Картина Жан Кокто Моисея Кислинга. Кокто картины

Кокто, Жан — википедия фото

Биография

Родился 5 июля 1889 года в Мэзон-Лаффит, Франция. Сын адвоката и художника-любителя, покончившего с собой, когда сыну было 9 лет. Дед Кокто, воспитывавший его, устраивал у себя дома любительские концерты, был меломаном и коллекционером, в том числе музыкальных инструментов. В семейной коллекции были картины Энгра, Делакруа, греческие статуи. Своим воспитанием и образованием, как считал Жан Кокто, он был обязан своему деду. [7]

Учился в одном из лучших лицеев Парижа — лицее Кондорсе.

В 1910-1920 годы сформировался как поэт, отдал дань дадаизму в сборнике "Стихи" и сюрреализму в сборнике поэзии "Опера". Стал особенно известен как художник-график, был привержен кубизму. Художественное восприятие и мышление Жана Кокто формировалось под влиянием эстетики, взглядов и сотрудничества с Эриком Сати,[8] а также русского балета Сергея Дягилева, музыки Игоря Стравинского, художественных работ Пабло Пикассо и поэзии Гийома Аполлинера.

С середины 1910-х годов вошёл в художественные круги Парижа, познакомился с Марселем Прустом, Андре Жидом, Сергеем Дягилевым, Пабло Пикассо, Эриком Сати и другими, оказал влияние на сюрреалистов (затем вошёл в конфликт с А. Бретоном), позднее сблизился с Жаном Маре и Эдит Пиаф.

Личная жизнь

В 1932-1934 гг. жил с русской актрисой, княжной Натальей Павловной Палей; пара рассталась после того, как Палей потеряла ребёнка от Кокто.

Жан Кокто был бисексуалом. С 1937 г. и до его смерти в 1963 г. спутником жизни Кокто был актёр Жан Маре, начинавший с ролей в его фильмах.[9]

Признание

Кокто и музыканты

Кокто имел обширную связь с музыкой и музыкантами своего времени. Среди его произведений — либретто и тексты для десятков опер, балетов и ораторий, в числе которых многие сделали имя не только своему автору, но и составили историю всей французской музыки.

«…Между музыкой и Жаном Кокто была органичная доверительная связь… Он был весь в музыке физически… Для разговора о музыке и музыкантах он умел находить идеально подходящие слова, точные выражения, полностью избегая при этом специальной музыкальной терминологии…»[10]

— (Анри Соге, «Жан Кокто и музыка»)

Особенное значение для Жана Кокто имел скандально легендарный балет Сати-Пикассо-Кокто «Парад», поставленный в мае 1917 года русским балетом Дягилева в Париже. Шумная премьера «первого сюрреалистического спектакля» в истории сделала имя не только Кокто, но и всем остальным участникам этого эпатажного представления. Общение с Эриком Сати, одним из самых странных композиторов XX века, имело наибольшее значение для формирования и творческого, и личного почерка Кокто.

«Внешне Сати был похож на заурядного чиновника: бородка, пенсне, котелок и зонтик. Эгоист, фанатик, он не признавал ничего, кроме своей догмы, и рвал и метал, когда что-нибудь противоречило ей. Эрик Сати был моим наставником, Радиге — экзаменатором. Соприкасаясь с ними, я видел свои ошибки, хотя они и не указывали мне на них, и даже если я не мог их исправить, то по крайней мере знал, в чём ошибся…»[8]

— ( Жан Кокто, из книги «Бремя бытия», 1947 г.)

Пять лет спустя Жан Кокто совместно с Эриком Сати и при поддержке известного критика Анри Колле инициировал создание знаменитой французской группы «Шести» молодых композиторов, прообразом которой послужила «Могучая кучка» или «Русская пятёрка», как её чаще называли во Франции.

— ( Жан Кокто, из книги «Мои священные чудовища», 1979 г.)

Творчество

По мнению исследовательницы Е. Гнездиловой, для Кокто образ Орфея является лейтмотивом, стержнем всего творчества[12].

Пьесы

• Орфей (Orphée, 1926)
• Человеческий голос (La Voix humaine, 1930)
• Эдип-царь (Oedipe-roi, 1937)
• Рыцари круглого стола (Les chevaliers de la Table ronde)
• Ужасные родители (Les Parents terribles, 1938)
• Священные чудовища (Les Monstres sacrés, 1940)

Пьеса, написанная для Эдит Пиаф — «Равнодушный красавец»

Кинофильмы

Кроме того, Кокто выступал сценаристом фильмов Жана Деланнуа («Вечное возвращение», 1943; «Принцесса Клевская», 1960), Робера Брессона («Дамы Булонского леса», 1945) и др. Роман «Ужасные дети» был в 1950 году экранизирован Мельвилем. Позднее тот же сюжет был переработан Гилбертом Адэром и воплощён Бернардо Бертолуччи в фильме «Мечтатели» (2003).

Пьеса «Двуглавый орёл» легла в основу фильма Микеланджело Антониони «Тайна Обервальда», а у Педро Альмодовара в фильме «Закон желания» показана постановка пьесы Кокто «Человеческий голос».

Публикации на русском языке

• Самозванец Тома. М.: Никитинские субботники, 1925. Пер. с франц. В. Мониной.
• Кокто Ж. Портреты-воспоминания. — М.: Известия, 1985.
• Петух и арлекин. СПб: Изд-во «Кристалл», 2000 (Содерж.: Лирика; Самозванец Тома: Роман; Театр: Пьесы: Орфей; Человеческий голос; Трудные родители; Священные чудовища; Карманный театр; Корот. пьесы, сценарии и монологи; Кинематограф: Неосуществленные синопсисы; Беседы о кинематографе; Эссе).
• Петух и Арлекин : Либретто. Воспоминания. Ст. о музыке и театре. (Изд. подгот. М. А. Сапонов; Моск. гос. консерватория им. П. И. Чайковского, Каф. истории зарубеж. музыки.) — М.: Прест,2000. (Литературные памятники музыкального авангарда; Вып. 1).
• Сочинения в 3-х тт. М.: Аграф, 2001—2005.
• Портреты-воспоминания. СПб: Издательство Ивана Лимбаха, 2002.
• Тяжесть бытия. СПб.: Азбука-Классика, 2003. (Содерж.: Самозванец Тома; Призыв к порядку; Тяжесть бытия; Беседы о кинематографе; Из кн."Критическая поэзия"; Несобранные эссе; Из лирики).
• Портреты-воспоминания (2-е изд.). СПб: Издательство Ивана Лимбаха, 2010.
• Ужасные дети. СПб: Издательство Ивана Лимбаха, 2010.
• Стихотворения. — Перевод с фр. М. Яснова. — на фр. и русск. яз. — М. Текст, 2012. — 253[3] с. (Тираж 3000 экз.) ISBN 978-5-7516-1022-7
• Вокруг света за 80 дней. Мое первое путешествие. — Перевод с фр. А. Захаревич. — М. Текст, 2013. — 240 с.

Литература

• Aschengreen E. Jean Cocteau and the dance. Kobenhavn, 1986.
• Brosse J. Cocteau. P.,1970
• Brown F. An impersonation of angels. A biography of Jean Cocteau. NY, 1968.
• Crosland M. Jean Cocteau; a biography. New York: Knopf, 1956.
• Evans A.B. Jean Cocteau and his films of Orfic identity. Philadelphia, 1977.
• Fowlie W. Jean Cocteau: the history of a poet’s age. Bloomington: Indiana UP, 1966
• Fraigneau A. Cocteau par lui-même. P., 1957
• Jejcic M. Le savoir du poète. Œdipe selon Jean Cocteau, éd. Agalma, 1996
• Kihm J.-J. Jean Cocteau. P., 1960
• Lange M. Cocteau: Prince sans royaume. Paris: J.-C. Lattès, 1989
• Mourgue G. Cocteau.P.,1990
• Oxenhandler N. Scandal & parade: the theater of Jean Cocteau. New Brunswick: Rutgers UP, 1957.
• Sprigge E. and Kihm J.-J. Jean Cocteau. NY, 1968.
• Steegmuller F. Cocteau. A biography. Boston-Toronto, 1970.
• Touzot J. Jean Cocteau. Lyon: Manufacture, 1989
• Touzot J. Jean Cocteau, qui êtes-vous? Lyon, 1990.
• Caizergues P. Jean Cocteau, quarante ans après: 1963—2003. Montpellier: Centre d'étude du XXe siècle, Université Paul-Valéry, Montpellier III; Paris: Centre Pompidou, 2005
• Jemma-Jejcic M. Jean Cocteau ou l'énigme du désir. Ce que le poète apprend au psychanalyste. Ramonville Saint-Agne: Editions Eres, 2006
• Гофмайстер А. О творчестве поэта Кокто. Пер. Аронович Е. // Кокто Ж. Петух и Арлекин. — М.: Кристалл, 2000. — ISBN 5-8191-0056-5. — С. 803—807.
• Дубровина С. Н. Мифологический театр Кокто («Антигона», «Царь Эдип», «Орфей», «Адская машина»): Автореф. дисс. на соиск. учен. ст. канд. филол. наук. М., 2001. (2001). Проверено 10 ноября 2012. Архивировано 20 ноября 2012 года.
• Клименок А.В. Классицизм и романтизм в драме Ж. Кокто «Двуглавый орёл». «Казанская наука» № 7 (2012). — Статья в научном сборнике. Проверено 10 ноября 2012. Архивировано 20 ноября 2012 года.
• Клименок А. В. Интертекстуальность в пьесах Ж. Кокто «античного периода» // Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. Гуманитарные науки. 2013. № 2. С. 87-93.
• Клименок А. В. Приемы автомифологизации в творчестве Жана Кокто // Известия Южного федерального университета. Филологические науки. 2014. № 3. С. 32-39.
• Марэ Ж. О моей жизни : С поэт. прил. неизд. стихов Жана Кокто. М.: ТПФ «Союз театр», 1994.
• Маре Ж. Непостижимый Жан Кокто. М.: Текст, 2003.
• Рыкова Н. Я. Жан Кокто // Cocteau J. Thomas l’imposteur. Orphée. La Voix humaine. La Machine à écrire. Poésies. M., 1976. С. 314—336.
• Трыков В. П. Кокто // Зарубежные писатели. Ч. 1. М., 2003

Примечания

Ссылки

Научные и академические посты

org-wikipediya.ru

Жан Маре.Роман с жизнью. | Блогер Julyjulia на сайте SPLETNIK.RU 8 июня 2014

У него было столько талантов, что, казалось, при его рождении феи дрались у колыбели за право вручить свой подарок. Актер, живописец, скульптор, писатель, каскадер, декоратор, наконец, просто красавец, атлет и необыкновенно достойный человек, вызывающий всеобщие уважение и любовь. Единственным, кто сомневался в том, что он достоин этой любви и этих даров, был сам Жан Маре. Впрочем, он, которого называли вечным ребенком, вполне мог помнить, что никаких фей у его колыбели не было…

 

Жан-Альфред Виллен-Маре родился 11 декабря 1913 года в нормандском портовом городке Шербуре. Его родителями были ветеринар Альфред Эммануэль Виктор Поль Виллен-Маре, который предпочитал именовать себя просто Маре, и Алина Мария Луиза Вассор, называвшая себя Анриетта. У него был старший брат Анри, родившийся в 1909 году. Благополучие этой обычной буржуазной семьи разрушила война: вскоре разразилась Первая мировая, и Альфреду Маре пришлось уйти на фронт. Вернулся он только через четыре года: «Когда мой отец уходил на войну, мне было чуть меньше года, – вспоминал Жан Маре. – Когда он вернулся, мне было пять. Помню, я сидел верхом на сенбернаре и, увидев его в дверях, закричал: «Это что еще за верзила! Прогоните его, он мне не нравится!» Верзила – потому что ростом он был не меньше, чем метр девяносто. Он отвесил мне пощечину. Вскоре мои родители разъехались. Я и брат достались матери, а сенбернар – отцу».

С родителями и старшим братом Анри

Отделавшись от мужа, Анриетта взяла детей, мать и тетку и переехала в Париж. Она была очень красивой, остроумной, одаренной женщиной, с сильным характером, строгой и справедливой матерью, которая обожала детей и, по словам Маре, воспитывала в них мужество, стойкость и бесстрашие, и ко всему этому – авантюристкой и клептоманкой, не раз оказывавшейся в полицейском участке за попытки краж в роскошных магазинах. Правда, сыновья об этом не знали – когда мать в очередной раз пропадала на несколько дней, бабушка и ее сестра рассказывали им сказки о том, как проводит время Анриетта. Правду Жан узнал лишь много лет спустя и совершенно случайно... 

Ребенком он обожал мать. Однажды она повела его на спектакль, где главных героев – страстно влюбленную пару – звали Розалин и Шабишу. С тех пор он стал называть мать Розалин, а она его – Шабишу.

Уже с четырех лет маленький Жанно знал, кем он хочет стать: конечно, актером, и никем иным! С того дня, как он впервые попал в кинотеатр, он буквально бредил этим искусством, без устали разыгрывая перед близкими сцены из фильмов, только вместо любимых актеров были плюшевые мишки и солдатики. Его кумиром была Перл Уайт – «королева трюков» немого кино, прославившаяся ролями в приключенческих фильмах, полных погонь, падений и подвигов. Жанно был восхищен мужеством этой хрупкой актрисы – пока не узнал, что она уже давно не исполняет трюки сама: за нее это делала целая команда каскадеров. Тогда Жанно пообещал себе, что уж он-то будет сам исполнять все трюки в своих фильмах!

Но пока кинематографическая карьера была делом туманного будущего, Жанно научился актерствовать в настоящей жизни. Он быстро понял, что любят не за то, каков человек есть, а за то, каким он кажется, – и прикладывал все усилия к тому, чтобы оправдывать надежды окружающих. В семье, среди обожавших его женщин, он был милым и послушным. В школе же Жанно, чтобы вызвать уважение сверстников, был настоящим «маленьким чудовищем»: он воровал все, что плохо лежало, хулиганил, врал о своей семье и к тому же обожал жестокие розыгрыши, жертвами которых становились его одноклассники и учителя. Однажды он украл совершенно ненужную ему коробку с красками – и, решив извлечь из нее хоть какую-то пользу, начал рисовать. Случай быстро породил увлечение, а увлечение переросло в страсть, не оставлявшую Маре всю жизнь.

Из-за плохого поведения ему пришлось сменить не одно учебное заведение, пока однажды он не увидел одного школьника, бессовестно и беззастенчиво лгущего о своей семье, ее богатстве и своем роскошном доме. Это было настолько отвратительно, что Жанно поклялся больше никогда не врать, – а заодно избавиться от всего, что было в нем отвратительно: от лени, тщеславия и жестокости. 

Работа ретушером

В шестнадцать лет уч:) пришлось бросить: семье нужны были деньги. Сначала Жан устроился в радиомастерскую, а затем поступил на завод Патэ, занимавшийся производством кинооборудования: хоть так, но Жан стал на шаг ближе к своей мечте. Следующим шагом была работа в фотоателье: хозяин ателье, кроме собственно мастерства фотографа, учил Жана живописи, а также снимал красивого юношу для рекламы своего заведения. Жан же рассылал карточки на все киностудии в надежде, что какой-нибудь режиссер вдохновится его лицом и предложит ему роль. Юного красавца нередко приглашали на пробы, но дальше дело не шло. На прослушиваниях Маре читал классические монологи, и делал это с таким чувством, что однажды услышал в свой адрес: «Вам нужно лечиться! Вы истерик!» 

Жан Маре в семнадцать лет

Это отрезвило Жана: он понял, что одной внешности и желания недостаточно для того, чтобы стать актером, – нужно образование. Он трижды безуспешно пытался поступить на актерское отделение Парижской консерватории, пока наконец не был принят статистом в театр Atelier: эта работа, помимо бесценной практики, давала возможность почти бесплатно ходить на курсы актерского мастерства к прославленному педагогу Шарлю Дюллену – среди его учеников в разное время были, например, великий хореограф Ролан Пети, прославленный режиссер Жан-Луи Барро и знаменитый мим Марсель Марсо. Жан старательно учился, а по вечерам играл маленькие роли в спектаклях: например, в «Юлии Цезаре» он исполнял целых пять ролей. В 1963 году, отвечая на анкету журнала «Искусство кино», Жан Маре писал: "Когда я занимался на курсах Дюллена, одним из моих педагогов был Соколов, прекрасный актер. Он сам был учеником Станиславского и много рассказывал о его системе. Себя я тоже приобщаю к этой школе, имеющей огромное значение для кинематографа: она требует находить для самого сильного внутреннего чувства очень точное и сдержанное внешнее выражение".

С двадцати лет Жан Маре появляется и на киносъемочной площадке, но как это далеко от его мечтаний! Режиссер Марсель Л'Эрбье снял Жана в крошечных эпизодах в нескольких своих фильмах, а кое-где Маре указан в титрах и как ассистент режиссера. Говорят, Л'Эрбье намекал Маре, что если тот окажет ему некоторые вполне понятные услуги, то получит главную роль. Тот не поддался и продолжал сниматься в эпизодах – нередко роли были такие маленькие, что Жан с трудом находил себя на экране…

1938

Самым знаменитым человеком в артистической среде тогдашней Франции был, без сомнения, Жан Кокто. Утонченный эстет, еще в молодости удостоенный прозвища «принц поэтов», названный единственным наследником Оскара Уайльда, он был талантлив и удачлив во всем: писал стихи, романы и пьесы, рисовал, ставил кинофильмы и балеты. Жан Маре вспоминал, что однажды в 1933 году зашел в гости к другу-художнику, и внезапно на одной из картин увидел лицо, удивительно похожее на его собственное. Под картиной стояла подпись «Жан Кокто». Тогда Маре пообещал себе, что когда-нибудь обязательно познакомится с ним. Однако ждать этого ему пришлось четыре года.

Жан Кокто

В 1937 году Жан Кокто собирался ставить в Atelier свою пьесу «Царь Эдип». Кто-то из занятых в спектакле девушек пригласил на репетицию Жана Маре – мол, у них не хватает мужчин. Маре пришел – и, как говорят, Кокто с ходу предложил ему главную роль. Однако труппа возмутилась, и роль отдали другому, а Маре достались всего пара реплик. Зато Кокто заметил его и в следующей своей пьесе «Рыцари Круглого стола» в Théâtre de l'Œuvre – предложил ему роль еще до того, как какие-нибудь завистники смогли вмешаться. «Я был приглашен почти случайно, – писал Маре. – Спектакли «Эдипа» проходили неспокойно, публика свистела, а я бросал ей взгляды, полные ненависти. Я пытался устоять перед ее натиском. Кокто заметил мою смелость и был мне за нее благодарен». 

Конечно, Маре был неопытным новичком, дилетантом, но Кокто смог разглядеть в нем не только потрясающие внешние данные, но и немалый драматический талант, который только надо было вытащить на свет. Кокто натаскивал Маре, репетировал с ним, учил двигаться и разговаривать… По совету Кокто Маре начал курить – от этого его мягкий и немного высоковатый голос приобрел глубину и знаменитую хрипотцу. Про его голос много лет спустя в брошюре «Актер-поэт» Мишлин Менье написал: "Голос Жана Маре можно сравнить со звоном колокола под толщей воды, низким звуком поющего среди бури. Мне чудится в нем тягучесть музыки Дебюсси. Я очень люблю этот голос, мягкий, приятный, округляющий каждое слово, будто плетущий кружева. В интонациях этого голоса, несмотря на мужественность тембра, есть что-то детское..."

Внимание мэтра к молодому красавцу не осталось незамеченным – за кулисами поползи слухи, за которые Маре сначала нередко давал в нос, а потом решил просто игнорировать. Однажды Кокто позвонил Жану: «Немедленно приходите, произошла катастрофа!» Тот немедленно примчался в дом Кокто.

"В освещенной мягким, затененным светом комнате, где прихотливая фантазия хозяина соединила игрушечную лошадку и магический кристалл, эскизы Пикассо и китайскую опиумную трубку, мэтр в белом махровом халате и шелковом шарфе на шее напряженно всматривается в лицо молодого дилетанта – своего слушателя, – писал Маре в воспоминаниях. – Нервные, удлиненные пальцы пианиста рассеянно теребят вьющиеся волосы. И вдруг мэтр встает, подходит ко мне и произносит ошеломляющую фразу: «Это катастрофа! Я вас люблю!» Страх перед всемогущим режиссером и мгновенно мелькнувшие в мыслях блистательные возможности заставили меня пойти на маленькую ложь и чуть слышно ответить: «Я тоже». Эта ложь была маленькой еще и потому, что очень скоро она стала правдой... Я полюбил Жана". 

Жан Кокто стал для молодого актера всем: отцом, учителем, любовником и другом. В нем Маре нашел все, чего ему так не хватало: понимание, нежность, поддержку, образованность и доверие. Маре всегда чувствовал себя недоучкой – и Кокто, который был прекрасно образован и эрудирован во многих областях, составлял для него списки книг, водил по музеям и обучал хорошим манерам. «Он родился красавцем от красивой матери, – писал впоследствии Кокто, – и ему требовалась соответствующая душа, чтобы носить этот прекрасный костюм. Все свои силы я вкладывал в то, чтобы развить в нем его лучшие природные задатки – благородство, мужество, щедрость души. В его сердце светит солнце, в его душе горит огонь». 

Кокто познакомил его со своими друзьями, среди которых были Коко Шанель, Эдит Пиаф, Лукино Висконти и Морис Шевалье. Он писал для него стихи – их поэтическая переписка вошла в анналы мировой поэзии, - ставил пьесы и кинофильмы. Их союз, любовный и дружеский, продолжался двадцать шесть лет, и за это время они ни разу не поссорились. Их связывали творчество и родство душ. Недаром Жан Маре отмечал день их встречи как второй день рождения, повторяя, что Кокто сформировал его как личность, сделал из него актера, а актера превратил в легенду.

Жан Кокто. Портрет Жана Маре

В 1938 году Кокто всего за восемь дней специально для Маре написал пьесу «Ужасные родители». Пьесу о непростых отношениях матери и сына поначалу никто не хотел ставить – Кокто даже собирался купить театр, но ему не хватало денег. Жан Маре вспоминал, что за недостающей суммой он отправился к «доброму ангелу» Кокто – Коко Шанель, но та отказала. Наконец пьесу, даже не читая, взяли в Théâtre des Ambassadeurs. Партнершей Маре в спектакле была Ивонн де Бре – превосходная актриса, которая поразила Маре своим талантом и со временем стала ему второй матерью. 

Маре очень переживал, что ему окажется не под силу исполнить очень сложную, глубокую и многоплановую роль Мишеля, и Кокто беспрерывно работал с ним. Маре вспоминал: «Я долго с ним боролся и этим глубоко ранил его. Я боялся стать механизмом, приводимым в движение Кокто, пешкой в его руках, что без него ничего не смогу сделать. Я боролся против его указаний и рекомендаций. Но однажды я сказал ему: теперь я почувствовал себя настолько сильным, что готов следовать твоим советам».

Спектакль готовился с большими трудностями, однако, когда он наконец вышел, его ждал неожиданно шумный успех, а Маре – восторженные рецензии в газетах и любовь зрителей. «После триумфальной премьеры «Родителей» настоящая радость входит в мою жизнь, – писал Маре. – Каждый вечер я шел в театр, как к любовнице. Я уходил оттуда, как уходят от нее, – блаженствуя и исчерпав себя до дна. Критики единодушно хвалили меня, пьесу, моих товарищей».

Жан Маре и Ивонн де Бре в "Ужасных родителях"

Кокто снял новую квартиру на площади Мадлен, и Маре переехал к нему. Маре вспоминал: «Моя комната была смежной с его. Нас разделяла дверь. Множество ночей под нее проскальзывали стихи. Утром я обнаруживал один или несколько маленьких листков, часто цветных, по-разному сложенных. Иногда в форме звезды. День, начинавшийся чтением этих маленьких лепестков, сулил мне счастье и удачу». Поначалу их союз вызывал немало толков, сплетен и даже насмешек, даже мать Маре грозилась порвать с сыном всяческие отношения, и ему стоило немалого труда убедить ее в том, что рядом с Кокто он по-настоящему счастлив. Заткнуть сплетников было проще – «два Жана» просто не обращали на них никакого внимания и скоро заслужили уважение и понимание даже среди самых завзятых недоброжелателей.

Кокто хотел перенести «Трудных родителей» на экран, но этим планам помешала война. Вспоминают, что, едва объявили о нападении, Маре тут же отправился на мобилизационный пункт. Там он услышал разговор двух офицеров, которые жаловались, что армии катастрофически не хватало автомобилей; Маре тут же предложил свой. Его призвали вместе с машиной; он служил шофером воинской части в округе Мондидье. Его положение – водителя личного автомобиля, к тому же известного актера (а среди воюющих быстро нашлись поклонники его таланта), – давало некоторые льготы, однако Маре редко ими пользовался. Маре воевал несколько месяцев, а затем война для Франции прекратилась, и он вернулся домой.

На фронте

Жизнь в Париже затихла, «Трудные родители» были запрещены. Что мог сделать в условиях оккупации человек, который хотел только одного – играть? И Жан Маре решил обратиться к классике и сам поставить две пьесы прославленного Расина – «Британника» и «Андромаху».

"Когда я ставил «Британника» и «Андромаху», – вспоминал впоследствии Маре, – я пытался добиться наибольшей естественности в декламации и ликвидировать напевность александрийского стиха. Это вызвало скандал. Мнения зрителей и прессы разделились. Однако мне не кажется, что все это вело к разрыву с традициями французского театра. Я хотел только обновить их, приспособить к нашему времени".

Постановки и правда были революционными: тяготы военного времени диктовали условия жесткой экономии, и из-за этого на сцене не было привычной роскоши – вся сценография, автором которой был сам Жан Маре, удивляла сдержанностью и выразительностью, достигнутой минимумом средств. Скандальный отказ от традиционной «певучести» декламации и правда был сродни революции: французские трагедии испокон веку скорее пелись, чем проговаривались, а Маре заставил актеров именно говорить текст, утверждая: «Музыкальности хватит в самих стихах!» Говорят, при постановке «Андромахи» Маре впервые сделал актрисе прическу «конский хвост», с тех пор завоевавшую безграничную популярность. 

В 1941 году Кокто ставит пьесу «Пишущая машинка», где Маре играет сразу две роли – Паскаля и Максима. За несколько дней до премьеры стало известно, что один из профашистских критиков Ален Лебро намеревается разнести постановку в пух и прах. Маре вспылил и пообещал, если такое случится, отстоять свою честь кулаками. Так и произошло: на следующий день после выхода разгромной рецензии Лебро Маре нашел его и избил. После этого телефон в квартире Кокто раскалился от благодарственных звонков всех, кому успел насолить Лебро, зато газеты, подвластные немецкой цензуре, поспешили объявить Жана Маре «самым плохим актером Парижа».

Жан Кокто. Рисунок Жана Маре

В 1943 году против постановки пьесы Кокто «Рене и Армида» – волшебной сказки на сюжет из Торквато Тассо, написанный классическим александрийским стихом, началась настоящая кампания, вдохновленная, как считают, коллаборационистами: на Кокто и Маре лавиной обрушились обвинения как в творческой несостоятельности, так и в личных грехах. Обоим припомнили и гомосексуальность, и грехи молодости, и прошлые творческие неудачи, и увлечение наркотиками Кокто, и «карьеру через постель» Маре. Однако их поклонники остались верны своим избранникам – Маре стал настоящим символом сопротивления оккупантам, а пьеса, разошедшаяся «самиздатом» по рукам, приобрела необыкновенную популярность.

В том же году самый прославленный театр страны Comédie Française пригласил Жана Маре войти в состав труппы. Правда, сотрудничество не получилось: в это время режиссер Марсель Карне пригласил Маре сниматься в своем фильме «Жюльетта, или Ключ к сновидениям» по пьесе Жоржа Невё, однако театр не отпускал Маре на съемки, и ему пришлось уволиться. Но и фильм так и не был снят – лишь через десять лет Карне все-таки поставит эту картину, но главную роль в ней сыграет Жерар Филипп.

Хотя съемки «Жюльетты» и были отменены, Маре не остался без работы. Французские режиссеры, не желая ни сотрудничать с немцами, ни прогибаться перед цензурой, дружно снимали "безопасные" костюмные исторические фильмы, детективы и экранизации классики, и Маре – красивый, талантливый и к тому же обладавший определенной славой в патриотически настроенных кругах, пользовался большой популярностью. Только за первые годы войны он снялся в картинах «Рдеет вьющийся флаг» режиссера Жака де Баронселли, «Кармен» Кристиан-Жака, на съемках которого Маре научился верховой езде, и «Кровать под балдахином» Ролана Тюаля.

На натурных съемках «Кровати» Маре сблизился со своей партнершей Милой Парели, очаровательной и веселой девушкой: они изо всех сил старались держать свой роман в тайне, однако слухи о нем поползли довольно быстро, дойдя в конце концов и до Кокто. Однако тот, вместо сцен ревности, сделал Маре воистину роскошный подарок – сценарий фильма «Вечное возвращение». В его основу легла старинная легенда о Тристане и Изольде и их несчастной любви, только действие развивалось в современной Франции. Тристан стал Патрисом, а Изольда – Натали, но их трагическая обреченная любовь по-прежнему трогала сердца.

По настоянию Маре на роль матери Патриса была приглашена Ивонн де Бре. Вспоминают, что на съемках Кокто требовал, чтобы волосы Маре и его партнерши Мадлен Солон были одного цвета, но поскольку структура их волос была разная, а качественных косметических средств в условиях войны не хватало, на самом деле волосы нередко получались голубыми, сиреневыми или даже зелеными, хотя на черно-белой пленке они выглядели одинаково. 

 

Фильм, который снял Жан Делануа, произвел фурор: Жан Маре в одночасье из просто знаменитого актера превратился в настоящего кумира. Его называли «воплощением красоты на Земле», хотя сам он никогда не считал себя красавцем и так и не смог поверить, что его считают красивым другие. «Когда я был ребенком, – писал он, – мать всегда говорила мне, что я некрасив. Я же не находил свою внешность такой уж дурной, но с тех пор красивым себя тоже не считаю». Ему ежедневно приходили сотни писем, на которые старательно отвечала Анриетта Маре: она успешно подражала почерку сына и даже составила картотеку его поклонниц, чтобы случайно не выслать одну и ту же фотографию или благодарственную записку дважды. 

Кадры из фильма "Вечное возвращение"  

В одночасье прославился даже Мулук – пес Маре, которого тот подобрал на военных дорогах. Вспоминают, что все мужчины Франции носили вязаные свитера с жаккардовым узором, как у Патриса, и учились говорить тем же хрипловатым голосом, что и Жан Маре. «Вечное возвращение» вознес Маре к вершинам настоящей славы. Между тем было известно, что он находится в списках неблагонадежных лиц – несколько месяцев Маре каждое утро просыпался на рассвете, ожидая ареста…

Кадры из фильма "Вечное возвращение"

Когда союзники освобождали Париж, Маре вступил в дивизию генерала Леклерка, став помощником водителя, а затем и водителем бензовоза, развозившего топливо для заправки танков. За мужество он даже был награжден военным крестом, однако в изложении Маре эта история была скорее похожа на анекдот, чем на подвиг: Маре ел варенье, сидя в кабине своего грузовика, и включил мотор, чтобы погреться - и в это время мимо проходил кто-то из высших чинов. Оказалось, что только недавно был издан приказ, согласно которому шоферы в любой ситуации должны были оставаться в своих машинах, не глуша мотор. Маре наградили как пример смелости и верности приказам, он же мечтал о настоящих боевых подвигах, которых на его долю так и не выпало. Как он вспоминал впоследствии, на войне «я не бежал от героизма, однако героизм упорно бежал от меня».

С Милой Парели

Чтобы получить отпуск, Маре предложил своей давней подруге Миле Парели изобразить замужество – и она с радостью согласилась. Журналисты осаждали пару, засыпая их вопросами типа «как они могут жить вместе» и «не мешает ли прошлое их любви». Под «прошлым», видимо, имелся в виду Кокто – однако на прямой вопрос Маре тот ответил, что для него важнее всего его счастье. Всего Маре и Парели прожили вместе два года, пока Маре не понял, что он все же не создан для семейной жизни.

Однако его сотрудничество с Кокто не прекращалось ни на минуту. В 1944 году тот написал для Маре сценарий еще одного ставшего легендарным фильма «Красавица и Чудовище», снова обыгрывающий классический сюжет, на этот раз сказки мадам де Бомон, и взялся сам выступить режиссером. На роль Красавицы пригласили Жозетт Дей, а одну из ее сестер сыграла Мила Парели – хотя их отношения с Маре были уже в прошлом, они по-прежнему относились друг к другу очень тепло.

Жан Маре. Портрет Милы Парели

Для участия в фильме Маре по особому разрешению генерала Леклерка отпустили с фронта, однако съемки не раз были под угрозой срыва: сначала киностудия отказалась от реализации столь странного сценария, затем сам продюсер решил прекратить съемки, решив, что фильм про наряженного зверем человека не будет никому интересен. Кокто еле уговорил его снять на пробу одну из сцен фильма. Говорят, жена продюсера плакала на просмотре, и съемки были разрешены. Однако неприятности на этом не кончились: были перебои с электричеством, Мила Парели упала с лошади и чудом не получила серьезных травм, а у Маре началась жестокая аллергия на шерсть, которую клеили ему на лицо. 

Кадры из фильма "Красавица и Чудовище"  

Для образа Чудовища его гримировали пять часов – три часа на лицо наклеивали специальную маску, сделанную по заказу лучшим французским специалистом по парикам (а отдирать ее приходилось чуть ли не с кожей), и по часу уходило на каждую руку, а кроме этого специальной краской красили зубы и накладывали звериные клыки. Кожа под гримом ужасно чесалась, к тому же, из страха, что грим может отклеиться, Маре на съемках питался исключительно компотами и пюре. В то же время у Кокто тоже началось кожное заболевание – по мнению некоторых, это было проявлением его любви к Маре. На съемочной площадке ему приходилось работать, закрыв лицо листом бумаги с прорезями для глаз, который Кокто крепил скрепками к шляпе.

Кадры из фильма "Красавица и Чудовище"

В военных условиях были проблемы с тканями, аппаратурой и пленкой, зато эскизы костюмов делали Пьер Карден и Кристиан Диор. Вспоминают, что Карден, у которого была очень схожая с Маре фигура, примерял его костюмы на себя – Маре потом шутил, что манекеном для него выступал сам Пьер Карден! Когда в конце концов фильм вышел – он имел огромный успех, неожиданно для самих авторов почти сразу приобретя статус легенды.

Следующей совместной работой Кокто и Маре стала пьеса «Двуглавый орел»: романтическая история трагической любви королевы и анархиста, посланного ее убить. Королеву играла Эдвиж Ферье – для Маре она навсегда останется образцом элегантности, женственности и профессионализма. 

Жан Кокто, Эдвиж Ферье и Жан Маре

Спектакль с необыкновенным успехом шел целый год, и хотя рецензенты писали в основном о том, как технично падает с высокой лестницы Жан Маре (а он делал это ежедневно, без страховки и дублеров), восхищения были достойны все участники спектакля. Через несколько лет Кокто перенесет этот спектакль на большой экран, и снова падение Маре в конце фильма будет вызывать аплодисменты. Вспоминают, что когда снимали эту сцену, Кокто попросил Маре не шевелиться, чтобы без помех снять крупные планы, пока ему не скажут «стоп»: отсняв эпизод, про кодовое слово забыли, и Маре, упав, лежал неподвижно так долго, что вся съемочная группа испугалась, не погиб ли он по-настоящему…

Кадр из фильма "Двуглавый орел"

Конец войны Маре встретил национальным героем, кумиром поколения, воплощавшим в себе желания и мечты всей нации. Казалось, его детская мечта стать популярным сбылась: «Небо услышало мои молитвы и вняло им, – с улыбкой говорил Маре. – Как жаль, что я не догадался попросить Бога сделать меня большим актером. Может быть, я был бы им». 

Агнес Лорен и Жан Маре в фильме «Карманная любовь» (1957)

В сороковых годах он много снимался – в 1946 году он играл в адаптации Гюго «Рюи Блаз» (в советском прокате «Опасное сходство»), снятой режиссером Пьером Бийоном по сценарию Кокто, где Маре исполнил сразу две роли – студента Рюи Блаза и благородного главаря разбойников Сезара де Базана. Верный своему детскому обещанию, Маре сам исполнял все трюки, которых в фильме было немало, хотя у него была сильная близорукость (об этом мало кто знал, потому что Маре всю жизнь отказывался носить очки, считая, что они делают его смешным). «Если я готов рисковать, то это потому, что мне нравится преодолевать страх, – говорил Маре. – Если ты соглашаешься играть роль, где приходится подвергать свою жизнь опасности, значит, ты готов это сделать. И мне это кажется вполне естественным». 

Жан Маре. Рюи Блаз

Режиссер был категорически против, не желая рисковать здоровьем знаменитого актера, и оказался прав – во время съемок Маре чуть не утонул: снимали сцену, где герой Маре переплывает бурную реку, актера затянуло головой вниз в стремнину, и он застрял между двумя валунами. Он едва смог выбраться на берег, на чем свет стоит проклиная всю съемочную группу, а как только он вылез на сушу, режиссер тут же попросил его снова залезть в то же место, пока свет не ушел... Однако этот случай не охладил пыла Маре, и он продолжал сам исполнять все трюки. «Рюи Блаз» был поначалу прохладно принят публикой, однако позже приобрел популярность как первый из целой череды историко-приключенческих фильмов, в которых за свою жизнь снимался Жан Маре. 

В ленте «Тайна Майерлинга» режиссера Жана Делануа – романтизированной истории самоубийства Рудольфа Габсбурга и его возлюбленной Марии Вечеры, – Маре сыграл Рудольфа. Марию играла Доминик Бланшар, очаровавшая Маре, как ее героиня – Рудольфа. Пронырливые журналисты даже стали поговаривать о свадьбе, однако Маре заявил: «Я слишком люблю Доминик, чтобы пожелать ей такого мужа, как я». Они дружили многие годы. 

Доминик Бланшар в роли Марии Вечеры

Делануа горел желанием снять еще один фильм с Маре – он чуть не ежедневно приходил в дом к Маре и Кокто и умолял их написать сценарий для нового фильма, однако Кокто отказывался. Тогда Делануа обратился к Невё, который по сюжету самого Делануа написал сценарий «Глазами памяти». Вместе с Маре снималась красавица Мишель Морган – Маре называл ее «единственной женщиной, которую я мог бы по-настоящему полюбить». Однако Мишель, которая прекрасно относилась к Маре как к другу, осталась равнодушной к нему как к мужчине – в то время она была увлечена актером Анри Видалем, за которого скоро вышла замуж. 

Она вспоминала: "Он говорил мне, что хочет на мне жениться, но в то же время был влюблен в кого-то еще. Жан был великолепен, обаятелен, но иногда впадал в ужасный гнев. Играть с ним было удовольствием. Всегда все обсуждали. Никаких ссор, никакого соперничества. У него был священный огонь, у меня же не настолько. Он хотел уговорить меня играть на сцене, но я испытывала страх перед сценой. Позже мы играли с ним в «Священных чудовищах» и, каждый вечер встречаясь, радовались друг другу. Гастрольные поездки с ним были очарованием: вечерние прогулки, маленькие бистро... Я любила честность Жана Маре, его достоинство, его откровенность, его мужество. Он ничего не боялся. Он был способен даже применить силу. Он не отказывался признать себя гомосексуалистом, не делая из этого знамени. Да, я любила Жана Маре. Это была настоящая дружба".

Актриса Мишель Морган и Жан Маре в фильме «Глазами памяти» (1948)

Маре еще раз встретится с Морган на съемках «Стеклянного замка», и они будут дружить до самой его смерти.

Наконец, в 1949 году Жан Маре снимается в фильме, который по праву считается как одной из главных вершин его кинокарьеры, так и высшей точкой его творческого союза с Кокто: в прославленном «Орфее». На роль Смерти, в которой Кокто хотел видеть прекрасные и аристократичные черты своей давней возлюбленной Натали Палей, планировали сначала Грету Гарбо, потом Марлен Дитрих, и в конце концов остановились на Марии Казарес, прекрасной актрисе, прославленной сотрудничеством с Альбером Камю, за что ее даже прозвали «музой экзистенциализма». 

На съемках фильма «Орфей» (1950)  

На съемках этого многопланового, насквозь пронизанного символами фильма Кокто проявил необыкновенную фантазию: он выстраивал декорации под необычными углами, придумал множество трюков с зеркалами, которые образуют настоящий волшебный лабиринт. В одном из кадров, где Орфей-Маре погружает руки в зеркало, роль стекла исполнял тазик с настоящей ртутью.

Фильм моментально приобрел статус культового, да и сейчас по праву считается одной из вершин мирового кинематографа. Примерно в это же время личный союз Маре и Кокто окончательно распался, однако их дружба не прервалась – наоборот, она переросла в практически родственные отношения.

Серджио Реджиани, Жан Кокто и Жан Маре. 1941 год

В конце сороковых Жана Маре снова пригласили в Comédie Française, и он согласился при условии, что ему дадут снова поставить расиновского «Британника»: впервые в истории прославленного театра актер, которому не было и сорока, не только сыграл роль Нерона в спектакле, но и был его режиссером и художником-постановщиком. Его уже давно не воспринимали как «актера Кокто», никто уже не вспоминал, что поначалу его считали лишь талантливым протеже и красивым манекеном.

В пятидесятых годах Маре играет сразу в нескольких театрах, и к тому же много снимается, делая по несколько фильмов в год, и почти везде – главные роли, успех и признание критики. Он работал с такими режиссерами, как Жан Ренуар, который снял Маре в картине «Елена и ее мужчины», Саша Гитри, у которого М

www.spletnik.ru

Знаменитые режиссеры как живописцы: от Антониони до Сталлоне

Обзоры 

• Аренда
  • Аудио
    • Микрофоны
    • Рекордеры/плееры
    • Микшерные пульты
    • Все аудио
  • Видео
    • Видеокамеры и камкордеры
    • Операторское оборудование
    • Объективы
    • Все видео
  • Осветительное оборудование
    • Направленные светильники
    • Заполняющие светильники
    • Гелиосферы
    • Все осветительное оборудование
  • Фотоаппараты
  • Проекционное оборудование
    • Проекторы
    • Экраны
    • Светодиодные экраны
    • Все проекционное оборудование
  • IT оборудование
    • Системы захвата и оцифровки видеоматериала (ingest)
    • Все it оборудование
  • Системы служебной связи
  • Генераторы
  • Автомобили для съемок
  • Генераторы эффектов
• Продажа
  • Аудио
    • Микрофоны
    • Микшерные пульты
    • Рекордеры/плееры
    • Наушники
    • Все аудио
  • Видео
    • Видеокамеры и камкордеры
    • Объективы
    • Видеомониторы и системы отображения
    • Операторское оборудование
    • Все видео
  • IT оборудование
    • Эфирное вещание
    • Системы хранения данных
    • Системы графического оформления эфира
    • Платы ввода-вывода
    • Все it оборудование
  • Измерительное оборудование
    • Blackmagic
    • Data Video
    • Прочее
    • Все измерительное оборудование
  • Системы служебной связи
    • Цифровые матричные системы
    • Беспроводные системы служебной связи
    • Микрофоны, головные гарнитуры и наушники
    • Все системы служебной связи
  • Видеомонтаж
    • Программное обеспечение
    • Платы ввода-вывода
    • Все видеомонтаж
  • Фото
  • Осветительное оборудование
    • Направленные светильники
    • Заполняющие светильники
    • Комплекты светильников
    • Блоки питания и кабели
    • Все осветительное оборудование
  • Радиовещание
    • Системы автоматизации эфира
    • Аксессуары
    • Все радиовещание
  • Профессиональный грим
  • Профессиональные носители
    • Карты P2
    • Карты XQD
    • Устройства хранения данных HDD/SSD
    • Все профессиональные носители
  • Кабели, разъемы
    • Кабели
    • Разъемы
    • Инструменты
    • Все кабели, разъемы
• Локации
  • Павильоны
    • Фотопавильоны
    • Кинопавильоны
    • Все павильоны
  • Аппаратные нелинейного монтажа
  • Киноконцертные комплексы
  • Конференц-залы
  • Выставочные залы

tvkinoradio.ru

Жан Кокто по прозвищу «Принц удачи» : Daily Culture

Гений, каким бы удивительным он ни был,

приходит всегда в свой час, и когда этот час бьет,

все часы в мире начинают отставать.

О порядке в обличье хаоса. 

Речь в Коллеж де Франс 3 мая 1923 года

Карта нашей жизни сложена таким образом, 

что мы видим не одну пересекающую ее большую дорогу, 

но каждый раз новую дорожку 

с каждым новым разворотом карты. 

Нам представляется, 

что мы выбираем, а выбора у нас нет. 

Двойной шпагат

Жан Морис Эжен Клеман Кокто, родившийся во Франции 5 июля 1889 года, фигура многогранная и неоднозначная, но бесспорно гениальная. Он прославился и как поэт, и как художник, и как сценарист, и как драматург. За чтобы он ни брался – во всем ему сопутствовала удача.

Как сказал Андре Моруа, Жану Кокто выпала «опасная удача» прожить сытое и счастливое детство, которое, к несчастью, было омрачено самоубийством отца (адвоката и художника-любителя), когда маленькому Жанно было всего 9 лет. Это событие сильно повлияло на мальчика и навсегда наложило отпечаток на его творчество – тема смерти была одной из самых главных нем, а сам Кокто называл ее не иначе как «моя возлюбленная».

Семья Жана Кокто была богатой, увлеченной искусством – красавица мать не могла представить свою жизнь без театра и каждый день посещала премьеры, а в их доме бывали Россини и Сарасте, в гостиных постоянно звучали разговоры о прекрасном и возвышенном.

Литература

Такая богемная обстановка рано пробудила в юном Жане талант писателя, уже в 1906 году были написаны первые стихи, а первый сборник «Лампа Аладина» появился в 1908 году. 

В том же году, Жан Кокто прочитал свои стихи со сцены театра «Фемина» и сразу получил признание, его окрестили «легкомысленным принцем», а сам он постоянно говорил, что вся жизнь уйдет на то, чтобы «заставить забыть этот дебют». Ему покровительствовал Лоран Тайяд, его хвалил Андре Жид, но никто не мог даже предположить, что очень скоро Жана Кокто, этого худого молодого человека с изысканными манерами, окрестят единственным наследником Оскара Уайльда, а его работы во всех сферах искусства будут вызывать восторг.

Произведения Жана Кокто были известны не только в Европе, но и за океаном – его печатали в литературном американском журнале «Little Revue», основанном Джейн Хип и Маргарет Андерсон. Даже в Советском Союзе литературные работы Жана Кокто получили одобрение: во время непродолжительного пребывания на фронте в ходе Первой Мировой Войны, Жанно написал роман «Самозванец Тома», получивший высокую оценку наркома Анатолия Луначарского.

Среди работ Кокто также можно выделить пьесу «Трудные родители» и роман «Трудные дети», герои которого умирают, не в силах покинуть «зеленый рай детской любви». Жан Кокто является автором такого направления как монодрама – драма, читаемая одним голосом (драма «Человеческий голос»). Он был блистательным эссеистом и критиком, сумел оказать влияние на многих талантливых людей своего времени.

Позднее, в 1955 году, был избран членом Французской Академии, Королевской Академии Бельгии. Он был командором Ордена Почетного Легиона, членом Академии Малларме, многих национальных Академий мира, почетным президентом Каннского кинофестиваля и Академии джаза.

Но несмотря на столь широкое применение своего литературного таланта, Жан Кокто поэзии был верен всю свою жизнь, сборники стихов выходили регулярно, а за год до смерти именитый драматург выпустил поэму «Реквием», в которой соединил все мотивы своего творчества. Жан Кокто даст поэзии два определения: «поэзия – врожденное бедствие» и «вечное отрочество». Данные в разное время – первое в годы юности, а второе – в дни первых печалей и разочарований, они говорят нам о том, что поэзия с Жаном Кокто была всегда, хотя характер ее менялся.

Вечер

На птицу серую, уставшую в полёте,

Похож вечерний час, когда душе и плоти

 Милей всего тоска о прошлом, о былом.

И расплывается за призрачным окном

Неясный абрис крыш, и вечный шум Парижа

 Рождает тишину, она плотней и ближе,

Хотя доносятся то отзвук песен, то —

Пунктиром в сумерках — далёкое авто.

Приходит час, когда, чтоб обмануть печали,

Достаточно того, чтоб где-то зазвучали

 Шарманка, или смех, или собачий лай,

И то признание — пропасть ему не дай! —

Ещё звучащее… Но в сумраке всегдашнем

Страшней всего, что день прошёл —

                                   и стал вчерашним.

Живопись

Рука Афины Эрганы, покровительницы ваятелей и художников, водила и кистью Жана Кокто – он с детства любил рисовать, его талант рано проявился, особенно ему удавались графические портреты. На своих работах Жанно запечатлел таких знаменитых людей своего времени, как Пабло Пикассо, Вацлав Нижинский, Игорь Стравинский, Сергей Дягилев, с многими из которых познакомился в середине 1910-х, влившись в художественные круги Парижа, где бурлила жизнь. Более того, он оказал влияние на сюрреалистов, хотя в последствии и вошел в конфликт с Андре Бретоном, основоположником сюрреализма и автором двух манифестов этого направления. 

Впоследствии, Жан Кокто сам проиллюстрирует свою книгу «Опиум», написанную им после выхода из наркологической клиники. Иллюстрации будут сделаны в экспрессивной манере. К опиуму Жана Кокто приучил его друг (возможно и возлюбленный) Раймон Радиге, который скончался от тифа в 1923 году. Потеря Раймона стала для Кокто огромным горем, с которым он очень долго пытался смириться, а вот смириться с отказом от наркотиков не смог и продолжал употреблять их до конца жизни.

Музыка

«…Между музыкой и Жаном Кокто была органичная доверительная связь… Он был весь в музыке физически… Для разговора о музыке и музыкантах он умел находить идеально подходящие слова, точные выражения, полностью избегая при этом специальной музыкальной терминологии…» - эти слова из книги Анри Соге «Жан Кокто и музыка», как нельзя лучше изображают роль музыки в жизни Жанна и наоборот.

Жан имел множество друзей в музыкальном мире – Эдит Пиаф, Эрик Сати (самый оригинальный композитор ХХ века, «простой и ясной» музыкой которого так восхищался Кокто в своей книге «Петух и Арлекин»), а в 1913 году Жан Кокто открыл для себя творчество Игоря Стравинского и был так впечатлен, что не только познакомился с композитором, но и посвятил ему книгу «Потомак», вышедшую в 1919 году.

Но не только друзья связывали многогранную личность Кокто с миром музыки – он написал множество текстов для опер, балетов и ораторий, не одно либретто, созданное Кокто прославили не только его самого, но и тех, кто участвовал в постановке. 

А в 1922 году со своим другом и напарником во многих начинаниях, Эриком Сати, а также при поддержке известного критика Анри Колле, организовал «Шестерку» - группу шести молодых композиторов, на создание которой их вдохновила «Могучая кучка», более известная во Франции под названием «Русская пятерка». Жан Кокто в своей книге «Мои священные чудовища» оставил следующие воспоминания об этой творческой группе: «История нашей «Шестёрки» похожа на историю трёх мушкетёров, которых вместе с д’Артаньяном было четверо. Так и я в «Шестёрке» был седьмым. Говоря точнее, ещё больше эта история похожа на «Двадцать лет спустя» и даже на «Виконта де Бражелона», потому что всё это было очень давно и сыновья уже заменили отцов. Сходство дополняется тем, что нас объединяла не столько эстетика, сколько этика. А это, по-моему особенно важно в нашу эпоху, помешанную на ярлычках и этикетках…».

Театр

В 1912 году состоялась судьбоносная встреча Жана Кокто с русским балетным антрепренером Сергеем Дягилевым, который сказал молодому человеку: «Удиви меня!», и у Кокто это получилось! Он удивлял всех и вся, постоянно, а его девизом можно назвать следующее развитие событий на сцене: если упорный режиссер повесил на стене ружье, то надо непременно помешать ему выстрелить!

Кокто говорил, что Сергей Дягилев заставил его умереть, чтобы снова воскреснуть уже новым Жаном Кокто – поэтом. Так или иначе, но Жан Кокто стал сотрудником у Дягилева и делал афиши для Вацлава Нижиниского и Тамары Карсавиной.

Но самой запомнившейся совместной работой Дягилева и Жана Кокто является эпатажный балет нового типа «Парад», поставленная в мае 1917 года в Париже, музыку для которого написал Эрик Сати, а декорации и костюмы сделал Пабло Пикассо. Этот спектакль был призван выразить настроения «потерянного поколения» и бросить вызов устоявшимся традициям. Это был авангардный балет, в оформлении которого использовались кубистские принципы, а на афише впервые появилось определение «сюрреалистический», придуманное Гийомом Аполлинером. 

Премьера прошла шумно, даже скандально: если бы на спектакле не присутствовал Гийом Аполлинер в военной форме, то Кокто и Сати просто побили бы. Балет не имел четко выраженного сюжета – перед нарисованном цирком зазывалы демонстрировали части своих номеров; вместо музыки были использованы уличные мелодии, действие сопровождали различные звуки – от рева двигателей до стука швейной машинки; движения, придуманные самим Кокто мало походили на танец. Но самым главным был тот факт, что представление, внутри шатра, перед публикой так и не предстало! Зрители возмущались, кричали «Пикассо – бош!», «Русские – боши!», а некоторые, сочтя себя особо оскорбленными кинулись в драку… Впрочем, Жан Кокто особо не расстроился, ведь он считал, что «Художник должен жить, пока жив, а слава пусть будет посмертной».

Однако уже через три года, в 1920-м году Париж пересмотрел свои взгляды и принял «Парад» с восторгом. После этого, Сергей Дягилев навсегда оставил балет в своем репертуаре.

В 1921 году вышел балет-гротеск «Свадьба на Эйфелевой башне», протестующий против устоявшихся традиций. Музыка к нему была написана композиторами из «Шестерки». Но уже через несколько лет, в 1926 году, Жанно напишет ряд критических эссе «Призыв к порядку», в которых отразит свое разочарование в авангардистском искусстве, которое перестало быть для него новаторским, и само превратилось в набор правил и штампов.

 

Тогда Жан Кокто обращается к классическим сюжетам, но старается их осовременить. «Антигона», «Адская машина», «Царь Эдип» - примеры подобных постановок, но центральным в творчестве Кокто стал миф об Орфее – тема судьбы художника, творца и искусства в целом в суровом реальном мире.

Кинематограф

«Если я пишу, я пишу, если рисую, то рисую, если работаю для экрана, покидаю театр; если обращаюсь к театру, оставляю кино, и скрипка Энгра всегда казалась мне лучшей из скрипок». Именно такое «самоотречение на время», полное посвящение себя какому-то одному виду искусства на длительное время, позволили Жану Кокто добиться больших успехов во всем, чем бы он ни занимался. Кинематограф не стал исключением.

Уже с 1930-х годов Кокто проявил себя как сценарист и режиссер, сняв свой первый, намеренно алогичный фильм «Кровь поэта», в котором можно разглядеть отголоски мифа об Орфее. Эта тема полностью раскрылась в фильмах «Орфей» и «Завещание Орфея», которые были сняты по сценариям Кокто, а в последнем он также сыграл пожилого поэта.

Самой популярной частью кинотрилогии была вторая, в которой с особым драматизмом поднималась тема несовместимости буржуазного образа жизни и высокого творчества.

Но, пожалуй, самой ясной и любимой публикой была фантастическая картина «Красавица и чудовища», где полностью проявились возможности «ирреального реализма» Кокто.

Менее удачными были попытки создания костюмно-исторического фильма («Опасное сходство», «Принцесса Клевская» и другие). Несомненно, что кинотворчество Жана Кокто обогатило комплекс образно-выразительных средств и приемов современного кинематографа.

Два Жанно – Жан Кокто и Жан Маре

Этот союз двух Жанно, двух талантливейших людей своего времени, то высмеивался, то порицался, то вызывал восхищение и уважение. Кто-то говорил, что Жан Маре использует свое влияние на Кокто ради собственной карьеры, а кто-то считал, что они оба дополняют и вдохновляют друг друга.

Они познакомились, когда Маре было 24, а Кокто 48. Первый – юноша, чья яркая мечта о театре не спешила сбываться (к моменту их встречи он уже трижды провалил вступительные в театральный), второй – маститый мэтр, перечить которому никто не осмеливался.

Их встреча состоялась в 1937 году, в театре «Ателье», где к постановке готовилась пьеса Кокто «Царь Эдип». Жан-старший заметил Жана-младшего и утвердил его на главную роль. И хотя тогда Жан Маре был никому неизвестен, с трудом устроился в массовку этого театра, но Кокто сумел разглядеть в нем большой драматический талант.

Маре благоговел перед мэтром, Кокто помогал ему репетировать роль, принял в нем участие. Но однажды Жан-старший позвонил Маре и сказал: «Случилась катастрофа…». Маре тут же примчался к Кокто и узнал, что тот имел в виду, произнося слово «катастрофа» - Кокто влюбился в Жана-младшего.

То, что Кокто питал нежные чувства к лицам своего пола стало известно еще во время Первой мировой войны. Будучи отважным добровольцем на фронте и сражавшимся с морскими пехотинцами, Кокто был приставлен к кресту «За боевые заслуги». Но оказалось, что Жан Кокто неоднократно нарушал дисциплину и, более того, занимался любовью с самыми неподходящими людьми в самых неподходящих местах. За это его должны были судить, но от суда его спас начальник штаба, а сам суд спас его от гибели – весь полк морской пехоты, при котором находился Кокто, был уничтожен немцами. Ни что в жизни не происходит просто так…

Для Маре это была ошеломляющая новость. Он мучился с выбором пути, обвинял себя в карьеризме и тут же оправдывал. Но ведь в начале их отношений о любви со стороны Маре не могло быть и речи – об уважении – да, о преклонении – да, но не о любви, поэтому по началу поцелуи, страсть – все было игрой, второй ролью Жана Маре после царя Эдипа.

Кокто обожал Маре – он был его учителем, наставником, любовником. Кокто писал для своего Жанно пьесы и сценарии, где тот играл главные роли; посвящал ему тонкие эротические стихи; наставлял его на жизненном пути; составлял списки литературы, обязательные к прочтению, ведь Маре часто жаловался на недостаток образования. Жан Кокто обожал Жана Маре, он хотел быть для него всем, быть его семьей, другом. За время их дружбы, которая продлилась 26 лет, между ними не было ни размолвок, ни тени недоверия.

И кругосветный путь не выдержит сравненья

С тем путешествием, где мы вдвоем.

В любви к тебе я близок к поклоненью.

Лишь там, где ты, - мой дом.

Это был удивительный союз, в котором каждый вдохновлял друг друга. Свои лучшие романтические роли Маре сыграл в фильмах Кокто «Красавица и чудовище» и «Смерть Орфея», в кинокартине «Ужасные родители» Маре также сыграл главную роль.

Они жили в одном доме, разъезжались и снова съезжались. Они были искренне преданы друг другу. Последние годы Жана Кокто Жан-младший провел рядом с ним – ухаживал, выводил на прогулки. Смерть Кокто стала для Жана Маре страшным ударом, оправиться после которого он смог только спустя несколько лет. 

Жан Маре был не только актером, но и скульптором.  В Париже, на площади Марселя Эме стоит памятник «Человеку, проходившему сквозь стену». И автором этого памятника является Жан Маре, а Марсель Эме, чьим именем названа площадь, был чудесным писателем, сочинявшим добрые сказки и истории. В этой истории простой бухгалтер мог проходить сквозь стены, чем удивлял всех своих знакомых, а еще таким интересным способом он навещал свою возлюбленную, ревнивый муж которой, уходя на работу, запирал ее дома. Но что такое замок для влюбленного мужчины, который к тому же может проходить сквозь стены?! Но однажды он застрял – именно этот момент застыл в памятнике.

Образ простого и доброго бухгалтера очень полюбился французам. Это чувствовал и знал Жан Маре, и решил создать памятник. Но есть мнение, что создавая его, Жан Маре думал о своем друге и вдохновителе – Жане Кокто, человеке, который умел сам и научил Жана Маре не только удивлять, но и проходить «сквозь призрачные стены», создавать новые миры.

Кто знает, быть может душа Кокто по ночам вселяется в памятник, он выходит из стены, бродит по Парижу и удивляет всех тех, кого встречает?..

Эдит Пиаф и Жан Кокто

Жан Кокто и Эдиат Пиаф были очень дружны, с момента их встречи – в начале 1910-х до последних дней жизни. Она писала ему в одном из своих писем, что ей хочется оберегать и защищать его от этого жестокого мира, но в то же время, именно он, Жан Кокто дает ей силы жить и она чувствует это после каждой их встречи.

Жизнь Эдит происходила на глазах у Жана – она жила, влюблялась, выходила замуж, разводилась, находила новые знакомства, рвала прежнюю дружбу, но дружба с Кокто оставалась неизменной.

Жан Кокто был свидетелем романа пылкой и эмоциональной Эдит Пиаф и ее рассудительного, спокойного, с отменными манерами возлюбленного – Поля Мерисса. Любая ее вспышка гнева разбивалась о стену его выдержанности и спокойствия.

Кокто не раз наблюдал это и решил помочь очень своеобразным способом – написал пьесу «Равнодушный красавец», где было всего двое действующих лиц – женщина, которая постоянно говорит, и мужчина, который во время этого эмоционального диалога молчит, читает газету, пытается спать, а затем уходит. Жан Кокто таким образом хотел помочь двум влюбленным взглянуть на себя со стороны и пригласил их исполнить самих себя в этой пьесе. Но Эдит и Поль все равно расстались, даже после сыгранного спектакля.

Удивительным в дружбе двух великих людей ХХ века – Эдит и Кокто – является дата их смерти – они оба умерли в один день.

Когда Жан Кокто узнал, что Эдит Пиаф больше нет, то произнес «Корабль идет ко дну…» и «Это известие не дает мне дышать». В тот день, вечером, Кокто должен был произнести речь о смерти великой певицы, но не успел – за несколько часов до выступления он скончался, но оставил ей гимн: «Эдит Пиаф, подобно невидимому соловью, теперь сама станет невидимой. Нам останется от нее только взгляд, ее бледные руки, этот высокий лоб, собирающий лучи рампы, и голос. Голос, который заполняет все вокруг и летит все выше и выше, постепенно оттесняя певицу, увеличиваясь подобно тому, как росла ее тень на стене, и, наконец, величаво воцарясь на месте, где стояла маленькая робкая женщина. Душа улицы проникает во все поры города. Это уже поет не мадам Пиаф, а моросит дождь, жалуется ветер, и лунный свет стелется по мостовой...».

Смерть и похороны Поэта

Жан Кокто перенес два тяжелейших инфаркта, после которых его выхаживал Жан Маре, но умер от отека легкого 11 октября 1963 года. Андре Моруа вспоминал о похоронах Жана Кокто следующее: «Похороны Кокто в Мийи-ля-Форе были тоже своего рода шедевром - так провожают в последний путь лишь человека, который был очень любим. Октябрьское небо с редкими крохотными облачками поражало своей чистейшей голубизной, казалось весенним. Маленький городок купался в лучах щедрого солнца. Друзья окружили гроб, покрытый трехцветным шелком и великолепными цветами. Площадь перед мэрией напоминала своими белыми домами и вывесками лучшие полотна Утрилло... В этой смеси официальных и сельских красок было волшебное очарование, которое пленило бы волшебника Кокто... Потом кортеж пересек город и направился к часовне, расписанной Кокто; позади нее, на поляне среди скромных лекарственных растений, которые Жан использовал в орнаменте своей фрески, была вырыта могила... Нам было грустно, потому что мы потеряли его, и радостно, потому что мы дали ему все, что он мог пожелать. Мы оплакивали смерть, мы проводили бессмертного, увенчанного не жалкими лаврами официального признания, а тем истинным и прочным бессмертием, которое живет в сердцах и умах».

Жан Кокто так представлял себе загробную жизнь: по его мнению Ангел Смерти должен являться под эскортом мотоциклистов; в Аду вместо чертей и в Раю вместо ангелов работают бюрократы в одинаковых костюмах и галстуках и с одинаковыми причёсками, а по радио постоянно транслируются зашифрованные новости лучших миров.

За несколько месяцев до смерти, словно предчувствуя свою кончину, Жан Кокто написал следующую эпитафию:

Прохожий, я по жизни сей 

Шел от опасности к опасности, 

И путь мой стал всего ясней, 

Когда совсем не стало ясности

Светлана Волкова



www.dailyculture.ru

Жан Кокто: смерть и юноша :: Частный Корреспондент

 

 

Мнения

Николай Подосокорский

Виртуальная дружба

Тенденции коммуникации в Facebook

Дружба в фейсбуке – вещь относительная. Вчера человек тебе писал, что восторгается тобой и твоей «сетевой деятельностью» (не спрашивайте меня, что это такое), а сегодня пишет, что ты ватник, мерзавец, «расчехлился» и вообще «с тобой все ясно» (стоит тебе написать то, что ты реально думаешь про Крым, Украину, США или Запад).

Марат Гельман

Пособие по материализму

«О чем я думаю? Пытаюсь взрастить в себе материалиста. Но не получается»

Сегодня на пляж высыпало много людей. С точки зрения материалиста-исследователя, это было какое-то количество двуногих тел, предположим, тридцать мужчин и тридцать женщин. Высоких было больше, чем низких. Худых — больше, чем толстых. Блондинок мало. Половина — после пятидесяти, по восьмой части стариков и детей. Четверть — молодежь. Пытливый ученый, быть может, мог бы узнать объем мозга каждого из нас, цвет глаз, взял бы сорок анализов крови и как-то разделил бы всех по каким-то признакам. И даже сделал бы каждому за тысячу баксов генетический анализ.

Дмитрий Волошин, facebook.com/DAVoloshin

Теория самоневерия

О том, почему мы боимся реальных действий

Мы живем в интересное время. Время открытых дискуссий, быстрых перемещений и медленных действий. Кажется, что все есть для принятия решений. Информация, много структурированной информации, масса, и средства ее анализа. Среда, открытая полемичная среда, наработанный навык высказывать свое мнение. Люди, много толковых людей, честных и деятельных, мечтающих изменить хоть что-то, мыслящих категориями целей, уходящих за пределы жизни.

facebook.com/ivan.usachev

Немая любовь

«Мы познакомились после концерта. Я закончил работу поздно, за полночь, оборудование собирал, вышел, смотрю, сидит на улице, одинокая такая. Я её узнал — видел на сцене. Я к ней подошёл, начал разговаривать, а она мне "ыыы". Потом блокнот достала, написала своё имя, и добавила, что ехать ей некуда, с парнем поссорилась, а родители в другом городе. Ну, я её и пригласил к себе. На тот момент жена уже съехала. Так и живём вместе полгода».

Михаил Эпштейн

Симпсихоз. Душа - госпожа и рабыня

Природе известно такое явление, как симбиоз - совместное существование организмов разных видов, их биологическая взаимозависимость. Это явление во многом остается загадкой для науки, хотя было обнаружено швейцарским ученым С. Швенденером еще в 1877 г. при изучении лишайников, которые, как выяснилось, представляют собой комплексные организмы, состоящие из водоросли и гриба. Такая же сила нерасторжимости может действовать и между людьми - на психическом, а не биологическом уровне.

Лев Симкин

Человек из наградного листа

На сайте «Подвиг народа» висят наградные листы на Симкина Семена Исааковича. Моего отца. Он сам их не так давно увидел впервые. Все четыре. Последний, 1985 года, не в счет, тогда Черненко наградил всех ветеранов орденами Отечественной войны. А остальные, те, что датированы сорок третьим, сорок четвертым и сорок пятым годами, выслушал с большим интересом. Выслушал, потому что самому читать ему трудновато, шрифт мелковат. Все же девяносто.

 

Календарь

Олег Давыдов

Колесо Екатерины

Ток страданий, текущий сквозь время

7 декабря православная церковь отмечает день памяти великомученицы Екатерины Александрийской. Эта святая считалась на Руси покровительницей свадеб и беременных женщин. В её день девушки гадали о суженом, а парни устраивали гонки на санках (и потому Екатерину называли Санницей). В общем, это был один из самых весёлых праздников в году. Однако в истории Екатерины нет ничего весёлого.

Ив Фэрбенкс

Нельсон Мандела, 1918-2013

5 декабря 2013 года в Йоханнесбурге в возрасте 95 лет скончался Нельсон Мандела. Когда он болел, Ив Фэрбенкс написала эту статью о его жизни и наследии

Достижения Нельсона Ролилахлы Манделы, первого избранного демократическим путем президента Южной Африки, поставили его в один ряд с такими людьми, как Джордж Вашингтон и Авраам Линкольн, и ввели в пантеон редких личностей, которые своей глубокой проницательностью и четким видением будущего преобразовывали целые страны. Брошенный на 27 лет за решетку белым меньшинством ЮАР, Мандела в 1990 году вышел из заточения, готовый простить своих угнетателей и применить свою власть не для мщения, а для создания новой страны, основанной на расовом примирении.

Молот ведьм. Существует ли колдовство?

5 декабря 1484 года началась охота на ведьм

5 декабря 1484 года была издана знаменитая «ведовская булла» папы Иннокентия VIII — Summis desiderantes. С этого дня святая инквизиция, до сих пор увлечённо следившая за чистотой христианской веры и соблюдением догматов, взялась за то, чтобы уничтожить всех ведьм и вообще задушить колдовство. А в 1486 году свет увидела книга «Молот ведьм». И вскоре обогнала по тиражам даже Библию.

Александр Головков

Царствование несбывшихся надежд

190 лет назад, 1 декабря 1825 года, умер император Александра I, правивший Россией с 1801 по 1825 год

Александр I стал первым и последним правителем России, обходившимся без органов, охраняющих государственную безопасность методами тайного сыска. Четверть века так прожили, и государство не погибло. Кроме того, он вплотную подошёл к черте, за которой страна могла бы избавиться от рабства. А также, одержав победу над Наполеоном, возглавил коалицию европейских монархов.

 

Интервью

«Музыка Земли» нашей

Пианист Борис Березовский не перестает удивлять своих поклонников: то Прокофьева сыграет словно Шопена – нежно и лирично, то предстанет за роялем как деликатный и изысканный концертмейстер – это он-то, привыкший быть солистом. Теперь вот выступил в роли художественного руководителя фестиваля-конкурса «Музыка Земли», где объединил фольклор и классику. О концепции фестиваля и его участниках «Частному корреспонденту» рассказал сам Борис Березовский.

Андрей Яхимович: «Играть спинным мозгом, развивать анти-деньги»

Беседа с Андреем Яхимовичем (группа «Цемент»), одним из тех, кто создавал не только латвийский, но и советский рок, основателем Рижского рок-клуба, мудрым контркультурщиком и настоящим рижанином – как хороший кофе с черным бальзамом с интересным собеседником в Старом городе Риги. Неожиданно, обреченно весело и парадоксально.

«Каждая собака – личность»

Интервью со специалистом по поведению собак

Антуан Наджарян — известный на всю Россию специалист по поведению собак. Когда его сравнивают с кинологами, он утверждает, что его работа — нечто совсем другое, и просит не путать. Владельцы собак недаром обращаются к Наджаряну со всей страны: то, что от творит с животными, поразительно и кажется невозможным.

Юрий Арабов: «Как только я найду Бога – умру, но для меня это будет счастьем»

Юрий Арабов – один из самых успешных и известных российских сценаристов. Он работает с очень разными по мировоззрению и стилистике режиссёрами. Последние работы Арабова – «Фауст» Александра Сокурова, «Юрьев день» Кирилла Серебренникова, «Полторы комнаты» Андрея Хржановского, «Чудо» Александра Прошкина, «Орда» Андрея Прошкина. Все эти фильмы были встречены критикой и зрителями с большим интересом, все стали событиями. Трудно поверить, что эти сюжеты придуманы и написаны одним человеком. Наш корреспондент поговорила с Юрием Арабовым о его детстве и Москве 60-х годов, о героях его сценариев и религиозном поиске.

www.chaskor.ru

Мари Лорансен - Журнал обо всём

. Это цитата

ЖЗЛ (МАРИ ЛОРАНСЕН. АВТОПОРТРЕТ НА ФОНЕ ЭПОХИ Часть 2.)

Мари ЛорансенMarie Laurencin

31 октября 1883, Париж – 8 июня 1956, Париж

Marie Laurencin Self-Portrait. 1927 г.

Французская художница, гравер и книжный иллюстратор.

ПРОДОЛЖЕНИЕ. НАЧАЛО здесь

Возвращение в Париж

Вернувшись на родину, Мари Лоренсен решает продолжить строить независимую карьеру художницы, для этого художница даже «обзавелась» личным арт-дилером. Им стал Поль Розенберг (Paul Rosenberg, 1881-1959), который был также агентом Пабло Пикассо, Жоржа Брака и Анри Матисса. Свою карьеру торговца произведениями искусства Поль начал в антикварном магазине своего отца. Уже в 1911 году он открыл свою художественную галерею в Париже, в 1935 году – в Англии, а в 1940 году – в США, куда переехал после оккупации гитлеровцами Франции.

Мари Лоуренсен и Поль Розенберг.

Художница активно участвовала в артистической жизни Парижа не менее бурных двадцатых годов. Мари обожала шумные компании высшего общества, которое собиралось в очень известном ресторане на Елисейских полях с оригинальным названием «Бык на крыше» (Le Boeuf sur le Toit). Этот, кстати, сохранившийся до сих пор ресторан заслуживает того, чтобы сказать о нем пару слов. «Быка на крыше» историки называют «славным вместилищем жажды жизни между двумя мировыми войнами, храмом передовых идей и убежищем торжества радостной свободы», местом, где «пело и билось сердце модного Парижа». Открыт ресторан был 10 января 1922 года, несколько раз переезжал, прежде чем вернулся по первому адресу на Елисейских полях.

The restaurant, 28 rue Boissy d’Anglas.

A gala dinner at restaurant "Le Boeuf sur le Toit". 1922 г.

Ресторан по субботам посещала веселая компания художников, писателей, музыкантов, актеров, модельеров, меценатов и миллиардеров. Лидерами этой компании были композитор – экспериментатор Дариус Мийо (Darius Milhaud, 4 сентября 1892 – 22 июня 1974) и писатель, художник и режиссёр Жан Кокто (Jean Maurice Eugène Clément Cocteau, 5 июля 1889 - 11 октября 1963), друг Мийо, пианист и композитор Жан Винер (Jean Wiener, 19 марта 1896 – 8 июня 1982) и молодой пианист Луи Мойзес (Louis Moysès).

Амедео Модильяни Портрет Жана Кокто. 1916 г.Jean Cocteau.

Darius Milhaud. 1926 г.Louis Moyses. 1928 г.

Они устраивали сногсшибательные музыкальные и художественные вечера, и это были фейеричные шоу, замешанные на джазе и дадаизме. Кстати, историки пишут, что название ресторану дал одноименный балет Дариуса Мийо, написанный в 1919 году. Часто художественное общество, собиравшееся в «Быке» называли «бандой Кокто», поскольку именно Жан был вдохновителем этих театрально-музыкальных вечеров, писал сценарии, подбирал и режиссировал номера, часто конферировал.

Federico de Madrazo de Ochoa Portrait de Jean Cocteau. 1910-12 г.Лев Бакст Портрет Жана Кокто. 1911 г.

Кроме того, Кокто был художником, причем очень талантливым.

Жан Кокто Рисунок из альбома его эротической графики.

Jean Cocteau Série Innamorati (Влюбленные). 1961 г.

В ресторане "Бык на крыше" Мари Лоуренсен завела много интересных знакомств, она общалась с арт-дилером Полем Гийомом (1891 - 1934) и основательницей косметических линий в США, Франции и Великобритании Элен Рубинштейн (Helena Rubinstein, 25 декабря 1872 — 1 апреля 1965), которая создала для женщин первую водостойкую тушь. Среди знакомых художницы были законодательница моды Коко Шанель и баронесса Гурго, чьи портреты написала в 1923-24 годах.

Marie Laurencin Portrait de Mademoiselle Chanel. 1923 г.Marie Laurencin Baronesse Gourgaud with a black Hat (Баронесса Гурго в черной шляпе). 1924 г.

Расцвет творчества

К концу 1920-х годов Лорансен стала модной художницей, ярко воплощающей эстетику арт - деко. Индивидуальный стиль художницы сформировался уже около 1910 года. Кроме станковой живописи Мари занималась книжной иллюстрацией и театральным оформлением, гравюрой и резьбой по дереву, испытав влияние африканской скульптуры, благодаря Андре Жиду.Художницу часто, наряду с Соней Делоне, Марией Воробьевой и Франциской Клаузен (Franciska Clausen, 7 января 1899 - 5 марта 1986), причисляют к художницам стиля кубизма. Но, хотя ее работы и показывают влияние кубистов Пикассо и Брака, Лоуренсен не использовала это направление в чистом виде, а сосредоточилась на использовании пастельных тонов и криволинейных форм.

Marie Laurencin Femme et enfant à la Raquette.1920 г.

Marie Laurencin Marie de Médicis. 1926 г.

Мари плодотворно занималась книжной иллюстрацией, она активно сотрудничала со многими поэтами и писателями, для произведений которых художница создала около 30 иллюстративных циклов. Среди известных «соавторов» художницы можно назвать Андре Жида, Марселя Жуандо, Жана Кокто, Сомерсета Моэма и Макса Жакоба. Знакомство со многими театральными звездами дало Лорансен возможность поработать и для театра. Мари создала эскизы декораций и костюмов для «Русского балета» Сергея Дягилева (1924), спектаклей «Комеди Франсез» (1928), ранних балетов Ролана Пети в Театре на Елисейских полях.

Marie Laurencin La Pianiste.Marie Laurencin La danseuse espagnole.

В 1925 году художница экспонировалась на Международной выставке декоративных искусств в Париже, и ее работы вызвали восхищение публики.

Marie Laurencin Mon portrait. 1924 г.

Marie Laurencin La Barque.1920 г.

Marie Laurencin La vie au château.1925 г.

Но известность художнице, конечно же, принесли ее многочисленные портреты женщин и детей в светло-розовых и голубых тонах, которые кто-то из историков назвал «созданиями страны фей». Искусствоведы отмечают, что в творчестве Мари Лоуренсон тонко сочетаются мотивы стиля рококо XVIII века и стиль персидских миниатюр еще более раннего времени.

Marie Laurencin Valentine. 1924 г.Marie Laurencin Ruban bleu (Голубой бант). 1938 г.

Даже на многих автопортретах, особенно раннего периода, Мари предстает перед нами «восточной красавицей с миндалевидным разрезом глаз восторженной лани».

Marie Laurencin Autoportrait. 1906 г.Marie Laurencin Autoportrait. 1908 г.

После экономического кризиса 1929 года, Мари Лоуренсен по приглашению своего бывшего учителя гравирования Лабурера стала преподавать в Академии живописи XVI.

Marie Laurencin and students. 1932 г.

Marie Laurencin. 1932 г.Marie Laurencin Self-Portrait.

Предполагаю, что шестнадцатый номер 16 в названии академии обозначал количество этих учебных заведений в Париже, подобно тому, как парижский университет Сорбонна реорганизован в 13 отдельных университетов, различающихся по направлениям обучения и имеющих порядковые номера.

Последние годы

Биографические источники умалчивают, где художница жила и чем занималась во время второй мировой войны. Ее последние работы, которые можно найти в интернете, датированы 1953 годом.

Marie Laurencin L'enfant à la trompette.1950 г.

Marie Laurencin Trois jeunes femmes.1953 г.

В 1948 году Лоринсен создала эскиз этикетки для винодельческого хозяйства Шато Мутон-Ротшильд (Château Mouton-Rothschild), расположенное в коммуне Пойяк и производящее вина Бордо.

Этикетка "Мутон Ротшильд" с рисунком М.Лоуренсен.

Отмечу, что в 1924 году просьбе Филиппа Ротшильда художник-кубист Жан Карлю создал первую в XX веке этикетку для Шато Мутон-Ротшильд, на которой изобразил голову барана (название хозяйства переводится с французского как «баран»), символическое изображение замка с синими окнами и стрелы. На этикетках Шато Мутон-Ротшильд в разные годы появлялись рисунки Жана Кокто (1947), Жоржа Брака (1955), Сальвадора Дали (1958), Марка Шагала (1970), Василия Кандинского (1971), Пабло Пикассо (1973), Энди Уорхола (1975) и Фрэнсиса Бэкона (1990).

Этикетки "Мутон Ротшильд" с рисунками Дали, Шагала и Пикассо.

В последние годы жизни у художницы резко ухудшилось зрение.Умерла Мари Лорансен в собственном доме в Париже 8 июня 1956 года и была похоронена на кладбище Пер-Лашез недалеко от могилы Аполлинера. Похоронили художницу в белом платье, в одной руке у нее была роза, в другой – одно из сохранившихся любовных писем Гийома Аполлинера.

Marie Laurencin.1949 г.Dick Frizzell Apollinaire At 21 From An Age When Art Seemed Much More Fun. 1978 г.

Художник Дик Фрицель, написавший этот портрет Аполлинера в 1978 году, прямо на картине сделал надпись "Аполлинер в возрасте 21 года, когда искусство казалось гораздо больше удовольствия".

Согласно завещанию, свое имущество, творческое наследие и дом художница оставила своей приемной дочери Сюзанне Моро-Лорансен. Часть денег была выделена для Фонда сирот парижского округа Отей (Fondation des orphelins d'Auteuil).

Marie Laurencin Suzanne Moreau en Bleu. 1940 г.

Во Франции помнят и любят Мари Лорансен, ее картины выставлены в самых лучших музеях современного искусства, значительная коллекция работ художницы находится в США, в музее Бирмингема (штат Алабама), но самую большую любовь к ее творчеству испытывают почему-то японцы. В 1983 году, к столетию со дня рождения Мари Лорансен, японский промышленник Масахиро Такано открыл музей ее имени в префектуре Нагано, через два года такой же музей появился в Токио. В музее Мари Лорансен собрано более ста ее картин, множество рисунков и акварелей, проиллюстрированные книги и гравюры – всего около пятисот экспонатов.

Marie Laurencin Autoportrait au chapeau. 1927 г.

Marie Laurencin Lady Clown.

Marie Laurencin La jeune fille au palmier.1915 г.

Marie Laurencin Femme au collier.1935 г.

Marie Laurencin Mme Charlie Delmas. 1938 г.

Источники – Википедия, электронные энциклопедии, сайты 1, 2, 3, 4.

http://kolybanov.livejournal.com/2603418.htmlhttp://kolybanov.livejournal.com/2837662.html

kolybanov.livejournal.com

Репродукция картины "Жан Кокто" Моисея Кислинга

Интернет-магазин BigArtShop представляет большой каталог картин художника Моисея Кислинга.  Вы можете выбрать и купить  понравившиеся репродукции картин  Моисея Кислинга на натуральном  холсте.

Моисей Кислинг родился в еврейской семье, начал рисовать в раннем детстве, в 15 лет поступил в Академию изящных искусств в Кракове. Его учитель Юзеф Панкевич, убедившись в способностях Кислинга, рекомедовал ему поехать в Париж, куда юноша и отправился в 1910 году. Друг Панкевича, известный писатель Шолом Ашу принял непосредственное участие в судьбе талантливого юноши, сумев найти ему русского покровителя в Париже, который обеспечил финансовую поддержку.

Летом 1911 года юный Моисей Кислинг отправился в Сере, где работал Пикассо. Он провел там около года. По возвращении Кислинг обосновался на Монпарнасе. Он снял студию, в которой и прожил 27 лет.

Кислинг остался в воспоминаниях современников очень яркой, неординарной личностью во всем.

Снимки и репортажи тех лет, освещающие жизнь в Париже, свидетельствуют о громкой дуэли между Кислингом и польским художником Готтлибом. Тогда, решая вопрос чести, оба дуэлянта получили легкие ранения.

С началом Первой мировой войны Моисей Кислинг записался в Иностранный легион и добровольцем отправился на фронт. 11 мая 1915 года в битве при Сомме он был тяжело ранен. За проявленное в боях мужество Моисей Кислинг получил французское гражданство.

12 августа 1917 года состоялась свадьба Кислинга, которую в течение трех дней отмечал весь Монпарнас.

В послевоенные годы с большим успехом прошла выставка Кислинга в галерее Дрюэ.

В 1923 году Кислинг получил признание американского коллекционера Альберта Барнса.

Кислинг становится известным, хорошо продаваемым художником.

Когда началась Вторая мировая война, Кислинг снова идет добровольцем на фронт. Франция противостояла гитлеровской Германии в течение 6 недель, и после капитуляции Франции польский еврей Кислинг с семьей вынужден был покинуть свою вторую родину. Он отправился в США. В Нью-Йорке и Вашингтоне успешно прошли его выставки. Он работает как портретист, получает много заказов. Кислинг до 1946 года прожил в Калифорнии.

После окончания войны Кислинг возвращается во Францию, в городок Санари-сюр-Мер в Провансе .Здесь Моисей Кислинг скончался. Его именем названа улица, где он жил. В этом доме продолжает жить старший из его сыновей. Он посвятил свою жизнь изучению творчества отца.

Текстура холста, качественные краски и широкоформатная печать позволяют нашим репродукциям  Моисея Кислинга не уступать оригиналу. Холст будет натянут на специальный подрамник, после чего картина может быть оправлена  в выбранный Вами багет.

bigartshop.ru

---

Смотрите также

• 
  Картины кокто
• 
  Картина ослябя
• 
  Ослябя картина
• 
  Картины задник
• 
  Пицца картина
• 
  Массаж картина
• 
  Борелли картины
• 
  Картины месси
• 
  Картина славянка
• 
  Картины варгаса
• 
  Картина матрица