Музей Черномырдина"АРТ-САРАЙ" - Мастерская Ольги Кумани и Таракая (Николая Чепокова). Картины николай чепоков
Творчество алтайских художников. Николай Чепоков - AMADU
Свои работы художник подписывает: «Таракай«. Это имя персонажа алтайского эпоса «Маадай-Кара» — вечного путника, который не знает, куда и откуда он идет, и при этом знает что-то такое, чего нам никогда не узнать.Графику Николая Чепокова можно не просто рассматривать, а исследовать, настолько путешествие в его рисунок становится захватывающим. Открытия, ожидающие вас в этом путешествии, служат доказательством не только богатства сюжета каждой работы, но и вашей зрительской чуткости и внимания - каждый новый неожиданно найденный образ заставит вас обрадоваться почти по-детски, словно вы разгадали ребус, подобрав к этой разгадке свои ключики. А Николай Чепоков - этот вечный странник Таракай, как он сам себя называет, невидимо парит над своими сюжетами, которые есть не только его грезы, но и думы, размышления, просто отдельные наблюдения, где всегда родная природа неизменно олицетворена и неизменно обладает душой и чувством. Таракай-Чепоков очень близок к ней, ведь за его плечами столько дорог и троп по Алтаю, но он не турист, он странник... Он видит и знает Алтай больше, чем мы. Много больше... И каждый вопрос к нему, куда Таракай держит путь, отзовется эхом в любимых им алтайских горах и рассыплется серебром дождя над озерами, долинами и лесами...
Его графика — это привольная песнь об Алтае: его охотниках и музыкантах, пастбищах, кострах, стоянках, шаманах, озерах и ручьях. Рядом со всем этим у художника возникает другой мир, для него столь же неоспоримо реальный: заселенный духами гор и рек и героями алтайских легенд. Все это он увязывает причудливыми графическими линиями в единую картину. Где гора предстает в виде ждущей беременной женщины, которую снизу охраняют каменные воины кезеры, а сверху — снежный барс, загадочная кошка, символизирующая мудрость мироздания. А непознанная тайна женской сути вдруг предстает в образе женщины-оборотня Алмыски: кисть одной руки у нее нежна и изящна, а из другой вырастают смертоносные когти…
Происходит перевоплощение: зло перетекает в добро, и наоборот. Чрево женщины дарит миру день и ночь, свет и тьму. Грань добра и зла тонка и неуловима, — расшифровывает сокрытые смыслы работ, требующие некоторых знаний алтайской мифологии.
Эти рисунки можно читать, как рассказы или новеллы. Их интересно и расшифровывать, задаваясь вечной загадкой Алтая. Иногда автор как бы сам дает нам подсказку, в «подстрочниках» к своим графическим сочинениям: «Тихая ночь — томная женщина. Длинные волосы — облака. Муж с женой чай пьют. Разговор идет. Рядом ребенок. Идиллия. Все хорошо» («Тихая ночь»). Или под другой его работой, читаем: \"Ожидание\" — Для нас, алтайцев, горы живые. Одна гора — женщина, чем-то беременна. Рядом утес прислушивается к биению ее сердца и защищает то, что должно родиться. А вокруг человеческая жизнь идет. Мы не обращаем внимания на то, что сокровенно, что скрыто от нас, чего мы не видим. У нас что-то свое, свои проблемы».
(по материалам сайтов http://www.epaltay.ru, http://n-chepokov.narod.ru)
1.
2.
3.
4.
5.
6.
7.
8.
9.
10.
11.
12.
13.
14.
15.
16.
17.
Оригинал записи и комментарии на LiveInternet.ru
Таракай. Бродяга на перекрестке миров
Таракай
Улыбка знакомых — к чему?
Клевета недругов — к чему?
Дорога — мудрый учитель.
Мимолётное тепло костра — подсказка.
Клевета — сладкое яблоко
В горьком соусе добра.
Таракай. Художник рисующий стихи. Поэт создающий странствия. Бродяга на перекрестке миров.
Я рисовальщик собственных заблуждений”, — смеется Таракай.
Николай Чепоков, странствующий алтайский художник зовет себя Таракай, что значит бродяга.
“Вот так я когда-то раньше сидел у костра и рисовал. А когда была плохая погода – разжигал рисунками костер. Когда чай нужно было согреть или у костра переночевать…”
Рисует Таракай без предварительных набросков, сразу набело. И пишет на рисунках стихи.
Есть волшебный посох у меня.
С его помощью ношу своё богатство.
Погоду разную, ночь, день, события…
Всего не перечислишь.
Смеются надо мною — вот глупец!
Конечно, я глупец, ведь у меня мой посох.
Таракая спросили: почему все, что у тебя изображено, будто заключено в каплю или круг? – Таракай ответил: “Мир, в котором мы живем, он на самом деле очень крохотный и маленький, и он живой…”
На вопрос о свободе Таракай улыбается: “Для меня как свобода образовалась? В Горно-Алтайске я всех друзей объел. И потом уже было стыдно показываться им на глаза. И я начал расширять ареал своих похождений за куском насущным. И так вот сейчас получается, если я сейчас с Телецкого озера ломанусь осенью – к Новому году я прихожу к Тюнгуру. Это я по всем друзьям пройду – один раз покушаю. А потом, летом, я опять около Телецкого озера появлюсь. Это получается, в год друзья меня два раза покормят. Ну что это для них? И не объел, и сам сыт. А если дети у кого есть – придешь, сказку расскажешь, – вообще хорошо. И хозяева рады.
“Мы, люди, умеем очень легко за короткое время видоизменять природу. Я уже более тридцати лет брожу по Алтаю и вижу, как все жутко меняется. И я подумал, чтобы горы алтайские нарисовать в виде цветов. Это нам только кажется, что горы такие – не свернешь. Чушь собачья! На самом деле горы и весь мир до того хрупок – как цветы. И я решил горы в виде цветов нарисовать. А вот тут я нарисовал цветочных духов – забавные существа живые. А вот срубили деревья, а это цветы, и тащат их, пилят…
Привычен мне горький снег.
Грёзы мои согревают сердце.
Танцует мой старый плащ.
Не поймут путника зрители,
Укутанные духотой автобусов.
Дома, аилы, все, я рисую прозрачными и, собственно, видно, чем мы там занимаемся. Я порой и магазины рисую прозрачными. И видно, как там водку покупают. Но сейчас решил – хватит, не стоит… А если перевернуть, – то здесь – Чуйский тракт: крутые тачки ездят, КамАЗ, автобусы… И вот тут перейдешь, я иногда рисую такой переход через речку – приглашение в мой мир. Хотите – зайдите в мой мир и путешествуйте! Почему я постоянно рисую дома, аилы прозрачными? Потому что на самом деле оно так и есть. Это нам кажется – мы куда-нибудь зайдем, спрятались, и нас не видно. А фигушки! Мы у Хана Алтая как на ладони. И не спрячешься. Вот и я так и рисую”.
О Таракае говорит известный искусствовед Е.П. Маточкин: «Природные метафоры Таракая необычайно поэтичны и коренятся в возрождающихся языческих верованиях алтайцев, одухотворяющих всё сущее и с глубокой древности воспринимающих Алтай как Мать-кормилицу. Тогда и люди, и звери жили в согласии, а прародители вступали в любовную связь с тотемными предками. 
Так, у Чепокова воскрешаются сакральные изображения женщины с барсом или маралом, ведущие свою родословную от палеолитического мифа о связи женщины с копытным животным. Эти его листы пленяют артистизмом линий, полных восточной неги и пылкой чувственности. Силуэты накладываются один на другой, контуры пронизывают друг друга и застывают в сладостной истоме. Кажется, сама Богиня любви направляла здесь его послушное перо».
— Что ты больше любишь рисовать: животных или людей? — поинтересовались у Таракая.
— Женщин, — смеется Таракай.
Устало Солнце показывать нам, людям
Как хрупки горы, беззащитны долины и не вечны реки,Вздохнуло и отправилось спать!Пришла ему на помощь скуластая луна,Осветила она распадки серебром туманов,Оживила горы суетой теней,Озвучила Кадын песней о древних сказанияхНо нет нам до этого никакого дела:Мы строим свой, лучший мир.Сколько нам осталось существоватьВ собственной сказке, сколько?!Может об этом нам скажет полноводная древняя Кадын?
Ушел за горы день, спряталось уставшее СолнцеНочь наступила!Обрадовались этому тишина,Шорохи с темнотой и стали они рассказывать о том, что случилось днем.Слушают эти сказки горы,Курят свои вековые трубки,Стелются, плывут их думыНевидимыми призраками.Никто этого не видит!Но есть такие, как старый глупый дед СогонПодслеповат он, но расскажет он всем, кому интересно, о том , что знают горы.
Есть у Таракая сюжет – рождение Иисуса Христа на Алтае: “Я так подумал… все говорят, что он родился на Востоке, в Палестине. Но я подумал: на самом деле Иисус Христос – он не родился когда-то. Он рождается… Это такое состояние, которое рождается в сердцах у каждого человека везде и постоянно”.
Пролетели летние дни.
Прохудились крыши лесов.
Осень заглянула ко мне в гости.
В старом плаще моём,
Оказывается, много дверей.
— А свою работоспособность как оцениваешь? – опять спрашивают у Таракая.
— Я только-только… когда крыша над головой у меня появляется, то тут у меня фонтан просто…
Посмотрите еще на Таракая
Еще об одном поэте здесь
Всем творческой радости
Марианна Яцышина
altayazia.ru
Древние духи Алтая: helengahartman
Продолжение статьи Исцеляющая Сила Алтая
Таракай
В один из дней к нам на базу пришел удивительный человек – художник Таракай (Николай Чепоков). Он известен по всему Алтаю. Его работы отличаются глубиной и большим смыслом. Каждая картина – это мандала состояния.
Таракай Николай с детства видит духов. Все, что отображено в его картинах отражает тонкий план, мифы и легенды алтайцев. Мне посчастливилось пообщаться с ним наедине. Первое, что я заметила, это плотная защита вокруг него. Сознание подключено к высшим мирам. Человек кажется обычным, но на самом деле, он уникален. Мы разговаривали о шаманах. Я спросила, есть ли в Алтае реально сильные шаманы. Он ответил, что есть. Судя по выражению его лица, я поняла, что найти их не так просто. В последнее время шаманы измельчали. Традиция прерывается. Новые шаманы не способны управлять сильными духами. А действительно сильные шаманы не спешат взаимодействовать с людьми. У них другая задача – управление территорией. Я бы сказала, что болезнями и проблемами людей занимаются начинающие шаманы.
Традиции шаманизма
Традиция шаманизма в Алтае зародилась много веков назад. В Сибири термин «шаман» означал служителя культа. Некоторые народы Алтая шаманов называли «кам». Отсюда произошло слово «камлание».
Шаманизм считался кара jанг – «черная вера», поскольку первый шаман jангара был обучен камланию Эрликом. Алтайская легенда рассказывает, что один знатный человек заболел и призвал к себе некого jангара, заставив его камлать. Обоих Эрлик научил: одного призвать кама, другого - камлать.
«Тогда Ульгень сказал jангаре: «Ты будь слуга Эрлику, потому что ты не мне приносишь жертву, и после смерти ты пойдешь к Эрлику». Jангара сказал в ответ Ульгеню: «Пожалуй, я тебе таким же образом буду приносить жертву, как Эрлику». Ульгень сказал ему: «Отныне будет имя твое Кам. Кто будет подражать тебе, тот не будет иметь богатства на земле».
Пояснение: Ульгень (Кудай) – это творец вселенной. Эрлик – повелитель подземного мира, высший правитель царства мёртвых. Считается, что Эрлик равен по силе Ульгеню и принимает активное участие в сотворении мира. Во время камлания к Эрлику обращаются как к отцу «адам Эрлик».
Шаман – это избранник духов. Не с каждым человеком духи будут общаться. Видят духов лишь люди, имеющие особую "примету", называемую "шаманской болезнью". Именно с таким человеком, духи будут говорить. Шаман способен воздействовать на реальность только когда входит в измененное состояние сознания. Во время камлания он призывает духов и работает через них с изменением ситуации или пространства. После окончания камлания шаман становится обычным человеком. В толпе людей вы его даже не заметите.
Атрибуты шамана
Важным атрибутом шамана является бубен (тунур). С его помощью шаман попадает в подземный мир и потом возвращается обратно. Во время камлания бубен ассоциируется с верховым ездовым животным шамана, обычно тем, шкурой которого обтянут данный бубен. Так же бубен может использоваться в виде лука, при помощи которого шаман сражается со злыми духами и враждебными шаманами.
Бубен шамана – это неприкосновенная вещь. Его может использовать только хозяин. После смерти шамана, бубен разрезается, тогда душа может покинуть тело.
Бубен шамана 
Музей Анохина. Бубен шамана 
Все представленные в музее бубны были когда-то разрезаны, а потом восстановлены мастерами. Но и сейчас ощущается сила и мощь этого предмета. На каждом бубне есть специальные ленточки. Каждое камлание – одна лента. Чем больше лент, тем больше ритуалов камлания было проведено шаманом.
Тунур 
Музей Анохина. Зал шаманизма Шаманом может быть женщина или мужчина. Есть особенности изготовления атрибутов. Например, одежду для шамана шьет женщина или мужчина, но бубен позволено изготавливать только мужчине.
Шаманизм 
Одежда шамана 
Одежда шамана Помимо бубна и одежды, шаман использует множество различных приспособлений. Это разные виды оружия, специальные банки для отлова духов.
Атрибуты шамана Семейные куклы
В Алтае с давних времен в любой семье использовались специальные тряпичные куклы. Не путайте их с куклами вуду. Это совершенно разные вещи. Эмегендер или бабушки – это тряпичные куклы. Они являются семейными охранителями и передаются по женской линии.
Татьяна Васильевна Манышева, шаманка, рассказала как нужно обращаться с такими куклами: «Один раз в год их угощают – или весной, или в октябре. Их кормят и говорят: «Я кормлю вас, садитесь в передний угол, ешьте все хорошенько. Масло коровье (четыре ноги). Золотое масло. Кушайте. Наша вера, не сердитесь. Стойте аккуратно. Год за годом вам стоять. Не сердитесь, хворость не тяните в голову, руку, спину». – Когда болеет человек, тогда режут им овцу. Вера ведь такая. Деревянного особо кормят. Его вином брызгают. Родиться таким надо, чтобы эмегень понять. Если человек умирает и у него родни нет, то весной, когда вода шибко идет, их бросают под лед в воду».
Путешествие к Эрлику
Все, что я описала выше, было сделано для того, чтобы ввести вас в мир алтайского шаманизма. Рассказывать о нем можно часами. Но цель моей статьи в том, чтобы вы прикоснулись к этому волшебному миру. Возможно, у кого-то возникнет резонанс, и вы заходите глубже изучать эту тему. А сейчас я расскажу об одной из картин Таракая, которая называется «Путешествие к Эрлику».
Путешествие к Эрлику Николай необычно рисует картину. Те предметы, которые изображены вверх ногами, находятся по ту сторону сюжета. Как сказал сам Николай: «Я не могу отобразить предметы, которые находятся с другой стороны, потому что их не видно, поэтому рисую их вверх ногами».
На этой картине тоже есть объекты, нарисованные сбоку и вверх ногами. Первое, что мы видим, это шаман, который камлает. На нем виден дом, в котором болеет ребенок. Мы видим сюжет: заболел ребенок, и родители попросили шамана помочь. Шаман согласился. Родители ребенка взяли атрибуты для камлания и понесли их в указанное шаманом место. Шаман едет на лошади позади всех.
Ниже изображено действие камлания. Голый мужчина говорит о том, что во время похода в нижний мир, человек оставляет все свое имущество и идет туда нагим. Во время спуска в нижний мир, шамана оберегают его духи-покровители. Они не позволяют существам нижнего мира сбить с толку камлающего. В нижнем мире шамана встречают дочери Эрлика. Они всячески соблазняют его. Если шаман прошел этот этап, то дальше ему на встречу идут сыновья Эрлика. Они тоже пытаются запутать камлающего. Если шаману удается дойти до самого Эрлика, он может предложить ему жертву в обмен на здоровье ребенка. Но повелитель подземного мира может не принять эту жертву.
Вот такие замечательные картины со смыслом вы увидите у удивительного художника – Таракая.
Конечно же, я вязала несколько картин этого художника. Две из них были ксерокопиями с его картин. На обороте каждой картины Николай сделал памятную надпись в своей уникальной стихотворной манере. Даже несмотря на то, что это копии картин, но фонят они очень сильно. Каждая картина – это портал в мир шаманов, некая точка зацепления.
Третья картина была нарисована для меня лично Таракаем. Вернее сказать, он рисовал ее просто так, со словами: «Кому понравится, тот ее возьмет». Пока он рисовал, беседовал со всеми. Но я точно понимала, что рисунок – отражение меня. Я бы сказала, что там запечатлены мои особенности. Человек, не зная меня, отобразил на бумаге то, кем я являюсь.
Пока я ходила покупать браслет и кольцо, привезенные из Непала, рисунок был закончен и подписан. На память, на обратной стороне картины, Таракай оставил мне забавное стихотворение и изображение себя.
Автопортрет Таракая Приехав домой, я повесила картины в комнате. И теперь они моделируют мое пространство энергиями гармонии и чистоты.
На сегодня все. В следующей статье расскажу о принцессе Укок, которая вовсе не принцесса.
helengahartman.livejournal.com
САРАЙ" - Мастерская Ольги Кумани и Таракая (Николая Чепокова). – Ярмарка Мастеров
Ольга Кумани, бывший репортёр криминальной хроники из Новосибирска, приняла решение уехать из большого города в 2002 году. "Я там больше не могла дышать, государственная бюрократия мне поперёк горла стояла", - рассказывает Кумани. Теперь она с детьми живёт в маленькой деревне Аскат в Республике Алтай, в сообществе двадцати двух художников, которые делают глиняные горшки и свистульки.
Ольга Кумани мастер 8-963-510-7967 [email protected]
Одно из величайших сокровищ, живущих в Арт-сарае, это коллекция графики Таракая (Николая Чепокова). Больше сотни рисунков, созданных за почти два десятка лет странствий. Впрочем, это лишь малая толика того, что вышло из-под гениального пера и разлетелось по миру…
Все эти годы, исходив Алтай вдоль и поперек, Коля всегда возвращался в Аскат. Уже второй год, как Таракай больше не бездомный бродяга. Теперь у него есть очаг, мастерская, собака и кошка… и даже телевизор ))))) Да-да, Таракай большой любитель посмотреть новости.
О Николае Чепокове написаны статьи, сняты фильмы, о нем ходят легенды и байки, его работами восхищаются простые зрители, художники и искусствоведы.
Это мой рассказ о нём. «ПЕСНЬ ТАРАКАЯ» https://www.livemaster.ru/topic/2735243
В конце 2017 года у Ольги и Николая слкчилось несчастье - сгорела усадьба Ольги, и мастерская АРТ-САРАЙ.
Млжет быть кто-то захочет приобрести их работы, и поддержать их.
Окарина - древний духовой музыкальный инструмент имеющий также название глиняная свистковая флейта. Подходит для игры в помещении и на открытом воздухе.
Окарина Shamanic sounds (глянец) . цена 5450 руб
Таракай (николай Чепоков) рисует эскизы для окарин.
Окарина в форме диска, оплетенного кожаным шнуром
Чернолощеная керамика. Окарина, унгурек. Ольга Кумани, графика Николая Чепокова. Музыкальный инструмент, строй: соль-мажор, декорирована гравировкой с изображением марала. 13X13 см.
Окарина «Орел»
Чернолощеная керамика. Окарина, унгурек. Ольга Кумани, графика Николая Чепокова. Музыкальный инструмент, строй – си-бемоль-мажор, декорирована гравировкой с изображением орла. 10Х8,5 см.
Окарина треугольной формы «Шаман»
Керамика, восстановительный обжиг, вощение. Ольга Кумани, графика Николая Чепокова. Музыкальный инструмент, строй: пентатоника до-минор, декорирована гравировкой с изображением шамана. 16X14 см.
Окарина Глухпрь
А это уже более масштабная вещь, и голос у нее дивный получился,низкий,
Окарина Маралиха
Окарина Shamanic sounds (глянец) - прошла два обжига, второй завершающий - на живом огне. Поверхность глянцевая, очень приятная на ощупь. Окарина обработана органическим пчелиным воском и не боится влаги. Великолепная работа одного из лучших мастеров России!
Цена 5450 руб
- Особенности: непревзойденное качество исполнения, очень красивый и чистый звук, мелодичность, восстанавливает душевное равновесие
- Предназначение: для детей и взрослых
- Обучаемость игре: очень просто
- Тональность: А (Ля) - 5 - 6 - 7 отверстий
- Диапазон звучания - 1 октава
- Материал: красная глина
- Поверхность: глянцевая
- Размер: 8х6,5х4,3 см
- Изготовлено вручную
- Мастер: Ольга Кумани
- В комплекте: чехол из натуральной кожи для хранения окарины
- Большой выбор окарин различных форм и рисунков
Иногда Таракай рисует для гостей... Кому-то повезло)))
АРТ-САРАЙ С КАРТИНАМИ СГОРЕЛ У ХУДОЖНИЦЫ В ГОРНОМ АЛТАЕ
Несколькими днями ранее художница опубликовала фото еще целой постройки Алтайская художница Ольга Кумани на своей странице в Facebook сообщила о сгоревшей галерее вместе с коллекцией картин. "Друзья, я не знаю, как это сказать... Арт-сарая больше нет. Нет больше картин Таракая. Мой дом сгорел, и галерея сгорела, и мастерская, и все....", - написала художница. В комментариях она сообщила следующее: "Просто пожар. Я уехала в Чемал на час. Дома Ярка спал и Таракай рисовал. С чердака огонь пошел, он и не заметил... А потом так полыхнуло, он и растерялся... ничего из дому не вынес. Яромира только вывел. За час все дотла... Ребята, дело всей моей жизни сгорело... все, что мне было дорого... Ну да, жить теперь негде, и из одежды резиновые сапоги... Но это же просто барахло... А картины... Это невозможно восстановить... Ярка в Аскате у друга ночует, а я у друга на Катуни. Завтра поеду разгребать пепелище, хотя там особо ничего не осталось... Но я надеюсь хоть что-то из инструмента выжило, работать нужно...". Несколькими днями ранее художница опубликовала фото еще целой постройки. "Зима в Аскате это так красиво! Просто вокруг моего дома", - подписала она фотографии.
www.livemaster.ru
«У меня была идея – выучиться на буддийского ламу…»
Родился в 1961 году, детство прошло в детдомах Горно-Алтайска, г. Камня-на-Оби, с.Курлак Красногорского района. В 1987 году был отчислен из школы-интерната №1 за необнадеживающие успехи в школе. Поступил в ПТУ, чтобы выучиться на плотника, потом работал по распределению на стройке. Затем все бросил, и пошел бродить по Алтаю. Рисовал всегда. Его работы наполнены героями алтайского этноса, образами любимой природы, переживаниями своих странствий. Своим учителем считает Заслуженного художника России С.В. Дыкова. Исследователи его графического творчества называют Чепокова мастером иронии. Пишет рассказы, стихи, пьесы. Первая персональная выставка прошла в галерее «Модерн» в Новосибирске, затем в Швейцарии и Австрии, выпущено три издания с графикой художника, последнее из которых носит название «Грезы Таракая».
«Грезы Таракая»- так называется замечательное издание, посвященное творчеству художника Николая Чепокова. Книга была выпущена в Новосибирске по благотворению почитательницы таланта художника – Зои Теребиловой и вышла под символом 250-летия вхождения Алтая в состав России. Графику Николая Чепокова можно не просто рассматривать, а исследовать, настолько путешествие в его рисунок становится захватывающим. Открытия, ожидающие вас в этом путешествии, служат доказательством не только богатства сюжета каждой работы, но и вашей зрительской чуткости и внимания – каждый новый неожиданно найденный образ заставит вас обрадоваться почти по-детски, словно вы разгадали ребус, подобрав к этой разгадке свои ключики. А Николай Чепоков – этот вечный странник Таракай, как он сам себя называет, невидимо парит над своими сюжетами, которые есть не только его грезы, но и думы, размышления, просто отдельные наблюдения, где всегда родная природа неизменно олицетворена и неизменно обладает душой и чувством. Таракай-Чепоков очень близок к ней, ведь за его плечами столько дорог и троп по Алтаю, но он не турист, он странник… Он видит и знает Алтай больше, чем мы. Много больше… И каждый вопрос к нему, куда Таракай держит путь, отзовется эхом в любимых им алтайских горах и рассыплется серебром дождя над озерами, долинами и лесами…
- Николай, книга «Грезы Таракая» не первое издание с Вашей графикой?
- Было еще два издания. В Новосибирске в частной типографии был выпущен альбом с моими работами, а второй проект был связан с выпуском календаря с моей графикой – этим занималась барнаульская фирма «Галакс». А вот эта книга была выпущена перед Эль-Ойыном… Зоя Михайловна Теребилова – коммерсант и поклонница моего творчества, мои друзья привезли ее в Турочакский район, я познакомился с ней и подарил ей еще одну большую работу. Книга «Грезы Таракая» вышла тиражом в 2000 экземпляров, но, как мне объяснили, тысячу было бы менее выгодно выпускать…
- «День, ночь – разницы нет. Трудно угадать настроение гор. Вчера поднялся в тайгу – хорошо! Сегодня же все наперекосяк. Улыбка красавицы сменилась гримасой старухи!» К некоторым работам идут комментарии поэтического характера…
- Я бы не назвал это стихами. Просто иногда хочется подсказать, о чем я рисую. Вообще это совет Сергея Дыкова, раньше я делал пояснения в прозе…
- Художник Сергей Дыков, знакомый нашему зрителю по выставкам, для Вас – значимая фигура? И чье влияние на творчество было также ощутимым?
- Сергей Дыков в моей жизни стал значимой фигурой, если не сказать - фигу-рой номер один. Его взгляды на изобразительное искусство для меня понятны совершенно, как и его творчество. Знакомство с ним случилось давно, когда он пришел преподавать к нам в интернат №1, где я жил и учился. Вместе с Сергеем пришел еще Владимир Васильевич Штанаков. Сергей учил рисованию, а Владимир Васильевич нам рассказывал об искусстве… Впервые я от него услышал об искусстве Востока, и попал под влияние всех этих рассказов. Он достаточно интересно рассказывал не только о восточном искусстве, но и восточной философии, о каких-то странных случаях, о святых, и я оказался под воздействием этого всего. И когда меня «выпнули» из интерната в свет, я бредил этими художниками и поэтами Востока. Запад меня не очень-то вдохновлял, а вот эти буддийские святые, они были странные, и прожили необычные судьбы… Это мне впоследствии очень помогало в моих скитаниях, потому что я жил как попало и где попало, но меня спасало одно, я думал: черт подери, ну ладно, жизнь у меня вроде бы не очень-то и уютная, но мне все равно легче, нежели им – тем святым, художникам и поэтам, которые жили в те давние времена. И вот эти успокаивающие меня мысли были рождены во мне, как ни странно, благодаря Владимиру Васильевичу Штанакову и его сказочно-мистическим историям о Востоке. Сергей Дыков тоже выбивался из общей обоймы. Вообще эти два человека преподавали достаточно необычно, может, поэтому они задержались всего пару месяцев у нас в интернате, но этой пары хватило мне на долгие годы. Впоследствии со Штанаковым я встречался редко. С Сергеем мы много общались, он очень интересный человек, и он не гнушался мной – я у него периодически ночевал в мастерской, даже жил иногда, когда бывал в городе...
- А когда Вы впервые узнали, что у вас есть способности к рисованию, и случалось ли с Вами нечто странное, раз именно странное примагнитило Вас к искусству Востока?
-Я постоянно рисовал, еще в дошкольном детдоме. Когда я оказался в детдоме в Камне-на-Оби, я впервые узнал, что неплохо рисую в процессе знакомства с красками и бумагой. Что касается странного… Я был странным ребенком, и кое-что видел. И видел только тогда, в детстве – этих странных духов, нечто такое, что проявлялось из ничего, я думал, что это вполне естественные вещи, что это видит каждый, а не только я. Я «сов» по биоритму, и так было всегда, так вот, когда в детдоме все засыпали, я оставался один, я видел этих существ и играл с ними. Воспитатели как-то делали мне замечания, я им искренне начинал объяснять, что не виноват, мол, тут такие интересные события происходят, как заснешь!? Но потом они мне долго объясняли, что этого вообще не существует, и тогда я понял, что эти существа не для каждого. И потом понемногу это прекратилось.
- Николай, Вы бродите по Алтаю. За его пределы не пробовали махнуть?
- Я не задаюсь вопросом, почему я не выхожу за пределы Алтая, хотя мне этот вопрос задают. Куда мне идти? Мне же и тут хорошо. Мне всегда было уютно и приятно «бегать» именно здесь. Хотя у меня были «прыжки» так называемые. Например, в Бурятию. Я до Бурятии отправился и назад возвратился, это было зимой, там пожил в буддийском храме. Я интересовался буддизмом. И была даже идея выучиться на буддийского ламу. Мне потом объяснили, что если это произойдет, я стану обычным священником при храме. А привязанность к одному месту меня совершенно не устраивает. Вот я и продолжаю бродить.
- В спутники к Вам кто-нибудь набивался?
- Петр Малков, у которого была в свое время рок-группа «Банановая рыба» и который сейчас преподает в университете. Мы как-то с ним несколько раз столкнулись и однажды по весне встретились, было холодно и снежно, я шел из Турочака в сторону Коксы. Он напросился со мной, мы дошли с ним до Ябагана, и потом он меня оставил, так как не располагал дальше временем. Знаете, в моих странствиях нет ничего необыкновенного, и ничего романтического… Просто с собой у меня всегда бумага и тушь. Раньше с бумагой было трудно, но я выходил из положения: я когда бывал здесь в городе, то забегал на единственный тогда еще рынок и после того, как он закрывался, собирал бумагу – ее там оставалось очень много. Особенно мне нравились картонки из-под рубашек. Я собирал всю чистую бумагу в свою драную сумку, Я очень дорожил именно чистой бумагой. Потому что когда я на ней рисовал, то она уже была мне не нужна, и когда мне надо было разжечь костер, я использовал ее, уже изрисованную, на растопку. Я никогда не думал, что мои рисунки могут быть кому-то интересны.
- И в какой момент это стало ясно?
- Это было лет пять назад, и мне помог понять это еще один художник, жи-вущий на Телецком озере, знаменитый резчик, Владимир Пилипчук. Однажды, когда я был там, а у меня там много друзей и знакомых, он увидел мои рисунки у них и попросил, чтобы я зашел к нему. И вот как раз он мне задал вопрос, чем я зарабатываю? Я вообще неплохо машу литовкой и топориком, вот этим я периодически и зарабатывал. Потом я еще собирал папоротник орляк... Тогда он меня спросил, а не попробовать ли мне зарабатывать своими рисунками?
Я был очень удивлен, потому что это мне и в голову не приходило. Он купил у меня сразу три рисунка.( Когда я сейчас к нему захожу, и он мне их показывает, и так забавно – они именно на тех самых картонках, которые используют, упаковывая рубашки.) Это было в августе, в то время на Телецком проходил Праздник Кедра, и там было много туристов. Мне посоветовали попробовать рисовать для них на продажу, я купил детский блокнот для рисования, тушь у меня была с собой, я нарисовал десяток работ и пошел туда продавать, и у меня все раскупи-ли. Вот тогда я и понял, что это кому-то интересно.
- А дальше?
- Несколько лет назад я познакомился с интересным человеком, новосибирцем Владимиром Климовым, который начал снимать обо мне фильм, он вел у себя там какую-то передачу странно-мистическую. Так вот он увидел мои работы и начал снимать меня. А потом мои аскатские друзья как-то три года назад увезли на новосибирскую выставку мою графику, я поехал следом за ними, но их там не нашел, а с пятнадцатью рублями в кармане вышел на Володю Климова. В принципе, с него все и началось. Моя первая выставка-продажа произошла в университете, в Академгородке – библиотекари – очень деятельные женщины, узнавшие обо мне от Володи, решили организовать выставку-продажу моих работ прямо там. Часть работ таким образом попала к новосибирскому галерейщику Щепочкину, они его заинтересовали, и я сделал потом для его галереи тридцать пять работ, а он для меня – выставку-продажу, которая была совместной с работами одного итальянского художника. Потом выставка отправилась в Швейцарию, затем в Австрию, где ее увидела наша горно-алтайская делегация. Они оставили свой адрес там, и мне потом пришло письмо с просьбой связаться с ними, я потом как-то забегал в Эл-Курултай, когда мимо здесь пробегал…
- Вы часто бываете в Аскате, что для Вас это местечко?
- Там есть буддистский центр, когда я о нем узнал, то помчался туда. Познакомился там с ребятами интересными, но тогда я уже понял, что не умею сидеть на одном месте. В Аскате собрались люди, непрофессиональные, скажем так, художники, которые купили там хижины и живут, и занимаются кто чем – и керамикой и живописью. Амбиций у них нет, а свое творчество они просто считают средством заработка. Там очень интересный междусобойчик образовал-ся, и ближе к середине лета мы проводим так называемый вернисаж, в котором участвуют художники, скульпторы, прикладники. Она проходит уже третий год в местном клубе – это такой сарай жуткого вида. И театр там тоже есть, в том же клубе спектакли и ставят.
- Ваши пьесы не ставили, ведь Таракай не только рисует, но еще пишет рассказы и пьесы…
- Нет, они ставят классику, а мои пьесы всегда с этнической основой, к тому же их надо дорабатывать. Вот лет через пять, может, смогу предложить республиканскому театру что-то законченное. Я ведь не драматург, просто балуюсь. Тадыкиной Айдане понравилось, и она поставила одну детскую пьесу в «Адаманте», Юрий Трифонов к ней музыку написал.
- Недавно интернат №1 устроил с Вами встречу, было интересно?
- Сейчас я никого там уже не знаю, педагогический состав весь сменился. У них возник интересный проект – они начали интересоваться людьми, бывшими воспитанниками, которые что-то добились, и решили их приглашать. Я из этой встречи вынес, что могу детям вряд ли что-то рассказать такое полезное о себе с педагогической точки зрения.
- С педагогической, может и нет, а вот круг своих поклонников наверняка расширили…
- Не знаю, но конечно приятно, когда твоим творчеством интересуются. На-пример, недавно я столкнулся с кемеровчанами, почитателями моего творчества, которые приехали специально в Аскат, чтобы найти меня. Один человек сделал несколько передач обо мне и показал их по кемеровскому телевидению, и вот пожалуйста… Сейчас есть люди, которые заинтересовались моими работами. Даже спонсоры появились, которые помогают мне.
- Теперь у Таракая всегда есть чистая бумага, и не нужно ее искать. Кстати, этот псевдоним с Вами уже прочно сросся?
- Таракай – это герой из алтайского эпоса «Маадай-Кара». Это нищий, бродя-га, весельчак. К весельчакам я себя не отношу, но я слышал, что были на Алтае таракаи – просто нищие, не имеющие ничего, они работали поденщиками на баев. Этим псевдонимом я подписывал свои рассказы, и он потом перекочевал в качестве подписи в мои графические работы.
- Если когда-нибудь захочется осесть, то в каком местечке на Алтае это сделаете?
- Пока у меня нет крыши над головой, и все мои странствия отчасти поневоле. У друзей я стараюсь подолгу не задерживаться, чтобы им не надоедать. Когда-нибудь у меня появятся деньги, я куплю хижину и осяду. Скорее всего это будет в Турочаке, и не только потому, что у меня там сын, просто мне очень нравится это место…
gorno-altaisk.ru
arhivator_story
28.07.2016 Утром решила повылеживаться в кровати и не захотелось никуда идти рано. Спокойно позавтракав, собралась на Серебряный источник (в его водах повышенное содержание серебра). Знала, что идти нужно вверх вдоль р.Аскатки.По дороге наткнулась на Арт – сарай, который искала вчера.
Источник оказался в метрах 600 – 700 от него вглубь в лес. У источника стоит пара лавочек и табличка с надписью. Рядом береза с ленточками, которые любит завязывать народ в святых местах. Людей было немного, четверо взрослых и 3е детей, подождала пока они наберут воду и уйдут, пошла прогулялась вглубь леса. Вернулась – никого, спокойно умылась, напилась, искупала свои камушки, посидела там у источника.
Уходить оттуда совсем не хотелось, но пришлось, начал подходить народ и я потихоньку выдвинулась обратно. Можно было прогуляться до Голубых озер (глаза Катуни), но их не видно, воды много в этом году, открываются они обычно к середине сентября, началу октября, местные говорят, что очень красивые эти озера и зимой не замерзают. Идти до них километров 5 из Аската.
В этот день меня периодически накрывало дождиком, спасал изрядно потрепанный в горах дождевик. Так идя по селу под дождем и, рассматривая местные дома, увидела аккуратненький красивый домик. В нем живет семья Головань известная на все село. Решила посмотреть выставку их картин. Молодая художница Дарья, лично провела мне экскурсию по работам отца, деда и своим. Все картины связаны с природой Алтая, необычайно красивые и яркие, от них так и веет добротой и чистотой. Отец и дед писали картины маслом, сама Дарья увлеклась живописью в технике акварель по шелку. Довольно кропотливое это занятие, нужно иметь немало усердия и терпения, чтобы писать в этой технике, но оно того стоит, картины поражают своей реалистичносью! Сначала я подумала, ну вот, фотки под стеклом, а когда Дарья начала рассказывать о них, я в буквальном смысле ахнула! Присмотрелась поближе, а ведь и правда это шелк, а на нем картина. Просто великолепно!
Вдохновившись пошла гулять дальше. Так я и пробродила остаток дня и пошла собирать сумки. Завтра выезжаю в Барнаул. Весь вечер проболтали со смотрительницей, много чего нового и интересного узнала от нее.
arhivator-story.livejournal.com
Встреча с Таракаем
Это не сказка и не вымысел.
Я знаю. Это существует.
Где-то в горах у кедра
Ютится аил у лунного озера.
«Грезы Таракая»
В прошлую пятницу, 14 декабря, в районной библиотеке Усть-Коксы под эгидой Народного Университета состоялась встреча с художником Николаем Чепоковым, организованная обществом «Беловодье». Художник, поэт и бродяга Николая Чепоков (Тастаракай) сейчас живет в одном из сел Уймонской долины, где ему созданы прекраснейшие условия для работы. Итогом его деятельности должна стать выставка рисунков, календарь с его картинами.
Встреча состояла в неформальном общении, демонстрации картин, рассказах художника о себе, о своем творчестве. Можно было задавать вопросы. Николай привез в библиотеку несколько своих картин, в том числе неоконченные. На бумаге формата А3 — отдельные вселенные, истории мира, запечатленные в гармоничных и мелодичных линиях, образах. Вот любимое Николаем Телецкое озеро. Духи гор и сами прибрежные горы, которые словно большие животные, пьющие воду Алтын-Кёля. Вот загадочное существо, проживающее в озере, если верить рассказам друзей Николая. Да, у нас в республике живет свой «лох-несский динозаврик», а вы не знали? Вот большие вековые кедры и маленькие человечки, которые своими топорами и жадностью убивают дерево, за счет которого живут.
Друга картина - «Умай Ине». Что тут скажешь? Да ничего не скажешь. Пусть лучше расскажет сам художник при личной встрече. О женщинах и женских божествах Николай может говорить долго, красиво, вдохновенно. Николай Чепоков, подписывающий свои работы именем Тастаракай, прекрасный рассказчик. Его устные пояснения к рисункам — это философия и стихи в прозе, лучше всего их слушать в авторском исполнении, но я продолжу рассказывать о встрече для тех, кто там не был. Еще одна картина: «Рождение Христа». В центре алтайская пара держит младенца на руках, за ними наблюдают духи гор. «У тюрков мужчина — главный, - пояснял Николай, многозначительно поглядывая на аудиторию, состоявшую в основном из женщин. - Поэтому ребенка держит отец, а мать придерживает его ножки». Рождение Христа происходит ежеминутно, комментировал Николай, и ежеминутно происходит избиение младенцев. По краям рисунка изображены проявления царя Ирода с античности до наших времен. На другой картине прекрасные алтайские горы изображены в виде хрупких нежных цветов. Николай бродит по Алтаю больше тридцати лет и может видеть, как быстро человек меняет природу. Это нам только кажется, что горы — это ого-го! Каменные твердыни! Да, это камни, но их животворная красота очень хрупка и уязвима. Вот картина из будущего календаря: «Месяц горного барана». Февраль, такой холодный, что у горных баранов трескаются рога на морозе. Здесь все просто и понятно: вот собственно барашки, вот горы и духи гор, вот зимние «лысые» лиственницы, вот «семь слепых зверей» в своих берложках (тех, что спят зимой) и видно, что у мамы-медведицы - два малыша. Вот аилы у подножия гор. В одном из них семья сидит возле двух казанов, в которых готовятся вкусный чай и мясо. На улицу явно никто не торопится — холодно!
В рисунках Николая зашифрованы алтайские сказки, предания, эпосы. Рассматривать и слушать объяснения Николая можно долго. Почти на каждой картине Луна, а значит, можно вспоминать историю про Дельбегеня и рассказывать ее современным революционерам, например. Вариантов историй про Дельбегеня столько же, сколько у него голов, если не больше, но суть одна. Отправили злого Дельбегеня на Луну и подумали - сейчас начнется райская жизнь! Но что-то зла на Земле меньше не стало. Эх! Может, не в Дельбегене дело? Аилы и домики людей Николай рисует прозрачными, «в разрезе». Кому-то кажется, что в домике он спрятался, его никто не видит, но Хан Алтай держит нас всех у себя на ладони, не спрячешься! (Да что там домики! На селе твои соседи про тебя, как правило, знают больше, чем ты сам. В горах и то уединиться невозможно. Кажется — все! Никого. Ан нет, на соседнем склоне заблеяли овечки, а значит, где-то рядом чабаны, да поди еще с биноклями....)
После того, как Николай рассказал о своих новых работах, кто-то из присутствующих попросил показать, как он рисует. У художника всегда с собой перо, тушь, бумага и Николай с большим удовольствием сделал несколько маленьких рисунков. Кроме этого, художник прочитал отрывок из «Повести странствий», над которой он сейчас работает. «Повесть странствий», как можно догадаться, это повесть о путешествиях самого автора с элементами художественного вымысла. В эту повесть Николай намерен включить алтайские сказки, отрывки из алтайского эпоса, былины. В связи с этим для знакомства с алтайским фольклором Николай посоветовал прочитать «Аносский сборник» Н.Я. Никифорова с примечаниями Г.Н. Потанина. В этом сборнике алтайские сказки, записанные учителем Николаем Яковлевичем Никифоровым от кайчи Чолтыша, жившего в селе Аскат (Чемальский район). После прослушивания «Повести странствий» внимание публики снова вернулось к тем небольшим рисункам, что Николай нарисовал уже в библиотеке. Мне понравился один, где была нарисована молодая самка снежного барса и, зная доброту и щедрость Николая, я попросила его себе. Остальные рисунки тоже быстро разошлись по рукам. Одна из присутствующих на встрече женщин попросила оставить автограф на страницах старого календаря, в котором использовались рисунки Тастаракая. Видно было, что эти пожелтевшие листы бумаги немало пропутешествовали, их передавали из рук в руки, чтобы разные люди могли насладиться творчеством Николая Чепокова. Вот оно — народное признание! Николай так же подписал те небольшие рисунки, что был нарисованы и розданы на встрече.
Во время этой спонтанной автограф-сессии завязалось уже совсем неформальное общение. Кто-то делился своими впечатлениями от картин, кто-то приглашал Николая летом сходить в горы... А я просто наслаждалась происходящим. Как хорошо, что кроме глупых и жадных политиков, ограниченных дельцов, злых пьяниц и «ну очень духовно продвинутых граждан» существуют и другие люди. Такие, которые понимают радость проснуться в горах, пусть даже от холода, но услышать утреннюю тишину и увидеть утреннюю звезду в светлеющем небе. Такие люди могут злиться на капли дождя, затекающие за шиворот драного плаща, и любоваться каплями дождя, повисшими на кедровых хвоинках: в них отражается небо! В них отражается мир! Такие люди знают, что можно согреться костром и можно согреться общением. Они равно любят и ценят свободу дорог и тепло домашнего очага. В карманах у таких людей, как правило, пусто, но при общении с ними ты получаешь больше, чем отдаешь. Именно таким людям принадлежит мир, потому что они видят и знают его живую красоту.
Во время встречи Николай рассказывал о своем видении мира, о художнике Сергее Дыкове, который оказал большое влияние на Николая, о своих путешествиях и доброте людей, которые пригревали его во время странствий и тех хитростях, к которым приходилось прибегать во время путешествий. Например, стратегически правильным было стать сказочником, если приходилось ночевать в доме, где есть дети. Быстро придумаешь, расскажешь сказку — и детишки рады, и родители довольны, и вроде не нахлебник уже, и пригласят «заходить еще». О себе, о своем творчестве (например, о написанных и поставленных пьесах, зарубежных выставках, изданных книгах) Николай Чепоков рассказывал неохотно, как-то скомкано, явно прибедняясь. На передний план обычно лезут политики, выскочки и пустышки. Люди действительно значимые, интересные, как правило, скромны, прекрасно понимая, что значит их деятельность в масштабах Вселенной. На вопросы Николай отвечал коротко и ясно, и так что еще хотелось подумать на его ответом или улыбнуться. (Одна дама, поизучав картины Николая, всё спрашивала: «Кого Вы больше любите: людей или животных?» «Я люблю женщин», - просто и понятно ответил Николай).
Встреча длилась два часа, которые пролетели незаметно. Ждем новых встреч, новых рассказов и полноценной выставки работ чудесного алтайского художника Николая Чепокова.
Светлана Макуха
altay-belovodie.ru
