Ничто не забыто: история Холокоста в живописи. Шарлотта саломон картины

Жизнь и театр Шарлотты Саломон — Booknik.ru

"Это – вся моя жизнь", - сказала Шарлотта Саломон, передавая доктору Моридису две большие пачки рисунков с текстами. Заканчивалось лето 1942. Вскоре двадцатипятилетняя художница была отправлена в Аушвиц, откуда уже не вернулась. 769 листов, составляющие всю ее жизнь, сохранились и дошли до нас. В конце шестидесятых часть их была показана в десяти городах Германии, в Локарно и в Тель-Авиве. А в 1972 году все работы Шарлотты Саломон (переданные ее родителями, Альбертом и Паулой Саломон) стали собственностью Еврейского исторического музея Амстердама. В 1981 году вышло в свет полное издание книги "Жизнь? Или театр?" под редакцией Джудит Герцберг, английский перевод текстов Лейлы Венневиц (Viking Press, New York). Тогда же при участии Герцберг режиссер Франц Вайс снял художественный фильм "Шарлотта".Сейчас выставка Шарлотты Саломон проходит в музее "Яд Вашем".

Поместье американки Оттилии Мур в Вилльфранш-сюр-Мер на юге Франции, где жили бабушка и дедушка Шарлотты, и куда она перебралась из Берлина, казалось в 1939 году надежным убежищем от нацистов. Глубокая депрессия бабушки закончилась самоубийством, и тогда Шарлотта впервые узнала, что и ее собственная мать покончила с собой, когда девочке было 9 лет. То же самое произошло и с её тётей Шарлоттой, и с прабабкой по материнской линии.

Словно не достаточно было внешней угрозы - теперь девушку стало преследовать изнутри семейное проклятие. В одном из последних писем она писала: «Моя жизнь началась тогда, когда бабушка решила взять свою, когда я узнала, что то же самое сделала вся семья моей матери, и когда глубоко внутри себя я почувствовала ту же тягу к отчаянию и к смерти». А в книге записала о себе в третьем лице: «И она обнаружила, что стоит перед вопросом: покончить с собой или предпринять нечто безумно эксцентричное. […] Война продолжала бушевать, а я сидела у моря и глубоко заглядывала в человеческие сердца. Я была моей мамой, моей бабушкой – да, я была каждым персонажем, возникающим в моей пьесe».

Шарлотта называет свой проект "мюзиклом" (Sangspiel или Singspiel), часто даже указывая мелодию, на которую следует петь тот или иной текст. «Жизнь? Или театр?» назвала она это удивительное произведение, в котором автобиографический материал претерпевает гротескное преломление, словно отраженный в волшебных водах гофмановского Урдар-озера. Действующие лица выступают под вымышленными именами – семейство Саломон носит фамилию Канн, дедушка и бабушка названы «господин и госпожа Кнарре». Два главных героя ее театра – мачеха, известная певица «Паулинка Бимбам», и преподаватель вокала, названный «Амадеус Даберлон» (Альфред Вольфзон).

Все возрастающая стремительность технических приемов показывает, что Шарлотта вела отчаянное состязание со временем, чтобы успеть, как можно скорее, вместить в книгу весь свой жизненный путь, в котором прошлое целиком захватывало место будущего, выведенного за рамки вероятного. Непосредственность выражения делается экстремальной. «То, чего Ван Гог достиг в конце жизни, - записывает она, - мазок беспрецедентной легкости, похоже имеющий, к сожалению, явно патологическую сторону, - я уже приобрела».

Не будет преувеличением сказать, что по чисто живописным аспектам творчество Шарлотты - одна из вершин немецкого экспрессионизма и одно из наиболее радикальных его проявлений. Максимально динамичная работа с суггестивным цветом высочайшей интенсивности подчеркнута неоднородной линией, чьи сферы влияния не разграничены, но постоянно находятся в столкновении и борьбе. При этом линия резко меняет свой не только графический, но и колористический характер, а цвет стремится разорвать линию, вторгнуться в ее пределы и, в итоге, заменить линию собой. Вместе с тем, подход Шарлотты к решению проблем картинного пространства и времени демонстрирует совершенно иную эстетику, уникальную для своей эпохи.

Речь идет о симультанности - совершенно естественном соединении в одном листе последовательного ряда сцен, которые происходят с персонажами то в постоянном, то в меняющемся пространстве. В сочетании с вербальным текстом это максимально приближает картину к фиксации сценического действия. Эстетические истоки такого подхода восходят к средневековым «житийным» жанрам, так же находившимся на грани театрального представления. Но и здесь прием доведен до высшей степени радикализма, выводящей его в иное измерение. Иногда весь лист представляет серию слегка варьированных изображений одного лица с последовательной записью его реплик.

И уже совсем революционным, свойственным, скорее, нашему времени, чем той художественной эпохе, в которую работала Шарлотта Саломон, видится ее проект в целом – превращение жизни в «мультимедийное» произведение искусства. Всё это вызывает у позднейших исследователей соблазн ввести «Жизнь? или театр?» в круг постмодернизма. Круг этот, впрочем, тем и примечателен, что более или менее позволяет вместить в себя всё сущее. Не стараясь во что бы то ни стало оторваться от исторического контекста, скажем лишь, что речь идет о художественном явлении величайшего порядка.

О «жизненном» фоне этого уникального явления известно совсем немного. «Нам посчастливилось узнать Паулу, вдову доктора Альберта Саломона, скончавшегося в мае 1976-го, - вспоминает Джудит Герцберг, - и с ней мы разговаривали часами, воссоздавая образ Шарлотты и ее потерянный мир довоенного Берлина. Паула и «Жизнь? Или театр?» были единственными источниками информации, и они, конечно же, зачастую входили между собой в противоречие. Взять к примеру личность, названную Шарлоттой «Даберлон» (Вольфзона). Согласно Пауле, он был человеком, которого ни она, ни ее муж никогда не принимали всерьез – талантливым дилетантом, нуждавшимся в те страшные времена в их помощи и защите. Для Шарлотты же он был не менее, чем Спасителем. Именно он вдохновлял ее, давал ей ту уверенность в себе, которая помогала ей жить и продолжать работу, начатую на грани смерти. Его теории жизни, смерти и творчества были тем источником силы, к которому она прибегала в последние годы».

Невозможно понять всю глубину любви Шарлотты к Даберлону, не осознав прежде всего ее отношений с мачехой, ибо Даберлон появился в их доме ради Паулинки, и Шарлотта изначально видела в нем соперника. Годы, последовавшие за смертью матери, были для Шарлотты самыми горькими и несчастными. Чувствительная девочка не только была одинока, но и ощущала, что взрослые что-то скрывают от нее, и хотя она не знала, что именно, само существование тайны мешало близости с окружающими. И вот, четыре года спустя, появилась Паулинка. Шарлотте она казалась кумиром всего света. На нее обратилась вся любовь девочки, но вместе с этим и вся ее ревность. В стремлении быть похожей на мачеху, Шарлотта обнаруживала полную меру собственной незначительности. Ревность была направлена на всех, кто приближался к Паулинке. «Все любят ее, но никто не любит ее так, как я».

Нюрнбергские законы 1935 года запретили евреям получать деньги из любых источников, кроме еврейских, оставив множество людей без работы и средств к существованию. Паулинка стала активисткой фонда помощи еврейским деятелям искусств, и в связи с этим Курт Зингер, основатель Еврейского культурбунда, направил к ней Даберлона – аккомпаниатора и педагога вокала, нуждавшегося в заработке. Даберлон немедленно стал ее «беззаветным и преданным вассалом», незывая Паулинку своей Мадонной. И тут версии Шарлотты и ее мачехи совершенно расходятся. Первая изобразила глубокие и страстные отношения между ними в сотне рисунков, вторая – со смехом отрицала какую бы то ни было близость. Так или иначе, Даберлон произвел на девочку неизгладимое впечатление.

Прототип Даберлона, Альфред Вольфзон, родился в Берлине в 1896 году. В восемнадцатилетнем возрасте, попав на войну, он пережил тяжелую контузию и лишился памяти, пролежав несколько дней среди трупов. В дальнейшем, пытаясь восстановить свою прерванную в самом начале жизнь, он выработал абсолютно беспрецедентную для своего времени теорию человеческого голоса. Голоса и стоны умирающих солдат, которые слышал Вольфзон , так далеко выходили за рамки обычного диапазона, что это подтолкнуло его к экспериментам над собственным голосом, открывшим совершенно непредвиденные параметры человеческих возможностей. Вольфзон пришел к выводу, что голос и душа неразрывно связаны и что ограничения голоса являются ничем иным, как ограничениями души. Но одновременно с этим голос способен стать инструментом, с помощью которого можно исцелить больную и страдающую душу.

Шарлотта была потрясена идеями Вольфзона, его трагическим жизнелюбием, теориями неразрывности сна и яви, жизни и смерти. Она, выросшая в семье, исповедовавшей традиционный немецко-еврейский рационализм, ни с чем подобным ранее не сталкивалась. Однако она никогда не была слепым адептом его теорий. И, хотя его роль в жизни девушки в полной мере определяет титул Спасителя, она была способна видеть этого «чудака» и глазами окружающих.

А как воспринимал Шарлотту сам Альфред Вольфзон? Спасшийся от нацистов, он жил в Лондоне, где собрал вокруг себя группу актеров, продолживших развитие идей учителя после его смерти. Наиболее активные из них - Рой Харт и Марита Гюнтер - основали театр Харта, впоследствии перебравшийся в Мальарш на юге Франции, где на средства всей труппы была куплена вилла для совместного проживания. Посетившая эту «общину» Герцберг заметила, что «Вольфзон незримо присутствовал там буквально во всем и, через него, присутствовала также и Шарлотта. Ее труд и ее жизнь образовывали часть того фундамента, на котором строилась труппа».

В собрании Гюнтер сохранилась рукопись Вольфзона, в которой тот описывает Шарлотту. В основе рукописи - собрание писем к молодой художнице Марианне, с которой Вольфзон переписывался после войны. В этих письмах оказалось так много теоретических формулировок, что автор потом собрал тексты в манускрипт, озаглавив его «Die Brucke» («Мост»). Вот как вспоминает он о Шарлотте:

«Помните ли вы свою соученицу по академии Лотту С.? Я познакомился с ней через ее родителей, бывших моими друзьями. С ней было не так-то легко войти в контакт. Она была исключительно тихой и несклонной отказываться от фортификационных сооружений, которые возвела вокруг себя. Но определенные причины побудили меня предпринять атаку на эту крепость. Однажды я увидел ее рисунок, совершенно меня потрясший. Это изображение дерева, березы. Я много раз наблюдал человека Лотту С., мог бы изобразить ее портрет во всех деталях и повторить многие ее замечания. Но ничто из этого не идет в сравнение с интенсивностью, точностью и экспрессией ее изображения дерева».

Вольфзон долго и подробно описывает эту картину, которую воспринимает как автопортрет Шарлотты.«Иногда, разговаривая с Лоттой С. и пытаясь прорваться через стоящие на моем пути укрепления, я удостаивался взгляда, вызывавшего меня на еще большие усилия и заставлявшего меня валять дурака. Я спрашивал себя, что побуждало меня вести себя так странно и нелепо, снова и снова говорить, делая словесный поток бесконечным, рассуждать о глубочайшем внутреннем переживании, в то время как все, чего я хотел, было оказанием минимальной помощи. Не правда ли, несколько неловко? Единственным моим оправданием была мысль о фреске Микеланджело: Бог-отец, вдувающий душу в Адама. То, что там происходит, - это абсолютно сходный процесс. Юный Адам, еще не получивший свою душу и поэтому еще и не человек, лежит, растянувшись на камне в полной апатии и принимает эту душу от Бога. Нужно только взглянуть на левую руку Адама, чтобы увидеть и быть пораженным подлинной сменой ролей. Кажется, словно Адам направляет магнетическое воздействие на Бога-отца. Тот пролетает в облаке, быстрый, как ветер, явно почитая себя счастливым тем, что Адам принимает его дар».

Когда началась оккупация, миссис Мур, уезжая из Вилльфранш в Америку, оставила управление усадьбой своему другу, еврейскому беженцу из Австрии Александру Наглеру. В последний год, после смерти дедушки в лагере Гюрс, Шарлотта и Александр, единственные оставшиеся в доме взрослые, очень сблизились, но эти отношения никак не отражены в книге. Последние друзья, с которыми встречались Шарлотта и Александр, были доктор Моридис, прежде домашний врач «Эрмитажа», и его жена.

Именно эта женщина сохранила воспоминания о самых последних днях, проведенных Шарлоттой в Вилльфранше. Узнав, что Шарлотта беременна, Александр стал настаивать на заключении брака. Все убедительно отговаривали их от этого шага, чувствуя, что евреям в сложившейся ситуации ни в коем случае не следует привлекать к себе ни малейшего внимания. Доктор Моридис, связанный с силами Резистанса, яснее всех прочих понимал опасность, нависшую над ними, и постоянно уговаривал Шарлоту и Александра уйти в подполье. В то время было немало возможностей найти убежище в одной из маленьких горных деревушек. Но Шарлотта и Александр ни о чем подобном не помышляли. Последнюю неделю они провели в доме семейства Моридис. В нескольких домах в Вилльфранше, у людей, никогда не знавших Шарлотту Саломон, до сих пор висят на стенах ее рисунки, с которыми они не готовы расстаться ни за что на свете.

Последние листы книги «Жизнь? Или театр?» уже лишены изображений, они лишь исписаны сверху донизу цветными строчками текста. Вот как заканчивается этот «мюзикл»:

«И тут с нашей Шарлоттой произошло нечто странное. Рисуя, как обычно, она внезапно заснула под полуденным солнцем. А когда проснулась, то перед ней лежал законченный портрет некогда беззаветно любимого Даберлона. Она разорвала лист на сто тысяч кусочков и бросила на ветер. Потом уселась и попыталась снова уснуть, и эксперимент опять удался. Снова это было лицо нашего Амадеуса, но на этот раз в профиль, обращенное к стоящей фигуре Шарлотты, и она искала объяснения этому странному происшествию. Затем взгляд ее упал на один из ее старых рисунков, изображающих Девушку и Смерть. И внезапно она поняла две вещи. Во-первых, что глаза Даберлона словно говорили «Смерть и Девушка – это мы двое», а во-вторых, что она все еще любит его, так же сильно, как всегда. И если он – Смерть, значит, все хорошо, значит, ей не нужно убивать себя, подобно ее предкам, ведь согласно его методу каждый может быть воскрешен – чтобы любить жизнь еще больше, нужно однажды побывать умершим. Итак, она, в сущности, была живой моделью его теорий, и она вспомнила его книгу «Орфей, или Путь к Посмертной Маске», о которой он сказал, что жалеет, что не написал ее в форме поэмы. И сонно-пробужденными глазами она увидела всю окружающую ее красоту, увидела море, почувствовала солнце и поняла: ей нужно исчезнуть на время из человеческой плоскости и принести все возможные жертвы, чтобы заново, из глубин, создать свой мир. И оттуда возникла – жизнь? или театр?»

12 сентября 2006 года

Михаил Эдельштейн •  12 сентября 2006 года

booknik.ru

CHARLOTTE SALOMON - Arthur Kalmeyer

Анатолий Парашутов, 01 Ноября 2010 гЖЗЛ (ШАРЛОТТА САЛОМОН. ЖИЗНЬ, КАК ТЕАТР. А ПЬЕСА, УВЫ, ТРАГЕДИЯ)

Шарлотта СаломонCharlotte SalomonНемецкая художница еврейского происхождения.16 апреля 1917, Берлин - 10 октября 1943

Charlotte Salomon Self-Portrait 1940 г.

Шарлотта родилась в Берлине в зажиточной еврейской семье и была единственной дочерью известного хирурга, профессора медицинского факультета Берлинского университета Альберта Саломона и его жены Франциски Грюнвальд. В 1913 году любимая младшая сестра Франциски - Шарлотта утопилась. Семья никому не рассказывала, что это было самоубийство. Пытаясь заглушить свое горе, Франциска пошла работать медсестрой в госпиталь, где и познакомилась с Альбертом. Когда у пары родилась дочь, Франциска в честь сестры назвала ее Шарлоттой.

Charlotte Salomon: Charlotte and family.Зимой 1925 года, когда Шарлотте было девять лет, ее мать Франциска выбросилась из окна четвертого этажа их квартиры. В некрологе опять же не было сказано ни слова о самоубийстве, Шарлотте сказали, что ее мать умерла от гриппа. Годы, последовавшие за смертью матери, были для Шарлотты самыми горькими и несчастными. Чувствительная девочка не только была одинока, но и ощущала, что взрослые что-то скрывают от нее, и хотя она не знала, что именно, само существование тайны мешало близости с окружающими.Шарлотта Саломон с отцомВ 1930 году доктор Саломон познакомился и вскоре женился на известной оперной певице, меццо-сопрано Пауле Линдберг, которая была дочерью раввина. Паула ЛиндбергШарлотта Саломон: Портрет Паулы.На удивление Паула быстро нашла общий язык с падчерицей, и Шарлотта тоже быстро привязалась и даже полюбила мачеху. Именно Паула приобщила девочку к искусству. Шарлотте Паула казалась кумиром всего света. На нее обратилась вся любовь девочки, но вместе с этим и вся ее ревность. Ревность была направлена на всех, кто приближался к Паулинке. «Все любят ее, но никто не любит ее так, как я». В стремлении быть похожей на мачеху, Шарлотта обнаруживала полную меру собственной незначительности.

Нацисты у власти

Шарлотте исполнилось шестнадцать лет, когда в 1933 году к власти пришли нацисты.Семья Саломон сразу же почувствовала на себе антисемитскую враждебность - и в школе Лотты (как ее любя называли дома), и на работе отца.

Charlotte Salomon: 30.1.1933. The day of Machtübernahme. 1941 г.Альберт Саломон, как и многие другие немецкие евреи, потерял работу, но приспособился к новой жизни и начал практиковать хирургом в Еврейской больнице в Берлине.Шарлотта Саломон: Портрет отца.Паула Саломон-Линдберг ушла из театра и стала петь в Культурном Фонде помощи еврейским деятелям искусств, основанном ее коллегой Куртом Зингером, недавно уволенным с должности берлинского оперного театра.Шарлотта же просто отказалась ходить в школу (которая сейчас, кстати, носит ее имя) и перешла на домашнее обучение.В это время юная Шарлотта познакомилась и влюбилась в преподавателя вокала Альфреда Вольфзона, который занимался с Паулой. В некоторых источниках, правда, пишут, что у Лотты был бурный роман с этим музыкантом, который был вдвое старше ее. Какая версия правдива – первой влюбленности или бурной страсти (девушке в то время было примерно 18 лет) – неизвестно. Правда лишь то, что общение с Альфредом убедило Шарлотту в собственном таланте, вселило уверенность в себе и своих силах и вдохновило на дальнейшие занятия живописью.Впрочем, личность самого Альфреда Вольфсона настолько интересна, что, думаю, стоит отдельно рассказать об этом человеке.

Альфред Вольфзон

Паула Саломон в своих воспоминаниях говорила, что Альфред был человеком, которого ни она, ни ее муж никогда не воспринимали всерьез – талантливым дилетантом, нуждавшимся в те страшные времена в их помощи и защите. Альфред Вольфзон родился в Берлине в 1896 году.

Альфред ВольфзонВ восемнадцатилетнем возрасте, попав на войну, он пережил тяжелую контузию и лишился памяти, пролежав несколько дней среди трупов.В дальнейшем, пытаясь восстановить свою прерванную в самом начале жизнь, он выработал абсолютно беспрецедентную для своего времени теорию человеческого голоса. Голоса и стоны умирающих солдат, которые слышал Вольфзон, так далеко выходили за рамки обычного диапазона, что это подтолкнуло его к экспериментам над собственным голосом, открывшим совершенно непредвиденные параметры человеческих возможностей.Вольфзон пришел к выводу, что голос и душа неразрывно связаны и что ограничения голоса являются ничем иным, как ограничениями души. Но одновременно с этим голос способен стать инструментом, с помощью которого можно исцелить больную и страдающую душу.Шарлотта Саломон: Портрет Альфреда Вольфзона.Курт Зингер направил Вольфзона – аккомпаниатора и педагога вокала, нуждавшегося в заработке, проводить занятия по вокалу к Пауле Саломон. Альфред немедленно стал ее «беззаветным и преданным вассалом», называя Паулу своей Мадонной, чем вызывал ревность Шарлотты, не желавшей делить никого со своей «второй мамой». Шарлотта изначально видела в нем соперника, но вскоре Альфред произвел на девочку неизгладимое впечатление. Шарлотта была потрясена идеями Вольфзона, его трагическим жизнелюбием, теориями неразрывности сна и яви, жизни и смерти. Альфред захватил ее мысли немедленно и навсегда.Charlotte Salomon: The vocal coach Amadeus Daberlohn asks Charlotte.Сам Вольфзон позже вспоминал о Шарлотте: «Я познакомился с ней в доме ее родителей, бывших моими друзьями. С ней было не так-то легко войти в контакт. Она была исключительно тихой и несклонной отказываться от фортификационных сооружений, которые возвела вокруг себя. Но определенные причины побудили меня предпринять атаку на эту крепость. Однажды я увидел ее рисунок, совершенно меня потрясший. Это изображение дерева – березы. Я много раз наблюдал Лотту, как человека, мог бы изобразить ее портрет во всех деталях и повторить многие ее рассуждения. Но ничто из этого не идет в сравнение с той интенсивностью, точностью и экспрессией, с которыми она изобразила это дерево». Эту картину Вольфзон воспринимал, как автопортрет Шарлотты.

В самый последний момент, в 1937 году, Вольфзону удалось спастись от нацистов и бежать из Берлина. Его приютила в Лондоне Элис Кронер. Всю оставшуюся жизнь он прожил в Англии, скончавшись в 1962 году от туберкулеза, приобретенного еще на первой мировой войне.

Альфред ВольфзонВ Лондоне Альфред собрал вокруг себя группу актеров, продолживших развитие идей учителя после его смерти. Наиболее активные из них — Рой Харт и Марита Гюнтер — основали театр Харта, впоследствии перебравшийся в Мальарш на юге Франции, где на средства всей труппы была куплена вилла для совместного проживания.

Жизнь при Третьем Рейхе

Итак, Вольфзон убедил Шарлотту в том, что она должна стать художницей.Удивительно то, что в то время, когда в немецких университетах существовали ограничения, была введена квота на количество студентов- евреев до 1,5% от общего количества, Шарлотте удалось в 1936 году получить допуск в Берлинскую Академию изобразительных искусств.

Charlotte paintingCharlotte Salomon: The artist as an art student 1936-38 гг.Саломон изучала живопись в течение двух лет. Один раз она даже выиграла премию, которая потом была отобрана по "расовому признаку". Но антисемитская политика Третьего рейха усилила давление на все ВУЗЫ, и летом 1938 года Шарлотту исключили из Академии.

В ноябре 1938 года по всей Германии нацистами была проведена акция под названием "Хрустальная ночь".

Для справки: "Хрустальная ночь" (Night of the Broken Glass) стала первым прямым актом насилия нацистов по отношению к евреям. В ночь с 9 на 10 ноября 1938 года одновременно во всех городах Германии громили еврейские дома и магазины, жгли синагоги, убивали женщин и стариков, мужчин арестовывали и отправляли в концлагеря. Этот хорошо организованный погром, осуществленный боевиками Третьего рейха, был срежисирован лично Гитлером и Геббельсом. В народе эту антисемитскую операцию прозвали "Имперская хрустальная ночь".

В ноябре того же 1938 года (по другим сведениям – в январе 1939 года) отец Шарлотты был арестован и временно интернирован в лагерь Заксенхаузен, откуда был выпущен, благодаря неустанным усилиям Полы. После его освобождения, супруги решили спасаться бегством в Голландию, а Шарлотту для безопасности отправить к родителям ее матери, которые недавно уехали во Францию.

Charlotte Salomon: Before the departure to Southern France. 1941 г.

Франция

Итак, Шарлотту отправили на юг Франции к бабушке и дедушке, Людвигу и Марианне Грюнвальд, на французскую Ривьеру. Поместье американки Оттилии Мур в Вилльфранш-сюр-Мер возле Ниццы, где жили Грюнвальды, казалось в 1939 году надежным убежищем от нацистов. В большой усадьбе, названной "Эрмитаж", в начале войны нашли приют еврейские беженцы из разных концов Европы.

Charlotte Salomon: Self-Portrait 1939-41 гг.Charlotte Salomon with her Grandparents in Southern France. 1940 г.Отношения Шарлотты с пожилой супружеской парой родственников были нелегкими, старики страдали в изгнании. Глубокая депрессия бабушки, начавшаяся в сентябре 1939 года в связи с вторжением фашистов в Польшу, закончилась самоубийством. Charlotte Salomon with her Grandparents in Southern France 1940 г.Весной 1940 года бабушка Шарлотты закрылась в ванной комнате и сунула шею в петлю. Шарлотта стала практически свидетелем самоубийства бабушки, но спасти ее не смогла. После похорон дед Шарлотты рассказал девушке всю правду о «родовом проклятии». Так Шарлотта впервые узнала, что и ее собственная мать покончила с собой. Узнала, что все ее родственницы по материнской линии (всего семь человек!) кончали жизнь самоубийством – и тетя Шарлотта, в честь которой она была названа, и прабабка по материнской линии.Charlotte Salomon: Self-PortraitCharlotte Salomon: Mother Franziska Salomon tells Charlotte about heaven. 1941 г.С этого момента Шарлотта бормотала и ночью, и днем: "Я ненавижу их всех!" и эти слова адресовались не только фашистам. Словно недостаточно было внешней угрозы внезапного ареста, теперь двадцатидвухлетнюю девушку стало преследовать изнутри семейное проклятие, и она чувствовала себя «наследницей этого рока».

В письме родителям в Голландию Шарлотта написала: "Моя жизнь началась тогда, когда бабушка решила взять свою, когда я узнала, что то же самое сделала вся семья моей матери, когда я обнаружила, что я – единственная уцелевшая, и когда глубоко внутри себя почувствовала ту же склонность, тягу к отчаянию и к смерти".

Charlotte Salomon: Dear God, just let me not go mad! 1940 г.

Альберт и Паула, находившиеся в таком же изгнании в Амстердаме, с тревогой показали письма Шарлотты знакомым психиатрам, и те посоветовали срочно отправить ей все необходимое, чтобы девушка могла рисовать, «ведь она училась на художника».

В письме, так и неотправленном в Амстердам, незадолго до вторжения фашистов во Францию, в мае 1940 года Лотта написала: "Я создам историю своей жизни, чтобы не сойти с ума".

Когда началась оккупация Франции в мае 1940 года, французское правительство Виши отправило в тюрьму немецких граждан в качестве внешних врагов (хотя многие из них были евреями или политическими беженцами). Шарлотту вместе с дедом французские власти отправили в лагерь для интернированных Гюрц в Пиренеях. Летом 1940 года их освободили, благодаря немощи деда, который вскоре скончался (в разных источниках сведения разнятся, в одних пишут, что дед Шарлотты умер в лагере, в других, что он скончался двумя годами позже).

Шарлотта вернулась в Ниццу в опустевшее поместье Вилльфранш-сюр-Мер. Когда началась оккупация, хозяйка поместья, миссис Мур, уезжая в Америку, оставила управление усадьбой своему другу, еврейскому беженцу из Австрии Александру Наглеру.

Сначала Шарлотта пыталась заработать на пропитание, рисуя поздравительные открытки. Но в начале 1941 года, начала рисовать историю своей жизни, благодаря которой она и стала известна, как художница, через много лет после смерти.

Жизнь? Или театр?

В течение двух лет (1940-1942), Шарлотта Саломон написала 1 325 картин гуашью, работая с лихорадочной интенсивностью. Она редактировала картины, перерисовывала их, добавляла тексты и подписи.

Большая часть этих картин (около 770) составила уникальную книгу рисунков и текстов - «живописную автобиографию», названную художницей «Жизнь? Или театр?: Оперетта» (Leben? oder Theater?: Singspiel). В ней художница изо дня в день воссоздавала «музыкальную драму» своей жизни, начинающуюся еще до ее рождения в 1917 году, где воспоминания детства и юности в Берлине переплетаются с реальностью жизни во Франции, а также мечтами и фантазиями.

В некоторых местах Шарлотта, назвавшая свою пьесу опереттой, мюзиклом (так дословно переводится с немецкого Singspiel), часто даже указывает мелодию, на которую следует петь тот или иной текст.

Для справки: Зингшпиль (Singespiel ) – немецкая музыкальная форма, напоминающая оперетту, хотя актеры в ней больше говорят, чем поют. Музыка обеспечивает фон для актерской игры, которая чаще всего носит комический или трагический характер. Зингшпиль считался более низким жанром, чем опера, поэтому часто писался на родном языке (немецком или французском языках). Композиторы Бах и Хиллер работали в форме Зингшпиль, часто вводя в музыку народные песни и марши. Зингшпиль обычно игрался странствующими труппами, к началу двадцатого века эта форма перестала быть активной категорией музыкального спектакля.

В начале книги Шарлотта написала о себе в третьем лице:«И она обнаружила, что стоит перед вопросом: покончить с собой или предпринять нечто безумно эксцентричное».И далее, уже от лица героини, которую тоже звали Шарлоттой: «Война продолжала бушевать, а я сидела у моря и глубоко заглядывала в человеческие сердца. Я была моей мамой, моей бабушкой – да, я была каждым персонажем, возникающим в моей пьесe».

Это удивительное произведение, в котором автобиографический материал претерпевает гротескное преломление, как поэтично заметили критики, словно «отражаясь в волшебных водах гофмановского озера Урдар».

Все люди, которых знала и любила Шарлотта, под вымышленными именами стали персонажами ее живописного цикла. Семейство Саломон носит фамилию Канн, которая основана от глаголов «мочь», «уметь». Дедушка и бабушка превращены в "господина и госпожу Кнарре" (перевод фамилии с немецкого, как «трещотка», отражает сложные отношения Шарлотты с ними). Еще два главных героя ее рассказа – мачеха, известная певица Паулинка Бимбам и преподаватель вокала, названный "Амадеусом Даберлоном", в котором нетрудно узнать Альфреда Вольфсона. Кроме того, в этой истории появляются и Курт Зингер под именем «доктора Зингзонг» (дословный перевод – «нараспев»), и коллега Паулы - Зигфрид Окс, который содействовал ее карьере, переименованный в профессора Клингкланг.

Вся серия «Жизнь? Или театр?» разделена на три части - Прелюдия, Основная часть и Эпилог.Прелюдия посвящена подробным сценам из детства Шарлотты. Вспоминая о событиях 1930-х годов в Берлине, Шарлотта создает образ, который она сама назвала «песней прощания с родной землей».Главная часть посвящена «любовному треугольнику» (как это воспринимала Шарлотта) - Альфреду Вольфсону, Пауле и самой героине (то есть ей самой).Послесловие рассказывает о жизни Шарлотты на Лазурном берегу.Последнее "главы" почти неистовы и яростны в своем изображении и выражении, как будто Шарлотте было известно о ее предстоящей судьбе.Все возрастающая стремительность технических приемов показывает, что Шарлотта вела отчаянное состязание со временем, чтобы успеть, как можно скорее, вместить в книгу весь свой жизненный путь, в котором прошлое целиком захватывало место будущего.

Charlotte Salomon: Self-portrait.«То, чего Ван Гог достиг в конце жизни, — запишет она, — мазок беспрецедентной легкости, похоже, имеющий, к сожалению, явно патологическую сторону, — я уже приобрела».

Для этих экспрессионистских работ характерны одновременное развитие действия и объединение рисунка с комментирующим текстом. А сам рисунок в сочетании с вербальным текстом максимально приближает всю картину к фиксации сценического действия (отсюда в названии и слово «театр»).

Не будет преувеличением сказать, что по чисто живописным аспектам творчество Шарлотты — одна из вершин немецкого экспрессионизма.

Впрочем, эта серия автобиографических гуашей является еще и уникальным документом. Это не только визуальный отчет о нацистской эпохе, но и ключ к пониманию собственной жизни художницы. Джудит Белинфанте в 1992 году в каталоге работ Саломон лаконично заметила: «Шарлотта использовала историю своей жизни, чтобы создать уникальное произведение искусства».

Гибель

В 1942 году Ривьера была оккупирована Италией, но итальянские власти были более лояльны, они отклонили нацистские требования о депортации евреев в Польшу. Но летом 1942 года немецкая оккупация Франции сменила итальянскую. В начале 1943 года нацисты активизировали поиск евреев, живущих в Южной Франции, и в конце лета оккупировали Ривьеру.

После смерти дедушки, Шарлотта и Александр Наглер, управляющий поместьем «Эрмитаж», остались единственными жильцами в доме и очень сблизились. Вскоре девушка забеременела. Единственные друзья, с которыми встречались Шарлотта и Александр, были доктор Моридис, прежний домашний врач «Эрмитажа», который лечил от депрессии ее бабушку, и его жена. Из рассказа этой женщины и стало известно о последнем годе жизни Шарлотты.

Узнав, что Шарлотта беременна, Александр стал настаивать на заключении брака. Все убедительно отговаривали их от этого шага, чувствуя, что евреям в сложившейся ситуации ни в коем случае не следует привлекать к себе ни малейшего внимания.

Доктор Моридис вообще постоянно уговаривал Шарлоту и Александра уйти в подполье. В то время было немало возможностей найти убежище в одной из маленьких горных деревушек. Но Шарлотта и Александр ни о чем подобном не думали, они чувствовали себя в достаточной безопасности и даже зарегистрировали в сентябре 1943 года свой брак в городской ратуше Ниццы.

Единственное, о чем позаботилась Шарлотта, так это о своих картинах. Незадолго до ареста она передала доктору Моридису на хранение две большие упакованные папки с рисунками со словами: «Сохраните это, здесь вся моя жизнь!».

Charlotte Salomon В том же сентябре 1943 года под командованием капитана СС Алоиса Бруннера гестапо провело по указанию Адольфа Эйхмана одну из самых жестоких облав в Западной Европе. Были арестованы тысячи евреев. Забегая вперед, сообщу, что после войны капитан СС Алоис Бруннер бежал в Сирию, его судили заочно в нескольких странах, но он никогда не был задержан.Charlotte Salomon: Der Stürmer (German Men and Women. Take Revenge). 1941 г.

24 сентября 1943 года были арестованы и Шарлотта с Александром. К тому времени, Шарлотта была на пятом месяце беременности. Их отправили по железной дороге из Ниццы в нацистский транзитный лагерь в Дранси в окрестностях Парижа. 7 октября 1943 года транспорт № 60 с узниками покинул Францию, и через три дня они прибыли в Освенцим. Беременных женщин, как правило, всегда сразу «пускали в расход». В первый же день приезда, 10 октября 1943 года Шарлотта и ее нерожденный ребенок погибли в газовой камере концлагеря.Художнице было всего 26 лет.

Александр Наглер тоже умер в Освенциме от истощения (дата смерти неизвестна).

Жизнь после смерти

В 1947 году Альберт и Паула Саломон, пережившие войну в Голландии и навсегда оставшиеся жить в этой стране, приехали во Францию, чтобы разыскать дочь. Но нашли только ее картины, бережно сохраненные доктором Моридисом, которые забрали с собой в Амстердам. Позже Альберт возобновил свою карьеру врача, Пола стала заслуженным педагогом по вокалу. В начале 1960-х годов отец Шарлотты передал ее гуаши в Музей еврейской истории в Амстердаме.

Первая выборочная публикация (всего 80 листов) была осуществлена в 1963 году, по итогам первой выставки, состоявшейся в Амстердаме. Книгу Шарлотты многие сравнивали с дневником Анны Франк.

В конце шестидесятых годов часть рисунков была показана в десяти городах Германии, в Локарно и в Тель-Авиве. Говорят, Марк Шагал был очень впечатлен, когда увидел эти картины.

А в 1972 году все работы Шарлотты Саломон стали собственностью Музея еврейской истории Амстердама.

В мае 1976 года Альберт Саломон скончался.

В 1981 году вышло в свет полное издание книги «Жизнь? Или театр?» под редакцией Джудит Герцберг, английский перевод текстов Лейлы Венневиц.

Тогда же, в результате большой исследовательской работы, проделанной самой Герцберг, режиссер Франц Вайс снял, при ее участии, художественный фильм "Шарлотта" с Биргитт Долл, Дереком Якоби и Элизабет Триснер в главных ролях.

Афиша фильма и фото исполнительницы роли Шарлотты - актрисы Биргитт Долл.В 1981 году музей представил уже 250 картин цикла в последовательности повествования.В 1980-х годах выставки Саломон прошли в Амстердаме, Беркли, Лос-Анджелес, Майами, Тель-Авиве и Берлине.Но лишь в 90-х картины Саломон получили настоящее художественное признание, и теперь они выставляются в таких знаменитых музеях современного искусства, как парижский Центр Помпиду и лондонская галерея Уайтчепел.

В 2007-м отмечалось 90-летие со дня рождения художницы и собрание ее гуашей из коллекции Музея в Амстердаме путешествовало по миру в течение двух лет.

Само название цикла картин Саломон — «Жизнь? Или театр?» — предполагает интерес театра к судьбе художницы. Существует моноспектакль немецкой актрисы Иоанны Глезель. Лондонский New End Theatre поставил спектакль «Путешествие Лотты», в котором пока героиню везут в заколоченном вагоне в концлагерь, она вспоминает свою жизнь.

Сцены из моноспектакля Иоанны Глезель.

Один из самых интересных спектаклей о Шарлотте Саломон – это «Компания ангелов» английского театра «Лошадь+Бамбук», смесь театра масок, кукольного и пластического представления. Постановка весьма точно воспроизводит стилистику гуашей Саломон.

29 сентября 2007 года в Еврейском музее Берлина состоялась премьера цикла Майкла Наймана для голоса и фортепиано «Песни для Шарлотты Саломон».

Послесловие

Последние листы книги «Жизнь? Или театр?» уже лишены изображений, они лишь исписаны сверху донизу цветными строчками текста. А заканчивается книга Шарлотты так:

«И тут с нашей Шарлоттой произошло нечто странное. Рисуя, как обычно, она внезапно заснула под полуденным солнцем. А когда проснулась, то перед ней лежал законченный портрет некогда беззаветно любимого Даберлона. Она разорвала лист на сто тысяч кусочков и бросила на ветер. Потом уселась и попыталась снова уснуть, и эксперимент опять удался. Взгляд ее упал на один из старых рисунков, изображающих Девушку и Смерть. И внезапно она поняла две вещи. Во-первых, что глаза Даберлона словно говорили «Смерть и Девушка – это мы двое», а во-вторых, что она все еще любит его, так же сильно, как всегда. И если он – Смерть, значит, все хорошо, значит, ей не нужно убивать себя, подобно ее предкам, ведь согласно его методу каждый может быть воскрешен – чтобы любить жизнь еще больше, нужно однажды побывать умершим.Сонно-пробужденными глазами она увидела всю окружающую ее красоту, увидела море, почувствовала солнце и поняла: ей нужно исчезнуть на время из человеческой плоскости и принести все возможные жертвы, чтобы заново, из глубин, создать свой мир».

art-of-arts.livejournal.com

Шарлотта Саломон. Большие глаза. Загадочная история Маргарет Кин

Шарлотта Саломон

Шарлотта Саломон (1917–1943) – художница страшной судьбы. В 26 лет она погибла в Холокосте. Известность она приобрела в период с 1941 по 1943 год, когда создала экстраординарную серию автобиографических рисунков гуашью. Большая часть этих картин (около 770) составила уникальную книгу рисунков и текстов – «живописную автобиографию», названную художницей «Жизнь? Или театр? Оперетта». В ней художница изо дня в день воссоздавала «музыкальную драму» своей жизни, начинающуюся еще до ее рождения в 1917 году, где воспоминания детства и юности в Берлине переплетаются с реальностью жизни во Франции, а также мечтами и фантазиями.

В 1943 году она была схвачена нацистами на юге Франции, где жила все эти годы, скрываясь от ареста. После прибытия эшелона с евреями в Аушвиц, она сразу же попала в газовую камеру вместе с еще не родившимся ребенком. Она была на пятом месяце беременности.

Шарлотта родилась в Берлине, и ей было 16 лет, когда нацисты пришли к власти. Она отказалась ходить в школу и оставалась дома. Удивительно, что при квоте 1,5 %, установленной для евреев для поступления в университеты, Шарлотте удалось в 1936 году поступить в Берлинскую академию художеств, но уже в 1938 году с усилением антисемитской кампании она была отчислена. Отец Шарлотты в этом же году после «Хрустальной ночи погромов» (В ночь с 9 на 10 ноября 1938 года во всех городах Германии громили еврейские дома и магазины, жгли синагоги, убивали женщин и стариков, мужчин отправляли в концлагеря. Этот погром был срежиссирован лично Гитлером и Геббельсом. – Ред.) был на короткое время интернирован в концлагерь. После его освобождения семья решила покинуть Германию.

Шарлотта отправилась с бабушкой и дедушкой на юг Франции и поселилась возле Ниццы в поместье американки Оттилии Мур. Тогда в 1939 году это место казалось надежным убежищем от нацистов. Однако глубокая депрессия бабушки закончилась самоубийством, и тогда Шарлотта впервые узнала, что и ее собственная мать покончила с собой, когда девочке было 9 лет. То же самое произошло и с ее тетей Шарлоттой, и с прабабкой по материнской линии. С этого момента Шарлотта бормотала и ночью, и днем: «Я ненавижу их всех!» и эти слова адресовались не только фашистам. Словно не достаточно было внешней угрозы – теперь девушку стало преследовать изнутри семейное проклятие.

«Война продолжала бушевать, а я сидела у моря и глубоко заглядывала в человеческие сердца».

В одном из последних писем она писала: «Моя жизнь началась тогда, когда бабушка решила взять свою, когда я узнала, что то же самое сделала вся семья моей матери, и когда глубоко внутри себя я почувствовала ту же тягу к отчаянию и к смерти». А в книге записала о себе в третьем лице: «И она обнаружила, что стоит перед вопросом: покончить с собой или предпринять нечто безумно эксцентричное… Война продолжала бушевать, а я сидела у моря и глубоко заглядывала в человеческие сердца. Я была моей мамой, моей бабушкой – да, я была каждым персонажем, возникающим в моей пьесе». Уже живя в пустом доме под Ниццей, она там и начала свою знаменитую теперь серию автобиографических рисунков и в течение двух лет, работая с лихорадочной интенсивностью, нарисовала более 1000 гуашей. В них был элемент фантастики, но все главные события ее жизни сохранялись. Шарлотта отдельно написала, какая музыка должна сопровождать демонстрацию ее рисунков, что должно было усилить драматический эффект всего цикла. Последние рисунки Шарлотты неистовы и экспрессивны, она словно знала о своей судьбе и стремилась как можно быстрее закончить свою работу.

С 1971 года работы Шарлотты Саломон находятся в Еврейском музее в Амстердаме.

1981 году вышло в свет полное издание книги «Жизнь? Или театр?» под редакцией Джудит Герцберг. Тогда же при участии Герцберг режиссер Франц Вайс снял художественный фильм «Шарлотта».

Поделитесь на страничке

Следующая глава >

biography.wikireading.ru

как искусство помогло Шарлотте Саломон не сойти с ума, но не спасло от газовой камеры

В этом году отмечается 100 лет со дня рождения художницы, историю жизни которой могли бы изучать в школах подобно дневнику Анны Франк. Но биография еврейской девушки из Берлина, прожившей всего 26 лет, не предназначена для неокрепшей детской психики, поскольку вобрала в себя, кажется, все ужасы, которые только могут произойти с человеком: ранняя смерть мамы, зловещее родовое проклятье, безответная любовь и, возможно, психическое расстройство — и это еще наиболее безобидные вещи из тех, что ей пришлось пережить.

Зато она нашла выход в творчестве, которому, как это часто бывает, трагедии идут только на пользу. За несколько месяцев она смогла создать экстраординарное произведение современного искусства — длиной в три нью-йоркских квартала.

5 коробок рисунков в наследство от дочери

Через два года после окончания Второй мировой войны Альберт и Паула Саломон прибыли во Францию, где от нацистов укрывалась дочь Альберта Шарлотта. Они не застали ее в живых, но получили упаковку из почти 800 рисунков гуашью, которые она успела незадолго до гибели передать на сохранение доверенному лицу. Супруги Саломон были настолько шокированы содержимым, что долго не решались показывать рисунки кому бы то ни было. Ведь одними из главных действующих лиц необычной серии были они сами, а сюжет, объединяющий все работы, складывался в историю их семьи — вместе со всеми скелетами в шкафу, причем забитом ими до отказа.

Альберт Саломон с маленькой Шарлоттой. Фото: arte. it

По сути, произведение Шарлотты Саломон является графическим романом — масштабным повествованием в картинках,сопровождающихся текстом. Но в этом случае все несколько сложнее, поскольку кроме тысяч слов, художница включила в работу рекомендации по музыкальному сопровождению соответствующих фрагментов. А подзаголовок титанического труда, который она назвала «Театр? Или жизнь?» гласит, что это ‘ein Singspiel' – что-то вроде оперетты в немецкой театральной традиции, где основное действие перемежается музыкальными номерами.

Здесь и далее все картины — из цикла Шарлотты Саломон «Жизнь? Или театр?», если не указано иное.

Отец и мачеха изготовили на заказ пять ящиков красного дерева, где и хранилось необычное наследство в течение десяти лет. Видимо, блестящий хирург и известная на всю Европу оперная дива не могли не оценить художественный дар Шарлотты, и в конце концов устали пытаться утаить шило в мешке.

В начале 1960-х картины впервые начали принимать участие в выставках, в 1963 году вышла первая книга, куда вошли 80 репродукций гуашей Саломон.

По некоторым сведениям, Марк Шагал был поражен, увидев их (в то время как его творчество, в свою очередь, было источником вдохновения для самой Шарлотты — вместе с картинами Ван Гога, Мунка и Кокошки).

Самоубийство или кое-что дико необычное

1942 год. В маленьком гостиничном номере французского городка Сен‑Жан‑Кап‑Ферра почти без перерыва на еду или сон Шарлотта одержимо трудится над созданием картин: гуашью на бумаге альбомного формата 32,5×25 см,чуть больше современного стандарта А4. Ее скорость работы можно назвать маниакальной — в значении медицинского термина, обозначающего одну из фаз,через которые проходят больные биполярным расстройством.

Титульный лист с названием «Театр? Или жизнь?» и монограммой художницы под ним,состоящей из букв С и S (первых в имени и фамилии Charlotte Salomon).

За несколько месяцев она исписала более полутора тысяч страниц: из них 1299 рисунков, 340 полупрозрачных листов с текстами,предназначенных для наложения на соответствующие картины, плюс указания с фрагментами классических произведений для музыкального сопровождения. В завершение Шарлотта отобрала 769 гуашей, проставила на них порядковые номера, нарисовала обложку к своему произведению и отнесла другу семьи доктору Моридису, вручив ему с просьбой сохранить их: «В них вся моя жизнь».

К счастью, Шарлотта успела сделать это до момента, как ее, 26-летнюю, отправят в газовую камеру вскоре после прибытия в Аушвиц. Выйдя незадолго до того замуж и будучи на шестом месяце беременности, она не была пригодна для тяжелой работы — не было причины оставлять ее в живых.

Тони Бентли из американского еженедельника New Yorker подсчитал, что длина воображаемого ряда, выложенного из всех картин цикла «Театр? Или жизнь?», будет равняться длине трех кварталов Нью-Йорка,а сопроводительный текст состоит из 32 тысяч слов. Что толкало художницу на столь масштабный подвиг за такой короткий промежуток времени?

Инстинкт самосохранения. Незадолго до этого дед Грюнвальд открыл ей страшную семейную тайну, которую удавалось скрывать от девочки на протяжении всей ее жизни. Восемь человек из ее ближайших кровных родственников добровольно ушли из жизни. Среди них — мама Саломон, тяжело переживавшая самоубийство своей старшей сестры, которая в возрасте 18 лет вышла ночью из дома, прошла полтора десятка километров и утопилась в речке. Ее звали Шарлоттой, и будущей художнице дали имя в ее честь, несмотря на возражения членов семьи.

Шарлотта Саломон с бабушкой и дедушкой Грюнвальдами. Фото: vilanova. cat

Поводом к откровению деда стало самоубийство его жены, бабушки Шарлотты. Та винила себя в преждевременной смерти обеих своих дочерей, а на фоне войны окончательно впала в депрессию и со второй попытки отправилась вслед за ними. Для впечатлительной девушки такая весть о семейном роке стала почти убийственной: она тоже начала раздумывать над тем, не стоит ли ей наложить на себя руки, прежде чем «родовое проклятье» доберется до нее.

Светом в конце тоннеля стало искусство: последовав совету доктора Моридиса, который лечил бабушку Саломон от депрессии, Шарлотта принялась рисовать, заявив, что перед ней стоял выбор: «Или лишить себя жизни, или предпринять что-то дико необычное».

Крылатые качели

«Моя жизнь началась тогда, когда бабушка решила взять свою, когда я узнала, что-то же самое сделала вся семья моей матери, когда я обнаружила, что я — единственная уцелевшая, и когда глубоко внутри себя почувствовала ту же склонность, тягу к отчаянию и к смерти», — писала художница отцу о событиях того времени. Тогда она взялась за кисть с намерением воплотить в жизнь грандиозный замысел — создать автобиографический роман в картинках.

Хотя в этот момент ее жизнь как творца действительно только началась, она не была аматором в искусстве, и ее наивное на первый взгляд творчество опирается на серьезную теоретическую базу и недюжинный талант,отмеченный наградой еще во время обучения в Школе искусств. Там она увлеклась творчеством современных художников-экспрессионистов. Ей в душу запало высказывание ее соотечественника Эмиля Нольде: «Я люблю те картины, которые словно сами себя написали».

 Эмиль Нольде. Молодая пара, 1935

Саломон нельзя назвать прямой наследницей живописной техники Нольде — ее собственный стиль для этого слишком самобытен. Но в работе с линиями и цветом преемственность при желании все же можно отыскать.

И, как американский писатель-битник Джек Керуак, подбодрившись для пущей работоспособности фармацевтическими стимуляторами, записывал ночи напролет поток сознания (чтобы не тратить время на замену заполненных листов в печатной машинке и не спугнуть вдохновение, он использовал бумагу в рулонах), Шарлотта круглые сутки рисовала гуашь за гуашью. 

Вот только в дополнительных стимуляторах она не нуждалась. Владелица гостиницы, где трудилась художница, удивлялась, что никогда не могла застать ее спящей или за каким-либо другим занятием помимо рисования. Впрочем, у подобной одержимости может быть обоснование медицинского характера: такие периоды повышенной работоспособности практически без перерыва на сон и увлеченность масштабными проектами, которые кажутся в глазах окружающих гигантоманией,характерны для состояния, ранее носившего название маниакально-депрессивного психоза, а теперь смягченное до более политкорректного диагноза «биполярное аффективное расстройство».

Это заболевание могло бы объяснить и «родовое проклятье» по материнской линии. Во-первых, согласно статистике, среди таких пациентов высокий процент склонных к суициду, и многие из них осуществляют эту склонность. Во-вторых, считается, что оно может передаваться по наследству и поражать сразу нескольких членов одной семьи. В-третьих, в романе «Шарлотта» — бестселлере французского писателя Давида Фонкиноса, основанном на биографии художницы и написанном в причудливой форме белого стиха, — описываются перепады настроения ее матери,похожие на симптоматику МДП:

«Сперва мама запирается в спальне и неделями не выходит из дому, Потом ее вдруг обуревает демон общения. Но Шарлотте нравилась эта внезапная перемена: Пусть будет все, что угодно, только не мамина меланхолия. Лучше уж этот избыток энергии, чем пустота. Увы, пустота возвращалась к Франциске Так же необъяснимо, как улетучивалась. И снова Франциска лежала в постели, измученная пустотой, Пристально глядя на что-то невидимое в углу спальни».

Что характерно, очень многие из художников, в той или иной степени причастных к экспрессионизму, его истокам или ответвлениям (постимпрессионизма или абстрактного экспрессионизма, например) были пациентами психиатрических лечебниц либо страдали от депрессий (Мунк, Ван Гог, Поллок, Ротко и другие). По мнению некоторых искусствоведов (да и самих творцов), своим талантом они обязаны как раз психическим свойствам личности.

Вспомнить всё

Как бы то ни было, в хрупкой, измученной жизненными перипетиями девушке скрывался громадный потенциал. И лежал он не только в плоскости живописи: гуаши цикла «Театр? Или жизнь?» демонстрируют ее дар рассказчика и драматурга, острый ум и способность подмечать и едко высмеивать пороки социума и близких людей.

Повествование подчиняется законам драматургии и состоит из пролога, основного действия и эпилога, а драматический эффект основывается на противопоставлении и контрастах. Страшные события сопровождаются комическими комментариями; для самых трагических моментов находятся яркие краски и трогательные слова.

Эти страницы наиболее ярко отражают то, чем является «Театр? Или жизнь?» Шарлотты Саломон. Гуашь слева посвящена важному и болезненному воспоминанию, связанному с мамой Франциской. Во время очередной депрессии (видимо, задумываясь о смерти как единственно возможном выходе их нее) она пообещала дочери, что принесет ей письмо с неба, где напишет, как ей там живется. После самоубийства матери (Шарлотте сказали, что ее забрал грипп) девочка каждый день ждала обещанную весточку. Когда она осознала, что письма не будет и мама ее обманула, это стало ударом едва ли не большим, чем ее смерть. На втором листе из полупрозрачной бумаги нанесен текст с прямой речью Франциски: «На небе намного лучше, чем на земле. И когда твоя мамочка станет ангелочком, тогда она спустится вниз и принесет тебе крольчонка и письмо, в котором расскажет, как все там на небе обстоит».

А так выглядит гуашь с наложенным поверх нее текстом — из двух рисунков получается третий

Ирония и сарказм стали той палочкой-выручалочкой, которая помогла Шарлотте не потерять разум в переосмыслении всей ее жизни после сообщения деда о том,какой она была на самом деле. Реальных персонажей из жизни она наделяет псевдонимами, звучащими комично даже без перевода. Обожаемая мачеха Паула стала Паулинкой Бимбам, преподаватель мачехи по вокалу и первая любовь Шарлотты Альфред Вольфзон — Амадеем Даберлоном. Чета, олицетворяющая бабушку и дедушку, получила грозную фамилию Кнаррэ.

Шарлотта была без ума от мачехи, и ее портрет вышел необыкновенно теплым и ярким – так дети обычно рисуют свою маму.

Лишь для своей семьи — мамы, отца,маленькой Шарлотты, о которой говорит в третьем лице, — она выбрала псевдоним Кан(созвучный глаголу, означающему «мочь, уметь» по-немецки). Как будто хотела противопоставить его всем обстоятельствам,которые должны были сломить ее, но сделали только сильнее.

Первая часть цикла — красочные оттиски воспоминаний о беззаботном детстве Шарлотты,прошедшем в кругу семьи, гувернанток, соседей по престижному берлинскому району Шарлоттенбург и высшего общества, бывавшего в доме ее отца — уважаемого хирурга,профессора Берлинского университета и первого в мире специалиста, выявившего рак груди по рентгеновскому снимку.

На протяжении семи сотен листов реальность на картинах Саломон претерпевает неумолимую эволюцию от детской невинности к трезвому, осмысленному взгляду на жизнь. Чем дальше вглубь уходит повествование, тем более экспрессивными становятся рисунки, ближе к концу написанные яростными, порывистыми мазками. На страницах появляются тревожные свастики и толпы обезумевших людей на улицах во время печально известной«Хрустальной ночи».

Убийство? Или художественное преувеличение?

В 1981 году нидерландец Франс Вайз снял художественный фильм «Шарлотта», основанный на ее биографии. За несколько лет до того была заложена бомба замедленного действия. Режиссер получил от мачехи Шарлотты несколько страниц из «Признания» художницы, адресованного любимому Альфреду, в котором та описывала обстоятельства создания цикла «Жизнь? Или театр?». Разглашать содержимое текста, написанного размашистым почерком акварелью, было запрещено на протяжении нескольких десятилетий.

Бомба разорвалась в 2011 году, уже после смерти Паулы Саломон-Линдберг, когда вышел очередной фильм Вайза о Шарлотте — на сей раз документальный. В нем впервые обнародованы факты, полностью поменявшие представление о том, что ей пришлось пережить помимо уже известных семейных трагедий, нескольких лет гонений во время войны и смерти в концлагере.

Кадр из кинофильма «Шарлотта» 1981 года

Из письма становится ясно, почему несравнимо большим злом, чем преследование евреев в годы войны, ей казался собственный дед. «Я знала, где находится яд. Он действует сейчас, пока я пишу. Возможно, теперь он уже мертв. Простите меня», — рассказывает Шарлотта о том, как она накормила деда омлетом с вероналом, а потом рисовала его последний портрет, пока тот медленно испускал дух.

Хищный дед при жизни. Фото: cjm.nonprofitsoapbox.com

Шарлотта Саломон. Портрет умирающего Людвига Грюнвальда, 1943

В контексте этого признания проясняются обрывочные и туманные намеки на нескольких картинах цикла, где дед Грюнвальд предстает в виде монстра с когтистыми лапами, а Шарлотта — маленькой девочкой, которая не может никуда от него спрятаться. «Все, что я делала для моего деда, заставляло меня краснеть. Мне было плохо. Я постоянно была красной, как свекла, от горечи и ярости», — облекала девушка свою боль в буквы цвета запекшейся крови. 

Несмотря на признание Шарлотты и веские основания для такого поступка — много ли надо искалеченной травмами и нескончаемыми ударами судьбы душе, чтобы решиться избавиться от обидчика раз и навсегда — не все хотят верить в то, что она могла совершить подобное.

Давид Фонкинос описывает события так: «Как-то раз дед почувствовал острую боль, Вышел из дому, пошел в аптеку, Добрался туда, но упал перед дверью И умер, прямо на улице. Узнав эту новость, Шарлотта вздохнула с таким облегчением, Словно тяжесть свалилась с плеч. Сколько раз она в мыслях желала, чтоб дед ушел… Неужто Шарлотта ускорила это событие? Позже, в одном из писем, она призналась, что отравила деда. Правда ли это? Или снова театр? Это невероятно и все-таки допустимо, Если вспомнить о том, сколько горя он ей принес, — Постоянные нагоняи, и презрение к ее творчеству, И сексуальные домогательства».

С одной стороны, понятно нежелание романиста расставаться со светлым образом Шарлотты. С другой — он все-таки имеет право на такие допущения, поскольку любовная история между ней и Альфредом Вольфзоном, описанная в цикле «Жизнь? Или Театр?», почти полностью происходила в голове девушки. Для самого же героя ее романа такое видение событий было полным сюрпризом: по его собственным словам, он воспринимал Шарлотту всего лишь как трудного подростка, к которому никак не мог найти подход. Кто знает, возможно, и ее признание в убийстве деда — действительно всего лишь фантазии о том, как она избавляется от ненавистного насильника?

Альфред Вольфзон. Фото: charlotte-salomon.nl

Семь лиц Амадея Даберлона глазами влюбленной Шарлотты

Жизнь после смерти

После того как Альберт и Паула Саломон все-таки решились явить миру труд своей дочери, интерес к ней медленно, но неуклонно рос. Ее биография и творчество легли в основу нескольких драматических произведений в разных областях искусства. Помимо трех документальных фильмов и двух художественных, в конце прошлого века, уже в этом тысячелетии выходило несколько театральных постановок: пьесы«Спасая Шарлотту» и «Путь Лотты» в Лондоне, опера «Шарлотта Саломон» в Зальцбурге и опера-балет «Шарлотта Саломон: смерть и художница» в Гельзенкирхене. В настоящее время идет работа над очередным байопиком — художественным фильмом «Шарлотта» с бюджетом 10 миллионов евро. А в родном Берлине ее именем названы начальная школа и одна из улиц.

Либретто к опере «Шарлотта Саломон» Люка Бонди написано на основе авторских текстов художницы, а сами гуаши проецировались на задник панорамной сцены длиной 30 метров. Роль Шарлотты исполняли одновременно два человека: немецкая актриса играла ее саму, а французская оперная певица пела от имени Шарлотты Кан — ее вымышленного альтер эго из цикла «Жизнь? Или театр?».

К сожалению, работы меньше известны широкой публике, чем биография художницы. Отчасти это связано с тем, что все они принадлежат Фонду Шарлотты Саломон,базирующемуся в Еврейском историческом музее в Амстердаме, и вряд ли когда-нибудь станут доступны в качестве лота на аукционных торгах. 

20 октября 2017 года,к столетию со дня рождения Саломон, в музее откроется специальная выставка, где в течение нескольких месяцев впервые будут представлены все картины цикла «Жизнь? Или театр?» — всего более 800 гуашей (ранее на экспозициях в разных городах мира принимали участие до 400 работ).

Автопортрет. Шарлотта Саломон, 1940, 39 см

Все-таки Шарлотта не ошиблась в своем предвидении, когда писала в эпилоге своего необычайного труда: «Все будет хорошо, ей не нужно убивать себя, подобно ее предкам, ведь для того, чтобы любить жизнь еще больше, нужно однажды побывать умершим. И она увидела затуманенными сном глазами всю красоту вокруг себя — увидела море, почувствовала солнце — и знала: она должна на время исчезнуть с человеческой поверхности и ради этого принести все жертвы, чтобы из глубины создать свой мир заново». 

Благодаря тому, что Саломон предпочла творчество суициду, она обессмертила себя, создав беспрецедентное по форме и содержанию произведение искусства.

Из: Артхив Заглавное фото: Шарлотта Саломон рисует в саду, около 1939 г. Источник: jck. nl Автор: Наталья Азаренко

www.izbrannoe.com

«Жизнь? или театр?» Шарлотты Саломон

Charlotte Salomon. Life? or Theatre?: A Selection of 450 Gouaches / Judit C. E. Belinfante, Evelyn Benesch, eds. Koln: Taschen, 2017. На английском языке

Когда-то в ранней юности Шарлотта Саломон, чье 100-летие отмечалось в минувшем году, охарактеризовала себя так: «Девушка не слишком одаренная, не слишком красивая, не очень энергичная, скорее, ленивая, эгоистичная и неуравновешенная». Она родилась в Берлине в буржуазной еврейской семье. Отец был хирургом, ветераном войны, исследовал рак груди в Шарите. Саломоны не были чужды изящных искусств: мачеха (мать неожиданно умерла в 1926 году) Паула Линдберг была концертирующей певицей, сама девушка увлекалась рисованием и поступила в Берлинскую академию, несмотря на антисемитское законодательство нацистов. После Хрустальной ночи Саломоны покинули Германию. Отец и мачеха уехали в Амстердам, а Шарлотту отправили на Лазурный берег к бабушке и дедушке Грюнвальдам. С началом войны Марианна Грюнвальд впала в депрессию и покончила с собой 5 марта 1940 года. Почти тогда же дедушка посвятил Шарлотту в тягостную семейную историю: свели счеты с жизнью ее мать, тетка и ряд родственниц.

Фантасмагорическая экспрессия рисунков Шарлотты Саломон в причудливой форме передавала тайные движения ее души. Фото: Tashen

Эти трагические знания обрушились на девушку почти одновременно с падением Франции. Пансион Оттилии Мур, где жили дедушка и внучка, превратился в убежище евреев. В этой апокалиптической обстановке Саломон и создала свой magnum opus под названием Life? or Theatre? («Жизнь? или театр?») — «трехцветный зинг­шпиль» (автор подчеркивала значение красного, синего и желтого цветов). Это синтетическое сочинение на 1299 листах, составленное из рисунков (769 гуашей), текстов и указаний на музыкальные фрагменты для сопровождения (от Баха до народных песен). «Шедевр катарсиса» охватывает период с 1913 по 1940 год и состоит из программы и трех разделов. 

Поскольку речь идет о «полуавтобиографии», то герои носят вымышленные имена. Прелюдия посвящена семейной жизни Кнарре и Каннов (Грюнвальдов и Саломонов), увлечению Шарлотты живописью, утверждению власти НСДАП. В главной части речь идет о мучительном любовном треугольнике. Его составляют мачеха — певица Паулинка Бимбам, музыковед Амадей Даберлон и сама Шарлотта, которая иллюстрирует его книгу «Орфей, или Дорога к маске». Прототипом Даберлона был Альфред Вольфсон. Истинный характер своих отношений Линдберг и Вольф­сон скрывали; незадолго до смерти он писал издателям рисунков Шарлотты Саломон: «Я никогда не сталкивался с более отчаявшимся человеком». В эпилоге краткие буколические сцены прерываются гибелью бабушки и авторским заклинанием своей и семейной судьбы.

100-летие Шарлотты Саломон отмечалось в минувшем году. Фото: Tashen

Жизнь Шарлотты скоро оборвалась. В июне 1943-го она вышла замуж за Александра Наглера, управлявшего пансионом беглецов. А уже 23 сентября их арестовали и отправили в Аушвиц, где Шарлотта, беременная на пятом месяце, была сразу уничтожена. Чуть позже погиб и Наглер. В 1947‑м Оттилия Мур отдала рисунки уцелевшим Альберту и Пауле Саломон. Впервые фрагменты зингшпиля были представлены на выставке Шарлотты в Амстердаме в 1961 году. Через пару лет книгу с 80 гуашами выпустил знаменитый Курт Вольф, издатель Франца Кафки. В 1971-м Саломоны передали Life? or Theatre? Музею еврейской истории Амстердама, что позволило полнее изучать, издавать и выставлять необычное наследие. В рисунках видны аллюзии к Микеланджело, Босху, Рембрандту, Фридриху, ван Гогу, Модильяни, Матиссу, Мунку, Шагалу, художникам группы «Мост»; отмечу и схожесть с «кругом Филонова» (Татьяна Глебова и Алиса Порет, «Дом в разрезе»). Несомненна близость с немецким кинематографом.

Настоящее издание (помимо англоязычной версии, оно вышло еще и на голландском, немецком, французском) не является каталогом исчерпывающей выставки Саломон в Амстердаме (октябрь 2017 — март 2018 года). Редакторы Джудит Белинфанте, бывшая прежде директором Музея еврейской истории и председателем правления Фонда Саломон, и Эвелин Бенеш, руководитель Kunstforum Австрийского банка, не включили в книгу постскриптум — письмо Шарлотты Даберлону, сочиненное в 1943 году и содержащее этически сомнительные места (например, отравление деда омлетом с вероналом), хотя подробно описали его в статьях. 

В любом случае читателям откроется мир чувств, мыслей и дарований «молчаливой, проницательной, саркастичной, остроумной и настороженной женщины».  

www.theartnewspaper.ru

Ничто не забыто: история Холокоста в живописи

На прошлой неделе в западном крыле Исторического музея в Берлине открылась выставка «Искусство Холокоста». Впервые за всю историю коллекция иерусалимского мемориального центра «Яд Вашем» демонстрируется не в Израиле. На выставке представлено 100 работ, в основном это картины и рисунки еврейских заключённых в концентрационных лагерях. Многие работы изображают реалии того страшного времени. Это просто огромное чудо, что данные картины сохранились до наших дней. Все эти работы имеют огромную историю: их прятали друзья художников и контрабандным путём доставляли в Израиль на страх и риск.

Выставка приурочена к 50-летнему юбилею дипломатических отношений между Израилем и Германией. Открыла презентацию Ангела Меркель. Она сообщила журналистам, что данная выставка ещё раз напоминает о тех страшных событиях. Данные картины заставляют человека задуматься о современном отношении к жизни, вспомнить, чтобы не повторить!

Павел Фантл, «Песня закончилась» (1941-1944)

Павел Фантл – врач, родился в Праге в 1903 году. «Песня закончилась» - цветной рисунок, на котором художник изобразил Гитлера в одежде клоуна с кровавыми руками. Если вдуматься в смысл работы, можно сделать вывод, что фюрер играл мелодии на гитаре, которые обманывали народ, но его план раскрыт и грядет жестокая расправа. Фантл был депортирован в Освенцим вместе с женой и сыном, был убит фашистами в 1945 году. Картина была спрятана сокамерником в стене концлагеря.

Феликс Нуссбаум, «Беженец» (1939)

Самая известная картина на выставке. Феликс Нуссбаум был арестован в 1940 году в Бельгии, после чего он сбежал и скрывался в Брюсселе вместе с женой. На его картинах изображён беженец, который блуждает по миру, гонимый фашистами. Художник как будто задаёт вопрос, куда мне идти в этом мире? Где я живу? Где я могу работать и существовать? Нуссбаум перед смертью отправил свои картины отцу в Амстердам.

Работы художника заставляют задуматься над положением беженцев в мире. Феликс Нуссабаум вместе с женой был убит в Освенциме в 1944 году. Ему было 39 лет.

Мориц Мюллер «Крыши зимой» (1944)

Мюллер учился живописи в Праге. Был учредителем аукционного дома. Написал около 500 работ за время нахождения в Терезинштадте. Изображал заснеженные крыши концлагеря. Был убит художник в Освенциме в 1944 году. Его работы сохранила супруга.

Художник говорил, что его картины имеют несколько значений: с одной стороны, это красивые зимние пейзажи, с другой, в них отражён ужас жизни концлагеря.

Нелли Толл, «Девочки в поле» (1943)

Нелли Толл – единственная художница данной выставки, которая пережила те страшные времена. Родилась она во Львове (Украина). Данную картину художница написала восьмилетней девочкой. На ней изображена свобода. На выставку в Германии Нелли Толл приехала из Нью-Джерси. Здесь её ждала очень тёплая встреча.

Бедржих Фритта, «Задний вход» (1941-1944)

Родился художник в Богемии в 1906 году, отправлен в Терезинштадт, убит в 1944 в Освенциме. Он и его друзья-художники замуровали в стенах гетто свои работы.

На данной картине видны полуоткрытые ворота – это метафора смерти, альтернативы нет. Единственный выход - в темноту.

Карл Болек и Курт Конрад Лев, «Весна» (1941)

Два художника на маленьком клочке бумаги изобразили бабочку на колючей проволоке. Где-то вдалеке виднеются горы Испании. Это настолько удивительно, что два человека создали такую маленькую картину. На ней они изобразили свою волю к жизни, и Курт Лев бежал в Швейцарию, Болек был казнён в Освенциме. Одной бабочке улететь из плена удалось.

Лео Хаас, «Прибытие заключённых» (1942)

Лео Хаас выполнял архитектурные чертежи в Терезиенштадте. Украв бумагу и чернила, создал картину. Птицы в его работе символизируют присутствие смерти. В левом нижнем углу картины красуется знак V, который означал символ сопротивления.

Шарлотта Саломон, «Автопортрет» (1939-1941)

Саломон родилась в Берлине. Её мать покончила жизнь самоубийством. Отец – участник Первой мировой войны. Арестована вместе с мужем в 1943 году и отправлена в Освенцим, где и была убита, находясь на пятом месяце беременности.

На автопортрете художница, кажется, изобразила все: движение жизни, яркий цвет лица, внутренне потрясение. Шарлотта передала картину, написанную гуашью, знакомому врачу перед последним арестом.

Все работы художницы можно условно разделить на три части: картины, изображающие будни евреев в нацисткой Германии, «Хрустальная ночь» и концентрационный лагерь Гюрс.

fb.ru

Одержимость искусством и великое признание Шарлотты Саломон — Лехаим

80 лет назад, 19 июля 1937 года, в Мюнхене открылась выставка «Дегенеративное искусство». В здании галереи в парке Хофгартен было представлено около 650 произведений художников, конфискованных нацистами в 32 музеях Германии. Несколько месяцев спустя выставку демонстрировали в Берлине, где в престижной Академии искусств училась юная Шарлотта Саломон. Через шесть лет 26-летняя художница погибнет в нацистском концлагере.

В феврале 1943 года, за восемь месяцев до гибели в Освенциме, немецкая художница Шарлотта Саломон убила своего дедушку. Бабушка и дедушка Саломон, как многие евреи, бежали из Германии в середине 1930‑х с запасом «морфина, опиума и веронала», чтобы выпить это, «когда закончатся деньги». Но преступление, совершенное Шарлоттой в то утро, не было убийством из милосердия, призванным спасти старика от нацистов, — оно имело сугубо личные мотивы. Не «герр Гитлер», а герр доктор Людвиг Грюнвальд, ее дед, был для Шарлотты «воплощением того, чему я должна противостоять». И она противостояла. Она описала это убийство в режиме реального времени, в 35‑страничном письме, бóльшая часть которого стала доступна для прочтения лишь недавно. «Я знала, где находится яд, — писала Саломон. — Он действует сейчас, пока я пишу. Возможно, теперь он уже мертв. Простите меня». Саломон также описывает, как она рисовала портрет деда, пока он умирал у нее на глазах от «омлета с вероналом», который она для него приготовила. Рисунок тушью, изображающий благородное высохшее лицо пожилого человека: его голова погрузилась в ворот халата, глаза закрыты, рот — тонкая щель в пышной бороде, сохранился. Письмо Шарлотты, описывающее убийство, как и прочие ее письма, адресовано возлюбленному, Альфреду Вольфсону, для которого она создавала свои картины. Он так никогда и не получил это послание. Семья Саломон скрыла девятнадцать страниц ее «признания», как она сама это назвала, и держала их в тайне на протяжении шестидесяти лет. Фрагменты загадочного письма были впервые обнародованы в 2011 году — они зачитываются в голландском документальном фильме режиссера Франса Вайза. Еще в 1975 году мачеха Шарлотты показала ему страницы с текстом, написанным акварелью, заглавными буквами, и разрешила скопировать текст с условием не предавать его огласке на протяжении нескольких десятилетий. В 2015 году парижское издательство «Le Tripode» впервые опубликовало это письмо полностью в новом издании автобиографической серии картин Саломон «Leben? oder Theater? Ein Singespiel» («Жизнь? Или театр? Музыкальная пьеса»). Английский перевод этого издания выйдет этой осенью в издательстве «Overlook Press».

Автопортрет Шарлотты Саломон. 1940 Печатается с любезного согласия Еврейского исторического музея. Фонд Шарлотты Саломон

Хотя известие о совершенном Шарлоттой убийстве поразило исследователей ее творчества и биографии, никто не подверг сомнению правдивость рассказа художницы. Публикация этого письма не вызвала бурного интереса публики даже во Франции, где Саломон стала культовой фигурой после выхода в 2014 году бестселлера Давида Фенкиноса «Шарлотта», посвященного ее жизни. (С момента первого издания ее коллекции «Жизнь? Или театр?» в 1963 году Саломон называли просто «Шарлотта» — тенденция, возникшая в попытке разрекламировать ее как вторую Анну Франк, призванной одновременно сделать из нее знаменитость и смягчить ее яростное творчество.)

Саломон нарисовала этот портрет своего деда в феврале 1943 года, когда он умирал у нее на глазах Печатается с любезного согласия Еврейского исторического музея. Фонд Шарлотты Саломон

Отделить творчество Саломон от расплывчатой и неописуемо печальной категории «холокостного искусства» оказалось невозможно, и эта тевтонская Шахерезада на протяжении десятилетий не была интересна никому, кроме искусствоведов. Историю такого превратного понимания ее творчества проследить несложно. «Жизнь? Или театр?» — крупнейшее единое произведение искусства (серия картин), созданное еврейкой в годы Холокоста, и поэтому чаще всего ее картины экспонируются в еврейских музеях и музеях Катастрофы. Весь (за незначительными исключениями) архив Саломон, насчитывающий 1700 работ, хранится в Еврейском историческом музее в Амстердаме, куда в 1971 году его передали ее родители.

Между тем, за исключением небольшой группы работ, посвященных Третьему рейху, живопись Саломон отнюдь не о Холокосте — она о ее личности, ее семье, любви, творчестве, смерти, Ницше, Гете, Ричарде Таубере, Микеланджело и Бетховене. Ее творчество — это хроника формирования художника в семье, хранящей страшные тайны: в семейной истории были душевная болезнь, нервные срывы, сексуальное насилие, передозировка наркотиками и фрейдистские любовные треугольники. С таким запасом тайн Шарлотта Саломон становится предвестницей нашего века великих признаний.

Страница из «признания» Саломон, написанного в 1943 ее возлюбленному Альфреду Вольфсону Печатается с любезного согласия Еврейского исторического музея. Фонд Шарлотты Саломон

«Жизнь? Или театр?» включает в себя 769 гуашей, которые Саломон отобрала из нарисованных ею 1299 и пронумеровала, 340 слайдов с текстами, которые должны накладываться на соответствующие гуаши, текст в 32 000 слов и «саундтрек» — многочисленные ссылки на классическую музыку. Это труд потрясающе амбициозный и чрезвычайно мощный, завораживающий. Если выложить все 769 гуашей, 25 на 32 сантиметра каждая, в ряд, длина этого ряда будет соответствовать протяженности трех кварталов в Нью‑Йорке. Саломон назвала свой труд «чем‑то безумно особенным». Его жанр, не поддающийся категоризации, — еще одна причина, почему Саломон не была включена в канон современного искусства и существовала лишь на периферии разных других жанров, к которым она приложила руку: немецкого экспрессионизма, автобиографии, мемуаристики, оперетты, драматургии, а теперь еще и детектива об убийстве.

Историк искусства Гризельда Поллок, изучающая творчество Саломон на протяжении уже двадцати трех лет, называет ее «Жизнь? Или театр?» просто «событие в истории искусства». В этом году в честь столетия со дня рождения Саломон должны выйти три большие книги в издательствах «Overlook Press», «Taschen» (на четырех языках) и в Йейле (монография Поллок), а кроме того в Амстердаме готовится большая выставка ее работ — впервые будет экспонироваться полностью весь цикл, насчитывающий более 800 гуашей. Режиссер Бибо Бергерон объявил, что будет снимать байопик о Саломон, анимируя ее картины в 3D. Похоже, есть все возможности для переоценки творчества Саломон.

Плакат гласит: «Немецкие мужчины и женщины! Совершите свою месть!!!!!!!!!! Когда еврейская кровь потечет с ножа, ваша жизнь станет гораздо лучше» Печатается с любезного согласия Еврейского исторического музея. Фонд Шарлотты Саломон

Я сам впервые увидел работы Саломон 6 июля 2015 года. Я знаю это так точно, потому что запись в моем дневнике за этот день не содержит никаких обычных мелочей, а состоит лишь из одного слова — имени Саломон, написанного заглавными буквами.

Я был в Вильфранш‑сюр‑Мер, прекрасно сохранившемся средневековом городке в окрестностях Ниццы, на Лазурном берегу. Перейдя по тяжелому каменному подъемному мосту, я оказался в Сен‑Эльме, огромной крепости XVI века, чьи стены решительно вонзаются в залив Вильфранш. И там, в крошечной часовне крепости, я обнаружил небольшую выставку картин Саломон. Саломон приехала в Вильфранш 10 декабря 1938 года и там создавала «Жизнь? Или театр?». Выставка, которую я случайно посетил, была первой выставкой ее картин в том месте, где они были написаны.

Пятьдесят гуашей, выставленных в часовне крепости Сен‑Эльм, являли собой колоритный микс красочных картин, ироничных текстов и остроумных диалогов — ранний пример графического романа, как мы сейчас определяем этот жанр.

Одна картина — ярко‑голубая с желтым — изображает юную Шарлотту, которая стоит на коленях на своей кровати и мечтает о любви, а одиннадцать пульсирующих красных сердец выскакивают из ее склоненной головы. Другая гуашь — милый семейный портрет, в котором, однако, что‑то не в порядке. Мама одета элегантно, в оранжевый костюм с пышным меховым воротником, папа — щеголь, в плаще, шарфе и цилиндре, а их дочь в бледно‑розовом платье и шляпке стоит сбоку, отчужденно, чуть не выпадая за пределы картины.

Юная Шарлотта стоит на коленях на своей кровати, мечтая о любви Печатается с любезного согласия Еврейского исторического музея. Фонд Шарлотты Саломон

Многие ранние картины Саломон состоят из нескольких сцен на одном листе — как комикс или раскадровка (Саломон хорошо разбиралась в кинематографе Веймарской республики), где последовательные действия изображаются нетривиальным образом. В более поздних работах наблюдается переход от миниатюрных, игривых, радостных изображений к образам более крупным, мрачным и смелым, темам более серьезным и насущным, прежнее обилие деталей уступает место глубине, а невинность — истине.

В 1994 году Мэри Фельштинер издала фундированную биографию Саломон, в которой говорится, что подлинная жизнь художницы, насколько она нам известна, правдиво изложена в ее труде «Жизнь? Или театр?». Тем не менее «Жизнь? Или театр?» — это не совсем нон‑фикшн, художница рассказывает о своей жизни со стороны, в третьем лице, называя себя Шарлоттой Канн. Нигде не появляется полное имя Саломон, хотя большинство гуашей подписаны инициалами CS. Еврейка, создающая такое откровенное произведение искусства в годы Третьего рейха, Саломон наделяет своих персонажей комическими псевдонимами — профессор Клинклан, доктор Зинзан, чтобы сохранить в тайне их настоящие имена.

Шарлотта Саломон родилась 16 апреля 1917 года в Берлине, единственный ребенок в богатой буржуазной еврейско‑немецкой семье. Мать Шарлотты Франциска познакомилась с ее будущим отцом Альбертом во время Первой мировой войны, когда была медсестрой на фронте. Несмотря на возражения Альберта, Шарлотту назвали в честь единственной сестры ее матери, которая в ноябрьский вечер 1913 года ушла из дома в Берлине, прошла тридцать с лишним километров и утопилась в озере. В том же году Альберт, хирург, профессор Берлинского университета, впервые диагностировал рак груди с помощью рентгена, и его считают изобретателем маммографии.

На одной из ранних гуашей Саломон подробно изобразила квартиру своих родителей, состоящую из одиннадцати комнат, включая комнату прислуги, находящуюся в респектабельном районе Берлина Шарлоттенбурге.

Печатается с любезного согласия Еврейского исторического музея. Фонд Шарлотты Саломон

Картина детства Шарлотты состоит из кормилиц, гимнастических обручей, прыжков на батуте, игрушечных поездов, рождественских елок, каникул в Милане, Венеции и Баварских Альпах. Ей нравилось кататься на санках и заниматься фигурным катанием. Но, когда Шарлотте было восемь, ее мама впала в депрессию и начала «говорить только о смерти». В одном из текстов в коллекции «Жизнь? Или театр?» она объясняет своей дочери, что «на небе все гораздо красивее, чем здесь, на земле». В феврале 1926 года, оправляясь в доме своих родителей от передозировки опиумом, Франциска выбросилась из окна.

Шарлотте сказали, что ее мама умерла от гриппа.

Мать Франциски потеряла обеих дочерей — обе совершили самоубийство. Одна из гуашей Шарлотты изображает ее бабушку свернутой в черный, подобный улитке шар, — она претерпевает «мировые страдания». Мама Шарлотты обещала дочери, что пошлет ей весточку из «небесных сфер», когда достигнет их, и другая картина изображает ребенка, который встает «десять раз за ночь» проверить, нет ли «ангельского следа» за окном. «Она очень разочарована», — сообщает подпись.

На этой картине маленькая Шарлотта ждет, пока спустится ангел с вестью от ее матери Печатается с любезного согласия Еврейского исторического музея. Фонд Шарлотты СаломонВ тексте, наложенном на рисунок, мама объясняет дочери, что «на небе все гораздо красивее, чем здесь, на земле» Печатается с любезного согласия Еврейского исторического музея. Фонд Шарлотты Саломон

Вскоре после рассказа о смерти Франциски в коллекции появляются две необыкновенно зловещие гуаши. На первой маленькая Шарлотта в доме бабушки и дедушки. «Она в панике и бежит‑бежит‑бежит…» Крохотная девочка намеревается пройти между башнеобразными ногами подобного Носферату монстра с огромными когтистыми лапами. В следующей сцене ребенок прячется в ванной: сидит, ссутулившись, в своем голубом платьице на краешке ванны, уставившись в унитаз, волосы дыбом. «Итак, — говорит девочка, — вот это они называют жизнью». Та же мысль появляется в тексте далее: «Маленькая любовь, несколько законов, маленькая девочка, большая кровать. Вот жизнь, а это ее радости».

В 1930 году отец Саломон женился на известной певице‑контральто Пауле Линдберг (урожденной Леви), которую Шарлотта в своих текстах называет Паулинкой Бимбам, и Саломоны вошли в круг таких знаменитостей как Альберт Эйнштейн, архитектор Эрих Мендельсон, философ и доктор Альберт Швейцер и ученый Лео Бэк. В январе 1933 года Адольф Гитлер стал канцлером Германии, и наступление на евреев началось. Альберт потерял работу в университете, а все концерты Паулы в европейских столицах были отменены. В сентябре Шарлотта, которой на тот момент было шестнадцать лет, отказалась возвращаться в школу; иллюстрация этого заявления покрыта тучей свастик, крутящихся в обратную сторону.

Несмотря на ее еврейское происхождение, два года спустя Шарлотту приняли в престижную Академию искусств в Берлине; согласно записям приемной комиссии, ее сочли «скромной и сдержанной» и не представляющей угрозы «для арийских студентов‑юношей». Фельштинер интервьюировал некоторых однокурсников Саломон, и они говорили о ней как о человеке, «не имеющем никаких определенных черт», совершенно бессловесном, невыразительном. На втором году обучения в академии Саломон заняла первое место на конкурсе — работы оценивались анонимно, но награду дали ее подруге, нееврейке Барбаре, которую Шарлотта впоследствии изобразит как безжизненную мадонну Матисса, вытянутую, как у Модильяни. И вновь Саломон отказалась продолжать учебу.

В это время Паула Линдберг‑Саломон наняла Альфреда Вольфсона в качестве своего преподавателя по вокалу, и в течение следующего года он стал наставником Шарлотты и ее первым возлюбленным (хотя, по словам самой Шарлотты, он‑то был влюблен в ее мачеху, свою «Мадонну»). Вольфсон, которого Саломон выводит под именем Амадей Даберлон («Нищий Моцарт»), был на двадцать лет ее старше, прослыл тем еще ловеласом, и его появление на «сцене» «Жизни? Или театра?» сопровождается арией тореадора из «Кармен». Так началось подлинное образование Шарлотты.

Фрагмент картины из коллекции «Жизнь? Или театр?», где Паулинка, прототипом которой была мачеха Шарлотты, является Даберлону (Вольфсону) в видении Печатается с любезного согласия Еврейского исторического музея. Фонд Шарлотты Саломон

Определяющим событием в жизни Вольфсона стало его погребение заживо между мертвыми и умирающими в траншеях Первой мировой войны. Ему тогда был двадцать один год. Из‑за этой травмы он не мог больше петь. После войны он стал преподавателем вокала и выдвинул радикальную теорию о том, что эмоциональное исцеление может способствовать расширению диапазона голоса. Шарлотта боготворила его, но в своем произведении не забыла высмеять его высокопарность. В одном из текстов в «Жизни? Или театре?» Даберлон заявляет: «Вы находитесь в комнате бедного поэта, аскета и пророка».

В неопубликованной рукописи «Мост» (1946) Вольфсон пишет, что перманентное молчание Шарлотты «вынуждало меня паясничать» и что их бесконечные, односторонние разговоры стали своего рода совращением: «Она была удивительно немногословна и неспособна пробиться и выйти за пределы барьера, который сама же вокруг себя возвела». На одной из гуашей Шарлотта показывает Даберлону свой тревожный рисунок «Девушка и смерть», созданный по мотивам песни Шуберта, написанной на стихи Маттиаса Клаудиуса. На рисунке девушка страстно смотрит в глаза закутанной в плащ смерти, которая нежно обнимает ее и держит ее маленькую головку в своей огромной скелетоподобной руке. «Это мы с тобой», — говорит Даберлон.

С 1937‑го по конец 1938 года Саломон и Вольфсон, невзирая на всевозрастающий риск, встречались в кафе и на общественных скамейках, отмеченных «Nur für Arier» («Только для арийцев»). На нескольких картинах Саломон изображает фрейлейн Канн сидящей на коленях у Даберлона или стоящей на коленях перед ним, она говорит: «Я люблю тебя», — и их тела сплетаются.

Вольфсоновский двойник, doppelganger, играет ключевую роль в «Жизни? Или театре?», а его рассуждения о Христе, Сократе, Рембрандте, Толстом, Шиллере, психоанализе, троянской Елене, Орфее, «вечной женственности» и «Аморе и Эросе» составляют почти треть всего текста, написанного Саломон. Его лицо Шарлотта нарисовала 2997 раз.

Сразу после Хрустальной ночи в ноябре 1938 года Альберт Саломон был арестован, заключен в тюрьму, а затем отправлен в концентрационный лагерь Заксенхаузен в тридцати с лишним километрах к северу от Берлина. Там его истязали, так что он потерял половину своего веса к тому моменту, когда жена смогла достать поддельные бумаги и вызволить его из лагеря. Супруги срочно выпроводили дочь из страны. Прощанию посвящены двадцать семь гуашей в коллекции, шесть из них изображают страстную последнюю встречу Шарлотты и Даберлона в комнате последнего. «Никогда не забывай, что я верю в тебя», — говорит Даберлон.

Даберлон говорит Шарлотте: «Никогда не забывай, что я верю в тебя» Печатается с любезного согласия Еврейского исторического музея. Фонд Шарлотты Саломон

За несколько лет до того бабушка и дедушка Саломон по материнской линии приняли приглашение Оттилии Мур, богатой американки германского происхождения, пожить на ее вилле на Лазурном берегу. Оттилия, чей отец Адольф Гобель сколотил состояние на продаже сосисок в Бруклине, обосновалась в Вильфранше в 1929 году и с начала войны занималась тем, что помогала беременным еврейским женщинам, пряча их и беря под покровительство многочисленных еврейских детей и младенцев. Ее вилла «L’Ermitage» была обширным, красивым имением, состоящим из нескольких домов, садов с террасами и небольших водопадов; оттуда открывался прекрасный вид на залив Вильфранш. Саломон провела пять лет в этом средиземноморском раю с его водой, солнцем, оливковыми деревьями, крутым и неровным побережьем и алыми, как у Тьеполо, закатами.

Но «L’Ermitage» не был тем счастливым убежищем, каким казался. В сентябре 1939 года бабушка Шарлотты попыталась повеситься в ванной. После этого происшествия дедушка рассказал своей единственной внучке, что она — единственная наследница семьи, в которой на протяжении трех поколений двое мужчин и шестеро женщин, включая ее мать Франциску, покончили с собой. Согласно Вольфсону, узнав о таком «наследстве», Саломон написала письмо, где «страстно укоряла своего отца за то, что он дал ей жизнь и тем самым обрек ее на такое родовое проклятье».

Вскоре после этих событий Саломон с бабушкой и дедушкой переехали в небольшую квартирку в Ницце. Там ее бабушка в возрасте 72 лет достигла своей цели, выбросившись из окна третьего этажа, как сделала ее дочь четырнадцатью годами ранее. «Моя жизнь началась <…>, когда я узнала, что я единственная, кто остался в живых, — писала Саломон в своем письме, содержавшем признание в убийстве. — Я чувствовала себя так, будто мир разверзся передо мной во всей своей глубине и ужасах».

Ужасы на этом не закончились. Три месяца спустя, в июне 1940‑го, когда французы капитулировали перед нацистами, Саломон и ее дед были на несколько недель интернированы в вишистском концентрационном лагере Гюрс на юго‑западе Франции. В лагере не было водопровода, в бараках отсутствовали окна, равно как и теплоизоляция, а пищу давали гнилую. Свирепствовали тиф и дизентерия.

Как ни странно, во всем обширном наследии Саломон есть только одна картина, посвященная времени, проведенному в Гюрсе, и сам лагерь там не изображен. Изображена Шарлотта, скрючившаяся на полу рядом с дедушкой в переполненном вагоне «на пути из маленького городка в Пиренеях [Гюрса] в Ниццу». «Я бы предпочла провести еще десять ночей, подобных этой, чем одну наедине с ним», — гласит текст на гуаши. В другом месте в «Жизни? Или театре?» Саломон иллюстрирует просьбы своего деда разделить с ним постель и его хищническую аргументацию: «Я за то, что естественно». «Все, что я делала для моего деда, заставляло меня краснеть, — писала она в своем признании. — Мне было плохо. Я постоянно была красной, как свекла, от горечи и ярости». Она также осуждает его «фасад цивилизованного, культурного человека», называя «актером и эгоистом», «марионеткой», которая «никогда не испытывала ни к чему подлинной страсти». В свете самоубийств обеих дочерей Грюнвальда и его жены можно предположить, что внучка была не первой жертвой его сексуальных домогательств.

Вернувшись в Вильфранш на грани нервного срыва, Саломон обратилась к местному доктору Жоржу Моридису, и он посоветовал ей рисовать. «Я буду жить за всех них, — написала Саломон о погибших женщинах в ее семье. — Я стала своей мамой, своей бабушкой, — писала она, — я научилась ходить их путями и стала ими… Я знала, у меня есть предназначение, и никакая сила на земле не могла остановить меня». И она принялась писать в колоссальных масштабах, по три гуаши в день. На несколько месяцев во второй половине 1942 года она сняла маленький номер в «Hôtel Belle Aurore» в близлежащем Сен‑Жан‑Кап‑Ферра. Марта Пешер, хозяйка отеля, вспоминала годы спустя, что она иногда приносила Шарлотте миску супа из брюквы и никак не могла понять, когда же та спит. Саломон все время была в своей комнате, рисовала и напевала себе под нос, «как одержимая».

Согласно Пешер, Саломон покинула отель лишь один раз, вернувшись поздно вечером. Вышел новый закон, по которому евреи должны были пойти и заявить о себе властям. Саломон отправилась в полицейский участок в Ницце, где ее тут же посадили в уже заполненный людьми автобус. Когда автобус должен был тронуться с места, полицейский‑француз неожиданно высадил ее и велел убегать как можно быстрее. «Я спросила ее, зачем же она пошла сдаваться властям, — вспоминала Пешер. — И она ответила, что новое правило касалось евреев, и, будучи еврейкой, она должна была ему подчиниться».

По злой иронии судьбы французская виза была выдана Саломон с тем условием, что она должна быть сиделкой при своем деде, так что ей пришлось вернуться в Ниццу, где он жил и где несколько месяцев спустя она его отравила. «Театр мертв!» — писала она в своем признании в те минуты, когда он умирал, и эта декларация с ее ницшеанским эхо, казалось бы, отвечает на ключевой вопрос, вынесенный в заглавие ее труда «Жизнь? Или театр?» Совершив это убийство, Саломон отказалась от своей «склонности к отчаянию и умиранию» и выбрала жизнь.

Она вернулась в «L’Ermitage». С ухудшением военной ситуации Оттилия Мур осенью 1941 года покинула Францию, взяв с собой шестерых (согласно некоторым источникам, девятерых) детей, в том числе двух младенцев, которые качались в люльках, привязанных к потолку ее машины, и козу, которую обменяла на бензин по пути в Португалию, где она села на корабль, направляющийся в Нью‑Йорк. Эрмитаж и четырех оставшихся детей Оттилия оставила под присмотром одного из своих любовников — Александра Наглера, еврейского беженца из Румынии. Саломон вышла замуж за Наглера, который был на тринадцать лет ее старше. 17 июня они заключили брак в ратуше Ниццы; этот рискованный поступок привел к появлению документального свидетельства об их существовании и месте проживания. «Он лишь пустой сосуд, который мне нужен для излияния в него своих безумных идей», — пишет Саломон о муже в своем «признании». Их свидетелями были доктор Моридис с супругой. В свидетельстве о браке указано, что Наглер — заведующий приютом, а Саломон не имеет профессии.

Через несколько недель Саломон упаковала свои почти 1700 гуашей и текстов, включая письмо‑признание, в несколько крафтовых пакетов, которые Наглер подписал «Собственность г‑жи Мур». (Саломон посвятила свой труд Мур, хотя та и не появляется на его страницах.) Однажды вечером она подошла к дому доктора Моридиса, тот в это время ужинал. Она позвонила в звонок и, когда он вышел, отдала ему пакеты. «Сохраните это, — сказала Саломон . — В них вся моя жизнь».

23 сентября 1943 года грузовик с гестаповцами подъехал к зданию аптеки в Вильфранше. Они спросили, как проехать к «L’Ermitage», им объяснили: пять минут езды вверх по крутой, извилистой дороге. Саломон бросили в грузовик, Наглер настоял на том, чтобы сопровождать свою жену. После регистрации в отеле «Эксельсиор» в Ницце они были отправлены в депортационный лагерь Дранси под Парижем, куда прибыли 27 сентября. 7 октября их погрузили в вагон для скота: транспорт № 60, пассажирка № 660 — «Шарлотта Наглер, рисовальщица»; через три дня их привезли в Освенцим. Саломон, бывшая на пятом месяце беременности, попала в газовую камеру сразу по прибытии, 10 октября 1943 года. Ей было двадцать шесть лет.

Отец и мачеха Шарлотты пережили войну в укрытии в Амстердаме, сбежав из концентрационного лагеря Вестерборк, где Альберт, рискуя жизнью, отказался стерилизовать еврейских женщин. В 1947 году пара отправилась в Вильфранш, где Мур передала им пакеты с картинами, которые доктор Моридис отдал ей по ее возвращении во Францию. Отец и мачеха Саломон не знали, что она вообще рисовала, тем более не имели представления об этой экстравагантной серии картин, где сами выступали в главных ролях. Они заказали пять красных ящиков, в которых разместили труд Шарлотты, однако более десяти лет не решались показать его кому бы то ни было, за исключением одного друга — Отто Франка. Они принесли Франку дневник Саломон, спросив, имеет ли он какую‑то ценность, по его мнению.

«Жизнь? Или театр?» сообщает всю совокупность обстоятельств, подтолкнувших, а возможно, даже вынудивших Саломон стать художницей; там есть два портрета Шарлотты Канн, которые, если рассматривать их вместе, воплощают суть истории Саломон. На первой картине, которая появляется примерно в середине коллекции, молодая женщина сидит, поджав под себя ноги, как памятник андерсеновской Русалочке в Копенгагене. Девушка одета в розовое платье, вокруг нее — зеленое поле, усыпанное вызывающе желтыми лютиками, над зеленым горизонтом — теплое голубое небо, вся картина — квинтэссенция молодости и женственности. Лицо девушки мы не видим, но заглядываем ей через плечо и видим то, что видит она. Она держит перед собой кисть и холст, держит так близко к телу, будто они — ее эманация, будто девушка и ее работа неразделимы.

«Начиная рисовать усеянный лютиками луг, где она сидит, Шарлотта решает воплотить это пророчество в жизнь и действительно создать что-то «выше среднего» Печатается с любезного согласия Еврейского исторического музея. Фонд Шарлотты Саломон

Второй портрет — последняя и самая известная гуашь из всей коллекции — появляется на 325 гуашей позже. На нем та же фигура в той же самой позе, но сейчас она полуобнажена, одета в темно‑зеленый купальник, оголенная загорелая спина служит фоном для названия коллекции: «Жизнь или театр». Сравнивая эти две картины, можно увидеть, что вопреки напрашивающемуся предположению Саломон не была аутсайдером в искусстве, ее работа демонстрирует плавность и мягкие цвета романтизма вместе с острыми углами и чистыми цветами — голубым, красным, коричневым — модернизма. Видно также влияние Сезанна, Ван Гога, Дюфи, Шагала, Гогена, Модильяни, Бекмана, Киршнера, Дикса, Нольде, даже Фридриха; ноги ее героини — пикассовские треугольники. И явственнее всего мы видим в этих нежных, но бесстрастных изображениях девушки, превращающейся в художника (и ее боли, превращающейся в красоту), собрата Саломон Эдварда Мунка.

Последняя картина в коллекции «Жизнь? Или театр?». Всю коллекцию Саломон оставила своему доктору, сказав: «Сохраните это. В них вся моя жизнь» Печатается с любезного согласия Еврейского исторического музея. Фонд Шарлотты Саломон

Больше уже не девочка на Лазурном берегу, эта нимфа сидит одна на маленьком айсберге, оглядывая безграничную гладь вод, оракул на горе Парнас, свидетельница вечности. Ломаная красная линия ведет, как лазер, от ее глаз в правый верхний угол картины, направляя наш взгляд на то, что видит она: белое пространство, где океан упирается в небо и на гребне волны профиль поднимается из моря.

Кто это? Быть может, тезка Саломон, ее тетя Шарлотта встает из Шлахтензее, где она утопилась в возрасте восемнадцати лет, и эта смерть открывает «Жизнь? Или театр?» серией из тридцати сцен. А может быть, это сама Шарлотта появляется из своего собственного орфического странствия. Или, возможно, она — еврейская сестра рожденной морем Венеры Боттичелли, лишенная своих красот современной жестокостью. Эта волна — прощальное послание Саломон к нам, ее прерывистый путь вверх, превращение в мифическое, андрогинное существо. Она — женщина, она — художник, она — революция.

Оригинальная публикация: The Obsessive Art and Great Confession of Charlotte Salomon

lechaim.ru

---

• 
  Картины луи икарт
• 
  Чернакова зоя картины
• 
  Моро адриан картины
• 
  Адриан моро картины
• 
  Уэйн тибо картины
• 
  Улыбка будды картина
• 
  Эмили карр картины
• 
  Николаос гизис картины
• 
  Фредерик ремингтон картины
• 
  Руфино тамайо картины
• 
  Susan bourdet картины