Музей ЧерномырдинаЭдуард Мане «Олимпия». Описание картины. Куртизанка с картины моне
Олимпия Мане. Самая скандальная картина 19 века.
Эдуард Мане. Олимпия. 1863 г. Музей Д’Орсе, Париж.
“Олимпия” Эдуарда Мане – одна из самых известных работ художника. Сейчас почти никто не спорит, что это шедевр. Но 150 лет назад она произвела невообразимый скандал.
Посетители выставки в буквальном смысле плевали в картину! Критики предостерегали беременных и слабонервных от просмотра полотна. Ибо те рисковали испытать чрезвычайное потрясение от увиденного.
Казалось бы, ничто не предвещало такой реакции. Ведь на эту работу Мане вдохновила классическая работа Тициана “Венера Урбинская”. Тициан же в свою очередь был вдохновлён работой своего учителя Джорджоне “Венера спящая”.
В середине: Тициан. Венера Урбинская. 1538 г. Галерея Уфицци, Флоренция. Внизу: Джорджоне. Венера спящая. 1510 г. Галерея старых мастеров, Дрезден.
Обнаженные тела в живописи
И до Мане, и во времена Мане обнаженных тел на полотнах было предостаточно. При этом эти работы воспринимались с большим воодушевлением.
“Олимпия” была показана публике в 1865 году в Парижском Салоне (самой главной выставке Франции). А за 2 года до этого там же была выставлена картина Александра Кабанеля “Рождение Венеры”.
Александр Кабанель. Рождение Венеры. 1864 г. Музей д’Орсе, Париж.
Работа Кабанеля была воспринята публикой с восторгом. Красивое обнаженное тело богини с томным взглядом и струящимися волосами на полотне в 2 метра мало, кого могут оставить равнодушным. Картину в этот же день купил император Наполеон III.
Почему Олимпия Мане и Венера Кабанеля произвели такие разные реакции у публики?
Мане жил и творил в эпоху пуританских нравов. Любоваться обнаженным женским телом было крайне неприлично. Однако это было дозволено, если изображённая женщина была как можно менее реальной.
Поэтому художники так любили изображать мифических женщин, таких как богиня Венера Кабанеля. Или же женщин восточных, загадочных и недосягаемых, таких как Одалиска Энгра.
Жан Огюст Доминик Энгр. Большая одалиска. 1814 г. Лувр, Париж.
3 лишних позвонка и вывихнутая нога ради пущей красоты
Явно, что модели, которые позировали и Кабанелю, и Энгру, в реальности обладали более скромными внешними данными. Художники откровенно их приукрашивали.
По крайней мере, это очевидно с Одалиской Энгра. Художник добавил своей героине 3 лишних позвонка, чтобы вытянуть стан и сделать изгиб спины эффектнее. Рука у Одалиски также неестественно вытянута, чтобы гармонировать с удлиненной спиной. К тому же и левая нога неестественно вывернута. В реальности под таким углом она не может лежать. Несмотря на это образ получился гармоничным, хотя и очень нереалистичным.
Слишком откровенная реалистичность Олимпии
Мане пошёл против всех вышеописанных правил. Его Олимпия слишком реалистична. До Мане так, пожалуй, писал только Франсиско Гойя. Он изобразил свою Маху обнаженную хоть и приятной внешне, но явно не являющейся богиней.
Маха является представительницей одного из самых низших сословий Испании. Она, как и Олимпия Мане, смотрит на зрителя уверенно и немного вызывающе.
Франсиско Гойя. Маха обнаженная. 1795-1800 гг. Музей Прадо, Мадрид.
Мане также вместо прекрасной мифической богини изобразил женщину земную. Более того – проститутку, которая оценивающе и уверенно смотрит прямо на зрителя. Чернокожая служанка Олимпии держит букет цветов от одного из её клиентов. Это ещё более подчёркивает, чем наша героиня зарабатывает на жизнь.
Внешность модели, названной современниками уродливой, на самом деле просто не приукрашена. Это внешность реальной женщины со своими недостатками: талия еле различима, ноги коротковаты без соблазнительной крутизны бёдер. Выступающий живот никак не скрадывается худощавыми ляжками.
Именно реалистичность социального статуса и внешности Олимпии так возмутили публику.
Ещё одна куртизанка Мане
Мане всегда был первопроходцем, как и Франсиско Гойя в своё время. Он пытался найти свой собственный путь в творчестве. Он стремился взять лучшее из творчества других мастеров, но никогда не занимался подражательством, а создавал своё, аутентичное. “Олимпия” – яркий тому пример.
Мане и в последующем остался верен своим принципам, стремясь изображать современную жизнь. Так, в 1877 году он пишет картину “Нана”. Написанная в импрессионистской манере. На ней женщина лёгкого поведения припудривает носик на глазах ожидающего её клиента.
Эдуард Мане. Нана. 1877 г. Гамбургский кунстхалле музей, Германия.
Ещё одна Олимпия, современная
Кстати, в музее Д’Орсе хранится ещё одна Олимпия. Её написал Поль Сезанн, который очень любил творчество Эдуарда Мане.
Поль Сезанн. Олимпия современная. 1874 г. Музей Д’Орсе, Париж.
Олимпия Сезанна была названа ещё более эпатажной, чем Олимпия Мане. Однако, “лёд тронулся”. Вскоре публике волей-неволей придётся отказаться от своих пуританских взглядов. Этому немало поспособствовуют великие мастера 19 и 20 века.
Так, купальщицы и простолюдинки Эдгара Дега продолжат новую традицию показывать жизнь обычных людей. А не только богинь и знатных дам в застывших позах.
И уже Олимпия Мане никому не кажется эпатажной.
О шедевре читайте также в статье “Картины Мане. 5 полотен мастера с колумбовской кровью”.
Проверьте свои знания, пройдя онлайн-тест «Импрессионисты».
Автор: Оксана Копенкина
Мой мир
Вконтакте
Одноклассники
Google+
Похожее
arts-dnevnik.ru
Почему портреты проституток Парижа Прекрасной эпохи резонируют и сегодня
Пост о Вальтесс де Ла Бинь – парижской куртизанке, писательнице и актрисе вызвал много гневных комментариев, например, таких: «почему же так принято восхищаться и воспевать б**дей?» Давайте попробуем разобраться. Но сначала – что такое прекрасная эпоха.Прекрасная эпоха – это условное обозначение периода европейской в первую очередь французской истории между последними десятилетиями XIX века и 1914 годом.В ту пору Париж был одержим проститутками. Куртизанки (как известно, дорогие любовницы политиков, бизнесменов и князей) выросли из нищеты, и в новом статусе наслаждались блеском и очарованием богатой элиты города.
Надар, Портрет Эдуарда Мане, ок. 1867-70
Они поражали воображение эпохи не только своими роскошными квартирами и роскошными драгоценностями, но и влиянием, которое оказывали на некоторых из самых известных людей того времени.Ну, вот …, и художники той эпохи были тоже очарованы этими дамами: французская живопись, рисунок и скульптура того времени изобилуют изображениями куртизанок.
«Художники рисовали то, что было вокруг них, что они на самом деле видели», - сказал историк Анка Мюльштейн.
Вместо того, чтобы рисовать аллегории или исторические темы, они изображали то, что встречали в повседневной жизни.
Хотя эти художники сосредоточились на одной и той же теме, они изображали ее по-разному. Эдгар Дега писал более социально приемлемый мир театра и танца, сексуально туманную сферу.
Его картины не были монументальными; девушки редко смотрят на зрителя, они больше похожи на непритязательных и обедневших танцоров.
Олимпия
С другой стороны, Мане предпочитает большие холсты. Проститутку он изобразил с изысканностью, она у него очень женственная и смело смотрит на зрителя. Речь идет о его картине 1877 года - Нана.Хотя сегодня полотном гордится музей, история его признания не так воздушна.
Ее не приняли моралисты (вроде тех, что возмущаются на постах, посвященных Прекрасной эпохе с ее моделями).
В то время мир искусства с салонной живописью был комфортным для них - раскрашенные тела с тяжелой дозой востоковедения. Идеализированные, далекие от жизни, застывшие в роскошных интерьерах или сказочных пейзажах, они не оскорбляли взоры)).
Нана
А тут вдруг современная куртизанка, «симпатичная девушка, практически подмигивает вам, практически высмеивая старика с его шляпой», - отмечает Мюльштейн, чья книга «Перо и кисть» исследует отношения между французскими художниками и писателями 19-го века.«Тот факт, что она выглядела симпатичной, привлекательной ... очень довольной собой, это, вероятно, было шокирующим». Французский академический салон, единственный реальный путь к художественному успеху в Франции 19-го века, недопустил картину к выставке 1877 года.
Но Мане нашел способ показать работу. Вместо салона он повесил ее в окне магазина безделушек на бульваре Капуцинов, одной из главных улиц Парижа.
Картина стала популярном аттракционом, ночным изобразительным каламбуром нарисованной проститутки, показанной на той же улице.
В конце концов они были реальной ночной жизнью Парижа, «настоящие живые люди», - говорит Мухльштейн. «Если вы смотрите на картину Нана, то и она смотрит на вас».
Она - человек - вы не можете просто отбросить ее в сторону, как если бы вы столкнулись на улице с девицей лёгкого поведения. Внезапно вы оказались с ней лицом к лицу.
Тогда это вызывало дикое возмущение, как показала жизнь, у некоторых вызывает и сейчас.
Натурщицей к этому полотну и к «Завтраку на траве» послужила Мёран, чувственная, огненно-рыжая красавица, она не была куртизанкой, но ее образ был настолько живым и естественным, что навевал именно такие ассоциации. Это даже повредило ее репутации, которую она потом отстояла. Мёран была художницей.
А в 1882 году, за год до смерти, Мане представил свою самую скандальную и последнюю большую работу - "Бар в Фоли-Бержер". Как и на "Завтраке на траве" и "Олимпии" на этой картине была изображена рыжеволосая женщина, которая смотрит на зрителя. На этот раз, моделью была не Мёран, а проститутка, ночная бабочка Парижа. История картины освещена многими в Сети, не буду на ней останавливаться. Просто посмотрите – она чудесна, полна смысла и на ней живая, настоящая, не идеализированная женщина.
Вот эскиз.
А вот бар Фоли-Бержер, фото 1880
Здесь витал дух нового времени, дух нового Парижа, здесь развлекались приличные мужчины и неприличные женщины).
Здешних барменш Ги де Мопассан называл «продавщицами напитков и любви».
И сегодня, восхищаясь картинами Мане, Гервеса и Курбе, Жерве, Будена и Форена, рассматривая женские нежные или чувственные портреты – зачастую мы смотрим на лица парижских куртизанок. Потому что они были настоящей живой жизнью Прекрасной эпохи. Маркером.
Надуманные вычурные сюжеты академистов уходили в прошлое – их время кончалось, и девушки Монмартра заполнили полотна художников.еще на эту тему
tanjand.livejournal.com
Скандальный импрессионизм - Эдуарда Мане.
Эдуард Мане «Завтрак на траве»Картина «Завтрак на траве» написана в 1863 году, Первоначально названная «Купание», эта картина предназначалась для Парижского салона, однако её вместе с 3 тысячами других полотен жюри не допустило к выставке. Все эти картины были выставлены на так называемом Салоне отверженных, созданном по инициативе императора Наполеона III. Сейчас картина выставлена в музее д'Орсе. Картина вызывала много споров, Эмиль Золя написал о картине: «В картине нужно видеть не завтрак на траве, а весь пейзаж с сильными и тонкими местами, широким и устойчивым передним планом и столь легкими и деликатными задними планами. Это прочная плоть, смоделированная мощными потоками света. Уголок природы, переданный с такой правдивостью и простотой». Золя стал другом и защитником Мане на долгие годы.
Эдуард Мане «Падшая женщина»Весной 1865 года столица Франции пребывала в волнении по поводу одной из картин в салоне художников. Парижане рвались в выставочный зал, чтобы наградить полотно злобными ругательствами. Героиню картины называли маленькой проституткой, её волевую руку, лежащую на бедре, сравнивали с мерзкой жабой. Гнев толпы был настолько нешуточным, что устроители выставки, дабы уберечь картину от плевков и уколов зонтиками, распорядились перевесить её повыше и поставили в зале караул из двух рослых гвардейцев. Миниатюрная женщина смотрела с полотна в зал холодно и оценивающе. Этот открытый взгляд был единственной её защитой от разъяренных зрителей. Картину тут же окрестили «Олимпией», по имени одной из героинь популярной пьесы Александра Дюма сына «Дама с камелиями». Мане не возражал, хотя первоначально назвал картину «Венера».
При жизни Мане так и не дождался признании «Олимпии». 20 лет шедевр пылился в мастерской: ни один музей, ни одна галерея, ни один частный коллекционер не захотели его приобрести. После смерти автора, картина в 1889 году попала в экспозицию выставки «100 лет французского искусства» и едва не была вывезена в Америку. Художник Клод Моне по общественной подписке смог собрать 20000 франков и выкупить полотно у вдовы и сына Эдуарда Мане. Клод хотел подарить «Олимпию» Парижу, а, согласно французским законам, принятая государством в дар картина должна быть выставлена. Однако правительство не осмелилось разместить в Лувре скандальное полотно. Только спустя 16 лет из сумрачных залов Люксембургского дворца картина Эдуарда Мане «Олимпия» была перевезена в Лувр, а в 1947 заняла подобающее место в музее импрессионизма.
lena-shl.livejournal.com
Эдуард Мане. «Олимпия» - История красоты
Лишь успеет Олимпия ото сна пробудиться,Черный вестник с охапкой весны перед ней;То посланец раба, что не может забыться,Ночь любви обращая цветением дней.Закари Астрюк
Для нас «Олимпия» - такая же классика, как полотна старых мастеров, поэтому современному любителю искусства не просто понять, почему вокруг этой картины, впервые показанной публике на выставке парижского Салона 1865 года, разразился скандал, какого еще не видел Париж. Дошло до того, что к произведению Мане пришлось приставить вооруженную охрану, а потом и вовсе перевесить его под потолок, чтобы трости и зонты негодующих посетителей не смогли дотянуться до полотна и повредить его.Газеты в один голос обвиняли художника в аморальности, вульгарности и цинизме, но особенно досталось от критиков самой картине и изображенной на ней молодой женщине: «Эта брюнетка отвратительно некрасива, ее лицо глупо, кожа, как у трупа», «Это – самка гориллы, сделанная из каучука и изображённая совершенно голой, /…/, молодым женщинам в ожидании ребенка, а также девушкам я советую избегать подобных впечатлений». «Батиньольская прачка» (мастерская Мане находилась в квартале Батиньоль), «Венера с кошкой», «вывеска для балагана, в котором показывают бородатую женщину», «желтопузая одалиска»… Пока одни критики изощрялись в остроумии, другие писали, что «искусство, павшее столь низко, не достойно даже осуждения».
Эдуард Мане. Завтрак на траве. 1863 г.
Никакие нападки на импрессионистов (с которыми Мане был дружен, но не отождествлял себя) несравнимы с теми, что выпали на долю автора «Олимпии». В этом нет ничего странного: импрессионисты в поисках новых сюжетов и новой выразительности отошли от классических канонов, Мане преступил иную черту - он повел с классикой живой раскованный диалог.
Скандал вокруг «Олимпии» был не первым в биографии Мане. В том же1863 году, что и «Олимпию», художник написал еще одну значительную картину - «Завтрак на траве». Вдохновившись полотном из Лувра, «Сельским концертом» Джорджоне (1510), Мане по-своему переосмыслил его сюжет. Подобно мастеру эпохи Возрождения, он представил на лоне природы обнаженных дам и одетых мужчин. Но если музыканты Джорджоне облачены в ренессансные костюмы, герои Мане одеты по последней парижской моде.
Джорджоне. Сельский концерт. 1510 г.
Расположение и позы персонажей Мане позаимствовал с гравюры художника XVI века Маркантонио Раймонди "Суд Париса", выполненной по рисунку Рафаэля. Картина Мане (первоначально она называлась «Купание») была выставлена в знаменитом «Салоне отверженных» 1863 года, где демонстрировались работы, забракованные официальным жюри, и крайне шокировала публику.
Обнаженных женщин принято было изображать только в картинах на мифологические и исторические сюжеты, поэтому полотно Мане, на котором действие перенесено в современность, сочли чуть ли не порнографическим. Не удивительно, что после этого художник с трудом решился выставить «Олимпию» на следующем Салоне в 1865 г.: ведь в этой картине он «покусился» на еще один шедевр классического искусства – картину из Лувра «Венеру Урбинскую» (1538), написанную Тицианом. В молодости Мане, как и другие художники его круга, много копировал классические полотна Лувра, в том числе (1856) и картину Тициана. Работая впоследствии над «Олимпией», он с удивительной свободой и смелостью придал новый смысл хорошо знакомой ему композиции.
Маркантонио Раймонди.Суд Париса. Первая четв. 16 в.
Сравним картины. Полотно Тициана, которое, предположительно, должно было украшать большой сундук для свадебного приданого, воспевает брачные радости и добродетели. На обеих картинах обнаженная женщина лежит, опершись правой рукой на подушки, а левой прикрывая лоно.
Венера кокетливо склонила головку набок, Олимпия смотрит прямо на зрителя, и этот пристальный взгляд напоминает нам о другой картине - «Обнаженной махе» Франсиско Гойи (1800). Задний план обеих картин разделен на две части строгой вертикалью, спускающейся к лону женщины.
Тициан. Венера Урбинская.1538 г.
Слева – плотные темные драпировки, справа – яркие пятна: у Тициана – две служанки, занятые сундуком с нарядами, у Мане – чернокожая служанка с букетом. Этот роскошный букет (скорее всего, от поклонника) заменил в картине Мане розы (символ богини любви) в правой руке тициановской Венеры. В ногах у Венеры свернулась белая собачка, символ супружеской верности и семейного уюта, на постели Олимпии мерцает зелеными глазами черная кошка, «пришедшая» в картину из стихотворений Шарля Бодлера, друга Мане. Бодлер видел в кошке таинственное существо, перенимающее черты своего хозяина или хозяйки, и писал о котах и кошках философские стихи:
«Домашний дух иль божество,Всех судит этот идол вещий,И кажется, что наши вещи –Хозяйство личное его».
Жемчужные серьги в ушах и массивный браслет на правой руке Олимпии Мане позаимствовал с картины Тициана, при этом он дополнил свое полотно несколькими важными деталями. Олимпия лежит на элегантной шали с кистями, на ногах у нее - золотистые пантолеты, в волосах – экзотический цветок, на шее - бархатка с крупной жемчужиной, которая лишь подчеркивает вызывающую наготу женщины. Зрители 1860-х годов безошибочно определяли по этим атрибутам, что Олимпия – их современница, что красотка, принявшая позу Венеры Урбинской, не более чем преуспевающая парижская куртизанка.
Франсиско Гойя. Обнаженная Маха. Ок. 1800 г.
Название картины усугубляло ее «неприличие». Напомним, что одну из героинь популярного романа (1848) и одноименной драмы (1852) Александра Дюма-Младшего «Дама с камелиями» звали Олимпией. В Париже середины 19 столетия это имя какое-то время было нарицательным для «дам полусвета». Не известно в точности, в какой степени название картины было навеяно произведениями Дюма и кому – самому художнику или кому-то из его друзей - принадлежала идея переименовать «Венеру» в «Олимпию», но это название прижилось. Спустя год после создания картины поэт Закари Астрюк воспел Олимпию в поэме «Дочь острова», строки из которой, ставшие эпиграфом к этой статье, были помещены в каталоге достопамятной выставки.
Мане «оскорбил» не только нравственность, но и эстетическое чувство парижан. Сегодняшнему зрителю стройная «стильная» Олимпия (для картины позировала любимая модель Мане Викторина Меран) кажется не менее привлекательной, чем женственная тициановская Венера с ее округлыми формами. Но современники Мане видели в Олимпии излишне худощавую, даже угловатую особу с неаристократическими чертами лица. На наш взгляд, ее тело на фоне бело-голубых подушек излучает живое тепло, но если мы сравним Олимпию с неестественно розовой томной Венерой, написанной преуспевающим академиком Александром Кабанелем в том же 1863 г., то лучше поймем упреки публики: натуральный цвет кожи Олимпии кажется желтым, а тело – плоским.
Александр Кабанель. Рождение Венеры.1865 г.
Мане, который раньше других французских художников увлекся японским искусством, отказался от тщательной передачи объема, от проработки цветовых нюансов. Невыраженность объема в картине Мане компенсируется, как и в японских гравюрах, доминированием линии, контура, но современникам художника картина казалась незаконченной, небрежно, даже неумело написанной. Уже через пару лет после скандала с «Олимпией» парижане, познакомившиеся на Всемирной выставке (1867) с искусством Японии, были увлечены и очарованы им, но в 1865-м году многие, в том числе и коллеги художника, не приняли нововведений Мане. Так Гюстав Курбе сравнил Олимпию с «дамой пик из колоды карт, которая только что вышла из ванны». «Тон тела грязный, и никакой моделировки», - вторил ему поэт Теофиль Готье.
Мане решает в этой картине сложнейшие колористические задачи. Одна из них - передача оттенков черного цвета, который Мане, в отличие от импрессионистов, часто и охотно использовал, следуя примеру своего любимого художника – Диего Веласкеса. Букет в руках негритянки, распадающийся на отдельные мазки, дал искусствоведам повод говорить о том, что Мане произвел «революцию красочного пятна», утвердил ценность живописи как таковой, независимо от сюжета, и тем открыл новый путь художникам последующих десятилетий.
Эдуард Мане. Портрет Эмиля Золя. 1868 г.В правом верхнем углу - репродукция «Олимпии» и японская гравюра.
Джорджоне, Тициан, Рафаэль, Гойя, Веласкес, эстетика японской гравюры и … парижане1860-х годов. В своих работах Мане точно следовал принципу, который сам же и сформулировал: «Наш долг – извлечь из нашей эпохи все, что она может нам предложить, не забывая о том, что было открыто и найдено до нас». На такое видение современности сквозь призму прошлого его вдохновил Шарль Бодлер, который был не только знаменитым поэтом, но и влиятельным художественным критиком. Настоящий мастер, по словам Бодлера, должен "чувствовать поэтический и исторический смысл современности и уметь увидеть вечное в обыденном".
Не принизить классику и не поглумиться над ней хотел Мане, а поднять современность и современника до высоких образцов, показать, что парижские франты и их подруги – такие же бесхитростные дети природы, как персонажи Джорджоне, а парижская жрица любви, гордая своей красотой и властью над сердцами, столь же прекрасна, как Венера Урбинская. «Мы не привыкли видеть такое простое и искреннее толкование действительности», - писал Эмиль Золя, один из немногочисленных защитников автора «Олимпии».
«Олимпия» в зале музея Орсэ.
В 1870-е годы к Мане пришел долгожданный успех: известный торговец произведениями искусства Поль Дюран-Рюэль купил около тридцати работ художника. Но «Олимпию» Мане считал своим лучшим полотном и не хотел продавать. После смерти Мане (1883) картина была выставлена на аукцион, но на нее не нашлось покупателя. В 1889 г., картина вошла в экспозицию "Сто лет французского искусства", устроенную на Всемирной выставке в ознаменование столетия Великой французской революции. Образ парижской Венеры покорил сердце некоего американского мецената, и он пожелал купить картину. Но друзья художника не могли допустить, чтобы шедевр Мане покинул Францию. По инициативе Клода Моне они собрали по общественной подписке 20 тысяч франков, выкупили «Олимпию» у вдовы художника и принесли её в дар государству. Картина была включена в собрание живописи Люксембургского дворца, а в 1907 г., стараниями тогдашнего председателя Совета Министров Франции Жоржа Клемансо, она была перенесена в Лувр.
Сорок лет «Олимпия» пребывала под одной кровлей со своим прототипом – «Венерой Урбинской». В 1947 г. картина переехала в Музей импрессионизма, а в 1986 г. «Олимпия», судьба которой началась столь несчастливо, стала гордостью и украшением нового парижского музея Орсэ.
bellezza-storia.livejournal.com
Почему портреты проституток Парижа Прекрасной эпохи резонируют и сегодня.: vladimirkrym
Пост о Вальтесс де Ла Бинь – парижской куртизанке, писательнице и актрисе вызвал много гневных комментариев, например, таких: «почему же так принято восхищаться и воспевать б**дей?» Давайте попробуем разобраться. Но сначала – что такое прекрасная эпоха.Прекрасная эпоха – это условное обозначение периода европейской в первую очередь французской истории между последними десятилетиями XIX века и 1914 годом.В ту пору Париж был одержим проститутками. Куртизанки (как известно, дорогие любовницы политиков, бизнесменов и князей) выросли из нищеты, и в новом статусе наслаждались блеском и очарованием богатой элиты города.
Надар, Портрет Эдуарда Мане, ок. 1867-70
Они поражали воображение эпохи не только своими роскошными квартирами и роскошными драгоценностями, но и влиянием, которое оказывали на некоторых из самых известных людей того времени.Ну, вот …, и художники той эпохи были тоже очарованы этими дамами: французская живопись, рисунок и скульптура того времени изобилуют изображениями куртизанок.
«Художники рисовали то, что было вокруг них, что они на самом деле видели», - сказал историк Анка Мюльштейн.
Вместо того, чтобы рисовать аллегории или исторические темы, они изображали то, что встречали в повседневной жизни.
Хотя эти художники сосредоточились на одной и той же теме, они изображали ее по-разному. Эдгар Дега писал более социально приемлемый мир театра и танца, сексуально туманную сферу.
Его картины не были монументальными; девушки редко смотрят на зрителя, они больше похожи на непритязательных и обедневших танцоров.
ОлимпияС другой стороны, Мане предпочитает большие холсты. Проститутку он изобразил с изысканностью, она у него очень женственная и смело смотрит на зрителя. Речь идет о его картине 1877 года - Нана.
Хотя сегодня полотном гордится музей, история его признания не так воздушна.
Ее не приняли моралисты (вроде тех, что возмущаются на постах, посвященных Прекрасной эпохе с ее моделями).
В то время мир искусства с салонной живописью был комфортным для них - раскрашенные тела с тяжелой дозой востоковедения. Идеализированные, далекие от жизни, застывшие в роскошных интерьерах или сказочных пейзажах, они не оскорбляли взоры)).
НанаА тут вдруг современная куртизанка, «симпатичная девушка, практически подмигивает вам, практически высмеивая старика с его шляпой», - отмечает Мюльштейн, чья книга «Перо и кисть» исследует отношения между французскими художниками и писателями 19-го века.
«Тот факт, что она выглядела симпатичной, привлекательной ... очень довольной собой, это, вероятно, было шокирующим». Французский академический салон, единственный реальный путь к художественному успеху в Франции 19-го века, недопустил картину к выставке 1877 года.
Но Мане нашел способ показать работу. Вместо салона он повесил ее в окне магазина безделушек на бульваре Капуцинов, одной из главных улиц Парижа.
Картина стала популярном аттракционом, ночным изобразительным каламбуром нарисованной проститутки, показанной на той же улице.
В конце концов они были реальной ночной жизнью Парижа, «настоящие живые люди», - говорит Мухльштейн. «Если вы смотрите на картину Нана, то и она смотрит на вас».
Она - человек - вы не можете просто отбросить ее в сторону, как если бы вы столкнулись на улице с девицей лёгкого поведения. Внезапно вы оказались с ней лицом к лицу.
Тогда это вызывало дикое возмущение, как показала жизнь, у некоторых вызывает и сейчас.
Натурщицей к этому полотну и к «Завтраку на траве» послужила Мёран, чувственная, огненно-рыжая красавица, она не была куртизанкой, но ее образ был настолько живым и естественным, что навевал именно такие ассоциации. Это даже повредило ее репутации, которую она потом отстояла. Мёран была художницей.
А в 1882 году, за год до смерти, Мане представил свою самую скандальную и последнюю большую работу - "Бар в Фоли-Бержер". Как и на "Завтраке на траве" и "Олимпии" на этой картине была изображена рыжеволосая женщина, которая смотрит на зрителя. На этот раз, моделью была не Мёран, а проститутка, ночная бабочка Парижа. История картины освещена многими в Сети, не буду на ней останавливаться. Просто посмотрите – она чудесна, полна смысла и на ней живая, настоящая, не идеализированная женщина.
Вот эскиз.
А вот бар Фоли-Бержер, фото 1880
Здесь витал дух нового времени, дух нового Парижа, здесь развлекались приличные мужчины и неприличные женщины).
Здешних барменш Ги де Мопассан называл «продавщицами напитков и любви».
И сегодня, восхищаясь картинами Мане, Гервеса и Курбе, Жерве, Будена и Форена, рассматривая женские нежные или чувственные портреты – зачастую мы смотрим на лица парижских куртизанок. Потому что они были настоящей живой жизнью Прекрасной эпохи. Маркером.
Надуманные вычурные сюжеты академистов уходили в прошлое – их время кончалось, и девушки Монмартра заполнили полотна художников.
@
vladimirkrym.livejournal.com
ЧЕСТНАЯ КУРТИЗАНКА - История и этнология. Факты. События. Вымысел.
Чувства публики так легко оскорбить... Сейчас этого можно добиться, вытащив плакат с Христом на сцену или станцевав танец пчелок. А в XIX веке, когда обнаженной натурой никого было не удивить, Эдуар Мане написал голую проститутку — скандал был до небес. Сам автор сенсации на такое не рассчитывал
В 1865 году на Парижском салоне разразился чуть ли не самый крупный скандал за всю его, на тот момент почти двухвековую, историю. Перед одной из картин пришлось выставить вооруженную охрану, чтобы защищать произведение от негодующей толпы. Возмущенные посетители пытались плюнуть на полотно, ударить его тростью или зонтом. Критики клеймили картину за цинизм и разврат и заклинали оградить от этого чудовищного зрелища беременных женщин и юных дев. Казалось бы, что отличало обнаженную девушку с картины Мане от «Венер», «Сусанн», «Купальщиц» и прочих ню, которые в середине XIX века присутствовали на каждой выставке? Но его Олимпия не была ни персонажем мифа или древней истории, ни аллегорией, ни отвлеченным примером женской красоты. Судя по бархотке на шее и туфлям, художник изобразил современницу, причем все, включая название картины, однозначно указывало на профессию девушки. Олимпией звали куртизанку, героиню романа и драмы Александра Дюма — сына «Дама с камелиями»; это эффектное античное имя служило «творческим псевдонимом» многим дорогим парижским проституткам. Лежащая на приготовленной постели девушка с картины Мане смотрит прямо на зрителя откровенным и немного циничным взглядом — как на только что вошедшего клиента, и это злило респектабельных (по крайней мере, на публике) столичных буржуа.
На выставке злополучную работу перевесили в дальний зал почти под потолок, чтобы никто не мог ее повредить. Признание, как это нередко случается, пришло к шедевру уже после смерти художника.
1 ПОЗА ГЕРОИНИ И КОМПОЗИЦИЯ КАРТИНЫ — прямая отсылка к «Венере Урбинской» Тициана Вечеллио. «Олимпия» — своего рода осовремененная версия шедевра эпохи Ренессанса — как бы пародирует его во многих деталях.
Тициан Вечеллио. Венера Урбинская. 1538 год |
2 МОДЕЛЬ. Представительница парижской богемы, натурщица Викторина Мёран, за миниатюрность прозванная Креветкой, послужила моделью не только для Олимпии, но и для многих других женских образов с картин Мане. Впоследствии она и сама пыталась стать художницей, но не преуспела. Искусствовед Филис Флойд полагает, что одним из прототипов Олимпии стала самая обсуждаемая куртизанка тех лет — Маргарита Белланже, любовница императора Наполеона III.
3 МЮЛИ, ИЛИ ПАНТУФЛИ. Такие туфли без задников — распространенная домашняя обувь того времени. Снятая туфля — эротический символ, знак утраченной невинности.
4 БРАСЛЕТ И СЕРЬГИ. Они повторяют украшения Венеры с полотна Тициана, подчеркивая связь между двумя картинами.
5 ЦВЕТОК. Волосы Олимпии украшает афродизиак — орхидея.
6 ЖЕМЧУГ. Атрибут Венеры, богини любви.
7 КОШКА. Символ женской сексуальной распущенности. На картине Мане она на том же месте, где на полотне Тициана собака — символ супружеской верности («Венера Урбинская» посвящена радостям брака, изначально предназначалась для украшения сундука с приданым невесты).
8 БУКЕТ. Традиционное подношение куртизанкам от их клиентов.
9 СЛУЖАНКА. В то время как на картине Тициана наперсницы Венеры-невесты раскладывают по сундукам ее приданое, у Мане служанка несет хозяйке своеобразный «задаток» от клиента. Некоторые дорогие проститутки в Париже XIX века держали темнокожих прислужниц, чья внешность навевала ассоциации с экзотическими удовольствиями восточных гаремов.
1832 — Родился в Париже в семье чиновника Министерства юстиции и крестницы шведского короля.1850–1856 — Учился живописи в мастерской Тома Кутюра.1858–1859 — Писал первую большую картину «Любитель абсента».1862–1863 — Работал над «Завтраком на траве».1863 — Написал «Олимпию».1868 — Создал портрет писателя Эмиля Золя, его верного защитника от нападок критиков, с «Олимпией» на заднем плане.1870 — Добровольцем пошел на Франко-прусскую войну.1881 — Награжден медалью Парижского салона и орденом Почетного легиона.1881–1882 — Написал «Бар в «Фоли-Бержер».1883 — Умер от осложнений после ампутации левой ноги из-за последствий сифилиса. |
Фото: Google Art Project
hist-etnol.livejournal.com
Эдуард Мане «Олимпия». Описание картины. Художники импрессионисты
Создавая в 1863 году «Олимпию», Э. Мане уже откровенно пренебрегал позицией официального искусства, и написал работу, которая хоть и впитала в себя опыт старых мастеров, но была новым явлением в художественной среде. Подобный сюжет встречался в работах многих художников, изображавших обнаженное женское тело, но здесь уже видны признаки импрессионизма, стиля, в котором Мане считается одним из зачинателей.
В «Олимпии», третье измерение и светотени роли не играют, но появляется энергия, заметно обобщение форм, возрастает интенсивность света. Правда, современник Э. Мане, художник-реалист Густав Кюрбе считал, что это не картина, а «игральные карты». Но, несмотря на кажущуюся видимость плоской манеры письма, темный невыразительный интерьер без пространственной глубины, и даже мазки, нанесенные почти небрежно, в «Олимпии» присутствует ощущение законченности. Однозначно, что эта работа претендует на одну из наиболее значимых работ художника. Примечательно, что скандал, вызванный ее показом на Парижском салоне в 1865 году, разгорелся нешуточный.
Существует мнение, что при работе над образом обнаженной женщины, Мане не пригласил свою постоянную натурщицу Викторину Мёран, а воспользовался услугами Маргариты Белланже, актрисы, куртизанки, и любовницы Наполеона III.
Работа демонстрируется в парижском музее Орсе, и является государственной собственностью Франции.
1863 г. Масло, холст. 130,5 x 190 см. Музей Орсе, Париж, Франция
www.hudojnik-impressionist.ru
