Музей ЧерномырдинаИгорь Лотиев: "Осетин - синоним верности". Игорь лотиев картины
ИГОРЬ ЛОТИЕВ. ОТКРЫВАЯ ЛИКИ ВЕЧНОСТИ
«Мы, аланы, – боевой народ, умеем воевать. Если принесли присягу – защищаем, свято веря тому, чему присягнули» – рассказывает Игорь Лотиев интервьюеру. Не подумайте только, что Игорь Владимирович – кадровый военный. Уроженец Осетии и выпускник московского художественного института имени Сурикова – известный российский художник, член Союза художников Москвы, автор многих заметных работ и участник выставок в нашей стране и за рубежом. Но и о воинах он говорит не ради занимательной беседы. Игорь Лотиев открыл нам лица осетинских военных XIX-XX веков.
 |  |
Игорь Лотиев. Итальянская серия. "Паж с флагом" (1), "Барабанщик" (2).
Учитель рисования и директор детской художественной школы в Беслане разглядел в мальчике дар и помог Игорю Лотиеву поверить в себя. По окончании института в Москве, Лотиева пригласили в Студию военных художников имени М.Б. Грекова. Со студией не сложилось, но интерес к военной живописи остался. И помнились рассказы отца о предках, легендарных офицерах Собственного Его Императорского Величества Конвоя.
 |  |
Серия портретов «Осетины в Собственном Его Императорского Величества Конвое». С картин Игоря Лотиева смотрят не просто военные. Это летопись, история народа в лицах. На протяжении долгих лет художник по крупицам восстанавливал биографии осетинских офицеров, служивших при дворе Романовых и потом, после 1917 года, пострадавших за это. Художник написал целую серию портретов канувших в Лету осетин-конвойцев. Многие из них стали в свое время генералами царской армии. Картины были выставлены ко дню 400-летия Дома Романовых. Лотиев был удостоен специальной премии «Бородино». Вся серия >>>
|
Игорь Лотиев. Обер-офицер Л.-Гв. Кавказско-Горского полуэскадрона Абисалов Элькон (1). генерал-лейтенант Абациев Дзамболат (Дмитрий) Константинович (2)
Двадцать лет Игорь Лотиев воскрешал на холсте их лики, чистые и прекрасные лица осетинских офицеров, служивших при дворе русских императоров. Сегодня в этой серии 60 акварелей, 60 живописных документов истории.
Игорь Лотиев. Пантеон божеств в осетинском Нартском эпосе. Вся серия >>>
Уастырджи – защитник воинов и путников (1), Галагон – покровитель ветров (2), Донбеттыр – хозяин водного царства (3), Уацилла – повелитель стихийных сил природы (4), Афсати – божество охоты (5)
У осетин есть свой Нартский эпос и свой пантеон, но до Лотиева его на холсте не существовало. Теперь, трудами и мастерством художника в божественные лица можно взглянуть. И задуматься о вечности.
 |  |
Игорь Лотиев. Живопись лошади,"Друг" (1), "Магнолия" (2). Вся серия >>>
Игорь Лотиев. День поминовения. Дипломная работа, 1990 г. Бронзовая медаль Академии художеств СССР
ЦИТАТА:
Игорь ЛОТИЕВ:
Я не просто пишу портреты осетин-конвойцев — я стараюсь полностью воссоздать историческую личность. На каждого человека собран материал, различные сведения о нем — так получается исторический документ, который родственники будут хранить годами и передавать своим потомкам. Я рассуждал таким образом, что если я этого не сделаю, то никто этого не сделает.
Текст: Владислав Ольгин. Иллюстрации: ilotiti.com
© Федеральный журнал «Горец»
Для тех, кто любит высоту
Перейти на страницу голосования >>>
Читайте также:
gorets-media.ru
Конвой Игоря Лотиева, Сайт газеты Северная Осетия
Конвой Игоря Лотиева
30.07.2018 14:30 180 0
Гость "СО" – член Московского союза художников, автор уникальных проектов: пантеона "12 небожителей осетинского Нартского эпоса" и серии портретов "Осетины в лейб-гвардии в собственном Его императорского Величества конвое" Игорь ЛОТИЕВ.
Начало пути
Родился Игорь Лотиев в с. Буроне Северной Осетии в семье рабочих, отец был водителем, мама работала на БМК, затем проводником поезда. Но в этой, далекой от искусства среде, он уже в детстве почувствовал, к чему тянется его душа. Рисование в школе вел Борис Тогузов, благодаря которому Игорь и стал художником: "Этот человек и наставил меня на путь творчества. Мой учитель окончил Санкт-Петербургскую художественную академию и вернулся домой с идеей открыть при БМК художественную школу. Это первый человек, который разговаривал со мной, по-взрослому, – с искрой в глазах рассказывает Игорь Лотиев. "К окончанию школы в 1977 году у меня в голове созрела мысль о том, чтобы поступать в художественное училище. На тот момент учебное заведение существовало уже 4 года, преподаватели – весь цвет искусства, все наши самые лучшие художники: Шалва Бедоев, Юрий Дзантиев, Эльбрус Саккаев, Дмитрий Хетагов, Эльбрус Цогоев, Магрез Келехсаев, директор – Зара Газданова. Им было интересно с нами работать, а нам – учиться у профессионалов, все совпало", – рассказывает мой собеседник.
Осознанный выбор
"Уже на первом курсе я рассматривал свой дальнейший путь в живописи. Было два места, куда я планировал поступать после училища – Питерская академия и Московский суриковский институт. Будущий художник съездил "на разведку" и в Северную столицу, и в Москву, но Питер на душу ему не лег. И тогда он четко решил, что обучение продолжит в Москве. "Уже в училище я прекрасно понимал, что нужно максимально набраться знаний. Воспитание было таким, что и я, и мое ближайшее окружение полагались только на себя, а значит – надо было хорошо учиться. Наши педагоги вложили нам в души и головы понимание нашей профессии. Это каждодневный труд. Чтобы сформироваться как мастер, нужно на протяжении всей жизни много читать, изучать историю искусства, технику и рисовать, рисовать..." – делится мыслями художник.
Со второй попытки Игорь Лотиев стал студентом Академического художественного института имени В. И. Сурикова. После защиты диплома его пригласили на работу в Студию военных художников имени М. Б. Грекова – государственную творческую организацию Министерства обороны РФ. "Я уже начал оформлять бумаги, мне показали мастерскую, но… были 90-е, распад СССР повлек за собой большие проблемы. Возвращаться домой смысла не было. Я считал, что должен реализовать полученные знания в столице", – вспоминает он. И тогда ему встретился покровитель, который бесплатно предоставил квартиру, одновременно ставшую и мастерской. А взамен Игорю заказывали картины лучших арабских скакунов, поэтому большой пласт в творчестве художника занимают работы лошадей. "Не то чтобы я писал эти работы от безысходности. Мне это было на самом деле интересно. В то же время нужно было задумываться о том, чтобы обозначить себя и свое имя в искусстве. Было очень трудно", – говорит мастер. Сегодня, спустя годы упорного труда, у него есть свое жилье и мастерская в Москве. Игорь Лотиев довольно поздно женился, воспитывает дочь.
Попасть в образ
"Все, что я делаю, связано с Северной Осетией. Долгое время я вынашивал идею создать пантеон небожителей из осетинского, я подчеркиваю, Нартского эпоса, истоки зарождения которого, да простят меня наши соседи, принадлежат все-таки осетинам", – говорит собеседник.
Образы начали приходить еще в то время, когда Игорь Лотиев учился в Суриковском училище. Целых пятнадцать лет ушло на создание проекта. С его картин, быстро растиражированных на календарях и в Интернете, на нас смотрят Уастырджи – защитник воинов и путников, Галагон – покровитель ветров, Донбеттыр – хозяин водного царства, Уацилла – повелитель сил природы, Афсати – божество охоты, и у каждого свой характер… "Моя задача как художника была в том, чтобы попасть в этот образ. К сожалению, состоялась лишь одна выставка – в 2001 году работы выставлялись в Художественном музее им. М.Туганова. Сегодня они находятся в частной коллекции", – отмечает автор.
"Моя жизнь"
Игорь Лотиев вынашивает и другие идеи. "Начало проекту "Осетины в лейбгвардии в собственном Его императорского Величества конвое" положило то, что я просто решил больше узнать об истоках своей фамилии. Ездил в Моздок, побывал в станицах Новоосетиновской, Черноярской, где жили осетинские казаки, впоследствии ставшие генералами царской армии. Исторически так сложилось, что все Лотиевы – военные. Мои предки служили в охране трех царей – Александра II, Александра III и Николая II. Я точно знаю про четверых предков, которые служили в императорском конвое, но удалось найти лишь одно изображение – Николая Лотиева", рассказывает художник.
Он настолько погрузился в тему, что вот уже тридцать лет занимается поиском архивных материалов. Кусов, Абациев, генерал Туганов, к слову, первый осетин, служивший у царя, благодаря которому появилась целая плеяда военных из Осетии… Обращаясь к созданию портрета того или иного офицера или генерала царской армии, Игорь Лотиев изучает в архивах фотографии и биографии военных, их послужные и наградные списки. Большая удача, если находится фотография, иначе приходится воссоздавать образ по деталям.
Год от года, несмотря на возникающие во время поисков информации препятствия, Игорь встречает все больше и больше зацепок. Сегодня в лотиевском конвое 110 портретов, и это не просто картины, это – исторический документ, можно сказать, народная энциклопедия. А еще – шанс отдать должное предкам, которые проявили себя в военном деле.
С картин Игоря Лотиева на нас смотрят не просто военные, а лучшие люди эпохи, осетины, которым император Николай II доверял свою жизнь. Часть работ выставлялась в Москве к 400-летию дома Романовых, за этот труд художник был удостоен престижной премии губернатора Подмосковья "Бородино". Кроме того, этот проект дважды выставлялся в Доме национальностей
г. Москвы, а впервые жители Владикавказа увидели его в 2011 году в Национальном музее, экспозиция была приурочена к 200-летию лейб-гвардии императорского конвоя. В Дни культуры в Осетии в Сочинском музее современной истории тоже можно было познакомиться с произведениями Игоря Лотиева.
"Я максимально хотел бы поднять фамильные списки тех, кто служил в конвое, чтобы более полно отразить фамильный ряд. Вы только посмотрите, сколько достоинства, благородства в этих лицах. К сожалению, с течением времени мы утрачиваем сокровенные ценности. Мы обязаны беречь самое лучшее, что было в наших предках, ради наших детей. Этот проект – моя жизнь", – с волнением в глазах говорит Игорь Лотиев и подчеркивает: "Есть много того, чего я еще не знаю, что нужно изучить. Каждый из нас живет для чего-то. А чтобы обозначить себя, каждый из нас должен понимать на протяжении всей жизни, зачем живет и чего хочет".
Художник Игорь Лотиев посвятил больше двадцати лет серии портретов «Осетины в Собственном Его Императорского Величества Конвое»
Целая летопись, история народа в лицах, которую так умело изобразил художник Игорь Лотиев. С картин смотрят не просто военные – это настоящие герои, которым доверял свою жизнь сам император Николай II. Люди, которых рисовал с фотографий художник, служили в Конвое Его Величества. Игорь Лотиев потратил двадцать лет на то, чтобы показать и рассказать современникам об осетинах, многие из которых стали генералами царской армии. Игорь Лотиев получил премию Губернатора Московской Области «Бородино». Его работы были выставлены ко дню 400-летия дома Романовых.
Это не картины, а скорее научные работы, исторические документы. Серии портретов «Осетины в Собственном Его Императорского Величества Конвое» художник Игорь Лотиев посвятил больше двадцати лет. Старые фотографии, восстановленная по крупицам биография. За каждым портретом история осетинского народа, которой можно и нужно гордиться, считает живописец.
Игорь Лотиев, художник-живописец: «Благородство такое. Время, видимо, как мясорубка, крутит, вертит. И мы меняемся, это такая мясорубка. Какие-то теряем сокровенные вещи, к сожалению. Нельзя отбрасывать. Надо возвращаться и беречь то самое благородное, что было у наших предков».
И он возвращался снова и снова. Туда, где жил в детстве, в Моздок. Искал информацию, старые изображения, находил на общих фотографиях. Именно здесь, в станицах Новосетиновской, Черноярской, жили осетинские казаки, те, кто впоследствии стали генералами царской армии. Кусов, Абациев, Туганов. Последний – и вовсе первый осетин, служивший у царя. Генерал Туганов многое сделал, чтобы появилась целая плеяда военных из Осетии.
Сейчас художник работает над образом Исай Гайтова, Картина будет 76-й в серии портретов «Конвой Его Императорского Величества». Генерал-майор царской армии Гайтов начинал службу оруженосцем. За сорок лет в армии сделал блестящую военную карьеру.
Предки самого художника служили в царской охране. Пока найдены материалы только по Николаю Лотиеву. Еще тогда, когда отец рассказывал о славных предках, мастер живописи видел их образы: в черкесках, со взглядом, полным достоинства. Но тогда, в советское время, обо всем, что было связано с именем царя, говорили шепотом. Студент Лотиев не говорил вовсе – просто молча вынашивал идею.
Игорь Лотиев, художник-живописец: «Все ради чего? Ради того, чтобы наши дети были нормальными, чтобы не остались мы безродными, чтобы не тыкали в нас пальцем. Мы должны сами о себе позаботиться».
Осетин – это практически синоним верности, говорит Игорь Лотиев. С такой же верностью Игорь Лотиев работает над образами предков. Бывало, что буквально среди мусора находил старые фотографии тех, кому первое лицо государство доверяло свою жизнь.
Игорь Лотиев, художник-живописец: «Фотографии безымянные. Редко, когда казак стоит в полный рост и в обмундировании. Они все только голова, с плечевым поясом. Все остальное приходилось дорабатывать. Изучать костюм. Он менялся».
«Осетинский Конвой Императорского величества» на 400-летии дома Романовых приковал взгляды критиков и любителей истории. За свою работу Игорь Лотиев получил премию губернатора Московской области «Бородино».
Игорь Лотиев, художник-живописец: «Для меня для самого, как для человека, это было открытие. Мне их кто-то показал. Надо было просто применить способность и отрисовать их».
Идти по жизни в сопровождении такого «Конвоя» – настоящая честь, говорит художник. И добавляет: еще столько забытых имен и лиц хранит история. И их еще предстоит оживить.
Роза Камболова
www.skfo.ru
«Осетия – слово, которым я горжусь с детства» Осетия Квайса
Игорь ЛОТИЕВ: «Осетия – слово, которым я горжусь с детства»
Осетия всегда считалась землей, рождающей талантливых людей. И самобытных художников среди них – россыпь. Сегодня они творят не только на родине, но и во всей России. Наш земляк, выпускник Московского государственного художественного института им. Сурикова, член Московского союза художников Игорь ЛОТИЕВ недавно завершил серьезную и очень большую работу – написал 50 портретов осетин Терского казачьего войска, входивших в Императорский конвой. Жители Северной Осетии первыми увидят благородные лица доблестных предков.
О грядущей выставке, профессиональном становлении и любви к родным просторам художник охотно рассказал корреспонденту сайта «Осетия-Квайса» Марине КАДИЕВОЙ.
– Добрый день! А день у такого художника, как вы, начинается с чего?
– Как у многих обычных людей – с работы. Завтракаю – и сразу иду в мастерскую.
– Коста Хетагуров писал: «Весь мир – мой храм!» Можно ли сказать, что ваш мир – это не только ваша мастерская?
– Жизнь же не состоит из одного творчества. У меня есть семья, ребенок. Все это вместе – и есть мой мир.
– Когда вы осознали, что ваша стезя – искусство?
– Сколько себя помню, все время любил рисовать. Сначала, как всякий ребенок, криво и косо, но достаточно интересно. Изображал рыбок, аквариумы… А потом в моей жизни появились детская художественная школа в Беслане и ее директор, учитель рисования Борис Афакоевич Тогузов, который, можно сказать, наставил меня на правильный путь. Он помог мне поверить в себя, в то, что у меня есть способности и желание творить. Дома, в Северной Осетии, до сих пор висит натюрморт, написанный мною в 17 лет, причем написанный больше на юношеских эмоциях и чувствах. Каждый раз, когда я приезжаю на родину, смотрю на него и понимаю – сейчас я уже так бы не смог.
– После художественной школы вы…
– Поступил в Северо-Осетинское художественное училище во Владикавказе. Кстати, вместе с Олегом Басаевым – заслуженным деятелем искусств Северной Осетии, членом-корреспондентом Российской академии художеств, которого считаю сегодня одним из лучших живописцев. Он нестандартный, интересный художник со своим почерком, что очень важно.
Помню, на первом курсе нам преподавал заслуженный художник республики Эльбрус Цогоев, он нас учил акварели. Потом меня забрали в армию, и я отслужил два года.
– Что было потом?
– Потом я вернулся на второй курс и попал в мастерскую Магреза Келехсаева. Он-то меня в люди и вывел.
Игорь ЛОТИЕВ. Аллегория. 1992 г. – А как удалось поступить в Московский государственный академический художественный институт им. В.И. Сурикова?
– Я для себя решил сразу, что хочу продолжить дальнейшее образование в Москве. Через год после выпуска, в 1984 году, поехал в столицу сдавать экзамены в институт им. В.И. Сурикова. Экзамены были сложные – нужно было выполнить перед строгой комиссией два рисунка, две живописные работы и две композиции. На все это ушел целый месяц. В итоге я набрал хорошие баллы, став третьим или четвертым в списке поступивших.
– Что больше всего запомнилось во время учебы в институте?
– Запомнилось все только хорошее. Это же целых шесть лет жизни! Время было другое, и Москва была другая. Люди были добрые, никто никого не притеснял, не убивал, не грабил. Мы часто гуляли даже ночами… Об этом периоде можно рассказывать целый день.
Я окончил мастерскую народного художника СССР Дмитрия Константиновича Мочальского – мастера, который воспитал многих великолепных живописцев. Вообще обучение в институте не было школярским. Там никто никого не учил, как смешивать краски, как натягивать холсты… Все это и так знали. Преподаватели больше говорили о жизни, пытались научить нас более глубоким вещам – уметь видеть жизнь, смотреть, наблюдать. Как говорил Д.К. Мочальский: «Если усек, то это на всю жизнь, а если нет…»
Мы часто выезжали на практику в другие города – в Калугу, Суздаль, Керчь. Тогда государство и институт могли себе это позволить. Пленэр – очень важная вещь, особенно для живописцев.
– Почему решили остаться в Москве?
– В принципе я не собирался оставаться в Москве. Так получилось. По окончании института меня пригласили в Студию военных художников им. М.Б. Грекова. Но не удалось туда попасть – началась перестройка, хаос, и студия, финансируемая главным политическим управлением армии, зависла. Все гарантии моего устройства, можно сказать, погорели.
Надо было как-то выживать в эти трудные для всей страны годы, когда народу было совсем не до искусства. Возвращаться домой с пустыми руками не хотелось, и я стал усердно работать. Какие-то картины продавались… Было, конечно, непросто.
Игорь ЛОТИЕВ. День поминовения. Бронзовая медаль Академии художеств СССР. 1990 – Своя мастерская уже была?
– Свою мастерскую я получил недавно. Все это время работал благодаря поддержке и помощи друзей – ребят из Осетии, с которыми учился и жил. Тогда был золотой век осетинского художественного искусства! Вы знаете, в Суриковском нас было десять осетин, в то время как из других республик по два-три человека. Среди наших – Билар Царикаев, Андрей Плиев, Руслан Тавасиев, Казбек Наскидаев, Олег Цхурбаев… У Олега в мастерской я вообще семь лет проработал, пока свою не получил.
– Что для вас Осетия? Когда были на родине в последний раз?
– В августе этого года. У меня там мама, родственники. Отца, к сожалению, уже нет в живых. Осетия – это моя родина. И что означает это слово, я знаю с детства. Меня родители воспитывали с чувством любви к родной земле. Когда я окончил школу, мама подарила мне альбом с изображениями живописных уголков Северной Осетии и подписала: «Люби, сынок, свою родину и не забывай про нас».
– Откуда произошла фамилия Лотиевых?
– Фамилия небольшая. Насколько мне известно, Лотиевы спустились в свое время с Дигорского ущелья и поселились на равнине, а именно в Моздоке, одном из центров Терского казачьего войска, в котором служили осетины. Кстати, среди конвойцев, портреты которых я недавно написал, немало моих родственников – Лотиевых. К сожалению, о них мало что известно.
Меня всегда интересовала история происхождения моей фамилии. Еще в детстве отец часто возил меня в станицу Ново-Осетинскую и Черноярскую, откуда в основном набирали людей в конвой. Отец хотел, чтобы я знал своих предков, родственников, и знакомил меня с ними. Теперь, каждый год, когда я бываю в Осетии, я непременно езжу в станицы, узнаю новых людей, нахожу новые родственные связи.
Историческая справка
Феликс КИРЕЕВ
«Осетинский феномен в истории Терского казачьего войска»
Первые осетины-горцы появились в Моздоке в 1764 году, т.е. уже через год после основания крепости. В это время здесь проживало 6 осетинских семей. В 1785 году в Моздоке уже насчитывалось 223 осетина, составлявших 88 семейств. Со дня появления первых осетин в Моздоке их стали привлекать к воинской службе. В 1764 году была сформирована горская команда из осетин и кабардинцев для несения охранной службы. Некоторые из них впоследствии стали офицерами и были награждены боевыми наградами.
***
Первыми переселенцами из Дигории, основавшими в 1804 году в 25 километрах от Моздока поселение Черноярское, стали братья Кургосовы, капитан русской службы Тавсурко и священник Алексей. Вслед за Кургосовыми в Черноярское быстрыми темпами стали переселяться другие семьи из Дигорского ущелья, а также осетины-иронцы. Уже спустя год поселение насчитывало 40 дворов. Через пять лет после основания Черноярского на моздокскую равнину переселилось селение Масыгкау Дигорского общества. В трех километрах от Черноярской они построили селение, названное Ново-Осетинское, но в народе долгое время хранилось название «Масыгкау».
***
Первоначально, дигорские переселенцы несли службу на охранных постах, пока в 1824 году не произошло знаменательное событие – поселения Черноярское и Ново-Осетинское были переименованы в станицы, а их жители причислены к казакам. С этого времени казаки-осетины на равных со всеми терцами участвовали во всей деятельности Терского казачества. В 1850 году в двух станицах было 207 дворов, а в 1900 году – 533 двора. Кроме этого, при осетинских станицах существовали еще хутора Тускаева, Елбаева, Гокинаева, Аркалова, Савлаева.
***
В 1-м Волгском полку Терского казачьего войска служили: полковник Александр Тускаев, есаулы Василий Бегиев и Георгий Цугулиев, подъесаулы Константин Лотиев и Владимир Агоев, сотники Владимир Гажеев, Константин Гульдиев и Константин Агоев, хорунжие Владимир Кулов и Георгий Цугулиев.
Игорь ЛОТИЕВ. Падение Татартупа. 2007 г. – Уникальную работу – портреты осетин, входивших в Императорский конвой, вы завершили недавно. Почему обратились к этой теме? Кто помогал, консультировал?
– Обратился потому, что многие даже не знают, что осетины входили в этот конвой. Моей идеей было создать не столько красочные полотна, сколько живописные документы о каждом конкретном человеке. И на это, включая поиск нужного материала, у меня ушло целых три года. Портреты, а их 50, выполнены в акварели, потому что написание в масле потребовало бы еще большего времени. Я хотел показать всем осетинам, что у нас были такие доблестные предки, на которых надо равняться.
Большое спасибо историку Феликсу Кирееву за помощь. Это талантливый, безотказный человек, настоящий профессионал своего дела.
– Вам раньше доводилось писать по фотографиям?
– Да, однажды я сделал портрет известного общественного и военного деятеля Асламурзы Есиева. Он хранится у меня в мастерской. Мне всегда нравилась эта личность.
– Ваши горы Осетии отличаются от их традиционного изображения (например, работы «Аллегория», «Меланхолия», «Маленькие заботы или вечное ожидание» и многие другие). Как рождаются подобные образы?
– Вообще все, что связано с Осетией, является основной линией моего творчества. Это свое, родное. Все, что я сумел накопить за 50 лет, я выражаю своим собственным почерком. Художник пока живет, видит, переживает, он работает. Нужно все пропускать через себя и только потом выплескивать на холст. В этом и заключается настоящее искусство.
Люблю создавать жанровые вещи с людьми, с фигурами, над которыми можно поразмышлять, пофилософствовать. Чтобы они цепляли человека и наводили его на какие-то мысли. Многие картины, слава Богу, покупаются. Но, к сожалению, большинство уезжают за границу. Как, например, мой любимый «Тутовник»…
– «Тутовник»?
– Да, благодаря которому часто буквально выживал. И очень благодарен ему за это. Это святое дерево в Беслане у пруда, с которым у меня связаны самые теплые воспоминания, в разных вариантах я написал раз пять. Две работы находятся в Москве, третью купил немец, четвертую – англичанка, пятую – осетинка. А себе я сделать так и не успел. В этом году тутовник зверски разрубили. Прекрасное дерево, видимо, помешало строительству интерната, казалось бы, для детей… Моему негодованию нет предела. Да, впрочем, что говорить о дереве, если сегодня с людьми так поступают. Раньше таких называли врагами народа.
Я часто ходил полюбоваться деревом со своей дочкой, она тогда только-только училась говорить. Я ей: «Пойдем к тутику?». Она: «Пойдем!» Мы с ней даже фотографировались на его фоне. Недавно она меня спрашивает: «А мы пойдем к тутику?» А тутика-то уже нет…
Игорь ЛОТИЕВ. Тутовник. 2000 г. – Осетии вы посвятили и свою дипломную работу «День поминовения». Расскажите о ней и о том, как она была отмечена Академией художеств СССР?
– Я просто сделал поклон всем своим предкам, благодаря которым сейчас живу на этой земле. В Москве картина получила хороший отзыв Государственной экзаменационной комиссии, а потом (это же советские времена были) ее послали в Санкт-Петербург. Тогда туда свозили лучшие дипломные работы со всего Советского Союза и проводили большую выставку. Я получил бронзовую медаль. И для меня это была большая победа.
– Где сейчас эта картина?
– В мастерской. Спрятана. Просто она очень большая, четыре метра…
– Среди ваших работ есть «Итальянская серия»… Вообще за рубежом случалось бывать?
– Два раза был в Соединенных Штатах. Работал в Музее современного искусства Р. Табакмана в Нью-Йорке. В общей сложности месяцев семь там пробыл. Писал все, что хотел, и оставил немало картин. Как мне потом говорили, многие из них позже были распроданы на аукционах.
– Вы – участник многих выставок во Владикавказе, в Москве, в других странах. Какая из них запомнилась больше всего?
– Пожалуй, выставка пантеона осетинских божеств во Владикавказе. Осетины имеют свой эпос, своих святых, которых раньше никто из художников не изображал. Я решил восполнить этот пробел и создал 12 ликов божеств, ликов вечности. Это наша история, наше прошлое и настоящее. Боги, может, потому и гневаются, что мы их забыли. Эту серию работ практически сразу же купили.
– В этом году в Интернете появился ваш персональный сайт, на котором можно познакомиться с вашим творчеством. Будет ли он дальше развиваться? Вы вообще с компьютером на «ты»?
– Сайт родился недавно благодаря близким и друзьям, которые мне помогают. Потому что пока я с компьютером на «вы», но, надеюсь, в скором будущем буду на «ты». Если выставка конвойцев состоится, я на какое-то время выставлю их портреты в Интернете, чтобы люди могли посмотреть.
– Эта выставка – задача на ближайшее будущее?
– Пока да. Вначале она пройдет дома, во Владикавказе, и будет приурочена к 200-летию со дня основания Императорского конвоя. Это дань памяти тем славным осетинам, которые доблестно служили на благо своей родины и показали себя достойно. Таких людей, людей с принципами, идеями и честью, сегодня нам очень не хватает.
– Какими качествами должен обладать настоящий художник?
– Надо быть преданным своему делу, быть честным по отношению к своему делу, надо отдавать работе практически все. Тогда и появляется слово художник. Быть художником всегда было сложно, потому что помимо искусства существуют еще такие важные ценности, как семья. Здесь важно уметь все это правильно совмещать.
Игорь ЛОТИЕВ. Маленькие заботы или вечное ожидание. 1995 г. osetia.kvaisa.ru
» Игорь ЛОТИЕВ. Лики вечности Осетия Квайса
Игорь ЛОТИЕВ. Лики вечности
Игорь ЛОТИЕВ. Уастырджи. 
Игорь ЛОТИЕВ. Уацилла. 
Игорь ЛОТИЕВ. Фалвара.
Игорь ЛОТИЕВ. Тутыр.
Игорь ЛОТИЕВ. Сафа.
Игорь ЛОТИЕВ. Афсати.
Игорь ЛОТИЕВ. Донбеттыр.
Игорь ЛОТИЕВ. Курдалагон.
Игорь ЛОТИЕВ. Галагон.
Игорь ЛОТИЕВ. Гатаг.
Игорь ЛОТИЕВ. Балсаг.
Игорь ЛОТИЕВ. Барастыр.
osetia.kvaisa.ru
Интервью с художником Игорем Лотиевым
В гостях у "Правды.Ру" известный московский художник Игорь Лотиев. Творчество Игоря Лотиева необычно тем, что художник на протяжении долгих лет по крупицам восстанавливал биографии осетинских офицеров, служивших при дворе Романовых и потом, после 1917 года, пострадавших за это. Художник написал целую серию портретов канувших в Лету осетин-конвойцев.
В Московском доме национальностей открылась выставка и презентация акварели Игоря Лотиева. Выставка называется "Осетины в Собственном Его Императорского Величества Конвое". Посвящена она 400-летию Дома Романовых. Это историческая портретная серия осетинских офицеров, созданию которой художник посвятил более 20 лет. Игорь Лотиев — член союза художников города Москвы, участник большого количества выставок, проходивших как в России, так и за рубежом.
— Игорь, расскажите, как вы пришли к этой теме? Что было в ней такого, что заставило вас заниматься ею столько лет?
— Когда мой отец рассказывал о том, что мои предки до революции служили в конвое и среди них были легендарные офицеры, я воспринимал это все как байки и легенды. Прошло время, я стал увлекаться этой темой. Началось с того, что захотел узнать больше о своих родственниках. Мой отец привез меня в станицу и стал знакомить со своими двоюродными братьями, сестрами. Наша старинная осетинская фамилия дала много ветвей.
Я начал собирать материал, читать, вникать. Оказалось, что эти станицы, из которых происходят большинство конвойцев — Новоосетинская, Черноярская, Котляревская, Елисеевская и другие — имели огромное значение не только для Осетии, но и для всей России. В этих станицах практически в каждом доме жил военнослужащий.
Чтобы попасть на службу в СЕЙВ конвой, считавшийся, как теперь бы сказали суперэлитным, требовались особые данные, нужно было соответствовать определенным физическим параметрам, да и психологическая подготовка требовалась особая, воин должен был быть готовым в любой момент отдать жизнь за царя и любого члена монаршей семьи. Так что, отбор проводился очень строго.
Читайте также: Виктор Тартанов — поющий в темноте
Присягнув императору, конвойцы, так именовались в быту служащие в охране государя, оставались ему верны до конца. В конвое в разное время служили и мои родственники. Вообще казаки в начале 20 века были страшной силой. Не мудрено, что Троцкий хотел уничтожить казачество.
Казаков-осетин, преданно служивших царю, расстреливали целыми семьями, ссылали в Сибирь, и лишь кто-то чудом спасся, оказавшись в эмиграции. Были обыски, забирали все памятные вещи, награды… Ничего не разрешалось брать с собой в ссылку. Жены, матери прятали фотографии своих родственников, и с ними отправлялись в чужие края. Благодаря их героизму удалось спасти какие-то архивы.
И только так сохранилась какая-то память о предках, потому что когда я начал работать над портретами, найти фотографии практически исчезнувшего рода было очень трудно.
— Более шестидесяти портретов написаны вами по старым фотографиям… Поражает красота, мужественность и какая-то особая одухотворенность лиц. А ведь это простые телохранители. У нынешних "коллег" не то что духа — интеллекта часто не наблюдается. В чем различие?
— Наверное, в высоком предназначении того, кого они охраняли. Государь — помазанник Божий и охранять его высокая доля… Прежде чем приступить к работе, для меня было важно найти послужной список офицеров — это было обязательное условие. Узнать как можно больше о них из достоверных источников. Не скрою, что поначалу был удивлен, узнав, что многие из них были высокообразованными людьми. Они знали иностранные языки (французский, немецкий, английский), много читали, некоторые даже писали стихи. Они были очень интересными людьми для своего времени, некоторые вели дневники… Эти чудом сохранившиеся записи очень помогли в работе.
У меня был предок по имени Лотиев Константин Степанович. Я случайно нашел газету за 1913 год, в которой писалось, что в 1906 году Константин Лотиев получил ранение в бою. Лежал в госпитале и за доблесть и отвагу был награжден золотой георгиевской шашкой. Тогда ему было всего 26 лет, он был образованным офицером, говорил на осетинском, русском, французском языках.
Потом из госпиталя он отправился на фронт и во время русско-японской войны пропал без вести. Мне удалось найти его фотографию. И если вы посмотрите на меня и на это фото — практически одно лицо. Нашел я еще одного родственника Лотиева Константина Семеновича.
Он был полковником царской армии, во время репрессий успел эмигрировать во Францию. Там он жил все оставшиеся годы. Похоронен на кладбище Сент-Женевьев де Буа.
Собирая материал, я много ходил по домам в станицах. Сразу скажу, что встретился с определенными трудностями. Когда заходил разговор, все очень настороженно относились к вопросам. Каждого приходилось убеждать, уговаривать, прежде чем он даст фотографию или данные. Спасибо моим родственникам, которые за меня ручались, иначе ничего не получилось бы, люди очень недоверчиво восприняли человека, задающего странные вопросы, за которые раньше расстреливали.
Читайте также: Армен Джигарханян: Боюсь выносить страшный приговор
И в селе пошли слухи, колесо завертелось, некоторые начали сами приносить фотографии. Кто-то приносил вещи и даже оружие. Принесли старинную винтовку — все это долгие пряталось, сохранялось. Это экспонаты, которым нет цены. И наконец состоялась первая выставка во Владикавказе, а потом в Сочи. Сегодня в Москве. Сейчас я представил 60 портретов.
Неудивительно, что после того как проходили выставки и на них побывало большое количество народа, у этих героев нашлись потомки, причем в разных странах. Ведь я не просто пишу портреты — я стараюсь полностью воссоздать историческую личность. На каждого человека собран материал, различные сведения о нем — так получается исторический документ, который родственники будут хранить годами и передавать своим потомкам. Я рассуждал таким образом, что если я этого не сделаю, то никто этого не сделает.
— Времена, когда конвойцы охраняли царя, были неспокойными, полными политических противоречий. Конвойцы-осетины занимались только охраной царя или еще участвовали в каких-то политических движениях?
— Никогда конвойцы не занимались политикой и уж точно не плели политических интриг. У них была четкая задача — охранять царя. Когда я начал поднимать материалы, то к своему ужасу понял, что до сегодняшнего дня конвой был оболганным. Считается, что они предали государя. Люди, которые так говорят, просто понятия не имеют, о чем говорят.
Конвойцы никогда не вмешивались в политические дрязги, они присягали императору и оставались верны ему до конца. У них была своя миссия — охранять государя, даже если это стоило им жизни. Служба была очень тяжелая, император много перемещался. Во время покушения на Александра Второго с государем был осетин-конвоец Сагеев Никифор, помимо него еще несколько казаков. Но все было настолько неожиданно, бомбисты тщательно готовили покушение и четко попали в карету. Казаки схватили террористов, но от взрыва конвоец Сагеев погиб. Император был смертельно ранен.
Во время революции осетины-охранники были с императором Николаем до конца, он распустил их всех приказом. Они видели, что царь слабый, видели, что творится в стране, но их миссия, повторюсь, была охранять монарха. Получив на руки приказ о роспуске, конвойцы были вынуждены подчиниться. Они были очень преданными воинами, многие не хотели оставлять государя. Вообще, людей с таким чувством долга, с такой верностью в наше время, мне кажется, не найти… У осетин преданность впитывается с молоком матери, это качество переходило из поколения в поколение, из семьи в семью.
— Это действительно особенное качество. Вы, наверное, испытываете невероятную гордость за свой народ?
— Можете мои слова расценить как угодно, но раньше считалось, что осетин — это синоним верности. Такой своей чертой, как верность, осетинский народ всегда гордился, но сегодня осетинское общество претерпело большие изменения. Например, появились такие черты, как необязательность, неумение держать слово. К своему сожалению, я вижу много негатива среди своих соотечественников.
Читайте также: Никита Михалков: Все за деньги, но это мелочи
Иногда думаю, что я могу сделать, чтобы вернуть эти ценные понятия своему народу? То, что я сделал, это всего лишь маленькая частичка. У нас богатая история, есть чем и кем гордится. Но мы свою историю забыли, обесценили.
Осетинский народ дал большое количество военнослужащих. Пусть это прозвучит нескромно, но среди кавказских народов за годы Великой Отечественной войны осетины получили за боевые заслуги звание Героев Советского Союза в процентном отношении больше всех.
Мы, аланы, — боевой народ, умеем воевать. Если принесли присягу — защищаем, свято веря тому, чему присягнули. Хотелось, чтобы так оставалось всегда.
Читайте самое интересное в рубрике "Общество"
www.pravda.ru
Игорь Лотиев: "Осетин - синоним верности"
В гостях у "Правды.Ру" известный московский художник Игорь Лотиев. Творчество Игоря Лотиева необычно тем, что художник на протяжении долгих лет по крупицам восстанавливал биографии осетинских офицеров, служивших при дворе Романовых и потом, после 1917 года, пострадавших за это. Художник написал целую серию портретов канувших в Лету осетин-конвойцев.В Московском доме национальностей открылась выставка и презентация акварели Игоря Лотиева. Выставка называется "Осетины в Собственном Его Императорского Величества Конвое". Посвящена она 400-летию Дома Романовых. Это историческая портретная серия осетинских офицеров, созданию которой художник посвятил более 20 лет. Игорь Лотиев — член союза художников города Москвы, участник большого количества выставок, проходивших как в России, так и за рубежом.
— Игорь, расскажите, как вы пришли к этой теме? Что было в ней такого, что заставило вас заниматься ею столько лет?
— Когда мой отец рассказывал о том, что мои предки до революции служили в конвое и среди них были легендарные офицеры, я воспринимал это все как байки и легенды. Прошло время, я стал увлекаться этой темой. Началось с того, что захотел узнать больше о своих родственниках. Мой отец привез меня в станицу и стал знакомить со своими двоюродными братьями, сестрами. Наша старинная осетинская фамилия дала много ветвей.
Я начал собирать материал, читать, вникать. Оказалось, что эти станицы, из которых происходят большинство конвойцев — Новоосетинская, Черноярская, Котляревская, Елисеевская и другие — имели огромное значение не только для Осетии, но и для всей России. В этих станицах практически в каждом доме жил военнослужащий.
Чтобы попасть на службу в СЕЙВ конвой, считавшийся, как теперь бы сказали суперэлитным, требовались особые данные, нужно было соответствовать определенным физическим параметрам, да и психологическая подготовка требовалась особая, воин должен был быть готовым в любой момент отдать жизнь за царя и любого члена монаршей семьи. Так что, отбор проводился очень строго.
Присягнув императору, конвойцы, так именовались в быту служащие в охране государя, оставались ему верны до конца. В конвое в разное время служили и мои родственники. Вообще казаки в начале 20 века были страшной силой. Не мудрено, что Троцкий хотел уничтожить казачество.
Казаков-осетин, преданно служивших царю, расстреливали целыми семьями, ссылали в Сибирь, и лишь кто-то чудом спасся, оказавшись в эмиграции. Были обыски, забирали все памятные вещи, награды… Ничего не разрешалось брать с собой в ссылку. Жены, матери прятали фотографии своих родственников, и с ними отправлялись в чужие края. Благодаря их героизму удалось спасти какие-то архивы.
И только так сохранилась какая-то память о предках, потому что когда я начал работать над портретами, найти фотографии практически исчезнувшего рода было очень трудно.— Более шестидесяти портретов написаны вами по старым фотографиям… Поражает красота, мужественность и какая-то особая одухотворенность лиц. А ведь это простые телохранители. У нынешних "коллег" не то что духа — интеллекта часто не наблюдается. В чем различие?
— Наверное, в высоком предназначении того, кого они охраняли. Государь — помазанник Божий и охранять его высокая доля… Прежде чем приступить к работе, для меня было важно найти послужной список офицеров — это было обязательное условие. Узнать как можно больше о них из достоверных источников. Не скрою, что поначалу был удивлен, узнав, что многие из них были высокообразованными людьми. Они знали иностранные языки (французский, немецкий, английский), много читали, некоторые даже писали стихи. Они были очень интересными людьми для своего времени, некоторые вели дневники… Эти чудом сохранившиеся записи очень помогли в работе.
У меня был предок по имени Лотиев Константин Степанович. Я случайно нашел газету за 1913 год, в которой писалось, что в 1906 году Константин Лотиев получил ранение в бою. Лежал в госпитале и за доблесть и отвагу был награжден золотой георгиевской шашкой. Тогда ему было всего 26 лет, он был образованным офицером, говорил на осетинском, русском, французском языках.
Потом из госпиталя он отправился на фронт и во время русско-японской войны пропал без вести. Мне удалось найти его фотографию. И если вы посмотрите на меня и на это фото — практически одно лицо. Нашел я еще одного родственника Лотиева Константина Семеновича.
Он был полковником царской армии, во время репрессий успел эмигрировать во Францию. Там он жил все оставшиеся годы. Похоронен на кладбище Сент-Женевьев де Буа.
Собирая материал, я много ходил по домам в станицах. Сразу скажу, что встретился с определенными трудностями. Когда заходил разговор, все очень настороженно относились к вопросам. Каждого приходилось убеждать, уговаривать, прежде чем он даст фотографию или данные. Спасибо моим родственникам, которые за меня ручались, иначе ничего не получилось бы, люди очень недоверчиво восприняли человека, задающего странные вопросы, за которые раньше расстреливали.
И в селе пошли слухи, колесо завертелось, некоторые начали сами приносить фотографии. Кто-то приносил вещи и даже оружие. Принесли старинную винтовку — все это долгие пряталось, сохранялось. Это экспонаты, которым нет цены. И наконец состоялась первая выставка во Владикавказе, а потом в Сочи. Сегодня в Москве. Сейчас я представил 60 портретов.
Неудивительно, что после того как проходили выставки и на них побывало большое количество народа, у этих героев нашлись потомки, причем в разных странах. Ведь я не просто пишу портреты — я стараюсь полностью воссоздать историческую личность. На каждого человека собран материал, различные сведения о нем — так получается исторический документ, который родственники будут хранить годами и передавать своим потомкам. Я рассуждал таким образом, что если я этого не сделаю, то никто этого не сделает.
— Времена, когда конвойцы охраняли царя, были неспокойными, полными политических противоречий. Конвойцы-осетины занимались только охраной царя или еще участвовали в каких-то политических движениях?
— Никогда конвойцы не занимались политикой и уж точно не плели политических интриг. У них была четкая задача — охранять царя. Когда я начал поднимать материалы, то к своему ужасу понял, что до сегодняшнего дня конвой был оболганным. Считается, что они предали государя. Люди, которые так говорят, просто понятия не имеют, о чем говорят.
Конвойцы никогда не вмешивались в политические дрязги, они присягали императору и оставались верны ему до конца. У них была своя миссия — охранять государя, даже если это стоило им жизни. Служба была очень тяжелая, император много перемещался. Во время покушения на Александра Второго с государем был осетин-конвоец Сагеев Никифор, помимо него еще несколько казаков. Но все было настолько неожиданно, бомбисты тщательно готовили покушение и четко попали в карету. Казаки схватили террористов, но от взрыва конвоец Сагеев погиб. Император был смертельно ранен.
Во время революции осетины-охранники были с императором Николаем до конца, он распустил их всех приказом. Они видели, что царь слабый, видели, что творится в стране, но их миссия, повторюсь, была охранять монарха. Получив на руки приказ о роспуске, конвойцы были вынуждены подчиниться. Они были очень преданными воинами, многие не хотели оставлять государя. Вообще, людей с таким чувством долга, с такой верностью в наше время, мне кажется, не найти… У осетин преданность впитывается с молоком матери, это качество переходило из поколения в поколение, из семьи в семью.
— Это действительно особенное качество. Вы, наверное, испытываете невероятную гордость за свой народ?
— Можете мои слова расценить как угодно, но раньше считалось, что осетин — это синоним верности. Такой своей чертой, как верность, осетинский народ всегда гордился, но сегодня осетинское общество претерпело большие изменения. Например, появились такие черты, как необязательность, неумение держать слово. К своему сожалению, я вижу много негатива среди своих соотечественников.
Иногда думаю, что я могу сделать, чтобы вернуть эти ценные понятия своему народу? То, что я сделал, это всего лишь маленькая частичка. У нас богатая история, есть чем и кем гордится. Но мы свою историю забыли, обесценили.
Осетинский народ дал большое количество военнослужащих. Пусть это прозвучит нескромно, но среди кавказских народов за годы Великой Отечественной войны осетины получили за боевые заслуги звание Героев Советского Союза в процентном отношении больше всех.
Мы, аланы, — боевой народ, умеем воевать. Если принесли присягу — защищаем, свято веря тому, чему присягнули. Хотелось, чтобы так оставалось всегда.
Анжела Якубовская
terskiykazak.livejournal.com
