Музей ЧерномырдинаТайна поединка Пересвет-Челубей. Васнецов пересвет и челубей картина
Тайна поединка Пересвет-Челубей - Концептуал.рф
Концептуал СМИ Правда и ложь одного из самых ярких мгновений русской истории
Сцена битвы Пересвета с Челубеем известна всем нам по многочисленным иллюстрациям в учебниках истории. Однако в ней и вокруг неё содержится немало странностей, которые дают повод заподозрить позднейшие искажения подлинных событий. Например, сообщение о том, что схимник пошёл убивать людей, что невозможно в принципе, каким бы авторитетом ни был в то время игумен Сергий.
Или эпизод обнажения воина перед важнейшим поединком, от которого зависел боевой дух наших дружин. (Заметим - не перед смертной битвой, когда выиграть шансов нет, а перед показательной дуэлью, в которой требовалось одержать победу). Наверное, доспехи придумали не для ухудшения боеспособности воина, а для их усиления. Идея о том, что Пересвет якобы "разделся, чтобы копьё Челубея прошло сквозь мягкие ткани его тела" выглядит красиво, но не выдерживает даже самой поверхностной критики. Где гарантия, что копьё попадёт именно в мягкие ткани, а не в грудную клетку, ключицу или кости таза? Не так уж много у воина мягких тканей. А при прочих равных боец в доспехах и шлеме имеет всё-таки больше шансов победить, чем раздетый.
Есть вопросы и к самому Сергию Радонежскому. По официальным данным, игумен Сергий вместе с митрополитом Киприаном отлучили князя Дмитрия Донского от церкви. Чтобы современным людям было легче понять значение этого факта, скажем, что это гораздо хуже, чем сегодншнее лишение гражданства. Человек фактически объявлялся вне закона, становился изгоем... Мог ли такого человека "благословить" игумен Сергий?..
Тонкости этого вопроса разбирает историк Лев Прозоров.
БЫЛЬ ПРО "ИНОКА" ПЕРЕСВЕТА
Любят православные публицисты помянуть Куликово поле. И если в этот момент обличает такой публицист злодеев-"неоязычников", то не преминет заметить - мол, вот она, Русь-то матушка православная, на бой святым Сергием Радонежским благословенная, с иноком Пересветом впереди. А где, мол, ваши язычники были, полканы да кукеры (кукеры православных публицистов особенно волнуют; не иначе как своими во всех смыслах выдающимися мужскими качествами, не зря ведь Кураев жалуется, что у православия - женское лицо)?!
Действительно, ежели про Куликово поле судить по школьным учебникам, да по, скажем, мультфильму "Лебеди Непрядвы" (мультфильм, не спорю, и впрямь хорош) - тогда да, все так и было - и Сергий князя благословлял, и Пересвет в одной рясе да скуфейке на бой с закованным в железо ордынцем скакал.
Знатные русские воины были снаряжены примерно так.
Только стоит обратиться к источникам. И красивая - хоть сейчас миниатюру под Палех лакируй! - картинка рассыплется. Слишком уж много загадок вокруг Пересвета. Летописи, современные Куликовской битве, про монашество Пересвета и его поединок вообще молчат. Молчит про него и про его брата Ослябю и житие Сергия Радонежского. А это уж просто поразительно - неужели благословение на бой с погаными ордынцами двух братьев из обители - настолько уж проходная, ничего не стоящая деталь?! Как Сергий копал огород - важно, а как послал на бой за Отечество и веру двух парней из монастыря - ерунда? Ведь, согласно более поздним, через сто лет после битвы записанным преданиям, Сергий возложил братьям - иногда их именуют послушниками - схимы...
Современному человеку трудно понять, что тут такого уж, из ряда вон выходящего. Однако необычное, мягко говоря, в этой ситуации есть. Церковь часто именуется воинством Христовым, и, как во всякой армии, есть в ней своя жесткая субординация. Схимник - иначе говоря, схимонах - одно из высших званий в этой армии. Сперва человек становится послушником - года так на три, потом его постригают, делают рясофором - еще не монахом! - потом идет просто монах, потом - иеромонах, а вот уж потом... Прочувствовали? Поверить, будто обычному монаху - не говоря про послушника - надели схиму, все равно, что поверить в то, что лейтенанта за какой-то подвиг произвели в генерал-лейтенанты. Такие превращения бывают разве что во снах кадета Биглера из "Бравого солдата Швейка". Или вот еще - по законам православной церкви, ни священник, ни, тем более, монах не имеют права ни при каких обстоятельствах брать в руки оружие и принимать участие в боевых действиях. Бывали в истории России полковые батюшки, с крестом в руках шедшие рядом с солдатами на вражеские редуты - за что им, конечно, честь и хвала - но даже там, в гуще боя, никто из них не брался за оружие; не было у православных воинствующего монашества католиков, всех этих тамплиеров, госпитальеров, иоаннитов и прочих меченосцев. То есть православный монах, получающий схиму и участвующий в бою с оружием в руках - это такое диво, такая двойная невидальщина, что ему бы самое место на страницах летописей и житий, рядом с хвостатыми звездами, землетрясениями, говорящими конями и тому подобными редкостями. Однако - молчание!
Из современных Куликовской битве памятников Пересвета упоминает одна "Задонщина", зато она совершенно молчит о Сергии и его благословении. Пересвет в ней "злаченым доспехом посвечивает". Вот и все сказки про рясу или схиму! При всем нашем уважении к знаменитому художнику Васнецову, он был неправ, изображая Пересвета в схиме. Правы были советский художник Авилов и язычник Васильев, изобразившие Пересвета в доспехах русского богатыря.
В самых же ранних редакциях "Задонщины" Пересвета и чернецом-то вовсе не именуют. "Хоробрый Пересвет поскакивает на своем вещем сивце, свистом поля перегороди". Хорош смиренный инок? Дальше - пуще: "а ркучи таково слово: "Лутчи бы есмя сами на свои мечи наверглися, нежели от поганых полоненным"". Картина маслом кисти Репина, "Приплыли" называется. Православный монах проповедует самоубийство с помощью собственного меча, как предпочтительное плену. Да ведь это - нормальная этика русского воина-язычника времен Игоря или Святослава! О русах, кидающихся на собственные клинки, лишь бы не попасть в плен к врагу, пишут грек Лев Диакон и араб ибн Мискавейх.
Да был ли он монахом-то - закрадывается нехорошее подозрение. Если и был - то определенно не Троицкого монастыря Сергия Радонежского, потому что в синодике - поминальном перечне - Троицкой обители имя Александра Пересвета отсутствует (как, впрочем, и его брата - Родиона Осляби). Захоронены оба героя в Старо-Симоновском монастыре на территории Москвы - вещь также совершенно невероятная, если бы они были монахами другой обители. Да как бы Троицкая обитель допустила бы, чтоб столь знаменитые и выдающиеся ее братья покоились в "чужой" земле?
Между прочим, оба брата были на момент битвы отнюдь не пухлогубыми безусыми богатырями из "Лебедей Непрядвы", а людьми более чем взрослыми. У младшего, Осляби, был взрослый сын, погибший на поле Куликовом. Род старшего, Пересвета, так же не прервался - в XVI веке на Руси появляется его дальний потомок, литовский выходец Иван Пересветов.
Но стоп! Отчего же литовский выходец? Да оттого, что братья называются во всех источниках "боярами брянскими" или "любучанами" - выходцами из расположенного неподалеку от Брянска городка Любутска на Оке. А во времена Куликова поля это были земли Великого княжества Литовского и Русского. И на поле Куликовом брянские бояре могли оказаться лишь под знаменами своего сюзерена литвина Дмитрия Ольгердовича, Брянского князя, пращура рода Трубецких, пришедшего на службу князю Московскому зимой 1379-1380 годов.
Когда ж Пересвет с Ослябею успели в монахи-то постричься? Да еще в монастыре, расположенном на московских землях? Да еще успеть за полгода пройти послух - как мы помним, трехлетний - и "дослужиться" до схимников?
Вопросы, вопросы, вопросы... и ни на один нет ответа. Точнее есть - один на все разом. В год Куликовской битвы ни Пересвет, ни Ослябя монахами не были. Ни Троицкого монастыря, ни какого-нибудь другого - ибо монах от всех мирских обязанностей освобождается, и, прими братья постриг на литовской земле, им незачем было следовать за своим - уже бывшим - сюзереном в Московское княжество.
Между прочим, сам Дмитрий Ольгердович был крещен-то уже в зрелом возрасте. В душах его бояр, суда по "святотатственной" реплике Пересвета, христианство также не успело пустить корней. Как и в душе еще одного литовского выходца, воеводы Дмитрия Боброка, перед битвою ни много, ни мало - ворожащего своему тезке, великому князю Московскому, еще не прозванному Донским, о победе по волчьему вою, заре и "голосу земли". По свидетельству Гальковского, еще в начале ХХ века русские крестьяне - кстати, из западно-русских, "литовских" во времена Пересвета Смоленских краев - вот так, на восходе Солнца, кланялись Земле, кланялись тайно и сняв предварительно крест. Тайну Дмитрий Иванович соблюл; любопытно, снимал ли он крест?
Ослябя, оставшийся в живых в Куликовской сече, позднее служил в боярах у еще одного литовского выходца - митрополита Киприана, под старость же и впрямь постригся в монахи. Так, надо думать, и появился в источниках "чернец Родион Ослябя", ну а уж коли в "Задонщине" (первые списки которой ни словом не намекают на монашество брянских бояр) он называет Пересвета братом, то монахи-летописцы и сделали "логический" вывод, задним числом вписав в свои ряды обоих героев Куликова поля. И произошло это, судя по летописям и спискам "Задонщины" не ранее конца XV века, когда иго было уже окончательно свергнуто, и провалилась последняя попытка реставрировать его (хан Ахмат в 1480 году). Тогда же возникло и "Сказание о Мамаевом побоище", перекроившее чуть не всю историю Куликовской Битвы "на злобу дня", и упоминания о небывалом походе на Куликово поле Ягайлы (в "Сказании..." вообще почившего за несколько лет до сечи на Непрядве Ольгерда), невесть отчего повернувшего с полдороги. Позвольте посмеяться над распространенными объяснениями, что свирепый воин и полководец "испугался" остатков московского войска, только что перенесшего страшное сражение. Это-то объясняется хорошо - соперничество Москвы с Литвой в собирании Русских земель было в разгаре, Литва - точнее, уже Речь Посполитая - стала католической и начала, на свою, в конечном счете, голову, притеснять православных - короче, про Литву просто требовалось сказать какую-нибудь гадость. Хотя бы просто чтоб "замазать" активнейшее участие Андрея и Дмитрия Ольгердовичей с их подданными - Боброком, Пересветом, Ослябей - в великой победе над Ордой.
Но понятно и желание церкви прибрать к рукам имена героев Куликова поля. Церкви тоже хотелось кое-что "замазать" - только не чужие подвиги, а собственное... м-да, тут как-то никаких цензурных определений на язык не подворачивается... ну, скажем, собственное поведение во времена ига. Ярлыки, которыми награждали митрополитов ханы Менгу-Темир, Узбек, Джанибек и их потомки, говорят сами за себя. Под угрозой мучительной смерти запрещалось не только причинять какой-либо вред "церковным богомольцам" или посягать на их имущество - даже словесно оскорблять православную веру! Против кого направлены были эти указы - ясно: до XIII века на Руси действовали капища Древних Богов. Но лучше всего - мотивация этих суровых запретов в ханских ярлыках: "зане они за нас и за весь род наш бога молят и воинство наше укрепляют".
Что тут сказать... не говорить хочется - кричать! Особенно хорошо читать это после того, как почитаешь душераздирающее "О разорении Рязанской земли Батыем", да вдобавок - описания раскопок сожженных Ордой городов с детскими скелетиками в печах и распятыми останками изнасилованных и убитых женщин; после того, как ознакомишься с сухой археологической статистикой - 75% городов и сел северо-восточной Руси не пережили XIII века, были уничтожены полностью - это при том, что в уцелевших шла резня, выживали единицы... с описаниями рабских рынков на черноморском берегу того времени, набитыми золотоволосым, синеглазым живым товаром из Руси...
Это они за них молили своего бога! Это их воинство они укрепляли! И действительно укрепляли - когда тверичи восстали против ордынского ига и убили сборщика податей Чолхана (Щелкана Дудентьевича из былины, который "у кого коня нет - дитя возьмет, у кого дитя нет - жены возьмет, у кого жены нет - самого возьмет"... церковники, кстати, дани не платили вообще), когда московский князь Калита вместе с ордынцами разгромил и сжег Тверь, а тверской князь Александр сбежал в вольный Псков, до которого не дотягивались длинные лапы Орды, митрополит Феогност под угрозой отлучения заставил псковичей выдать защитника русских людей на казнь татарам.
Вы не поверите, читатели, но еще в XV веке церковники нисколько не скрывали этого союза с Ордой. Они им хвалились, писали посягнувшему на церковные земли Ивану III: "мнози и от неверных и нечестивых царей...зело по святых церквах побораху, не токмо в своих странах, но и в Руссийском вашем царствии, и ярлыки давали". Не знаешь, на что пуще умиляться - на это дивное - "вашем Руссийском царствии" - прямо таки нынешняя "эта страна" - или на саму беспредельную наглость, защищающую нажитое при оккупации добро в едва освободившейся стране ссылками на законы оккупантов.
Однако вскоре Русь окончательно поставила Орду на место на Угре, и церковники - тут же, "и мужниных еще сапог не износивши" - кинулись примазываться к победе над Ордой. Так посмертно "постригли" в троицкие монахи полуязычников из дремучих брянских лесов, братьев-бояр Ослябю и Пересвета.
Исторический же Александр Пересвет никогда не был монахом, обитель Сергия разве что мимо проезжал. Я знаю, что эта статья мало что изменит - как были, так и останутся бесчисленные картинки с Пересветом, вопреки всякому здравому смыслу, скачущему на врага в долгополой сутане, как звучали, так и будут звучать экстатические завывания штильмарков и уткиных про "подвиг схимника Пересвета, благословленного на бой святым Сергием". Что ж, вольному - воля, вольному - правда, а "спасенным" - их рай, их краденые герои и ворованные подвиги. Каждому свое. Я писал не для них...
ПОЧЕМУ ДМИТРИЙ ДОНСКОЙ БИЛСЯ НЕ ПОД ЗНАМЕНЕМ?
Одной из загадок Куликовской битвы является более чем странная история с обменой доспехами и конями князя Дмитрия и боярина Михаила Бренка. Как мы помним, Дмитрий снял княжеские доспехи и, отдав их вкупе с конем Михаилу Бренку, оставил его под знаменем, сам уехал в передовой полк на чужом коне и в простых доспехах.
Что бы сие значило? Можно, конечно, допустить, что это очередное сочинительство безвестного автора «Сказания о Мамаевом побоище» [255] , благо с фантазией у него было все в порядке – и который год как мертвый Ольгерд литовское войско на Москву ведет, и татарин-мусульманин Мамай к Перуну и Хорсу (а за одним к «Реклею»-гераклу и «Бохмиту»-Магомету) взывает.
Однако, вообще говоря, в его выдумках обычно прослеживается некая логика или хотя бы следование шаблону. Мамай поганый, значит, язычник, значит, должен к идолам взывать. Вон, у французов в «Песни о Роланде» мавры из Кордовского эмирата Аполлона и Юпитера славят. С Литвой Москва враждует за русские земли, значит, изобразим, как подлые литвины хотели нашим в спину ударить (а когда умер Ольгерд, во времена написания «Сказания, более чем сто лет спустя после Куликовской победы, уже мало кто помнил). Почитаемого в только что подмятой Моской Рязани князя Олега Ивановича сделаем из ведущего свою политику государя предателем. Александр Пересвет, боярин брянский, уже однозначно превращается в монаха и становится участником эпического поединка с печенегом (!!!). И так далее.
Но какой смысл в истории с переодеванием, чего ради было ее выдумывать? Аналогов тоже не припоминаю. И простой небрежностью, вроде именования «князя» (темника) Мамая «царем» (ханом), чего современные битве русские источники себе не позволяли, тут тоже дело не решается.
Позднее изобрели дивное объяснение: оказывается, Дмитрий сделал это, чтоб войско не смущалось, если флаг упадет и сражающиеся под ним погибнут – мол, зато князь, может, и жив. У меня просто слов нет для определения гениальности такого объяснения. Нет слов и для описания того «воодушевляющего» эффекта, что окажет на войско факт бесследного растворения князя неизвестно где. Ну, или еще немногим лучше – факт нахождения его в первых рядах, среди, фактически, смертников.
На мой взгляд, многое объясняет малоосвещаемый официальной историографией факт: на момент битвы князь пребывал отлученным от церкви митрополитов Киприаном. Что самое интересное, мы знаем об этом из письма Киприана к Сергию – тому самом Сергию Радонежскому, что многими десятилетиями после сражения внезапно объявится на страницах его описаний «благословляющим» анафемствованного князя, (на случай, если кто станет твердить, что «Киприан не анафемствовал Дмитрия, а только отлучил» – вот мнение человека, в вопросе безусловно компетентного: «На богословском языке отлучение от Церкви есть анафема. И, соответственно, верно обратное определение: анафема есть не что иное как отлучение от Церкви» [256] ).
Итак, анафема Киприана [257] :
«Но раз меня и мое святительство подвергли такому бесчестию, – силою благодати, данной мне от пресвятой и живоначалыюй троицы, по правилам святых отцов и божественных апостолов, те, кто причастен моему задержанию, заточению, бесчестию и поруганию, и те, кто на то совет давали, да будут отлучены и неблагословенны мною, Киприаном, митрополитом всея Руси, и прокляты, по правилам святых отцов».
На самом деле, как мы знаем из третьего письма Киприана Сергию, Сергий его анафему поддержал, и, по всей видимости, распространил – а об этом можно судить по количеству списков, в котором дошло до нас содержащее отлучение письмо Киприана.
Летом 1380 года Киприан находился в Константинополе, куда поехал жаловаться на Дмитрия. Снять оттуда отлучение он не смог бы даже при желании – не было еще ни телеграфа, ни радио, ни сотовой связи. Покинув Москву летом 1378 года, он прибыл в Константинополь весною 1379-го – вряд ли обратно он мог добраться быстрей.
Хуже того, кандидат в митрополиты, выдвигавшийся самим Дмитрием, Михаил-Митяй, русский, а не грек или болгарин, выходец из белого духовенства, стоявший, в отличие от Киприана, епископа суздальского Дионисия и Сергия Радонежского, за независимость русской церкви от Константинополя, приплыв в Константинополь летом 1379 года, почти тут же умер. О смерти, ожидавшей Митяя в Константинополе, перед его отъездом откровенно говорил тот же Сергий.
Итак, посмотрим теперь на начало Куликовской битвы с этой позиции.
Великий князь отлучен от церкви, его ставленник умер – что многими могло восприниматься как доказательство неугодности Митяя – и его покровителя! – Христу. Сам Дмитрий Иоаннович не мог не чувствовать себя более чем неуютно.
Но Мамай и его орда не собирались считаться с этим. Орда шла на Русь. Орду надо было остановить – но как, если во главе войска стоит отлученный, неугодный богу князь-анафема?!
Сам князь Дмитрий, такой же средневековый христианин, как и большинство его подданых, не мог не думать об этом.
И вот, накануне битвы, великий князь решается на поразительный шаг. Он перелагает княжеские регалии на плечи друга, не задетого анафемой Киприана приближенного. Делается это в прямом смысле перед богом – перед ликом Спаса на черном московском знамени, ратной иконой Москвы. Теперь Христу не за что гневаться на московское войско – во главе его не отлученный, не анафема, а благоверный православный христианин. Сам же Дмитрий уходит простым воином в передний полк, отдавая себя на суд божий – не как князь, а как простой человек. Становится в один ряд с нехристями и двоеверцами с северного Белоозера и языческой Литвы.
После боя, очнувшийся, он наверняка испытал большую радость, чем мы это представляем себе сейчас. Не просто лично он уцелел, не просто войско выиграло битву – бог явил волю, вседержитель рассудил, и признал его, Дмитрия, правым. Отлучение снято – снято волею высшею, чем воля митрополита и самого патриарха. Не только жизнь, не только победа – примирение с богом.
Так – если он руководствовался предполагаемыми мною мотивами – должен был понимать происходящее князь Московский. Так это должны были воспринимать его православные подданные. Так, судя по всему, понял это и Киприан, в 1381 году вернувшийся в Москву и примирившийся с Дмитрием – ненадолго, правда, до своего бегства из оставленной на него Москвы перед наступающей ордой Тохтамыша.
Но те, кто сражались рядом с ним, подданные литовских и белозерских князей, может быть, обратили внимание на иное – израненного, упавшего князя прикрыла ветвями упавшая, срубленная в жестокой сече береза – одно из священных деревьев языческой Руси.
xn--80ajoghfjyj0a.xn--p1ai
Исторический реализм Павла Рыженко: evgensemenihin
Шла я на днях по улице Малышева в Екатеринбурге, мимо областного краеведческого музея, и вдруг увидела на нём плакат: "Исторический реализм. Персональная выставка художника Павла Рыженко".
Про Рыженко я совсем недавно узнала из сети, и не гадала-не думала, что появится возможность увидеть его картины "по-настоящему". Естественно, задвинула подальше текущие дела и пошла на выставку.Ну что... На эти картины надо смотреть. Не только потому, что некоторые полотна очень большие, многофигурные, и никакая репродукция в сети не передаст полностью ни весь их символизм, ни масштаб.
Но ещё и потому, что только так чувствуешь, как встаёт рядом с тобой живая русская история. Что все эти люди, жившие и умиравшие во славу России - были. По-другому смотришь уже и на историю, и на тех, кто её творил когда-то, и на веру, и на русскую честь, и на себя самого...Спасибо музею - на выставке можно было фотографировать. Под катом - фотографии девяти полотен Павла Рыженко, с комментариями художника, которые я выношу с пояснительных стендов и таблиц. Всего на выставке было тридцать четыре картины.А сам художник в прошлом году умер. Очень-очень жаль... Талант был масштаба Нестерова или Константина Васильева.
Осторожно, картинки под катом - большие!
Великокняжеский меч"Вопрос власти всегда стоял перед человеком. Многие стремятся к ней, но, получив, тут же используют её на пользу лично себе. Но не таков был великий князь Дмитрий Донской, который молится в храме за своего сына Василия, дабы тот понёс его Великокняжеский меч - тяжкий крест службы. Разные были у нас властелины до 1917-го. Одарённые и нет, жестокие и святые, но все они были людьми глубоко верующими. И власть они воспринимали именно как послушание - служить России. Когда же являлись на Руси самозванцы, то сразу возникало смутное время, которое никому не казалось естественным. Это время преодолевали - и вновь восходил на престол государь, несущий на своих плечах тяжкий крест Власти..."
Невская битва"Известно, что великий князь получил своё прозвище Невский именно после сражения в устье Невы. Сражение разыгралось со шведами, ведомыми ярлом Биргером. Ярл предупредил Александра, что идёт забирать его землю. Он предложил юному князю сдаться: кичился, был уверен в силе своего опытного отряда, где кроме него было ещё несколько рыцарей. Именно его грамотой и вытирает Александр Невский свой меч. После этой битвы широко стала известной фраза, ставшая крылатой и пережившая века: "Кто к нам с мечом придёт, от меча и погибнет".Ну, а нам же важно вспомнить другое его изречение: "Не в силе Бог, а в правде".
Царёво молчание"Молчит и молится, обозревая свои дела, Царь всея Руси Иоанн Васильевич Грозный.Не мельтешит, не оправдывается, не составляет пиар-компаний. Знает он, что будет оболган, завален смрадом брехни "воспоминаний" его врагов и прощённых им бояр. Знает и молчит. Дела его, а не болтовня о нём свидетельствуют громче и громче. Возможно, и эта картина послужит для русского зрителя поводом задуматься: почему первый и последний русские цари подвергались в истории такому охаиванию?Почему без фактов, но опираясь лишь на воспоминания, принято судить у нас тех, кто несёт самый тяжёлый ответ - ответ не только за себя, но и за свой народ?"
Стоход"...Перед революцией, в 1916 году, генералы Алексеев, Брусилов, Эверт, думские лидеры -словом, так называемая общественность, в которую входило до 90% интеллигенции всех видов - не хотели никакой победы в войне для царской, христианской России. Впоследствии вся эта масса создала Белое движение, конец которого был предрешён. Именно уничтожение железной русской старой Гвардии под Ковелем было залогом успеха в общенациональном самоубийстве. На картине изображена знаменитая группа лейб-гвардии Преображенского полка, оставшегося стоять под градом пуль, под шрапнелью...Увязая в стоходских болотах, двинулись на выручку своему Знамени славные преображенцы. Ринулись, защищая нашу общую Честь. Не выгоду, не тёплые, нагретые гнёздышки, но Честь русскую и будущую Победу России, которая, как Гвардия, в одиночку стоит посреди мира со своим знамением под огнём ненависти..."
Победа Пересвета"...Известно из летописного свода и "Задонщины", что после сшибки конь Челубея осел вместе со своим гигантским седоком, пронзённым насквозь. Пересвет же, вероятно, проживший после удара несколько секунд, удержался в седле. И вот именно этот момент, когда дух воина начинает отходить к Богу, я и хотел отобразить. Остановить его, чтобы мы, люди, живущие в каше дел, склок, раздоров, но не потерявшие до конца право называться русскими, взглянули в глаза Пересвета. Чтобы мы почувствовали, насколько высокую цену заплатили наши предки, чтобы мы могли жить, реализовывать наши таланты, вырастить детей и спокойно умереть в кругу своей семьи".
Александр Третий"...Великого государя Александра III никогда не любили наши западноевропейские партнёры. И он знал им цену. Цену договорам с ними, цену их миролюбию и их прогрессивности. Известен факт, что Государь, большой поклонник рыбной ловли, был как раз на рыбалке, когда к нему на приём явились послы европейских стран. Дипломаты попросили доложить о себе, но Государь наш не имел обычая менять свои привычки в угоду политикам. Он передал ответ в только ему одному свойственной манере: "Пока русский Царь ловит рыбу, Европа может подождать". Именно ему принадлежит и напоминание нам: "У России есть лишь два союзника - её армия и флот".
Челубей"...Как и Пересвет, он укреплял свой дух. Но Пересвет молился, он шёл к жизни вечной, Пересвет радовался. Челубей же, будучи буддистом, размышлял. Он, окружённый падальщиками, обкуривал своё оружие. Именно это оружие должно было сразить христианина, схимника, пробить дорогу Мамаю. Это оружие должно было уничтожить зарождающуюся могучую Россию. Однако потомки Челубея сами влились в русскую реку. Служили России до смерти. Именно потомки Челубея воевали в Ливонии в рядах воинства Иоанна Грозного, стояли против Ваффен-СС на Курской дуге. Это та тайна русской истории, которая уже окутала Челубея. Великого воина, пока ещё не знающего, что ждёт его и потомков..."
Стояние на костях"...Совершенно непонятно, почему ни один художник не обращался к этой части грандиозного события, которое именуется Куликовской битвой. В летописи это - "Стояние на костях", то есть прощание побратимов этой сечи. Прощание живых и мёртвых.Долго, до снега стоял Дмитрий Иоаннович в огромном, заваленном трупами поле. Он один понимал, что произошло здесь, на одном из бескрайних полей, в истоках Дона. Именно поэтому я выделил одинокую фигуру князя, отвернув его лицо. Лицо, которое передать силой кисти нельзя. Зритель сам должен сложить этот образ в своём сердце. Для Великого князя Дмитрия здесь, на этом поле, нет мёртвых. Все русские воины, отдавшие жизни за Русь, для князя живые. Они и ныне ведут свой бой за нас с вами..."
Тишайший"...Тишайшим прозвал его, русского Царя, народ.Это Государь Алексей Михайлович Тишайший. Это он без революционных свор и прорубаний окон в Европу начал вводить элементы профессиональной армии. При нём произошёл раскол, но не была гонима вера. При нём велись победные войны с Литвой. Он был всегда спокоен, хоть и очень тяжёл был его Крест царский.Мне бы хотелось, чтобы зритель встретился глазами с его взглядом. Подумал о том, нужен ли нам путь демократического буйства - или власть Отца над детьми, Царя над своими подданными?"
evgensemenihin.livejournal.com
Александр Пересвет — WiKi
Происхождение
Участие в Куликовской битве
Согласно житию преподобного Сергия Радонежского, перед Куликовской битвой князь Димитрий в поисках духовной поддержки отправился к нему в монастырь за благословением. Татары в то время считались непобедимыми, а имя преподобного Сергия, как праведника и чудотворца, было прославлено по всей Руси. Благословение такого человека должно было вселить надежды во всех воинов. Преподобный Сергий благословил не только князя, но и добровольно пожелавших отправиться с ним, чтобы явиться на поле брани не только с крестом, но и мечом, двух иноков боярского рода, хорошо знающих военное искусство. Этими иноками были Александр Пересвет и Андрей (имя в иноческом постриге) Ослябя, которых преподобный Сергий перед этим постриг в Великую схиму (высший монашеский чин).[нет в источнике]
По преданию[4], перед битвой Пересвет молился в келье отшельника при часовне святого воина великомученика IV века Димитрия Солунского, где впоследствии основан мужской Димитриевский Ряжский монастырь, что в 7 км от г. Скопина. Помолясь, Пересвет ушёл, оставив свой яблоневый посох. Этот посох после революции хранится в краеведческом музее г. Рязани.
Согласно тексту Сказания о Мамаевом побоище, перед началом Куликовской битвы Пересвет участвовал в традиционном «поединке богатырей». Со стороны войска Мамая ему противостоял богатырь Челубей (по другим версиям — Челибей, Темир-Мирза либо Таврул). По преданию, Челубей не только отличался огромной силой, но и особым мастерством военной выучки. Некоторые источники указывают, что Челубей был непобедимым воином-поединщиком, которого люди Мамая наняли специально для подобных поединков. Оба противника были на конях, вооружение составляли копья. «И ударились крепко копьями, едва земля не проломилась под ними, и свалились оба с коней на землю и скончались»[5].
Существует также другая версия поединка, согласно которой копьё мастера конных поединков Челубея было на метр длиннее обычного. Вступая с ним в бой на копьях, противник не мог даже нанести удар, как уже оказывался побеждённым и выпадал из седла. Александр Пересвет пошёл вопреки логике поединка — сняв с себя доспехи, он остался лишь в одной Великой схиме (монашеская накидка с изображением креста, надевается поверх монашеской одежды). Сделал он это для того, чтобы копьё противника, пройдя сквозь мягкие ткани тела на большой скорости, не успело вышибить его из седла и тогда он смог бы нанести удар сам, что и произошло в бою. Челубей был убит, вывалился из седла. Поединок был им проигран. Получив смертельную рану, Пересвет продолжал оставаться в седле, смог сам доехать до строя русского войска, и только там умер, или верный конь вынес к своим умершего по дороге, но остававшегося в седле, победителя.[6]
Сразу после гибели поединщиков началась сама битва — конница Мамая атаковала Передовой полк русских войск.
Погребение
После битвы тело Пересвета вместе с телом Осляби было доставлено в Москву и погребено рядом с храмом Рождества Пресвятой Богородицы в Старом Симонове (тогда ещё деревянным) в «каменной палатке». Но по другим сведениям (С. Ф. Платонов, Курс русской истории для гимназий, 1912 год) Ослябя в Куликовской битве не погиб, а упоминания о нем встречаются в летописи и за значительно более поздние годы.
По одной из версий, саркофаги Пересвета и Осляби были обнаружены в XVIII веке, при разборе старой колокольни храма. При проведении работ строители наткнулись на кирпичный склеп, пол которого сплошь покрывали надгробные камни без надписей (захоронения монахов или воинов). Сняв их, строители увидели саркофаги Пересвета и Осляби. При строительстве новой трапезной храма усыпальницу закрыли, а камни из неё были уложены в северо-западный угол трапезной храма. Позднее над этим местом было сооружено чугунное надгробие с сенью, уничтоженное в 1920-х годах.
Однако, по ряду данных[каких?], тела Пересвета и Осляби никогда не были найдены и ныне покоятся в трапезной храма Рождества Пресвятой Богородицы в Старом Симонове «под спудом», то есть точное местоположение захоронения не идентифицировано. Сейчас на предполагаемом месте захоронения Пересвета и Осляби в трапезной храма Рождества Пресвятой Богородицы в Старом Симонове установлено деревянное надгробие, копирующее по форме первое чугунное. Могила открыта для посещения.
Дни памяти
Реликвии
Увековечивание имени
Пересвет и Ослябя в кино
В 2010 году вышел в свет анимационный фильм «Пересвет и Ослябя». Режиссёр Станислав Анатолиевич Подивилов, сценарист Кирилл Кириллович Немирович-Данченко. Россия, 2010 год, 30 мин. Кадры из мультфильма. В феврале 2011 года фильм «Пересвет и Ослябя» был представлен на VI Международном Православном Сретенском кинофестивале «Встреча» и получил приз в номинации «Приз зрительских симпатий». В 2011 г. фильм был участником программы XXXIII Московского Международного кинофестиваля. Лауреат VІI Международного фестиваля христианских фильмов и телепрограмм «MAGNIFICAT '2011». Минск 2011 г. Приз «Серебряный Ангел» за «Яркое выразительное решение темы православных святых». Диплом IX Международного фестиваля военного кино (IX МФВК) имени Ю. Н. Озерова. Рязань, Октябрь 2011 г., Приз за «Лучший анимационный фильм, посвященный служению церкви и Отечеству» XIII Кубанского Международного православного кинофестиваля «Вечевой колокол». Краснодар, Октябрь 2011 г.
См. также
Примечания
Библиография
- Рязанские епархиальные ведомости. 1891, № 2, 3.
- Лощиц Ю. М. Дмитрий Донской., М., 1996
- Розанов Н. П. История церкви Рождества Пресвятые Богородицы на Старом Симонове в Москве. К её пятисотлетию (1370—1870). М., 1870
- Благословение преподобного Сергия. Под редакцией В. Силовьева. Изд. совет РПЦ, 2005. ISBN 5-94625-127-9
- Карышковский П. О. Куликовская битва. М., 1955.
Ссылки
ru-wiki.org
