Музей ЧерномырдинаЭкзистенция Люсьена Фрейда. Картина фрейда
Жуть и свет Люсьена Фрейда | Артхроника
АНДРЕЙ ШЕНТАЛЬ о ретроспективе знаменитого британского живописца в Национальной портретной галерее в Лондоне
Портреты Люсьена Фрейда отличаются особой безжалостностью. Безжалостностью по отношению к детям, которых он изображал дряхлыми карликами. К любовницам, похожих на больных проституток. К матери художника, которую он за много лет до ее смерти изобразил умирающей. И даже к самому себе: после того, как Фрейду исполнилось шестьдесят, он начал рисовать себя обнаженным. Однако ко всему привыкшее художественное сообщество ответило ему не меньшей безжалостностью: он оказался отброшен на самую периферию современного художественного дискурса.
Люсьен Фрейд. Девушка в темной куртке. 1947 © Copyright: Private Collection / The Lucian Freud Archive. Photo: Courtesy Lucian Freud Archive
Американская левая критика не принимала живописца, потому что живопись – ходовой товар на рынке. В то время как другие рисовальщики – замечу, не менее дорогие – вполне пришлись ей по вкусу. К тому же Фрейд не признавал абстракцию и тем самым не вписывался в постгринбергианскую историю саморефлексии этого медиума: как же можно рисовать на холсте, не думая о нем как о материальном носителе? Он работал с натуры, а если верить истории искусства, живопись проиграла механической репродукции фотографии и кино. Другое дело – Герхард Рихтер, рисовавший по снимкам: лучшие критики и теоретики мира посвящают ему книги, статьи и лекции. Книгу о Фрэнсисе Бэконе написал сам Жиль Делёз – Фрейд не сумел заинтересовать никого из современных философов.
Более того, он оказался чужим и в среде самих живописцев. Фрейд не имеет ничего общего с так называемым трансавангардом восьмидесятых, провозглашенным Акилле Бонито Оливой. Не увлекался он и поверхностным радикализмом вроде прикрепленных на холст тарелок, как Джулиан Шнабель. Он не создавал скрытых коллажей из художественных стилей прошлого, а развивал свой собственный уникальный стиль. К нему даже нельзя применить оправдательную концепцию «цинического разума», предложенную Халом Фостером в качестве оправдания некоторым живописным тенденциям. Фрейд был циничным без какой-либо задней мысли. Циничным и безжалостным.
Непонимание ожидало Фрейда и после смерти: его главная выставка открылась в Национальной портретной галерее, самом скучном и консервативном музее Лондона. Выставка не попыталась изменить маргинальный статус художника и не подыскала Фрейду новую и более современную интерпретацию. Она рассказала всю ту же историю развития стиля, делая его как можно более понятным публике и вместе с тем слишком простым. Похоже, куратор, рассчитывая на эффектность самих работ, оставила реактуализацию и реабилитацию этого художника для критиков. Именно поэтому имеет смысл хотя бы наметить некоторые векторы для возможного перепрочтения живописи Фрейда как таковой.
Люсьен Фрейд. Автопортрет. 1985 © Private Collection, Ireland / The Lucian Freud Archive. Photo: Courtesy Lucian Freud Archive
Из выставки предельно ясно, что Люсьенов Фрейдов было двое: Люсьен «Энгр экзистенциализма» (1940–1954) и Люсьен «мастер импасто» (1954–2011). Для раннего периода творчества Фрейда характерны гладкий мазок, скользкая живописная поверхность и приверженность реализму. Но реализм Фрейда весьма условен. Изображенные объекты выглядят стилизованными и декоративными и иногда отдают не «новой вещественностью» или сюрреализмом, а рафинированностью ар-деко. Такова, например, серия портретов любовницы художника Китти («Девочка с розами», «Темный пиджак», 1947). Увеличенные кошачьи глаза и растянутое вширь, как будто натянутое на подрамник, лицо делают Китти похожей на куклу. Сохраняя свой человеческий облик, она «остраняется», и зрителю становится трудно с ней отождествиться. Что наводит на мысль, что эти работы – «жуткие» (unheimlich) в том смысле, в каком понимал это слово дед художника, психоаналитик Зигмунд Фрейд. Китти – живая и неживая, знакомая нам и незнакомая одновременно, и потому она вводит в смятение и не поддается рационализации. Не стоит забывать об увеличенных глазах – именно так изображают людей дети и душевнобольные. Получается, художник запутывает нас, кто же в этой ситуации играет роль «другого»: модель, не похожая на зрителя, или живописец, который смотрит на модель?
***
В 1954 году Фрейд создал большое полотно «Кровать в отеле» и в том же году был приглашен к участию в Венецианской биеннале. Именно эта картина, принесшая художнику всемирное признание, стала переломной в его творчестве. Хоть она и написана в его старой манере, в ней уже заявлена программа на будущие более чем полстолетия творчества. Жена художника нервно закусила мизинец, а Фрейд как-то чересчур напряженно держит руки в передних карманах брюк. Здесь можно обнаружить вполне четкую реминисценцию известной работы Кристиана Шада «Автопортрет с моделью» (1927), изображающей похожую сцену. Но в отличие от немецкого живописца Фрейд изображает себя на заднем плане, перемещая жену на первый. Вдобавок Кристиан Шад нарисовал себя сидящим, в то время как Фрейд стоит.
Люсьен Фрейд. Два ирландца. 1984–1985 © Private Collection, Ireland / The Lucian Freud Archive. Photo: Courtesy Lucian Freud Archive
Написанию этой работы предшествовал определенный поворот в манере художника: Фрейд изменил ракурс своих картин, начав смотреть на моделей сверху. И хотя художник редко будет появляться в композициях сам, его присутствие будет всегда ощущаться – в самом наличии этой точки зрения. Таким образом крестовая композиция работы «Кровать в отеле» переносится в трехмерное пространство, то есть в саму галерею, приближая восприятие живописи Фрейда к феноменологическому восприятию минималистских объектов. Такое присутствие художника заставляет задуматься о деконструкции мужского взгляда, теоретизированной феминистками. Говоря словами Лоры Малви, Фрейд повторяет структуру патриархального порядка: он репрезентирует женщин как пассивный строительный материал для активного взгляда мужчины. Но художник ни в коем случае не стремится к объективации как таковой, он скорее рефлексирует или критически ее осмысляет. Его многочасовые утомительные сеансы рисования можно рассматривать как психологический перфоманс, как художественное исследование темы «Художник и модель», документацией которого оказываются полотна, книги (критик Мартин Гэйфорд посвятил им свои наблюдения «Человек с синим шарфом») и фотографии, которые также представлены на выставке.
Другое изменение в творчестве Фрейда обусловлено чисто техническими параметрами. Разочаровавшись в безупречной гладкости своих работ, художник перешел на кисти, сделанные из грубой щетины борова (что само по себе может быть интерпретировано как некий символ). Фрейд взрыхлил фактуру холста, проезжаясь по ней ворсом, вспахивая и бороздя ее безупречно-гладкую поверхность. Были фактурны и сами его объекты – как предметы (немытый заплеванный пол, рваная обивка дивана, облупившиеся стены), так и люди (синяки, шрамы, растяжки, наросты). При этом сама краска обрела такую материальность, что условное и репрезентативное стали подменять друг друга. Наиболее удачным примером подобной подмены кажется работа «Мужчина и его дочь» (1963–1964), где шрам, рассекающий лицо мужчины, словно одновременно рассекает и материю краски (хотя и не в прямом смысле, как в «Пространственных представлениях» Лучио Фонтаны). Использование краски в качестве обнаженной плоти или голого мяса могло бы быть истолковано в духе травматического реализма, о котором Хал Фостер писал применительно к Уорхолу и представителям абжект-арта. Эта рана на холсте – отверстие, trou или punctum, через которое реальное (по Лакану, это то, что не может быть символизировано или представлено) прорывает защитный экран картины.
Работа Фрейда «Живописец и модель»(1987) развивает как феминистский, так и семиотический анализ живописи, намеченный ранее. Повторяя уже упомянутую крестовую композицию, художник совершает перекодировку или перемещение образов. Рядом с мужчиной, который лежит на диване в женской позе, стоит потупившая взгляд девушка-художник. К сожалению, репродукция не передает того, как эта картина воспринимается вживую. Находясь перед ней, зритель вынужден балансировать, удерживать равновесие, как на качелях. Если встать слева, мужчина кубарем скатывается на пол прямо в ноги девушке, а
Люсьен Фрейд. Бригадир. 2003–04 © Private Collection / The Lucian Freud Archive. Photo: Courtesy Lucian Freud Archive
художница гордо возвышается над ним. Если же встать справа, мужчина начинает соскальзывать и съезжать на самого зрителя, как бы отдаваясь ему, в то время как художница превращается в стаффажную фигуру. Эта неустойчивость выражает относительность человеческого гендера, заключенного в композиционной амбивалентности картины. Отождествившись с точкой зрения автора, посетитель выставки в праве сам выбрать, кого же он на самом деле хочет объективировать.
Вдобавок работа еще и эксплицитно абстрактная: задний фон кажется оммажем Фрэнсису Бэкону, неравнодушному к нежным розоватым тонам и задернутым окнам, а платье женщины, окрашенное совершенно несвойственными для Фрейда цветами, отсылкой к двум другим представителям Лондонской школы: Фрэнку Ауэрбаху и Леону Кософфу. Причем здесь путаница между материей и краской доведена до своего предела. Так, следы краски на платье художницы – это следы как ее собственной кисти, так и реальной кисти Фрейда. Тавтологический эффект делает художника куда более интересным для теории так называемого «актуального искусства», потому что в его живописи в своеобразной форме отразился известный сдвиг искусства семидесятых, отмеченный Розалиндой Краусс, – переход от иконического означивания (связь по подобию), к индексальному (связь через след).
***
Поздние работы Фрейда в какой-то мере очистились от темного пигмента и стали немного светиться. Так, за коричневыми напластованиями масляной краски на некоторых картинах иногда проглядывает здоровый (или, наоборот, нездоровый)
Люсьен Фрейд. Девушка с белой собакой. 1950–1951 © Tate: Purchased 1952 / Tate, London 2012
румянец. В этот период Фрейд получает много заказов от британской аристократии, но выполняет их как самый отважный представитель «новой вещественности»: выставляя моделей во всей физиологической непривлекательности и подчеркивая их чванливое самодовольство. Например, на выставке представлен огромный портрет офицера Эндрю Паркера Боулза («Бригадир», 2003–2004), где критический посыл Фрейда кристально ясен. Парадный мундир, признак высокого военного и социального статуса, не скрывает, а лишь выявляет истинную сущность портретируемого, которая проявляется, по мнению художника, в его физиологическом безобразии. Эта сущность проступает жировыми отложениями, аккуратно прикрытыми полупрозрачной рубашкой, и заявляет о себе в неприятной сальности лица, как будто искусственно приставленного к костюму. Этот и другие портреты представителей высшего общества предлагают перепрочтение художника в контексте социально-политического искусства. Если институциональная критика анализировала абстрактные структуры и властные аппараты, то Фрейд рискнул низвергнуть тех, кто собственно и скрывается за ними.
Но даже если не пытаться сделать из Люсьена Фрейда «актуального» художника, его картины останутся исключительно современными. Они не только суггестивны и действенны, но и обладают какой-то поразительной притягательностью, заставляя потратить на них столько времени, сколько современный зритель вообще-то не готов тратить на произведения искусства. Главным достоинством ретроспективы в Национальной портретной галерее можно считать то, что она доказала: никакая плохо устроенная выставка не в силах испортить производимого работами Фрейда эффекта. Художник оказался сильнее куратора, институции и даже медиума.
Андрей Шенталь
artchronika.ru
Реинкарнации Фрейда | Фамильные ценности
Реинкарнации Фрейда — Гениальный внук
Автор Дмитрий Намычкин
Фамилия Фрейд получена Люсьеном в наследство от своего знаменитого деда – Зигмунда Фрейда. Внука, родившегося в 1922 году в Берлине, считают самым знаменитым и удачливым из потомков основателя психоанализа. Эрнст Фрейд - младший сын Зигмунда. И именно он родил двух известных сыновей — Клемента и Люсьена. Первый прославился как писатель и политик, и скончался у себя за письменным столом в возрасте 84 лет. Второй – дожил до 88 лет, вкусив все прелести жизни – славу и богатство, войдя в плеяду самых дорогооплачиваемых современных художников туманного Альбиона. В то время как дед Зигмунд, несмотря на мировую известность, жил крайне скромно, можно даже сказать, бедствовал.
Картины Люсьена хорошо продавались всегда, вот несколько свежих примеров.
Картина «Мальчик на диване» была продана за $2,5 миллионов на аукционе в прошлом году, а в мае 2008 г. «Спящая работница социальной службы» была продана по рекордной цене в 33 миллиона 600 тысяч долларов. Впервые за всю историю проведения аукционов столь высокая цена была назначена за работу тогда еще живого художника...
На февральском аукционе Christie’s в 2009 г. работа Фрейда числилась первой в списке наиболее значимых произведений визуального искусства, и уже за ней следовали творения прославленных Дэмиена Хёрста и Энди Уорхола. В октябре 2010 на аукционе Sotheby's в Лондоне была продана картина под названием «Прошло восемь месяцев», на которой изображена обнаженная беременная супермодель и актриса Джерри Холл, бывшая жена знаменитого рок-музыканта Мика Джаггера. Первоначально этот лот оценивался в 300-400 тыс. фунтов стерлингов. Однако в итоге картина «карманного размера» была продана за 601,25 тыс. фунтов (955 тыс. долларов). Люсьен Фрейд писал Джерри в 1997 году, когда она ждала рождения своего четвертого ребенка. Она познакомилась с Люсьеном на званом ужине и была несколько удивлена тогда тем, что известный художник предложил ей позировать.
Как правило, моделями Фрейда становились его знакомые и родственники. Эти приближенные отношения раскрепощали и художника, и модель.
Среди наиболее известных работ художника автопортрет «Спящая обнаженная девушка и размышление» («Naked Girl Asleep and Reflection»), портреты Королевы Елизаветы и модели Кейт Мосс. Фрейд был членом почетного Ордена Заслуг Великобритании, присуждаемого за достижения в искусстве, преподавании, литературе и науках.
Люсьен получил образование в Лондоне. Семья Фрейда переехала в Великобританию из Германии в 1933 г. в связи с приходом к власти нацистов. Оставаться в Берлине было небезопасно для семьи Фрейдов. Публично сжигались его книги, любимая дочь Анна, пошедшая по его стопам и возглавившая Всемирное психоаналитическое общество, была схвачена гестаповцами. К тому времени состояние здоровья Фрейда стало безнадежным. И свой конец он определил сам: 23 сентября 1939 года лечащий врач Фрейда по его просьбе ввел ему смертельную дозу морфия.
Через пять лет после смерти деда состоялась первая персональная выставка Люсьена в Lefevre Gallery в 1944 г.
Вторая «Interior at Paddington» в 1951г. в Ливерпуле, после которой художник проснулся знаменитым. Его сразу отметили наградой на Festival of Britain. Среди ранних работ художника примечательна «Девушка с белым псом» (1951 – 1952), для которой позировала его первая жена — Кэтлин Эпштейн. В эти годы сформировался стиль Люсьена, которому он остался верен на всю жизнь. Если сравнивать картины разных лет, то при всей неповторимости и вариантности сюжетов, всегда есть общие черты. Герои картин, чаще всего, лежат, в полудреме, тела четко прорисованы, краски создают эффект особой плотности изображения, фон – условен, безвременный, цвета сочные и в тоже время приглушенные.
Фрейд любил работать с натурой, в портретном жанре и, более всего, в жанре «ню». Он говорил, что во всех картинах есть элемент автопортрета. Но это не зеркало. Это эмоции, чувства, которые он испытывал, работая с моделью. Фрейд переносит на полотно чужую интимность, смело, грубо подчеркивая тайное. Художник идет на провокацию, шокирует, и именно это качество подчеркивает его близость с дедом. Наверняка, многие работы могли бы послужить иллюстрацией к трудам Фрейда. Подобно ему, Люсьен Фрейд не считается с мнением общества, смело и дерзко экспериментирует с наготой. Он с маниакальной усердностью прорисовывает всё, что принято прятать, утаивать, от чего ценители высокого искусства стыдливо отворачиваются. Ведь его дед считал, что культура приглушает и подавляет инстинктивную сексуальную энергию и направляет ее на формирование у данной конкретной личности стереотипов общественного поведения.
Люсьен далек от привычных эстетических эталонов, но он честно, со здоровым любопытством изучает человеческое тело. И доизучался до того, что был признан первоклассным мастером изображения кожи. Не случайно один из посвящённых художнику симпозиумов так и назывался: «Кожа». На его полотнах кожа – дышит, она меняет цвет, дрожит и покрывается морщинами. Она покрывается жаркой влагой и в жажде требует воды. Она просит сострадания и утешения. Художник через кожу, через телесную позу передает состояние человека...
Когда критиков спрашивают, кто он этот Фрейд, к какому направлению отнести его творчество, ответы не очень конкретны. Его называют реалистом, экспрессионистом, экзистенциалистом, постмодернистом. Называют шутником и трагиком. Пожалуй, никому из современных художников не удалось совместить сексуальность с фригидностью; беззащитность, робость, страх с грубым гротеском; глубокий драматизм человеческого удела с поверхностным вниманием к мелочам, от которых, казалось бы, ничего не зависит. Кто-то из критиков для определения художественного метода Люсьена Фрейда предложил использовать слово «разоблачение», применимое и по отношению к исследовательской стратегии его великого предка, вскрывавшего тёмные механизмы бессознательной душевной жизни. Основной предмет эстетических изысканий художника – не просто обнажённая натура, а именно «разоблачённая телесность».Сам Люсьен идею своих полотен формулирует лаконичной цитатой Зигмунда: «Анатомия – это судьба».
У Люсьена Фрейда – огромное наследие и немереное количество наследников, исчисляемое четырьмя десятками незаконнорожденных детей, с некоторыми из них он поддерживал официальные отношения...
Возможно, в ближайшее время нас удивит очередная реинкарнация в знаменитой фамилии.
Наследство Фрейда — семья, дети, внуки и правнукиhttp://www.popsy.ru/
Зигмунд Фрейд оставил после себя два наследства. Первому наследству чрезвычайно рады практикующие психоаналитики. Их благодарность великому человеку выражается в уважении и любви к Фрейду. Пожалуй, никто так не бывает благодарен чужому по крови человеку, да еще и покойному. Это чувство обожания, может – обожествления, сродни религиозному переживанию. Но и оно объяснимо. Фрейд дал им очень дорогое наследство – психоанализ, внутри которого можно чувствовать себя безопасно, с помощью которого можно заработать, и расти собою. Но человеку постороннему, непосвященному не вполне понятны такие чувства – да и господствующий современный атеизм-толерантность не помогают понять таких по-человечески прекрасных переживаний, как благодарность и безответная любовь к давно ушедшему человеку.
Мы же ставим своею целью рассказать о втором наследстве, которое способен оставить каждый телесно здоровый человек. Действительно, интересно было бы посмотреть – кто они, дети и внуки человека, который по-своему перекроил цивилизацию, опираясь только на свои силы, на свой разум и способности. Мы не станем растить генеалогических деревьев: автору очень трудно разобраться в семейных последовательностях, да и текст получится очень сухой и скучный. Гораздо приятнее представить мозаику лиц великих и заметных фрейдовских потомков и родственников.
Иосиф – предтеча психоанализа
Первым психоаналитиком был библейский Иосиф.
Иосиф был освобожден из темницы, предстал перед фараоном и успешно толковал его сон про семь толстых и семь тощих коров, тощие поглотили толстых. Иосиф получил перстень с печатью, хозяйственное управление и выполнил действия, которые помогли преодолеть продовольственный кризис, поскольку семь тощих коров представились ему семью годами неурожая после семи лет изобилия.
Якоб Фрейд женился на Амалии Натансон, и был старше ее на 20 лет. 6 мая 1856 года у них родился мальчик, которого назвали Соломон Сигизмунд. Мальчик родился «в рубашке», и поверье предсказывало, что он никогда не утонет. Его детство прошло в ныне чешском городе Пршиборе, австрийское его название Фрайбург, что в переводе с немецкого – свободный город.
Зигмунд рос в многодетной семье, и был одарен любовью и обожанием своей матери – вероятно, это сыграло впоследствии важную роль в его успешной борьбе за дело психоанализа. В 16 лет Сигизмунд стал Зигмундом.
Несмотря на прессинг со стороны общества, несмотря на то, что первое издание книги «Толкование сновидений» разошлось тиражом около 360 штук, несмотря на то, что правильно и последовательно выработать методику лечения истерии так и не удавалось, а Фрейду было уже 43 года – он продолжал поиски.
Фрейд попал в историю, как основатель психоанализа. Он был целеустремленным. Он был скупым на эмоции, жестким. На старости лет страдал от сильных раковых болей. Он терял родственников. Четыре сестры Фрейда во время холокоста погибли в концлагерях, Митци, Роза и Паула – в Треблинке, Адольфина – в Терезиенштадте. Он чуть сам не попал в концлагерь. Нацисты жгли его книги.
Фрейд любил прогулки в лесу и собирать грибы. Еще Фрейд любил истину. В последнем своем труде он предположил, что психоанализ не кончается никогда. Фрейд ушел из жизни в результате эвтаназии и превратился в легенду, согласно которой каждый волен видеть его таким, каким захочет.
Одесса – мама
История психоанализа пишется не только аналитиками, но и их пациентами. Одним из самых долгих психоаналитических пациентов был русский аристократ Сергей Панкеев. Примечательно то, что и Сергей Панкеев, и мать Фрейда Амалия жили в Одессе, необычном портовом многонациональном городе, столице особого юмора и остроумия.
Но семье Панкеевых было не до смеха. Сестра Сергея Анна покончила с собой, посетив место дуэли Лермонтова в 1906 г. Его отец покончил с собой в 1907 г., Сергей уже был в это время в Европе на лечении от депрессии.
В 1910 г. Панкеев анализировался у Фрейда. Особое внимание Фрейда привлек пересказ сна из детства Сергея. Через окно спальни он увидел дерево грецкого ореха с сидящими на ветвях белыми волками, с длинными, как у лис, хвостами. Эти волки представляли для пациента угрозу, он их боялся. Фрейд предположил, что сон отражает виденную пациентом в детстве «первичную сцену» полового акта родителей, причем в позе «по-собачьи». Также, как вариант, это могла быть сцена полового акта собак, увиденного малышом в присутствии родителей. Несмотря на то, что Фрейд решил прекратить анализ, предположив пациента излеченным, Панкеев на протяжении всей оставшейся жизни (еще 60 лет) предпринимал попытки анализа у Фрейда и у других психоаналитиков. Вероятно, он хотел понять, почему волки сидят именно на ветвях дерева, почему они белые, и почему их несколько. Фрейд объяснил только лишь то, почему пациент их боялся.
Случай человека-волка актуален и поныне. Волки в содержании детских сказок и мультиков преследуют наших детей, волки-люди-оборотни – в содержании новостей и пелевинских текстах преследуют взрослых. Волки да вороны в тексте Гребенщикова. Волки в песнях Высоцкого, Макса Покровского. Почему же мы отвлеклись и написали так много про волков, читатель узнает позже.
Дети Фрейда
Зигмунд Фрейд женился на Марте Бернес в 1886 году, и у них было шесть детей: Матильда, Жан Мартин, Оливер, Эрнст, Софи и Анна. Дети родились один за другим на протяжении восьми лет. Известно, что Фрейд был противником контрацепции, из чего его биографы сделали вывод: после рождения дочери Анны он перешел к полному воздержанию. Фрейды жили в Вене.
Фрейд назвал Матильду в честь жены Брейера, Жана Мартина – в честь Шарко, своих учителей и коллег, Эрнста – в честь своего учителя Эрнста Брюке, чья энергетическая теория живых организмов (он распространил на них закон сохранения энергии) легла в основу психоаналитического концепта.
В младенчестве старшая дочь Матильда тяжело заболела дифтерией. Отец дал ей съесть ягоду клубники, девочка закашлялась и выплюнула дифтерийные пленки, которые иначе могли бы вызвать удушье.
Матильда Фрейд была воспитана в духе традиций, в университетах не училась, и в 1908 г. вышла замуж за торгового представителя по продаже шелка, став примерной домохозяйкой. Когда в 30-х грянул кризис, и ее муж потерял работу и разорился, Матильда очень быстро выросла из домохозяйки в дизайнера и хозяйку магазина модной одежды, ее деятельность в Лондоне была вполне успешной. У Матильды детей не было.
Жан Мартин и Эрнст были военными, Оливер стал инженером-строителем.Жан Мартин владел табачным магазином в Лондоне, написал книгу «Зигмунд Фрейд: человек и отец»
Софи была симпатичной женщиной, вышла замуж за фотографа, и родила Фрейду двух внуков, которых дед очень любил. Софи Фрейд умерла в 1920 году от гриппа, ее сын Хайнц – в 1923 году от туберкулеза.
Анна — самая младшая из детей Зигмунда Фрейда, и так сложилось, что внимание отца было для нее чрезвычайно важным. Чувствуя вину за то, что такого внимания недоставало, Фрейд отправил Анну учиться в Англию, парадоксальное решение. Там она встретилась с молодым психоаналитиком Эрнестом Джонсом, и, вроде бы, дело могло дойти и до свадьбы. Отец писал Джонсу, что Анна не готова... Потом ее попросили уехать, как нежелательную персону: первая мировая война.
Анна Фрейд замуж так и не вышла, она заботилась об отце, страдающем от рака. Фактически, именно ее участие позволило Фрейду продолжать его работу до последних дней жизни. После смерти отца Анна посвятила свою жизнь чужим детям, оставшимся без крова и без родителей в результате налетов немецких Люфтваффе. В Лондоне и сейчас действует психотерапевтический детский центр, основанный Анной Фрейд и названный в ее честь после ее смерти в 1982 году.
Внуки Фрейда
Наиболее известны сыновья Эрнста Фрейда, младшего сына Зигмунда. Итак, Эрнст родил Клемента и Люсьена.
Сэр Клемент Фрейд участвовал в политике, был первым евреем в Английском Парламенте. До начала политической карьеры Клемента уже могли видеть все англичане – он снимался в рекламных роликах корма для собак. Как-то раз во время дипломатического мероприятия, он обратил внимание на то, что китайские дипломаты почему-то оказывают большие почести не ему, а Черчиллю. Он удивился, но ему объяснили, что это происходит потому, что Черчилль – это Черчилль, и что, видимо, это имя хорошо известно китайским дипломатам. Сэр Клемент тогда с горечью отметил, что именно в этот день он на время вышел из-под сени великого дедовского имени. Это и понятно: нет в Китае психоанализа.
Клемент Фрейд в 2002 г. был избран ректором и несколько лет руководил университетом святого Андрея, элитным учебным заведением, в числе выпускников которого принц Уильям, внук королевы Элизабет. Умер в 2009 в апреле, за рабочим столом, жизнь прожил в полной мере гурманскую.
Люсьен Фрейд – известнейший британский художник, работает, в основном, в классическом стиле. Его полотна (холст, масло) изобилуют грубой, гиперреальной обнаженной натурой. Мужчины и женщины лежат в самых откровенных позах, тщательно выписаны их гениталии. Но когда рассматриваешь эти картины, нет ни малейшего чувства стыда, нет и сексуального возбуждения. Почему? Особым образом Люсьен Фрейд видит человеческие лица. Если гениталии совершенно понятны, обыденны и могут принадлежать любому человеку, не обязательно тем персонам, кто позировал Фрейду, то лица моделей выписаны в уникальной люсьеновской манере. Они состоят из грубых пятен, чем-то напоминающих результат фотошопной постеризации изображения. Но, в отличие от мертвых постеров, они «живут», пятна переливаются так, что лицо как бы ускользает от наблюдателя, постоянно меняясь. Тем не менее, все лица узнаваемы и не шаржированы. Чувствую некоторую угрозу, агрессию, исходящую от люсьеновских лиц.
Люсьен Фрейд говорил, что он пишет не то, на что похожи люди и не вопреки тому, на что они похожи, он пишет так, как они предстают. Работает, как видит, а не так, как нравится заказчикам.
Тем не менее, его картины продаются за миллионы фунтов. Например, портрет обнаженной Кейт Мосс продали за 7 млн. фунтов. Супермодель высказалась в одном из интервью, что непрочь позировать Люсьену. Он узнал об этом, и писал нагую, да еще и беременную Мосс целых полгода. Итак, супермодель пришла к Фрейду. Но если бы вместо художника работал психоаналитик, Мосс никогда бы не стала употреблять кокаин, работая для Коко Шанель, она обязательно выбрала бы что-то другое. Кейт Мосс пришлось публично покаяться...Одно из полотен Люсьена, изображающее королеву Элизабет, очень не понравилось англичанам. Картина вполне пристойная, королева не голая. Но в изображении лица ее сквозит та же агрессия величия, свойственная полотнам Люсьена. Художник передал ее в дар британскому государству, поскольку английские налогоплательщики иначе бы восстали, посчитав неуместным тратить казну на такой антигламур.
Правнуки Зигмунда Фрейда
Сын Клемента Фрейда Мэтью родился в 1963 г. Сейчас (2006 г.) он совладелец крупнейшей английской компании по PR и консалтингу «Freud Communications», среди клиентов компании крупнейшие мировые брендовладельцы. Летом прошлого года Мэтью Руперт Фрейд приезжал в Россию и выступал на международном Саммите по Корпоративной Идентичности, новому концепту, разработанному специально для того, чтобы увлечь богатые корпорации и предоставить им новые услуги.
Мэтью Фрейд участвует в работе двух крупных фондов, которые осуществляют сбор благотворительных пожертвований с целью финансирования программ помощи народам Африки и других развивающихся стран и программ защиты детей. Фонд «Комик Релиф» (что-то вроде юморотерапии в переводе на русский) ведет грантовую деятельность, а привлекает деньги путем проведения специальных телемарафонов. Однодневная выручка (выручка первого дня) такого марафона достигает 30-40 млн. фунтов.
Летом прошлого года (2005) Мэтью Фрейд продал контрольный пакет акций своей компании очень крупной французской рекламной группе и получил, предположительно, 12 млн. фунтов. А еще раньше, в 2001 году, он очень хорошо женился: его супругой стала дочь медиамагната Руперта Мердока Элизабет. Обратите внимание на совпадение по имени Руперт...
Эмма Фрейд, дочь Клемента, правнучка Фрейда, – радиоведущая и культурный комментатор. Участвует в фонде Комик Релиф вместе с братом Мэтью.Белла Фрейд, дочь Люсьена и тоже правнучка, разрабатывает модели вязаной одежды и маек с использованием изображения собаки, которую, вероятно, нарисовал отец. Дизайн сайта http://www.bellafreud.com.uk/ также разработан отцом.
Прямая кровь заканчивается. И напоследок мне бы хотелось рассказать еще об одном известном представителе семейства, о племяннике Зигмунда Фрейда. Брат жены Зигмунда женился на сестре Зигмунда. Они родили Эдварда.
Эдвард Бернес стал отцом и теоретиком PR. Именно ему американцы обязаны широким распространением психоанализа и, особенно, проникновением его в культурную реальность. Эдвард разработал теорию и был практиком PR, работал для ведущих американских компаний.
В начале своей PR-карьеры для продвижения продаж бекона он применил вполне новаторский ход: взял позитивные результаты исследований и разослал их 5000 врачам-терапевтам. В результате использования авторитетного мнения врачей, плотный завтрак из яишницы с беконом прочно закрепился в американской кухне. Использование авторитета врачей, ученых широко используется в практике рекламы, и почему-то в последнее время вызывает серьезные претензии нашей Государственной Думы.
Книги Бернеса «Кристаллизация общественного мнения» (1923), «Пропаганда» (1928) и статья «Инжиниринг согласия» (1947) – хорошо известны тем, кто постигает искусство информирования, убеждения и влияния.
Примечателен один случай. Как-то раз Эдвард Бернес беседовал с Карлом фон Вигандом, освещавшим в Америке европейскую жизнь. Журналист рассказал, что будучи в Германии, встречался с главным пропагандистом Третьего Рейха Геббельсом, и видел в его библиотеке книгу Бернеса о кристаллизации общественного мнения. Бернес узнал от журналиста, что антиеврейская кампания Геббельса была не просто спонтанным выплеском фашистской идеологии, а планомерной PR-программой, основанной в том числе и на его книге. Это потрясло еврея Эдварда.
Эдвард Бернес умер в 1995 г., но до сих пор его имя носит с собою проклятие и восхищение, считают, что он входит в тысячу самых влиятельных людей прошлого столетия. Помня печальный опыт Эдварда, современные пиарщики остерегаются писать теоретические книги...
При работе над текстом использованы информационные источники: http://www.wikipedia.org/ с «открытым кодом», а также книга Пола Ферриса «Зигмунд Фрейд», Изд-во «Попурри», Минск, 2001, перевод с английского Е.А. Мартинкевич
08 августа 2011 г.
family-values.ru
Странности Зигмунда Фрейда (6 фото)
6 мая 1856 года родился отец психоанализа и один из самых неоднозначных и влиятельных ученых ХХ века Зигмунд Фрейд. В данном посте я хочу познакомить вас с важными цитатами ученого и рассказать почему Фрейду стоило бы обратиться к самому себе.
Коко Шанель называла его первым мужчиной-феминистом. Именно Фрейд стал идеологом сексуальной революции и толкнул женщин к равноправию. Два фундаментальных открытия обессмертили его: он разгадал тайну человеческого сна и первым подобрал универсальный ключ к подсознанию человека.
9 причин, почему Фрейду стоило бы обратиться к Фрейду
Зигмунд Фрейд всю жизнь боялся сочетания чисел 6 и 2. Он никогда не селился в гостиницах, в которых было больше шестидесяти одного номера, чтобы ему даже случайно не досталась комната со злополучным числом. А 6 февраля Фрейд предпочитал не выходить на улицу.
Еще одной особенностью врача было то, что он никогда не смотрел людям в глаза. Он избегал этого. По одной из версий, именно так появилась знаменитая кушетка в комнате психоаналитика.
Помимо разговоров тет-а-тет и цифры 62, Фрейда пугало оружие и папоротники. Страх перед оружием психоаналитик считал следствием позднего сексуального созревания, а до причины пугающего воздействия на себя безобидных растений он так и не докопался.
Фрейд всегда полагался только на свое мнение и никогда не вступал в дискуссии. Он требовал от людей, чтобы его слушали предельно внимательно. Перед свадьбой Фрейд сказал своей будущей жене: «Мне нужно исключительно безраздельное обладание чьим-нибудь вниманием». На протяжении совместной жизни супруга ученого никогда не перечила ему и безоговорочно выполняла все его пожелания.
Будущий великий психоаналитик рос в многодетной семье (его мать родила еще 7 детей, а у его отца было двое от предыдущего брака). Доподлинно известно, что его отец был очень строгим и за любую оплошность наказывал. От частых нападок отца Фрейда спасала мать, для которой он всегда был любимым ребенком. Возможно, эта безусловная любовь и идеализация со стороны его матери легла в основу теории ученого про отношение ребенка к родителю противоположного пола.
У Фрейда не было никакого слуха и таланта в музыке. Из-за этого он возненавидел музыку настолько, что даже избегал ресторанов с живым оркестром. На почве неприязни к музыке Фрейд заставил выкинуть пианино своей младшей сестры, на котором она училась играть, поставив ультиматум «либо я, либо пианино». Таким образом, музыкальная карьера его сестры была разрушена.
Фрейд употреблял кокаин, как и многие его современники. В период с 1884 по 1887 год он провел первые из своих научных исследований, связанных с кокаином. Сначала он был поражен его свойствами: «Я испытывал на себе воздействие кокаина, которое подавляет чувство голода, сонливости, утомления и обостряет интеллектуальные способности в несколько десятков раз». Фрейд писал о возможном терапевтическом использовании кокаина для лечения как физических, так и психических нарушений. Он считал кокаин прекрасным антидепрессантом. Позже он стал заниматься его наркотическими свойствами и прекратил исследования.
Он дружил с очень странными людьми, к примеру с Вильгельмом Флейсом — человеком, который настаивал на том, что есть неоспоримая связь между носом женщины и ее сексуальностью.
Самым любимым пациентом Фрейд считал самого себя.
15 важных цитат Фрейда
Задача сделать человека счастливым не входила в план сотворения мира.
Всё, что вы делаете в постели, — прекрасно и абсолютно правильно. Лишь бы это нравилось обоим.
Сексуальным отклонением можно считать только полное отсутствие секса, всё остальное — дело вкуса.
В тот момент, когда человек начинает задумываться о смысле и ценности жизни, можно начинать считать его больным.
Первый человек, который бросил ругательство вместо камня, был творцом цивилизации.
Идеальная, вечная, очищенная от ненависти любовь существует только между зависимым и наркотиком.
Мы живем в очень странное время и с удивлением отмечаем, что прогресс идет в ногу с варварством.
Чем безупречнее человек снаружи, тем больше демонов у него внутри.
Ничто не обходится в жизни так дорого, как болезнь и глупость.
Когда меня критикуют, я могу себя защитить, но против похвал я бессилен.
Мы никогда не бываем столь беззащитны, как тогда, когда любим и никогда так безнадежно несчастны, как тогда, когда теряем любовь.
Первым признаком глупости является полное отсутствие стыда.
Люди более моральны, чем они думают, и гораздо более аморальны, чем могут себе вообразить.
Большая часть того, что реально внутри нас, — не осознается, а того, что осознается, — нереально.
Каждый нормальный человек на самом деле нормален лишь отчасти.
Интересные материалы:
Непревзойденный мастер побед (1 фото) 116-летняя перуанка поделилась секретом своего долголетия (6 фото)nlo-mir.ru
Экзистенция Люсьена Фрейда
Безжалостный реализм 60-х
"Расскажите мне о своем детстве", — будто начиная сеанс психотерапии, говорил Люсьен Фрейд своим натурщикам, прежде чем приступить к многочасовому и утомительному процессу рисования. Один из крупнейших художников-портретистов современности — британец немецко-еврейского происхождения, внук Зигмунда Фрейда — изображал психологические портреты друзей и родственников, неуклюже распластанных на диванах и креслах, неприлично обнаженных с неприкрытым варикозом, ожирением и тысячами кожных складок и морщин, утверждая: "Я запечатлеваю крики души и страдания увядающей плоти".
Единственная реликвия, которая осталась Люсьену от деда, — поношенное черное пальто, которое художник не снимал лет двадцать, словно пребывая в бесконечном мистическом сеансе психоанализа и гипноза с собственным великим предком. Магия этой биологической связи с Зигмундом Фрейдом не отпускала художника до конца жизни. Однако не только своим фрейдизмом отличался британский портретист. Даже в период развернувшейся культурной революции, катализатором которой стало восстановление послевоенной британской экономики, появления The Beatles, The Rolling Stones и психоделического рока Pink Floyd на фоне "свингующего" Лондона и всеобщего оптимизма Люсьен Фрейд, будто игнорируя происходящее, упорно продолжал признавать только свою реальность.
Работая в стиле так называемой "философии существования" (existentialism), он создавал жуткие, вводящие в смятение, не поддающиеся рациональному осмыслению, безжалостные портреты, выставляя моделей во всей их физиологической непривлекательности.
Фрейд специально подчеркивал то, что табуировано канонами красоты, что принято маскировать в живописи, ретушировать на фото: оплывшие тела, мешки под глазами, просвечивающий сквозь редеющие волосы скальп, усталую воспаленную кожу. Фрейд не признавал абстракции и концептуализма, поп-арта и минимализма, "взорвавших" в 60-х оба континента. Он непреклонно продолжал работать с натуры в то время, как живопись проиграла механической репродукции, фотографии и кино.
Когда ушли последние экзистенциалисты — Жан-Поль Сартр, Альбер Камю, Джакометти, Фрэнсис Бэкон, с которыми тесно общался художник, Люсьен Фрейд остался верен духовно-философскому движению, возникшему на фоне "богооставленности" и развившемуся, в частности, после трагедий Второй мировой. Испытав на себе ужасы войны, Фрейд сумел на полотне развить личную интерпретацию экзистенциализма, сделав ее актуальной и поныне. Смотреть на его работы одновременно приятно и страшно.
Вневременные герои его полотен (в декорации художник почти никогда не использует каких-либо внятных признаков эпохи) — помятые, болезненные и уязвимые силуэты в стиле ню Эгона Шиле. Их тела — то мучнисто-рыхлые, то, наоборот, костлявые, иногда с нелепым загаром и дрябловатой кожей, пробуждают в зрителе как отвращение, так и тревожное восхищение. Лучащиеся от подкожного жира пышные тела Рубенса, дряблые и морщинистые торсы святых апостолов Lo Spagnoletto Риберы, драматизм и chiaroscuro Караваджо, безусловно, повлияли на откровенные до предела мужские и женские портреты Фрейда.
А "Спящая социальная работница", купленная Романом Абрамовичем на аукционе Christie’s за рекордную для живущего художника сумму в 33,6 миллиона долларов, представляет собой иронический парафраз знаменитой "Олимпии" Эдуарда Мане. Эксцентричный любитель выпить, завсегдатай дешевых пабов и забегаловок лондонского Сохо шестидесятых, Фрейд был дамским угодником (бытует мнение, что у него около сорока внебрачных детей), заядлым игроком — его страстью были скачки, и другом всех бандитов грязного Ист-Энда.
За свою долгую карьеру (Люсьен прожил 88 лет) художник написал королеву Елизавету II, создал серию обнаженных портретов китчевого перформера-трансвестита Ли Бауэри, портреты художника Дэвида Хокни, арт-критика Мартина Гейфорда и супермодели Кейт Мосс. Игнорируя эпоху поп-культуры и, возможно, используя исследовательскую стратегию своего великого предка, "Энгр экзистенциализма! вскрывал и подчеркивал все темные механизмы нашего безразмерного подсознания.
Он не просто создавал обнаженную натуру, а изображал "разоблаченную телесность". Люсьен обожал цитировать деда: "Анатомия – это судьба". А однажды художник рассказал короткую историю, которая как никогда лучше выражает характер его работ. — Я был страшно доволен, когда Джон Уоннакот сказал: "Ты великолепно изображаешь плоть, но с композицией у тебя проблемы". — Это хорошо, — подумал я, потому что знал, что мои картины с композиционной точки зрения неуклюжи в той же мере, в какой неуклюжа сама жизнь.
Текст: Фарах Пириева / Фото: Пресс-материалы
nargismagazine.az
.jpg)
