Музей Черномырдина Музей Бахрушина Центральный музей
    Вооруженных Сил РФ Валютная биржа Центральная детская
    библиотека Музей Есенина Политехнический музей Дворец спорта Видное Педагогический
    колледж Музей спорта Музей памяти воинов Библиотека 214 МузШкола Радость Самбо 70 Частная коллекция

Уистлер. Мать художника. Художник уистлер картины

Уистлер. Мать художника

Название – «Аранжировка в сером и черном. Мать художника», 1871 г. (холст, масло, 144,3×162,4 см)

Художник – Джеймс Эббот Макнил Уистлер

Музей – музей Орсе, Париж

Любая картина – не важно, была она написана много веков назад или краска еще только подсыхает, – это маленькая история своего времени, кусок эпохи и жизни. Хочет художник этого или нет, но его картина хранит в себе пережитки своего времени, нравов, традиций. И, конечно же, раскрывается она в той степени, в которой пережил и прочувствовал всё это сам художник. Картина – это его эмоциональный всплеск, отпечаток внутреннего мира. Вот почему, только исследовав весь творческий и жизненный путь живописца и проанализировав его работы в сплетении со временем, когда он жил и творил, мы можем понять их и проникнуться ими, буквально прочитать словно книгу, страницу за страницей, очередную историю времени и даже целого поколения. А до этих пор мы судим картину, лишь исходя из своих предпочтений, восприятия цветовой гаммы и наслышанности о всеобщем признании, за которым нередко стоят раздутые и вымышленные тайны. Как бы там ни было, искусство всегда было и будет неисчерпаемым источником вдохновения и сил на новые творческие порывы, а результатом будут новые имена и шедевры, которые спустя какое-то время оставят и свой след в этом большом мире. Сегодня перед нами англо-американский художник и мастер живописного портрета Джеймс Уистлер и его картина, более известная под названием «Мать Уистлера».

История картины

Именуемая в народе «Мать Уистлера», эта картина стала одной из самых известных работ художника. Многим она известна по фильму с участием «Мистера Бина», где он случайно портит картину и второпях дорисовывает ее на свой вкус и лад. Довольно забавный момент. Несмотря на то, что картина стала некоторым символом «культа матери», художник возлагал на нее совсем иные надежды – именно этой картиной он хотел показать свое истинное понимание цвета и чуткое отношение к нему. Он долго над ней работал, чтобы достигнуть нужного сочетания серого и черного оттенков. Вообще, цветовая гамма всегда была для него на первом месте, именно игра цвета составляла основу всей его живописи. Ведь Уистлер был одним из главных тоналистов – предшественников таких ключевых направлений в живописи, как импрессионизм и символизм.

Модель должна была позировать стоя, однако жившая в Лондоне с сыном Анна Макнил Уистлер заменила модель и, в силу своего преклонного возраста, не могла подолгу стоять на ногах. Художник внес в свои планы изменения – и, как видно, не зря. Уистлер изобразил пожилую мать в черном платье, белый кружевной чепец и манжеты оттеняют строгость ее одежды, она изображена в профиль, взгляд устремлен куда-то вдаль. Ноги ее покоятся на скамеечке. Она сидит, задумавшись, и ее образ – не что иное, как символ приближающейся старости, а сочетание серебристо-серого с черным подчеркивает драматизм. Неподвижность этой женщины в летах свидетельствует о том, что человек может лишь смиренно принять свои годы и прожитые дни.

Whistler's_Mother_1934_Issue-3c

США, 2 мая 1934. Марка, посвященная Дню матери. На марке – портрет матери работы Уистлера.

Несколько строк о художнике

68690-050-9B09256E

Джеймс Эббот Макнил Уистлер – литограф, офортист, автор портретов в полный рост. Художник родился 10 июля 1834 года в Лоуэлле (штат Массачусетс) в семье инженера-железнодорожника (к слову, того самого, который спроектировал Николаевскую железную дорогу между двумя российскими столицами). Уистлеры какое-то время жили в Петербурге. Широта русской души, знаменитые белые ночи и непревзойденные архитектурные ансамбли внесли свои коррективы и, конечно же, повлияли на формирование творчества Джеймса и его личности в целом. Здесь, в школе он выучил французский язык и посещал Академию художеств, здесь его увлечение рисованием переросло в нечто большее, а в свободное время Уистлер с матерью совершал прогулки по Царскому селу и Петергофу. В 1849 году отец скоропостижно скончался, и мать с детьми и гробом мужа была вынуждена возвратиться в Америку…

Систематические занятия искусством подошли для Джеймса к концу. Он проучился три года в Вест-Пойнтской военной академии, затем работал чертежником в геодезическом управлении, где овладел техникой офорта, которая применяется, в основном, для изготовления карт. Однако в 1855 году Джеймс Уистлер покидает Америку и уезжает в Париж, чтобы стать художником. Долгий путь и усердный труд сделали его одним из самых известных художников своего времени. Он учился живописи у лучших мастеров и на протяжении 14 месяцев делал акварельные зарисовки в Венеции. После чего Лондон встретил его с распростертыми объятиями и назначением на должность президента Общества английских художников. Матерый светский лев, Уистлер до конца жизни принадлежал к престижному столичному обществу – тому же, в котором вращался Оскар Уайльд. Художника похоронили в 1903 году при церкви св. Николая в Чизуике. А знаменитая картина, о которой мы вам рассказали, «путешествует» по всему миру и становится одним из главных объектов выставок в стенах лучших музеев мира.

James_Abbott_McNeill_Whistler_by_Walter_Greaves

Уистлер воспринимал собственное творчество как некое подобие музыки и нередко называл свои полотна «ноктюрнами» и «симфониями», возможно, поэтому его отношения с критиками были натянуты словно струны. Непримиримые отношения с известным искусствоведом Джоном Рёскином на фоне картины под названием «Ноктюрн: падающие звезды», написанной Уистлером в 1875 году, переросли из простой дискуссии в судебное разбирательство. Уистлер подал на критика в суд за оскорбление своего достоинства. Адвокат Рёскина спросил художника, сколько времени тот рисовал картину. И на вопрос: «И за два дня работы Вы хотите аж 200 гиней?», – Уистлер ответил: «Я прошу эти деньги за знания и умения, которые получал всю жизнь». Этот диалог вошел в историю.

uistler_7_20140625_1134066018

Название - "Ноктюрн в черном и золотом. Падающие огни", 1875, Детройт института искусств.

«Мать художника» стала последней картиной Джеймса Уистлера, которую согласились разместить на выставке Королевской Академии.

Эльнара Мафусова

nargismagazine.az

Уистлер. Мать художника

Название – «Аранжировка в сером и черном. Мать художника», 1871 г. (холст, масло, 144,3×162,4 см)

Художник – Джеймс Эббот Макнил Уистлер

Музей – музей Орсе, Париж

История картины

Whistler's_Mother_1934_Issue-3c

США, 2 мая 1934. Марка, посвященная Дню матери. На марке – портрет матери работы Уистлера.

Несколько строк о художнике

68690-050-9B09256E

James_Abbott_McNeill_Whistler_by_Walter_Greaves

uistler_7_20140625_1134066018

Название - "Ноктюрн в черном и золотом. Падающие огни", 1875, Детройт института искусств.

Эльнара Мафусова

nargismagazine.az

Уистлер и Россия | Журнал «ТРЕТЬЯКОВСКАЯ ГАЛЕРЕЯ»

Галина Андреева

Номер журнала:

Специальный выпуск 1. АМЕРИКА - РОССИЯ: НА ПЕРЕКРЕСТКАХ КУЛЬТУР

В начале 1990-х годов в архиве и фондах Третьяковской галереи работала Эвелин Харден, профессор Канадского университета Саймона Фрайзера. Готовя публикацию дневников матери Джеймса МакНилла Уистлера, она обратилась с просьбой помочь в поисках сведений о его русском наставнике - Александре Осиповиче Корицком. Тем самым она привлекла мое внимание к малоизвестному, но существенному факту биографии Уистлера - к годам, проведенным им в России, которую этот оригинальный человек и художник, склонный к «преднамеренному плутовству» и мистификации, не без умысла называл «колыбелью» своего таланта. Откровенной и на первый взгляд парадоксальной «невозможностью» тема «Уистлер и Россия» поразила и заинтриговала меня как исследователя международных контактов русского искусства. Пятнадцать лет спустя этот проект обрел реальность и стал одним из самых ярких событий международной юбилейной программы празднования 150-летия Третьяковской галереи.

Основным партнером Третьяковской галереи выступил Британский Совет, который обеспечил получение государственной гарантии для ценных экспонатов из Великобритании и США и оказал значительную финансовую поддержку в организации выставки. В числе зарубежных участников проекта - крупнейшие музеи Великобритании (Лондон, Глазго, Эдинбург, Ливерпуль) и США. Одна из ведущих специалистов по творчеству Уистлера - профессор Маргарет Мак Доналд - была привлечена Британским Советом в качестве сокуратора проекта.

Федеральным агентством по культуре и кинематографии были выделены средства, покрывающие расходы по организации выставки на территории России, а также средства на издание альбома-каталога на русском и английском языках.

Работа над проектом оказалась интересной и волнующей: выбранная тема не исследована, и кураторы чувствовали себя пионерами, перед которыми открываются неизведанные горизонты. Возникли и неожиданные трудности. Так, многие самые известные шедевры Уистлера из собрания Художественной галереи Фрир (Вашингтон) и коллекции Фрик (Нью-Йорк) не могут покидать пределы музейных зданий по условиям завещаний последних владельцев произведений. Кроме того, поскольку Уистлер является востребованным художником, выдачи его работ расписаны на многие годы вперед.

Творчество Уистлера имеет значительную выставочную историю - от больших проектов до экспозиций, посвященных различным аспектам жизни, художественного, литературного и дизайнерского наследия мастера. Один из самых полных монографических показов произведений художника за последние десятилетия состоялся в 1994 году (Лондон - Париж - Вашингтон). В 2003-2004 годах американские специалисты организовали в Атланте и Детройте экспозицию «После Уистлера. Художник и его влияние на американскую живопись». Выставка 2004-2005 годов «Тернер - Уистлер - Моне» вошла в число самых рейтинговых. Последовательно перемещаясь из Торонто в Париж и Лондон, она везде собирала огромное число зрителей. Так, только в Лондоне ее посетили свыше 380 тысяч человек. В феврале 2006 года в Национальной галерее Лондона стартовало международное турне, представляющее жизнь и творчество американских художников в Париже второй половины XIX столетия. Джеймс МакНилл Уистлер как ключевая фигура представлен на этой выставке своими шедеврами. Интерес к творчеству и воззрениям Уистлера растет и в Японии, стране, искусство которой он высоко ценил и пропагандировал, коллекционируя и поддерживая моду на японские гравюры, восточный фарфор, создавая рафинированные эстетские работы в японском стиле.

Проект «Уистлер и Россия», дополняя международную «вистлериану», вписывает в нее новую страницу. Состав выставки формировался таким образом, чтобы выявить многоуровневый диалог, который Уистлер вел с богатой культурными традициями Россией. Он начался в юношеские годы, прожитые в Петербурге, и продолжился позднее, когда Уистлер, будучи зрелым мастером, «кочевал» между Лондоном и Парижем, вновь и вновь сталкиваясь с художественными впечатлениями, исходящими из страны, которая определила его творческую судьбу.

Благодаря Британскому Совету, английским и американским коллегам из музеев Великобритании и США, любезному согласию виконта Коудрея предоставить принадлежащую ему «Аранжировку в черном № 2: портрет миссис Луизы Хут» (1872-1874), на выставку из-за рубежа получены шедевры живописи и графики Уистлера, ценные мемориальные экспонаты.

Особо следует отметить участие российских партнеров. Государственным музеем изобразительных искусств им. А.С. Пушкина предоставлены гравюры из «Французской серии». Уникальность экспонатов в том, что в московском собрании они сохранялись в виде альбома, сброшюрованного еще в XIX веке, видимо, во Франции. Недавно он был разброшюрован для реставрации, что позволило представить зрителям первоклассные офорты отдельными листами в той оригинальной последовательности, которая была задана их расположением в альбоме. Русская часть выставки не могла бы состояться в том качестве, как ее задумывали организаторы, без участия Государственного Эрмитажа, Государственного Русского музея и региональных художественных собраний, в которых хранятся произведения, существенно дополняющие заявленную тему. Из частной коллекции в Москве и Центрального музея железнодорожного транспорта получены редкие модели и материалы, связанные с обстоятельствами приезда и работы в Петербурге отца художника - Джорджа Вашингтона Уистлера.

Майор американской службы, «человек, опытный в железнодорожном деле», был приглашен в Россию в 1842 году по распоряжению Николая I на должность совещательного инженера, для консультаций по вопросам строительства Петербурго-Московской дороги. Семья воссоединилась осенью 1843 года, а с 1844 его сын, будущая европейская знаменитость, Джеймс (Джимми, как называли его близкие) Уистлер уже брал частные уроки у студента Императорской Академии художеств Александра Корицкого, служившего при строительном отряде Главного управления путей сообщения. Знакомство подпоручика Корицкого с майором Джорджем Вашингтоном Уистлером состоялось по делам этого ведомства. Документы свидетельствуют о привязанности к Корицкому всех членов семьи Уистлеров, в первую очередь его подопечного Джимми. Показательны письма 1849 года, отправленные Джеймсом Уистлером в Петербург вскоре после отъезда из России в Лондон. Джимми передавал своему наставнику Корицкому нежные приветы, делился художественными новостями, не сомневался в его частых встречах с отцом, интересовался их совместными походами на выставки и сожалел, что их нет рядом1.

В доме Уистлеров на Галерной бывали К.П. Брюллов, Т. Райт, президент Королевской Академии Шотландии Уильям Аллен, который, осмотрев рисунки Джимми, отметил «незаурядный талант» юноши.

С апреля 1845 года, по сведениям из дневника матери, Анны Матильды Уистлер, Джимми начал заниматься в петербургской Академии художеств, его учителями названы опытные наставники Иван Иванович Вистелиус и Иван Александрович Воинов.

Незабываемым стало первое в жизни Джимми посещение академической выставки 1846 года2. Мать Уистлера упоминает о том, что Джимми познакомился со многими художниками-экспонентами. Среди увиденного Джеймс отметил портрет какого-то молодого человека, чрезвычайно с ним схожего (возможно, «Портрет молодого человека» кисти П.З. Захарова-Чеченца), но самые сильные впечатления на него оказали представленные в большом разнообразии ландшафты и марины, а также эскизы для росписей Исаакиевского собора.

Было показано свыше шестидесяти пейзажей, значительная часть которых посвящалась морской теме, передаче эффектов закатного или лунного освещения. Выделялись художники мюнхенской школы и ученики профессора М.Н. Воробьева. Марины русских и зарубежных авторов, изображения дневных и ночных сцен И.А. Иванова и А.И. Иванова, панорамный «Вид Тифлиса» Н.Г. Чернецова и пейзажи, исполненные им и его братом Г.Г. Чернецовым по воспоминаниям от путешествия в Палестину и Египет, которые отличались тонально сдержанным лилово-голубым и телесным колоритом, смягченным эффектом легкой дымки, как свидетельствует зрелое творчество Уистлера, глубоко и надолго отпечатались в его памяти и художественном сознании.

Яркой звездой, озарявшей экспозицию блеском своего гения, был К.П. Брюллов, который выставил серию «картонов», связанных с оформлением Исаакиевского собора.

В числе незабываемых событий - знакомство юного Уистлера со знаменитым созданием Брюллова «Последний день Помпеи», которое состоялось во время учебных занятий в Академии художеств, где картина находилась вплоть до 1851 года. Имя и творчество Брюллова постоянно обсуждалось в этой семье благодаря Корицкому, который вошел в круг любимых воспитанников К.П. Брюллова, стал одним из самых близких его помощников.

В Академии художеств Джимми Уистлер имел возможность познакомиться с картинами И.К. Айвазовского, поступившими туда в 1838 году3. Персональная выставка русского мариниста открылась в столице в конце зимы 1847 года и состоялась по личному разрешению Николая I в залах Академии, о чем сообщали «Санкт-Петербургские ведомости».

Пребывание в России подарило Джеймсу Уистлеру первые творческие опыты и яркие зрительные впечатления, живые контакты, определившие его дальнейшую судьбу. «Я надеюсь, мой дорогой отец, ты не будешь возражать относительно моего выбора стать художником, так как я очень этого хочу... Я надеюсь, ты скажешь в следующем письме «да», и что дорогая мама не будет против», - обращался в январе 1849 года из Лондона к своему родителю, остававшемуся в Петербурге, Джеймс Уистлер4.

Так, сразу после отъезда из Петербурга, где семья прожила шесть насыщенных лет, пятнадцатилетний юноша сделал сознательный и смелый шаг. Именно Россия повлияла на выбор им профессии художника.

Экспонирование на выставке «Уистлер и Россия» ночных и дневных пейзажей М.Н. Воробьева, марин И.К. Айвазовского, картонов К.П. Брюллова, произведений членов его мастерской и работ других художников, которые значились в Указателе выставки 1846 года, помогает частично воссоздать зрительный ряд образов, увиденных Джеймсом Уистлером, дает представление о характере произведений, которые оказали на юношу сильное эмоциональное воздействие. Живописные и графические виды Петербурга и окрестностей показывают места, где бывала семья Уистлеров.

В памяти подростка не могла не отпечататься захватывающая дух архитектура Северной Пальмиры. Джимми нравились семейные поездки в Царское Село и Петергоф, дворцы и фонтаны, особенно «Самсон», из которого мощные струи взмывали вверх и каскадом падали вниз, превращаясь в ослепительный водный фейерверк!

Знакомство Уистлера с шедеврами К.П. Брюллова и произведениями уже известных ему русских мастеров первой половины XIX века не ограничилось временем его пребывания в России.

Интереснейшая тема - восприятие и смена оценок русскими художниками и критиками второй половины XIX - начала XX века творчества Уистлера.

Остается открытым вопрос о времени и обстоятельствах знакомства с творчеством Уистлера Ильи Репина, который рекомендовал его как ведущего европейского мастера отправившейся в 1898 году на учебу в Париж A. Остроумовой. Вероятно, впервые Репин мог узнать об англо-американском мастере в середине 1870-х годов в Париже, где Уистлер систематически показывал свои работы на выставках. Внимание Репина к личности этого художника мог привлечь Эмиль Золя, с похвалой писавший о работах Уистлера еще в 1863 году. Уистлеровское окружение вошло в тесное общение с Паоло Трубецким, русским скульптором, с конца 1890-х годов ставшим экспонентом Международного общества скульпторов, живописцев и граверов, первым президентом которого весной 1898 года был избран Уистлер.

На Всемирной выставке 1889 года в Париже Уистлера, показавшего эффектный «Портрет леди Арчибалд Кэмпбелл» и работу «в японском стиле» «Балкон», удостоили золотой медали. «В этот год художественный отдел был очень полон», и не случайно эта выставка привлекла повышенное внимание русских визитеров - И.Е. Репина, B.А. Серова, И.И. Левитана и других художников.

После Парижа Левитан отправился в Италию, где им была исполнена картина «Берег Средиземного моря» (1890, ГТГ). Символично сравнение этого шедевра, одной «из совершеннейших и поэтичнейших марин не только в русском, но и во всем европейском искусстве», с деликатными, тонально разработанными морскими видами Уистлера.

Общность критериев художественного творчества неизбежно сблизила русских художников, сплотившихся вокруг С.П. Дягилева и А.Н. Бенуа, с Уистлером, который олицетворял движение европейского эстетизма. Публикации статей об Уистлере, воспроизведение его работ в русских журналах, приглашение к участию на международных выставках в России конца 1890-х годов, популяризация его идей и творчества совпали с пиком активности членов объединения «Мир искусства» в ранний период их деятельности. Выдержки из каталогов совместных выставок, полемические суждения об Уистлере из статей и писем художников этого круга звучат живым голосом эпохи, которая, апеллируя к провозглашенным ими принципам сугубо эстетической природы и сути искусства, постепенно изменяла идеалам передвижничества.

Для группы эстетов-интеллектуалов, образно называемых «русскими вистлерианцами», Уистлер, сознательно выступавший против «проклятого реализма» в пользу «искусства для искусства», на какое-то время явился фигурой знаковой и даже «мессианской». Он стал живым воплощением нового эстетического учения, которое они проповедовали. Нельзя не отметить проникновение уистлеровских мотивов в творчество А.Г. Явленского, Л.С. Бакста, И.Э. Браза, К.А. Сомова и других художников этого круга 1890-х - начала 1900-х годов. В «Портрет Е.М. Мартыновой» (1896, ГТГ), исполненный в почти монохромной черно-серой гамме, Браз вводит геральдическую лилию, имитируя прием стилизованной подписи-монограммы в виде бабочки Уистлера. Более земной, менее элегантный, тем не менее этот портрет отсылает нас к уистлеровским образам, например к «Портрету миссис Хут».

Константин Сомов имел представление о деятельности Уистлера до весны 1897 года. Именно в это время он пишет Бенуа об Уистлере, как о хорошо им обоим знакомой художественной фигуре5. Вероятно, впервые он услышал это имя во время путешествий по Европе в 1890 году. О раннем знакомстве с работами и эстетическими взглядами Уистлера свидетельствует «Портрет Н.Ф. Обер» (1896, ГТГ). Во Франции начат шедевр Сомова «Дама в голубом» (1897-1900, ГТГ). Оба портрета экспонировались в 1903 году в Петербурге в рамках знаменитого проекта С. Щербатова «Современное искусство» под первоначальными авторскими намеренно «имперсональными» названиями - «Лиловое платье» («Портрет Н.Ф. Обер») и «Дама в голубом платье», что абсолютно соответствовало уистлеровским принципам6. В эти годы Сомов также создает несколько пейзажей, написанных не без влияния уистлеровских фейерверков и падающих ракет.

Не оставались без внимания русских современников оформительские и дизайнерские опыты Уистлера. Так, Сомов в письме из Парижа от 5 октября 1898 года Е.Н. Званцевой признавался: «Теперь я полон проектов в Париже, где буду ходить к Коларосси, делать этюды в окрестностях; кроме того, сделаю несколько заказанных мне иллюстраций... сделаю веер, кусок обой (воображаю Вашу презрительную усмешку, когда вы читаете эти два слова: «веер», «обои»). Да, веер и обои!»

Об Уистлере знали, заимствовали некоторые характерные для его произведений элементы и художники, представлявшие другое крыло современной художественной жизни России - передвижников. Помимо Репина можно упомянуть ныне практически забытую Эмилию Шанкс из потомственной купеческой семьи британского происхождения7. Вероятно, именно связи с британскими кругами России, с которыми контакты семьи Уистлеров не прерывались всю жизнь, обеспечили знакомство Шанкс с творчеством художника. Ее работа «Наем гувернантки» 1890-х годов (Тюменский областной музей изобразительных искусств) обнаруживает очевидное сходство с ранними произведениями Уистлера, например с картиной «Гармония в зеленом и розовом: музыкальная комната», которая, как любезно указала профессор Маргарет МакДоналд, с конца 1870-х до начала 1890-х годов находилась в России в семье близких родственников мастера - Альберта и Джулии Ревиллион.

На выставке «Уистлер и Россия» прекрасно представлено портретное творчество Уистлера, в том числе показаны его всемирно известные шедевры «Гармония в сером и зеленом: мисс Сисели Александер» (1872-1873) и «Аранжировка в сером и черном № 2: портрет Томаса Карлайла» (1872-1873). Позднее Уистлер предпочитал для своих портретов труднейший формат узкого, вытянутого вверх прямоугольника и изысканное сопоставление черного, серого, белого или приглушенных, сдержанных тонов.

Так написаны «Коричневое и золото» (автопортрет, 1895-1900), «Гармония в коричневом: фетровая шляпка» (1891), «Аранжировка в черном № 3: сэр Генри Ирвинг в образе Филиппа II Испанского» (1876-1877) и др. Параллельно экспонируются работы в этом жанре - в том числе близкие по формальному решению к приемам Уистлера - И.Е. Репина, знавшего и ценившего его творчество, произведения В.А. Серова и других мастеров.

Одним из самых значительных художественных событий на переломе столетий явилась Всемирная выставка 1900 года в Париже. Она стала триумфом русского искусства и громким подтверждением мирового признания Уистлера, в этот раз выступившего от американской секции. И.Е. Репина пригласили в состав международного жюри. В число участников выставки от России вошли И.И. Левитан, А.П. Рябушкин, В.А. Серов, Н.Н. Дубовской, Ф.А. Малявин и др. Самых высоких наград - Гран-при - были удостоены В.А. Серов, К.А. Коровин и Уистлер.

Организаторы выставки «Уистлер и Россия» пытались установить место и время вероятного знакомства русских художников с его ноктюрнами и маринами, и что соответственно было известно Уистлеру о достижениях наших соотечественников в этом направлении. Показаны произведения тех пейзажистов (К.А. Коровина, И.И. Левитана, К.К. Первухина и др.), чьи излюбленные мотивы и шире - художественный метод в той или иной степени был близок концепции иностранного мастера. Интересно, что многие принципы художественной системы Уистлера, например, некоторые особенности «упрощения» формы, световых и тональных эффектов, обнаруживают параллели живописным экспериментам самого известного ученика Айвазовского Архипа Куинджи. В числе поражавших зрителей «фокусов» «чародея» Куинджи - применение своеобразной живописной «затяжки», окрашенного освещения, которое задавало общую тональность картине. Работы Айвазовского Уистлер мог видеть, выставляясь и осматривая международные экспозиции Всемирных выставок и Салонов в Париже и Лондоне. Пока не выяснено, посещал ли Уистлер персональные выставки русского мастера в Париже (в 1887) и Лондоне (в 1881, 1894, 1898). Интересно, что пейзажи Куинджи экспонировались на Всемирной выставке 1878 года в Париже, на которой Уистлер вместе с архитектором Годвином выступил автором оформления декоративного стенда.

Уистлер известен как великолепный офортист и литограф. По мнению ряда специалистов, Уистлер-график превосходит, если не по степени оригинальности, то по степени мастерства, Уистлера-живописца. Подбор офортов, литографий, акварелей, пастелей и рисунков Уистлера на выставке отличает высокое качество и разнообразие: ранняя французская серия, в которой чувствуется «дыхание Рембрандта», изображения Венеции, полные воздуха и пространства, благородно выразительные виды Темзы, живые жанровые наброски и элегантные декоративные работы.

Несколько лет Уистлер преподавал в частной мастерской своей бывшей модели, так называемой Академии Кармен в Париже. Его боготворили американские студентки, составлявшие подавляющее большинство членов этой студии. Единственная русская ученица, Анна Остроумова, подробно описала свое пребывание в Академии Кармен, а также наставления и рекомендации, полученные от Уистлера. Следуя собственному таланту, верному глазу, безупречному вкусу и интуиции, Остроумова по-своему усвоила и переработала полученные ею уроки, осознав редкий дар своего учителя как великолепного мастера графических техник.

Общепризнанно, что Уистлер был одним из художников, который ввел моду на японское искусство. Анна Остроумова вспоминала: «Мой великий учитель... Уистлер всю жизнь был страстно влюблен в японское искусство, и это увлечение очень сильно отразилось на его творчестве. Он первый из художников внес в европейское искусство японскую культуру: тонкость, остроту и необыкновенную изысканность и оригинальность в сочетании красок»8.

В это время Россия вслед за Европой пережила увлечение искусством Востока, которое проникало с Запада. Франция и Англия задавали тон в этой моде. В творчестве Уистлера, жившего между Парижем и Лондоном, такое увлечение приобрело завершенность эстетической концепции и получило рафинированное выражение. Русские современники Уистлера не могли миновать этой тенденции. Следы восточных влияний по-разному проявляются в работах В.Э. Борисова-Мусатова, прозванного «японцем», в картинах П.С. Уткина, А.И. Савинова и Ф.В. Боткина, А.П. Рябушкина, в графике А.П. Остроумовой, В.Д. Фалилеева, М.А. Волошина. Для русских художников Восток оказался не столько «делом тонким» (вернее было бы сказать - утонченным), сколько сложным и многоликим, что отражает небольшой, но стилистически разнообразный раздел выставки «Уистлер и Россия» - «Японизм в творчестве Уистлера и его русских современников».

При жизни Уистлер добился признания своей оригинальной системы живописи - лишенной нравоучительной повествовательности, текучей, тонально разработанной и гармонизированной. Свою правоту художника-реформатора Уистлер был вынужден доказывать публично на получившем широкую известность скандальном процессе 1878 года, затеянном против Джона Рескина, который опубликовал беспощадный отзыв о его работах. Критик выдвинул обвинение в том, что художник, «наглый шут», смеет запрашивать двести гиней за то, что «швырнул горшок краски в лицо публики». Уистлер защищался с блеском, умно и иронично. На вопрос представителя правосудия: «...за сколько времени вы состряпали этот ноктюрн?» - он честно признался: «…я работал два дня». Судья негодовал: «Ах, два дня! Вы, значит, просите двести гиней за двухдневную работу?» Уистлер парировал: «Нет, я прошу за знания всей моей жизни»9. Результат процесса разочаровал обе стороны: присяжные, сбитые с толку, приняли половинчатое решение - в пользу Уистлера как истца, но с компенсацией за моральный ущерб в размере двух пенсов - самой мелкой английской монеты!

Уистлер внес смелые идеи в искусство оформления книги, интерьеров и выставочного дизайна. Еще в 1970 году одна из первых исследовательниц творчества Уистлера в России Екатерина Алексеевна Некрасова выражала сожаление, что «до сих пор недооценена революционизирующая роль Уистлера в области декоративного искусства». Она писала: «В противоположность так называемому «уюту» дорогих буржуазных квартир второй половины XIX века. Уистлер любит свет, воздух и простор, больше всего предпочитает простую, гигиеническую и дешевую побелку стен или легкие, светлые тона - солнечный желтый, яблочный светло-зеленый, молочно-жемчужный»10.

«Воинственный, заклинающий, изысканный, светский» денди, участник знаменитого «Салона отверженных», знакомый и приятель Г. Курбе, Г. Фантен-Латура, А. Легро и Э. Мане, художников прерафаэлитов, поэтов Алжернона Суинберна и Стефана Малларме, «заклятый» друг Оскара Уайльда, талантливый шоумен, одаренный литератор, в художественной среде Лондона и Парижа Уистлер был одной из самых ярких, эксцентричных фигур. Знаменитая английская актриса Эллен Терри писала: «Самыми замечательными мужчинами, которых я когда-либо встречала, были, несомненно, Уистлер и Оскар Уайльд. Оба заключали в себе столько индивидуализма, столько нескрываемой дерзости, что это невозможно описать»11.

«Изящное искусство создавать себе врагов» - образец его полемического мастерства общения с критикой и недоброжелателями, пример нового подхода к искусству оформления книги. Лекция «В десять часов», прочитанная для любителей изящного в Лондоне, Кембридже и Оксфорде, «Изречения», адресованные профессионалам, представляют собой любопытное нескучное чтение, популярно и без дидактики излагают взгляды автора на задачи искусства. Знаменитая Павлинья комната (1876-1877), созданная по заказу промышленника Ф. Лейланда, - один из первых примеров синтетического подхода к художественному оформлению частного жилища.

Экспозиции произведений Уистлера, организуемые им с начала 1880-х годов, стали революцией. Он сам составлял сценарий открытия выставок, придумывал форму одежды смотрителей, способы привлечения внимания прессы. Отказавшись от шпалерного принципа, викторианских обоев и т.п., он ввел свободную пространственную повеску «в линию» на стенах, выкрашенных в цвет, выбранный самим художником и соответствующий тональности представляемых работ. Так, для пастелей он считал особенно подходящим коричневый с золотом. На выставке офортов 1883 года доминировал желтый цвет: стены белые, желтые занавески, пол, покрытый желтыми циновками, бледно-желтая обивка мебели. Желтые цветы в желтых горшках, бело-желтые ливреи на смотрителях, желтые галстуки у помощников, а сам Уистлер появился в желтых носках. Почитателям и друзьям раздавались желтые бабочки. С того времени желтый и белый цвет в оформлении интерьеров называли стилем Уистлера, хотя это не было его изобретением. Элегантное цветовое сочетание встречается в английской архитектуре периода регентства 1810-1820-х годов, в русском ампире, столь блестяще представленном в Петербурге.

Уистлер разрабатывал профиль рам таким образом, чтобы они составляли с произведением единое целое и даже «озвучивали» его поэтическую природу в буквальном смысле. Так, на изысканной золотой бумаге, приклеенной к оригинальной раме одной из самых знаменитых работ Уистлера «Симфония в белом № 2: девушка в белом (малая)» (1864), появились строки баллады Алжернона Суинберна «Перед зеркалом», которая, не являясь иллюстрацией к сюжету, передавала волшебное впечатление от картины, ставшей поводом для создания этого поэтического шедевра.

Начинание князя Сергея Щербатова, инициированное им в 1903 году в Петербурге, включало создание ряда интерьеров, целиком оформленных известными художниками, организацию выставок японского и гламурного европейского искусства (ювелирных изделий и предметов роскоши от фирм Тиффани и Лалик). Предприятие получило название «Современное искусство» и стало «нашим, русским, ответом» на вызов европейских мастеров дизайна и выставочной деятельности. Комната, созданная Шербатовым, была оформлена фризом с декоративным мотивом павлиньего пера.

Объединение живописи и поэзии, музыкальные названия картин, срежиссированные вернисажи, эстетически оформленные выставочные пространства - эти и другие приемы Уистлера использовались членами объединения «Мир искусства», художниками «Голубой розы». Апробированные Уистлером, когда-то казавшиеся чрезвычайно смелыми, провокационными принципы показа произведений высокого искусства, введение в экспозицию декоративных элементов и предметов роскоши, активные формы общения с публикой и критикой с тех пор стали нормой. В практике современных дизайнеров заповеди Уистлера творчески развиваются и смело интерпретируются.

Разнообразные, очевидные и опосредованные пересечения и контакты Уистлера и русских художников разных художественных направлений и объединений второй половины XIX - начала XX века - тема более обширная и многоуровневая, чем это представляется на первый взгляд.

Параллели, аналогии живописных и дизайнерских экспериментов, схожесть эстетических установок в творчестве Уистлера и его русских современников доказывают их самодостаточность, подчеркивают целостность процесса и активное участие России в европейской художественной жизни второй половины XIX - начала XX века.

Произведения Уистлера демонстрировались в нашей стране очень редко. Первые показы состоялись в Петербурге в составе экспозиции немецких и английских акварелистов в музее училища барона Штиглица (в 1897) и на Первой Международной выставке «Мир искусства» (1899). Как свидетельствует переписка Сергея Дягилева с Уистлером, организатор пытался получить ряд известных работ мастера, которые, к его большому сожалению, владельцы не согласились отправить в Россию12.

В 1958 году в ГМИИ им. А.С. Пушкина открылась выставка произведений, перемещенных во время Великой Отечественной войны в СССР, ранее находившихся в собраниях немецких музеев. В каталог было включено восемь офортов Уистлера, которые, как и другие экспонаты, были возвращены советским правительством Германской Демократической Республике. Спустя два года при участии Британского Совета в Ленинграде и Москве была представлена «Живопись Великобритании. 1700-1960». В состав выставки вошли четыре произведения Уистлера, которые впервые показывались в нашей стране, в том числе два подлинных шедевра - «Аранжировка в сером и черном № 2: портрет Томаса Карлайла» и «Гармония в сером и зеленом: мисс Сисели Александер».

Проект «Уистлер и Россия» впервые широко представляет наследие этого мастера отечественной публике. Творческий метод зрелого Уистлера был оригинальным, но геном этой оригинальности передан не только в процессе его общения с французской художественной средой, с интеллектуалами и эстетами Лондона. Увиденное в России как фантом присутствовало в воображении художника, обогащая его творчески и эмоционально. Именно Россия, ее богатая культура, крепкая педагогическая школа стали почвой, где зародился талант Уистлера, сохранившего интерес к этой стране в течение всей жизни. Не случайно Джеймс МакНилл Уистлер, американец по гражданству, британец по корням и принадлежности к современной художественной жизни, публично заявлял, что местом его рождения была Россия.

Третьяковская галерея и Британский Совет выражают особую благодарность г-ну Алишеру Усманову, оказавшему значительную поддержку в реализации столь масштабной международной выставки, которая впервые представила творчество Джеймса МакНилла Уистлера российской публике.

См.: Whistler on Art. Selected Letters and Writings of James McNeill Whistler. Ed. With an introduction by Nigel Thorp. Manchester with the association with the Centre for Whistler Studies. University of Glasgow, 2004, FI 1-3.
См.: Джемс Мак Нейль Уистлер: Изящное искусство создавать себе врагов / Вступ. cт., пер. и прим. Е.А. Некрасовой. М., 1970. С. 31-32 (далее - Некрасова).
Рапорт хранителя академического музея в правление Академии о поступлении купленных у И.К. Айвазовского картин. От 14 марта 1838 г // Айвазовский: Документы и материалы / Сост. М.С. Саргсян, П.П. Арутюнян, Г.М. Шатирян. Под ред. З.Г. Башинджагяна. Ереван, 1967. С. 24.
Цит. по: Whistler on Art... Р 3.
Из письма к А.Н. Бенуа, начало марта 1897 [о выставке английских и немецких акварелистов]: «Уистлер, нахал страшный, прислал помарочки и продает их за тысячи. Портретом у него называется два-три мазка в "soft tones", и вот все. Правда, мазки эти пикантны». Константин Андреевич Сомов: Письма. Дневники. Суждения современников. М., 1979. С. 58).
Каталог выставки картин, эскизов и рисунков Константина Сомова. Салон «Современное искусство». СПб., 1903. № 45, № 3.
Подробнее биографию Эмилии Яковлевны Шанкс (1857-1936) см. в: Лейкинд О.А., Махров К.В., Северюхина Д.Я. Художники русского зарубежья: Биографический словарь. СПб., 1999. С.615.
Цит по: Некрасова. С. 112.
Там же. С. 136.
Там же. С. 22.
Цит. по: Ланглад Ж. де. Оскар Уайльд, или Правда масок. М., 2006. С. 50.
Письмо Дягилева - Уистлеру, [декабрь 1898]. Библиотека Университета Глазго. MS Whistler D46; GUW 00840 - любезно указано профессором Маргарет МакДоналд.

Вернуться назад

Теги: