Модный брак (цикл картин). Модный брак картина

Уильям Хогарт: брак à-la-mode (модный брак)

Уильям Хогарт — не совсем опрятный, полный, низенький и очень ворчливый джентльмен. Кто он? Художник и сатирик. Что он сделал? Брак à-la-mode. Шесть картин до глубины души возмутили лондонское общество. Меценаты отказывались их покупать. Ценители искусств их критиковали. Блюстители нравственности возмущались сюжетом. Высший свет не любит скандалов. Очень не любит. Но настоящий скандал был впереди. В витринах магазинов появилась серия гравюр «Брак à-la-mode». На глазах у простонародья разыгрывались сцены разврата и порока, взятые прямиком из жизни элиты.

Итак: время действия — 1743-45 годы. Место — Лондон. Тема — сатира и разоблачение пороков высшего общества.

Модный брак. Сцена первая. Подписание брачного контракта.

Модный брак. Сцена первая. Подписание брачного контракта.

Первая гравюра из серии «Модный брак» — подписание брачного контракта.

Мы присутствуем в апартаментах знатной персоны — сама персона сидит на первом плане со свитком, изображающим генеалогическое древо в руках. Если приглядеться, то можно обнаружить, что древо вырастает, так сказать, из чресел самого Вильгельма Завоевателя, герцога Нормандского. Дополнительно о знатности означенной персоны свидетельствует наличие у неё характерно-аристократической болезни — подагры. Обратили внимание на костыли и элегантно покоящуюся на специальной табуреточке ногу? Напротив нашего аристократа сидит упитанный джентльмен. На шее у него цепь шерифа Лондона, в руках — брачный контракт. Кстати, из брачного контракта следует, что мы имеем дело с лордом Скуондерфильдом и его сыном, выступающим в роли жениха — виконтом Скуондерфильдом. Сам виконт сидит в левом углу картины (соответственно в правом углу гравюры) и со скучающим видом разглядывает себя в зеркало и нюхает табак. Но вернемся к благородному лорду и почтенному коммерсанту: чем же они занимаются? Судя по количеству денег на столе — заключают какую-то сделку. Видимо, нашему коммерсанту для полного счастья не достаёт аристократического титула. Благо, хватает высокопоставленных джентльменов, столкнувшихся с затруднительным финансовым положением — видите недостроенное крыло дворца за окном? И нетерпеливо ожидающего перед окном архитектора с планом реконструкции в руках? Так что, предложив достаточную сумму, можно — по крайней мере — сделать любимую доченьку виконтессой. И все довольны… Ну или почти все — у молодого виконта перспектива марьяжа всё-таки не вызывает излишнего энтузиазма. Возможно, скованные каким-то изувером у его ног собачки — плод стимулированного нюхательной смесью изображения? В общем, перспективы не самые радужные — тем более, что стыдливо теребящая платок невеста уже во всю заигрывает с красноречивым помощником нотариуса…

Модный брак. Сцена вторая. Утро в доме молодых.

Модный брак. Сцена вторая. Утро в доме молодых.

Вторая гравюра из серии «Модный брак» — утро в доме молодых.

Хотя назвать время действия «утром» можно лишь с большой натяжкой. И только благодаря тому, что выражение лиц героев сцены проще всего объяснить последствиями бурно проведенной ночи. На часах — 13-20, всё-таки. Новоиспеченная виконтесса, похоже, скандалит. Лучший способ защиты — нападение: устроить мужу скандал (тем более, что он сам, лопух, дал повод) намного удобнее, чем мотивировать присутствие господина с очень подозрительным беспорядком в гардеробе… Да-да, вон того, в дальней комнате, учителя музыки, — он пытается потихоньку улизнуть, но с перепугу едва не опрокинул стул. Хотя, возможно, они просто и невинно играли в карты на раздевание — карты рассыпаны в проёме, рядом с колоннами. Но вернемся к самому интересному — к скандалу. Муж, пьяный, возвращается домой в час дня, из кармана торчит дамский чепчик (сильно заинтересовавший болонку) — и весь этот разгул за папашины деньги… Ужас. Особенно для мажордома. Ему ведь придется разбираться со всеми этими неоплаченными счетами. Да и как приличному богобоязненному человеку, методисту (видите душеспасительную брошюру, торчащую у него из кармана) можно вообще находиться в этом вертепе. Гореть вам в аду, распутникам и мерзавцам!

Модный брак. Сцена третья. Визит к модному доктору.

Модный брак. Сцена третья. Визит к модному доктору.

Третья гравюра из серии «Модный брак» — визит к модному доктору.

Мнение о том, что врачи — помощники смерти, родилось задолго до нашего времени. И врачи делали всё, чтобы это мнение укрепить в слабых мозгах пациентов. Обратите внимание на впечатляющий интерьер врачебного кабинета: чучело крокодила, черепа, скелеты, страшные маски, картины с изображениями болящих и уродцев, рог единорога, таинственные зелья, непонятные и пугающие инструменты… Хотя нет, назначение одного приспособления всё-же понятно: сложнейший механизм, стоящий на полу на переднем плане, предназначен для извлечения пробок из винных бутылок. Книга, раскрытая на станке, даёт понять, что доктор — француз и торгует чудодейственными пилюлями. Возможно, Хогарт намекает, что речь идет о французской болезни, то бишь сифилисе? Но по какой бы причине наш виконт не воспользовался услугами многоучёного шарлатана, качеством услуг он явно не доволен — жест тростью абсолютно лишен всяких признаков дружелюбия. Сопровождающие виконта Скуондерфильда дамы (кстати, ни одна из них не похожа на его жену… напоминают скорее сводню и молоденькую проститутку) тоже не проявляют радости. Молоденькая — плачет, а похожая на сводню зачем-то приводит в рабочее положение складной нож. Кажется, доктору придется самому есть свои пилюли. Все.

Модный брак. Сцена четвертая. Утренний туалет у графини Скуондерфильд.

Модный брак. Сцена четвертая. Утренний туалет у графини Скуондерфильд.

Четвертая гравюра из серии «Модный брак» — утренний туалет графини Скуондерфильд.

Да, именно графини, — подагрический граф преставился и теперь счастливыми обладателями титула и избытка графских корон в декоре интерьера являются бывшие виконт и виконтесса Скуондерфильд. На картине мы можем лицезреть одну из основ общественной жизни времен Хогарта — прием в честь утреннего туалета. Вот как описывает это явление историк нравов Эдуард Фукс: «…утренний туалет, или lever, дамы был провозглашен официальным часом приемов и визитов. И в самом деле, трудно было найти другой более удобный и более благоприятный для флирта повод. Неглиже представляет ту ситуацию, в которой женщина может воздействовать на чувства мужчины самым пикантным образом, а эта ситуация тогда длилась не короткое время, а ввиду сложности туалета многие и многие часы. Какая, в самом деле, богатая для женщины возможность инсценировать перед взорами друзей и ухаживателей очаровательную выставку отдельных ее прелестей! То словно случайно обнажится рука до самых подмышек, то приходится поднять юбки, чтобы привести в порядок подвязки, чулки и башмаки, то можно показать пышные плечи в их ослепительной красоте, то новым пикантным способом выставить напоказ грудь. Нет конца лакомым блюдам этого пиршества, границей здесь служит лишь большая или меньшая ловкость женщины.» Этот утренний прием отличается пышностью и изысканностью. Известнейший певец, модный кастрат Франческо Бернарди Сенезино услаждает слух присутствующих под аккомпанемент флейты. Паж достает из корзины ценные безделушки — некоторые из них весьма фривольны, фривольны и сюжеты картин, висящих на стенах. Галантную атмосферу подчеркивает лежащая на переднем плане раскрытая книжка — это «Софа» Кребильона-младшего, где многоопытный предмет мебели ведет рассказ о том, что на нем происходило (а это были не всегда приличные вещи). Весьма подходящая атмосфера, для того, чтобы договориться с уже знакомым нам по первой картине сладкоречивым представителем судейского сословия: судя по плану в его руке, доступ к высшему наслаждению любви будет предоставлен ему на свежем воздухе, в романтическом парке во время маскарада.

Модный брак. Сцена пятая. Смерть графа.

Модный брак. Сцена пятая. Смерть графа.

Пятая гравюра из серии «Модный брак» — смерть графа.

На этой картине перед нами разыгрывается настоящая драма. Мы видим наших героев в комнате в доме свиданий. То ли пошел дождь и романтическое свидание в парке было по техническим причинам перенесено в помещение, то ли нашим галантным любовникам в парке настолько понравилось, что они решили продолжить своё занятие в более комфортной обстановке. И всё бы было хорошо, но про разворачивающуюся интригу узнал обманутый граф. Ворвавшись к любовникам он обнажает шпагу… но, увы, похоже, граф Скуондерфильд по обыкновению пьян, а пухленький юрист (видите его оголенные ляжки в окне) брал уроки фехтования. В итоге у несчастного рогоносца пронзено сердце, «Казанова», сверкая оголенным задом, спасается бегством от констеблей через окно, а графиня в отчаянии ломает руки.

Модный брак. Сцена шестая. Смерть графини.

Модный брак. Сцена шестая. Смерть графини.

Шестая и последняя гравюра из серии «Модный брак» — смерть графини.

Отчаяние графини вполне объяснимо. Титул наследуется по мужской линии — так же как и имущество. Любовник совершил убийство — и согласно закону должен быть казнён через повешение. И мы видим вдову с маленькой дочерью в доме отца — богатом, но скромном, и ей не принадлежащем. Конечно же родители сделали всё, чтобы помочь любимой дочери — даже наняли врача, но… В один прекрасный день бывшая графиня видит сообщение о казни своего любовника (наконец мы узнали, что его звали Сильвертонгом) — лежащие у её ног извещение о казни и пузырёк из-под лауданума (настойки опиума) без слов рассказывают историю отравления леди Скуондерфильд.

Но Хогарт всегда остаётся сатириком — доктор, тычущий кулаком в зубы нерадивому слуге, допустившему в дом новость, ставшую причиной несчастья; бережливый отец, снимающий с пальца мертвой дочери колечко; собака, воспользовавшаяся суматохой для того, чтобы стащить человечий завтрак… Цепь случайностей, вызванных потаканием своим порокам, привела к краху, казалось бы, прекрасно задуманной и осуществленной сделки — род Скуондерфильдов пресекается; деньги, потраченные почтенным лондонским шерифом на приданное своей дочери — пропали зря, его потомки так и останутся плебеями; жених и невеста, связанные браком ради чуждых им интересов — мертвы.

Marriage à-la-mode, основанный на корыстолюбии и тщеславии, игнорирующий желания и чувства участников — оказался нежизнеспособной химерой.

Здесь можно добавить две вещи. Во-первых, сам Хогарт женился по любви, да ещё и со скандалом: ему пришлось украсть невесту из дома родителей — они были категорически против этого брака. Семейная жизнь его была долгой и счастливой.

Во-вторых гравюры Хогарта из серии «Модный брак» в большом разрешении Вы можете скачать и посмотреть здесь.

Вконтакте

Facebook

Twitter

Google+

LiveJournal

tempora.club

Модный брак (цикл картин) - это... Что такое Модный брак (цикл картин)?

«Модный брак» (англ. Marriage à-la-mode) — цикл из шести картин Уильяма Хогарта, созданный в 1743—45 годах. В этом цикле Хогарт высмеивает высшее общество.

История создания

Сатирическая серия «Модный брак» стала первой в Англии, высмеивающей нравы высшего общества[1].

В ней отображена история женитьбы и дальнейшей супружеской жизни сына обедневшего аристократа и дочери богатого торговца. Во всех шести картинах чётко проработаны фигуры персонажей и тщательно продуман интерьер[2]. В те времена модные браки были очень распространены среди беднеющих аристократов, которые стремились сблизится с богатыми буржуа[3], это и послужило вдохновением для Хогарта. В этой серии художник высмеивает ситуацию, в которой оказались люди из-за безнравственности общества, поэтому герои картин вызывают у зрителя скорее жалость, чем насмешку[4]. На основе серии Хогарт в дальнейшем создал серию гравюр.

По-настоящему серия была оценена лишь в XX веке. Сейчас все шесть картин из цикла находятся в Национальной галерее Лондона.

Картины из цикла

Брачный контракт

«Брачный контракт» — первый эпизод цикла, в котором показано подписание брачного контракта. Примечательно, что супруги не смотрят друг на друга: жених любуется своим отражением в зеркале, а невеста заигрывает с другим молодым человеком, адвокатом по имени Сильвертанг[5]. Отец жениха граф Сквандер[6] держит в руках свиток с изображением генеалогического древа, а отец невесты — брачный контракт. Отцы супругов больше заинтересованы в браке детей, чем они сами. Благодаря браку семья жениха избежит финансового краха, а семья невесты купит себе связи в высшем обществе[7].

На картине присутствуют несколько символов. Это собаки, скованные одной цепью и символизирующие описанный брак и картины на стенах («Давид и Голиаф», «Мученичество св. Лаврентия», «Убиение Авеля», «Св. Себастьян», «Юдифь и Олоферн»), пророчащие печальный конец этого предприятия[1].

Вскоре после свадьбы

Второй эпизод описывает утро из жизни супружеской пары. Часы на стене показывают 1:20. Супруга энергична и радостна, из чего можно заключить, что она только встала, а супруг, судя по костюму и шляпе всю ночь провёл вне дома. Из его кармана торчит дамский чепчик, которым заинтересовалась собачка, но он его даже не замечает. У ног мужа лежит сломанная шпага. Возможно, это намёк на его импотенцию. Из комнаты выходит управляющий имением, держащий в руках неоплаченные счета и лишь один оплаченный[8]. Беспорядок в комнате свидетельствует о празднестве, которое проводилось недавно. На стене весит картина, изображающая амура среди развалин. Амур играет на волынке, но у него нет стрел. Всё это символизирует неудачный брак.

Графиня провела вечер за игрой в карты. У её ног лежит книга Эдмонда Хойла (Edmond Hoyle) о висте, а чуть дальше разбросана колода карт. В отличие от мужа она бодра и довольно потягивается. Сидит она в неженственной позе с широко раздвинутыми ногами. На юбке графини виднеется большое влажное пятно. Полузакрытыми глазами она смотрит вправо и как будто с помощью карманного зеркальца даёт сигнал кому-то, находящемуся за пределами картины.

На стене в дальней комнате висят три портрета апостолов и одна картина, вероятно, настолько неприличная, что её закрыли зелёной занавеской, из-за которой видна лишь обнажённая ступня.

Визит к шарлатану

Действие третьего эпизода происходит в комнате доктора-шарлатана по имени де ла Пилюль. Доктора посетил виконт вместе с любовницей, стоящей справа от него, которая ещё очень молода, и её матерью. Судя по чёрному пятну на шее, виконт болен венерической болезнью[9]. Доктор посоветовал виконту принять ртутные пилюли, считавшиеся в то время способом излечения от венерической болезни. Видимо, пилюли не подействовали, и поэтому все присутствующие требуют от доктора другого способа лечения.

Коробочки с пилюлями держат в руках доктора и девочки, ещё одна коробочка есть на стуле виконта[9]. Виконт угрожающе приподнял трость, а предполагаемая мать девочки держит в руках нож.

Будуар графини

«Будуар графини» описывает утренный туалет графини, во время которого она принимает гостей и кокетничает со своим любовником — тем самым Сильвертангом, с которым она заигрывала на первой картине[10]. То, как вольготно адвокат расположился на софе, говорит о его особом положении среди гостей. Он показывает графине приглашение на бал-маскарад. За спиной леди Сквардер стоит парикмахер, проверяющей температуру щипцов для завивки на листе бумаги[7]. Слева от графини сидит её подруга, увлечённая оперным певцом. Оперный певец поёт под аккомпанемент флейты. Их слушают двое джентльменов, один из них ещё не вышел из состояния сонливости и подносит к губам чашку с горячим шоколадом, а другой делает вид, будто слушает певца и пытается дирижировать. За ними сидит тучный джентльмен, похрапывающий открытым ртом. Он не выдержал скуки, царящей на этом приёме. Судя по стеку, который он держит в руках, это сельский сквайр[10].

Со времени свадьбы прошло некоторое время, художник подчёркивает это с помощью двух деталей. Зеркало на столике и кровать увенчаны короной, а это значит, что отец мужа умер, и сам муж стал графом. На спинке стула графини висит красная лента с коралловой соской, намекающая, что графиня стала матерью. Возможно, няня уже приносила ребёнка для утреннего поцелуя и забыла соску[7].

Графиня, будучи дочерью торговца, ставшей аристократкой, пытается копировать ритуал «утреннего выхода короля» (фр. lever du roi), практиковавшийся при французском дворе. Он состоял из «малого выхода» (petit lever), когда высшие чиновники сообщали королю последние новости, и «большого выхода» (grand lever) — более открытого приёма, на котором король пил шоколад, его одевали и надевали на него парик. На картине показано, как леди Сквандер устраивает некое подобие «большого выхода». На ней утренней платье, а на коленях часы, показывающие два часа дня. Когда парикмахер закончит свою работу, графиня, вероятно, наденет выходное платье и отправится наносить визиты. Об этом свидетельствует множество приглашений, валяющихся под стулом одного из музыкантов. Некоторые приглашения написаны на рубашке игральных карт. Тем самым художник показывает, что карточные игры были обычным времяпрепровождением в окружении графини[7].

Вероятно, что полный певец, изображённый в левом нижнем углу картины, — кастрат. Он одет в чрезмерно пышный костюм, в ухе — серьга, на все пальцы надеты кольца, шпилька галстука украшена бриллиантом, а пряжки на штанах и туфлях также инкрустированы бриллиантами. Худой флейтист комично контрастирует с толстым певцом, чей шёлковый жилет едва сдерживает его обрюзгшее тело[7].

На полу недалеко от графини лежат вещицы, купленные ей на аукционе. С них ещё не успели снять номерки. Слуга-негритёнок в индийском тюрбане показывает на фигурку с оленьими рогами — символ обманутого мужа. Эта статуэтка изображает Актеона, которого Артемида превратила в оленя за то, что он увидел её обнажённой во время купания. После этого Актеон был разорван собственными собаками. В корзинке рядом со статуэткой лежит поднос, на котором видны совокупляющиеся Леда и лебедь. Этот эротический сюжет выбран Хогартом неслучайно. Он намекает на запретные удовольствия и неверность в браке, ведь и Леда, и Зевс, превратившийся в лебедя, изменяли своим супругам[7].

У ног адвоката художник поместил книгу, на которой можно увидеть название «Le Sopha». Это скандальный роман «Софа» французского писателя Клода Кребийона, написанный в начале 1740-х гг. и вскоре переведённый на английский язык. В нём рассказывается о человеке, наказанном Брахмой и ставшего софой в следующей жизни. Так главный герой стал свидетелем любовных связей, происходивших скорее не из страсти, а от скуки. Книга была написана изящным языком, позволявшим разгуляться воображению, что быстро сделало её популярной[7].

Картина содержит много намёков на надвигающуюся беду[10].

Дуэль и смерть графа

Действие пятого эпизода разворачивается в Багнио (дом, где можно снять комнату)[11]. Судя по костюмам и маскам, лежащим на полу, графиня и адвокат вернулись с маскарада и сняли эту комнату, где и произошла измена мужу. Виконт, следивший за ними, вторгся в комнату и застал их.

Было решено выяснить всё с помощью дуэли на шпагах. Во время дуэли виконт получил смертельное ранение. Его соперник убежал в окно, в комнату вбежали хозяин багнио и охранник. В этот момент графиня стоит на коленях и просит у мужа прощения. На стене висят картины «Суд Соломона» и портрет куртизанки[11].

Смерть графини

Последний эпизод описывает смерть графини. Прочитав в газете, валяющейся у её ног, что Сильвертанг казнён, графиня принимает смертельный яд. К ней подносят дочку для прощания. На лице дочки чёрное пятно — признак сифилиса, доставшегося ей от отца, кроме того она хромает на одну ногу. Так художник подчёркивает, что потомство этой семьи вряд ли выживет[7]. Так как у супругов нет детей мужского пола, титул потерян[12]. Отец графини снимает с её руки обручальное кольцо, немного в стороне доктор разговаривает со слугой и обвиняет его в приобретении яда. На стенах висят картины фламандских художников, описывающие жизнь низших классов. Собака тянется к пище на столе.

Примечания

Литература

• Bernadette Fort and Angela Rosenthal The Other Hogarth. — Princeton: Princeton University Press, 2001.
• Gordon, Ian Marriage A-la-Mode // The Literary Encyclopedia. — 02 August 2003.

Ссылки

dic.academic.ru

Модный брак (цикл картин) — Википедия © ru.wikipedia.org

«Модный брак» (англ. Marriage à-la-mode) — цикл из шести картин Уильяма Хогарта, созданный в 1743—1745 годах. В этом цикле Хогарт высмеивает высшее общество.

Сатирическая серия «Модный брак» стала первой в Англии, высмеивающей нравы высшего общества[1]. В ней отображена история женитьбы и дальнейшей супружеской жизни сына обедневшего аристократа и дочери богатого торговца. Во всех шести картинах чётко проработаны фигуры персонажей и тщательно продуман интерьер[2]. В те времена модные браки были очень распространены среди беднеющих аристократов, которые стремились сблизиться с богатыми буржуа[3], это и послужило вдохновением для Хогарта. В этой серии художник высмеивает ситуацию, в которой оказались люди из-за безнравственности общества, поэтому герои картин вызывают у зрителя скорее жалость, чем насмешку[4]. На основе серии Хогарт в дальнейшем создал серию гравюр.

По-настоящему серия была оценена лишь в XX веке. Сейчас все шесть картин из цикла находятся в Национальной галерее Лондона.

Брачный контракт[править | править код]

«Брачный контракт» — первый эпизод цикла, в котором показано подписание брачного контракта. Примечательно, что супруги не смотрят друг на друга: жених любуется своим отражением в зеркале, а невеста заигрывает с другим молодым человеком, адвокатом по имени Сильвертанг[5]. Отец жениха граф Сквандер[6] держит в руках свиток с изображением генеалогического древа, а отец невесты — брачный контракт. Отцы супругов больше заинтересованы в браке детей, чем они сами. Благодаря браку семья жениха избежит финансового краха, а семья невесты купит себе связи в высшем обществе[7].

На картине присутствуют несколько символов. Это собаки, скованные одной цепью и символизирующие описанный брак и картины на стенах («Давид и Голиаф», «Мученичество св. Лаврентия», «Убиение Авеля», «Св. Себастьян», «Юдифь и Олоферн»), пророчащие печальный конец этого предприятия[1].

Вскоре после свадьбы[править | править код]

Второй эпизод описывает утро из жизни супружеской пары. Часы на стене показывают 1:20. Супруга энергична и радостна, из чего можно заключить, что она только встала, а супруг, судя по костюму и шляпе всю ночь провёл вне дома. Из его кармана торчит дамский чепчик, которым заинтересовалась собачка, но он его даже не замечает. У ног мужа лежит сломанная шпага. Возможно, это намёк на его импотенцию. Из комнаты выходит управляющий имением, держащий в руках неоплаченные счета и лишь один оплаченный[8]. Беспорядок в комнате свидетельствует о празднестве, которое проводилось недавно. На стене висит картина, изображающая амура среди развалин. Амур играет на волынке, но у него нет стрел. Всё это символизирует неудачный брак.

Графиня провела вечер за игрой в карты. У её ног лежит книга Эдмонда Хойла (Edmond Hoyle) о висте, а чуть дальше разбросана колода карт. В отличие от мужа она бодра и довольно потягивается. Сидит она в неженственной позе с широко раздвинутыми ногами. На юбке графини виднеется большое влажное пятно. Полузакрытыми глазами она смотрит вправо и как будто с помощью карманного зеркальца даёт сигнал кому-то, находящемуся за пределами картины.

На стене в дальней комнате висят три портрета апостолов и одна картина, вероятно, настолько неприличная, что её закрыли зелёной занавеской, из-за которой видна лишь обнажённая ступня.

Визит к шарлатану[править | править код]

Действие третьего эпизода происходит в комнате доктора-шарлатана по имени де ла Пилюль. Доктора посетил виконт вместе с любовницей, стоящей справа от него, которая ещё очень молода, и её матерью. Судя по чёрному пятну на шее, виконт болен венерической болезнью[9]. Доктор посоветовал виконту принять ртутные пилюли, считавшиеся в то время способом излечения от венерической болезни. Видимо, пилюли не подействовали, и поэтому все присутствующие требуют от доктора другого способа лечения.

Коробочки с пилюлями держат в руках доктор и девочка, ещё одна коробочка есть на стуле виконта[9]. Виконт угрожающе приподнял трость, а предполагаемая мать девочки держит в руках нож.

Будуар графини[править | править код]

«Будуар графини» описывает утренний туалет графини, во время которого она принимает гостей и кокетничает со своим любовником — тем самым Сильвертангом, с которым она заигрывала на первой картине[10]. То, как вольготно адвокат расположился на софе, говорит о его особом положении среди гостей. Он показывает графине приглашение на бал-маскарад. За спиной леди Сквандер стоит парикмахер, проверяющей температуру щипцов для завивки на листе бумаги[7]. Слева от графини сидит её подруга, увлечённая оперным певцом. Оперный певец поёт под аккомпанемент флейты. Их слушают двое джентльменов, один из них ещё не вышел из состояния сонливости и подносит к губам чашку с горячим шоколадом, а другой делает вид, будто слушает певца и пытается дирижировать. За ними сидит тучный джентльмен, похрапывающий открытым ртом. Он не выдержал скуки, царящей на этом приёме. Судя по стеку, который он держит в руках, это сельский сквайр[10].

Со времени свадьбы прошло некоторое время, художник подчёркивает это с помощью двух деталей. Зеркало на столике и кровать увенчаны короной, а это значит, что отец мужа умер, и сам муж стал графом. На спинке стула графини висит красная лента с коралловой соской, намекающая, что графиня стала матерью. Возможно, няня уже приносила ребёнка для утреннего поцелуя и забыла соску[7].

Графиня, будучи дочерью торговца, ставшей аристократкой, пытается копировать ритуал «утреннего выхода короля» (фр. lever du roi), практиковавшийся при французском дворе. Он состоял из «малого выхода» (petit lever), когда высшие чиновники сообщали королю последние новости, и «большого выхода» (grand lever) — более открытого приёма, на котором король пил шоколад, его одевали и надевали на него парик. На картине показано, как леди Сквандер устраивает некое подобие «большого выхода». На ней утреннее платье, а на коленях часы, показывающие два часа дня. Когда парикмахер закончит свою работу, графиня, вероятно, наденет выходное платье и отправится наносить визиты. Об этом свидетельствует множество приглашений, валяющихся под стулом одного из музыкантов. Некоторые приглашения написаны на рубашке игральных карт. Тем самым художник показывает, что карточные игры были обычным времяпрепровождением в окружении графини[7].

Вероятно, что полный певец, изображённый в левом нижнем углу картины, — кастрат. Он одет в чрезмерно пышный костюм, в ухе — серьга, на все пальцы надеты кольца, шпилька галстука украшена бриллиантом, а пряжки на штанах и туфлях также инкрустированы бриллиантами. Худой флейтист комично контрастирует с толстым певцом, чей шёлковый жилет едва сдерживает его обрюзгшее тело[7].

На полу недалеко от графини лежат вещицы, купленные ей на аукционе. С них ещё не успели снять номерки. Слуга-негритёнок в индийском тюрбане показывает на фигурку с оленьими рогами — символ обманутого мужа. Эта статуэтка изображает Актеона, которого Артемида превратила в оленя за то, что он увидел её обнажённой во время купания. После этого Актеон был разорван собственными собаками. В корзинке рядом со статуэткой лежит поднос, на котором видны совокупляющиеся Леда и лебедь. Этот эротический сюжет выбран Хогартом неслучайно. Он намекает на запретные удовольствия и неверность в браке, ведь и Леда, и Зевс, превратившийся в лебедя, изменяли своим супругам[7].

У ног адвоката художник поместил книгу, на которой можно увидеть название «Le Sopha». Это скандальный роман «Софа» французского писателя Клода Кребийона, написанный в начале 1740-х гг. и вскоре переведённый на английский язык. В нём рассказывается о человеке, наказанном Брахмой и ставшего софой в следующей жизни. Так главный герой стал свидетелем любовных связей, происходивших скорее не из страсти, а от скуки. Книга была написана изящным языком, позволявшим разгуляться воображению, что быстро сделало её популярной[7].

Картина содержит много намёков на надвигающуюся беду[10].

Дуэль и смерть графа[править | править код]

Действие пятого эпизода разворачивается в Багнио (дом, где можно снять комнату)[11]. Судя по костюмам и маскам, лежащим на полу, графиня и адвокат вернулись с маскарада и сняли эту комнату, где и произошла измена мужу. Граф, следивший за ними, вторгся в комнату и застал их.

Было решено выяснить всё с помощью дуэли на шпагах. Во время дуэли граф получил смертельное ранение. Его соперник убежал в окно, в комнату вбежали хозяин багнио и охранник. В этот момент графиня стоит на коленях и просит у мужа прощения. На стене висят картины «Суд Соломона» и портрет куртизанки[11].

Смерть графини[править | править код]

Последний эпизод описывает смерть графини. Прочитав в газете, валяющейся у её ног, что Сильвертанг казнён, графиня принимает смертельный яд. К ней подносят дочку для прощания. На лице дочки чёрное пятнышко от струпа — признак сифилиса, доставшегося ей от отца, кроме того она хромает на одну ногу. Так художник подчёркивает, что потомство этой семьи вряд ли выживет[7]. Так как у супругов нет детей мужского пола, титул потерян[12]. Отец графини снимает с её руки обручальное кольцо, немного в стороне доктор разговаривает со слугой и обвиняет его в приобретении яда. На стенах висят картины фламандских художников, описывающие жизнь низших классов. Собака тянется к пище на столе.

• Bernadette Fort and Angela Rosenthal. The Other Hogarth. — Princeton: Princeton University Press, 2001.
• Gordon, Ian. Marriage A-la-Mode // The Literary Encyclopedia. — 02 August 2003.

ru.wikipedia.org.mevn.net

Модный брак (цикл картин) — Википедия

«Модный брак» (англ. Marriage à-la-mode) — цикл из шести картин Уильяма Хогарта, созданный в 1743—1745 годах. В этом цикле Хогарт высмеивает высшее общество.

История создания

Сатирическая серия «Модный брак» стала первой в Англии, высмеивающей нравы высшего общества[1]. В ней отображена история женитьбы и дальнейшей супружеской жизни сына обедневшего аристократа и дочери богатого торговца. Во всех шести картинах чётко проработаны фигуры персонажей и тщательно продуман интерьер[2]. В те времена модные браки были очень распространены среди беднеющих аристократов, которые стремились сблизиться с богатыми буржуа[3], это и послужило вдохновением для Хогарта. В этой серии художник высмеивает ситуацию, в которой оказались люди из-за безнравственности общества, поэтому герои картин вызывают у зрителя скорее жалость, чем насмешку[4]. На основе серии Хогарт в дальнейшем создал серию гравюр.

По-настоящему серия была оценена лишь в XX веке. Сейчас все шесть картин из цикла находятся в Национальной галерее Лондона.

Видео по теме

Картины из цикла

Брачный контракт

«Брачный контракт» — первый эпизод цикла, в котором показано подписание брачного контракта. Примечательно, что супруги не смотрят друг на друга: жених любуется своим отражением в зеркале, а невеста заигрывает с другим молодым человеком, адвокатом по имени Сильвертанг[5]. Отец жениха граф Сквандер[6] держит в руках свиток с изображением генеалогического древа, а отец невесты — брачный контракт. Отцы супругов больше заинтересованы в браке детей, чем они сами. Благодаря браку семья жениха избежит финансового краха, а семья невесты купит себе связи в высшем обществе[7].

На картине присутствуют несколько символов. Это собаки, скованные одной цепью и символизирующие описанный брак и картины на стенах («Давид и Голиаф», «Мученичество св. Лаврентия», «Убиение Авеля», «Св. Себастьян», «Юдифь и Олоферн»), пророчащие печальный конец этого предприятия[1].

Вскоре после свадьбы

Второй эпизод описывает утро из жизни супружеской пары. Часы на стене показывают 1:20. Супруга энергична и радостна, из чего можно заключить, что она только встала, а супруг, судя по костюму и шляпе всю ночь провёл вне дома. Из его кармана торчит дамский чепчик, которым заинтересовалась собачка, но он его даже не замечает. У ног мужа лежит сломанная шпага. Возможно, это намёк на его импотенцию. Из комнаты выходит управляющий имением, держащий в руках неоплаченные счета и лишь один оплаченный[8]. Беспорядок в комнате свидетельствует о празднестве, которое проводилось недавно. На стене висит картина, изображающая амура среди развалин. Амур играет на волынке, но у него нет стрел. Всё это символизирует неудачный брак.

Графиня провела вечер за игрой в карты. У её ног лежит книга Эдмонда Хойла (Edmond Hoyle) о висте, а чуть дальше разбросана колода карт. В отличие от мужа она бодра и довольно потягивается. Сидит она в неженственной позе с широко раздвинутыми ногами. На юбке графини виднеется большое влажное пятно. Полузакрытыми глазами она смотрит вправо и как будто с помощью карманного зеркальца даёт сигнал кому-то, находящемуся за пределами картины.

На стене в дальней комнате висят три портрета апостолов и одна картина, вероятно, настолько неприличная, что её закрыли зелёной занавеской, из-за которой видна лишь обнажённая ступня.

Визит к шарлатану

Действие третьего эпизода происходит в комнате доктора-шарлатана по имени де ла Пилюль. Доктора посетил виконт вместе с любовницей, стоящей справа от него, которая ещё очень молода, и её матерью. Судя по чёрному пятну на шее, виконт болен венерической болезнью[9]. Доктор посоветовал виконту принять ртутные пилюли, считавшиеся в то время способом излечения от венерической болезни. Видимо, пилюли не подействовали, и поэтому все присутствующие требуют от доктора другого способа лечения.

Коробочки с пилюлями держат в руках доктор и девочка, ещё одна коробочка есть на стуле виконта[9]. Виконт угрожающе приподнял трость, а предполагаемая мать девочки держит в руках нож.

Будуар графини

«Будуар графини» описывает утренний туалет графини, во время которого она принимает гостей и кокетничает со своим любовником — тем самым Сильвертангом, с которым она заигрывала на первой картине[10]. То, как вольготно адвокат расположился на софе, говорит о его особом положении среди гостей. Он показывает графине приглашение на бал-маскарад. За спиной леди Сквандер стоит парикмахер, проверяющей температуру щипцов для завивки на листе бумаги[7]. Слева от графини сидит её подруга, увлечённая оперным певцом. Оперный певец поёт под аккомпанемент флейты. Их слушают двое джентльменов, один из них ещё не вышел из состояния сонливости и подносит к губам чашку с горячим шоколадом, а другой делает вид, будто слушает певца и пытается дирижировать. За ними сидит тучный джентльмен, похрапывающий открытым ртом. Он не выдержал скуки, царящей на этом приёме. Судя по стеку, который он держит в руках, это сельский сквайр[10].

Со времени свадьбы прошло некоторое время, художник подчёркивает это с помощью двух деталей. Зеркало на столике и кровать увенчаны короной, а это значит, что отец мужа умер, и сам муж стал графом. На спинке стула графини висит красная лента с коралловой соской, намекающая, что графиня стала матерью. Возможно, няня уже приносила ребёнка для утреннего поцелуя и забыла соску[7].

Графиня, будучи дочерью торговца, ставшей аристократкой, пытается копировать ритуал «утреннего выхода короля» (фр. lever du roi), практиковавшийся при французском дворе. Он состоял из «малого выхода» (petit lever), когда высшие чиновники сообщали королю последние новости, и «большого выхода» (grand lever) — более открытого приёма, на котором король пил шоколад, его одевали и надевали на него парик. На картине показано, как леди Сквандер устраивает некое подобие «большого выхода». На ней утреннее платье, а на коленях часы, показывающие два часа дня. Когда парикмахер закончит свою работу, графиня, вероятно, наденет выходное платье и отправится наносить визиты. Об этом свидетельствует множество приглашений, валяющихся под стулом одного из музыкантов. Некоторые приглашения написаны на рубашке игральных карт. Тем самым художник показывает, что карточные игры были обычным времяпрепровождением в окружении графини[7].

Вероятно, что полный певец, изображённый в левом нижнем углу картины, — кастрат. Он одет в чрезмерно пышный костюм, в ухе — серьга, на все пальцы надеты кольца, шпилька галстука украшена бриллиантом, а пряжки на штанах и туфлях также инкрустированы бриллиантами. Худой флейтист комично контрастирует с толстым певцом, чей шёлковый жилет едва сдерживает его обрюзгшее тело[7].

На полу недалеко от графини лежат вещицы, купленные ей на аукционе. С них ещё не успели снять номерки. Слуга-негритёнок в индийском тюрбане показывает на фигурку с оленьими рогами — символ обманутого мужа. Эта статуэтка изображает Актеона, которого Артемида превратила в оленя за то, что он увидел её обнажённой во время купания. После этого Актеон был разорван собственными собаками. В корзинке рядом со статуэткой лежит поднос, на котором видны совокупляющиеся Леда и лебедь. Этот эротический сюжет выбран Хогартом неслучайно. Он намекает на запретные удовольствия и неверность в браке, ведь и Леда, и Зевс, превратившийся в лебедя, изменяли своим супругам[7].

У ног адвоката художник поместил книгу, на которой можно увидеть название «Le Sopha». Это скандальный роман «Софа» французского писателя Клода Кребийона, написанный в начале 1740-х гг. и вскоре переведённый на английский язык. В нём рассказывается о человеке, наказанном Брахмой и ставшего софой в следующей жизни. Так главный герой стал свидетелем любовных связей, происходивших скорее не из страсти, а от скуки. Книга была написана изящным языком, позволявшим разгуляться воображению, что быстро сделало её популярной[7].

Картина содержит много намёков на надвигающуюся беду[10].

Дуэль и смерть графа

Действие пятого эпизода разворачивается в Багнио (дом, где можно снять комнату)[11]. Судя по костюмам и маскам, лежащим на полу, графиня и адвокат вернулись с маскарада и сняли эту комнату, где и произошла измена мужу. Граф, следивший за ними, вторгся в комнату и застал их.

Было решено выяснить всё с помощью дуэли на шпагах. Во время дуэли граф получил смертельное ранение. Его соперник убежал в окно, в комнату вбежали хозяин багнио и охранник. В этот момент графиня стоит на коленях и просит у мужа прощения. На стене висят картины «Суд Соломона» и портрет куртизанки[11].

Смерть графини

Последний эпизод описывает смерть графини. Прочитав в газете, валяющейся у её ног, что Сильвертанг казнён, графиня принимает смертельный яд. К ней подносят дочку для прощания. На лице дочки чёрное пятнышко от струпа — признак сифилиса, доставшегося ей от отца, кроме того она хромает на одну ногу. Так художник подчёркивает, что потомство этой семьи вряд ли выживет[7]. Так как у супругов нет детей мужского пола, титул потерян[12]. Отец графини снимает с её руки обручальное кольцо, немного в стороне доктор разговаривает со слугой и обвиняет его в приобретении яда. На стенах висят картины фламандских художников, описывающие жизнь низших классов. Собака тянется к пище на столе.

Примечания

Литература

• Bernadette Fort and Angela Rosenthal. The Other Hogarth. — Princeton: Princeton University Press, 2001.
• Gordon, Ian. Marriage A-la-Mode // The Literary Encyclopedia. — 02 August 2003.

Ссылки

wikipedia.green

Модный брак (цикл картин) - Gpedia, Your Encyclopedia

«Модный брак» (англ. Marriage à-la-mode) — цикл из шести картин Уильяма Хогарта, созданный в 1743—1745 годах. В этом цикле Хогарт высмеивает высшее общество.

История создания

Сатирическая серия «Модный брак» стала первой в Англии, высмеивающей нравы высшего общества[1]. В ней отображена история женитьбы и дальнейшей супружеской жизни сына обедневшего аристократа и дочери богатого торговца. Во всех шести картинах чётко проработаны фигуры персонажей и тщательно продуман интерьер[2]. В те времена модные браки были очень распространены среди беднеющих аристократов, которые стремились сблизиться с богатыми буржуа[3], это и послужило вдохновением для Хогарта. В этой серии художник высмеивает ситуацию, в которой оказались люди из-за безнравственности общества, поэтому герои картин вызывают у зрителя скорее жалость, чем насмешку[4]. На основе серии Хогарт в дальнейшем создал серию гравюр.

По-настоящему серия была оценена лишь в XX веке. Сейчас все шесть картин из цикла находятся в Национальной галерее Лондона.

Картины из цикла

Брачный контракт

«Брачный контракт» — первый эпизод цикла, в котором показано подписание брачного контракта. Примечательно, что супруги не смотрят друг на друга: жених любуется своим отражением в зеркале, а невеста заигрывает с другим молодым человеком, адвокатом по имени Сильвертанг[5]. Отец жениха граф Сквандер[6] держит в руках свиток с изображением генеалогического древа, а отец невесты — брачный контракт. Отцы супругов больше заинтересованы в браке детей, чем они сами. Благодаря браку семья жениха избежит финансового краха, а семья невесты купит себе связи в высшем обществе[7].

На картине присутствуют несколько символов. Это собаки, скованные одной цепью и символизирующие описанный брак и картины на стенах («Давид и Голиаф», «Мученичество св. Лаврентия», «Убиение Авеля», «Св. Себастьян», «Юдифь и Олоферн»), пророчащие печальный конец этого предприятия[1].

Вскоре после свадьбы

Второй эпизод описывает утро из жизни супружеской пары. Часы на стене показывают 1:20. Супруга энергична и радостна, из чего можно заключить, что она только встала, а супруг, судя по костюму и шляпе всю ночь провёл вне дома. Из его кармана торчит дамский чепчик, которым заинтересовалась собачка, но он его даже не замечает. У ног мужа лежит сломанная шпага. Возможно, это намёк на его импотенцию. Из комнаты выходит управляющий имением, держащий в руках неоплаченные счета и лишь один оплаченный[8]. Беспорядок в комнате свидетельствует о празднестве, которое проводилось недавно. На стене висит картина, изображающая амура среди развалин. Амур играет на волынке, но у него нет стрел. Всё это символизирует неудачный брак.

Графиня провела вечер за игрой в карты. У её ног лежит книга Эдмонда Хойла (Edmond Hoyle) о висте, а чуть дальше разбросана колода карт. В отличие от мужа она бодра и довольно потягивается. Сидит она в неженственной позе с широко раздвинутыми ногами. На юбке графини виднеется большое влажное пятно. Полузакрытыми глазами она смотрит вправо и как будто с помощью карманного зеркальца даёт сигнал кому-то, находящемуся за пределами картины.

На стене в дальней комнате висят три портрета апостолов и одна картина, вероятно, настолько неприличная, что её закрыли зелёной занавеской, из-за которой видна лишь обнажённая ступня.

Визит к шарлатану

Действие третьего эпизода происходит в комнате доктора-шарлатана по имени де ла Пилюль. Доктора посетил виконт вместе с любовницей, стоящей справа от него, которая ещё очень молода, и её матерью. Судя по чёрному пятну на шее, виконт болен венерической болезнью[9]. Доктор посоветовал виконту принять ртутные пилюли, считавшиеся в то время способом излечения от венерической болезни. Видимо, пилюли не подействовали, и поэтому все присутствующие требуют от доктора другого способа лечения.

Коробочки с пилюлями держат в руках доктор и девочка, ещё одна коробочка есть на стуле виконта[9]. Виконт угрожающе приподнял трость, а предполагаемая мать девочки держит в руках нож.

Будуар графини

«Будуар графини» описывает утренний туалет графини, во время которого она принимает гостей и кокетничает со своим любовником — тем самым Сильвертангом, с которым она заигрывала на первой картине[10]. То, как вольготно адвокат расположился на софе, говорит о его особом положении среди гостей. Он показывает графине приглашение на бал-маскарад. За спиной леди Сквандер стоит парикмахер, проверяющей температуру щипцов для завивки на листе бумаги[7]. Слева от графини сидит её подруга, увлечённая оперным певцом. Оперный певец поёт под аккомпанемент флейты. Их слушают двое джентльменов, один из них ещё не вышел из состояния сонливости и подносит к губам чашку с горячим шоколадом, а другой делает вид, будто слушает певца и пытается дирижировать. За ними сидит тучный джентльмен, похрапывающий открытым ртом. Он не выдержал скуки, царящей на этом приёме. Судя по стеку, который он держит в руках, это сельский сквайр[10].

Со времени свадьбы прошло некоторое время, художник подчёркивает это с помощью двух деталей. Зеркало на столике и кровать увенчаны короной, а это значит, что отец мужа умер, и сам муж стал графом. На спинке стула графини висит красная лента с коралловой соской, намекающая, что графиня стала матерью. Возможно, няня уже приносила ребёнка для утреннего поцелуя и забыла соску[7].

Графиня, будучи дочерью торговца, ставшей аристократкой, пытается копировать ритуал «утреннего выхода короля» (фр. lever du roi), практиковавшийся при французском дворе. Он состоял из «малого выхода» (petit lever), когда высшие чиновники сообщали королю последние новости, и «большого выхода» (grand lever) — более открытого приёма, на котором король пил шоколад, его одевали и надевали на него парик. На картине показано, как леди Сквандер устраивает некое подобие «большого выхода». На ней утреннее платье, а на коленях часы, показывающие два часа дня. Когда парикмахер закончит свою работу, графиня, вероятно, наденет выходное платье и отправится наносить визиты. Об этом свидетельствует множество приглашений, валяющихся под стулом одного из музыкантов. Некоторые приглашения написаны на рубашке игральных карт. Тем самым художник показывает, что карточные игры были обычным времяпрепровождением в окружении графини[7].

Вероятно, что полный певец, изображённый в левом нижнем углу картины, — кастрат. Он одет в чрезмерно пышный костюм, в ухе — серьга, на все пальцы надеты кольца, шпилька галстука украшена бриллиантом, а пряжки на штанах и туфлях также инкрустированы бриллиантами. Худой флейтист комично контрастирует с толстым певцом, чей шёлковый жилет едва сдерживает его обрюзгшее тело[7].

На полу недалеко от графини лежат вещицы, купленные ей на аукционе. С них ещё не успели снять номерки. Слуга-негритёнок в индийском тюрбане показывает на фигурку с оленьими рогами — символ обманутого мужа. Эта статуэтка изображает Актеона, которого Артемида превратила в оленя за то, что он увидел её обнажённой во время купания. После этого Актеон был разорван собственными собаками. В корзинке рядом со статуэткой лежит поднос, на котором видны совокупляющиеся Леда и лебедь. Этот эротический сюжет выбран Хогартом неслучайно. Он намекает на запретные удовольствия и неверность в браке, ведь и Леда, и Зевс, превратившийся в лебедя, изменяли своим супругам[7].

У ног адвоката художник поместил книгу, на которой можно увидеть название «Le Sopha». Это скандальный роман «Софа» французского писателя Клода Кребийона, написанный в начале 1740-х гг. и вскоре переведённый на английский язык. В нём рассказывается о человеке, наказанном Брахмой и ставшего софой в следующей жизни. Так главный герой стал свидетелем любовных связей, происходивших скорее не из страсти, а от скуки. Книга была написана изящным языком, позволявшим разгуляться воображению, что быстро сделало её популярной[7].

Картина содержит много намёков на надвигающуюся беду[10].

Дуэль и смерть графа

Действие пятого эпизода разворачивается в Багнио (дом, где можно снять комнату)[11]. Судя по костюмам и маскам, лежащим на полу, графиня и адвокат вернулись с маскарада и сняли эту комнату, где и произошла измена мужу. Граф, следивший за ними, вторгся в комнату и застал их.

Было решено выяснить всё с помощью дуэли на шпагах. Во время дуэли граф получил смертельное ранение. Его соперник убежал в окно, в комнату вбежали хозяин багнио и охранник. В этот момент графиня стоит на коленях и просит у мужа прощения. На стене висят картины «Суд Соломона» и портрет куртизанки[11].

Смерть графини

Последний эпизод описывает смерть графини. Прочитав в газете, валяющейся у её ног, что Сильвертанг казнён, графиня принимает смертельный яд. К ней подносят дочку для прощания. На лице дочки чёрное пятнышко от струпа — признак сифилиса, доставшегося ей от отца, кроме того она хромает на одну ногу. Так художник подчёркивает, что потомство этой семьи вряд ли выживет[7]. Так как у супругов нет детей мужского пола, титул потерян[12]. Отец графини снимает с её руки обручальное кольцо, немного в стороне доктор разговаривает со слугой и обвиняет его в приобретении яда. На стенах висят картины фламандских художников, описывающие жизнь низших классов. Собака тянется к пище на столе.

Примечания

Литература

• Bernadette Fort and Angela Rosenthal. The Other Hogarth. — Princeton: Princeton University Press, 2001.
• Gordon, Ian. Marriage A-la-Mode // The Literary Encyclopedia. — 02 August 2003.

Ссылки

www.gpedia.com

Модный брак (цикл картин) Википедия

«Модный брак» (англ. Marriage à-la-mode) — цикл из шести картин Уильяма Хогарта, созданный в 1743—1745 годах. В этом цикле Хогарт высмеивает высшее общество.

История создания

Сатирическая серия «Модный брак» стала первой в Англии, высмеивающей нравы высшего общества[1]. В ней отображена история женитьбы и дальнейшей супружеской жизни сына обедневшего аристократа и дочери богатого торговца. Во всех шести картинах чётко проработаны фигуры персонажей и тщательно продуман интерьер[2]. В те времена модные браки были очень распространены среди беднеющих аристократов, которые стремились сблизиться с богатыми буржуа[3], это и послужило вдохновением для Хогарта. В этой серии художник высмеивает ситуацию, в которой оказались люди из-за безнравственности общества, поэтому герои картин вызывают у зрителя скорее жалость, чем насмешку[4]. На основе серии Хогарт в дальнейшем создал серию гравюр.

По-настоящему серия была оценена лишь в XX веке. Сейчас все шесть картин из цикла находятся в Национальной галерее Лондона.

Картины из цикла

Брачный контракт

«Брачный контракт» — первый эпизод цикла, в котором показано подписание брачного контракта. Примечательно, что супруги не смотрят друг на друга: жених любуется своим отражением в зеркале, а невеста заигрывает с другим молодым человеком, адвокатом по имени Сильвертанг[5]. Отец жениха граф Сквандер[6] держит в руках свиток с изображением генеалогического древа, а отец невесты — брачный контракт. Отцы супругов больше заинтересованы в браке детей, чем они сами. Благодаря браку семья жениха избежит финансового краха, а семья невесты купит себе связи в высшем обществе[7].

На картине присутствуют несколько символов. Это собаки, скованные одной цепью и символизирующие описанный брак и картины на стенах («Давид и Голиаф», «Мученичество св. Лаврентия», «Убиение Авеля», «Св. Себастьян», «Юдифь и Олоферн»), пророчащие печальный конец этого предприятия[1].

Вскоре после свадьбы

Второй эпизод описывает утро из жизни супружеской пары. Часы на стене показывают 1:20. Супруга энергична и радостна, из чего можно заключить, что она только встала, а супруг, судя по костюму и шляпе всю ночь провёл вне дома. Из его кармана торчит дамский чепчик, которым заинтересовалась собачка, но он его даже не замечает. У ног мужа лежит сломанная шпага. Возможно, это намёк на его импотенцию. Из комнаты выходит управляющий имением, держащий в руках неоплаченные счета и лишь один оплаченный[8]. Беспорядок в комнате свидетельствует о празднестве, которое проводилось недавно. На стене висит картина, изображающая амура среди развалин. Амур играет на волынке, но у него нет стрел. Всё это символизирует неудачный брак.

Графиня провела вечер за игрой в карты. У её ног лежит книга Эдмонда Хойла (Edmond Hoyle) о висте, а чуть дальше разбросана колода карт. В отличие от мужа она бодра и довольно потягивается. Сидит она в неженственной позе с широко раздвинутыми ногами. На юбке графини виднеется большое влажное пятно. Полузакрытыми глазами она смотрит вправо и как будто с помощью карманного зеркальца даёт сигнал кому-то, находящемуся за пределами картины.

На стене в дальней комнате висят три портрета апостолов и одна картина, вероятно, настолько неприличная, что её закрыли зелёной занавеской, из-за которой видна лишь обнажённая ступня.

Визит к шарлатану

Действие третьего эпизода происходит в комнате доктора-шарлатана по имени де ла Пилюль. Доктора посетил виконт вместе с любовницей, стоящей справа от него, которая ещё очень молода, и её матерью. Судя по чёрному пятну на шее, виконт болен венерической болезнью[9]. Доктор посоветовал виконту принять ртутные пилюли, считавшиеся в то время способом излечения от венерической болезни. Видимо, пилюли не подействовали, и поэтому все присутствующие требуют от доктора другого способа лечения.

Коробочки с пилюлями держат в руках доктор и девочка, ещё одна коробочка есть на стуле виконта[9]. Виконт угрожающе приподнял трость, а предполагаемая мать девочки держит в руках нож.

Будуар графини

«Будуар графини» описывает утренний туалет графини, во время которого она принимает гостей и кокетничает со своим любовником — тем самым Сильвертангом, с которым она заигрывала на первой картине[10]. То, как вольготно адвокат расположился на софе, говорит о его особом положении среди гостей. Он показывает графине приглашение на бал-маскарад. За спиной леди Сквандер стоит парикмахер, проверяющей температуру щипцов для завивки на листе бумаги[7]. Слева от графини сидит её подруга, увлечённая оперным певцом. Оперный певец поёт под аккомпанемент флейты. Их слушают двое джентльменов, один из них ещё не вышел из состояния сонливости и подносит к губам чашку с горячим шоколадом, а другой делает вид, будто слушает певца и пытается дирижировать. За ними сидит тучный джентльмен, похрапывающий открытым ртом. Он не выдержал скуки, царящей на этом приёме. Судя по стеку, который он держит в руках, это сельский сквайр[10].

Со времени свадьбы прошло некоторое время, художник подчёркивает это с помощью двух деталей. Зеркало на столике и кровать увенчаны короной, а это значит, что отец мужа умер, и сам муж стал графом. На спинке стула графини висит красная лента с коралловой соской, намекающая, что графиня стала матерью. Возможно, няня уже приносила ребёнка для утреннего поцелуя и забыла соску[7].

Графиня, будучи дочерью торговца, ставшей аристократкой, пытается копировать ритуал «утреннего выхода короля» (фр. lever du roi), практиковавшийся при французском дворе. Он состоял из «малого выхода» (petit lever), когда высшие чиновники сообщали королю последние новости, и «большого выхода» (grand lever) — более открытого приёма, на котором король пил шоколад, его одевали и надевали на него парик. На картине показано, как леди Сквандер устраивает некое подобие «большого выхода». На ней утреннее платье, а на коленях часы, показывающие два часа дня. Когда парикмахер закончит свою работу, графиня, вероятно, наденет выходное платье и отправится наносить визиты. Об этом свидетельствует множество приглашений, валяющихся под стулом одного из музыкантов. Некоторые приглашения написаны на рубашке игральных карт. Тем самым художник показывает, что карточные игры были обычным времяпрепровождением в окружении графини[7].

Вероятно, что полный певец, изображённый в левом нижнем углу картины, — кастрат. Он одет в чрезмерно пышный костюм, в ухе — серьга, на все пальцы надеты кольца, шпилька галстука украшена бриллиантом, а пряжки на штанах и туфлях также инкрустированы бриллиантами. Худой флейтист комично контрастирует с толстым певцом, чей шёлковый жилет едва сдерживает его обрюзгшее тело[7].

На полу недалеко от графини лежат вещицы, купленные ей на аукционе. С них ещё не успели снять номерки. Слуга-негритёнок в индийском тюрбане показывает на фигурку с оленьими рогами — символ обманутого мужа. Эта статуэтка изображает Актеона, которого Артемида превратила в оленя за то, что он увидел её обнажённой во время купания. После этого Актеон был разорван собственными собаками. В корзинке рядом со статуэткой лежит поднос, на котором видны совокупляющиеся Леда и лебедь. Этот эротический сюжет выбран Хогартом неслучайно. Он намекает на запретные удовольствия и неверность в браке, ведь и Леда, и Зевс, превратившийся в лебедя, изменяли своим супругам[7].

У ног адвоката художник поместил книгу, на которой можно увидеть название «Le Sopha». Это скандальный роман «Софа» французского писателя Клода Кребийона, написанный в начале 1740-х гг. и вскоре переведённый на английский язык. В нём рассказывается о человеке, наказанном Брахмой и ставшего софой в следующей жизни. Так главный герой стал свидетелем любовных связей, происходивших скорее не из страсти, а от скуки. Книга была написана изящным языком, позволявшим разгуляться воображению, что быстро сделало её популярной[7].

Картина содержит много намёков на надвигающуюся беду[10].

Дуэль и смерть графа

Действие пятого эпизода разворачивается в Багнио (дом, где можно снять комнату)[11]. Судя по костюмам и маскам, лежащим на полу, графиня и адвокат вернулись с маскарада и сняли эту комнату, где и произошла измена мужу. Граф, следивший за ними, вторгся в комнату и застал их.

Было решено выяснить всё с помощью дуэли на шпагах. Во время дуэли граф получил смертельное ранение. Его соперник убежал в окно, в комнату вбежали хозяин багнио и охранник. В этот момент графиня стоит на коленях и просит у мужа прощения. На стене висят картины «Суд Соломона» и портрет куртизанки[11].

Смерть графини

Последний эпизод описывает смерть графини. Прочитав в газете, валяющейся у её ног, что Сильвертанг казнён, графиня принимает смертельный яд. К ней подносят дочку для прощания. На лице дочки чёрное пятнышко от струпа — признак сифилиса, доставшегося ей от отца, кроме того она хромает на одну ногу. Так художник подчёркивает, что потомство этой семьи вряд ли выживет[7]. Так как у супругов нет детей мужского пола, титул потерян[12]. Отец графини снимает с её руки обручальное кольцо, немного в стороне доктор разговаривает со слугой и обвиняет его в приобретении яда. На стенах висят картины фламандских художников, описывающие жизнь низших классов. Собака тянется к пище на столе.

Примечания

Литература

• Bernadette Fort and Angela Rosenthal. The Other Hogarth. — Princeton: Princeton University Press, 2001.
• Gordon, Ian. Marriage A-la-Mode // The Literary Encyclopedia. — 02 August 2003.

Ссылки

wikiredia.ru

Модный брак (цикл картин) — Википедия (с комментариями)

Материал из Википедии — свободной энциклопедии

«Модный брак» (англ. Marriage à-la-mode) — цикл из шести картин Уильяма Хогарта, созданный в 1743—1745 годах. В этом цикле Хогарт высмеивает высшее общество.

История создания

Сатирическая серия «Модный брак» стала первой в Англии, высмеивающей нравы высшего общества[1]. В ней отображена история женитьбы и дальнейшей супружеской жизни сына обедневшего аристократа и дочери богатого торговца. Во всех шести картинах чётко проработаны фигуры персонажей и тщательно продуман интерьер[2]. В те времена модные браки были очень распространены среди беднеющих аристократов, которые стремились сблизиться с богатыми буржуа[3], это и послужило вдохновением для Хогарта. В этой серии художник высмеивает ситуацию, в которой оказались люди из-за безнравственности общества, поэтому герои картин вызывают у зрителя скорее жалость, чем насмешку[4]. На основе серии Хогарт в дальнейшем создал серию гравюр.

По-настоящему серия была оценена лишь в XX веке. Сейчас все шесть картин из цикла находятся в Национальной галерее Лондона.

Картины из цикла

Брачный контракт

К:Картины 1743 года

«Брачный контракт» — первый эпизод цикла, в котором показано подписание брачного контракта. Примечательно, что супруги не смотрят друг на друга: жених любуется своим отражением в зеркале, а невеста заигрывает с другим молодым человеком, адвокатом по имени Сильвертанг[5]. Отец жениха граф Сквандер[6] держит в руках свиток с изображением генеалогического древа, а отец невесты — брачный контракт. Отцы супругов больше заинтересованы в браке детей, чем они сами. Благодаря браку семья жениха избежит финансового краха, а семья невесты купит себе связи в высшем обществе[7].

На картине присутствуют несколько символов. Это собаки, скованные одной цепью и символизирующие описанный брак и картины на стенах («Давид и Голиаф», «Мученичество св. Лаврентия», «Убиение Авеля», «Св. Себастьян», «Юдифь и Олоферн»), пророчащие печальный конец этого предприятия[1].

Вскоре после свадьбы

К:Картины 1743 года

Второй эпизод описывает утро из жизни супружеской пары. Часы на стене показывают 1:20. Супруга энергична и радостна, из чего можно заключить, что она только встала, а супруг, судя по костюму и шляпе всю ночь провёл вне дома. Из его кармана торчит дамский чепчик, которым заинтересовалась собачка, но он его даже не замечает. У ног мужа лежит сломанная шпага. Возможно, это намёк на его импотенцию. Из комнаты выходит управляющий имением, держащий в руках неоплаченные счета и лишь один оплаченный[8]. Беспорядок в комнате свидетельствует о празднестве, которое проводилось недавно. На стене висит картина, изображающая амура среди развалин. Амур играет на волынке, но у него нет стрел. Всё это символизирует неудачный брак.

Графиня провела вечер за игрой в карты. У её ног лежит книга Эдмонда Хойла (Edmond Hoyle) о висте, а чуть дальше разбросана колода карт. В отличие от мужа она бодра и довольно потягивается. Сидит она в неженственной позе с широко раздвинутыми ногами. На юбке графини виднеется большое влажное пятно. Полузакрытыми глазами она смотрит вправо и как будто с помощью карманного зеркальца даёт сигнал кому-то, находящемуся за пределами картины.

На стене в дальней комнате висят три портрета апостолов и одна картина, вероятно, настолько неприличная, что её закрыли зелёной занавеской, из-за которой видна лишь обнажённая ступня.

Визит к шарлатану

К:Картины 1743 года

Действие третьего эпизода происходит в комнате доктора-шарлатана по имени де ла Пилюль. Доктора посетил виконт вместе с любовницей, стоящей справа от него, которая ещё очень молода, и её матерью. Судя по чёрному пятну на шее, виконт болен венерической болезнью[9]. Доктор посоветовал виконту принять ртутные пилюли, считавшиеся в то время способом излечения от венерической болезни. Видимо, пилюли не подействовали, и поэтому все присутствующие требуют от доктора другого способа лечения.

Коробочки с пилюлями держат в руках доктор и девочка, ещё одна коробочка есть на стуле виконта[9]. Виконт угрожающе приподнял трость, а предполагаемая мать девочки держит в руках нож.

Будуар графини

К:Картины 1743 года

«Будуар графини» описывает утренний туалет графини, во время которого она принимает гостей и кокетничает со своим любовником — тем самым Сильвертангом, с которым она заигрывала на первой картине[10]. То, как вольготно адвокат расположился на софе, говорит о его особом положении среди гостей. Он показывает графине приглашение на бал-маскарад. За спиной леди Сквандер стоит парикмахер, проверяющей температуру щипцов для завивки на листе бумаги[7]. Слева от графини сидит её подруга, увлечённая оперным певцом. Оперный певец поёт под аккомпанемент флейты. Их слушают двое джентльменов, один из них ещё не вышел из состояния сонливости и подносит к губам чашку с горячим шоколадом, а другой делает вид, будто слушает певца и пытается дирижировать. За ними сидит тучный джентльмен, похрапывающий открытым ртом. Он не выдержал скуки, царящей на этом приёме. Судя по стеку, который он держит в руках, это сельский сквайр[10].

Со времени свадьбы прошло некоторое время, художник подчёркивает это с помощью двух деталей. Зеркало на столике и кровать увенчаны короной, а это значит, что отец мужа умер, и сам муж стал графом. На спинке стула графини висит красная лента с коралловой соской, намекающая, что графиня стала матерью. Возможно, няня уже приносила ребёнка для утреннего поцелуя и забыла соску[7].

Графиня, будучи дочерью торговца, ставшей аристократкой, пытается копировать ритуал «утреннего выхода короля» (фр. lever du roi), практиковавшийся при французском дворе. Он состоял из «малого выхода» (petit lever), когда высшие чиновники сообщали королю последние новости, и «большого выхода» (grand lever) — более открытого приёма, на котором король пил шоколад, его одевали и надевали на него парик. На картине показано, как леди Сквандер устраивает некое подобие «большого выхода». На ней утренней платье, а на коленях часы, показывающие два часа дня. Когда парикмахер закончит свою работу, графиня, вероятно, наденет выходное платье и отправится наносить визиты. Об этом свидетельствует множество приглашений, валяющихся под стулом одного из музыкантов. Некоторые приглашения написаны на рубашке игральных карт. Тем самым художник показывает, что карточные игры были обычным времяпрепровождением в окружении графини[7].

Вероятно, что полный певец, изображённый в левом нижнем углу картины, — кастрат. Он одет в чрезмерно пышный костюм, в ухе — серьга, на все пальцы надеты кольца, шпилька галстука украшена бриллиантом, а пряжки на штанах и туфлях также инкрустированы бриллиантами. Худой флейтист комично контрастирует с толстым певцом, чей шёлковый жилет едва сдерживает его обрюзгшее тело[7].

На полу недалеко от графини лежат вещицы, купленные ей на аукционе. С них ещё не успели снять номерки. Слуга-негритёнок в индийском тюрбане показывает на фигурку с оленьими рогами — символ обманутого мужа. Эта статуэтка изображает Актеона, которого Артемида превратила в оленя за то, что он увидел её обнажённой во время купания. После этого Актеон был разорван собственными собаками. В корзинке рядом со статуэткой лежит поднос, на котором видны совокупляющиеся Леда и лебедь. Этот эротический сюжет выбран Хогартом неслучайно. Он намекает на запретные удовольствия и неверность в браке, ведь и Леда, и Зевс, превратившийся в лебедя, изменяли своим супругам[7].

У ног адвоката художник поместил книгу, на которой можно увидеть название «Le Sopha». Это скандальный роман «Софа» французского писателя Клода Кребийона, написанный в начале 1740-х гг. и вскоре переведённый на английский язык. В нём рассказывается о человеке, наказанном Брахмой и ставшего софой в следующей жизни. Так главный герой стал свидетелем любовных связей, происходивших скорее не из страсти, а от скуки. Книга была написана изящным языком, позволявшим разгуляться воображению, что быстро сделало её популярной[7].

Картина содержит много намёков на надвигающуюся беду[10].

Дуэль и смерть графа

К:Картины 1743 года

Действие пятого эпизода разворачивается в Багнио (дом, где можно снять комнату)[11]. Судя по костюмам и маскам, лежащим на полу, графиня и адвокат вернулись с маскарада и сняли эту комнату, где и произошла измена мужу. Граф, следивший за ними, вторгся в комнату и застал их.

Было решено выяснить всё с помощью дуэли на шпагах. Во время дуэли граф получил смертельное ранение. Его соперник убежал в окно, в комнату вбежали хозяин багнио и охранник. В этот момент графиня стоит на коленях и просит у мужа прощения. На стене висят картины «Суд Соломона» и портрет куртизанки[11].

Смерть графини

К:Картины 1743 года

Последний эпизод описывает смерть графини. Прочитав в газете, валяющейся у её ног, что Сильвертанг казнён, графиня принимает смертельный яд. К ней подносят дочку для прощания. На лице дочки чёрное пятно — признак сифилиса, доставшегося ей от отца, кроме того она хромает на одну ногу. Так художник подчёркивает, что потомство этой семьи вряд ли выживет[7]. Так как у супругов нет детей мужского пола, титул потерян[12]. Отец графини снимает с её руки обручальное кольцо, немного в стороне доктор разговаривает со слугой и обвиняет его в приобретении яда. На стенах висят картины фламандских художников, описывающие жизнь низших классов. Собака тянется к пище на столе.

Напишите отзыв о статье "Модный брак (цикл картин)"

Примечания

1. ↑ 1 2 [www.rodon.org/art-080312210216 Из серии «Модный брак». Брачный контракт]. Проверено 5 января 2011. [www.webcitation.org/692M04nmv Архивировано из первоисточника 10 июля 2012].
2. ↑ [www.bibliotekar.ru/muzeumLondon/36.htm Английские художники. Уильям Хогарт]. Проверено 5 января 2011. [www.webcitation.org/692M0dMrz Архивировано из первоисточника 10 июля 2012].
3. ↑ [www.peoples.ru/art/painter/william_hoggart/ Уильям Хогарт]. Проверено 5 января 2011. [www.webcitation.org/692M2pV7R Архивировано из первоисточника 10 июля 2012].
4. ↑ [scit.boom.ru/iskustvo/iskustvo_italii33.htm Живопись. Уильям Хогарт]. Энциклопедия искусства. Проверено 5 января 2011. [www.webcitation.org/692M3vMF6 Архивировано из первоисточника 10 июля 2012].
5. ↑ От англ. silver tongue — серебряный язык.
6. ↑ От англ. squander — расточительство.
7. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 Rose-Marie & Rainer Hagen. What Great Paintings Say. — Taschen, 2005. — Т. 2. — С. 452—457. — ISBN 978-3-8228-4790-9.
8. ↑ [artclassic.edu.ru/catalog.asp?ob_no=17928&cat_ob_no=12557 Вскоре после свадьбы. Из серии «Модный брак»]. Проверено 5 января 2011. [www.webcitation.org/692M4YvUS Архивировано из первоисточника 10 июля 2012].
9. ↑ 1 2 [www.sexopedia.ru/visual_arts/modnyj_brak_vizit_k_sharlatanu_hogart_uiljam/ Модный брак. Визит к шарлатану]. Проверено 18 января 2011. [www.webcitation.org/692M6B2xm Архивировано из первоисточника 10 июля 2012].
10. ↑ 1 2 3 [www.rodon.org/art-080312205923 Из серии «Модный брак». Будуар графини]. Проверено 6 января 2011. [www.webcitation.org/692M7fVRX Архивировано из первоисточника 10 июля 2012].
11. ↑ 1 2 [www.sexopedia.ru/visual_arts/modnyj_brak_duel_i_smert_grafa_hogart_uiljam/ Модный брак. Дуэль и смерть графа]. Проверено 18 января 2011. [www.webcitation.org/692M8BKUC Архивировано из первоисточника 10 июля 2012].
12. ↑ [www.rodon.org/art-080513102859 Из серии «Модный брак». Смерть графини]. Проверено 6 января 2011. [www.webcitation.org/692M9W8jK Архивировано из первоисточника 10 июля 2012].

Литература

• Bernadette Fort and Angela Rosenthal. The Other Hogarth. — Princeton: Princeton University Press, 2001.
• Gordon, Ian [www.litencyc.com/php/sworks.php?rec=true&UID=12984 Marriage A-la-Mode] // The Literary Encyclopedia. — 02 August 2003.

Ссылки

• [www.nationalgallery.org.uk/paintings/william-hogarth-marriage-a-la-mode Серия картин на сайте Лондонской национальной галереи]

Отрывок, характеризующий Модный брак (цикл картин)

– Это моя племянница, – сказал граф, представляя Соню, – вы не знаете ее, княжна? Княжна повернулась к ней и, стараясь затушить поднявшееся в ее душе враждебное чувство к этой девушке, поцеловала ее. Но ей становилось тяжело оттого, что настроение всех окружающих было так далеко от того, что было в ее душе. – Где он? – спросила она еще раз, обращаясь ко всем. – Он внизу, Наташа с ним, – отвечала Соня, краснея. – Пошли узнать. Вы, я думаю, устали, княжна? У княжны выступили на глаза слезы досады. Она отвернулась и хотела опять спросить у графини, где пройти к нему, как в дверях послышались легкие, стремительные, как будто веселые шаги. Княжна оглянулась и увидела почти вбегающую Наташу, ту Наташу, которая в то давнишнее свидание в Москве так не понравилась ей. Но не успела княжна взглянуть на лицо этой Наташи, как она поняла, что это был ее искренний товарищ по горю, и потому ее друг. Она бросилась ей навстречу и, обняв ее, заплакала на ее плече. Как только Наташа, сидевшая у изголовья князя Андрея, узнала о приезде княжны Марьи, она тихо вышла из его комнаты теми быстрыми, как показалось княжне Марье, как будто веселыми шагами и побежала к ней. На взволнованном лице ее, когда она вбежала в комнату, было только одно выражение – выражение любви, беспредельной любви к нему, к ней, ко всему тому, что было близко любимому человеку, выраженье жалости, страданья за других и страстного желанья отдать себя всю для того, чтобы помочь им. Видно было, что в эту минуту ни одной мысли о себе, о своих отношениях к нему не было в душе Наташи. Чуткая княжна Марья с первого взгляда на лицо Наташи поняла все это и с горестным наслаждением плакала на ее плече. – Пойдемте, пойдемте к нему, Мари, – проговорила Наташа, отводя ее в другую комнату. Княжна Марья подняла лицо, отерла глаза и обратилась к Наташе. Она чувствовала, что от нее она все поймет и узнает. – Что… – начала она вопрос, но вдруг остановилась. Она почувствовала, что словами нельзя ни спросить, ни ответить. Лицо и глаза Наташи должны были сказать все яснее и глубже. Наташа смотрела на нее, но, казалось, была в страхе и сомнении – сказать или не сказать все то, что она знала; она как будто почувствовала, что перед этими лучистыми глазами, проникавшими в самую глубь ее сердца, нельзя не сказать всю, всю истину, какою она ее видела. Губа Наташи вдруг дрогнула, уродливые морщины образовались вокруг ее рта, и она, зарыдав, закрыла лицо руками. Княжна Марья поняла все. Но она все таки надеялась и спросила словами, в которые она не верила: – Но как его рана? Вообще в каком он положении? – Вы, вы… увидите, – только могла сказать Наташа. Они посидели несколько времени внизу подле его комнаты, с тем чтобы перестать плакать и войти к нему с спокойными лицами. – Как шла вся болезнь? Давно ли ему стало хуже? Когда это случилось? – спрашивала княжна Марья. Наташа рассказывала, что первое время была опасность от горячечного состояния и от страданий, но в Троице это прошло, и доктор боялся одного – антонова огня. Но и эта опасность миновалась. Когда приехали в Ярославль, рана стала гноиться (Наташа знала все, что касалось нагноения и т. п.), и доктор говорил, что нагноение может пойти правильно. Сделалась лихорадка. Доктор говорил, что лихорадка эта не так опасна. – Но два дня тому назад, – начала Наташа, – вдруг это сделалось… – Она удержала рыданья. – Я не знаю отчего, но вы увидите, какой он стал. – Ослабел? похудел?.. – спрашивала княжна. – Нет, не то, но хуже. Вы увидите. Ах, Мари, Мари, он слишком хорош, он не может, не может жить… потому что…

Когда Наташа привычным движением отворила его дверь, пропуская вперед себя княжну, княжна Марья чувствовала уже в горле своем готовые рыданья. Сколько она ни готовилась, ни старалась успокоиться, она знала, что не в силах будет без слез увидать его. Княжна Марья понимала то, что разумела Наташа словами: сним случилось это два дня тому назад. Она понимала, что это означало то, что он вдруг смягчился, и что смягчение, умиление эти были признаками смерти. Она, подходя к двери, уже видела в воображении своем то лицо Андрюши, которое она знала с детства, нежное, кроткое, умиленное, которое так редко бывало у него и потому так сильно всегда на нее действовало. Она знала, что он скажет ей тихие, нежные слова, как те, которые сказал ей отец перед смертью, и что она не вынесет этого и разрыдается над ним. Но, рано ли, поздно ли, это должно было быть, и она вошла в комнату. Рыдания все ближе и ближе подступали ей к горлу, в то время как она своими близорукими глазами яснее и яснее различала его форму и отыскивала его черты, и вот она увидала его лицо и встретилась с ним взглядом. Он лежал на диване, обложенный подушками, в меховом беличьем халате. Он был худ и бледен. Одна худая, прозрачно белая рука его держала платок, другою он, тихими движениями пальцев, трогал тонкие отросшие усы. Глаза его смотрели на входивших. Увидав его лицо и встретившись с ним взглядом, княжна Марья вдруг умерила быстроту своего шага и почувствовала, что слезы вдруг пересохли и рыдания остановились. Уловив выражение его лица и взгляда, она вдруг оробела и почувствовала себя виноватой. «Да в чем же я виновата?» – спросила она себя. «В том, что живешь и думаешь о живом, а я!..» – отвечал его холодный, строгий взгляд. В глубоком, не из себя, но в себя смотревшем взгляде была почти враждебность, когда он медленно оглянул сестру и Наташу. Он поцеловался с сестрой рука в руку, по их привычке. – Здравствуй, Мари, как это ты добралась? – сказал он голосом таким же ровным и чуждым, каким был его взгляд. Ежели бы он завизжал отчаянным криком, то этот крик менее бы ужаснул княжну Марью, чем звук этого голоса. – И Николушку привезла? – сказал он также ровно и медленно и с очевидным усилием воспоминанья. – Как твое здоровье теперь? – говорила княжна Марья, сама удивляясь тому, что она говорила. – Это, мой друг, у доктора спрашивать надо, – сказал он, и, видимо сделав еще усилие, чтобы быть ласковым, он сказал одним ртом (видно было, что он вовсе не думал того, что говорил): – Merci, chere amie, d'etre venue. [Спасибо, милый друг, что приехала.] Княжна Марья пожала его руку. Он чуть заметно поморщился от пожатия ее руки. Он молчал, и она не знала, что говорить. Она поняла то, что случилось с ним за два дня. В словах, в тоне его, в особенности во взгляде этом – холодном, почти враждебном взгляде – чувствовалась страшная для живого человека отчужденность от всего мирского. Он, видимо, с трудом понимал теперь все живое; но вместе с тем чувствовалось, что он не понимал живого не потому, чтобы он был лишен силы понимания, но потому, что он понимал что то другое, такое, чего не понимали и не могли понять живые и что поглощало его всего. – Да, вот как странно судьба свела нас! – сказал он, прерывая молчание и указывая на Наташу. – Она все ходит за мной. Княжна Марья слушала и не понимала того, что он говорил. Он, чуткий, нежный князь Андрей, как мог он говорить это при той, которую он любил и которая его любила! Ежели бы он думал жить, то не таким холодно оскорбительным тоном он сказал бы это. Ежели бы он не знал, что умрет, то как же ему не жалко было ее, как он мог при ней говорить это! Одно объяснение только могло быть этому, это то, что ему было все равно, и все равно оттого, что что то другое, важнейшее, было открыто ему. Разговор был холодный, несвязный и прерывался беспрестанно. – Мари проехала через Рязань, – сказала Наташа. Князь Андрей не заметил, что она называла его сестру Мари. А Наташа, при нем назвав ее так, в первый раз сама это заметила. – Ну что же? – сказал он. – Ей рассказывали, что Москва вся сгорела, совершенно, что будто бы… Наташа остановилась: нельзя было говорить. Он, очевидно, делал усилия, чтобы слушать, и все таки не мог. – Да, сгорела, говорят, – сказал он. – Это очень жалко, – и он стал смотреть вперед, пальцами рассеянно расправляя усы. – А ты встретилась с графом Николаем, Мари? – сказал вдруг князь Андрей, видимо желая сделать им приятное. – Он писал сюда, что ты ему очень полюбилась, – продолжал он просто, спокойно, видимо не в силах понимать всего того сложного значения, которое имели его слова для живых людей. – Ежели бы ты его полюбила тоже, то было бы очень хорошо… чтобы вы женились, – прибавил он несколько скорее, как бы обрадованный словами, которые он долго искал и нашел наконец. Княжна Марья слышала его слова, но они не имели для нее никакого другого значения, кроме того, что они доказывали то, как страшно далек он был теперь от всего живого. – Что обо мне говорить! – сказала она спокойно и взглянула на Наташу. Наташа, чувствуя на себе ее взгляд, не смотрела на нее. Опять все молчали. – Andre, ты хоч… – вдруг сказала княжна Марья содрогнувшимся голосом, – ты хочешь видеть Николушку? Он все время вспоминал о тебе. Князь Андрей чуть заметно улыбнулся в первый раз, но княжна Марья, так знавшая его лицо, с ужасом поняла, что это была улыбка не радости, не нежности к сыну, но тихой, кроткой насмешки над тем, что княжна Марья употребляла, по ее мнению, последнее средство для приведения его в чувства. – Да, я очень рад Николушке. Он здоров?

Когда привели к князю Андрею Николушку, испуганно смотревшего на отца, но не плакавшего, потому что никто не плакал, князь Андрей поцеловал его и, очевидно, не знал, что говорить с ним. Когда Николушку уводили, княжна Марья подошла еще раз к брату, поцеловала его и, не в силах удерживаться более, заплакала. Он пристально посмотрел на нее. – Ты об Николушке? – сказал он. Княжна Марья, плача, утвердительно нагнула голову. – Мари, ты знаешь Еван… – но он вдруг замолчал. – Что ты говоришь? – Ничего. Не надо плакать здесь, – сказал он, тем же холодным взглядом глядя на нее.

Когда княжна Марья заплакала, он понял, что она плакала о том, что Николушка останется без отца. С большим усилием над собой он постарался вернуться назад в жизнь и перенесся на их точку зрения. «Да, им это должно казаться жалко! – подумал он. – А как это просто!» «Птицы небесные ни сеют, ни жнут, но отец ваш питает их», – сказал он сам себе и хотел то же сказать княжне. «Но нет, они поймут это по своему, они не поймут! Этого они не могут понимать, что все эти чувства, которыми они дорожат, все наши, все эти мысли, которые кажутся нам так важны, что они – не нужны. Мы не можем понимать друг друга». – И он замолчал.

Маленькому сыну князя Андрея было семь лет. Он едва умел читать, он ничего не знал. Он многое пережил после этого дня, приобретая знания, наблюдательность, опытность; но ежели бы он владел тогда всеми этими после приобретенными способностями, он не мог бы лучше, глубже понять все значение той сцены, которую он видел между отцом, княжной Марьей и Наташей, чем он ее понял теперь. Он все понял и, не плача, вышел из комнаты, молча подошел к Наташе, вышедшей за ним, застенчиво взглянул на нее задумчивыми прекрасными глазами; приподнятая румяная верхняя губа его дрогнула, он прислонился к ней головой и заплакал. С этого дня он избегал Десаля, избегал ласкавшую его графиню и либо сидел один, либо робко подходил к княжне Марье и к Наташе, которую он, казалось, полюбил еще больше своей тетки, и тихо и застенчиво ласкался к ним. Княжна Марья, выйдя от князя Андрея, поняла вполне все то, что сказало ей лицо Наташи. Она не говорила больше с Наташей о надежде на спасение его жизни. Она чередовалась с нею у его дивана и не плакала больше, но беспрестанно молилась, обращаясь душою к тому вечному, непостижимому, которого присутствие так ощутительно было теперь над умиравшим человеком.

Князь Андрей не только знал, что он умрет, но он чувствовал, что он умирает, что он уже умер наполовину. Он испытывал сознание отчужденности от всего земного и радостной и странной легкости бытия. Он, не торопясь и не тревожась, ожидал того, что предстояло ему. То грозное, вечное, неведомое и далекое, присутствие которого он не переставал ощущать в продолжение всей своей жизни, теперь для него было близкое и – по той странной легкости бытия, которую он испытывал, – почти понятное и ощущаемое. Прежде он боялся конца. Он два раза испытал это страшное мучительное чувство страха смерти, конца, и теперь уже не понимал его. Первый раз он испытал это чувство тогда, когда граната волчком вертелась перед ним и он смотрел на жнивье, на кусты, на небо и знал, что перед ним была смерть. Когда он очнулся после раны и в душе его, мгновенно, как бы освобожденный от удерживавшего его гнета жизни, распустился этот цветок любви, вечной, свободной, не зависящей от этой жизни, он уже не боялся смерти и не думал о ней. Чем больше он, в те часы страдальческого уединения и полубреда, которые он провел после своей раны, вдумывался в новое, открытое ему начало вечной любви, тем более он, сам не чувствуя того, отрекался от земной жизни. Всё, всех любить, всегда жертвовать собой для любви, значило никого не любить, значило не жить этою земною жизнию. И чем больше он проникался этим началом любви, тем больше он отрекался от жизни и тем совершеннее уничтожал ту страшную преграду, которая без любви стоит между жизнью и смертью. Когда он, это первое время, вспоминал о том, что ему надо было умереть, он говорил себе: ну что ж, тем лучше.

wiki-org.ru

---

• 
  Поллок 5 картина
• 
  Осенние мотивы картины
• 
  Картины расширяющие пространство
• 
  Йоркширский терьер картина
• 
  Картина синие сливы
• 
  Картина василисы премудрой
• 
  Индивидуальный стиль картины
• 
  Картины сергея ковальчука
• 
  Картины ковальчука сергея
• 
  Сонографическая картина это
• 
  Река времен картина