Музей ЧерномырдинаИнформационный портал: Последние новости России и мира сегодня. Альбрехта дюрера картина
Альбрехт Дюрер картины
Альбрехт Дюрер — знаменитый немецкий живописец, график, гравер. Родился в 1471 году в Нюрнберге — умер в 1528 году. Является признанным во всём мире художником, мастером ксилографии и величайшим мастером западноевропейского Ренессанса…
Альбрехт Дюрер — знаменитый немецкий художник, живописец, график, гравер. Родился в 1471 г. в Нюрнберге — умер в 1528 г. Является признанным во всём мире художником, мастером ксилографии и величайшим мастером западноевропейского Ренессанса. Этот художник является одним из самых загадочных художников с необычным взглядом на искусство и мировоззрением. Исследуя его творчество, можно видеть, что Дюрер был приверженцем итальянского Ренессанса и вкладывал в свои работы немало средневекового мистицизма. Кроме религиозных, мифических и мистических картин, он занимался портретами и автопортретами. Особое место в его искусстве можно уделить гравюрам, с которыми можно ознакомиться в публикации Альбрехт Дюрер гравюры.
Живописи Альбрехт Дюрер учился сначала у собственного отца, затем у живописца из его родного города Михаэля Вольгемута. Для того, что бы получить Звание Мастера, он пустился в годы странствий, что было необходимым условием. За четыре года он посетил Базель, Кольмар и Страсбург, где учился тонкостям изобразительного искусства и совершенствовал свои знания. Во время путешествия в Италию он создал свои первые серьёзные картины — серия пейзажей. Здесь уже чувствуется рука профессионального художника — ясность композиции, чётко продуманный план, ровное настроение. В этих работах уже видна рука и своеобразный почерк Дюрера. Стоит сказать и о том, что Дюрер первым в Германии стал изучать обнажённую натуру. Он часто прибегает к изображению идеальных пропорций, что он и показал на картине «Адам и Ева».
В 1495 году Альбрехт Дюрер создал собственную мастерскую, и это послужило началом его самостоятельной и независимой работы. Ему помогали некоторые художники и граверы: Антон Кобергер, Ханс Шойфелайн, Ханс фон Кульмбах и Ханс Бальдунг Грин. В Нидерландах великий художник стал жертвой неизвестной болезни. Эта болезнь мучила его до конца жизни. С этим связана одна история: неизвестная болезнь сопровождалась увеличением селезёнки, так вот, когда он послал письмо доктору с описанием симптомов, то вложил рисунок самого себя, где он указывал на селезёнку и подписал » Там, где жёлтое пятно и на что я указываю пальцем, там у меня болит «. Прямо перед смертью Дюрер готовил к публикации свой трактат о пропорциях для художников, но 6 апреля 1528 г. скончался и был похоронен на кладбище Иоанна в Нюрнберге, где его могила находится и по сей день.
Если вы хотите использовать в оформлении интерьера лучшие технологии и достижения цивилизации, то естественным выбором для вас должны стать раздвижные стеклянные двери. Компания Stekloprofil в СПб предлагает продукцию самого высокого качества.
Ecce Homo (Сын человеческий)
Автопортрет Дюрера в зрелые годы
Адам и Ева
Алтарь Паумгартнера
Император Максимиллиан I
Императоры Карл и Сигизмунд
Куст травы
Мадонна с грушей
Мария с младенцем и святой Анной
Портрет женщины
Портрет Иеронима Хольцшуэра
Портрет молодой венецианки
Портрет отца Дюрера в 70 лет
Праздник всех святых
Праздник четок
Самоубийство Лукреции
Семь печалей девы
Вам нравиться читать увлекательные новости и проводить время в интернете с удовольствием? Именно для вас создан сайт Хорофан — Всё Самое Интересное и Прикольное в одном месте!
Умерщвление десяти тысяч христиан
Христос среди книжников
Четыре апостола
art-assorty.ru
эволюция. Истории 13-ти автопортретов художника: vakin
Первым в истории германской (а по большому счету — и всей европейской) живописи Альбрехт Дюрер начал писать автопортреты. Рассмотренные в хронологической последовательности, они составляют уникальную историю человеческого познания себя, природы и Бога.
Альбрехт Дюрер. Автопортрет
У Альбрехта Дюрера-старшего (1, 2), венгерского переселенца, была в Нюрнберге ювелирная мастерская и 18 дочек и сыновей, из которых выжило четверо. Третий из детей Дюреров, тоже Альбрехт, как и отец, лет с десяти лет проводил весь день в мастерской. По правде говоря, поначалу он только внимательно наблюдал. Смотрел, как разноцветные камни заключаются в оправу, становясь частью перстня или колье; как витой орнамент из листьев и бутонов постепенно, повинуясь резцу отца, опутывает горлышко серебряной вазы, а пузатый позолоченный потир (церковная чаша для принятия причастия) «обрастает» виноградной лозой и гроздьями. К тринадцати годам отец уже поручал Альбрехту-младшему готовить эскизы для тех же колье, венца или чаши. У третьего сына Дюреров оказалась твёрдая рука, прекрасный глазомер и чувство пропорций. Его богобоязненный отец мог поблагодарить небо за то, что у семейного бизнеса намечаются неплохие отдалённые перспективы.
Альбрехт Дюрер. Императорская коронаЭскизы ювелирных изделий, сделанные Дюрером уже в зрелом возрасте.
Однажды, взяв привычный для ученика ювелира серебряный карандаш, не допускающий никаких исправлений, 13-летний Альбрехт, сверяясь с отражением в зеркале, изобразил себя. Это оказалось непросто — всё время переводя взгляд с отражения на бумагу и обратно, удерживать неизменными позу и выражение лица. Еще экзотичнее было осознавать, что вот сейчас в мастерской целых три Альбрехта — один в амальгаме зеркала, второй постепенно проступает на бумаге, а третий, сосредоточив все свои духовные силы, пытается сделать так, чтобы первые двое максимально совпали. Он только свой волшебный карандаш не стал изображать — нарисовал лишь хрупкую кисть с вытянутым пальцем, будто указывает на что-то невидимое нам или пытается что-то измерить.
В правом верхнем углу сделана надпись: «Я сам нарисовал себя в зеркале в 1484 году, когда я был еще ребенком. Альбрехт Дюрер». В Германии конца XV века не приняты были автопортреты. 13-летний Дюрер не мог видеть никаких образцов, как не мог предполагать, что когда-то именно благодаря ему в европейском искусстве утвердится такой жанр — автопортрет. С интересом естествоиспытателя, столь характерным для эпохи Ренессанса, Альбрехт просто фиксировал заинтересовавший его объект — собственное лицо — и не пытался себя украсить, героизировать или принарядить (как станет поступать, повзрослев).
«Это трогательное лицо с по-детски пухлыми щёчками и широко открытыми глазами, — описывает первый автопортрет Дюрера историк искусства Марсель Брион. — Эти выпуклые глаза, похожие на глаза хищной птицы, способные рассматривать солнце, не моргая. Рисунок в этом месте несколько неумелый. Серебряный карандаш, более подходящий для кропотливой точности эскизов золотых дел мастера, резко очерчивает изгиб век, блики глазного яблока. Взгляд сосредоточенный и почти галлюцинирующий, что, возможно, вызвано некоторой неловкостью юного рисовальщика, а возможно, поразительной интуицией, которая уже тогда была отличительной чертой характера маленького Дюрера. Лицо повёрнуто на три четверти, обнаруживая нежный овал полных щек, нос с горбинкой, похожий на клюв. В лице мальчика есть какая-то нерешительность и незавершённость, но нос и глаза свидетельствуют об исключительной индивидуальности автора, уверенного в себе, хозяина своей души и судьбы».
Автопортрет с этюдом руки и подушки и автопортрет с повязкой
Альбрехт Дюрер. Автопортрет с этюдом руки и подушки (лицевая сторона листа)
Альбрехт Дюрер. Шесть этюдов подушек (обратная сторона "Автопортрета с этюдами руки и подушки")
Альбрехт Дюрер. Автопортрет с повязкой1491
Следующие дошедшие до нас графические автопортреты Альбрехта Дюрера выполнены в 1491—1493-м годах. Их автору чуть-чуть за двадцать. Здесь уже использован не серебряный карандаш, а перо и чернила. А сам Дюрер — больше не подмастерье ювелира, а начинающий художник. Его отец очень жалел о тщетных усилиях, затраченных на обучение Альбрехта «золотых и серебряных дел мастерству», но, видя настойчивость, с какой сын стремится стать художником, отдал его учиться к живописцу и резчику Михаэлю Вольгемуту, после чего Дюрер отправился, как тогда было принято, в творческое путешествие. «Годы странствий», во время которых исполнены эти автопортреты, сделают из него настоящего мастера.
Автопортрет с этюдом руки и подушкой, на первый взгляд, кажется чем-то вроде карикатуры, дружеского шаржа на самого себя. Но, скорее всего, никакого тайного смысла тут нет и это просто графическое упражнение. Дюрер «набивает руку», тренируется создавать с помощью штриховки полноценные трёхмерные объекты и анализировать, как ложатся штрихи, фиксирующие их деформации: на оборотной стороне автопортрета изображены 6 по-разному примятых подушек.
Предметом пристального внимания Дюрера в автопортретах-штудиях, наравне с лицом, становятся руки. Будучи великолепным рисовальщиком, Дюрер считал кисти рук одним из самых значительных и интересных объектов для изучения и изображения. Он никогда не давал руки обобщенно, всегда тщательнейшим образом прорабатывал рельеф кожи, мельчайшие линии и морщинки. Эскиз к одному из дюреровских алтарных образов «Руки молящегося/апостола» (1508), например, знаменит как самостоятельное произведение. Кстати, тонкие кисти с длинными сужающимися кверху пальцами, обладателем которых являлся сам Дюрер, в его время считались признаком высокого духовного совершенства.
В этих двух юношеских портретах искусствоведы прочитывают «озабоченность, взволнованность, неуверенность в себе». В них уже очевидна эмоциональная особенность, которая сохранится и во всех дальнейших автопортретах художника: ни на одном из них он не изобразил себя радостным или хотя бы с тенью с улыбки. Отчасти это было данью живописной традиции (в средневековой живописи никто не смеется), отчасти же отражало характер. Унаследовав от отца неизбывную семейную молчаливость и мрачность, Дюрер всегда оставался сложной, напряженно мыслящей натурой, чуждой удовлетворённости собой: недаром знаменитую гравюру Дюрера «Меланхолия» часто именуют его духовным автопортретом.
Автопортрет с остролистом
Альбрехт Дюрер. Автопортрет с остролистом (Автопортрет с чертополохом)1493, 56×44 см
Это первый из автортретов Дюрера, написанных маслом. Всего их известно три: первый — луврский, второй хранится в Прадо (Мадрид), а третий и самый знаменитый — в Старой пинакотеке Мюнхена.
Пока Дюрер путешествовал в окрестностях Верхнего Рейна и совершенствовался, знакомясь с известными художниками Германии и зарисовывая виды городов и гор, его отец в Нюрнберге сосватал ему невесту. О сватовстве как свершившемся факте он письмом ставит в известность ничего не подозревавшего сына, находившегося в тот момент в Страсбурге. О девице Агнес Фрай отец не написал Дюреру почти ничего, зато многое рассказал о её родителях: будущий тесть Ганс Фрай, мастер интерьерных фонтанов, вот-вот будет назначен в Большой совет Нюрнберга, а тёща — вообще из патрицианской (хотя и обедневшей) династии Руммель.
Старший Дюрер, сам вышедший из венгерских хлеборобов, очень хотел составить для Альбрехта хорошую партию и потому требовал от сына закончить все его незавершённые дела и возвращаться в Нюрнберг, а тем временем — художник он теперь или кто? — написать и прислать для Агнес собственный портрет, чтобы невеста могла представить, как выглядит суженый, которого до этого ей видеть не доводилось.
Портретом, выполнившим в семейной жизнь Дюрера роль этакого «превью», считают «Автопортрет с остролистом» (1493). Он написан не на дереве, как большинство портретов того времени, а на пергаменте (допускают, что в таком виде портрет было проще пересылать), только в 1840-м году изображение перенесут на холст. Дюреру здесь 22 года. Впервые в автопортрете его задачей оказывается не познать самого себя, а показать себя другим, как бы «предъявить» свои внешность и личность миру. И для Дюрера это оказывается интересным вызовом, на который он откликается с особым художническим азартом. Дюрер изображает самого себя с вызывающей, карнавально-театральной элегантностью: его тонкая белая рубашка перетянута розовово-лиловыми шнурами, рукава верхнего платья украшены прорезами, а экстравагантная красная шляпа больше походит на цветок георгина, нежели на головной убор.
Дюрер сжимает пальцами изящную колючку, о природе и символике которой спорят. В русском языке за картиной закрепилось название «Автопортрет с остролистом», но растение, которое по-русски называется остролист (или падуб) цветёт и выглядит несколько иначе. С точки зрения ботаников, Дюрер держит в руках Eryngium amethystinum — аметистовый синеголовник, его еще называют «голубым чертополохом». По одной из версий, так набожный Дюрер указывает на свой «символ веры» — терновый венец Христа. Другая версия говорит, что в Германии на одном из диалектов название синеголовника — Männer treu («мужская верность»), а значит, Дюрер даёт понять, что не собирается перечить отцу и обещает Агнес быть верным мужем. Надпись на темном фоне My sach die gat / Als es oben schtat переводят как «Мои дела определяются свыше» (есть и рифмованный перевод: «Идёт моё дело, как небо велело»). Её также можно истолковать как выражение покорности судьбе и родительской воле. Но вот костюм проговаривается: «Я сделаю, как велит отец, но это не помешает мне оставаться собой и двигаться по избранному пути».
Альбрехт Дюрер. Жена Агнес
Альбрехт Дюрер. Агнес Дюрер
Графические портреты Агнес Дюрер (1495 и 1521 гг.), выполненные её мужем с интервалом в четверть столетия
Альбрехт и Агнес вскоре повенчаются, как того захотели их родители, и проживут вместе долгую жизнь, которую мало кто осмелился бы назвать счастливой: уж слишком разными по натуре оказались две половинки бездетной четы Дюрер. «Между ним и женой, вероятно, никогда не было взаимопонимания, — пишет Галина Матвиевская в монографии „Альбрехт Дюрер — ученый“. — Практичная и расчётливая Агнес была, по-видимому, сильно разочарована тем, что весь уклад её новой жизни совсем не похож на привычный ей по дому отца. Стремясь жить упорядоченной бюргерской жизнью, подчинённой простым и ясным правилам, она энергично поддерживала Дюрера во всех хозяйственных делах, заботилась о материальном благополучии дома, но устремления и идеалы мужа оставались ей чуждыми. Несомненно, ей было нелегко: даже находясь рядом, Дюрер жил своей собственной, непонятной для неё жизнью… Со временем она ожесточилась, сделалась чёрствой и скуповатой, и в их отношения вкралась явная неприязнь».
«Дюрер великолепный»: автопортрет из Прадо
Альбрехт Дюрер. Автопортрет1498, 41×52 см. Масло, Дерево
Das malt ich nach meiner gestalt / Ich war sex und zwenzig Jor alt / Albrecht Dürer - «Это я писал с самого себя. Мне было 26 лет. Альбрехт Дюрер». Между двумя автопортретами — этим и предыдущим — прошло всего пять лет, и это были очень важные годы в биографии Дюрера. В эти пять лет Дюрер не только женился, но и прославился, не только возмужал, но и успел осознать себя большим художником, универсальной личностью, для которой стали тесны рамки родного города, так как теперь Дюреру нужен весь мир. В этом автопортрете из Прадо, в самом взгляде Дюрера, в его спокойной и уверенной позе и в том, как его руки опираются на парапет, ощущается особое, осознанное достоинство.
Дюрер к моменту написания автопортрета недавно вернулся из своего второго путешествия по Италии. На севере Европы он широко известен как великолепный гравёр, чей цикл «Апокалипсис», отпечатанный в типографии его крёстного Антона Кобергера, разошёлся огромными тиражами. В Италии, этой колыбели искусства, Дюрера злостно копируют, и он судится с производителями подделок, отстаивая своё честное имя, а еще доказывает сомневающимся итальянцам, что в живописи он так же великолепен, как и в гравюре, написав картину «Праздник чёток» (её историю мы подробно рассказываем здесь). Новый автопортрет — это своего рода декларация, что Дюрер больше не ремесленник (а в родном Нюрнберге художников всё еще продолжают считать представителями ремесленного сословия) — он художник, а значит, божий избранник.
Это уже самосознание не средневекового мастера, а ренессансного художника. Дюрер не без вызова изображает себя в итальянском наряде, изысканном и дорогом: его присборенная рубаха из белого шелка украшена у ворота золотистым шитьём, широкие черные полосы на шапочке с кистями рифмуются с чёрной контрастной отделкой одежды, коричневая накидка из тяжелой дорогой ткани удерживается на уровне ключиц продетым в люверсы плетёным шнуром. Дюрер обзавёлся щегольской бородкой, от которой, кажется, всё еще пахнет венецианскими духами, а его золотисто-рыжие волосы тщательно завиты, что вызывает у прагматичных соотечественников насмешки. В Нюрнберге жена или мать прятали такие его наряды в сундук: в качестве представителя ремесленного сословия, Дюрер, как пишут биографы, не имел права позволять себе столь вызывающую роскошь. И этим автопортретом он полемически заявляет: художник — не ремесленник, его положение в социальной иерархии гораздо выше. О том же вопиют его прекрасные лайковые перчатки тонкой выделки. «Белые перчатки, тоже привезенные из Италии, — пишет биограф Дюрера Станислав Зарницкий, — скрывают честные руки работника, покрытые ссадинами, порезами, пятнами въевшейся краски»). Его перчатки — символ его нового статуса. Дорогой костюм по венецианской моде и горный пейзаж за окном (дань уважения наставнику Джованни Беллини) — всё указывает на то, что Дюрер больше не согласен считает себя ремесленником-провинциалом, ограниченным условностями времени и пространства.
Автопортрет в одежде, отделанной мехом («Автопортрет в возрасте 28-ми лет»,«Автопортрет в шубе»
Альбрехт Дюрер. Автопортрет1500, 67×49 см. Масло, Дерево
Эту же тенденцию рассматривать художника не как простого ремесленника, а как универсальную личность, Дюрер доводит до логического предела в картине, которая впоследствии станет самым знаменитым из его автопортретов. Вот как его появление описывается биографическом романе «Дюрер» Станислава Зарницкого:
«Старый Дюрер, зайдя как-то в мастерскую сына, увидел картину, только что законченную им. Христа — так показалось золотых дел мастеру, зрение которого окончательно испортилось. Но, всмотревшись пристальнее, увидел он перед собою не Иисуса, а своего Альбрехта. На портрете был одет его сын в богатую меховую шубу. Зябко стягивала ее борта рука с бледными, беспомощными в своей худобе пальцами. Из мрачного фона, словно из небытия, выступало не просто лицо — лик святого. В глазах застыло неземное горе. Мелкими буковками сделана надпись: „Таким нарисовал себя я, Альбрехт Дюрер из Нюрнберга, в возрасте 28 лет вечными красками“».
Впервые Дюрер изображает себя не в трехчетвертном развороте, а строго фронтально — так не принято было писать светские портреты, только святых. Прозрачным «взглядом в вечность», красотой всего своего облика и жестом руки, подобным жесту благословения, он сознательно уподобляет себя Христу. Было ли это особой дерзостью со стороны художника — написать себя в образе Спасителя? Дюрер слыл ревностным христианином и был уверен, что уподобиться Христу для верующего — не только жизненное задание, но и долг. «Из-за христианской веры мы должны подвергаться обидам и опасностям», — говорил Дюрер.
Некоторые исследователи указывают, что картина написана в 1500-м году, когда человечество в очередной раз ожидало конца света, следовательно, этот автопортрет — своего рода духовное завещание Дюрера.
Автопортрет в образе мертвого Христа?
Альбрехт Дюрер. Мертвый Христос в терновом венце1503
Мертвый Христос в терновом венцеРисунок Дюрера с запрокинутой головой мёртвого Иисуса некоторые небезосновательно считают автопортетом. Рассказывают, в «возрасте Христа» или около того Дюрер очень сильно заболел и был при смерти. Несколько дней его трясла лихорадка, Дюрер лежал измождённый, с пересохшими губами и запавшими глазами. В тот момент все думали, что набожный художник пошлёт за священником. Но он потребовал принести небольшое зеркало, поставил его себе на грудь и, едва-едва находя силы приподнимать голову, долго всматривался в своё отражение. Это напугало близких Дюрера: возможно, они подумали, что под влиянием болезни он помешался, ибо никому еще не приходило в голову на смертном одре любоваться собою в зеркале. Когда Дюрер поправился, на основании увиденного он сделал этот рисунок. В нижней трети листа мы видим большую монограмму художника — буквы, А и D одна над другой и год — 1503-й (Дюрер родился в 1471-м).
Автопортреты Альбрехта Дюрера, которые известны только на словах
До нас дошли два интереснейших упоминания утраченных автопортретов Дюрера. Оба принадлежат современникам художника. Первый — итальянец Джорджо Вазари, автор знаменитых «Жизнеописаний», а второй — немец, известный в Нюрнберге юрист Кристоф Шейрль, издавший в 1508-м году брошюру «Книжечка в похвалу Германии».
Оба на живых примерах говорят о виртуозности Дюрера, и потому их описания заслуживают внимания, хотя мы и не знаем, о каких именно автопортретах может идти речь.
Вазари рассказывает, как Дюрер, которого он называет «удивительнейший немецкий живописец и гравер на меди, выпускавший прекраснейшие оттиски», прислал своему младшему коллеге Рафаэлю «головной автопортрет, выполненный им гуашью на тончайшей ткани так, что его можно было рассматривать одинаково с обеих сторон, причем блики были без белил и прозрачными, а прочие светлые места изображения были нетронутыми с расчетом на просвечивающую ткань, будучи только едва подкрашены и тронуты цветной акварелью. Вещь эта показалась Рафаэлю поразительной, и потому он послал ему много листов с собственными рисунками, которыми Альбрехт особенно дорожил».
Случай, описываемый Шейрлем, кажется наивным курьёзом и повествует о Дюрере и его собаке:
«…Однажды, когда он написал при помощи зеркала свой собственный портрет и поставил еще свежую картину на солнце, его собачка, как раз бежавшая мимо, лизнула его, полагая, что она наскочила на своего господина (ибо только собаки, по свидетельству того же Плиния, знают свои имена и узнают своего господина, даже если он появляется совсем неожиданно). И я могу засвидетельствовать, что еще по сей день виднеется след от этого. Как часто, кроме того, пытались служанки стереть старательно написанную им паутину!»
Автопортреты-камео (Дюрер в многофигурных картинах в роли самого себя)
Выполняя автопортреты «соло», Дюрер был новатором. Но иногда он поступал и более традиционно, так, как делали многие из его предшественников и современников — вписывал собственный образ в многофигурные композиции. Поместить себя на алтарной створке или внутри густой толпы «молящихся и предстоящих» было для художников времени Дюрера распространенной практикой.
Альбрехт Дюрер. Праздник четок (Праздник розовых венков)1506, 162×194.5 см. Масло, Дерево
В правом углу алтарной картины «Праздник четок», написанной по заказу немецкой общины в Венеции, художник изображает себя в пышном одеянии. В руках он держит свиток, где написано, что Альбрехт Дюрер завершил картину в пять месяцев, хотя на самом деле работа над ней продлилась не меньше восьми: Дюреру было важно доказать сомневающимся итальянцам, что в живописи он так же хорош, как и в гравюре.
Альбрехт Дюрер. Алтарь Иова (Алтарь Ябаха). Реконструкция1504
Алтарь Ябаха (иногда его еще называют «Алтарь Иова»), вероятно, был заказан Дюреру курфюстом Саксонским Фридрихом III для замка в Виттенберге в ознаменование окончания эпидемии чумы 1503 года. Позднее алтарь приобрело кельнское семейство Ябах, до ХVIII века он находился в Кёльне, потом был разделён, а его центральная часть утрачена. Так выглядели ныне разрозненные внешние створки: на левой изображён многострадальный Иов и его жена, а на правой музыканты, которые пришли утешить Иова. Себя Дюрер изобразил в образе барабанщика. В реальности художник интересовался музыкой, пробовал играть на лютне, но есть в этом образе нечто еще более несомненно дюреровское — присущая ему экстравагантность в выборе одежды. Дюрер-барабанщик изображает себя в черной чалме и необычной по крою короткой оранжевой накидке.
Предполагаемые автопортреты Дюрера можно обнаружить в его работах «Мучения десяти тысяч христиан», «Алтарь Геллера» и «Поклонение Троице».
Альбрехт Дюрер. Мученичество десяти тысяч христиан1508, 99×87 см
Альбрехт Дюрер. Алтарь Геллера (Алтарь Вознесения Марии). Реконструкция1500-е , 190×260 см • Масло, Темпера, Дерево
Альбрехт Дюрер. Поклонение Святой Троице (Алтарь Ландауэра)1511, 135×123 см
А вот фрагменты приведенных выше работ с автопортретами Дюрера:
Дюрер обнажённый
Альбрехт Дюрер. Автопортрет в обнаженном виде1509, 29×15 см. Тушь, Бумага
Немецкий филолог и историк XVI века Иоахим Камерарий Старший для издания книги Дюрера о пропорциях написал очерк жизни и творчества художника. Внешность Дюрера в нём Камерарий описывал так: «Природа наделила его телом, выдающимся своей стройностью и осанкой и вполне соответствующим в нём благородному духу… Он имел выразительное лицо, сверкающие глаза, нос благородной формы,…довольно длинную шею, очень широкую грудь, подтянутый живот, мускулистые бедра, крепкие и стройные голени. Но ты бы сказал, что не видел ничего более изящного, чем его пальцы. Речь его была столь сладостна и остроумна, что ничто так не огорчало его слушателей, как её окончание».
То, с какой откровенностью Дюрер изображает не чью-нибудь, а собственную наготу, вплоть до ХХ века и аналогичных опытов Люсьена Фрейда, оставалось чем-то беспрецедентным и настолько шокирующим, что во многих изданиях этот поколенный автопортрет Дюрера стыдливо обрезался на уровне пояса.
Однако нужно понимать, что в стратегии Дюрера не входило кого-либо шокировать. Скорее им двигал всё тот же ренессансный интерес естествоиспытателя, который в 13-летнем возрасте заставил будущего художника заинтересоваться собственным лицом и немедленно проверить, сможет ли он «удвоить природу», запечатлев то, что видит, в рисунке. К тому же в Германии времени Дюрера изображение обнажённого тела с натуры представляло серьёзную проблему: в отличие от Италии, где найти натурщиков обоего пола не составляло особого труда и не стоило слишком дорого, у немцев не принято было позировать художникам обнажёнными. И сам Дюрер немало сетовал на то, что вынужден учиться рисовать человеческое тело по произведениям итальянцев (Андреа Мантеньи и других), а Вазари в жизнеописании Маркантонио даже допускает в отношении дюреровского умения изображать обнажённое тело такой вот снисходительно-едкий пассаж:
«…я готов поверить, что Альбрехт, пожалуй, и не сумел бы сделать лучшего, так как, не имея другой возможности, он был вынужден, изображая обнаженное тело, срисовывать своих же учеников, у которых наверняка, как у большинства немцев, были безобразные тела, хотя одетыми люди этих стран и кажутся очень красивыми».
Если даже с возмущением отвергнуть выпад Вазари насчет безобразия немецких фигур, естественно предположить, что, будучи от природы обладателем прекрасных пропорций, Дюрер активно использовал собственное тело для своих художественных и антропометрических штудий. Вопросы строения человеческого тела и соотношения его частей со временем стали в творчестве и мировоззрении Дюрера одними из главных.
Альбрехт Дюрер. Мужская купальня
В гравюре «Мужская баня» Дюрер находит «легальный» и удачный повод для изображения обнажённой натуры, никоим образом не оскорбляющий общественной нравственности и предупреждающий упрёки со стороны консерваторов или ханжей. Бани — особая гордость немецких городов. Они, как и римские термы, служат местом дружеских встреч и содержательных бесед. Но веди в бане-то никто не находится одетым! На переднем плане гравюры Дюрер изображает своего наставника Михаэля Вольгемута и ближайшего друга Виллибальда Пиркгеймера. Есть здесь и автопортрет Дюрера: его мускулистое тело достаётся флейтисту со второго плана.
Автопортреты Дюрера как «мужа скорбей»
Альбрехт Дюрер. Муж скорбей (Автопортрет)1522, 40.8×29 см. Карандаш, Бумага
«Я сам нашел у себя седой волос, он вырос у меня от бедности и оттого, что я столько страдаю. Мне кажется, я рожден для того, чтобы иметь неприятности». Приведённые слова — цитата из письма Дюрера другу и, быть может, самое интимное выражение того, что он думает о собственной жизни.
Этот поздний автопортрет парадоксально соединяет две установки более ранних автопортретов: использовать свое обнажённое тело в качестве натуры и определённым образом отождествлять себя с Христом. Рисуя своё уже немолодое тело и тронутое старением лицо, фиксируя, как мышцы и кожа постепенно становятся дряблыми, образуя складки кожи там, где их не было еще вчера, фиксируя происходящие изменения с трезвой объективностью, Дюрер одновременно оформляет этот автопортрет в соответствии с иконографическим типом «мужа скорбей». Этим определением, идущим еще из ветхозаветной «Книги Исайи», обозначали мучимого Христа — в терновом венце, полураздетого, избитого, оплёванного, с кровавой раной под рёбрами (1, 2).
Альбрехт Дюрер. Автопортрет1521
А этот автопортерт — не картина и не гравюра, а визуализация диагноза из письма, написанного Дюрером доктору, у которого хотел получить консультацию. Вверху сделано пояснение: «Там, где жёлтое пятно и куда указывает мой палец, там у меня болит».
Бедность, болезни, тяжбы с заказчиками и арест любимых учеников, обвинённых в безбожии, отказ властей Нюрнберга выплачивать художнику ежегодное содержание, назначенное покойным императором Максимилианом, отсутствие понимания в семье — последние годы Дюрера были нелегки и исполнены печали. Предприняв далёкое путешествие, чтобы увидеть выбросившегося на берег кита, 50-летний Дюрер заболеет малярией, от последствий которой не сможет оправиться до смерти. Тяжёлая болезнь (возможно, опухоль поджелудочной железы) привела к тому, что, по словам Виллибальда Пиркгеймера, Дюрер высох, «как пучок соломы». А когда его похоронят (без особых почестей — нюрнбергский ремесленник не имел на них права), спохватившиеся неразумные почитатели гения настоят на эксгумации, чтобы снять с него посмертную маску. А его знаменитые волнистые локоны срежут и разберут на память. Как будто памяти о нём нужны эти подпорки из его смертной плоти, в то время как Дюрер оставил бессмертные свидетельства о себе — гравюры, картины, книги, наконец, автопортреты.
Автор Анна ВчерашняяИсточник - Артхив
vakin.livejournal.com
Альбрехт Дюрер гравюры
Популярность его гравюрам сделали не только оригинальность и сложность изготовления, но и особый мистический, религиозный смысл произведений. Многие из них отображают библейские предзнаменования и описания Конца Света, Апокалипсиса…
Альбрехт Дюрер — знаменитый немецкий художник, гравер. Родился в 1471 году — умер в 1528 году. Об этом художнике мы уже писали в статье и виртуальной галерее Альбрехт Дюрер картины. В этой части мы подробнее остановимся именно на гравюрах этого замечательного художника. Несмотря на то, что его живописные полотна являются очень профессиональными, прекрасными и практически бесценными, особое значение этому художнику стали придавать именно из-за его необычных гравюр. Гравюры сделали Дюрера выдающимся художником всех времён.
Как уже говорилось, в 1495 году Альбрехт Дюрер открывает свою собственную граверную мастерскую в Нюрнберге. Именно здесь и родились самые известные произведения, которыми не только восхищаются ценители прекрасного во всём мире, но которые до сих пор не дают покоя многим мистически настроенным людям. Первой стала «Четыре Ведьмы». Именно она попала в Италию и настолько поразила зрителей, что Дюрер получил известность во всей Европе. Последней гравюрой немецкого художника стала «Четыре Апостола» созданная в 1526 году.
Несколько слов о технике: ксилография, гравюра на дереве, выпуклая гравюра в эпоху Дюрера — это доска из грушевого дерева или бука, на которой специальным образом выдолблено изображение и с него получен оттиск на медной поверхности. Сначала художник наносит рисунок пером или карандашом, а после этого резчик (у Альбрехта Дюрера было несколько резчиков) вырезает ножом или выдалбливает долотом промежутки между линиями. После этого получают оттиск на другой поверхности (на меди) с этой доски, в результате чего получается изображение зеркально отображённое. Надо сказать, что художник сам никогда не резал доски, а только рисовал.
Популярность его гравюрам сделали не только оригинальность и сложность изготовления, но и особый мистический, религиозный смысл произведений. Многие из них отображают библейские предзнаменования и описания Конца Света, Апокалипсиса. Дюрер выпустил даже целую серию подобных работ, которая так и называется: «Апокалипсис в лицах«. Смерть, ад, муки грешников, демоны, Дьявол, ангелы… Может быть, именно поэтому они так сильно занимали и занимают умы людей, даже далёких от искусства гравюры. Ну, и, конечно, гениальность произведений, необычный, уникальный на тот момент способ создавать гравюры, усовершенствованный метод, который помогает передавать не только образы и настроение, но даже светотень.
Хотите украсить свой дом произведением искусства? Лучшим выбором для вас станет печать на холсте Киев на Майдане. Широкий выбор работ — природа, автомобили, абстракция, репродукции картин известных художников и многое другое.
Ангел с ключом от ада
Битва ангелов
Блудный сын
Вавилонская блудница
Геракл на распутье
Женщина-Солнце и семиголовый Дракон
Зверь с семью головами и число его 666
Меланхолия
Морское чудо
Мужская баня
Мученичество
Немезида
Обольщение лентяя
Рыцарь, Смерть и Дьявол
Святой Иероним в келье
Святой Иоанн и двадцать четыре старца на небесах
Семейство сатира
Хотите стать профессиональным водителем? К вашим услугам частные автоинструкторы организации Водите Легко. Только опытный автоинструктор москва сможет помочь вам сдать на права или повысить квалификацию вождения.
Сын человеческий
Четыре Ангела и поклонение Избранному
Четыре ведьмы
Четыре всадника Апокалипсиса
art-assorty.ru
Список картин Альбрехта Дюрера — Википедия (с комментариями)
Материал из Википедии — свободной энциклопедии
Ниже перечислены картины немецкого живописца Альбрехта Дюрера.
| Портрет Барбары Дюрер, урождённой Хольпер | около 1490 | Дубовая доска, масло | 47 × 36 |  Германский национальный музей, Нюрнберг | ||
| Альбрехт Дюрер старший с чётками | около 1490 | Дубовая доска, масло | 47.5 × 39.5 |  Уффици, Флоренция | ||
| Герб альянса | около 1490 | Дерево, масло | 47 × 39 | Уффици, Флоренция | ||
| Чудесное спасение утонувшего мальчика из Брегенцы | 1490-1493 | Сосновая доска, масло | 42 × 50 |  Собрание Хайнца Кистерса, Кройцлинген | ||
 | Автопортрет | 1493 | Холст, масло | 57 × 45 |  Лувр, Париж | |
| Се, человек | около 1493 | Дерево, масло | 30 × 19 | Кунстхалле, Карлсруэ | ||
| Мадонна с младенцем перед аркой | до 1505 | Дерево, масло | 48 × 36 | Фонд Маньяни-Рокка, Траверсетоло | ||
| Портрет Фридриха III Мудрого | 1496 | Холст, темпера | 76 × 57 | Берлинская картинная галерея, Берлин | ||
 | Дрезденский алтарь | 1496–1497 | Холст, масло | 117 × 96,5 (центральная панель) и 114 × 45 (каждая боковая панель) | Галерея старых мастеров, Дрезден | |
| Святой Иероним в пустыне | около 1495-1496 | Дерево, масло | 23 × 17 |  Лондонская Национальная галерея, Лондон | ||
| Семь скорбей | около 1500 | Дерево, масло | 189 × 138 | Старая пинакотека, Мюнхен и Галерея старых мастеров, Дрезден | ||
| Портрет отца Альбрехта Дюрера в возрасте 70 лет | около 1497 | Дерево, масло | 51 × 40,3 | Лондонская Национальная галерея, Лондон | ||
| Девушка с распущенными волосами | 1497 | Холст, масло | 56 × 43 | Штеделевский художественный институт, Франкфурт-на-Майне | ||
| Портрет молодой девушки с высокой причёской | около 1497 | Холст, масло | 56,5 × 42,5 | Государственные музеи Берлина, Берлин | ||
| Мужской портрет на зелёном фоне | 1497-1498 | Пергамент на дереве, масло | 24,2 × 20 | Собрание Хайнца Кистерса, Кройцлинген | ||
| Автопортрет | 1498 | Дерево, масло | 52 × 41 |  Прадо, Мадрид | ||
| Оплакивание Христа | 1498 | Дерево, масло | 147 × 118 | Германский национальный музей, Нюрнберг | ||
| Мадонна Халлер | 1496–1499 | Дерево, масло | 52,4 × 42,2 |  Национальная галерея искусства, Вашингтон | ||
| Бегство Лота | 1496–1499 | Дерево, масло | 52,4 × 42,2 | Национальная галерея искусства, Вашингтон | ||
| Комбинированный герб семей Тухер и Рейтер | 1499 | Дерево, масло | 28 × 24 | Замок-музей, Веймар | ||
| Портрет Ганса Тухера | 1499 | Дерево, масло | 28 × 24 | Замок-музей, Веймар | ||
| Портрет Фелиситас Тухер | 1499 | Дерево, масло | 28 × 24 | Замок-музей, Веймар | ||
| Портрет Эльсбет Тухер | 1499 | Дерево, масло | 29 × 23 | Кассельская картинная галерея, Кассель | ||
| Портрет Освальда Креля | 1499 | Дерево, масло | 50 × 39 (центральная панель) и 50 × 16 (каждая боковая панель) | Старая пинакотека, Мюнхен | ||
| Портрет неизвестного в красном | около 1499 | Дерево, масло | 52 × 40 | Академия Каррары, Бергамо | ||
| Автопортрет | 1500 | Дерево, масло | 67 × 49 | Старая пинакотека, Мюнхен | ||
| Геракл и Стимфалийские птицы | 1500 | Дерево, масло | 87 × 110 | Германский национальный музей, Нюрнберг | ||
| Алтарь Паумгартнеров | около 1500 | Дерево, масло | 155 × 126,1 (центральная панель) и 151 × 61 (каждая боковая панель) | Старая пинакотека, Мюнхен | ||
| Оплакивание Христа | около 1500 | Дерево, масло | 151 × 121 | Старая пинакотека, Мюнхен | ||
| Мадонна с младенцем у груди | 1503 | Дерево, масло | 24,1 × 18,3 |  Музей истории искусств, Вена | ||
 | Алтарь Ябаха | около 1503-1504 | Дерево, масло | 94 × 51 (левая панель) и 94 × 57 (правая панель) | Штеделевский художественный институт, Франкфурт-на-Майне и Музей Вальрафа-Рихарца, Кёльн | |
| Поклонение волхвов | 1504 | Дерево, масло | 99 × 113,5 | Уффици, Флоренция | ||
| Портрет мужчины | около 1504 | Дерево, масло | 43 × 29 |  Музей изобразительных искусств, Будапешт | ||
| Портрет молодой венецианской женщины | 1505 | Дерево, масло | 32,5 × 24,5 | Музей истории искусств, Вена | ||
| Спаситель Мира | 1505 | Дерево, масло | 58,1 × 47 | Метрополитен-музей, Нью-Йорк | ||
| Портрет Буркхарда Шпеера | 1506 | Дерево, масло | 31,7 × 26 | Королевская коллекция | ||
| Праздник венков из роз | 1506 | Дерево, масло | 162 × 194,5 |  Национальная галерея, Прага | ||
| Портрет молодого человека | 1506 | Дерево, масло | 50 × 40 | Палаццо Россо, Генуя |
Напишите отзыв о статье "Список картин Альбрехта Дюрера"
Примечания
Литература
На русском языке- Бартрум Д. Дюрер / Пер. с англ.. — М.: Ниола-Пресс, 2010. — 96 с. — (Из собрания Британского музея). — 3000 экз. — ISBN 978-5-366-00421-3.
- Бенуа А. История живописи всех времён и народов. — СПб.: Издательский Дом «Нева», 2002. — Т. 1. — С. 297—314. — 544 с. — ISBN 5-7654-1889-9.
- Бергер Я. Дюрер. — М.: Арт-Родник, 2008. — 96 с. — 3000 экз. — ISBN 978-5-88896-097-4.
- Альбрехт Дюрер. Гравюры. / Пред. А. Боре, прим. А. Боре и С. Бон, пер. с фр. А. Золотовой. — М.: ООО «Магма», 2008. — 560 с. — 2000 экз. — ISBN 978-593428-054-4.
- Брион М. Дюрер. — М.: Молодая гвардия, 2006. — (Жизнь замечательных людей).
- Дзуффи С. Большой атлас живописи. Изобразительное искусство 1000 лет / Научный редактор С. И. Козлова. — Москва: ОЛМА-ПРЕСС, 2002. — С. 106—107. — ISBN 5-224-03922-3.
- Дурус А. Еретик Альбрехт Дюрер и три «безбожных художника» // Искусство : журнал. — 1937. — № 1.
- Зарницкий С. Дюрер. — М.: Молодая гвардия, 1984. — (Жизнь замечательных людей).
- Немировский Е. Мир книги. С древнейших времён до начала XX века / Рецензенты А. А. Говоров, Е. А. Динерштейн, В. Г. Утков. — Москва: Книга, 1986. — 50 000 экз.
- Нессельштраус Ц. Литературное наследие Дюрера // Дюрер А. Трактаты. Дневники. Письма / Перевод Нессельштраус Ц.. — М.: Искусство, 1957. — Т. 1.
- Львов С. Альбрехт Дюрер. — М.: Искусство, 1984. — (Жизнь в искусстве).
- Либман М. Дюрер и его эпоха. — М.: Искусство, 1972.
- Нессельштраус Ц. Рисунки Дюрера. — М.: Искусство, 1966. — 160 с. — 12 000 экз.
- Нессельштраус Ц. Дюрер. — М.: Искусство, 1961.
- Королёва А. Дюрер. — М.: Олма Пресс, 2007. — 128 с. — (Галерея гениев). — ISBN 5-373-00880-X.
- Матвиевская Г. Альбрехт Дюрер — учёный. 1471—1528 / Отв. ред. канд. физ.-мат. наук Ю. А. Белый; Рецензенты: акад. АН УзССР В. П. Щеглов, д-р физ.-мат. наук Б. А. Розенфельд; Академия наук СССР. — М.: Наука, 1987. — 240, [8] с. — (Научно-биографическая литература). — 34 000 экз. (в пер.)
- Невежина В. Нюрнбергские граверы XVI в. — М., 1929.
- Норберт В. Дюрер. — М.: Арт-Родник, 2008. — 96 с. — 3000 экз. — ISBN 978-5-9794-0107-2.
- Сидоров А. Дюрер. — Изогиз, 1937.
- [www.directmedia.ru/d_catalogue/about.phtml?id=654 Альбрехт Дюрер — электронный альбом на CD] // М: электронное издательство «Директмедиа», 2008
- Anzelewsky F. Albrecht Dürer. Das malerische Werk. — 2. — Berlin, 1991.
- Bartrum G. Albrecht Dürer and his Legacy. — British Museum Press, 2002. — ISBN 0-7141-2633-0.
- Charles V. Dürer. — New York: Parkstone International, 2011. — ISBN 978-1-78042-170-4.
- Giesen J. Durers Proportionsstudien in Rahmen der allgemeinen Proportionsentwicklung. — Bonn, 1930.
- Неidrich Е. Dürer und die Reformation. — Leipzig, 1909.
- The Early Dürer. Ausstellungskataloge des Germanisches Nationalmuseums, Nürnberg / Ed. by Daniel Hess and Thomas Eser. — Thames & Hudson, Limited, 2012. — 603 p. — ISBN 9780500970379.
- Keller L. Johann von Staupitz und das Waldensertum. — Leipzig: Historisches Taschenbuch, 1885.
- Lippmann F. Zeichnungen von A. Dürer. — Berlin, 1887—1905.
- Panofsky E. Durers Kunsttheorie, vornehmlich in ihrem Verhaltnis zu der Kunsttheorie der Italiener. — Berlin, 1915.
- Panofsky E. The Life and Art of Albrecht Dürer. — 2. — Princeton, 1945. — ISBN 0-6910-0303-3.
- Thausing M.[de]. Dürer, Geschiehte seines Lebens und seiner Kunst. — 2. — Leipzig, 1884.
Ссылки
- [gravures.ru/photo/albrekht_djurer/6 Сайт о гравюре. Галерея с работами Дюрера в высоком качестве]
- [www.artcyclopedia.com/artists/durer_albrecht.html на artcyclopedia.com]
- [www.wga.hu/frames-e.html?/html/d/durer/index.html Список картин Альбрехта Дюрера] в Web Gallery of Art (англ.)
- [www.aiwaz.net/durer/ Alternative Albrecht Durer] (недоступная ссылка с 14-05-2013 (1904 дня) — история)
- [www.abcgallery.com/D/durer/durer.html Albrecht Durer at Olga’s Gallery]
- [www.dw-world.de/dw/article/0,,4516196,00.html Дом-музей Альбрехта Дюрера — фоторепортаж Deutsche Welle]
- [kaplyasveta.ru/napolnenie-kartin/akvarelnaya-zhivopis-trevozhnye-i-dramaticheskie-pejzazhi-albrexta-dyurera.html Акварели Альбрехта Дюрера]
- [www.art-drawing.ru/gallery/category/1131-duerer-albrecht Дюрер Альбрехт. Картины] [www.art-drawing.ru/biographies/brief-biographies/515-duerer-albrecht и биография]
Отрывок, характеризующий Список картин Альбрехта Дюрера
– Вы не можете не понять наконец, что кроме вашего удовольствия есть счастье, спокойствие других людей, что вы губите целую жизнь из того, что вам хочется веселиться. Забавляйтесь с женщинами подобными моей супруге – с этими вы в своем праве, они знают, чего вы хотите от них. Они вооружены против вас тем же опытом разврата; но обещать девушке жениться на ней… обмануть, украсть… Как вы не понимаете, что это так же подло, как прибить старика или ребенка!… Пьер замолчал и взглянул на Анатоля уже не гневным, но вопросительным взглядом. – Этого я не знаю. А? – сказал Анатоль, ободряясь по мере того, как Пьер преодолевал свой гнев. – Этого я не знаю и знать не хочу, – сказал он, не глядя на Пьера и с легким дрожанием нижней челюсти, – но вы сказали мне такие слова: подло и тому подобное, которые я comme un homme d'honneur [как честный человек] никому не позволю. Пьер с удивлением посмотрел на него, не в силах понять, чего ему было нужно. – Хотя это и было с глазу на глаз, – продолжал Анатоль, – но я не могу… – Что ж, вам нужно удовлетворение? – насмешливо сказал Пьер. – По крайней мере вы можете взять назад свои слова. А? Ежели вы хотите, чтоб я исполнил ваши желанья. А? – Беру, беру назад, – проговорил Пьер и прошу вас извинить меня. Пьер взглянул невольно на оторванную пуговицу. – И денег, ежели вам нужно на дорогу. – Анатоль улыбнулся. Это выражение робкой и подлой улыбки, знакомой ему по жене, взорвало Пьера. – О, подлая, бессердечная порода! – проговорил он и вышел из комнаты. На другой день Анатоль уехал в Петербург.Пьер поехал к Марье Дмитриевне, чтобы сообщить об исполнении ее желанья – об изгнании Курагина из Москвы. Весь дом был в страхе и волнении. Наташа была очень больна, и, как Марья Дмитриевна под секретом сказала ему, она в ту же ночь, как ей было объявлено, что Анатоль женат, отравилась мышьяком, который она тихонько достала. Проглотив его немного, она так испугалась, что разбудила Соню и объявила ей то, что она сделала. Во время были приняты нужные меры против яда, и теперь она была вне опасности; но всё таки слаба так, что нельзя было думать везти ее в деревню и послано было за графиней. Пьер видел растерянного графа и заплаканную Соню, но не мог видеть Наташи. Пьер в этот день обедал в клубе и со всех сторон слышал разговоры о попытке похищения Ростовой и с упорством опровергал эти разговоры, уверяя всех, что больше ничего не было, как только то, что его шурин сделал предложение Ростовой и получил отказ. Пьеру казалось, что на его обязанности лежит скрыть всё дело и восстановить репутацию Ростовой. Он со страхом ожидал возвращения князя Андрея и каждый день заезжал наведываться о нем к старому князю. Князь Николай Андреич знал через m lle Bourienne все слухи, ходившие по городу, и прочел ту записку к княжне Марье, в которой Наташа отказывала своему жениху. Он казался веселее обыкновенного и с большим нетерпением ожидал сына. Чрез несколько дней после отъезда Анатоля, Пьер получил записку от князя Андрея, извещавшего его о своем приезде и просившего Пьера заехать к нему. Князь Андрей, приехав в Москву, в первую же минуту своего приезда получил от отца записку Наташи к княжне Марье, в которой она отказывала жениху (записку эту похитила у княжны Марьи и передала князю m lle Вourienne) и услышал от отца с прибавлениями рассказы о похищении Наташи. Князь Андрей приехал вечером накануне. Пьер приехал к нему на другое утро. Пьер ожидал найти князя Андрея почти в том же положении, в котором была и Наташа, и потому он был удивлен, когда, войдя в гостиную, услыхал из кабинета громкий голос князя Андрея, оживленно говорившего что то о какой то петербургской интриге. Старый князь и другой чей то голос изредка перебивали его. Княжна Марья вышла навстречу к Пьеру. Она вздохнула, указывая глазами на дверь, где был князь Андрей, видимо желая выразить свое сочувствие к его горю; но Пьер видел по лицу княжны Марьи, что она была рада и тому, что случилось, и тому, как ее брат принял известие об измене невесты. – Он сказал, что ожидал этого, – сказала она. – Я знаю, что гордость его не позволит ему выразить своего чувства, но всё таки лучше, гораздо лучше он перенес это, чем я ожидала. Видно, так должно было быть… – Но неужели совершенно всё кончено? – сказал Пьер. Княжна Марья с удивлением посмотрела на него. Она не понимала даже, как можно было об этом спрашивать. Пьер вошел в кабинет. Князь Андрей, весьма изменившийся, очевидно поздоровевший, но с новой, поперечной морщиной между бровей, в штатском платье, стоял против отца и князя Мещерского и горячо спорил, делая энергические жесты. Речь шла о Сперанском, известие о внезапной ссылке и мнимой измене которого только что дошло до Москвы. – Теперь судят и обвиняют его (Сперанского) все те, которые месяц тому назад восхищались им, – говорил князь Андрей, – и те, которые не в состоянии были понимать его целей. Судить человека в немилости очень легко и взваливать на него все ошибки другого; а я скажу, что ежели что нибудь сделано хорошего в нынешнее царствованье, то всё хорошее сделано им – им одним. – Он остановился, увидав Пьера. Лицо его дрогнуло и тотчас же приняло злое выражение. – И потомство отдаст ему справедливость, – договорил он, и тотчас же обратился к Пьеру. – Ну ты как? Все толстеешь, – говорил он оживленно, но вновь появившаяся морщина еще глубже вырезалась на его лбу. – Да, я здоров, – отвечал он на вопрос Пьера и усмехнулся. Пьеру ясно было, что усмешка его говорила: «здоров, но здоровье мое никому не нужно». Сказав несколько слов с Пьером об ужасной дороге от границ Польши, о том, как он встретил в Швейцарии людей, знавших Пьера, и о господине Десале, которого он воспитателем для сына привез из за границы, князь Андрей опять с горячностью вмешался в разговор о Сперанском, продолжавшийся между двумя стариками. – Ежели бы была измена и были бы доказательства его тайных сношений с Наполеоном, то их всенародно объявили бы – с горячностью и поспешностью говорил он. – Я лично не люблю и не любил Сперанского, но я люблю справедливость. – Пьер узнавал теперь в своем друге слишком знакомую ему потребность волноваться и спорить о деле для себя чуждом только для того, чтобы заглушить слишком тяжелые задушевные мысли. Когда князь Мещерский уехал, князь Андрей взял под руку Пьера и пригласил его в комнату, которая была отведена для него. В комнате была разбита кровать, лежали раскрытые чемоданы и сундуки. Князь Андрей подошел к одному из них и достал шкатулку. Из шкатулки он достал связку в бумаге. Он всё делал молча и очень быстро. Он приподнялся, прокашлялся. Лицо его было нахмурено и губы поджаты. – Прости меня, ежели я тебя утруждаю… – Пьер понял, что князь Андрей хотел говорить о Наташе, и широкое лицо его выразило сожаление и сочувствие. Это выражение лица Пьера рассердило князя Андрея; он решительно, звонко и неприятно продолжал: – Я получил отказ от графини Ростовой, и до меня дошли слухи об искании ее руки твоим шурином, или тому подобное. Правда ли это? – И правда и не правда, – начал Пьер; но князь Андрей перебил его. – Вот ее письма и портрет, – сказал он. Он взял связку со стола и передал Пьеру. – Отдай это графине… ежели ты увидишь ее. – Она очень больна, – сказал Пьер. – Так она здесь еще? – сказал князь Андрей. – А князь Курагин? – спросил он быстро. – Он давно уехал. Она была при смерти… – Очень сожалею об ее болезни, – сказал князь Андрей. – Он холодно, зло, неприятно, как его отец, усмехнулся. – Но господин Курагин, стало быть, не удостоил своей руки графиню Ростову? – сказал князь Андрей. Он фыркнул носом несколько раз. – Он не мог жениться, потому что он был женат, – сказал Пьер. Князь Андрей неприятно засмеялся, опять напоминая своего отца. – А где же он теперь находится, ваш шурин, могу ли я узнать? – сказал он. – Он уехал в Петер…. впрочем я не знаю, – сказал Пьер. – Ну да это всё равно, – сказал князь Андрей. – Передай графине Ростовой, что она была и есть совершенно свободна, и что я желаю ей всего лучшего. Пьер взял в руки связку бумаг. Князь Андрей, как будто вспоминая, не нужно ли ему сказать еще что нибудь или ожидая, не скажет ли чего нибудь Пьер, остановившимся взглядом смотрел на него. – Послушайте, помните вы наш спор в Петербурге, – сказал Пьер, помните о… – Помню, – поспешно отвечал князь Андрей, – я говорил, что падшую женщину надо простить, но я не говорил, что я могу простить. Я не могу. – Разве можно это сравнивать?… – сказал Пьер. Князь Андрей перебил его. Он резко закричал: – Да, опять просить ее руки, быть великодушным, и тому подобное?… Да, это очень благородно, но я не способен итти sur les brisees de monsieur [итти по стопам этого господина]. – Ежели ты хочешь быть моим другом, не говори со мною никогда про эту… про всё это. Ну, прощай. Так ты передашь… Пьер вышел и пошел к старому князю и княжне Марье. Старик казался оживленнее обыкновенного. Княжна Марья была такая же, как и всегда, но из за сочувствия к брату, Пьер видел в ней радость к тому, что свадьба ее брата расстроилась. Глядя на них, Пьер понял, какое презрение и злобу они имели все против Ростовых, понял, что нельзя было при них даже и упоминать имя той, которая могла на кого бы то ни было променять князя Андрея. За обедом речь зашла о войне, приближение которой уже становилось очевидно. Князь Андрей не умолкая говорил и спорил то с отцом, то с Десалем, швейцарцем воспитателем, и казался оживленнее обыкновенного, тем оживлением, которого нравственную причину так хорошо знал Пьер.
В этот же вечер, Пьер поехал к Ростовым, чтобы исполнить свое поручение. Наташа была в постели, граф был в клубе, и Пьер, передав письма Соне, пошел к Марье Дмитриевне, интересовавшейся узнать о том, как князь Андрей принял известие. Через десять минут Соня вошла к Марье Дмитриевне. – Наташа непременно хочет видеть графа Петра Кирилловича, – сказала она. – Да как же, к ней что ль его свести? Там у вас не прибрано, – сказала Марья Дмитриевна. – Нет, она оделась и вышла в гостиную, – сказала Соня. Марья Дмитриевна только пожала плечами. – Когда это графиня приедет, измучила меня совсем. Ты смотри ж, не говори ей всего, – обратилась она к Пьеру. – И бранить то ее духу не хватает, так жалка, так жалка! Наташа, исхудавшая, с бледным и строгим лицом (совсем не пристыженная, какою ее ожидал Пьер) стояла по середине гостиной. Когда Пьер показался в двери, она заторопилась, очевидно в нерешительности, подойти ли к нему или подождать его. Пьер поспешно подошел к ней. Он думал, что она ему, как всегда, подаст руку; но она, близко подойдя к нему, остановилась, тяжело дыша и безжизненно опустив руки, совершенно в той же позе, в которой она выходила на середину залы, чтоб петь, но совсем с другим выражением. – Петр Кирилыч, – начала она быстро говорить – князь Болконский был вам друг, он и есть вам друг, – поправилась она (ей казалось, что всё только было, и что теперь всё другое). – Он говорил мне тогда, чтобы обратиться к вам… Пьер молча сопел носом, глядя на нее. Он до сих пор в душе своей упрекал и старался презирать ее; но теперь ему сделалось так жалко ее, что в душе его не было места упреку. – Он теперь здесь, скажите ему… чтобы он прост… простил меня. – Она остановилась и еще чаще стала дышать, но не плакала. – Да… я скажу ему, – говорил Пьер, но… – Он не знал, что сказать. Наташа видимо испугалась той мысли, которая могла притти Пьеру. – Нет, я знаю, что всё кончено, – сказала она поспешно. – Нет, это не может быть никогда. Меня мучает только зло, которое я ему сделала. Скажите только ему, что я прошу его простить, простить, простить меня за всё… – Она затряслась всем телом и села на стул. Еще никогда не испытанное чувство жалости переполнило душу Пьера. – Я скажу ему, я всё еще раз скажу ему, – сказал Пьер; – но… я бы желал знать одно… «Что знать?» спросил взгляд Наташи. – Я бы желал знать, любили ли вы… – Пьер не знал как назвать Анатоля и покраснел при мысли о нем, – любили ли вы этого дурного человека? – Не называйте его дурным, – сказала Наташа. – Но я ничего – ничего не знаю… – Она опять заплакала. И еще больше чувство жалости, нежности и любви охватило Пьера. Он слышал как под очками его текли слезы и надеялся, что их не заметят. – Не будем больше говорить, мой друг, – сказал Пьер. Так странно вдруг для Наташи показался этот его кроткий, нежный, задушевный голос. – Не будем говорить, мой друг, я всё скажу ему; но об одном прошу вас – считайте меня своим другом, и ежели вам нужна помощь, совет, просто нужно будет излить свою душу кому нибудь – не теперь, а когда у вас ясно будет в душе – вспомните обо мне. – Он взял и поцеловал ее руку. – Я счастлив буду, ежели в состоянии буду… – Пьер смутился. – Не говорите со мной так: я не стою этого! – вскрикнула Наташа и хотела уйти из комнаты, но Пьер удержал ее за руку. Он знал, что ему нужно что то еще сказать ей. Но когда он сказал это, он удивился сам своим словам. – Перестаньте, перестаньте, вся жизнь впереди для вас, – сказал он ей.
wiki-org.ru
| Портрет Барбары Дюрер, урождённой Хольпер | около 1490 | Дубовая доска, масло | 47 × 36 | Германский национальный музей, Нюрнберг | ||
| Альбрехт Дюрер старший с чётками | около 1490 | Дубовая доска, масло | 47.5 × 39.5 | Уффици, Флоренция | ||
| Герб альянса | около 1490 | Дерево, масло | 47 × 39 | Уффици, Флоренция | ||
| Чудесное спасение утонувшего мальчика и |
ru.bywiki.com
