работы в мастерской, становится «Школа аналитического искусства», основанная им в 1925 году.
Учениками Филонова были около сотни молодых живописцев, разделявших его взгляды, изложенные в «Декларации мирового расцвета» (1923) – главном теоретическом труде мастера. В нем он провозглашает существование огромного мира явлений, которые не может обнаружить «глаз видящий», но которые доступны для «глаза знающего». Современный художник должен отражать эту другую реальность, представляя её в виде формы, им изобретаемой.
Многие ученики не могли избежать влияния энергии, которую излучали картины Филонова, и впадали в чистое подражание, но были и те, для кого идеи мастера становились мощным подспорьем для собственных творческих устремлений.
Живописные формулы
Филонов в 1927 году вместе с учениками оформляет интерьеры Дома печати, создаёт декорации и художественное оформление постановки гоголевского «Ревизора», работает над изданием книги «Калевала» и т.д.
Но основной составляющей жизни художника оставалась упорная работа над новыми картинами. Его приверженность своим идеям и самоотречение в работе одних восхищали, а других, как водится в творческой среде, раздражали.
Среди наиболее значительных работ, созданных в 20-30-е годы, множество картин, названных формулами: «Формула петроградского пролетариата» (1921), «Формула весны» (1927), «Формула империализма» (1925) и т.д. Это было еще одним подтверждением верности идеям аналитической живописи, которую до конца своих дней сохранял художник Филонов.
Картины «Нарвские ворота» (1929), «Животные» (1930), «Лики» (1940) – это отображение того мира, который способен увидеть только подготовленный глаз настоящего художника.
«Филоновщина»
В пробах художника создать реальность, существующую отдельно от суровой действительности, официальная критика и идеологические органы того времени видели в лучшем случае попытку бегства с фронтов борьбы за светлое будущее, а в худшем – поползновение на подрыв единства армии и строителей коммунизма. И постепенно художник Павел Филонов, картины которого были так мало похожи на образцы соцреализма, становится изгоем.
Чтобы подтвердить верность идеям пролетарской революции, он пишет несколько картин на "правильные" сюжеты: «Рабочие рекордсмены на фабрике "Красная заря"» (1931), «Тракторный цех» (1931), но это не помогает – его лишают средств к существованию, подвергают травле и изоляции.
Судьбу мастера можно называть трагической (он погиб от истощения в первый же блокадный месяц, 3 декабря 1941 года), если не вспоминать о великой посмертной славе, пришедшей к нему в более щадящие времена. Сегодня его работы ценятся на уровне величайших мировых шедевров, а имя однозначно причисляется к самым значительным в истории живописного искусства.
fb.ru
Голодная смерть ради искусства: подвиг художника Филонова | Персона | Культура
Его называли гением и шарлатаном, бунтарём и пророком, гипнотизёром и сумасшедшим. Он всю жизнь жил в нищете и умер от голода, зная, что его картины стоят огромных денег. Его творчество повлияло на развитие отечественного и мирового искусства и долгие годы было сокрыто.
Сын кучера и прачки
Павел Филонов родился в 1883 году в крестьянской семье, которая перебралась в Москву тремя годами ранее. О родителях художника известно очень мало: отец, Николай Иванов, крестьянин села Реневка в Тульской губернии, до августа 1880 года был «бесфамильным», а фамилию Филонов он получил по приезде в столицу, где работал кучером. О матери художник позже вспоминал только то, что она брала стирать на дом чужое бельё за гроши.
Филонов неохотно рассказывал о детстве. После смерти отца маленький Паша как мог помогал матери зарабатывать на хлеб: вышивал скатерти и полотенца крестиком, продавал их на Сухаревской площади. В 1897 году мать художника умерла от туберкулёза. В тот же год Филонов переезжает в Петербург, где поступает в живописно-малярные мастерские и работает «по малярно-живописному делу», учится на рисовальных классах Общества поощрения художеств, а с 1903 года — в частной мастерской академика Л. Е. Дмитриева-Кавказского.
Три раза он пытался поступить в академию художеств, но приняли его в конце концов только в качестве вольного слушателя «за прекрасное знание анатомии». В академии Филонов вёл себя странно. Он садился у самых ног модели и, стараясь не смотреть на неё, начинал зарисовку со ступней. Удивительно, но, когда рисунок был закончен, все пропорции модели оказывались идеально соблюдены.
Однако окончить полный курс ему так и не удалось. На одном из занятий преподаватель поставил натурщика в позу Аполлона Бельведерского и воскликнул: «Посмотрите, какой цвет кожи! Ему позавидовала бы любая женщина!». Через несколько занятий Филонов покрыл холст зеленью и прописал по нарисованному телу сетку синих вен. «Да он сдирает кожу с натурщика! — вскричал профессор. — Вы с ума сошли, что вы делаете?» Филонов, не повышая голоса, сказал, глядя профессору в глаза: «Дурак». Потом взял холст и покинул класс.
Павел Филонов. Пир королей. 1913. Фото: Public DomainКаждый атом
Продав одну из своих самых удачных картин «Головы», в 1913 году Филонов отправился в путешествие по Италии и Франции, по которым скитался, изучая европейское и античное искусство. Вскоре он формирует теоретическую основу своего творчества. «Нужно идти не от общего к частному, а от частного — к общему», — провозглашает он. Он говорит о том, что всё в мире строится именно по этому правилу — начиная с кристаллов льда и заканчивая деревьями, животными и людьми. Он считал, что картины нужно «делать», и больше всего ценил хорошо сделанные вещи, чем не сделанные. Позже своим ученикам он говорил: «Упорно и точно вводи выявленный цвет в каждый атом, чтобы он туда въедался, как тепло в тело, или органически был связан с формой, как в природе клетчатка цветка с цветом».
Павел Филонов. Крестьянская семья (Святое семейство). 1914. Фото: Public DomainВ 1916 году он был мобилизован и воевал на фронтах Первой мировой. Своему другу, поэту Велимиру Хлебникову, он говорил: «Я воюю не за пространство, а за время. Я сижу в окопе и отымаю у прошлого клочок времени». После революции Филонову новой властью была доверена ответственная должность. У него был шанс сделать карьеру: он обладал прекрасными деловыми качествами, талантом, его многие уважали, а его происхождение было идеальным для того времени. Но он отказался. Через некоторое время Филонов возвращается в Петербург, чтобы стать, как он любил говорить, «чернорабочим от искусства».
После долгих скитаний в 1919 году ему удаётся получить небольшую комнату в доме литераторов, на задворках Ленинграда, в которой из мебели был только стол, кровать да пара стульев. По воспоминаниям современников, большую часть пространства комнатки занимали картины: они висели на стенах, стояли по углам. Здесь Филонов прожил до самой смерти.
Первая и последняя выставка
В 1929 году Русский музей собирался сделать персональную выставку художника. После того как картины были развешаны, был напечатан буклет с комплиментарной статьёй, разъясняющей аналитический метод, перед самым открытием на дверях зала с экспозицией появился замок. Тираж буклета был уничтожен, и вместо него появилось гораздо более дорогое издание с репродукциями картин Филонова и идеологически «правильная» статья, в которой доходчиво разъяснялось, почему такое искусство чуждо молодой Стране Советов. Было устроено несколько закрытых просмотров, на один из которых пригласили представителей рабочих организаций.
Павел Филонов. Германская война. 1915. Фото: Public DomainПредполагалось, что простые, малообразованные люди, ничего не поняв в искусстве Филонова, выскажутся категорически против открытия выставки. Однако происходит обратное. Все рабочие высказываются за открытие экспозиции. Они говорят: «К картинам Филонова надо подойти и постараться понять. Кто был на германской войне, тот поймёт картину „Германская война“».
Тем не менее выставка открыта так и не была, и Филонов до конца своих дней оставался в «подполье». Он был известен только в узком кругу профессионально занимавшихся искусством людей, а широкой публике его творчество было представлено только во времена перестройки.
Дочка
Однажды в дверь Филонова постучали. У женщины в соседней комнате скончался муж, и она просила написать его посмертный портрет. Он согласился, не взяв за работу денег. Спустя три года Екатерина Серебрякова стала его женой. На момент свадьбы ей исполнилось 58 лет. Филонов был на 20 лет моложе.
Павел Филонов с женой. Фото: Кадр youtube.comПокойный муж Серебряковой был известным революционером, и она получала довольно большую по тем временам пенсию, пыталась помочь Филонову, который постоянно голодал. Однако он отказывался от её денег, а если и брал в долг, то обязательно отдавал, записывая каждую копейку в своём дневнике.
Он называл свою жену «дочкой» и писал ей пронзительные письма, страдал от того, что не мог дарить дорогие вещи. Как-то Филонов целый месяц расписывал для неё шарф, получившийся удивительно красивым и ярким. Соседки говорили, что носить такой шарф — преступление, ведь он один такой в мире, а она с гордостью надевала его.
Несмотря на то, что у Филонова не было в СССР ни одной выставки, он был одной из ключевых фигур в художественном процессе 20-х и 30-х годов. К нему часто приезжали художники со всего СССР и из других стран, но за свои уроки он никогда не брал денег. На предложения продать хотя бы одну из своих многочисленных картин за рубеж говорил: «Мои картины принадлежат народу. Я покажу всё, что у меня есть, только как представитель своей страны или не покажу вовсе».
После начала блокады Ленинграда Филонов дежурил на чердаке, сбрасывая с крыши зажигательные бомбы: он очень боялся, что картины погибнут в огне — это было всё, что он создал за всю свою жизнь. По воспоминаниям очевидцев, Филонов, закутанный в лохмотья, часами стоял на продуваемом всеми ветрами чердаке и всматривался в летящий в квадрате окна снег. Он говорил: «Пока я стою здесь, дом и картины останутся в целости. Но я не трачу время даром. У меня столько замыслов в голове».
Смерть
Филонов умер от истощения в самом начале блокады. Это была одна из первых смертей в осаждённом городе, что, в общем-то, не удивительно: он недоедал и до начала войны, и поэтому голод забрал его первым.
Павел Филонов. Портрет Сталина. 1936. Фото: Public DomainСестра художника Е. Н. Глебова (Филонова) так вспоминала об этом: «…он лежал в куртке, тёплой шапке, на левой руке была белая шерстяная варежка, на правой варежки не было, она была зажата в кулак. Он был как будто без сознания, глаза полузакрыты, ни на что не реагировал. Лицо его, до неузнаваемости изменившееся, было спокойно. Около брата была его жена Екатерина Александровна и её невестка М. Н. Серебрякова. Мне трудно объяснить, почему, но эта правая рука с зажатой в ней варежкой так поразила меня, что я и сейчас, более чем через тридцать лет, вижу её. <…> Рука немного откинута в сторону и вверх, эта варежка казалась не варежкой… Нет, это непередаваемо. Рука большого мастера, не знавшая при жизни покоя, теперь успокоилась. Дыхания его не было слышно. Плакали мы или нет — не помню, кажется, так и остались сидеть в каком-то оцепенении, не в силах осознать, что произошло, что его нет! Что всё, созданное им, осталось — стоит его мольберт, лежит палитра, краски, висят на стенах его картины, висят его часы-ходики, а его нет».
Долгое время в осаждённом городе не удавалось достать доски для гроба. Несколько дней тело Филонова лежало в его комнате, накрытое картиной «Пир королей». Ещё труднее было договориться о том, чтобы вырыли могилу: были суровые морозы, и земля промёрзла. «Придя на Серафимовское кладбище, я нашла человека, который за хлеб и какую-то сумму денег согласился приготовить место, — вспоминала сестра художника. — Какой это был нечеловеческий труд! Стояли сильные морозы, земля была как камень. <…>. И, как я помню, и забыть это невозможно, он больше рубил корни топором, чем работал лопатой. Наконец я не выдержала и сказала, что буду ему помогать, но минут через пять он взял лопату от меня и сказал: «Вам не под силу». Как я боялась, что он бросит работу или, продолжая работу, станет ругаться! Но он только сказал: «За это время я вырыл бы три могилы». Добавить что-то к сумме, о которой мы договорились, я не могла, с собой у меня было только то, что я должна была отдать ему за работу, и я сказала ему: «Если бы вы знали, для какого человека вы трудитесь!» И на его вопрос: «А кто он такой?» — рассказала ему о жизни брата, как он трудился для других, учил людей, ничего не получая за свой очень большой труд. Продолжая работать, он очень внимательно слушал меня».
Павел Филонов. Лица. 1940. Фото: Public DomainЖенский подвиг
Все картины Филонова, которые сегодня стоят миллионы долларов, оставались в его комнате, под присмотром вдовы. Через пять месяцев блокады она поняла, что может вскоре умереть, и перебралась вместе с ними к сёстрам художника. Филонова вспоминала: «Голод всё больше давал о себе знать. Уехать из Ленинграда мы не могли, имея у себя все картины, все рукописи брата и не имея сил отдать их на хранение. <…> Неожиданно с фронта приехал Виктор Васильевич — муж нашей племянницы. Семья его была уже эвакуирована, и он зашёл узнать, живы ли мы. Увидев нас, он сразу же спросил: «Почему же вы не уехали, почему до сих пор в Ленинграде?» Мы сказали, что уехать не можем, так как у нас на руках картины и рукописи брата. Когда же из дальнейшего разговора он узнал, что у нас нет сил донести картины до музея и нет никого, кто бы помог нам, и в этом весь вопрос, он сказал, что может помочь нам. Он приехал с фронта в командировку, и сделать это надо тотчас же. Работы упакованы были так: один пакет с 379-ю работами и рукописями и второй — вал, на нём накатано 21 полотно. Когда мы поняли, что это может быть отнесено в музей и сейчас же, счастью нашему, радости не было границ. Он взял и понёс вал, а я, оказывается, пакет, в котором лежало 379 работ! Узнала я о том, что несла пакет, через двадцать пять лет. А в течение этих лет я была уверена, что пакет нёс кто-то, а я только шла с ними.
…До сих пор я не могу представить себя той поры, несущую эту тяжесть… Что же произошло? Неужели радость, что всё сделанное будет спасено, будет в музее, и мы можем наконец эвакуироваться, так как сестре становилось всё хуже, дала мне силы, но отняла память?..»
Первая выставка Павла Филонова в России состоялась в 1988 году.
www.aif.ru
|
Павел Филонов (8 января 1883, Москва — 3 декабря 1941, Ленинград) — русский художник, поэт, основатель и теоретик аналитического искусства, один из лидеров Русского авангарда.
Биография Филонова и особенности творчестваПавел Николаевич Филонов (1883-1941) — одна из ключевых фигур в искусстве 20 века. Но до сих пор его творчество мало изучено, и картины лишь сейчас выходят к зрителю. Образ художника в сознании потомков заместился образом «личности авангарда», истового жреца новой художественной религии. Филонов ощущал себя пророком — но мессианский пафос его живописи выражался в радикальном пересмотре отношения к картинной форме. Павел Филонов называл себя художником-исследователем, понимая процесс создания картины как процесс исследования каждого микроэлемента ее структуры. Большие холсты писались маленькой кистью; каждый мазок означал «единицу действия», требующую предельного творческого напряжения. Наставления ученикам — «упорно и точно рисуй каждый атом», «позволь вещи развиться из частных, до последней степени развитых, тогда ты увидишь настоящее общее», — поясняют филоновский метод построения картины от частного к целому. Результатом должна явиться «сделанная картина», чей материал исследован и уплотнен в формулу. Так часто и называются его композиции — «Формула мирового расцвета» (1915 —16), «Формула космоса» (1918 — 19), «Формула весны» (1922), «Формула петроградского пролетариата» (конец 1920-х). Прийти к формуле возможно, тщательно продумав «мозаику» ее состава. И здесь, по Филонову, годится ориентация на разные стили, в том числе в пределах одного полотна. В его терминологии эти стили именуются: примитив, классический реализм, реализм, адекватный по отношению к натуре, кривой рисунок (варианты экспрессионизма), изобретенная форма (беспредметничество). «О цвете не заботьтесь, — писал Павел Филонов, — работа над формой... определит... наивысшее действие цветом». Поскольку все взаимообусловлено в каждой «единице действия», понятен призыв не отвлекаться на реальную окраску предметов, брать цвет «любой вместо любого». Столь своеобразная и фанатично проповедуемая художественная концепция не была откровением самоучки. Павел Филонов с детства вынужден был зарабатывать на жизнь (танцором кордебалета, маляром), но с детства же мечтал рисовать. И осуществил желание со свойственной ему основательностью. К 1910 году, когда в «Союзе молодежи» открылась первая его выставка, за плечами были рисовальная школа Общества поощрения уудожеств (1898—1903), школа живописи и рисования Л.Е.Дмитриева-Кавказского (1903—08), два года вольнослушателем в Академии художеств (1908—10). И, как сказано в автобиографии, «все это время... велась самостоятельная работа по ИЗО, от копий всех сортов, через реализм... до изучения анатомии, незаметно перешедшая в исследовательский подход к искусству». Поездка во Францию и Италию (1911—12) ничего не прибавила к сложившемуся мировоззрению, замешенному на основах своеобразного художественного национализма. «Центр тяжести по ИЗО переносится в Россию», — объявляет Филонов в декларации «Сделанные картины». Эта декларация напечатана в 1914 году. За ней последовали «Декларация мирового расцвета» и главный труд — «Идеология аналитического искусства и принцип «сделанности» (1914 —15). «Сделанные картины» опубликованы в журнале «Аполлон» как манифест группы живописцев и рисовальщиков (П.Филонов, Д.Какабадзе, А.Кириллова, Э.Лассон-Спирова). Павел Филонов окружен единомышленниками, он переживает период активности. В его декорациях ставится в «Союзе молодежи» футуристический спектакль — трагедия «Владимир Маяковский» (1913). М.В.Матюшин — друг и художник, идущий в чем-то близким путем, — привлекает Филонова к иллюстрированию футуристической поэзии: выходит в свет (и тут же подвергается цензурному запрету) сборник « Рыкающий Парнас» (1914), а вслед за ним отдельной книгой с иллюстрациями публикуются две поэмы самого Филонова («Пропевень о проросли мировой», 1915). Они написаны «сдвиговой прозой», лексически близкой стихам В.Хлебникова — в это же время Филонов делает два рисунка к «Изборнику стихов» В.Хлебникова, и они получают одобрение автора. Дружба поэта и художника закономерно перерастает в творческое общение; многое совпадает в круге их идей и культурных ориентаций. Совпадения не случайны. И Филонов, и Хлебников (а также в разной мере К.Циолковский, В.Чекрыгин, В.Маяковский, А.Платонов, Н.Заболоцкий) испытали мощное воздействие философии Николая Федорова, во многом определившее их художественные концепции. Федоровский пафос победы над физической смертью и обретения условий для новой соборности почти впрямую звучит в картинах Филонова «Коровницы», «Крестьянская семья», «Пир королей», в его живописном цикле «Ввод в мировый расцвет», в теоретических манифестах — не только относящихся к утопии «мирового расцвета», но и касающихся исключительно законов «аналитического искусства». Вера в грядущее освобождение от страха смерти заставляет художника вглядываться в архаические пласты культуры, ощущая единство человечества в перспективе возрождения. Картина как бы восстанавливает связи прошлого с будущим: ее время разомкнуто, проницаемо и реализовано в пространстве складывающихся в целое фрагментов. Хлебниковское — «я вижу конские свободы и равноправие коров» — созвучно филоновскому «эдему» неразобщенной природы, где «лицо коня» уподоблено иконописному лику. Ощущение смотрящего лица — подоснова поэтики Павла Филонова. Многочисленные «головы», на фоне которых длится история, осуществляются грандиозные строительства и разрушения («Голова»; «Головы. Симфония Шостаковича»; «Головы», 1911; «Композиция. Лица», 1926). Одинаково вопрошающие взгляды людей и животных — от «Крестьянской семьи» (1915) до «Колхозника» (1931). Жестко выполненные портреты — как бы демонстрирующие, по терминологии художника, «реализм адекватный по отношению к натуре». В «Формуле петроградского пролетариата» космических масштабов феерия выталкивает на поверхность всплывающие лица, прорастает глазами. Происходящее совершается людьми и для людей. Пафос всеобщего корректируется тревогой за человека, за его настоящее и будущее. Образ художника-демиурга, строящего на холсте «формулу» бытия, осложняется глубоко индивидуальным, трагическим началом. «Смешение высокого строя с мелочами, обыденных подробностей с глубоким чувством времени» — так писал В.Каверин в повести «Художник неизвестен» (1931), где Филонов послужил прототипом главного героя. Картины разнородны по манере — однако то, что принято называть «филоновским стилем», представляет смешение фигуративных и беспредметных форм, в россыпи и дроби которых угадывается целое. Художника часто сближают с экспрессионизмом — но его техника чужда экспрессионистической спонтанности: каждая «единица действия» глубоко продумана. «Фактура его изумительна по разнообразию и приему, — писал М.В.Матюшин, — жирные бляхи теста и необычайно тонко наложенные плоскости, почти исчезающие странно в воздухе, причем форма сжата или развернута с невероятной силой, смело». Данные качества ярко проявились в филоновском творчестве 1920-х годов. В «Декларации мирового расцвета» художник писал: «Я художник мирового расцвета — следовательно, только пролетарий». С революцией, объявленное прежде «перенесение центра тяжести по ИЗО в Россию», получало веские обоснования. Идеи грядущего коммунизма связывались с осуществлением новой соборности, с объединением возродившегося человечества вокруг пролетариата. Революционность Филонова имела и практический выход: проведя два года (1916—18) на фронте, войну он окончил в должности председателя военно-революционного исполкома Придунайского края. Мечтая о будущем Музее аналитического искусства, Филонов завещает все свои картины пролетариату (и даже в периоды кризисов, когда не было денег на холсты и приходилось писать маслом на бумаге, не продаст ни одной). Но время меняется, и круг его зрителей становится все уже. В 1919 году он участвует двадцатью тремя полотнами в Первой государственной свободной выставке произведений искусства; в 1923 году возглавляет Отдел общей идеологии в Государственном институте художественной культуры (руководителями других отделов были М.Матюшин, В. Татлин, К. Малевич). Но уже тогда начинается недоброжелательство в печати; на предложение А.В.Луначарскому «написать для государства серию реалистических картин» нет ответа. Филонов ведет себя независимо — отказывается от связанной с компромиссами профессуры в Академии художеств, от издания монографии, от участия в зарубежных выставках (за исключением берлинской 1922 года). Его персональная выставка в Русском музее (1929) с уже отпечатанным каталогом была запрещена. В конце 1930-х годов имя Филонова известно узкому кругу. Незамеченной прошла и его смерть от голода в блокадном Ленинграде. Последним делом Филонова оказалась созданная им школа — Мастерская аналитического искусства, организованная в 1925 году и вскоре насчитывающая уже около сорока человек (М.Цыбасов, Т.Глебова, П.Кондратьев, А.Порет, П.Зальцман и т. д.). В Доме печати устраиваются выставки группы; ставится комедия Н.В.Гоголя «Ревизор», в оформлении «филонов- цев». В издательстве «Academia» выходит финский эпос «Калевала» с коллективными иллюстрациями. В кругу учеников складывается, поддерживается, распространяется «филоновская легенда», так близкая действительности — отсюда идут рассказы о его аскетизме, бессребренничестве (он не брал ни заказов, ни платы за уроки), фанатической этике. Идут слухи о его искусстве — пользуясь словами В.Каверина, искусстве «человека, который ничего не боится». В 1977 году сестра художника Е.Н.Глебова, выполняя его волю, передала оставшиеся работы в Государственный Русский музей. Сегодня они возвращаются к зрителю. Статья Г.Ельшевской в книге «Художественный календарь «Сто памятных дат» Справочная информация: Аналитическое искусство — метод, разработанный и обоснованный художником Павлом Филоновым в ряде теоретических работ и в собственном живописном творчестве 1910-1920 годов. Отталкиваясь от принципов кубизма, Филонов считал необходимым обогатить его ограниченный рационализмом метод принципом «органического роста» художественной формы и «сделанности» картин по принципу «от частного к общему», где картина развивается из точки, подобно прорастающему зерну. Галерея картин ФилоноваКомментарии пользователей Facebook и ВКонтакте. Выскажи мнение. Последние материалы в этом разделе:↓↓ Ниже смотрите на тематическое сходство (Похожие материалы) ↓↓ |
www.artcontext.info
