Большевик (картина). Большевик картина

Большевик (картина) — WiKi

«Большеви́к» — картина советского художника Бориса Кустодиева, написанная в 1920 году.

У названия этой картины есть и другие значения, см. Большевик.

На картине изображена гигантская фигура большевика, держащего в своих руках развевающийся красный флаг и идущего по заполненной толпой улице меж дворцов и домов к церкви, ставшей на его пути в «светлое будущее». Работа была написана Кустодиевым в качестве осмысления им причин и последствий Октябрьской революции 1917 года, в результате которой к власти пришли большевики. Желая выразить «чувство стихийного в большевизме», художник прибег к несвойственной его творчеству аллегории, написав большевика как нового бога из «коммунистического рая». Ввиду этого Кустодиев побоялся отправлять картину на выставку, считая, что её сочтут провокацией по отношению к советской власти. Однако вскоре данная работа стала рассматриваться критиками как классика советского изобразительного искусства первых послереволюционных лет, решённая в наивно-символической манере. В настоящее время картина находится в коллекции Государственной Третьяковской галереи в Москве.

Контекст

  «Автопортрет у окна»

Будучи оригинальным бытописателем купеческой жизни, идеализировавшим этот мир, впоследствии Кустодиев обратился к революционной тематике[1][2]. Последние 15 лет своей жизни он был частично парализован по причине опухоли спинного мозга, которой заболел ещё в 1915 году[3][4][5]. Будучи практически прикованным к инвалидной коляске, события Февральской революции 1917 года Кустодиев наблюдал только из квартиры[1][2]. В письме Василию Лужскому от 6 марта 1917 года Кустодиев, находившийся под впечатлением от революционных событий, из которых он «видел, только то, что у меня на площади под окнами», поздравил его «с великой радостью»[6]:

Как будто все во сне и так же, как во сне, или, лучше, в старинной „феерии“, все провалилось куда-то старое, вчерашнее, на что боялись смотреть, оказалось не только не страшным, а просто испарилось „яко дым“!!! Как-то теперь все это войдет в берега и как-то будет там, на войне. Хочется верить, что все будет хорошо и там. Ведь это дело показало, что много силы в нашем народе и на многое он способен, надо только его до предела довести. […] Здесь все еще кипит, все еще улицы полны народом, хотя порядок образцовый. Никогда так не сетовал на свою жизнь, которая не позволяет мне выйти на улицу — ведь „такой“ улицы надо столетиями дожидаться!

  «27 февраля 1917 года»

По свежим воспоминаниям об увиденном, в 1917 году, по ранее созданному этюду, Кустодиев написал картину «27 февраля 1917 года»[7][8] (90 × 72 см; холст, масло; Государственная Третьяковская галерея)[9]. Дочь художника, Ирина, впоследствии рассказывала[10]:

Помню морозный день, дымы из труб тянулись прямо к небу. Из большого окна мастерской на Введенской видна была заснеженная улица. Сугробы с синими тенями. Зимнее солнце озаряло толпы народа с красными флагами. Прямо у нашего дома остановился грузовик с солдатами. У многих на винтовках — алые флажки. Отец попросил меня придвинуть к окну колясочку, к которой его уже не первый год приковал тяжкий недуг. […] Итак, я подкатила коляску. Подставила мольберт. В мастерской была тишина, а за окном кипела жизнь. Кто-то кричал. Бурлила толпа. Но звуки не проникали в студию. Отец писал около трех часов. Пока не ушло солнце. Когда я увидела его глаза, они были влажны. Подумав, что у него начались боли, я принесла лекарство. — Ирочка, ты не понимаешь, что это за счастье, что у нас в Петербурге я вижу красные флаги свободы!

Именно этот день стал апофеозом февральской революции, закончившейся созданием Временного правительства[11][12]. По оценкам критиков, разлив народной стихии, выраженный в ликующих солдатах с красными флагами, озарёнными яркими и светлыми красками, свидетельствует о том, что Кустодиев искренне приветствовал революцию[13][8].

Несмотря на отречение Николая II, упразднение самодержавия, смену в рядах полиции, жандармерии, губернаторов, аграрная реформа была отложена, а войска продолжили вести боевые действия, хотя революция во многом была вызвана Первой мировой войной[12]. Положительные перемены в жизни страны, которых так ждал Кустодиев, не начались: война, как и террор, не закончилась — они несли с собой нищету, голод и общественный раскол[14]. Новое Временное правительство, пользовавшееся поддержкой старого чиновничьего аппарата, не обладало реальной властью, а Совет рабочих и солдатских депутатов, поддержанный армейскими массами, в свою очередь не обладал законной властью; сложившееся «двоевластие» разрешилось Октябрьской революцией 1917 года — низложением Временного правительства и приходом к власти большевиков[12]. Началась гражданская война, ставшая тяжёлым испытанием для Кустодиева: многие его друзья уехали из страны, а семье с трудом удавалось сводить концы с концами[14]. Несмотря на нужду и частью неприятные перемены в его жизни, Кустодиев, как и большинство русских художников, встал на сторону революции, не считая её отрицательным событием для страны[15][14][2]. Понимая всю тяжесть своей болезни, он часто говорил своим детям, Ирине и Кириллу: «Счастливые вы, доживете и увидите всю красоту предстоящей жизни»[16]. С первых послереволюционных лет Кустодиев активно включился в творческую работу для новой, советской власти: участвовал в праздничном оформлении Петрограда к 1-й годовщине Октября, оформлял книги о Ленине, написал четыре ленинских портрета, принял участие в разработке «будёновки», создавал плакаты, лубки, панно и полотна, прославляющие революцию и изображающие революционную Россию в радужных тонах[17][14][2][18][19][20]. Так он стал одним из зачинателей нового художественного направления — соцреализма[14].

Создание

Спустя три года после Октябрьской революции Кустодиев подошёл к синтезу и осмыслению всего происшедшего; плодом его раздумий стала картина «Большевик», написанная в 1919—1920 годах[21][22][16][8][14]. Кустодиев понимал революцию как народный бунт, стихийный и гигантский по своему размаху[1]. В письме к Лужскому от 29 апреля 1918 года Кустодиев поделился своими чувствами: «всюду дерутся, кто-то кого-то побеждает, накладывает один на другого контрибуции или в тюрьму сажает. […] Нашу соседку помещицу только что посадили в тюрьму и требуют 10 000 р. выкупа![К 1] […] Вот во что выродились наши долгожданные свободы. Вспоминаю наши вечера у Вас в начале войны, когда все так горячо принималось и все были полны надежд на будущее, как все это оказалось не таким, как ждали и хотели». Приведя в пример газетное сообщение о гибели в Харькове при представлении «Грозы» их общей знакомой актрисы Полевицкой[К 2], но не слишком веря этим слухам, Кустодиев заметил, что «правда, мы так привыкли ко всяческим не только трагическим случаям, но и сверхтрагическим, особенно в наше милое время пролетарско-крестьянско-коммунистического рая… Но все-таки известия такого рода о близких людях особенно больны»[24]. По замечанию литературоведа Юрия Карякина, именно «вот эта боль и взорвалась в „Большевике“», боязнь Кустодиева за дом и за семью[25].

  «Вступление» (первый вариант)   «Вступление» (второй вариант)

В беседе с Всеволодом Воиновым художник говорил, что в то время его неудержимо «привлекала к себе мысль выразить в большой картине чувство стихийного в большевизме»[26][27][28]. Как отметил историк культуры Михаил Лифшиц, «большевик для художника — это человек, выражающий волю большинства. Большевик неотделим от народа, он часть его, он силён величием идей, владеющих умами всех»[29]. В поиске образа героя своего нового полотна, нового хозяина Руси, Кустодиев обратился к русскому героическому эпосу, чуть ли не впервые в своём творчестве прибегнув к аллегории — наглядному средству выражения народной, общественной трактовки революции[21][22][17][30][15]. Сюжет «Большевика» образно восходит и является своего рода повторением другой знаменитой работы Кустодиева, антимонархической карикатуры под названием «Вступление. 1905 год. Москва», исполненной им в двух вариантах в 1905 году для журнала «Жупел» (26 × 26 см; бумага, тушь, акварель; Государственная Третьяковская галерея). С помощью не свойственной художнику аллегории он изобразил кровавое и жестокое подавление мятежа на Пресне во время декабрьского восстания 1905 года в Москве: солдаты стреляют в демонстрантов с красными флагами, рушатся дома, пылают пожары, гибнут люди, и над всем этим царит Смерть — огромный окровавленный скелет, ростом выше домов, с диким воем врывающийся на городские улицы[31][32][33][34][35][36]. В работе над картиной Кустодиев использовал и предварительные наброски к «Большевику», созданные ещё в 1919 году[37]. По свидетельству Воинова, в кустодиевском альбоме был проект картины, в котором по концепции «старых мастеров» соединялись «раскрытые интерьеры и улица»[38].

  Портрет Замятина, Кустодиев

Создание полотна в кольце блокады, нужды и холода стало для художника настоящим подвигом[17]. Воинов, впервые увидевший «Большевика» в мастерской Кустодиева, записал 3 декабря в своём дневнике за 1921 год, что «картина производит огромное впечатление», и в ней, «по-моему, есть глубокое чувство художника к переживаемым им событиям, чисто чувственное, интуитивное»[39][40]. Тогда же, зимой, «Большевика» увидел писатель Евгений Замятин, верный друг Кустодиева, приехавший к нему в мастерскую на позирование для своего портрета. Поначалу он был влюблён в революцию как в «свободную, огнеглазую любовницу», но после победы большевиков стал различать в цензуре печати «жандармскую коросту», а в арестах «советской полицией» инакомыслящих — «знакомый дух охранки». Дважды, в 1919 и 1922 годах, Замятин арестовывался за антисоветскую деятельность и чуть не был выслан из Советской России на «философском пароходе», во многом из-за своей публицистики, а также романа-антиутопии «Мы», ставившего знак вопроса над большевистским «светлым будущим», Как пишет биограф Кустодиева Аркадий Кудря, Замятин, к тому времени сформировавший свое отношение к власти, «надо полагать, по достоинству оценил» «Большевика»[41].

Композиция

Картина размерами 101 × 141 см написана маслом на холсте[1]. Слева внизу подпись: «Б. Кустодиевъ/1920»[42][43].

  «Большевик», фрагмент

Символическая, гротескная фигура могучего мужика огромного, исполинского роста возвышается с развевающимся красным стягом в руках над городом и народом[1][15][22][21]. Образ его не лишён черт повседневности и решён в конкретно-бытовом плане, наивно и прямолинейно: простое русское бородатое лицо, неопрятная одежда, зимняя рабочая куртка-ватник и сапоги, шапка-ушанка и развевающийся серый шарф[44][15][33][45][46][16][21][37][47]. Неукротимый, энергичный, волевой и мужественный, несоразмерный всему окружению большевик, как эдакий Илья Муромец, размашисто шагает меж дворцов, домов и звёздных глав церквей[30][46][17][22][47][37]. В этом богатыре как персонификации Октябрьской революции виден сам Иван из поэмы «150 000 000» Владимира Маяковского: «Россия вся единый Иван,/и рука у него — Нева,/а пятки — каспийские степи…»; здесь поэт перевоплотился в своего героя, который как в стихотворении Марины Цветаевой: «Превыше крестов и труб,/Крещенный в огне и дыме,/Архангел-тяжелоступ…»[47][48]. Большевик ступает через толпу людишек-муравьёв как Гулливер среди лилипутов, он своего рода «Гулливер революции»[45][33][15][37]. Вооружённые демонстранты выглядят довольно обыденно: солдаты в серых шинелях и папахах, матросы в бескозырках, несколько всадников, в том числе окружившие подъехавший автомобиль. Толпа движется по городу, по Москве — к Кремлю от горы с домами, на которой заметно здание Румянцевского музея (позже Библиотека им. В. И. Ленина)[33][15][37][40]. Большевик будто произрастает из коллективного человеческого тела, гущи народа, из бесчисленных и безликих, тёмных масс миллионов людей, заполнивших до отказа тесные улицы и переулки, по которым они бегут толпой, текут потоком вслед за вожаком в светлое будущее[16][17][46][14][21][49].

  «Колосс», Гойя

Городской люд осенён огромным, грандиозно развевающимся кроваво-красным полотнищем стяга, которое, как пылающее пламя революционного пожара, окутало всё городское пространство и змееподобно закрыло все небо, теряясь за линией горизонта и распростёршись по всему верхнему краю картины как «новые небеса»[33][46][14][21] (Книга пророка Исаии, 66:22)[50]. Стиснув зубы, большевик крепко сжимает могучими своими руками древко знамени[21][40]. Голова большевика выходит за верхний край полотна, она будто касается небес и обрамлена складками знамени; зритель может увидеть в нём «Ангела сильного […] облачённого облаком; над головой его была радуга», и «ноги его как столпы огненные»[46] (Откровение Иоанна Богослова, 10:1)[51]. Большевик та сила, которая поворотила Россию[37]; делом рук своих, знаменем, он попирает собой всё вокруг, что там церкви — большевик выше самого бога[52]; он Колосс[40], охвативший космос, «витрувианский человек», маячащий в облаках как грядущий идеал[32]. Писатель Аркадий Кудря отмечал, что воплощённый в разгневанном человеке зрительный образ большевика переполнен яростью[53], что, по замечанию филолога Юрия Степанова, является выражением ужаса, коллективного бессознательного, и берёт исток в картине Франсиско Гойи «Колосс[en]», написанной им около 1808 года, на которой страшный великан с силой поднимается из моря над толпой в ужасе разбегающихся людей[45][33]. Степанов также рассказывал о бытовании среди старых москвичей одной легенды, согласно которой Фёдор Шаляпин во время написания Кустодиевым его портрета увидел у него дома эту картину с фигурой огромного большевика и, содрогнувшись, сказал: «Ну, пора уезжать?»[45][33].

  Церковь «Большевика»

По мнению нескольких критиков, большевик горящим, фанатичным взглядом смотрит в сторону маленькой, умалённой и униженной церквушки, задавленной его гигантской фигурой[21][37][14]. В прежних картинах Кустодиев придавал церквям уютную и величественную красоту, сообразно высказыванию самого художника, как-то записанному Воиновым: «Церковь на моей картине — моя подпись»[37]. По трактовке Карякина, большевик, идя на церковь, личный мир Кустодиева, «идет на художника, его хочет стереть с лица земли»[25]. Некоторые критики считали, что церковь стала на пути большевика как последний «символ самодержавия, верная хранительница старых порядков», которую он легко переступит как раньше перешагивал дома, как растаптывал всё прежде[21][39][14]. Однако эту интерпретацию образа искусствовед Илья Зильберштейн считал небогатой, засомневавшись в том, что церковь оказалась лишь «последней преградой» на пути большевика, буквально «поднявшегося во весть рост» в дни Октябрьской революции[44]. По выражению Воинова, «большевик движется на церковь» будто «красный призрак», который «опьяняет и увлекает за собой массы»; в этом по мнению критиков можно разглядеть отсылку к чётко обозначенному к моменту создания полотна отношению новой власти к религии[37][38]. Примечательно, что по свидетельству того же Воинова, в первоначальном варианте картины Кустодиев хотел изобразить на крыше церкви прячущихся в ужасе попа и дьякона, но под влиянием мнения жены передумал, отказавшись от этой довольно карикатурной идеи[21][38][25].

В данном полотне Кустодиев отказался от характерной для его дореволюционных картин декоративной расцветки. По композиции «Большевик» больше похож на «27 февраля 1917 года»: оба произведения представляют из себя зимние пейзажи. Однако в случае «Большевика», снег, являющийся любимым выразительным средством Кустодиева, померк до синевы от тени огромных фигуры и флага, сквозь складки которого проникают редкие всполохи солнечного света. Доминирующие на полотне красные и чёрные тона, благодаря которым «Большевик» приобретает победную монументальность, добавляют композиции ощущение бунтарства, бесконтрольности и стихийности, которыми наполнено «27 февраля 1917 года», во многом из-за собственных наивно романтических революционных представлений художника[14][17][21]. Как отмечал Воинов, «чисто живописное достоинство картины превосходно — борьба синих теней с яркими лучами скользящего солнца, брызги света на заиндевевших деревьях, голубые тени на снегу»[38].

Восприятие и влияние

  «Новая планета», Юон

«Большевик» оказался одним из самых первых, наиболее известных и значительных произведений тех лет, созданных на революционную тему при помощи аллегории и ставших классикой советского изобразительного искусства[54][27][55][16][17][28]. По мнению Зильберштейна, данная картина занимает «исключительное место в творчестве Кустодиева», её отличает «убедительность яркой мысли и взволнованного чувства художника»[44]. Как писал Анатолий Дмитренко, «несмотря на известную наивность и некоторую надуманность решения», картина волнует «смелостью живописного, композиционного построения, искренностью, желанием художника откликнуться на события времени»[22]. Вместе с тем некоторые советские критики при оценке «Большевика» Кустодиева не упускали из виду «крамольный» своего рода «перепев его же сатирического рисунка 1905 года», что говорило о том, «насколько не в силах был понять Кустодиев пролетарского характера Октябрьской революции»[56]. Также отмечалось, что «революционная тематика трактовалась им в декоративно-стилизованной символике, что сообщало его творчеству этого периода мелкобуржуазный налет», который очевиден в «Большевике», наделённом «ошибочным пониманием им русской революции как проявления неорганизованных, стихийных народных сил»[57]. Однако в реальности многие картины Кустодиева первых послереволюционных лет наполнены обобщёнными, романтическими и пафосными образами, передающими ощущение грандиозных перемен в стране и атмосферу радостного возбуждения[22][58][2]. Подход Кустодиева, творчество которого вошло в стадию наивно-символической оценки революции, схож с методом Константина Юона, изобразившего в своей работе «Новая планета» (1921 год; 71 × 100,8 см; картон, темпера; Государственная Третьяковская галерея) по аналогии с миром космоса метафоричное разрушение старого строя и рождение нового советского государства[59][55][28][60][61]. Проявившийся в «Большевике», по оценке Рафаила Кауфмана, жизнеутверждающий мотив, несмотря на всю его аллегоричность, позволил Кустодиеву создать несколько по-настоящему реалистичных картин революционного празднества, какими стали полотна «Праздник в честь 2-го конгресса Коминтерна 19 июля 1920 года. Демонстрация на площади Урицкого» (1921 год; 133 × 268 см; холст, масло; Государственный Русский музей) и «Ночной праздник на Неве» (1923 год; 107 × 216 см; холст, масло; Государственный центральный музей современной истории России)[62][58][63][64].

«Праздник в честь 2-го конгресса Коминтерна…»	«Ночной праздник на Неве»

Судьба

Закончив работу над картиной, Кустодиев не сразу отправил её на выставку, побоявшись того, что её сочтут идеологической провокацией по отношению к власти[25]. Впервые «Большевик» экспонировался лишь в 1923 году, на 4-й выставке Ассоциации художников революционной России[42][43], куда художник вступил в том же году[5]. В том же году Кустодиев предложил «Большевика» организаторам выставки картин и скульптур «Красная Армия. 1918—1923», посвящённой 5-летию Красной Армии. Он особо отметил свою готовность продать картину музею Красной Армии, и это предложение было принято с восторгом, которого Кустодиев не ожидал, так как, по-видимому, руководство музея увидело в «Большевике» иной смысл, чем тот, который был воплощён художником. Репродукция «Большевика» была опубликована в журналах «Красная новь» и «Всемирная иллюстрация», а саму картину редактор последнего издания Николай Шебуев объявил «самой сильной, яркой, талантливой, идейной» на всей выставке, охарактеризовав её сюжет так: «Колосс Рабочий с загорелым лицом и мозолистыми руками шагает по трупам изгнившего, изжившего мира»[65][66]. В 1924 году Кустодиев рискнул отдать картину на выставку в Венеции, где она значилась под ещё более красноречивым названием «Триумфатор»[67][42][43][25]. После смерти Кустодиева в 1927 году в возрасте всего 49 лет[68][16] «Большевик» экспонировался на выставках, организованных Русским музеем и Третьяковской галереей[69]. В 1954 году картина была передана из Центрального музея Советской Армии в Государственную Третьяковскую галерею в Москве[42][43], где и находится в настоящее время[1]. В 2017 году «Большевик» экспонировался на выставке в Королевской академии художеств в Лондоне, посвящённой искусству, рождённому Октябрьской революцией[70]. Картина мало известна в Великобритании[71], но при этом её репродукция украшала плакат выставки[72].

Отражение в культуре

  Почтовая марка «Большевик»

В 50-ю годовщину Октябрьской революции репродукция картины «Большевик» была помещена на цветную обложку первого номера журнала «Огонёк» за 1967 год[18].

В 1978 году в серии «100 лет со дня рождения Б. М. Кустодиева (1878—1927)», включавшей в себя пять почтовых марок и блок[73], была выпущена марка с репродукцией картины «Большевик»[74].

Комментарии

1. ↑ Под соседкой-помещицей понимается «жена профессора университета» Мария Федоровна Поленова, помогавшая жене Кустодиева, Юлии Евстафьевне, с родами[23].
2. ↑ Сообщение о смерти актрисы Елены Александровны Полевицкой оказалось ложным[23].

Примечания

1. ↑ 1 2 3 4 5 6 Большевик. Государственная Третьяковская галерея. Проверено 2 мая 2017.
2. ↑ 1 2 3 4 5 АХРР, 2014, с. 25.
3. ↑ Отрывки из книги Л. И. Дворецкого «Живопись и медицина». Недуги великих. Праздничный художник. — Consilium Medicum, 2011. — № 7. — С. 48—51.
4. ↑ Мария Микулина. Предстал в новом цвете. Кустодиев: когда созидательное важнее физического. Частный корреспондент (23 сентября 2015). Проверено 2 мая 2017.
5. ↑ 1 2 Кустодиев Борис Михайлович. Государственная Третьяковская галерея. Проверено 2 мая 2017.
6. ↑ Капланова, 1979, с. 82—83.
7. ↑ Долгополов, 1986, с. 46.
8. ↑ 1 2 3 Володарский, 2004, с. 34.
9. ↑ 27 февраля 1917 года. 1917. Art-Catalog.ru. Проверено 2 мая 2017.
10. ↑ Долгополов, 1986, с. 46—47.
11. ↑ Борис Соколов, Алексей Синяков. Конец света и живопись: 6 художников русской революции. Mir24.tv (23 февраля 2017). Проверено 27 мая 2017.
12. ↑ 1 2 3 27 февраля 1917. Кустодиев.. Саратовский государственный университет имени Н. Г. Чернышевского. Проверено 2 мая 2017.
13. ↑ Кустодиев Б. М. «27 февраля 1917 года». Kustodiev-Art.ru. Проверено 2 мая 2017.
14. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 Кустодиев, 2014, с. 45.
15. ↑ 1 2 3 4 5 6 Шкарлупина, 2015, с. 312.
16. ↑ 1 2 3 4 5 6 Долгополов, 1986, с. 47.
17. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 Долгополов, 1986, с. 158.
18. ↑ 1 2 Юрий Вострецов. «Красная Волга». Пролетарский художник Борис Кустодиев. Трудовая Россия (2003). Проверено 2 мая 2017.
19. ↑ Лебедева В. Е. Кустодиев Борис Михайлович. БСЭ. Проверено 2 мая 2017.
20. ↑ Владимир Богданов, Юлия Максимова, Мария Онучина. Самые дорогие картины русских художников. Artinvestment.ru (11 апреля 2008). Проверено 2 мая 2017.
21. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 Пикулев, 1951, с. 29.
22. ↑ 1 2 3 4 5 6 Дмитренко, 1970, с. 290.
23. ↑ 1 2 Кудря, 2006, с. 193.
24. ↑ Кудря, 2006, с. 192.
25. ↑ 1 2 3 4 5 Карякин Ю. Ф. Дневник русского читателя. Кустодиев. Две боли, две болезни. 23 января 2006 // Журнал «Знамя». — 2009. — № 4.
26. ↑ Никифоров, 1948, с. 14.
27. ↑ 1 2 Эткинд, 1960, с. 118.
28. ↑ 1 2 3 Каменский, 1989, с. 89.
29. ↑ Лифшиц, 1981, с. 135.
30. ↑ 1 2 Докучаева, 1991, с. 30.
31. ↑ Эткинд, 1960, с. 48.
32. ↑ 1 2 Соколов, 2013, с. 271.
33. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 Кубрякова, Янко, 2017, с. 28.
34. ↑ Артем Локалов. Некто 1917. Чем встретит Третьяковка столетие Октября. Российская газета (10 апреля 2017). Проверено 2 мая 2017.
35. ↑ Вступление. 1905 год. Москва. 1905. Art-Catalog.ru. Проверено 2 мая 2017.
36. ↑ Вступление. 1905 год. Москва. 1905. Art-Catalog.ru. Проверено 2 мая 2017.
37. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 Кудря, 2006, с. 227.
38. ↑ 1 2 3 4 Воинов, 1967, с. 209.
39. ↑ 1 2 Кудря, 2006, с. 227—228.
40. ↑ 1 2 3 4 Воинов, 1967, с. 208.
41. ↑ Кудря, 2006, с. 252—255.
42. ↑ 1 2 3 4 Эткинд, 1982, с. 198.
43. ↑ 1 2 3 4 Брук, Иовлева, 2005, с. 217.
44. ↑ 1 2 3 Зильберштейн И. С. «Сходство» или плагиат?. — Журнал «Огонёк». — Издательство «Правда», 20 января 1968. — № 4 (2117). — С. 29. — 42 с. — (Письма в редакцию).
45. ↑ 1 2 3 4 Степанов, 2001, с. 35.
46. ↑ 1 2 3 4 5 Бобринская, 2001, с. 496.
47. ↑ 1 2 3 Саакянц, 2002, с. 284.
48. ↑ Кантор, 2010, с. 71.
49. ↑ Дмитрий Барабанов «Красный уголок». Олег Кулик (совместно с Юрием Бабичем). ХL-галерея, Москва. — Художественный журнал, 1999. — № 24.
50. ↑ Исаия 66:22. Библия-тека. Проверено 2 мая 2017.
51. ↑ Откровение 10:1. Библия-тека. Проверено 2 мая 2017.
52. ↑ Кустодиев Б. М. «Большевик». Kustodiev-Art.ru. Проверено 2 мая 2017.
53. ↑ Кудря, 2006, с. 228.
54. ↑ Кауфман, 1951, с. 49.
55. ↑ 1 2 Аболина, 1977, с. 25.
56. ↑ Кудря, 2006, с. 293—294.
57. ↑ Кудря, 2006, с. 297—298.
58. ↑ 1 2 Кустодиев, 2014, с. 46.
59. ↑ Кауфман, 1951, с. 49—50.
60. ↑ АХРР, 2014, с. 35.
61. ↑ Новая планета. 1921. Art-Catalog.ru. Проверено 28 июня 2017.
62. ↑ Кауфман, 1951, с. 50.
63. ↑ Праздник в честь открытия II конгресса Коминтерна 19 июля 1920 года. Демонстрация на площади Урицкого. 1921. Art-Catalog.ru. Проверено 2 мая 2017.
64. ↑ Ночной праздник на Неве. 1923. Art-Catalog.ru. Проверено 2 мая 2017.
65. ↑ Кудря, 2006, с. 260.
66. ↑ Эткинд, 1982, с. 434.
67. ↑ Воинов, 1925, с. 40.
68. ↑ Капланова, 1979, с. 11.
69. ↑ Никита Елисеев. Оборотная сторона семьи художника. Журнал «Эксперт» (2004). Проверено 2 мая 2017.
70. ↑ Нина Спиридонова, Алиса Курманаева. Что музеи мира показывают к столетию Октябрьской революции. РБК (14 февраля 2017). Проверено 2 мая 2017.
71. ↑ Вадим Михайлов. Красная революция дотянулась до Лондона и Нью-Йорка. The Art Newspaper (9 февраля 2017). Проверено 2 мая 2017.
72. ↑ Александр Кан. Культурная жизнь Лондона: Александр Кан отвечает на ваши вопросы. BBC Russian (26 января 2017). Проверено 2 мая 2017.
73. ↑ Б. М. Кустодиев (1878—1927). MarkiMira.ru. Проверено 2 мая 2017.
74. ↑ «Большевик» из серии Б. М. Кустодиев (1878—1927). MarkiMira.ru. Проверено 2 мая 2017.

Литература

• Воинов В. В. Б. М. Кустодиев. — Госуд. издат., 1925. — 95 с.
• Никифоров В. М. Живопись: Краткий очерк. — Искусство, 1948. — 173 с.
• Пикулев И. И. Борис Михайлович Кустодиев: 1878-1927. — Искусство, 1951. — 38 с. — (Массовая библиотека).
• Кауфман Р. С. Советская тематическая картина 1917—1941. — Издательство Академии наук СССР, 1951. — 171 с.
• Эткинд М. Г. Борис Михаилович Кустодиев. — Искусство, 1960. — 217 с.
• Воинов В. В. 3 декабря // Борис Михайлович Кустодиев: мемуары / Сост. и ред. Капралов Б. А.. — Художник РСФСР, 1967. — 433 с.
• Дмитренко А. Ф. Кустодиев Борис Михайлович // Пятьдесят кратких биографий мастеров русского искусства. — Аврора, 1970. — 301 с.
• Аболина Р. Я., Веймарн Б. В., Сопоцинский О. И. Советское изобразительное искусство: 1917-1941. — Искусство, 1977. — 212 с.
• Капланова С. Г. В. В. Лужскому // Новое о Кустодиеве: Пути творческих поисков. — Изобразительное искусство, 1979. — 190 с.
• Лифшиц М. А. Философия искусства в прошлом и настоящем. — Искусство, 1981. — 421 с.
• Борис Кустодиев / Эткинд М. Г.. — Советский художник, 1982. — 453 с. — (Мастера нашего века).
• Долгополов И. В. Борис Кустодиев // Мастера и шедевры: в 3-х томах. — Издательство «Изобразительное искусство», 1986. — 784 с.
• Каменский А. А. Романтический монтаж. — Советский художник, 1989. — 334 с.
• Докучаева В. Н. Борис Кустодиев: Жизнь в творчестве. — Изобразительное искусство, 1991. — 205 с.
• Бобринская Е. А. Философия коллективизма» в советской живописи 1930-х годов // Искусствознание: журнал по истории и теории искусства. — М.: Государственный институт искусствознания, 2001. — № 2. — С. 489—506.
• Степанов Ю. С. Константы: словарь русской культуры. — Академический проект, 2001. — 989 с.
• Саакянц А. А. Жизнь Цветаевой: бессмертная птица — феникс. — Центрполиграф, 2002. — 825 с. — ISBN 9781561009374.
• Володарский В. М. Борис Кустодиев. — Белый город, 2004. — 47 с. — (Мастера живописи). — ISBN 9785779307697.
• Брук Я. В., Иовлева Л. И. Государственная Третьяковская галерея: Живопись конца XIX-начала XX века. — Красная площадь, 2005. — 416 с. — (Государственная Третьяковская галерея: каталог собрания).
• Кудря А. И. Глава XXVIII. «Большевик» и другие картины // Кустодиев. — Молодая гвардия, 2006. — 321 с. — (Жизнь замечательных людей). — ISBN 9785235027817.
• Кантор В. К. «Судить Божью тварь»: пророческий пафос Достоевского: очерки. — РОССПЭН, 2010. — 421 с. — (Российские Пропилеи).
• Соколов М. Н. Время и место. Искусство Возрождения как перворубеж виртуального пространства. — Directmedia, 2013. — 380 с. — ISBN 9785898261245.
• Кустодиев Борис Михайлович. — Комсомольская правда/Директ-Медиа, 2014. — 49 с. — (Великие художники). — ISBN 9785871072011.
• Ассоциация художников революционной России. — Комсомольская правда/Директ-Медиа, 2014. — 49 с. — (Великие художники). — ISBN 9785747501324.
• Шкарлупина Г. Д. Шаги в мир культуры: пособие по методике для студентов и учителей. — Directmedia, 2015. — 370 с. — ISBN 9785447515928.
• Кубрякова Е. С., Янко Т. Е. Язык и культура. Факты и ценности. К 70-летию Юрия Сергеевича Степанова. — Litres, 2017. — 600 с. — ISBN 9785457512214.

Ссылки

ru-wiki.org

Большевик (картина) — википедия орг

«Большеви́к» — картина советского художника Бориса Кустодиева, написанная в 1920 году.

У названия этой картины есть и другие значения, см. Большевик.

На картине изображена гигантская фигура большевика, держащего в своих руках развевающийся красный флаг и идущего по заполненной толпой улице меж дворцов и домов к церкви, ставшей на его пути в «светлое будущее». Работа была написана Кустодиевым в качестве осмысления им причин и последствий Октябрьской революции 1917 года, в результате которой к власти пришли большевики. Желая выразить «чувство стихийного в большевизме», художник прибег к несвойственной его творчеству аллегории, написав большевика как нового бога из «коммунистического рая». Ввиду этого Кустодиев побоялся отправлять картину на выставку, считая, что её сочтут провокацией по отношению к советской власти. Однако вскоре данная работа стала рассматриваться критиками как классика советского изобразительного искусства первых послереволюционных лет, решённая в наивно-символической манере. В настоящее время картина находится в коллекции Государственной Третьяковской галереи в Москве.

Контекст

  «Автопортрет у окна»

Будучи оригинальным бытописателем купеческой жизни, идеализировавшим этот мир, впоследствии Кустодиев обратился к революционной тематике[1][2]. Последние 15 лет своей жизни он был частично парализован по причине опухоли спинного мозга, которой заболел ещё в 1915 году[3][4][5]. Будучи практически прикованным к инвалидной коляске, события Февральской революции 1917 года Кустодиев наблюдал только из квартиры[1][2]. В письме Василию Лужскому от 6 марта 1917 года Кустодиев, находившийся под впечатлением от революционных событий, из которых он «видел, только то, что у меня на площади под окнами», поздравил его «с великой радостью»[6]:

Как будто все во сне и так же, как во сне, или, лучше, в старинной „феерии“, все провалилось куда-то старое, вчерашнее, на что боялись смотреть, оказалось не только не страшным, а просто испарилось „яко дым“!!! Как-то теперь все это войдет в берега и как-то будет там, на войне. Хочется верить, что все будет хорошо и там. Ведь это дело показало, что много силы в нашем народе и на многое он способен, надо только его до предела довести. […] Здесь все еще кипит, все еще улицы полны народом, хотя порядок образцовый. Никогда так не сетовал на свою жизнь, которая не позволяет мне выйти на улицу — ведь „такой“ улицы надо столетиями дожидаться!

  «27 февраля 1917 года»

По свежим воспоминаниям об увиденном, в 1917 году, по ранее созданному этюду, Кустодиев написал картину «27 февраля 1917 года»[7][8] (90 × 72 см; холст, масло; Государственная Третьяковская галерея)[9]. Дочь художника, Ирина, впоследствии рассказывала[10]:

Помню морозный день, дымы из труб тянулись прямо к небу. Из большого окна мастерской на Введенской видна была заснеженная улица. Сугробы с синими тенями. Зимнее солнце озаряло толпы народа с красными флагами. Прямо у нашего дома остановился грузовик с солдатами. У многих на винтовках — алые флажки. Отец попросил меня придвинуть к окну колясочку, к которой его уже не первый год приковал тяжкий недуг. […] Итак, я подкатила коляску. Подставила мольберт. В мастерской была тишина, а за окном кипела жизнь. Кто-то кричал. Бурлила толпа. Но звуки не проникали в студию. Отец писал около трех часов. Пока не ушло солнце. Когда я увидела его глаза, они были влажны. Подумав, что у него начались боли, я принесла лекарство. — Ирочка, ты не понимаешь, что это за счастье, что у нас в Петербурге я вижу красные флаги свободы!

Именно этот день стал апофеозом февральской революции, закончившейся созданием Временного правительства[11][12]. По оценкам критиков, разлив народной стихии, выраженный в ликующих солдатах с красными флагами, озарёнными яркими и светлыми красками, свидетельствует о том, что Кустодиев искренне приветствовал революцию[13][8].

Несмотря на отречение Николая II, упразднение самодержавия, смену в рядах полиции, жандармерии, губернаторов, аграрная реформа была отложена, а войска продолжили вести боевые действия, хотя революция во многом была вызвана Первой мировой войной[12]. Положительные перемены в жизни страны, которых так ждал Кустодиев, не начались: война, как и террор, не закончилась — они несли с собой нищету, голод и общественный раскол[14]. Новое Временное правительство, пользовавшееся поддержкой старого чиновничьего аппарата, не обладало реальной властью, а Совет рабочих и солдатских депутатов, поддержанный армейскими массами, в свою очередь не обладал законной властью; сложившееся «двоевластие» разрешилось Октябрьской революцией 1917 года — низложением Временного правительства и приходом к власти большевиков[12]. Началась гражданская война, ставшая тяжёлым испытанием для Кустодиева: многие его друзья уехали из страны, а семье с трудом удавалось сводить концы с концами[14]. Несмотря на нужду и частью неприятные перемены в его жизни, Кустодиев, как и большинство русских художников, встал на сторону революции, не считая её отрицательным событием для страны[15][14][2]. Понимая всю тяжесть своей болезни, он часто говорил своим детям, Ирине и Кириллу: «Счастливые вы, доживете и увидите всю красоту предстоящей жизни»[16]. С первых послереволюционных лет Кустодиев активно включился в творческую работу для новой, советской власти: участвовал в праздничном оформлении Петрограда к 1-й годовщине Октября, оформлял книги о Ленине, написал четыре ленинских портрета, принял участие в разработке «будёновки», создавал плакаты, лубки, панно и полотна, прославляющие революцию и изображающие революционную Россию в радужных тонах[17][14][2][18][19][20]. Так он стал одним из зачинателей нового художественного направления — соцреализма[14].

Создание

Спустя три года после Октябрьской революции Кустодиев подошёл к синтезу и осмыслению всего происшедшего; плодом его раздумий стала картина «Большевик», написанная в 1919—1920 годах[21][22][16][8][14]. Кустодиев понимал революцию как народный бунт, стихийный и гигантский по своему размаху[1]. В письме к Лужскому от 29 апреля 1918 года Кустодиев поделился своими чувствами: «всюду дерутся, кто-то кого-то побеждает, накладывает один на другого контрибуции или в тюрьму сажает. […] Нашу соседку помещицу только что посадили в тюрьму и требуют 10 000 р. выкупа![К 1] […] Вот во что выродились наши долгожданные свободы. Вспоминаю наши вечера у Вас в начале войны, когда все так горячо принималось и все были полны надежд на будущее, как все это оказалось не таким, как ждали и хотели». Приведя в пример газетное сообщение о гибели в Харькове при представлении «Грозы» их общей знакомой актрисы Полевицкой[К 2], но не слишком веря этим слухам, Кустодиев заметил, что «правда, мы так привыкли ко всяческим не только трагическим случаям, но и сверхтрагическим, особенно в наше милое время пролетарско-крестьянско-коммунистического рая… Но все-таки известия такого рода о близких людях особенно больны»[24]. По замечанию литературоведа Юрия Карякина, именно «вот эта боль и взорвалась в „Большевике“», боязнь Кустодиева за дом и за семью[25].

  «Вступление» (первый вариант)   «Вступление» (второй вариант)

В беседе с Всеволодом Воиновым художник говорил, что в то время его неудержимо «привлекала к себе мысль выразить в большой картине чувство стихийного в большевизме»[26][27][28]. Как отметил историк культуры Михаил Лифшиц, «большевик для художника — это человек, выражающий волю большинства. Большевик неотделим от народа, он часть его, он силён величием идей, владеющих умами всех»[29]. В поиске образа героя своего нового полотна, нового хозяина Руси, Кустодиев обратился к русскому героическому эпосу, чуть ли не впервые в своём творчестве прибегнув к аллегории — наглядному средству выражения народной, общественной трактовки революции[21][22][17][30][15]. Сюжет «Большевика» образно восходит и является своего рода повторением другой знаменитой работы Кустодиева, антимонархической карикатуры под названием «Вступление. 1905 год. Москва», исполненной им в двух вариантах в 1905 году для журнала «Жупел» (26 × 26 см; бумага, тушь, акварель; Государственная Третьяковская галерея). С помощью не свойственной художнику аллегории он изобразил кровавое и жестокое подавление мятежа на Пресне во время декабрьского восстания 1905 года в Москве: солдаты стреляют в демонстрантов с красными флагами, рушатся дома, пылают пожары, гибнут люди, и над всем этим царит Смерть — огромный окровавленный скелет, ростом выше домов, с диким воем врывающийся на городские улицы[31][32][33][34][35][36]. В работе над картиной Кустодиев использовал и предварительные наброски к «Большевику», созданные ещё в 1919 году[37]. По свидетельству Воинова, в кустодиевском альбоме был проект картины, в котором по концепции «старых мастеров» соединялись «раскрытые интерьеры и улица»[38].

  Портрет Замятина, Кустодиев

Создание полотна в кольце блокады, нужды и холода стало для художника настоящим подвигом[17]. Воинов, впервые увидевший «Большевика» в мастерской Кустодиева, записал 3 декабря в своём дневнике за 1921 год, что «картина производит огромное впечатление», и в ней, «по-моему, есть глубокое чувство художника к переживаемым им событиям, чисто чувственное, интуитивное»[39][40]. Тогда же, зимой, «Большевика» увидел писатель Евгений Замятин, верный друг Кустодиева, приехавший к нему в мастерскую на позирование для своего портрета. Поначалу он был влюблён в революцию как в «свободную, огнеглазую любовницу», но после победы большевиков стал различать в цензуре печати «жандармскую коросту», а в арестах «советской полицией» инакомыслящих — «знакомый дух охранки». Дважды, в 1919 и 1922 годах, Замятин арестовывался за антисоветскую деятельность и чуть не был выслан из Советской России на «философском пароходе», во многом из-за своей публицистики, а также романа-антиутопии «Мы», ставившего знак вопроса над большевистским «светлым будущим», Как пишет биограф Кустодиева Аркадий Кудря, Замятин, к тому времени сформировавший свое отношение к власти, «надо полагать, по достоинству оценил» «Большевика»[41].

Композиция

Картина размерами 101 × 141 см написана маслом на холсте[1]. Слева внизу подпись: «Б. Кустодиевъ/1920»[42][43].

  «Большевик», фрагмент

Символическая, гротескная фигура могучего мужика огромного, исполинского роста возвышается с развевающимся красным стягом в руках над городом и народом[1][15][22][21]. Образ его не лишён черт повседневности и решён в конкретно-бытовом плане, наивно и прямолинейно: простое русское бородатое лицо, неопрятная одежда, зимняя рабочая куртка-ватник и сапоги, шапка-ушанка и развевающийся серый шарф[44][15][33][45][46][16][21][37][47]. Неукротимый, энергичный, волевой и мужественный, несоразмерный всему окружению большевик, как эдакий Илья Муромец, размашисто шагает меж дворцов, домов и звёздных глав церквей[30][46][17][22][47][37]. В этом богатыре как персонификации Октябрьской революции виден сам Иван из поэмы «150 000 000» Владимира Маяковского: «Россия вся единый Иван,/и рука у него — Нева,/а пятки — каспийские степи…»; здесь поэт перевоплотился в своего героя, который как в стихотворении Марины Цветаевой: «Превыше крестов и труб,/Крещенный в огне и дыме,/Архангел-тяжелоступ…»[47][48]. Большевик ступает через толпу людишек-муравьёв как Гулливер среди лилипутов, он своего рода «Гулливер революции»[45][33][15][37]. Вооружённые демонстранты выглядят довольно обыденно: солдаты в серых шинелях и папахах, матросы в бескозырках, несколько всадников, в том числе окружившие подъехавший автомобиль. Толпа движется по городу, по Москве — к Кремлю от горы с домами, на которой заметно здание Румянцевского музея (позже Библиотека им. В. И. Ленина)[33][15][37][40]. Большевик будто произрастает из коллективного человеческого тела, гущи народа, из бесчисленных и безликих, тёмных масс миллионов людей, заполнивших до отказа тесные улицы и переулки, по которым они бегут толпой, текут потоком вслед за вожаком в светлое будущее[16][17][46][14][21][49].

  «Колосс», Гойя

Городской люд осенён огромным, грандиозно развевающимся кроваво-красным полотнищем стяга, которое, как пылающее пламя революционного пожара, окутало всё городское пространство и змееподобно закрыло все небо, теряясь за линией горизонта и распростёршись по всему верхнему краю картины как «новые небеса»[33][46][14][21] (Книга пророка Исаии, 66:22)[50]. Стиснув зубы, большевик крепко сжимает могучими своими руками древко знамени[21][40]. Голова большевика выходит за верхний край полотна, она будто касается небес и обрамлена складками знамени; зритель может увидеть в нём «Ангела сильного […] облачённого облаком; над головой его была радуга», и «ноги его как столпы огненные»[46] (Откровение Иоанна Богослова, 10:1)[51]. Большевик та сила, которая поворотила Россию[37]; делом рук своих, знаменем, он попирает собой всё вокруг, что там церкви — большевик выше самого бога[52]; он Колосс[40], охвативший космос, «витрувианский человек», маячащий в облаках как грядущий идеал[32]. Писатель Аркадий Кудря отмечал, что воплощённый в разгневанном человеке зрительный образ большевика переполнен яростью[53], что, по замечанию филолога Юрия Степанова, является выражением ужаса, коллективного бессознательного, и берёт исток в картине Франсиско Гойи «Колосс[en]», написанной им около 1808 года, на которой страшный великан с силой поднимается из моря над толпой в ужасе разбегающихся людей[45][33]. Степанов также рассказывал о бытовании среди старых москвичей одной легенды, согласно которой Фёдор Шаляпин во время написания Кустодиевым его портрета увидел у него дома эту картину с фигурой огромного большевика и, содрогнувшись, сказал: «Ну, пора уезжать?»[45][33].

  Церковь «Большевика»

По мнению нескольких критиков, большевик горящим, фанатичным взглядом смотрит в сторону маленькой, умалённой и униженной церквушки, задавленной его гигантской фигурой[21][37][14]. В прежних картинах Кустодиев придавал церквям уютную и величественную красоту, сообразно высказыванию самого художника, как-то записанному Воиновым: «Церковь на моей картине — моя подпись»[37]. По трактовке Карякина, большевик, идя на церковь, личный мир Кустодиева, «идет на художника, его хочет стереть с лица земли»[25]. Некоторые критики считали, что церковь стала на пути большевика как последний «символ самодержавия, верная хранительница старых порядков», которую он легко переступит как раньше перешагивал дома, как растаптывал всё прежде[21][39][14]. Однако эту интерпретацию образа искусствовед Илья Зильберштейн считал небогатой, засомневавшись в том, что церковь оказалась лишь «последней преградой» на пути большевика, буквально «поднявшегося во весть рост» в дни Октябрьской революции[44]. По выражению Воинова, «большевик движется на церковь» будто «красный призрак», который «опьяняет и увлекает за собой массы»; в этом по мнению критиков можно разглядеть отсылку к чётко обозначенному к моменту создания полотна отношению новой власти к религии[37][38]. Примечательно, что по свидетельству того же Воинова, в первоначальном варианте картины Кустодиев хотел изобразить на крыше церкви прячущихся в ужасе попа и дьякона, но под влиянием мнения жены передумал, отказавшись от этой довольно карикатурной идеи[21][38][25].

В данном полотне Кустодиев отказался от характерной для его дореволюционных картин декоративной расцветки. По композиции «Большевик» больше похож на «27 февраля 1917 года»: оба произведения представляют из себя зимние пейзажи. Однако в случае «Большевика», снег, являющийся любимым выразительным средством Кустодиева, померк до синевы от тени огромных фигуры и флага, сквозь складки которого проникают редкие всполохи солнечного света. Доминирующие на полотне красные и чёрные тона, благодаря которым «Большевик» приобретает победную монументальность, добавляют композиции ощущение бунтарства, бесконтрольности и стихийности, которыми наполнено «27 февраля 1917 года», во многом из-за собственных наивно романтических революционных представлений художника[14][17][21]. Как отмечал Воинов, «чисто живописное достоинство картины превосходно — борьба синих теней с яркими лучами скользящего солнца, брызги света на заиндевевших деревьях, голубые тени на снегу»[38].

Восприятие и влияние

  «Новая планета», Юон

«Большевик» оказался одним из самых первых, наиболее известных и значительных произведений тех лет, созданных на революционную тему при помощи аллегории и ставших классикой советского изобразительного искусства[54][27][55][16][17][28]. По мнению Зильберштейна, данная картина занимает «исключительное место в творчестве Кустодиева», её отличает «убедительность яркой мысли и взволнованного чувства художника»[44]. Как писал Анатолий Дмитренко, «несмотря на известную наивность и некоторую надуманность решения», картина волнует «смелостью живописного, композиционного построения, искренностью, желанием художника откликнуться на события времени»[22]. Вместе с тем некоторые советские критики при оценке «Большевика» Кустодиева не упускали из виду «крамольный» своего рода «перепев его же сатирического рисунка 1905 года», что говорило о том, «насколько не в силах был понять Кустодиев пролетарского характера Октябрьской революции»[56]. Также отмечалось, что «революционная тематика трактовалась им в декоративно-стилизованной символике, что сообщало его творчеству этого периода мелкобуржуазный налет», который очевиден в «Большевике», наделённом «ошибочным пониманием им русской революции как проявления неорганизованных, стихийных народных сил»[57]. Однако в реальности многие картины Кустодиева первых послереволюционных лет наполнены обобщёнными, романтическими и пафосными образами, передающими ощущение грандиозных перемен в стране и атмосферу радостного возбуждения[22][58][2]. Подход Кустодиева, творчество которого вошло в стадию наивно-символической оценки революции, схож с методом Константина Юона, изобразившего в своей работе «Новая планета» (1921 год; 71 × 100,8 см; картон, темпера; Государственная Третьяковская галерея) по аналогии с миром космоса метафоричное разрушение старого строя и рождение нового советского государства[59][55][28][60][61]. Проявившийся в «Большевике», по оценке Рафаила Кауфмана, жизнеутверждающий мотив, несмотря на всю его аллегоричность, позволил Кустодиеву создать несколько по-настоящему реалистичных картин революционного празднества, какими стали полотна «Праздник в честь 2-го конгресса Коминтерна 19 июля 1920 года. Демонстрация на площади Урицкого» (1921 год; 133 × 268 см; холст, масло; Государственный Русский музей) и «Ночной праздник на Неве» (1923 год; 107 × 216 см; холст, масло; Государственный центральный музей современной истории России)[62][58][63][64].

«Праздник в честь 2-го конгресса Коминтерна…»	«Ночной праздник на Неве»

Судьба

Закончив работу над картиной, Кустодиев не сразу отправил её на выставку, побоявшись того, что её сочтут идеологической провокацией по отношению к власти[25]. Впервые «Большевик» экспонировался лишь в 1923 году, на 4-й выставке Ассоциации художников революционной России[42][43], куда художник вступил в том же году[5]. В том же году Кустодиев предложил «Большевика» организаторам выставки картин и скульптур «Красная Армия. 1918—1923», посвящённой 5-летию Красной Армии. Он особо отметил свою готовность продать картину музею Красной Армии, и это предложение было принято с восторгом, которого Кустодиев не ожидал, так как, по-видимому, руководство музея увидело в «Большевике» иной смысл, чем тот, который был воплощён художником. Репродукция «Большевика» была опубликована в журналах «Красная новь» и «Всемирная иллюстрация», а саму картину редактор последнего издания Николай Шебуев объявил «самой сильной, яркой, талантливой, идейной» на всей выставке, охарактеризовав её сюжет так: «Колосс Рабочий с загорелым лицом и мозолистыми руками шагает по трупам изгнившего, изжившего мира»[65][66]. В 1924 году Кустодиев рискнул отдать картину на выставку в Венеции, где она значилась под ещё более красноречивым названием «Триумфатор»[67][42][43][25]. После смерти Кустодиева в 1927 году в возрасте всего 49 лет[68][16] «Большевик» экспонировался на выставках, организованных Русским музеем и Третьяковской галереей[69]. В 1954 году картина была передана из Центрального музея Советской Армии в Государственную Третьяковскую галерею в Москве[42][43], где и находится в настоящее время[1]. В 2017 году «Большевик» экспонировался на выставке в Королевской академии художеств в Лондоне, посвящённой искусству, рождённому Октябрьской революцией[70]. Картина мало известна в Великобритании[71], но при этом её репродукция украшала плакат выставки[72].

Отражение в культуре

  Почтовая марка «Большевик»

В 50-ю годовщину Октябрьской революции репродукция картины «Большевик» была помещена на цветную обложку первого номера журнала «Огонёк» за 1967 год[18].

В 1978 году в серии «100 лет со дня рождения Б. М. Кустодиева (1878—1927)», включавшей в себя пять почтовых марок и блок[73], была выпущена марка с репродукцией картины «Большевик»[74].

Комментарии

1. ↑ Под соседкой-помещицей понимается «жена профессора университета» Мария Федоровна Поленова, помогавшая жене Кустодиева, Юлии Евстафьевне, с родами[23].
2. ↑ Сообщение о смерти актрисы Елены Александровны Полевицкой оказалось ложным[23].

Примечания

1. ↑ 1 2 3 4 5 6 Большевик. Государственная Третьяковская галерея. Проверено 2 мая 2017.
2. ↑ 1 2 3 4 5 АХРР, 2014, с. 25.
3. ↑ Отрывки из книги Л. И. Дворецкого «Живопись и медицина». Недуги великих. Праздничный художник. — Consilium Medicum, 2011. — № 7. — С. 48—51.
4. ↑ Мария Микулина. Предстал в новом цвете. Кустодиев: когда созидательное важнее физического. Частный корреспондент (23 сентября 2015). Проверено 2 мая 2017.
5. ↑ 1 2 Кустодиев Борис Михайлович. Государственная Третьяковская галерея. Проверено 2 мая 2017.
6. ↑ Капланова, 1979, с. 82—83.
7. ↑ Долгополов, 1986, с. 46.
8. ↑ 1 2 3 Володарский, 2004, с. 34.
9. ↑ 27 февраля 1917 года. 1917. Art-Catalog.ru. Проверено 2 мая 2017.
10. ↑ Долгополов, 1986, с. 46—47.
11. ↑ Борис Соколов, Алексей Синяков. Конец света и живопись: 6 художников русской революции. Mir24.tv (23 февраля 2017). Проверено 27 мая 2017.
12. ↑ 1 2 3 27 февраля 1917. Кустодиев.. Саратовский государственный университет имени Н. Г. Чернышевского. Проверено 2 мая 2017.
13. ↑ Кустодиев Б. М. «27 февраля 1917 года». Kustodiev-Art.ru. Проверено 2 мая 2017.
14. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 Кустодиев, 2014, с. 45.
15. ↑ 1 2 3 4 5 6 Шкарлупина, 2015, с. 312.
16. ↑ 1 2 3 4 5 6 Долгополов, 1986, с. 47.
17. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 Долгополов, 1986, с. 158.
18. ↑ 1 2 Юрий Вострецов. «Красная Волга». Пролетарский художник Борис Кустодиев. Трудовая Россия (2003). Проверено 2 мая 2017.
19. ↑ Лебедева В. Е. Кустодиев Борис Михайлович. БСЭ. Проверено 2 мая 2017.
20. ↑ Владимир Богданов, Юлия Максимова, Мария Онучина. Самые дорогие картины русских художников. Artinvestment.ru (11 апреля 2008). Проверено 2 мая 2017.
21. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 Пикулев, 1951, с. 29.
22. ↑ 1 2 3 4 5 6 Дмитренко, 1970, с. 290.
23. ↑ 1 2 Кудря, 2006, с. 193.
24. ↑ Кудря, 2006, с. 192.
25. ↑ 1 2 3 4 5 Карякин Ю. Ф. Дневник русского читателя. Кустодиев. Две боли, две болезни. 23 января 2006 // Журнал «Знамя». — 2009. — № 4.
26. ↑ Никифоров, 1948, с. 14.
27. ↑ 1 2 Эткинд, 1960, с. 118.
28. ↑ 1 2 3 Каменский, 1989, с. 89.
29. ↑ Лифшиц, 1981, с. 135.
30. ↑ 1 2 Докучаева, 1991, с. 30.
31. ↑ Эткинд, 1960, с. 48.
32. ↑ 1 2 Соколов, 2013, с. 271.
33. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 Кубрякова, Янко, 2017, с. 28.
34. ↑ Артем Локалов. Некто 1917. Чем встретит Третьяковка столетие Октября. Российская газета (10 апреля 2017). Проверено 2 мая 2017.
35. ↑ Вступление. 1905 год. Москва. 1905. Art-Catalog.ru. Проверено 2 мая 2017.
36. ↑ Вступление. 1905 год. Москва. 1905. Art-Catalog.ru. Проверено 2 мая 2017.
37. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 Кудря, 2006, с. 227.
38. ↑ 1 2 3 4 Воинов, 1967, с. 209.
39. ↑ 1 2 Кудря, 2006, с. 227—228.
40. ↑ 1 2 3 4 Воинов, 1967, с. 208.
41. ↑ Кудря, 2006, с. 252—255.
42. ↑ 1 2 3 4 Эткинд, 1982, с. 198.
43. ↑ 1 2 3 4 Брук, Иовлева, 2005, с. 217.
44. ↑ 1 2 3 Зильберштейн И. С. «Сходство» или плагиат?. — Журнал «Огонёк». — Издательство «Правда», 20 января 1968. — № 4 (2117). — С. 29. — 42 с. — (Письма в редакцию).
45. ↑ 1 2 3 4 Степанов, 2001, с. 35.
46. ↑ 1 2 3 4 5 Бобринская, 2001, с. 496.
47. ↑ 1 2 3 Саакянц, 2002, с. 284.
48. ↑ Кантор, 2010, с. 71.
49. ↑ Дмитрий Барабанов «Красный уголок». Олег Кулик (совместно с Юрием Бабичем). ХL-галерея, Москва. — Художественный журнал, 1999. — № 24.
50. ↑ Исаия 66:22. Библия-тека. Проверено 2 мая 2017.
51. ↑ Откровение 10:1. Библия-тека. Проверено 2 мая 2017.
52. ↑ Кустодиев Б. М. «Большевик». Kustodiev-Art.ru. Проверено 2 мая 2017.
53. ↑ Кудря, 2006, с. 228.
54. ↑ Кауфман, 1951, с. 49.
55. ↑ 1 2 Аболина, 1977, с. 25.
56. ↑ Кудря, 2006, с. 293—294.
57. ↑ Кудря, 2006, с. 297—298.
58. ↑ 1 2 Кустодиев, 2014, с. 46.
59. ↑ Кауфман, 1951, с. 49—50.
60. ↑ АХРР, 2014, с. 35.
61. ↑ Новая планета. 1921. Art-Catalog.ru. Проверено 28 июня 2017.
62. ↑ Кауфман, 1951, с. 50.
63. ↑ Праздник в честь открытия II конгресса Коминтерна 19 июля 1920 года. Демонстрация на площади Урицкого. 1921. Art-Catalog.ru. Проверено 2 мая 2017.
64. ↑ Ночной праздник на Неве. 1923. Art-Catalog.ru. Проверено 2 мая 2017.
65. ↑ Кудря, 2006, с. 260.
66. ↑ Эткинд, 1982, с. 434.
67. ↑ Воинов, 1925, с. 40.
68. ↑ Капланова, 1979, с. 11.
69. ↑ Никита Елисеев. Оборотная сторона семьи художника. Журнал «Эксперт» (2004). Проверено 2 мая 2017.
70. ↑ Нина Спиридонова, Алиса Курманаева. Что музеи мира показывают к столетию Октябрьской революции. РБК (14 февраля 2017). Проверено 2 мая 2017.
71. ↑ Вадим Михайлов. Красная революция дотянулась до Лондона и Нью-Йорка. The Art Newspaper (9 февраля 2017). Проверено 2 мая 2017.
72. ↑ Александр Кан. Культурная жизнь Лондона: Александр Кан отвечает на ваши вопросы. BBC Russian (26 января 2017). Проверено 2 мая 2017.
73. ↑ Б. М. Кустодиев (1878—1927). MarkiMira.ru. Проверено 2 мая 2017.
74. ↑ «Большевик» из серии Б. М. Кустодиев (1878—1927). MarkiMira.ru. Проверено 2 мая 2017.

Литература

• Воинов В. В. Б. М. Кустодиев. — Госуд. издат., 1925. — 95 с.
• Никифоров В. М. Живопись: Краткий очерк. — Искусство, 1948. — 173 с.
• Пикулев И. И. Борис Михайлович Кустодиев: 1878-1927. — Искусство, 1951. — 38 с. — (Массовая библиотека).
• Кауфман Р. С. Советская тематическая картина 1917—1941. — Издательство Академии наук СССР, 1951. — 171 с.
• Эткинд М. Г. Борис Михаилович Кустодиев. — Искусство, 1960. — 217 с.
• Воинов В. В. 3 декабря // Борис Михайлович Кустодиев: мемуары / Сост. и ред. Капралов Б. А.. — Художник РСФСР, 1967. — 433 с.
• Дмитренко А. Ф. Кустодиев Борис Михайлович // Пятьдесят кратких биографий мастеров русского искусства. — Аврора, 1970. — 301 с.
• Аболина Р. Я., Веймарн Б. В., Сопоцинский О. И. Советское изобразительное искусство: 1917-1941. — Искусство, 1977. — 212 с.
• Капланова С. Г. В. В. Лужскому // Новое о Кустодиеве: Пути творческих поисков. — Изобразительное искусство, 1979. — 190 с.
• Лифшиц М. А. Философия искусства в прошлом и настоящем. — Искусство, 1981. — 421 с.
• Борис Кустодиев / Эткинд М. Г.. — Советский художник, 1982. — 453 с. — (Мастера нашего века).
• Долгополов И. В. Борис Кустодиев // Мастера и шедевры: в 3-х томах. — Издательство «Изобразительное искусство», 1986. — 784 с.
• Каменский А. А. Романтический монтаж. — Советский художник, 1989. — 334 с.
• Докучаева В. Н. Борис Кустодиев: Жизнь в творчестве. — Изобразительное искусство, 1991. — 205 с.
• Бобринская Е. А. Философия коллективизма» в советской живописи 1930-х годов // Искусствознание: журнал по истории и теории искусства. — М.: Государственный институт искусствознания, 2001. — № 2. — С. 489—506.
• Степанов Ю. С. Константы: словарь русской культуры. — Академический проект, 2001. — 989 с.
• Саакянц А. А. Жизнь Цветаевой: бессмертная птица — феникс. — Центрполиграф, 2002. — 825 с. — ISBN 9781561009374.
• Володарский В. М. Борис Кустодиев. — Белый город, 2004. — 47 с. — (Мастера живописи). — ISBN 9785779307697.
• Брук Я. В., Иовлева Л. И. Государственная Третьяковская галерея: Живопись конца XIX-начала XX века. — Красная площадь, 2005. — 416 с. — (Государственная Третьяковская галерея: каталог собрания).
• Кудря А. И. Глава XXVIII. «Большевик» и другие картины // Кустодиев. — Молодая гвардия, 2006. — 321 с. — (Жизнь замечательных людей). — ISBN 9785235027817.
• Кантор В. К. «Судить Божью тварь»: пророческий пафос Достоевского: очерки. — РОССПЭН, 2010. — 421 с. — (Российские Пропилеи).
• Соколов М. Н. Время и место. Искусство Возрождения как перворубеж виртуального пространства. — Directmedia, 2013. — 380 с. — ISBN 9785898261245.
• Кустодиев Борис Михайлович. — Комсомольская правда/Директ-Медиа, 2014. — 49 с. — (Великие художники). — ISBN 9785871072011.
• Ассоциация художников революционной России. — Комсомольская правда/Директ-Медиа, 2014. — 49 с. — (Великие художники). — ISBN 9785747501324.
• Шкарлупина Г. Д. Шаги в мир культуры: пособие по методике для студентов и учителей. — Directmedia, 2015. — 370 с. — ISBN 9785447515928.
• Кубрякова Е. С., Янко Т. Е. Язык и культура. Факты и ценности. К 70-летию Юрия Сергеевича Степанова. — Litres, 2017. — 600 с. — ISBN 9785457512214.

Ссылки

www-wikipediya.ru

Большевик (картина) Википедия

У названия этой картины есть и другие значения, см. Большевик.

«Большеви́к» — картина советского художника Бориса Кустодиева, написанная в 1920 году.

На картине изображена гигантская фигура большевика, держащего в своих руках развевающийся красный флаг и идущего по заполненной толпой улице меж дворцов и домов к церкви, ставшей на его пути в «светлое будущее». Работа была написана Кустодиевым в качестве осмысления им причин и последствий Октябрьской революции 1917 года, в результате которой к власти пришли большевики. Желая выразить «чувство стихийного в большевизме», художник прибег к несвойственной его творчеству аллегории, написав большевика как нового бога из «коммунистического рая». Ввиду этого Кустодиев побоялся отправлять картину на выставку, считая, что её сочтут провокацией по отношению к советской власти. Однако вскоре данная работа стала рассматриваться критиками как классика советского изобразительного искусства первых послереволюционных лет, решённая в наивно-символической манере. В настоящее время картина находится в коллекции Государственной Третьяковской галереи в Москве.

«Автопортрет у окна»

Будучи оригинальным бытописателем купеческой жизни, идеализировавшим этот мир, впоследствии Кустодиев обратился к революционной тематике[1][2]. Последние 15 лет своей жизни он был частично парализован по причине опухоли спинного мозга, которой заболел ещё в 1915 году[3][4][5]. Будучи практически прикованным к инвалидной коляске, события Февральской революции 1917 года Кустодиев наблюдал только из квартиры[1][2]. В письме Василию Лужскому от 6 марта 1917 года Кустодиев, находившийся под впечатлением от революционных событий, из которых он «видел, только то, что у меня на площади под окнами», поздравил его «с великой радостью»[6]:

Как будто все во сне и так же, как во сне, или, лучше, в старинной „феерии“, все провалилось куда-то старое, вчерашнее, на что боялись смотреть, оказалось не только не страшным, а просто испарилось „яко дым“!!! Как-то теперь все это войдет в берега и как-то будет там, на войне. Хочется верить, что все будет хорошо и там. Ведь это дело показало, что много силы в нашем народе и на многое он способен, надо только его до предела довести. […] Здесь все еще кипит, все еще улицы полны народом, хотя порядок образцовый. Никогда так не сетовал на свою жизнь, которая не позволяет мне выйти на улицу — ведь „такой“ улицы надо столетиями дожидаться!

«27 февраля 1917 года»

По свежим воспоминаниям об увиденном, в 1917 году, по ранее созданному этюду, Кустодиев написал картину «27 февраля 1917 года»[7][8] (90 × 72 см; холст, масло;

ruwikiorg.ru

Большевик (картина) — Википедия РУ

«Большеви́к» — картина советского художника Бориса Кустодиева, написанная в 1920 году.

У названия этой картины есть и другие значения, см. Большевик.

На картине изображена гигантская фигура большевика, держащего в своих руках развевающийся красный флаг и идущего по заполненной толпой улице меж дворцов и домов к церкви, ставшей на его пути в «светлое будущее». Работа была написана Кустодиевым в качестве осмысления им причин и последствий Октябрьской революции 1917 года, в результате которой к власти пришли большевики. Желая выразить «чувство стихийного в большевизме», художник прибег к несвойственной его творчеству аллегории, написав большевика как нового бога из «коммунистического рая». Ввиду этого Кустодиев побоялся отправлять картину на выставку, считая, что её сочтут провокацией по отношению к советской власти. Однако вскоре данная работа стала рассматриваться критиками как классика советского изобразительного искусства первых послереволюционных лет, решённая в наивно-символической манере. В настоящее время картина находится в коллекции Государственной Третьяковской галереи в Москве.

Контекст

  «Автопортрет у окна»

Будучи оригинальным бытописателем купеческой жизни, идеализировавшим этот мир, впоследствии Кустодиев обратился к революционной тематике[1][2]. Последние 15 лет своей жизни он был частично парализован по причине опухоли спинного мозга, которой заболел ещё в 1915 году[3][4][5]. Будучи практически прикованным к инвалидной коляске, события Февральской революции 1917 года Кустодиев наблюдал только из квартиры[1][2]. В письме Василию Лужскому от 6 марта 1917 года Кустодиев, находившийся под впечатлением от революционных событий, из которых он «видел, только то, что у меня на площади под окнами», поздравил его «с великой радостью»[6]:

Как будто все во сне и так же, как во сне, или, лучше, в старинной „феерии“, все провалилось куда-то старое, вчерашнее, на что боялись смотреть, оказалось не только не страшным, а просто испарилось „яко дым“!!! Как-то теперь все это войдет в берега и как-то будет там, на войне. Хочется верить, что все будет хорошо и там. Ведь это дело показало, что много силы в нашем народе и на многое он способен, надо только его до предела довести. […] Здесь все еще кипит, все еще улицы полны народом, хотя порядок образцовый. Никогда так не сетовал на свою жизнь, которая не позволяет мне выйти на улицу — ведь „такой“ улицы надо столетиями дожидаться!

  «27 февраля 1917 года»

По свежим воспоминаниям об увиденном, в 1917 году, по ранее созданному этюду, Кустодиев написал картину «27 февраля 1917 года»[7][8] (90 × 72 см; холст, масло; Государственная Третьяковская галерея)[9]. Дочь художника, Ирина, впоследствии рассказывала[10]:

Помню морозный день, дымы из труб тянулись прямо к небу. Из большого окна мастерской на Введенской видна была заснеженная улица. Сугробы с синими тенями. Зимнее солнце озаряло толпы народа с красными флагами. Прямо у нашего дома остановился грузовик с солдатами. У многих на винтовках — алые флажки. Отец попросил меня придвинуть к окну колясочку, к которой его уже не первый год приковал тяжкий недуг. […] Итак, я подкатила коляску. Подставила мольберт. В мастерской была тишина, а за окном кипела жизнь. Кто-то кричал. Бурлила толпа. Но звуки не проникали в студию. Отец писал около трех часов. Пока не ушло солнце. Когда я увидела его глаза, они были влажны. Подумав, что у него начались боли, я принесла лекарство. — Ирочка, ты не понимаешь, что это за счастье, что у нас в Петербурге я вижу красные флаги свободы!

Именно этот день стал апофеозом февральской революции, закончившейся созданием Временного правительства[11][12]. По оценкам критиков, разлив народной стихии, выраженный в ликующих солдатах с красными флагами, озарёнными яркими и светлыми красками, свидетельствует о том, что Кустодиев искренне приветствовал революцию[13][8].

Несмотря на отречение Николая II, упразднение самодержавия, смену в рядах полиции, жандармерии, губернаторов, аграрная реформа была отложена, а войска продолжили вести боевые действия, хотя революция во многом была вызвана Первой мировой войной[12]. Положительные перемены в жизни страны, которых так ждал Кустодиев, не начались: война, как и террор, не закончилась — они несли с собой нищету, голод и общественный раскол[14]. Новое Временное правительство, пользовавшееся поддержкой старого чиновничьего аппарата, не обладало реальной властью, а Совет рабочих и солдатских депутатов, поддержанный армейскими массами, в свою очередь не обладал законной властью; сложившееся «двоевластие» разрешилось Октябрьской революцией 1917 года — низложением Временного правительства и приходом к власти большевиков[12]. Началась гражданская война, ставшая тяжёлым испытанием для Кустодиева: многие его друзья уехали из страны, а семье с трудом удавалось сводить концы с концами[14]. Несмотря на нужду и частью неприятные перемены в его жизни, Кустодиев, как и большинство русских художников, встал на сторону революции, не считая её отрицательным событием для страны[15][14][2]. Понимая всю тяжесть своей болезни, он часто говорил своим детям, Ирине и Кириллу: «Счастливые вы, доживете и увидите всю красоту предстоящей жизни»[16]. С первых послереволюционных лет Кустодиев активно включился в творческую работу для новой, советской власти: участвовал в праздничном оформлении Петрограда к 1-й годовщине Октября, оформлял книги о Ленине, написал четыре ленинских портрета, принял участие в разработке «будёновки», создавал плакаты, лубки, панно и полотна, прославляющие революцию и изображающие революционную Россию в радужных тонах[17][14][2][18][19][20]. Так он стал одним из зачинателей нового художественного направления — соцреализма[14].

Создание

Спустя три года после Октябрьской революции Кустодиев подошёл к синтезу и осмыслению всего происшедшего; плодом его раздумий стала картина «Большевик», написанная в 1919—1920 годах[21][22][16][8][14]. Кустодиев понимал революцию как народный бунт, стихийный и гигантский по своему размаху[1]. В письме к Лужскому от 29 апреля 1918 года Кустодиев поделился своими чувствами: «всюду дерутся, кто-то кого-то побеждает, накладывает один на другого контрибуции или в тюрьму сажает. […] Нашу соседку помещицу только что посадили в тюрьму и требуют 10 000 р. выкупа![К 1] […] Вот во что выродились наши долгожданные свободы. Вспоминаю наши вечера у Вас в начале войны, когда все так горячо принималось и все были полны надежд на будущее, как все это оказалось не таким, как ждали и хотели». Приведя в пример газетное сообщение о гибели в Харькове при представлении «Грозы» их общей знакомой актрисы Полевицкой[К 2], но не слишком веря этим слухам, Кустодиев заметил, что «правда, мы так привыкли ко всяческим не только трагическим случаям, но и сверхтрагическим, особенно в наше милое время пролетарско-крестьянско-коммунистического рая… Но все-таки известия такого рода о близких людях особенно больны»[24]. По замечанию литературоведа Юрия Карякина, именно «вот эта боль и взорвалась в „Большевике“», боязнь Кустодиева за дом и за семью[25].

  «Вступление» (первый вариант)   «Вступление» (второй вариант)

В беседе с Всеволодом Воиновым художник говорил, что в то время его неудержимо «привлекала к себе мысль выразить в большой картине чувство стихийного в большевизме»[26][27][28]. Как отметил историк культуры Михаил Лифшиц, «большевик для художника — это человек, выражающий волю большинства. Большевик неотделим от народа, он часть его, он силён величием идей, владеющих умами всех»[29]. В поиске образа героя своего нового полотна, нового хозяина Руси, Кустодиев обратился к русскому героическому эпосу, чуть ли не впервые в своём творчестве прибегнув к аллегории — наглядному средству выражения народной, общественной трактовки революции[21][22][17][30][15]. Сюжет «Большевика» образно восходит и является своего рода повторением другой знаменитой работы Кустодиева, антимонархической карикатуры под названием «Вступление. 1905 год. Москва», исполненной им в двух вариантах в 1905 году для журнала «Жупел» (26 × 26 см; бумага, тушь, акварель; Государственная Третьяковская галерея). С помощью не свойственной художнику аллегории он изобразил кровавое и жестокое подавление мятежа на Пресне во время декабрьского восстания 1905 года в Москве: солдаты стреляют в демонстрантов с красными флагами, рушатся дома, пылают пожары, гибнут люди, и над всем этим царит Смерть — огромный окровавленный скелет, ростом выше домов, с диким воем врывающийся на городские улицы[31][32][33][34][35][36]. В работе над картиной Кустодиев использовал и предварительные наброски к «Большевику», созданные ещё в 1919 году[37]. По свидетельству Воинова, в кустодиевском альбоме был проект картины, в котором по концепции «старых мастеров» соединялись «раскрытые интерьеры и улица»[38].

  Портрет Замятина, Кустодиев

Создание полотна в кольце блокады, нужды и холода стало для художника настоящим подвигом[17]. Воинов, впервые увидевший «Большевика» в мастерской Кустодиева, записал 3 декабря в своём дневнике за 1921 год, что «картина производит огромное впечатление», и в ней, «по-моему, есть глубокое чувство художника к переживаемым им событиям, чисто чувственное, интуитивное»[39][40]. Тогда же, зимой, «Большевика» увидел писатель Евгений Замятин, верный друг Кустодиева, приехавший к нему в мастерскую на позирование для своего портрета. Поначалу он был влюблён в революцию как в «свободную, огнеглазую любовницу», но после победы большевиков стал различать в цензуре печати «жандармскую коросту», а в арестах «советской полицией» инакомыслящих — «знакомый дух охранки». Дважды, в 1919 и 1922 годах, Замятин арестовывался за антисоветскую деятельность и чуть не был выслан из Советской России на «философском пароходе», во многом из-за своей публицистики, а также романа-антиутопии «Мы», ставившего знак вопроса над большевистским «светлым будущим», Как пишет биограф Кустодиева Аркадий Кудря, Замятин, к тому времени сформировавший свое отношение к власти, «надо полагать, по достоинству оценил» «Большевика»[41].

Композиция

Картина размерами 101 × 141 см написана маслом на холсте[1]. Слева внизу подпись: «Б. Кустодиевъ/1920»[42][43].

  «Большевик», фрагмент

Символическая, гротескная фигура могучего мужика огромного, исполинского роста возвышается с развевающимся красным стягом в руках над городом и народом[1][15][22][21]. Образ его не лишён черт повседневности и решён в конкретно-бытовом плане, наивно и прямолинейно: простое русское бородатое лицо, неопрятная одежда, зимняя рабочая куртка-ватник и сапоги, шапка-ушанка и развевающийся серый шарф[44][15][33][45][46][16][21][37][47]. Неукротимый, энергичный, волевой и мужественный, несоразмерный всему окружению большевик, как эдакий Илья Муромец, размашисто шагает меж дворцов, домов и звёздных глав церквей[30][46][17][22][47][37]. В этом богатыре как персонификации Октябрьской революции виден сам Иван из поэмы «150 000 000» Владимира Маяковского: «Россия вся единый Иван,/и рука у него — Нева,/а пятки — каспийские степи…»; здесь поэт перевоплотился в своего героя, который как в стихотворении Марины Цветаевой: «Превыше крестов и труб,/Крещенный в огне и дыме,/Архангел-тяжелоступ…»[47][48]. Большевик ступает через толпу людишек-муравьёв как Гулливер среди лилипутов, он своего рода «Гулливер революции»[45][33][15][37]. Вооружённые демонстранты выглядят довольно обыденно: солдаты в серых шинелях и папахах, матросы в бескозырках, несколько всадников, в том числе окружившие подъехавший автомобиль. Толпа движется по городу, по Москве — к Кремлю от горы с домами, на которой заметно здание Румянцевского музея (позже Библиотека им. В. И. Ленина)[33][15][37][40]. Большевик будто произрастает из коллективного человеческого тела, гущи народа, из бесчисленных и безликих, тёмных масс миллионов людей, заполнивших до отказа тесные улицы и переулки, по которым они бегут толпой, текут потоком вслед за вожаком в светлое будущее[16][17][46][14][21][49].

  «Колосс», Гойя

Городской люд осенён огромным, грандиозно развевающимся кроваво-красным полотнищем стяга, которое, как пылающее пламя революционного пожара, окутало всё городское пространство и змееподобно закрыло все небо, теряясь за линией горизонта и распростёршись по всему верхнему краю картины как «новые небеса»[33][46][14][21] (Книга пророка Исаии, 66:22)[50]. Стиснув зубы, большевик крепко сжимает могучими своими руками древко знамени[21][40]. Голова большевика выходит за верхний край полотна, она будто касается небес и обрамлена складками знамени; зритель может увидеть в нём «Ангела сильного […] облачённого облаком; над головой его была радуга», и «ноги его как столпы огненные»[46] (Откровение Иоанна Богослова, 10:1)[51]. Большевик та сила, которая поворотила Россию[37]; делом рук своих, знаменем, он попирает собой всё вокруг, что там церкви — большевик выше самого бога[52]; он Колосс[40], охвативший космос, «витрувианский человек», маячащий в облаках как грядущий идеал[32]. Писатель Аркадий Кудря отмечал, что воплощённый в разгневанном человеке зрительный образ большевика переполнен яростью[53], что, по замечанию филолога Юрия Степанова, является выражением ужаса, коллективного бессознательного, и берёт исток в картине Франсиско Гойи «Колосс[en]», написанной им около 1808 года, на которой страшный великан с силой поднимается из моря над толпой в ужасе разбегающихся людей[45][33]. Степанов также рассказывал о бытовании среди старых москвичей одной легенды, согласно которой Фёдор Шаляпин во время написания Кустодиевым его портрета увидел у него дома эту картину с фигурой огромного большевика и, содрогнувшись, сказал: «Ну, пора уезжать?»[45][33].

  Церковь «Большевика»

По мнению нескольких критиков, большевик горящим, фанатичным взглядом смотрит в сторону маленькой, умалённой и униженной церквушки, задавленной его гигантской фигурой[21][37][14]. В прежних картинах Кустодиев придавал церквям уютную и величественную красоту, сообразно высказыванию самого художника, как-то записанному Воиновым: «Церковь на моей картине — моя подпись»[37]. По трактовке Карякина, большевик, идя на церковь, личный мир Кустодиева, «идет на художника, его хочет стереть с лица земли»[25]. Некоторые критики считали, что церковь стала на пути большевика как последний «символ самодержавия, верная хранительница старых порядков», которую он легко переступит как раньше перешагивал дома, как растаптывал всё прежде[21][39][14]. Однако эту интерпретацию образа искусствовед Илья Зильберштейн считал небогатой, засомневавшись в том, что церковь оказалась лишь «последней преградой» на пути большевика, буквально «поднявшегося во весть рост» в дни Октябрьской революции[44]. По выражению Воинова, «большевик движется на церковь» будто «красный призрак», который «опьяняет и увлекает за собой массы»; в этом по мнению критиков можно разглядеть отсылку к чётко обозначенному к моменту создания полотна отношению новой власти к религии[37][38]. Примечательно, что по свидетельству того же Воинова, в первоначальном варианте картины Кустодиев хотел изобразить на крыше церкви прячущихся в ужасе попа и дьякона, но под влиянием мнения жены передумал, отказавшись от этой довольно карикатурной идеи[21][38][25].

В данном полотне Кустодиев отказался от характерной для его дореволюционных картин декоративной расцветки. По композиции «Большевик» больше похож на «27 февраля 1917 года»: оба произведения представляют из себя зимние пейзажи. Однако в случае «Большевика», снег, являющийся любимым выразительным средством Кустодиева, померк до синевы от тени огромных фигуры и флага, сквозь складки которого проникают редкие всполохи солнечного света. Доминирующие на полотне красные и чёрные тона, благодаря которым «Большевик» приобретает победную монументальность, добавляют композиции ощущение бунтарства, бесконтрольности и стихийности, которыми наполнено «27 февраля 1917 года», во многом из-за собственных наивно романтических революционных представлений художника[14][17][21]. Как отмечал Воинов, «чисто живописное достоинство картины превосходно — борьба синих теней с яркими лучами скользящего солнца, брызги света на заиндевевших деревьях, голубые тени на снегу»[38].

Восприятие и влияние

  «Новая планета», Юон

«Большевик» оказался одним из самых первых, наиболее известных и значительных произведений тех лет, созданных на революционную тему при помощи аллегории и ставших классикой советского изобразительного искусства[54][27][55][16][17][28]. По мнению Зильберштейна, данная картина занимает «исключительное место в творчестве Кустодиева», её отличает «убедительность яркой мысли и взволнованного чувства художника»[44]. Как писал Анатолий Дмитренко, «несмотря на известную наивность и некоторую надуманность решения», картина волнует «смелостью живописного, композиционного построения, искренностью, желанием художника откликнуться на события времени»[22]. Вместе с тем некоторые советские критики при оценке «Большевика» Кустодиева не упускали из виду «крамольный» своего рода «перепев его же сатирического рисунка 1905 года», что говорило о том, «насколько не в силах был понять Кустодиев пролетарского характера Октябрьской революции»[56]. Также отмечалось, что «революционная тематика трактовалась им в декоративно-стилизованной символике, что сообщало его творчеству этого периода мелкобуржуазный налет», который очевиден в «Большевике», наделённом «ошибочным пониманием им русской революции как проявления неорганизованных, стихийных народных сил»[57]. Однако в реальности многие картины Кустодиева первых послереволюционных лет наполнены обобщёнными, романтическими и пафосными образами, передающими ощущение грандиозных перемен в стране и атмосферу радостного возбуждения[22][58][2]. Подход Кустодиева, творчество которого вошло в стадию наивно-символической оценки революции, схож с методом Константина Юона, изобразившего в своей работе «Новая планета» (1921 год; 71 × 100,8 см; картон, темпера; Государственная Третьяковская галерея) по аналогии с миром космоса метафоричное разрушение старого строя и рождение нового советского государства[59][55][28][60][61]. Проявившийся в «Большевике», по оценке Рафаила Кауфмана, жизнеутверждающий мотив, несмотря на всю его аллегоричность, позволил Кустодиеву создать несколько по-настоящему реалистичных картин революционного празднества, какими стали полотна «Праздник в честь 2-го конгресса Коминтерна 19 июля 1920 года. Демонстрация на площади Урицкого» (1921 год; 133 × 268 см; холст, масло; Государственный Русский музей) и «Ночной праздник на Неве» (1923 год; 107 × 216 см; холст, масло; Государственный центральный музей современной истории России)[62][58][63][64].

«Праздник в честь 2-го конгресса Коминтерна…»	«Ночной праздник на Неве»

Судьба

Закончив работу над картиной, Кустодиев не сразу отправил её на выставку, побоявшись того, что её сочтут идеологической провокацией по отношению к власти[25]. Впервые «Большевик» экспонировался лишь в 1923 году, на 4-й выставке Ассоциации художников революционной России[42][43], куда художник вступил в том же году[5]. В том же году Кустодиев предложил «Большевика» организаторам выставки картин и скульптур «Красная Армия. 1918—1923», посвящённой 5-летию Красной Армии. Он особо отметил свою готовность продать картину музею Красной Армии, и это предложение было принято с восторгом, которого Кустодиев не ожидал, так как, по-видимому, руководство музея увидело в «Большевике» иной смысл, чем тот, который был воплощён художником. Репродукция «Большевика» была опубликована в журналах «Красная новь» и «Всемирная иллюстрация», а саму картину редактор последнего издания Николай Шебуев объявил «самой сильной, яркой, талантливой, идейной» на всей выставке, охарактеризовав её сюжет так: «Колосс Рабочий с загорелым лицом и мозолистыми руками шагает по трупам изгнившего, изжившего мира»[65][66]. В 1924 году Кустодиев рискнул отдать картину на выставку в Венеции, где она значилась под ещё более красноречивым названием «Триумфатор»[67][42][43][25]. После смерти Кустодиева в 1927 году в возрасте всего 49 лет[68][16] «Большевик» экспонировался на выставках, организованных Русским музеем и Третьяковской галереей[69]. В 1954 году картина была передана из Центрального музея Советской Армии в Государственную Третьяковскую галерею в Москве[42][43], где и находится в настоящее время[1]. В 2017 году «Большевик» экспонировался на выставке в Королевской академии художеств в Лондоне, посвящённой искусству, рождённому Октябрьской революцией[70]. Картина мало известна в Великобритании[71], но при этом её репродукция украшала плакат выставки[72].

Отражение в культуре

  Почтовая марка «Большевик»

В 50-ю годовщину Октябрьской революции репродукция картины «Большевик» была помещена на цветную обложку первого номера журнала «Огонёк» за 1967 год[18].

В 1978 году в серии «100 лет со дня рождения Б. М. Кустодиева (1878—1927)», включавшей в себя пять почтовых марок и блок[73], была выпущена марка с репродукцией картины «Большевик»[74].

Комментарии

1. ↑ Под соседкой-помещицей понимается «жена профессора университета» Мария Федоровна Поленова, помогавшая жене Кустодиева, Юлии Евстафьевне, с родами[23].
2. ↑ Сообщение о смерти актрисы Елены Александровны Полевицкой оказалось ложным[23].

Примечания

1. ↑ 1 2 3 4 5 6 Большевик. Государственная Третьяковская галерея. Проверено 2 мая 2017.
2. ↑ 1 2 3 4 5 АХРР, 2014, с. 25.
3. ↑ Отрывки из книги Л. И. Дворецкого «Живопись и медицина». Недуги великих. Праздничный художник. — Consilium Medicum, 2011. — № 7. — С. 48—51.
4. ↑ Мария Микулина. Предстал в новом цвете. Кустодиев: когда созидательное важнее физического. Частный корреспондент (23 сентября 2015). Проверено 2 мая 2017.
5. ↑ 1 2 Кустодиев Борис Михайлович. Государственная Третьяковская галерея. Проверено 2 мая 2017.
6. ↑ Капланова, 1979, с. 82—83.
7. ↑ Долгополов, 1986, с. 46.
8. ↑ 1 2 3 Володарский, 2004, с. 34.
9. ↑ 27 февраля 1917 года. 1917. Art-Catalog.ru. Проверено 2 мая 2017.
10. ↑ Долгополов, 1986, с. 46—47.
11. ↑ Борис Соколов, Алексей Синяков. Конец света и живопись: 6 художников русской революции. Mir24.tv (23 февраля 2017). Проверено 27 мая 2017.
12. ↑ 1 2 3 27 февраля 1917. Кустодиев.. Саратовский государственный университет имени Н. Г. Чернышевского. Проверено 2 мая 2017.
13. ↑ Кустодиев Б. М. «27 февраля 1917 года». Kustodiev-Art.ru. Проверено 2 мая 2017.
14. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 Кустодиев, 2014, с. 45.
15. ↑ 1 2 3 4 5 6 Шкарлупина, 2015, с. 312.
16. ↑ 1 2 3 4 5 6 Долгополов, 1986, с. 47.
17. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 Долгополов, 1986, с. 158.
18. ↑ 1 2 Юрий Вострецов. «Красная Волга». Пролетарский художник Борис Кустодиев. Трудовая Россия (2003). Проверено 2 мая 2017.
19. ↑ Лебедева В. Е. Кустодиев Борис Михайлович. БСЭ. Проверено 2 мая 2017.
20. ↑ Владимир Богданов, Юлия Максимова, Мария Онучина. Самые дорогие картины русских художников. Artinvestment.ru (11 апреля 2008). Проверено 2 мая 2017.
21. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 Пикулев, 1951, с. 29.
22. ↑ 1 2 3 4 5 6 Дмитренко, 1970, с. 290.
23. ↑ 1 2 Кудря, 2006, с. 193.
24. ↑ Кудря, 2006, с. 192.
25. ↑ 1 2 3 4 5 Карякин Ю. Ф. Дневник русского читателя. Кустодиев. Две боли, две болезни. 23 января 2006 // Журнал «Знамя». — 2009. — № 4.
26. ↑ Никифоров, 1948, с. 14.
27. ↑ 1 2 Эткинд, 1960, с. 118.
28. ↑ 1 2 3 Каменский, 1989, с. 89.
29. ↑ Лифшиц, 1981, с. 135.
30. ↑ 1 2 Докучаева, 1991, с. 30.
31. ↑ Эткинд, 1960, с. 48.
32. ↑ 1 2 Соколов, 2013, с. 271.
33. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 Кубрякова, Янко, 2017, с. 28.
34. ↑ Артем Локалов. Некто 1917. Чем встретит Третьяковка столетие Октября. Российская газета (10 апреля 2017). Проверено 2 мая 2017.
35. ↑ Вступление. 1905 год. Москва. 1905. Art-Catalog.ru. Проверено 2 мая 2017.
36. ↑ Вступление. 1905 год. Москва. 1905. Art-Catalog.ru. Проверено 2 мая 2017.
37. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 Кудря, 2006, с. 227.
38. ↑ 1 2 3 4 Воинов, 1967, с. 209.
39. ↑ 1 2 Кудря, 2006, с. 227—228.
40. ↑ 1 2 3 4 Воинов, 1967, с. 208.
41. ↑ Кудря, 2006, с. 252—255.
42. ↑ 1 2 3 4 Эткинд, 1982, с. 198.
43. ↑ 1 2 3 4 Брук, Иовлева, 2005, с. 217.
44. ↑ 1 2 3 Зильберштейн И. С. «Сходство» или плагиат?. — Журнал «Огонёк». — Издательство «Правда», 20 января 1968. — № 4 (2117). — С. 29. — 42 с. — (Письма в редакцию).
45. ↑ 1 2 3 4 Степанов, 2001, с. 35.
46. ↑ 1 2 3 4 5 Бобринская, 2001, с. 496.
47. ↑ 1 2 3 Саакянц, 2002, с. 284.
48. ↑ Кантор, 2010, с. 71.
49. ↑ Дмитрий Барабанов «Красный уголок». Олег Кулик (совместно с Юрием Бабичем). ХL-галерея, Москва. — Художественный журнал, 1999. — № 24.
50. ↑ Исаия 66:22. Библия-тека. Проверено 2 мая 2017.
51. ↑ Откровение 10:1. Библия-тека. Проверено 2 мая 2017.
52. ↑ Кустодиев Б. М. «Большевик». Kustodiev-Art.ru. Проверено 2 мая 2017.
53. ↑ Кудря, 2006, с. 228.
54. ↑ Кауфман, 1951, с. 49.
55. ↑ 1 2 Аболина, 1977, с. 25.
56. ↑ Кудря, 2006, с. 293—294.
57. ↑ Кудря, 2006, с. 297—298.
58. ↑ 1 2 Кустодиев, 2014, с. 46.
59. ↑ Кауфман, 1951, с. 49—50.
60. ↑ АХРР, 2014, с. 35.
61. ↑ Новая планета. 1921. Art-Catalog.ru. Проверено 28 июня 2017.
62. ↑ Кауфман, 1951, с. 50.
63. ↑ Праздник в честь открытия II конгресса Коминтерна 19 июля 1920 года. Демонстрация на площади Урицкого. 1921. Art-Catalog.ru. Проверено 2 мая 2017.
64. ↑ Ночной праздник на Неве. 1923. Art-Catalog.ru. Проверено 2 мая 2017.
65. ↑ Кудря, 2006, с. 260.
66. ↑ Эткинд, 1982, с. 434.
67. ↑ Воинов, 1925, с. 40.
68. ↑ Капланова, 1979, с. 11.
69. ↑ Никита Елисеев. Оборотная сторона семьи художника. Журнал «Эксперт» (2004). Проверено 2 мая 2017.
70. ↑ Нина Спиридонова, Алиса Курманаева. Что музеи мира показывают к столетию Октябрьской революции. РБК (14 февраля 2017). Проверено 2 мая 2017.
71. ↑ Вадим Михайлов. Красная революция дотянулась до Лондона и Нью-Йорка. The Art Newspaper (9 февраля 2017). Проверено 2 мая 2017.
72. ↑ Александр Кан. Культурная жизнь Лондона: Александр Кан отвечает на ваши вопросы. BBC Russian (26 января 2017). Проверено 2 мая 2017.
73. ↑ Б. М. Кустодиев (1878—1927). MarkiMira.ru. Проверено 2 мая 2017.
74. ↑ «Большевик» из серии Б. М. Кустодиев (1878—1927). MarkiMira.ru. Проверено 2 мая 2017.

Литература

• Воинов В. В. Б. М. Кустодиев. — Госуд. издат., 1925. — 95 с.
• Никифоров В. М. Живопись: Краткий очерк. — Искусство, 1948. — 173 с.
• Пикулев И. И. Борис Михайлович Кустодиев: 1878-1927. — Искусство, 1951. — 38 с. — (Массовая библиотека).
• Кауфман Р. С. Советская тематическая картина 1917—1941. — Издательство Академии наук СССР, 1951. — 171 с.
• Эткинд М. Г. Борис Михаилович Кустодиев. — Искусство, 1960. — 217 с.
• Воинов В. В. 3 декабря // Борис Михайлович Кустодиев: мемуары / Сост. и ред. Капралов Б. А.. — Художник РСФСР, 1967. — 433 с.
• Дмитренко А. Ф. Кустодиев Борис Михайлович // Пятьдесят кратких биографий мастеров русского искусства. — Аврора, 1970. — 301 с.
• Аболина Р. Я., Веймарн Б. В., Сопоцинский О. И. Советское изобразительное искусство: 1917-1941. — Искусство, 1977. — 212 с.
• Капланова С. Г. В. В. Лужскому // Новое о Кустодиеве: Пути творческих поисков. — Изобразительное искусство, 1979. — 190 с.
• Лифшиц М. А. Философия искусства в прошлом и настоящем. — Искусство, 1981. — 421 с.
• Борис Кустодиев / Эткинд М. Г.. — Советский художник, 1982. — 453 с. — (Мастера нашего века).
• Долгополов И. В. Борис Кустодиев // Мастера и шедевры: в 3-х томах. — Издательство «Изобразительное искусство», 1986. — 784 с.
• Каменский А. А. Романтический монтаж. — Советский художник, 1989. — 334 с.
• Докучаева В. Н. Борис Кустодиев: Жизнь в творчестве. — Изобразительное искусство, 1991. — 205 с.
• Бобринская Е. А. Философия коллективизма» в советской живописи 1930-х годов // Искусствознание: журнал по истории и теории искусства. — М.: Государственный институт искусствознания, 2001. — № 2. — С. 489—506.
• Степанов Ю. С. Константы: словарь русской культуры. — Академический проект, 2001. — 989 с.
• Саакянц А. А. Жизнь Цветаевой: бессмертная птица — феникс. — Центрполиграф, 2002. — 825 с. — ISBN 9781561009374.
• Володарский В. М. Борис Кустодиев. — Белый город, 2004. — 47 с. — (Мастера живописи). — ISBN 9785779307697.
• Брук Я. В., Иовлева Л. И. Государственная Третьяковская галерея: Живопись конца XIX-начала XX века. — Красная площадь, 2005. — 416 с. — (Государственная Третьяковская галерея: каталог собрания).
• Кудря А. И. Глава XXVIII. «Большевик» и другие картины // Кустодиев. — Молодая гвардия, 2006. — 321 с. — (Жизнь замечательных людей). — ISBN 9785235027817.
• Кантор В. К. «Судить Божью тварь»: пророческий пафос Достоевского: очерки. — РОССПЭН, 2010. — 421 с. — (Российские Пропилеи).
• Соколов М. Н. Время и место. Искусство Возрождения как перворубеж виртуального пространства. — Directmedia, 2013. — 380 с. — ISBN 9785898261245.
• Кустодиев Борис Михайлович. — Комсомольская правда/Директ-Медиа, 2014. — 49 с. — (Великие художники). — ISBN 9785871072011.
• Ассоциация художников революционной России. — Комсомольская правда/Директ-Медиа, 2014. — 49 с. — (Великие художники). — ISBN 9785747501324.
• Шкарлупина Г. Д. Шаги в мир культуры: пособие по методике для студентов и учителей. — Directmedia, 2015. — 370 с. — ISBN 9785447515928.
• Кубрякова Е. С., Янко Т. Е. Язык и культура. Факты и ценности. К 70-летию Юрия Сергеевича Степанова. — Litres, 2017. — 600 с. — ISBN 9785457512214.

Ссылки

http-wikipediya.ru

Большевик (картина) — википедия фото

«Большеви́к» — картина советского художника Бориса Кустодиева, написанная в 1920 году.

У названия этой картины есть и другие значения, см. Большевик.

На картине изображена гигантская фигура большевика, держащего в своих руках развевающийся красный флаг и идущего по заполненной толпой улице меж дворцов и домов к церкви, ставшей на его пути в «светлое будущее». Работа была написана Кустодиевым в качестве осмысления им причин и последствий Октябрьской революции 1917 года, в результате которой к власти пришли большевики. Желая выразить «чувство стихийного в большевизме», художник прибег к несвойственной его творчеству аллегории, написав большевика как нового бога из «коммунистического рая». Ввиду этого Кустодиев побоялся отправлять картину на выставку, считая, что её сочтут провокацией по отношению к советской власти. Однако вскоре данная работа стала рассматриваться критиками как классика советского изобразительного искусства первых послереволюционных лет, решённая в наивно-символической манере. В настоящее время картина находится в коллекции Государственной Третьяковской галереи в Москве.

Контекст

  «Автопортрет у окна»

Будучи оригинальным бытописателем купеческой жизни, идеализировавшим этот мир, впоследствии Кустодиев обратился к революционной тематике[1][2]. Последние 15 лет своей жизни он был частично парализован по причине опухоли спинного мозга, которой заболел ещё в 1915 году[3][4][5]. Будучи практически прикованным к инвалидной коляске, события Февральской революции 1917 года Кустодиев наблюдал только из квартиры[1][2]. В письме Василию Лужскому от 6 марта 1917 года Кустодиев, находившийся под впечатлением от революционных событий, из которых он «видел, только то, что у меня на площади под окнами», поздравил его «с великой радостью»[6]:

Как будто все во сне и так же, как во сне, или, лучше, в старинной „феерии“, все провалилось куда-то старое, вчерашнее, на что боялись смотреть, оказалось не только не страшным, а просто испарилось „яко дым“!!! Как-то теперь все это войдет в берега и как-то будет там, на войне. Хочется верить, что все будет хорошо и там. Ведь это дело показало, что много силы в нашем народе и на многое он способен, надо только его до предела довести. […] Здесь все еще кипит, все еще улицы полны народом, хотя порядок образцовый. Никогда так не сетовал на свою жизнь, которая не позволяет мне выйти на улицу — ведь „такой“ улицы надо столетиями дожидаться!

  «27 февраля 1917 года»

По свежим воспоминаниям об увиденном, в 1917 году, по ранее созданному этюду, Кустодиев написал картину «27 февраля 1917 года»[7][8] (90 × 72 см; холст, масло; Государственная Третьяковская галерея)[9]. Дочь художника, Ирина, впоследствии рассказывала[10]:

Помню морозный день, дымы из труб тянулись прямо к небу. Из большого окна мастерской на Введенской видна была заснеженная улица. Сугробы с синими тенями. Зимнее солнце озаряло толпы народа с красными флагами. Прямо у нашего дома остановился грузовик с солдатами. У многих на винтовках — алые флажки. Отец попросил меня придвинуть к окну колясочку, к которой его уже не первый год приковал тяжкий недуг. […] Итак, я подкатила коляску. Подставила мольберт. В мастерской была тишина, а за окном кипела жизнь. Кто-то кричал. Бурлила толпа. Но звуки не проникали в студию. Отец писал около трех часов. Пока не ушло солнце. Когда я увидела его глаза, они были влажны. Подумав, что у него начались боли, я принесла лекарство. — Ирочка, ты не понимаешь, что это за счастье, что у нас в Петербурге я вижу красные флаги свободы!

Именно этот день стал апофеозом февральской революции, закончившейся созданием Временного правительства[11][12]. По оценкам критиков, разлив народной стихии, выраженный в ликующих солдатах с красными флагами, озарёнными яркими и светлыми красками, свидетельствует о том, что Кустодиев искренне приветствовал революцию[13][8].

Несмотря на отречение Николая II, упразднение самодержавия, смену в рядах полиции, жандармерии, губернаторов, аграрная реформа была отложена, а войска продолжили вести боевые действия, хотя революция во многом была вызвана Первой мировой войной[12]. Положительные перемены в жизни страны, которых так ждал Кустодиев, не начались: война, как и террор, не закончилась — они несли с собой нищету, голод и общественный раскол[14]. Новое Временное правительство, пользовавшееся поддержкой старого чиновничьего аппарата, не обладало реальной властью, а Совет рабочих и солдатских депутатов, поддержанный армейскими массами, в свою очередь не обладал законной властью; сложившееся «двоевластие» разрешилось Октябрьской революцией 1917 года — низложением Временного правительства и приходом к власти большевиков[12]. Началась гражданская война, ставшая тяжёлым испытанием для Кустодиева: многие его друзья уехали из страны, а семье с трудом удавалось сводить концы с концами[14]. Несмотря на нужду и частью неприятные перемены в его жизни, Кустодиев, как и большинство русских художников, встал на сторону революции, не считая её отрицательным событием для страны[15][14][2]. Понимая всю тяжесть своей болезни, он часто говорил своим детям, Ирине и Кириллу: «Счастливые вы, доживете и увидите всю красоту предстоящей жизни»[16]. С первых послереволюционных лет Кустодиев активно включился в творческую работу для новой, советской власти: участвовал в праздничном оформлении Петрограда к 1-й годовщине Октября, оформлял книги о Ленине, написал четыре ленинских портрета, принял участие в разработке «будёновки», создавал плакаты, лубки, панно и полотна, прославляющие революцию и изображающие революционную Россию в радужных тонах[17][14][2][18][19][20]. Так он стал одним из зачинателей нового художественного направления — соцреализма[14].

Создание

Спустя три года после Октябрьской революции Кустодиев подошёл к синтезу и осмыслению всего происшедшего; плодом его раздумий стала картина «Большевик», написанная в 1919—1920 годах[21][22][16][8][14]. Кустодиев понимал революцию как народный бунт, стихийный и гигантский по своему размаху[1]. В письме к Лужскому от 29 апреля 1918 года Кустодиев поделился своими чувствами: «всюду дерутся, кто-то кого-то побеждает, накладывает один на другого контрибуции или в тюрьму сажает. […] Нашу соседку помещицу только что посадили в тюрьму и требуют 10 000 р. выкупа![К 1] […] Вот во что выродились наши долгожданные свободы. Вспоминаю наши вечера у Вас в начале войны, когда все так горячо принималось и все были полны надежд на будущее, как все это оказалось не таким, как ждали и хотели». Приведя в пример газетное сообщение о гибели в Харькове при представлении «Грозы» их общей знакомой актрисы Полевицкой[К 2], но не слишком веря этим слухам, Кустодиев заметил, что «правда, мы так привыкли ко всяческим не только трагическим случаям, но и сверхтрагическим, особенно в наше милое время пролетарско-крестьянско-коммунистического рая… Но все-таки известия такого рода о близких людях особенно больны»[24]. По замечанию литературоведа Юрия Карякина, именно «вот эта боль и взорвалась в „Большевике“», боязнь Кустодиева за дом и за семью[25].

  «Вступление» (первый вариант)   «Вступление» (второй вариант)

В беседе с Всеволодом Воиновым художник говорил, что в то время его неудержимо «привлекала к себе мысль выразить в большой картине чувство стихийного в большевизме»[26][27][28]. Как отметил историк культуры Михаил Лифшиц, «большевик для художника — это человек, выражающий волю большинства. Большевик неотделим от народа, он часть его, он силён величием идей, владеющих умами всех»[29]. В поиске образа героя своего нового полотна, нового хозяина Руси, Кустодиев обратился к русскому героическому эпосу, чуть ли не впервые в своём творчестве прибегнув к аллегории — наглядному средству выражения народной, общественной трактовки революции[21][22][17][30][15]. Сюжет «Большевика» образно восходит и является своего рода повторением другой знаменитой работы Кустодиева, антимонархической карикатуры под названием «Вступление. 1905 год. Москва», исполненной им в двух вариантах в 1905 году для журнала «Жупел» (26 × 26 см; бумага, тушь, акварель; Государственная Третьяковская галерея). С помощью не свойственной художнику аллегории он изобразил кровавое и жестокое подавление мятежа на Пресне во время декабрьского восстания 1905 года в Москве: солдаты стреляют в демонстрантов с красными флагами, рушатся дома, пылают пожары, гибнут люди, и над всем этим царит Смерть — огромный окровавленный скелет, ростом выше домов, с диким воем врывающийся на городские улицы[31][32][33][34][35][36]. В работе над картиной Кустодиев использовал и предварительные наброски к «Большевику», созданные ещё в 1919 году[37]. По свидетельству Воинова, в кустодиевском альбоме был проект картины, в котором по концепции «старых мастеров» соединялись «раскрытые интерьеры и улица»[38].

  Портрет Замятина, Кустодиев

Создание полотна в кольце блокады, нужды и холода стало для художника настоящим подвигом[17]. Воинов, впервые увидевший «Большевика» в мастерской Кустодиева, записал 3 декабря в своём дневнике за 1921 год, что «картина производит огромное впечатление», и в ней, «по-моему, есть глубокое чувство художника к переживаемым им событиям, чисто чувственное, интуитивное»[39][40]. Тогда же, зимой, «Большевика» увидел писатель Евгений Замятин, верный друг Кустодиева, приехавший к нему в мастерскую на позирование для своего портрета. Поначалу он был влюблён в революцию как в «свободную, огнеглазую любовницу», но после победы большевиков стал различать в цензуре печати «жандармскую коросту», а в арестах «советской полицией» инакомыслящих — «знакомый дух охранки». Дважды, в 1919 и 1922 годах, Замятин арестовывался за антисоветскую деятельность и чуть не был выслан из Советской России на «философском пароходе», во многом из-за своей публицистики, а также романа-антиутопии «Мы», ставившего знак вопроса над большевистским «светлым будущим», Как пишет биограф Кустодиева Аркадий Кудря, Замятин, к тому времени сформировавший свое отношение к власти, «надо полагать, по достоинству оценил» «Большевика»[41].

Композиция

Картина размерами 101 × 141 см написана маслом на холсте[1]. Слева внизу подпись: «Б. Кустодиевъ/1920»[42][43].

  «Большевик», фрагмент

Символическая, гротескная фигура могучего мужика огромного, исполинского роста возвышается с развевающимся красным стягом в руках над городом и народом[1][15][22][21]. Образ его не лишён черт повседневности и решён в конкретно-бытовом плане, наивно и прямолинейно: простое русское бородатое лицо, неопрятная одежда, зимняя рабочая куртка-ватник и сапоги, шапка-ушанка и развевающийся серый шарф[44][15][33][45][46][16][21][37][47]. Неукротимый, энергичный, волевой и мужественный, несоразмерный всему окружению большевик, как эдакий Илья Муромец, размашисто шагает меж дворцов, домов и звёздных глав церквей[30][46][17][22][47][37]. В этом богатыре как персонификации Октябрьской революции виден сам Иван из поэмы «150 000 000» Владимира Маяковского: «Россия вся единый Иван,/и рука у него — Нева,/а пятки — каспийские степи…»; здесь поэт перевоплотился в своего героя, который как в стихотворении Марины Цветаевой: «Превыше крестов и труб,/Крещенный в огне и дыме,/Архангел-тяжелоступ…»[47][48]. Большевик ступает через толпу людишек-муравьёв как Гулливер среди лилипутов, он своего рода «Гулливер революции»[45][33][15][37]. Вооружённые демонстранты выглядят довольно обыденно: солдаты в серых шинелях и папахах, матросы в бескозырках, несколько всадников, в том числе окружившие подъехавший автомобиль. Толпа движется по городу, по Москве — к Кремлю от горы с домами, на которой заметно здание Румянцевского музея (позже Библиотека им. В. И. Ленина)[33][15][37][40]. Большевик будто произрастает из коллективного человеческого тела, гущи народа, из бесчисленных и безликих, тёмных масс миллионов людей, заполнивших до отказа тесные улицы и переулки, по которым они бегут толпой, текут потоком вслед за вожаком в светлое будущее[16][17][46][14][21][49].

  «Колосс», Гойя

Городской люд осенён огромным, грандиозно развевающимся кроваво-красным полотнищем стяга, которое, как пылающее пламя революционного пожара, окутало всё городское пространство и змееподобно закрыло все небо, теряясь за линией горизонта и распростёршись по всему верхнему краю картины как «новые небеса»[33][46][14][21] (Книга пророка Исаии, 66:22)[50]. Стиснув зубы, большевик крепко сжимает могучими своими руками древко знамени[21][40]. Голова большевика выходит за верхний край полотна, она будто касается небес и обрамлена складками знамени; зритель может увидеть в нём «Ангела сильного […] облачённого облаком; над головой его была радуга», и «ноги его как столпы огненные»[46] (Откровение Иоанна Богослова, 10:1)[51]. Большевик та сила, которая поворотила Россию[37]; делом рук своих, знаменем, он попирает собой всё вокруг, что там церкви — большевик выше самого бога[52]; он Колосс[40], охвативший космос, «витрувианский человек», маячащий в облаках как грядущий идеал[32]. Писатель Аркадий Кудря отмечал, что воплощённый в разгневанном человеке зрительный образ большевика переполнен яростью[53], что, по замечанию филолога Юрия Степанова, является выражением ужаса, коллективного бессознательного, и берёт исток в картине Франсиско Гойи «Колосс[en]», написанной им около 1808 года, на которой страшный великан с силой поднимается из моря над толпой в ужасе разбегающихся людей[45][33]. Степанов также рассказывал о бытовании среди старых москвичей одной легенды, согласно которой Фёдор Шаляпин во время написания Кустодиевым его портрета увидел у него дома эту картину с фигурой огромного большевика и, содрогнувшись, сказал: «Ну, пора уезжать?»[45][33].

  Церковь «Большевика»

По мнению нескольких критиков, большевик горящим, фанатичным взглядом смотрит в сторону маленькой, умалённой и униженной церквушки, задавленной его гигантской фигурой[21][37][14]. В прежних картинах Кустодиев придавал церквям уютную и величественную красоту, сообразно высказыванию самого художника, как-то записанному Воиновым: «Церковь на моей картине — моя подпись»[37]. По трактовке Карякина, большевик, идя на церковь, личный мир Кустодиева, «идет на художника, его хочет стереть с лица земли»[25]. Некоторые критики считали, что церковь стала на пути большевика как последний «символ самодержавия, верная хранительница старых порядков», которую он легко переступит как раньше перешагивал дома, как растаптывал всё прежде[21][39][14]. Однако эту интерпретацию образа искусствовед Илья Зильберштейн считал небогатой, засомневавшись в том, что церковь оказалась лишь «последней преградой» на пути большевика, буквально «поднявшегося во весть рост» в дни Октябрьской революции[44]. По выражению Воинова, «большевик движется на церковь» будто «красный призрак», который «опьяняет и увлекает за собой массы»; в этом по мнению критиков можно разглядеть отсылку к чётко обозначенному к моменту создания полотна отношению новой власти к религии[37][38]. Примечательно, что по свидетельству того же Воинова, в первоначальном варианте картины Кустодиев хотел изобразить на крыше церкви прячущихся в ужасе попа и дьякона, но под влиянием мнения жены передумал, отказавшись от этой довольно карикатурной идеи[21][38][25].

В данном полотне Кустодиев отказался от характерной для его дореволюционных картин декоративной расцветки. По композиции «Большевик» больше похож на «27 февраля 1917 года»: оба произведения представляют из себя зимние пейзажи. Однако в случае «Большевика», снег, являющийся любимым выразительным средством Кустодиева, померк до синевы от тени огромных фигуры и флага, сквозь складки которого проникают редкие всполохи солнечного света. Доминирующие на полотне красные и чёрные тона, благодаря которым «Большевик» приобретает победную монументальность, добавляют композиции ощущение бунтарства, бесконтрольности и стихийности, которыми наполнено «27 февраля 1917 года», во многом из-за собственных наивно романтических революционных представлений художника[14][17][21]. Как отмечал Воинов, «чисто живописное достоинство картины превосходно — борьба синих теней с яркими лучами скользящего солнца, брызги света на заиндевевших деревьях, голубые тени на снегу»[38].

Восприятие и влияние

  «Новая планета», Юон

«Большевик» оказался одним из самых первых, наиболее известных и значительных произведений тех лет, созданных на революционную тему при помощи аллегории и ставших классикой советского изобразительного искусства[54][27][55][16][17][28]. По мнению Зильберштейна, данная картина занимает «исключительное место в творчестве Кустодиева», её отличает «убедительность яркой мысли и взволнованного чувства художника»[44]. Как писал Анатолий Дмитренко, «несмотря на известную наивность и некоторую надуманность решения», картина волнует «смелостью живописного, композиционного построения, искренностью, желанием художника откликнуться на события времени»[22]. Вместе с тем некоторые советские критики при оценке «Большевика» Кустодиева не упускали из виду «крамольный» своего рода «перепев его же сатирического рисунка 1905 года», что говорило о том, «насколько не в силах был понять Кустодиев пролетарского характера Октябрьской революции»[56]. Также отмечалось, что «революционная тематика трактовалась им в декоративно-стилизованной символике, что сообщало его творчеству этого периода мелкобуржуазный налет», который очевиден в «Большевике», наделённом «ошибочным пониманием им русской революции как проявления неорганизованных, стихийных народных сил»[57]. Однако в реальности многие картины Кустодиева первых послереволюционных лет наполнены обобщёнными, романтическими и пафосными образами, передающими ощущение грандиозных перемен в стране и атмосферу радостного возбуждения[22][58][2]. Подход Кустодиева, творчество которого вошло в стадию наивно-символической оценки революции, схож с методом Константина Юона, изобразившего в своей работе «Новая планета» (1921 год; 71 × 100,8 см; картон, темпера; Государственная Третьяковская галерея) по аналогии с миром космоса метафоричное разрушение старого строя и рождение нового советского государства[59][55][28][60][61]. Проявившийся в «Большевике», по оценке Рафаила Кауфмана, жизнеутверждающий мотив, несмотря на всю его аллегоричность, позволил Кустодиеву создать несколько по-настоящему реалистичных картин революционного празднества, какими стали полотна «Праздник в честь 2-го конгресса Коминтерна 19 июля 1920 года. Демонстрация на площади Урицкого» (1921 год; 133 × 268 см; холст, масло; Государственный Русский музей) и «Ночной праздник на Неве» (1923 год; 107 × 216 см; холст, масло; Государственный центральный музей современной истории России)[62][58][63][64].

«Праздник в честь 2-го конгресса Коминтерна…»	«Ночной праздник на Неве»

Судьба

Закончив работу над картиной, Кустодиев не сразу отправил её на выставку, побоявшись того, что её сочтут идеологической провокацией по отношению к власти[25]. Впервые «Большевик» экспонировался лишь в 1923 году, на 4-й выставке Ассоциации художников революционной России[42][43], куда художник вступил в том же году[5]. В том же году Кустодиев предложил «Большевика» организаторам выставки картин и скульптур «Красная Армия. 1918—1923», посвящённой 5-летию Красной Армии. Он особо отметил свою готовность продать картину музею Красной Армии, и это предложение было принято с восторгом, которого Кустодиев не ожидал, так как, по-видимому, руководство музея увидело в «Большевике» иной смысл, чем тот, который был воплощён художником. Репродукция «Большевика» была опубликована в журналах «Красная новь» и «Всемирная иллюстрация», а саму картину редактор последнего издания Николай Шебуев объявил «самой сильной, яркой, талантливой, идейной» на всей выставке, охарактеризовав её сюжет так: «Колосс Рабочий с загорелым лицом и мозолистыми руками шагает по трупам изгнившего, изжившего мира»[65][66]. В 1924 году Кустодиев рискнул отдать картину на выставку в Венеции, где она значилась под ещё более красноречивым названием «Триумфатор»[67][42][43][25]. После смерти Кустодиева в 1927 году в возрасте всего 49 лет[68][16] «Большевик» экспонировался на выставках, организованных Русским музеем и Третьяковской галереей[69]. В 1954 году картина была передана из Центрального музея Советской Армии в Государственную Третьяковскую галерею в Москве[42][43], где и находится в настоящее время[1]. В 2017 году «Большевик» экспонировался на выставке в Королевской академии художеств в Лондоне, посвящённой искусству, рождённому Октябрьской революцией[70]. Картина мало известна в Великобритании[71], но при этом её репродукция украшала плакат выставки[72].

Отражение в культуре

  Почтовая марка «Большевик»

В 50-ю годовщину Октябрьской революции репродукция картины «Большевик» была помещена на цветную обложку первого номера журнала «Огонёк» за 1967 год[18].

В 1978 году в серии «100 лет со дня рождения Б. М. Кустодиева (1878—1927)», включавшей в себя пять почтовых марок и блок[73], была выпущена марка с репродукцией картины «Большевик»[74].

Комментарии

1. ↑ Под соседкой-помещицей понимается «жена профессора университета» Мария Федоровна Поленова, помогавшая жене Кустодиева, Юлии Евстафьевне, с родами[23].
2. ↑ Сообщение о смерти актрисы Елены Александровны Полевицкой оказалось ложным[23].

Примечания

1. ↑ 1 2 3 4 5 6 Большевик. Государственная Третьяковская галерея. Проверено 2 мая 2017.
2. ↑ 1 2 3 4 5 АХРР, 2014, с. 25.
3. ↑ Отрывки из книги Л. И. Дворецкого «Живопись и медицина». Недуги великих. Праздничный художник. — Consilium Medicum, 2011. — № 7. — С. 48—51.
4. ↑ Мария Микулина. Предстал в новом цвете. Кустодиев: когда созидательное важнее физического. Частный корреспондент (23 сентября 2015). Проверено 2 мая 2017.
5. ↑ 1 2 Кустодиев Борис Михайлович. Государственная Третьяковская галерея. Проверено 2 мая 2017.
6. ↑ Капланова, 1979, с. 82—83.
7. ↑ Долгополов, 1986, с. 46.
8. ↑ 1 2 3 Володарский, 2004, с. 34.
9. ↑ 27 февраля 1917 года. 1917. Art-Catalog.ru. Проверено 2 мая 2017.
10. ↑ Долгополов, 1986, с. 46—47.
11. ↑ Борис Соколов, Алексей Синяков. Конец света и живопись: 6 художников русской революции. Mir24.tv (23 февраля 2017). Проверено 27 мая 2017.
12. ↑ 1 2 3 27 февраля 1917. Кустодиев.. Саратовский государственный университет имени Н. Г. Чернышевского. Проверено 2 мая 2017.
13. ↑ Кустодиев Б. М. «27 февраля 1917 года». Kustodiev-Art.ru. Проверено 2 мая 2017.
14. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 Кустодиев, 2014, с. 45.
15. ↑ 1 2 3 4 5 6 Шкарлупина, 2015, с. 312.
16. ↑ 1 2 3 4 5 6 Долгополов, 1986, с. 47.
17. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 Долгополов, 1986, с. 158.
18. ↑ 1 2 Юрий Вострецов. «Красная Волга». Пролетарский художник Борис Кустодиев. Трудовая Россия (2003). Проверено 2 мая 2017.
19. ↑ Лебедева В. Е. Кустодиев Борис Михайлович. БСЭ. Проверено 2 мая 2017.
20. ↑ Владимир Богданов, Юлия Максимова, Мария Онучина. Самые дорогие картины русских художников. Artinvestment.ru (11 апреля 2008). Проверено 2 мая 2017.
21. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 Пикулев, 1951, с. 29.
22. ↑ 1 2 3 4 5 6 Дмитренко, 1970, с. 290.
23. ↑ 1 2 Кудря, 2006, с. 193.
24. ↑ Кудря, 2006, с. 192.
25. ↑ 1 2 3 4 5 Карякин Ю. Ф. Дневник русского читателя. Кустодиев. Две боли, две болезни. 23 января 2006 // Журнал «Знамя». — 2009. — № 4.
26. ↑ Никифоров, 1948, с. 14.
27. ↑ 1 2 Эткинд, 1960, с. 118.
28. ↑ 1 2 3 Каменский, 1989, с. 89.
29. ↑ Лифшиц, 1981, с. 135.
30. ↑ 1 2 Докучаева, 1991, с. 30.
31. ↑ Эткинд, 1960, с. 48.
32. ↑ 1 2 Соколов, 2013, с. 271.
33. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 Кубрякова, Янко, 2017, с. 28.
34. ↑ Артем Локалов. Некто 1917. Чем встретит Третьяковка столетие Октября. Российская газета (10 апреля 2017). Проверено 2 мая 2017.
35. ↑ Вступление. 1905 год. Москва. 1905. Art-Catalog.ru. Проверено 2 мая 2017.
36. ↑ Вступление. 1905 год. Москва. 1905. Art-Catalog.ru. Проверено 2 мая 2017.
37. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 Кудря, 2006, с. 227.
38. ↑ 1 2 3 4 Воинов, 1967, с. 209.
39. ↑ 1 2 Кудря, 2006, с. 227—228.
40. ↑ 1 2 3 4 Воинов, 1967, с. 208.
41. ↑ Кудря, 2006, с. 252—255.
42. ↑ 1 2 3 4 Эткинд, 1982, с. 198.
43. ↑ 1 2 3 4 Брук, Иовлева, 2005, с. 217.
44. ↑ 1 2 3 Зильберштейн И. С. «Сходство» или плагиат?. — Журнал «Огонёк». — Издательство «Правда», 20 января 1968. — № 4 (2117). — С. 29. — 42 с. — (Письма в редакцию).
45. ↑ 1 2 3 4 Степанов, 2001, с. 35.
46. ↑ 1 2 3 4 5 Бобринская, 2001, с. 496.
47. ↑ 1 2 3 Саакянц, 2002, с. 284.
48. ↑ Кантор, 2010, с. 71.
49. ↑ Дмитрий Барабанов «Красный уголок». Олег Кулик (совместно с Юрием Бабичем). ХL-галерея, Москва. — Художественный журнал, 1999. — № 24.
50. ↑ Исаия 66:22. Библия-тека. Проверено 2 мая 2017.
51. ↑ Откровение 10:1. Библия-тека. Проверено 2 мая 2017.
52. ↑ Кустодиев Б. М. «Большевик». Kustodiev-Art.ru. Проверено 2 мая 2017.
53. ↑ Кудря, 2006, с. 228.
54. ↑ Кауфман, 1951, с. 49.
55. ↑ 1 2 Аболина, 1977, с. 25.
56. ↑ Кудря, 2006, с. 293—294.
57. ↑ Кудря, 2006, с. 297—298.
58. ↑ 1 2 Кустодиев, 2014, с. 46.
59. ↑ Кауфман, 1951, с. 49—50.
60. ↑ АХРР, 2014, с. 35.
61. ↑ Новая планета. 1921. Art-Catalog.ru. Проверено 28 июня 2017.
62. ↑ Кауфман, 1951, с. 50.
63. ↑ Праздник в честь открытия II конгресса Коминтерна 19 июля 1920 года. Демонстрация на площади Урицкого. 1921. Art-Catalog.ru. Проверено 2 мая 2017.
64. ↑ Ночной праздник на Неве. 1923. Art-Catalog.ru. Проверено 2 мая 2017.
65. ↑ Кудря, 2006, с. 260.
66. ↑ Эткинд, 1982, с. 434.
67. ↑ Воинов, 1925, с. 40.
68. ↑ Капланова, 1979, с. 11.
69. ↑ Никита Елисеев. Оборотная сторона семьи художника. Журнал «Эксперт» (2004). Проверено 2 мая 2017.
70. ↑ Нина Спиридонова, Алиса Курманаева. Что музеи мира показывают к столетию Октябрьской революции. РБК (14 февраля 2017). Проверено 2 мая 2017.
71. ↑ Вадим Михайлов. Красная революция дотянулась до Лондона и Нью-Йорка. The Art Newspaper (9 февраля 2017). Проверено 2 мая 2017.
72. ↑ Александр Кан. Культурная жизнь Лондона: Александр Кан отвечает на ваши вопросы. BBC Russian (26 января 2017). Проверено 2 мая 2017.
73. ↑ Б. М. Кустодиев (1878—1927). MarkiMira.ru. Проверено 2 мая 2017.
74. ↑ «Большевик» из серии Б. М. Кустодиев (1878—1927). MarkiMira.ru. Проверено 2 мая 2017.

Литература

• Воинов В. В. Б. М. Кустодиев. — Госуд. издат., 1925. — 95 с.
• Никифоров В. М. Живопись: Краткий очерк. — Искусство, 1948. — 173 с.
• Пикулев И. И. Борис Михайлович Кустодиев: 1878-1927. — Искусство, 1951. — 38 с. — (Массовая библиотека).
• Кауфман Р. С. Советская тематическая картина 1917—1941. — Издательство Академии наук СССР, 1951. — 171 с.
• Эткинд М. Г. Борис Михаилович Кустодиев. — Искусство, 1960. — 217 с.
• Воинов В. В. 3 декабря // Борис Михайлович Кустодиев: мемуары / Сост. и ред. Капралов Б. А.. — Художник РСФСР, 1967. — 433 с.
• Дмитренко А. Ф. Кустодиев Борис Михайлович // Пятьдесят кратких биографий мастеров русского искусства. — Аврора, 1970. — 301 с.
• Аболина Р. Я., Веймарн Б. В., Сопоцинский О. И. Советское изобразительное искусство: 1917-1941. — Искусство, 1977. — 212 с.
• Капланова С. Г. В. В. Лужскому // Новое о Кустодиеве: Пути творческих поисков. — Изобразительное искусство, 1979. — 190 с.
• Лифшиц М. А. Философия искусства в прошлом и настоящем. — Искусство, 1981. — 421 с.
• Борис Кустодиев / Эткинд М. Г.. — Советский художник, 1982. — 453 с. — (Мастера нашего века).
• Долгополов И. В. Борис Кустодиев // Мастера и шедевры: в 3-х томах. — Издательство «Изобразительное искусство», 1986. — 784 с.
• Каменский А. А. Романтический монтаж. — Советский художник, 1989. — 334 с.
• Докучаева В. Н. Борис Кустодиев: Жизнь в творчестве. — Изобразительное искусство, 1991. — 205 с.
• Бобринская Е. А. Философия коллективизма» в советской живописи 1930-х годов // Искусствознание: журнал по истории и теории искусства. — М.: Государственный институт искусствознания, 2001. — № 2. — С. 489—506.
• Степанов Ю. С. Константы: словарь русской культуры. — Академический проект, 2001. — 989 с.
• Саакянц А. А. Жизнь Цветаевой: бессмертная птица — феникс. — Центрполиграф, 2002. — 825 с. — ISBN 9781561009374.
• Володарский В. М. Борис Кустодиев. — Белый город, 2004. — 47 с. — (Мастера живописи). — ISBN 9785779307697.
• Брук Я. В., Иовлева Л. И. Государственная Третьяковская галерея: Живопись конца XIX-начала XX века. — Красная площадь, 2005. — 416 с. — (Государственная Третьяковская галерея: каталог собрания).
• Кудря А. И. Глава XXVIII. «Большевик» и другие картины // Кустодиев. — Молодая гвардия, 2006. — 321 с. — (Жизнь замечательных людей). — ISBN 9785235027817.
• Кантор В. К. «Судить Божью тварь»: пророческий пафос Достоевского: очерки. — РОССПЭН, 2010. — 421 с. — (Российские Пропилеи).
• Соколов М. Н. Время и место. Искусство Возрождения как перворубеж виртуального пространства. — Directmedia, 2013. — 380 с. — ISBN 9785898261245.
• Кустодиев Борис Михайлович. — Комсомольская правда/Директ-Медиа, 2014. — 49 с. — (Великие художники). — ISBN 9785871072011.
• Ассоциация художников революционной России. — Комсомольская правда/Директ-Медиа, 2014. — 49 с. — (Великие художники). — ISBN 9785747501324.
• Шкарлупина Г. Д. Шаги в мир культуры: пособие по методике для студентов и учителей. — Directmedia, 2015. — 370 с. — ISBN 9785447515928.
• Кубрякова Е. С., Янко Т. Е. Язык и культура. Факты и ценности. К 70-летию Юрия Сергеевича Степанова. — Litres, 2017. — 600 с. — ISBN 9785457512214.

Ссылки

org-wikipediya.ru

Большевик (картина) — ВиКи

«Большеви́к» — картина советского художника Бориса Кустодиева, написанная в 1920 году.

У названия этой картины есть и другие значения, см. Большевик.

На картине изображена гигантская фигура большевика, держащего в своих руках развевающийся красный флаг и идущего по заполненной толпой улице меж дворцов и домов к церкви, ставшей на его пути в «светлое будущее». Работа была написана Кустодиевым в качестве осмысления им причин и последствий Октябрьской революции 1917 года, в результате которой к власти пришли большевики. Желая выразить «чувство стихийного в большевизме», художник прибег к несвойственной его творчеству аллегории, написав большевика как нового бога из «коммунистического рая». Ввиду этого Кустодиев побоялся отправлять картину на выставку, считая, что её сочтут провокацией по отношению к советской власти. Однако вскоре данная работа стала рассматриваться критиками как классика советского изобразительного искусства первых послереволюционных лет, решённая в наивно-символической манере. В настоящее время картина находится в коллекции Государственной Третьяковской галереи в Москве.

Контекст

  «Автопортрет у окна»

Будучи оригинальным бытописателем купеческой жизни, идеализировавшим этот мир, впоследствии Кустодиев обратился к революционной тематике[1][2]. Последние 15 лет своей жизни он был частично парализован по причине опухоли спинного мозга, которой заболел ещё в 1915 году[3][4][5]. Будучи практически прикованным к инвалидной коляске, события Февральской революции 1917 года Кустодиев наблюдал только из квартиры[1][2]. В письме Василию Лужскому от 6 марта 1917 года Кустодиев, находившийся под впечатлением от революционных событий, из которых он «видел, только то, что у меня на площади под окнами», поздравил его «с великой радостью»[6]:

Как будто все во сне и так же, как во сне, или, лучше, в старинной „феерии“, все провалилось куда-то старое, вчерашнее, на что боялись смотреть, оказалось не только не страшным, а просто испарилось „яко дым“!!! Как-то теперь все это войдет в берега и как-то будет там, на войне. Хочется верить, что все будет хорошо и там. Ведь это дело показало, что много силы в нашем народе и на многое он способен, надо только его до предела довести. […] Здесь все еще кипит, все еще улицы полны народом, хотя порядок образцовый. Никогда так не сетовал на свою жизнь, которая не позволяет мне выйти на улицу — ведь „такой“ улицы надо столетиями дожидаться!

  «27 февраля 1917 года»

По свежим воспоминаниям об увиденном, в 1917 году, по ранее созданному этюду, Кустодиев написал картину «27 февраля 1917 года»[7][8] (90 × 72 см; холст, масло; Государственная Третьяковская галерея)[9]. Дочь художника, Ирина, впоследствии рассказывала[10]:

Помню морозный день, дымы из труб тянулись прямо к небу. Из большого окна мастерской на Введенской видна была заснеженная улица. Сугробы с синими тенями. Зимнее солнце озаряло толпы народа с красными флагами. Прямо у нашего дома остановился грузовик с солдатами. У многих на винтовках — алые флажки. Отец попросил меня придвинуть к окну колясочку, к которой его уже не первый год приковал тяжкий недуг. […] Итак, я подкатила коляску. Подставила мольберт. В мастерской была тишина, а за окном кипела жизнь. Кто-то кричал. Бурлила толпа. Но звуки не проникали в студию. Отец писал около трех часов. Пока не ушло солнце. Когда я увидела его глаза, они были влажны. Подумав, что у него начались боли, я принесла лекарство. — Ирочка, ты не понимаешь, что это за счастье, что у нас в Петербурге я вижу красные флаги свободы!

Именно этот день стал апофеозом февральской революции, закончившейся созданием Временного правительства[11][12]. По оценкам критиков, разлив народной стихии, выраженный в ликующих солдатах с красными флагами, озарёнными яркими и светлыми красками, свидетельствует о том, что Кустодиев искренне приветствовал революцию[13][8].

Несмотря на отречение Николая II, упразднение самодержавия, смену в рядах полиции, жандармерии, губернаторов, аграрная реформа была отложена, а войска продолжили вести боевые действия, хотя революция во многом была вызвана Первой мировой войной[12]. Положительные перемены в жизни страны, которых так ждал Кустодиев, не начались: война, как и террор, не закончилась — они несли с собой нищету, голод и общественный раскол[14]. Новое Временное правительство, пользовавшееся поддержкой старого чиновничьего аппарата, не обладало реальной властью, а Совет рабочих и солдатских депутатов, поддержанный армейскими массами, в свою очередь не обладал законной властью; сложившееся «двоевластие» разрешилось Октябрьской революцией 1917 года — низложением Временного правительства и приходом к власти большевиков[12]. Началась гражданская война, ставшая тяжёлым испытанием для Кустодиева: многие его друзья уехали из страны, а семье с трудом удавалось сводить концы с концами[14]. Несмотря на нужду и частью неприятные перемены в его жизни, Кустодиев, как и большинство русских художников, встал на сторону революции, не считая её отрицательным событием для страны[15][14][2]. Понимая всю тяжесть своей болезни, он часто говорил своим детям, Ирине и Кириллу: «Счастливые вы, доживете и увидите всю красоту предстоящей жизни»[16]. С первых послереволюционных лет Кустодиев активно включился в творческую работу для новой, советской власти: участвовал в праздничном оформлении Петрограда к 1-й годовщине Октября, оформлял книги о Ленине, написал четыре ленинских портрета, принял участие в разработке «будёновки», создавал плакаты, лубки, панно и полотна, прославляющие революцию и изображающие революционную Россию в радужных тонах[17][14][2][18][19][20]. Так он стал одним из зачинателей нового художественного направления — соцреализма[14].

Создание

Спустя три года после Октябрьской революции Кустодиев подошёл к синтезу и осмыслению всего происшедшего; плодом его раздумий стала картина «Большевик», написанная в 1919—1920 годах[21][22][16][8][14]. Кустодиев понимал революцию как народный бунт, стихийный и гигантский по своему размаху[1]. В письме к Лужскому от 29 апреля 1918 года Кустодиев поделился своими чувствами: «всюду дерутся, кто-то кого-то побеждает, накладывает один на другого контрибуции или в тюрьму сажает. […] Нашу соседку помещицу только что посадили в тюрьму и требуют 10 000 р. выкупа![К 1] […] Вот во что выродились наши долгожданные свободы. Вспоминаю наши вечера у Вас в начале войны, когда все так горячо принималось и все были полны надежд на будущее, как все это оказалось не таким, как ждали и хотели». Приведя в пример газетное сообщение о гибели в Харькове при представлении «Грозы» их общей знакомой актрисы Полевицкой[К 2], но не слишком веря этим слухам, Кустодиев заметил, что «правда, мы так привыкли ко всяческим не только трагическим случаям, но и сверхтрагическим, особенно в наше милое время пролетарско-крестьянско-коммунистического рая… Но все-таки известия такого рода о близких людях особенно больны»[24]. По замечанию литературоведа Юрия Карякина, именно «вот эта боль и взорвалась в „Большевике“», боязнь Кустодиева за дом и за семью[25].

  «Вступление» (первый вариант)   «Вступление» (второй вариант)

В беседе с Всеволодом Воиновым художник говорил, что в то время его неудержимо «привлекала к себе мысль выразить в большой картине чувство стихийного в большевизме»[26][27][28]. Как отметил историк культуры Михаил Лифшиц, «большевик для художника — это человек, выражающий волю большинства. Большевик неотделим от народа, он часть его, он силён величием идей, владеющих умами всех»[29]. В поиске образа героя своего нового полотна, нового хозяина Руси, Кустодиев обратился к русскому героическому эпосу, чуть ли не впервые в своём творчестве прибегнув к аллегории — наглядному средству выражения народной, общественной трактовки революции[21][22][17][30][15]. Сюжет «Большевика» образно восходит и является своего рода повторением другой знаменитой работы Кустодиева, антимонархической карикатуры под названием «Вступление. 1905 год. Москва», исполненной им в двух вариантах в 1905 году для журнала «Жупел» (26 × 26 см; бумага, тушь, акварель; Государственная Третьяковская галерея). С помощью не свойственной художнику аллегории он изобразил кровавое и жестокое подавление мятежа на Пресне во время декабрьского восстания 1905 года в Москве: солдаты стреляют в демонстрантов с красными флагами, рушатся дома, пылают пожары, гибнут люди, и над всем этим царит Смерть — огромный окровавленный скелет, ростом выше домов, с диким воем врывающийся на городские улицы[31][32][33][34][35][36]. В работе над картиной Кустодиев использовал и предварительные наброски к «Большевику», созданные ещё в 1919 году[37]. По свидетельству Воинова, в кустодиевском альбоме был проект картины, в котором по концепции «старых мастеров» соединялись «раскрытые интерьеры и улица»[38].

  Портрет Замятина, Кустодиев

Создание полотна в кольце блокады, нужды и холода стало для художника настоящим подвигом[17]. Воинов, впервые увидевший «Большевика» в мастерской Кустодиева, записал 3 декабря в своём дневнике за 1921 год, что «картина производит огромное впечатление», и в ней, «по-моему, есть глубокое чувство художника к переживаемым им событиям, чисто чувственное, интуитивное»[39][40]. Тогда же, зимой, «Большевика» увидел писатель Евгений Замятин, верный друг Кустодиева, приехавший к нему в мастерскую на позирование для своего портрета. Поначалу он был влюблён в революцию как в «свободную, огнеглазую любовницу», но после победы большевиков стал различать в цензуре печати «жандармскую коросту», а в арестах «советской полицией» инакомыслящих — «знакомый дух охранки». Дважды, в 1919 и 1922 годах, Замятин арестовывался за антисоветскую деятельность и чуть не был выслан из Советской России на «философском пароходе», во многом из-за своей публицистики, а также романа-антиутопии «Мы», ставившего знак вопроса над большевистским «светлым будущим», Как пишет биограф Кустодиева Аркадий Кудря, Замятин, к тому времени сформировавший свое отношение к власти, «надо полагать, по достоинству оценил» «Большевика»[41].

Композиция

Картина размерами 101 × 141 см написана маслом на холсте[1]. Слева внизу подпись: «Б. Кустодиевъ/1920»[42][43].

  «Большевик», фрагмент

Символическая, гротескная фигура могучего мужика огромного, исполинского роста возвышается с развевающимся красным стягом в руках над городом и народом[1][15][22][21]. Образ его не лишён черт повседневности и решён в конкретно-бытовом плане, наивно и прямолинейно: простое русское бородатое лицо, неопрятная одежда, зимняя рабочая куртка-ватник и сапоги, шапка-ушанка и развевающийся серый шарф[44][15][33][45][46][16][21][37][47]. Неукротимый, энергичный, волевой и мужественный, несоразмерный всему окружению большевик, как эдакий Илья Муромец, размашисто шагает меж дворцов, домов и звёздных глав церквей[30][46][17][22][47][37]. В этом богатыре как персонификации Октябрьской революции виден сам Иван из поэмы «150 000 000» Владимира Маяковского: «Россия вся единый Иван,/и рука у него — Нева,/а пятки — каспийские степи…»; здесь поэт перевоплотился в своего героя, который как в стихотворении Марины Цветаевой: «Превыше крестов и труб,/Крещенный в огне и дыме,/Архангел-тяжелоступ…»[47][48]. Большевик ступает через толпу людишек-муравьёв как Гулливер среди лилипутов, он своего рода «Гулливер революции»[45][33][15][37]. Вооружённые демонстранты выглядят довольно обыденно: солдаты в серых шинелях и папахах, матросы в бескозырках, несколько всадников, в том числе окружившие подъехавший автомобиль. Толпа движется по городу, по Москве — к Кремлю от горы с домами, на которой заметно здание Румянцевского музея (позже Библиотека им. В. И. Ленина)[33][15][37][40]. Большевик будто произрастает из коллективного человеческого тела, гущи народа, из бесчисленных и безликих, тёмных масс миллионов людей, заполнивших до отказа тесные улицы и переулки, по которым они бегут толпой, текут потоком вслед за вожаком в светлое будущее[16][17][46][14][21][49].

  «Колосс», Гойя

Городской люд осенён огромным, грандиозно развевающимся кроваво-красным полотнищем стяга, которое, как пылающее пламя революционного пожара, окутало всё городское пространство и змееподобно закрыло все небо, теряясь за линией горизонта и распростёршись по всему верхнему краю картины как «новые небеса»[33][46][14][21] (Книга пророка Исаии, 66:22)[50]. Стиснув зубы, большевик крепко сжимает могучими своими руками древко знамени[21][40]. Голова большевика выходит за верхний край полотна, она будто касается небес и обрамлена складками знамени; зритель может увидеть в нём «Ангела сильного […] облачённого облаком; над головой его была радуга», и «ноги его как столпы огненные»[46] (Откровение Иоанна Богослова, 10:1)[51]. Большевик та сила, которая поворотила Россию[37]; делом рук своих, знаменем, он попирает собой всё вокруг, что там церкви — большевик выше самого бога[52]; он Колосс[40], охвативший космос, «витрувианский человек», маячащий в облаках как грядущий идеал[32]. Писатель Аркадий Кудря отмечал, что воплощённый в разгневанном человеке зрительный образ большевика переполнен яростью[53], что, по замечанию филолога Юрия Степанова, является выражением ужаса, коллективного бессознательного, и берёт исток в картине Франсиско Гойи «Колосс[en]», написанной им около 1808 года, на которой страшный великан с силой поднимается из моря над толпой в ужасе разбегающихся людей[45][33]. Степанов также рассказывал о бытовании среди старых москвичей одной легенды, согласно которой Фёдор Шаляпин во время написания Кустодиевым его портрета увидел у него дома эту картину с фигурой огромного большевика и, содрогнувшись, сказал: «Ну, пора уезжать?»[45][33].

  Церковь «Большевика»

По мнению нескольких критиков, большевик горящим, фанатичным взглядом смотрит в сторону маленькой, умалённой и униженной церквушки, задавленной его гигантской фигурой[21][37][14]. В прежних картинах Кустодиев придавал церквям уютную и величественную красоту, сообразно высказыванию самого художника, как-то записанному Воиновым: «Церковь на моей картине — моя подпись»[37]. По трактовке Карякина, большевик, идя на церковь, личный мир Кустодиева, «идет на художника, его хочет стереть с лица земли»[25]. Некоторые критики считали, что церковь стала на пути большевика как последний «символ самодержавия, верная хранительница старых порядков», которую он легко переступит как раньше перешагивал дома, как растаптывал всё прежде[21][39][14]. Однако эту интерпретацию образа искусствовед Илья Зильберштейн считал небогатой, засомневавшись в том, что церковь оказалась лишь «последней преградой» на пути большевика, буквально «поднявшегося во весть рост» в дни Октябрьской революции[44]. По выражению Воинова, «большевик движется на церковь» будто «красный призрак», который «опьяняет и увлекает за собой массы»; в этом по мнению критиков можно разглядеть отсылку к чётко обозначенному к моменту создания полотна отношению новой власти к религии[37][38]. Примечательно, что по свидетельству того же Воинова, в первоначальном варианте картины Кустодиев хотел изобразить на крыше церкви прячущихся в ужасе попа и дьякона, но под влиянием мнения жены передумал, отказавшись от этой довольно карикатурной идеи[21][38][25].

В данном полотне Кустодиев отказался от характерной для его дореволюционных картин декоративной расцветки. По композиции «Большевик» больше похож на «27 февраля 1917 года»: оба произведения представляют из себя зимние пейзажи. Однако в случае «Большевика», снег, являющийся любимым выразительным средством Кустодиева, померк до синевы от тени огромных фигуры и флага, сквозь складки которого проникают редкие всполохи солнечного света. Доминирующие на полотне красные и чёрные тона, благодаря которым «Большевик» приобретает победную монументальность, добавляют композиции ощущение бунтарства, бесконтрольности и стихийности, которыми наполнено «27 февраля 1917 года», во многом из-за собственных наивно романтических революционных представлений художника[14][17][21]. Как отмечал Воинов, «чисто живописное достоинство картины превосходно — борьба синих теней с яркими лучами скользящего солнца, брызги света на заиндевевших деревьях, голубые тени на снегу»[38].

Восприятие и влияние

  «Новая планета», Юон

«Большевик» оказался одним из самых первых, наиболее известных и значительных произведений тех лет, созданных на революционную тему при помощи аллегории и ставших классикой советского изобразительного искусства[54][27][55][16][17][28]. По мнению Зильберштейна, данная картина занимает «исключительное место в творчестве Кустодиева», её отличает «убедительность яркой мысли и взволнованного чувства художника»[44]. Как писал Анатолий Дмитренко, «несмотря на известную наивность и некоторую надуманность решения», картина волнует «смелостью живописного, композиционного построения, искренностью, желанием художника откликнуться на события времени»[22]. Вместе с тем некоторые советские критики при оценке «Большевика» Кустодиева не упускали из виду «крамольный» своего рода «перепев его же сатирического рисунка 1905 года», что говорило о том, «насколько не в силах был понять Кустодиев пролетарского характера Октябрьской революции»[56]. Также отмечалось, что «революционная тематика трактовалась им в декоративно-стилизованной символике, что сообщало его творчеству этого периода мелкобуржуазный налет», который очевиден в «Большевике», наделённом «ошибочным пониманием им русской революции как проявления неорганизованных, стихийных народных сил»[57]. Однако в реальности многие картины Кустодиева первых послереволюционных лет наполнены обобщёнными, романтическими и пафосными образами, передающими ощущение грандиозных перемен в стране и атмосферу радостного возбуждения[22][58][2]. Подход Кустодиева, творчество которого вошло в стадию наивно-символической оценки революции, схож с методом Константина Юона, изобразившего в своей работе «Новая планета» (1921 год; 71 × 100,8 см; картон, темпера; Государственная Третьяковская галерея) по аналогии с миром космоса метафоричное разрушение старого строя и рождение нового советского государства[59][55][28][60][61]. Проявившийся в «Большевике», по оценке Рафаила Кауфмана, жизнеутверждающий мотив, несмотря на всю его аллегоричность, позволил Кустодиеву создать несколько по-настоящему реалистичных картин революционного празднества, какими стали полотна «Праздник в честь 2-го конгресса Коминтерна 19 июля 1920 года. Демонстрация на площади Урицкого» (1921 год; 133 × 268 см; холст, масло; Государственный Русский музей) и «Ночной праздник на Неве» (1923 год; 107 × 216 см; холст, масло; Государственный центральный музей современной истории России)[62][58][63][64].

«Праздник в честь 2-го конгресса Коминтерна…»	«Ночной праздник на Неве»

Судьба

Закончив работу над картиной, Кустодиев не сразу отправил её на выставку, побоявшись того, что её сочтут идеологической провокацией по отношению к власти[25]. Впервые «Большевик» экспонировался лишь в 1923 году, на 4-й выставке Ассоциации художников революционной России[42][43], куда художник вступил в том же году[5]. В том же году Кустодиев предложил «Большевика» организаторам выставки картин и скульптур «Красная Армия. 1918—1923», посвящённой 5-летию Красной Армии. Он особо отметил свою готовность продать картину музею Красной Армии, и это предложение было принято с восторгом, которого Кустодиев не ожидал, так как, по-видимому, руководство музея увидело в «Большевике» иной смысл, чем тот, который был воплощён художником. Репродукция «Большевика» была опубликована в журналах «Красная новь» и «Всемирная иллюстрация», а саму картину редактор последнего издания Николай Шебуев объявил «самой сильной, яркой, талантливой, идейной» на всей выставке, охарактеризовав её сюжет так: «Колосс Рабочий с загорелым лицом и мозолистыми руками шагает по трупам изгнившего, изжившего мира»[65][66]. В 1924 году Кустодиев рискнул отдать картину на выставку в Венеции, где она значилась под ещё более красноречивым названием «Триумфатор»[67][42][43][25]. После смерти Кустодиева в 1927 году в возрасте всего 49 лет[68][16] «Большевик» экспонировался на выставках, организованных Русским музеем и Третьяковской галереей[69]. В 1954 году картина была передана из Центрального музея Советской Армии в Государственную Третьяковскую галерею в Москве[42][43], где и находится в настоящее время[1]. В 2017 году «Большевик» экспонировался на выставке в Королевской академии художеств в Лондоне, посвящённой искусству, рождённому Октябрьской революцией[70]. Картина мало известна в Великобритании[71], но при этом её репродукция украшала плакат выставки[72].

Отражение в культуре

  Почтовая марка «Большевик»

В 50-ю годовщину Октябрьской революции репродукция картины «Большевик» была помещена на цветную обложку первого номера журнала «Огонёк» за 1967 год[18].

В 1978 году в серии «100 лет со дня рождения Б. М. Кустодиева (1878—1927)», включавшей в себя пять почтовых марок и блок[73], была выпущена марка с репродукцией картины «Большевик»[74].

Комментарии

1. ↑ Под соседкой-помещицей понимается «жена профессора университета» Мария Федоровна Поленова, помогавшая жене Кустодиева, Юлии Евстафьевне, с родами[23].
2. ↑ Сообщение о смерти актрисы Елены Александровны Полевицкой оказалось ложным[23].

Примечания

1. ↑ 1 2 3 4 5 6 Большевик. Государственная Третьяковская галерея. Проверено 2 мая 2017.
2. ↑ 1 2 3 4 5 АХРР, 2014, с. 25.
3. ↑ Отрывки из книги Л. И. Дворецкого «Живопись и медицина». Недуги великих. Праздничный художник. — Consilium Medicum, 2011. — № 7. — С. 48—51.
4. ↑ Мария Микулина. Предстал в новом цвете. Кустодиев: когда созидательное важнее физического. Частный корреспондент (23 сентября 2015). Проверено 2 мая 2017.
5. ↑ 1 2 Кустодиев Борис Михайлович. Государственная Третьяковская галерея. Проверено 2 мая 2017.
6. ↑ Капланова, 1979, с. 82—83.
7. ↑ Долгополов, 1986, с. 46.
8. ↑ 1 2 3 Володарский, 2004, с. 34.
9. ↑ 27 февраля 1917 года. 1917. Art-Catalog.ru. Проверено 2 мая 2017.
10. ↑ Долгополов, 1986, с. 46—47.
11. ↑ Борис Соколов, Алексей Синяков. Конец света и живопись: 6 художников русской революции. Mir24.tv (23 февраля 2017). Проверено 27 мая 2017.
12. ↑ 1 2 3 27 февраля 1917. Кустодиев.. Саратовский государственный университет имени Н. Г. Чернышевского. Проверено 2 мая 2017.
13. ↑ Кустодиев Б. М. «27 февраля 1917 года». Kustodiev-Art.ru. Проверено 2 мая 2017.
14. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 Кустодиев, 2014, с. 45.
15. ↑ 1 2 3 4 5 6 Шкарлупина, 2015, с. 312.
16. ↑ 1 2 3 4 5 6 Долгополов, 1986, с. 47.
17. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 Долгополов, 1986, с. 158.
18. ↑ 1 2 Юрий Вострецов. «Красная Волга». Пролетарский художник Борис Кустодиев. Трудовая Россия (2003). Проверено 2 мая 2017.
19. ↑ Лебедева В. Е. Кустодиев Борис Михайлович. БСЭ. Проверено 2 мая 2017.
20. ↑ Владимир Богданов, Юлия Максимова, Мария Онучина. Самые дорогие картины русских художников. Artinvestment.ru (11 апреля 2008). Проверено 2 мая 2017.
21. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 Пикулев, 1951, с. 29.
22. ↑ 1 2 3 4 5 6 Дмитренко, 1970, с. 290.
23. ↑ 1 2 Кудря, 2006, с. 193.
24. ↑ Кудря, 2006, с. 192.
25. ↑ 1 2 3 4 5 Карякин Ю. Ф. Дневник русского читателя. Кустодиев. Две боли, две болезни. 23 января 2006 // Журнал «Знамя». — 2009. — № 4.
26. ↑ Никифоров, 1948, с. 14.
27. ↑ 1 2 Эткинд, 1960, с. 118.
28. ↑ 1 2 3 Каменский, 1989, с. 89.
29. ↑ Лифшиц, 1981, с. 135.
30. ↑ 1 2 Докучаева, 1991, с. 30.
31. ↑ Эткинд, 1960, с. 48.
32. ↑ 1 2 Соколов, 2013, с. 271.
33. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 Кубрякова, Янко, 2017, с. 28.
34. ↑ Артем Локалов. Некто 1917. Чем встретит Третьяковка столетие Октября. Российская газета (10 апреля 2017). Проверено 2 мая 2017.
35. ↑ Вступление. 1905 год. Москва. 1905. Art-Catalog.ru. Проверено 2 мая 2017.
36. ↑ Вступление. 1905 год. Москва. 1905. Art-Catalog.ru. Проверено 2 мая 2017.
37. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 Кудря, 2006, с. 227.
38. ↑ 1 2 3 4 Воинов, 1967, с. 209.
39. ↑ 1 2 Кудря, 2006, с. 227—228.
40. ↑ 1 2 3 4 Воинов, 1967, с. 208.
41. ↑ Кудря, 2006, с. 252—255.
42. ↑ 1 2 3 4 Эткинд, 1982, с. 198.
43. ↑ 1 2 3 4 Брук, Иовлева, 2005, с. 217.
44. ↑ 1 2 3 Зильберштейн И. С. «Сходство» или плагиат?. — Журнал «Огонёк». — Издательство «Правда», 20 января 1968. — № 4 (2117). — С. 29. — 42 с. — (Письма в редакцию).
45. ↑ 1 2 3 4 Степанов, 2001, с. 35.
46. ↑ 1 2 3 4 5 Бобринская, 2001, с. 496.
47. ↑ 1 2 3 Саакянц, 2002, с. 284.
48. ↑ Кантор, 2010, с. 71.
49. ↑ Дмитрий Барабанов «Красный уголок». Олег Кулик (совместно с Юрием Бабичем). ХL-галерея, Москва. — Художественный журнал, 1999. — № 24.
50. ↑ Исаия 66:22. Библия-тека. Проверено 2 мая 2017.
51. ↑ Откровение 10:1. Библия-тека. Проверено 2 мая 2017.
52. ↑ Кустодиев Б. М. «Большевик». Kustodiev-Art.ru. Проверено 2 мая 2017.
53. ↑ Кудря, 2006, с. 228.
54. ↑ Кауфман, 1951, с. 49.
55. ↑ 1 2 Аболина, 1977, с. 25.
56. ↑ Кудря, 2006, с. 293—294.
57. ↑ Кудря, 2006, с. 297—298.
58. ↑ 1 2 Кустодиев, 2014, с. 46.
59. ↑ Кауфман, 1951, с. 49—50.
60. ↑ АХРР, 2014, с. 35.
61. ↑ Новая планета. 1921. Art-Catalog.ru. Проверено 28 июня 2017.
62. ↑ Кауфман, 1951, с. 50.
63. ↑ Праздник в честь открытия II конгресса Коминтерна 19 июля 1920 года. Демонстрация на площади Урицкого. 1921. Art-Catalog.ru. Проверено 2 мая 2017.
64. ↑ Ночной праздник на Неве. 1923. Art-Catalog.ru. Проверено 2 мая 2017.
65. ↑ Кудря, 2006, с. 260.
66. ↑ Эткинд, 1982, с. 434.
67. ↑ Воинов, 1925, с. 40.
68. ↑ Капланова, 1979, с. 11.
69. ↑ Никита Елисеев. Оборотная сторона семьи художника. Журнал «Эксперт» (2004). Проверено 2 мая 2017.
70. ↑ Нина Спиридонова, Алиса Курманаева. Что музеи мира показывают к столетию Октябрьской революции. РБК (14 февраля 2017). Проверено 2 мая 2017.
71. ↑ Вадим Михайлов. Красная революция дотянулась до Лондона и Нью-Йорка. The Art Newspaper (9 февраля 2017). Проверено 2 мая 2017.
72. ↑ Александр Кан. Культурная жизнь Лондона: Александр Кан отвечает на ваши вопросы. BBC Russian (26 января 2017). Проверено 2 мая 2017.
73. ↑ Б. М. Кустодиев (1878—1927). MarkiMira.ru. Проверено 2 мая 2017.
74. ↑ «Большевик» из серии Б. М. Кустодиев (1878—1927). MarkiMira.ru. Проверено 2 мая 2017.

Литература

• Воинов В. В. Б. М. Кустодиев. — Госуд. издат., 1925. — 95 с.
• Никифоров В. М. Живопись: Краткий очерк. — Искусство, 1948. — 173 с.
• Пикулев И. И. Борис Михайлович Кустодиев: 1878-1927. — Искусство, 1951. — 38 с. — (Массовая библиотека).
• Кауфман Р. С. Советская тематическая картина 1917—1941. — Издательство Академии наук СССР, 1951. — 171 с.
• Эткинд М. Г. Борис Михаилович Кустодиев. — Искусство, 1960. — 217 с.
• Воинов В. В. 3 декабря // Борис Михайлович Кустодиев: мемуары / Сост. и ред. Капралов Б. А.. — Художник РСФСР, 1967. — 433 с.
• Дмитренко А. Ф. Кустодиев Борис Михайлович // Пятьдесят кратких биографий мастеров русского искусства. — Аврора, 1970. — 301 с.
• Аболина Р. Я., Веймарн Б. В., Сопоцинский О. И. Советское изобразительное искусство: 1917-1941. — Искусство, 1977. — 212 с.
• Капланова С. Г. В. В. Лужскому // Новое о Кустодиеве: Пути творческих поисков. — Изобразительное искусство, 1979. — 190 с.
• Лифшиц М. А. Философия искусства в прошлом и настоящем. — Искусство, 1981. — 421 с.
• Борис Кустодиев / Эткинд М. Г.. — Советский художник, 1982. — 453 с. — (Мастера нашего века).
• Долгополов И. В. Борис Кустодиев // Мастера и шедевры: в 3-х томах. — Издательство «Изобразительное искусство», 1986. — 784 с.
• Каменский А. А. Романтический монтаж. — Советский художник, 1989. — 334 с.
• Докучаева В. Н. Борис Кустодиев: Жизнь в творчестве. — Изобразительное искусство, 1991. — 205 с.
• Бобринская Е. А. Философия коллективизма» в советской живописи 1930-х годов // Искусствознание: журнал по истории и теории искусства. — М.: Государственный институт искусствознания, 2001. — № 2. — С. 489—506.
• Степанов Ю. С. Константы: словарь русской культуры. — Академический проект, 2001. — 989 с.
• Саакянц А. А. Жизнь Цветаевой: бессмертная птица — феникс. — Центрполиграф, 2002. — 825 с. — ISBN 9781561009374.
• Володарский В. М. Борис Кустодиев. — Белый город, 2004. — 47 с. — (Мастера живописи). — ISBN 9785779307697.
• Брук Я. В., Иовлева Л. И. Государственная Третьяковская галерея: Живопись конца XIX-начала XX века. — Красная площадь, 2005. — 416 с. — (Государственная Третьяковская галерея: каталог собрания).
• Кудря А. И. Глава XXVIII. «Большевик» и другие картины // Кустодиев. — Молодая гвардия, 2006. — 321 с. — (Жизнь замечательных людей). — ISBN 9785235027817.
• Кантор В. К. «Судить Божью тварь»: пророческий пафос Достоевского: очерки. — РОССПЭН, 2010. — 421 с. — (Российские Пропилеи).
• Соколов М. Н. Время и место. Искусство Возрождения как перворубеж виртуального пространства. — Directmedia, 2013. — 380 с. — ISBN 9785898261245.
• Кустодиев Борис Михайлович. — Комсомольская правда/Директ-Медиа, 2014. — 49 с. — (Великие художники). — ISBN 9785871072011.
• Ассоциация художников революционной России. — Комсомольская правда/Директ-Медиа, 2014. — 49 с. — (Великие художники). — ISBN 9785747501324.
• Шкарлупина Г. Д. Шаги в мир культуры: пособие по методике для студентов и учителей. — Directmedia, 2015. — 370 с. — ISBN 9785447515928.
• Кубрякова Е. С., Янко Т. Е. Язык и культура. Факты и ценности. К 70-летию Юрия Сергеевича Степанова. — Litres, 2017. — 600 с. — ISBN 9785457512214.

Ссылки

xn--b1aeclack5b4j.xn--j1aef.xn--p1ai

Большевик (картина)

Состояние

отпатрулирована

Перейти к: навигация, поиск

Борис Кустодиев

Большевик 1920 год

Холст, масло 101 × 141 см

Государственная Третьяковская галерея, Москва

Изображения на Викискладе

У названия этой картины есть и другие значения, см Большевик Не следует путать с картиной «Большевики»

«Большеви́к» — картина советского художника Бориса Кустодиева, написанная в 1920 году

На картине изображена гигантская фигура большевика, держащего в своих руках развевающийся красный флаг и идущего по заполненной толпой улице меж дворцов и домов к церкви, ставшей на его пути в «светлое будущее» Работа была написана Кустодиевым в качестве осмысления им причин и последствий Октябрьской революции 1917 года, в результате которой к власти пришли большевики Желая выразить «чувство стихийного в большевизме», художник прибег к несвойственной его творчеству аллегории, написав большевика как нового бога из «коммунистического рая» Ввиду этого Кустодиев побоялся отправлять картину на выставку, считая, что её сочтут провокацией по отношению к советской власти Однако вскоре данная работа стала рассматриваться критиками как классика советского изобразительного искусства первых послереволюционных лет, решённая в наивно-символической манере В настоящее время картина находится в коллекции Государственной Третьяковской галереи в Москве

Содержание

• 1 Контекст
• 2 Создание
• 3 Композиция
• 4 Восприятие и влияние
• 5 Судьба
• 6 Отражение в культуре
• 7 Комментарии
• 8 Примечания
• 9 Литература
• 10 Ссылки

Контекстправить | править код

«Автопортрет у окна»

Будучи оригинальным бытописателем купеческой жизни, идеализировавшим этот мир, впоследствии Кустодиев обратился к революционной тематике12 Последние 15 лет своей жизни он был частично парализован по причине опухоли спинного мозга, которой заболел ещё в 1915 году345 Будучи практически прикованным к инвалидной коляске, события Февральской революции 1917 года Кустодиев наблюдал только из квартиры12 В письме Василию Лужскому от 6 марта 1917 года Кустодиев, находившийся под впечатлением от революционных событий, из которых он «видел, только то, что у меня на площади под окнами», поздравил его «с великой радостью»6:

Как будто все во сне и так же, как во сне, или, лучше, в старинной „феерии“, все провалилось куда-то старое, вчерашнее, на что боялись смотреть, оказалось не только не страшным, а просто испарилось „яко дым“!!! Как-то теперь все это войдет в берега и как-то будет там, на войне Хочется верить, что все будет хорошо и там Ведь это дело показало, что много силы в нашем народе и на многое он способен, надо только его до предела довести … Здесь все еще кипит, все еще улицы полны народом, хотя порядок образцовый Никогда так не сетовал на свою жизнь, которая не позволяет мне выйти на улицу — ведь „такой“ улицы надо столетиями дожидаться!

«27 февраля 1917 года»

По свежим воспоминаниям об увиденном, в 1917 году, по ранее созданному этюду, Кустодиев написал картину «27 февраля 1917 года»78 90 × 72 см; холст, масло; Государственная Третьяковская галерея9 Дочь художника, Ирина, впоследствии рассказывала10:

Помню морозный день, дымы из труб тянулись прямо к небу Из большого окна мастерской на Введенской видна была заснеженная улица Сугробы с синими тенями Зимнее солнце озаряло толпы народа с красными флагами Прямо у нашего дома остановился грузовик с солдатами У многих на винтовках — алые флажки Отец попросил меня придвинуть к окну колясочку, к которой его уже не первый год приковал тяжкий недуг … Итак, я подкатила коляску Подставила мольберт В мастерской была тишина, а за окном кипела жизнь Кто-то кричал Бурлила толпа Но звуки не проникали в студию Отец писал около трех часов Пока не ушло солнце Когда я увидела его глаза, они были влажны Подумав, что у него начались боли, я принесла лекарство — Ирочка, ты не понимаешь, что это за счастье, что у нас в Петербурге я вижу красные флаги свободы!

Именно этот день стал апофеозом февральской революции, закончившейся созданием Временного правительства1112 По оценкам критиков, разлив народной стихии, выраженный в ликующих солдатах с красными флагами, озарёнными яркими и светлыми красками, свидетельствует о том, что Кустодиев искренне приветствовал революцию138

Несмотря на отречение Николая II, упразднение самодержавия, смену в рядах полиции, жандармерии, губернаторов, аграрная реформа была отложена, а войска продолжили вести боевые действия, хотя революция во многом была вызвана Первой мировой войной12 Положительные перемены в жизни страны, которых так ждал Кустодиев, не начались: война, как и террор, не закончилась — они несли с собой нищету, голод и общественный раскол14 Новое Временное правительство, пользовавшееся поддержкой старого чиновничьего аппарата, не обладало реальной властью, а Совет рабочих и солдатских депутатов, поддержанный армейскими массами, в свою очередь не обладал законной властью; сложившееся «двоевластие» разрешилось Октябрьской революцией 1917 года — низложением Временного правительства и приходом к власти большевиков12 Началась гражданская война, ставшая тяжёлым испытанием для Кустодиева: многие его друзья уехали из страны, а семье с трудом удавалось сводить концы с концами14 Несмотря на нужду и частью неприятные перемены в его жизни, Кустодиев, как и большинство русских художников, встал на сторону революции, не считая её отрицательным событием для страны15142 Понимая всю тяжесть своей болезни, он часто говорил своим детям, Ирине и Кириллу: «Счастливые вы, доживете и увидите всю красоту предстоящей жизни»16 С первых послереволюционных лет Кустодиев активно включился в творческую работу для новой, советской власти: участвовал в праздничном оформлении Петрограда к 1-й годовщине Октября, оформлял книги о Ленине, написал четыре ленинских портрета, принял участие в разработке «будёновки», создавал плакаты, лубки, панно и полотна, прославляющие революцию и изображающие революционную Россию в радужных тонах17142181920 Так он стал одним из зачинателей нового художественного направления — соцреализма14

Созданиеправить | править код

Спустя три года после Октябрьской революции Кустодиев подошёл к синтезу и осмыслению всего происшедшего; плодом его раздумий стала картина «Большевик», написанная в 1919—1920 годах212216814 Кустодиев понимал революцию как народный бунт, стихийный и гигантский по своему размаху1 В письме к Лужскому от 29 апреля 1918 года Кустодиев поделился своими чувствами: «всюду дерутся, кто-то кого-то побеждает, накладывает один на другого контрибуции или в тюрьму сажает … Нашу соседку помещицу только что посадили в тюрьму и требуют 10 000 р выкупа!К 1 … Вот во что выродились наши долгожданные свободы Вспоминаю наши вечера у Вас в начале войны, когда все так горячо принималось и все были полны надежд на будущее, как все это оказалось не таким, как ждали и хотели» Приведя в пример газетное сообщение о гибели в Харькове при представлении «Грозы» их общей знакомой актрисы ПолевицкойК 2, но не слишком веря этим слухам, Кустодиев заметил, что «правда, мы так привыкли ко всяческим не только трагическим случаям, но и сверхтрагическим, особенно в наше милое время пролетарско-крестьянско-коммунистического рая… Но все-таки известия такого рода о близких людях особенно больны»24 По замечанию литературоведа Юрия Карякина, именно «вот эта боль и взорвалась в „Большевике“», боязнь Кустодиева за дом и за семью25

«Вступление» первый вариант «Вступление» второй вариант

В беседе с Всеволодом Воиновым художник говорил, что в то время его неудержимо «привлекала к себе мысль выразить в большой картине чувство стихийного в большевизме»262728 Как отметил историк культуры Михаил Лифшиц, «большевик для художника — это человек, выражающий волю большинства Большевик неотделим от народа, он часть его, он силён величием идей, владеющих умами всех»29 В поиске образа героя своего нового полотна, нового хозяина Руси, Кустодиев обратился к русскому героическому эпосу, чуть ли не впервые в своём творчестве прибегнув к аллегории — наглядному средству выражения народной, общественной трактовки революции2122173015 Сюжет «Большевика» образно восходит и является своего рода повторением другой знаменитой работы Кустодиева, антимонархической карикатуры под названием «Вступление 1905 год Москва», исполненной им в двух вариантах в 1905 году для журнала «Жупел» 26 × 26 см; бумага, тушь, акварель; Государственная Третьяковская галерея С помощью не свойственной художнику аллегории он изобразил кровавое и жестокое подавление мятежа на Пресне во время декабрьского восстания 1905 года в Москве: солдаты стреляют в демонстрантов с красными флагами, рушатся дома, пылают пожары, гибнут люди, и над всем этим царит Смерть — огромный окровавленный скелет, ростом выше домов, с диким воем врывающийся на городские улицы313233343536 В работе над картиной Кустодиев использовал и предварительные наброски к «Большевику», созданные ещё в 1919 году37 По свидетельству Воинова, в кустодиевском альбоме был проект картины, в котором по концепции «старых мастеров» соединялись «раскрытые интерьеры и улица»38

Портрет Замятина, Кустодиев

Создание полотна в кольце блокады, нужды и холода стало для художника настоящим подвигом17 Воинов, впервые увидевший «Большевика» в мастерской Кустодиева, записал 3 декабря в своём дневнике за 1921 год, что «картина производит огромное впечатление», и в ней, «по-моему, есть глубокое чувство художника к переживаемым им событиям, чисто чувственное, интуитивное»3940 Тогда же, зимой, «Большевика» увидел писатель Евгений Замятин, верный друг Кустодиева, приехавший к нему в мастерскую на позирование для своего портрета Поначалу он был влюблён в революцию как в «свободную, огнеглазую любовницу», но после победы большевиков стал различать в цензуре печати «жандармскую коросту», а в арестах «советской полицией» инакомыслящих — «знакомый дух охранки» Дважды, в 1919 и 1922 годах, Замятин арестовывался за антисоветскую деятельность и чуть не был выслан из Советской России на «философском пароходе», во многом из-за своей публицистики, а также романа-антиутопии «Мы», ставившего знак вопроса над большевистским «светлым будущим», Как пишет биограф Кустодиева Аркадий Кудря, Замятин, к тому времени сформировавший свое отношение к власти, «надо полагать, по достоинству оценил» «Большевика»41

Композицияправить | править код

Картина размерами 101 × 141 см написана маслом на холсте1 Слева внизу подпись: «Б Кустодиевъ/1920»4243

«Большевик», фрагмент

Символическая, гротескная фигура могучего мужика огромного, исполинского роста возвышается с развевающимся красным стягом в руках над городом и народом1152221 Образ его не лишён черт повседневности и решён в конкретно-бытовом плане, наивно и прямолинейно: простое русское бородатое лицо, неопрятная одежда, зимняя рабочая куртка-ватник и сапоги, шапка-ушанка и развевающийся серый шарф441533454616213747 Неукротимый, энергичный, волевой и мужественный, несоразмерный всему окружению большевик, как эдакий Илья Муромец, размашисто шагает меж дворцов, домов и звёздных глав церквей304617224737 В этом богатыре как персонификации Октябрьской революции виден сам Иван из поэмы «150 000 000» Владимира Маяковского: «Россия вся единый Иван,/и рука у него — Нева,/а пятки — каспийские степи…»; здесь поэт перевоплотился в своего героя, который как в стихотворении Марины Цветаевой: «Превыше крестов и труб,/Крещенный в огне и дыме,/Архангел-тяжелоступ…»4748 Большевик ступает через толпу людишек-муравьёв как Гулливер среди лилипутов, он своего рода «Гулливер революции»45331537 Вооружённые демонстранты выглядят довольно обыденно: солдаты в серых шинелях и папахах, матросы в бескозырках, несколько всадников, в том числе окружившие подъехавший автомобиль Толпа движется по городу, по Москве — к Кремлю от горы с домами, на которой заметно здание Румянцевского музея позже Библиотека им В И Ленина33153740 Большевик будто произрастает из коллективного человеческого тела, гущи народа, из бесчисленных и безликих, тёмных масс миллионов людей, заполнивших до отказа тесные улицы и переулки, по которым они бегут толпой, текут потоком вслед за вожаком в светлое будущее161746142149

«Колосс», Гойя

Городской люд осенён огромным, грандиозно развевающимся кроваво-красным полотнищем стяга, которое, как пылающее пламя революционного пожара, окутало всё городское пространство и змееподобно закрыло все небо, теряясь за линией горизонта и распростёршись по всему верхнему краю картины как «новые небеса»33461421 Книга пророка Исаии, 66:2250 Стиснув зубы, большевик крепко сжимает могучими своими руками древко знамени2140 Голова большевика выходит за верхний край полотна, она будто касается небес и обрамлена складками знамени; зритель может увидеть в нём «Ангела сильного … облачённого облаком; над головой его была радуга», и «ноги его как столпы огненные»46 Откровение Иоанна Богослова, 10:151 Большевик та сила, которая поворотила Россию37; делом рук своих, знаменем, он попирает собой всё вокруг, что там церкви — большевик выше самого бога52; он Колосс40, охвативший космос, «витрувианский человек», маячащий в облаках как грядущий идеал32 Писатель Аркадий Кудря отмечал, что воплощённый в разгневанном человеке зрительный образ большевика переполнен яростью53, что, по замечанию филолога Юрия Степанова, является выражением ужаса, коллективного бессознательного, и берёт исток в картине Франсиско Гойи «Колоссen», написанной им около 1808 года, на которой страшный великан с силой поднимается из моря над толпой в ужасе разбегающихся людей4533 Степанов также рассказывал о бытовании среди старых москвичей одной легенды, согласно которой Фёдор Шаляпин во время написания Кустодиевым его портрета увидел у него дома эту картину с фигурой огромного большевика и, содрогнувшись, сказал: «Ну, пора уезжать»4533

Церковь «Большевика»

По мнению нескольких критиков, большевик горящим, фанатичным взглядом смотрит в сторону маленькой, умалённой и униженной церквушки, задавленной его гигантской фигурой213714 В прежних картинах Кустодиев придавал церквям уютную и величественную красоту, сообразно высказыванию самого художника, как-то записанному Воиновым: «Церковь на моей картине — моя подпись»37 По трактовке Карякина, большевик, идя на церковь, личный мир Кустодиева, «идет на художника, его хочет стереть с лица земли»25 Некоторые критики считали, что церковь стала на пути большевика как последний «символ самодержавия, верная хранительница старых порядков», которую он легко переступит как раньше перешагивал дома, как растаптывал всё прежде213914 Однако эту интерпретацию образа искусствовед Илья Зильберштейн считал небогатой, засомневавшись в том, что церковь оказалась лишь «последней преградой» на пути большевика, буквально «поднявшегося во весть рост» в дни Октябрьской революции44 По выражению Воинова, «большевик движется на церковь» будто «красный призрак», который «опьяняет и увлекает за собой массы»; в этом по мнению критиков можно разглядеть отсылку к чётко обозначенному к моменту создания полотна отношению новой власти к религии3738 Примечательно, что по свидетельству того же Воинова, в первоначальном варианте картины Кустодиев хотел изобразить на крыше церкви прячущихся в ужасе попа и дьякона, но под влиянием мнения жены передумал, отказавшись от этой довольно карикатурной идеи213825

В данном полотне Кустодиев отказался от характерной для его дореволюционных картин декоративной расцветки По композиции «Большевик» больше похож на «27 февраля 1917 года»: оба произведения представляют из себя зимние пейзажи Однако в случае «Большевика», снег, являющийся любимым выразительным средством Кустодиева, померк до синевы от тени огромных фигуры и флага, сквозь складки которого проникают редкие всполохи солнечного света Доминирующие на полотне красные и чёрные тона, благодаря которым «Большевик» приобретает победную монументальность, добавляют композиции ощущение бунтарства, бесконтрольности и стихийности, которыми наполнено «27 февраля 1917 года», во многом из-за собственных наивно романтических революционных представлений художника141721 Как отмечал Воинов, «чисто живописное достоинство картины превосходно — борьба синих теней с яркими лучами скользящего солнца, брызги света на заиндевевших деревьях, голубые тени на снегу»38

Восприятие и влияниеправить | править код

«Новая планета», Юон

«Большевик» оказался одним из самых первых, наиболее известных и значительных произведений тех лет, созданных на революционную тему при помощи аллегории и ставших классикой советского изобразительного искусства542755161728 По мнению Зильберштейна, данная картина занимает «исключительное место в творчестве Кустодиева», её отличает «убедительность яркой мысли и взволнованного чувства художника»44 Как писал Анатолий Дмитренко, «несмотря на известную наивность и некоторую надуманность решения», картина волнует «смелостью живописного, композиционного построения, искренностью, желанием художника откликнуться на события времени»22 Вместе с тем некоторые советские критики при оценке «Большевика» Кустодиева не упускали из виду «крамольный» своего рода «перепев его же сатирического рисунка 1905 года», что говорило о том, «насколько не в силах был понять Кустодиев пролетарского характера Октябрьской революции»56 Также отмечалось, что «революционная тематика трактовалась им в декоративно-стилизованной символике, что сообщало его творчеству этого периода мелкобуржуазный налет», который очевиден в «Большевике», наделённом «ошибочным пониманием им русской революции как проявления неорганизованных, стихийных народных сил»57 Однако в реальности многие картины Кустодиева первых послереволюционных лет наполнены обобщёнными, романтическими и пафосными образами, передающими ощущение грандиозных перемен в стране и атмосферу радостного возбуждения22582 Подход Кустодиева, творчество которого вошло в стадию наивно-символической оценки революции, схож с методом Константина Юона, изобразившего в своей работе «Новая планета» 1921 год; 71 × 100,8 см; картон, темпера; Государственная Третьяковская галерея по аналогии с миром космоса метафоричное разрушение старого строя и рождение нового советского государства5955286061 Проявившийся в «Большевике», по оценке Рафаила Кауфмана, жизнеутверждающий мотив, несмотря на всю его аллегоричность, позволил Кустодиеву создать несколько по-настоящему реалистичных картин революционного празднества, какими стали полотна «Праздник в честь 2-го конгресса Коминтерна 19 июля 1920 года Демонстрация на площади Урицкого» 1921 год; 133 × 268 см; холст, масло; Государственный Русский музей и «Ночной праздник на Неве» 1923 год; 107 × 216 см; холст, масло; Государственный центральный музей современной истории России62586364

«Праздник в честь 2-го конгресса Коминтерна…»	«Ночной праздник на Неве»

Судьбаправить | править код

Закончив работу над картиной, Кустодиев не сразу отправил её на выставку, побоявшись того, что её сочтут идеологической провокацией по отношению к власти25 Впервые «Большевик» экспонировался лишь в 1923 году, на 4-й выставке Ассоциации художников революционной России4243, куда художник вступил в том же году5 В том же году Кустодиев предложил «Большевика» организаторам выставки картин и скульптур «Красная Армия 1918—1923», посвящённой 5-летию Красной Армии Он особо отметил свою готовность продать картину музею Красной Армии, и это предложение было принято с восторгом, которого Кустодиев не ожидал, так как, по-видимому, руководство музея увидело в «Большевике» иной смысл, чем тот, который был воплощён художником Репродукция Большевика была опубликована в журналах «Красная новь» и «Всемирная иллюстрация», а саму картину редактор последнего издания Николай Шебуев объявил «самой сильной, яркой, талантливой, идейной» на всей выставке, охарактеризовав её сюжет так: «Колосс Рабочий с загорелым лицом и мозолистыми руками шагает по трупам изгнившего, изжившего мира»6566 В 1924 году Кустодиев рискнул отдать картину на выставку в Венеции, где она значилась под ещё более красноречивым названием «Триумфатор»67424325 После смерти Кустодиева в 1927 году в возрасте всего 49 лет6816, «Большевик» экспонировался на выставках, организованных Русским музеем и Третьяковской галереей69 В 1954 году картина была передана из Центрального музея Советской Армии в Государственную Третьяковскую галерею в Москве4243, где и находится в настоящее время1 В 2017 году «Большевик» экспонировался на выставке в Королевской академии художеств в Лондоне, посвящённой искусству, рождённому Октябрьской революцией70 Картина мало известна в Великобритании71, но при этом её репродукция украшала плакат выставки72

Отражение в культуреправить | править код

Почтовая марка «Большевик»

В 50-ю годовщину Октябрьской революции репродукция картины «Большевик» была помещена на цветную обложку первого номера журнала «Огонёк» за 1967 год18

В 1978 году в серии «100 лет со дня рождения Б М Кустодиева 1878—1927», включавшей в себя пять почтовых марок и блок73, была выпущена марка с репродукцией картины «Большевик»74

Комментарииправить | править код

1. ↑ Под соседкой-помещицей понимается «жена профессора университета» Мария Федоровна Поленова, помогавшая жене Кустодиева, Юлии Евстафьевне, с родами23
2. ↑ Сообщение о смерти актрисы Елены Александровны Полевицкой оказалось ложным23

Примечанияправить | править код

1. ↑ 1 2 3 4 5 6 Большевик Государственная Третьяковская галерея Проверено 2 мая 2017
2. ↑ 1 2 3 4 5 АХРР, 2014, с 25
3. ↑ Отрывки из книги Л И Дворецкого «Живопись и медицина» Недуги великих Праздничный художник — Consilium Medicum, 2011 — № 7 — С 48—51
4. ↑ Мария Микулина Предстал в новом цвете Кустодиев: когда созидательное важнее физического Частный корреспондент 23 сентября 2015 Проверено 2 мая 2017
5. ↑ 1 2 Кустодиев Борис Михайлович Государственная Третьяковская галерея Проверено 2 мая 2017
6. ↑ Капланова, 1979, с 82—83
7. ↑ Долгополов, 1986, с 46
8. ↑ 1 2 3 Володарский, 2004, с 34
9. ↑ 27 февраля 1917 года 1917 Art-Catalogru Проверено 2 мая 2017
10. ↑ Долгополов, 1986, с 46—47
11. ↑ Борис Соколов, Алексей Синяков Конец света и живопись: 6 художников русской революции Mir24tv 23 февраля 2017 Проверено 27 мая 2017
12. ↑ 1 2 3 27 февраля 1917 Кустодиев Саратовский государственный университет имени Н Г Чернышевского Проверено 2 мая 2017
13. ↑ Кустодиев Б М «27 февраля 1917 года» Kustodiev-Artru Проверено 2 мая 2017
14. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 Кустодиев, 2014, с 45
15. ↑ 1 2 3 4 5 6 Шкарлупина, 2015, с 312
16. ↑ 1 2 3 4 5 6 Долгополов, 1986, с 47
17. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 Долгополов, 1986, с 158
18. ↑ 1 2 Юрий Вострецов «Красная Волга» Пролетарский художник Борис Кустодиев Трудовая Россия 2003 Проверено 2 мая 2017
19. ↑ Лебедева В Е Кустодиев Борис Михайлович БСЭ Проверено 2 мая 2017
20. ↑ Владимир Богданов, Юлия Максимова, Мария Онучина Самые дорогие картины русских художников Artinvestmentru 11 апреля 2008 Проверено 2 мая 2017
21. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 Пикулев, 1951, с 29
22. ↑ 1 2 3 4 5 6 Дмитренко, 1970, с 290
23. ↑ 1 2 Кудря, 2006, с 193
24. ↑ Кудря, 2006, с 192
25. ↑ 1 2 3 4 5 Карякин Ю Ф Дневник русского читателя Кустодиев Две боли, две болезни 23 января 2006 // Журнал «Знамя» — 2009 — № 4
26. ↑ Никифоров, 1948, с 14
27. ↑ 1 2 Эткинд, 1960, с 118
28. ↑ 1 2 3 Каменский, 1989, с 89
29. ↑ Лифшиц, 1981, с 135
30. ↑ 1 2 Докучаева, 1991, с 30
31. ↑ Эткинд, 1960, с 48
32. ↑ 1 2 Соколов, 2013, с 271
33. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 Кубрякова, Янко, 2017, с 28
34. ↑ Артем Локалов Некто 1917 Чем встретит Третьяковка столетие Октября Российская газета 10 апреля 2017 Проверено 2 мая 2017
35. ↑ Вступление 1905 год Москва 1905 Art-Catalogru Проверено 2 мая 2017
36. ↑ Вступление 1905 год Москва 1905 Art-Catalogru Проверено 2 мая 2017
37. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 Кудря, 2006, с 227
38. ↑ 1 2 3 4 Воинов, 1967, с 209
39. ↑ 1 2 Кудря, 2006, с 227—228
40. ↑ 1 2 3 4 Воинов, 1967, с 208
41. ↑ Кудря, 2006, с 252—255
42. ↑ 1 2 3 4 Эткинд, 1982, с 198
43. ↑ 1 2 3 4 Брук, Иовлева, 2005, с 217
44. ↑ 1 2 3 Зильберштейн И С «Сходство» или плагиат — Журнал «Огонёк» — Издательство «Правда», 20 января 1968 — № 4 2117 — С 29 — 42 с — Письма в редакцию
45. ↑ 1 2 3 4 Степанов, 2001, с 35
46. ↑ 1 2 3 4 5 Бобринская, 2001, с 496
47. ↑ 1 2 3 Саакянц, 2002, с 284
48. ↑ Кантор, 2010, с 71
49. ↑ Дмитрий Барабанов «Красный уголок» Олег Кулик совместно с Юрием Бабичем ХL-галерея, Москва — Художественный журнал, 1999 — № 24
50. ↑ Исаия 66:22 Библия-тека Проверено 2 мая 2017
51. ↑ Откровение 10:1 Библия-тека Проверено 2 мая 2017
52. ↑ Кустодиев Б М «Большевик» Kustodiev-Artru Проверено 2 мая 2017
53. ↑ Кудря, 2006, с 228
54. ↑ Кауфман, 1951, с 49
55. ↑ 1 2 Аболина, 1977, с 25
56. ↑ Кудря, 2006, с 293—294
57. ↑ Кудря, 2006, с 297—298
58. ↑ 1 2 Кустодиев, 2014, с 46
59. ↑ Кауфман, 1951, с 49—50
60. ↑ АХРР, 2014, с 35
61. ↑ Новая планета 1921 Art-Catalogru Проверено 28 июня 2017
62. ↑ Кауфман, 1951, с 50
63. ↑ Праздник в честь открытия II конгресса Коминтерна 19 июля 1920 года Демонстрация на площади Урицкого 1921 Art-Catalogru Проверено 2 мая 2017
64. ↑ Ночной праздник на Неве 1923 Art-Catalogru Проверено 2 мая 2017
65. ↑ Кудря, 2006, с 260
66. ↑ Эткинд, 1982, с 434
67. ↑ Воинов, 1925, с 40
68. ↑ Капланова, 1979, с 11
69. ↑ Никита Елисеев Оборотная сторона семьи художника Журнал «Эксперт» 2004 Проверено 2 мая 2017
70. ↑ Нина Спиридонова, Алиса Курманаева Что музеи мира показывают к столетию Октябрьской революции РБК 14 февраля 2017 Проверено 2 мая 2017
71. ↑ Вадим Михайлов Красная революция дотянулась до Лондона и Нью-Йорка The Art Newspaper 9 февраля 2017 Проверено 2 мая 2017
72. ↑ Александр Кан Культурная жизнь Лондона: Александр Кан отвечает на ваши вопросы BBC Russian 26 января 2017 Проверено 2 мая 2017
73. ↑ Б М Кустодиев 1878—1927 MarkiMiraru Проверено 2 мая 2017
74. ↑ «Большевик» из серии Б М Кустодиев 1878—1927 MarkiMiraru Проверено 2 мая 2017

Литератураправить | править код

• Воинов В В Б М Кустодиев — Госуд издат, 1925 — 95 с
• Никифоров В М Живопись: Краткий очерк — Искусство, 1948 — 173 с
• Пикулев И И Борис Михайлович Кустодиев: 1878-1927 — Искусство, 1951 — 38 с — Массовая библиотека
• Кауфман Р С Советская тематическая картина 1917—1941 — Издательство Академии наук СССР, 1951 — 171 с
• Эткинд М Г Борис Михаилович Кустодиев — Искусство, 1960 — 217 с
• Воинов В В 3 декабря // Борис Михайлович Кустодиев: мемуары / Сост и ред Капралов Б А — Художник РСФСР, 1967 — 433 с
• Дмитренко А Ф Кустодиев Борис Михайлович // Пятьдесят кратких биографий мастеров русского искусства — Аврора, 1970 — 301 с
• Аболина Р Я, Веймарн Б В, Сопоцинский О И Советское изобразительное искусство: 1917-1941 — Искусство, 1977 — 212 с
• Капланова С Г В В Лужскому // Новое о Кустодиеве: Пути творческих поисков — Изобразительное искусство, 1979 — 190 с
• Лифшиц М А Философия искусства в прошлом и настоящем — Искусство, 1981 — 421 с
• Борис Кустодиев / Эткинд М Г — Советский художник, 1982 — 453 с — Мастера нашего века
• Долгополов И В Борис Кустодиев // Мастера и шедевры: в 3-х томах — Издательство «Изобразительное искусство», 1986 — 784 с
• Каменский А А Романтический монтаж — Советский художник, 1989 — 334 с
• Докучаева В Н Борис Кустодиев: Жизнь в творчестве — Изобразительное искусство, 1991 — 205 с
• Бобринская Е А Философия коллективизма» в советской живописи 1930-х годов // Искусствознание: журнал по истории и теории искусства — М: Государственный институт искусствознания, 2001 — № 2 — С 489—506
• Степанов Ю С Константы: словарь русской культуры — Академический проект, 2001 — 989 с
• Саакянц А А Жизнь Цветаевой: бессмертная птица — феникс — Центрполиграф, 2002 — 825 с — ISBN 9781561009374
• Володарский В М Борис Кустодиев — Белый город, 2004 — 47 с — Мастера живописи — ISBN 9785779307697
• Брук Я В, Иовлева Л И Государственная Третьяковская галерея: Живопись конца XIX-начала XX века — Красная площадь, 2005 — 416 с — Государственная Третьяковская галерея: каталог собрания
• Кудря А И Глава XXVIII «Большевик» и другие картины // Кустодиев — Молодая гвардия, 2006 — 321 с — Жизнь замечательных людей — ISBN 9785235027817
• Кантор В К «Судить Божью тварь»: пророческий пафос Достоевского: очерки — РОССПЭН, 2010 — 421 с — Российские Пропилеи
• Соколов М Н Время и место Искусство Возрождения как перворубеж виртуального пространства — Directmedia, 2013 — 380 с — ISBN 9785898261245
• Кустодиев Борис Михайлович — Комсомольская правда/Директ-Медиа, 2014 — 49 с — Великие художники — ISBN 9785871072011
• Ассоциация художников революционной России — Комсомольская правда/Директ-Медиа, 2014 — 49 с — Великие художники — ISBN 9785747501324
• Шкарлупина Г Д Шаги в мир культуры: пособие по методике для студентов и учителей — Directmedia, 2015 — 370 с — ISBN 9785447515928
• Кубрякова Е С, Янко Т Е Язык и культура Факты и ценности К 70-летию Юрия Сергеевича Степанова — Litres, 2017 — 600 с — ISBN 9785457512214

Ссылкиправить | править код

• Большевик Государственная Третьяковская галерея

Работы Бориса Кустодиева

Церковный парад лейб-гвардии Финляндского полка 1906 Ярмарка 1906 Чтение манифеста 1909 Автопортрет 1912 Красавица 1915 Масленица 1916 Московский трактир 1916 Купчиха за чаем 1918 Групповой портрет художников общества «Мир искусства» 1920 Большевик 1920 Портрет Ф И Шаляпина 1922 Русская Венера 1926

Большевик (картина) Информация о

Большевик (картина)Большевик (картина) Большевик (картина) Просмотр темы.

Большевик (картина) что, Большевик (картина) кто, Большевик (картина) объяснение

There are excerpts from wikipedia on this article and video

www.turkaramamotoru.com

---

Смотрите также

• 
  Кинкейд картины
• 
  Картина деревня
• 
  Деревня картина
• 
  Картины лебедева
• 
  Боттичелли картина
• 
  Картина учитель
• 
  Вышивка картин
• 
  Стол картина
• 
  Картины песком
• 
  Кондиционер картина
• 
  Синяя картина