Музей ЧерномырдинаКАК ВАСИЛИСЫ ПРЕМУДРАЯ И ПРЕКРАСНАЯ ПОЯВИЛИСЬ В РУССКОМ ФОЛЬКЛОРЕ И БЫЛИ ЛИ У НИХ ПРОТОТИПЫ? Картина василиса прекрасная васнецова
Василиса Прекрасная. Рисунки И.Я. Билибина.
СПб.: Экспедиция заготовления государственных бумаг, 1902. 12 с. с ил. Обложка и иллюстрации выполнены в технике хромолитографии. В цветной иллюстрированной издательской обложке. 32,5х25,5 см. Серия «Сказки». Суперклассика!
Конечно, у Билибина были предшественники и прежде всего Елена Дмитриевна Поленова (1850—1898). Но Иван Яковлевич все же пошел по собственному пути. Иллюстрации он на первых порах делал не по заказу, а, можно сказать, для себя. Но получилось так, что ими заинтересовалась Экспедиция заготовления государственных бумаг. Лучшая русская типография, основанная в 1818 году, печатала банкноты, кредитные билеты и прочую официальную продукцию, нуждавшуюся в специальных средствах защиты от подделки. Вопросы себестоимости и экономической целесообразности ее не занимали. Экспедицию щедро финансировало государство, нужды в средствах она не испытывала. Но люди, которые руководили Экспедицией заготовления государственных бумаг, — ее управляющий — князь, но и известный ученый, академик Борис Борисович Голицын (1862—1916), инженер и изобретатель Георгий Николаевич Скамони (1835—1907), устали от однообразия официальной продукции. Билибин делает иллюстрации к «Сказке об Иване-царевиче, Жар-птице и о Сером волке», к «Царевне-лягушке», к «Перышку Финиста Ясна-Сокола», к «Василисе Прекрасной».
Все это были акварели. Но в Экспедиции заготовления государственных бумаг их решили воспроизводить хромолитографией. На дворе стоял ХХ век, и в полиграфии уже утвердилось господство фотомеханических способов репродуцирования, а Экспедиция будто бы возрождала стародавние репродукционные процессы. Свои акварели Билибин показал в 1900 году на второй выставке «Мира искусства». Художник вроде бы пересматривает свои взгляды на сообщество, которое и Илья Ефимович Репин, и выдающийся критик Владимир Васильевич Стасов (1824—1906) трактовали как упадническое, декадентское. Слово «декадентство», происходящее от латинского decadentia, что значит «упадок», прилипло к новому художественному направлению.
Любопытно, что В.В. Стасов в своем критическом разборе выставки «Мира искусства» противопоставил Билибина остальным ее участникам — «декадентам», проведя параллели между этим художником и передвижником Сергеем Васильевичем Малютиным (1859—1937). «Не так давно, в 1898 году, — писал Стасов, — Малютин выставил около десятка иллюстраций к пушкинской сказке “Царь Салтан” и к поэме “Руслан и Людмила”... На нынешней выставке нет никаких иллюстраций г-на Малютина, но зато есть несколько превосходных подобных же иллюстраций г-на Билибина - 10 картинок к сказкам “Царевна-лягушка”, “Перышко Финиста…” и к присказке:
Жил-был царь,
У царя был двор,
На дворе был кол,
На колу мочало,
Не начать ли сказку сначала?
Это все явления очень приятные и замечательные. Народный дух в творчестве новых наших художников еще не погиб! Напротив!». Акварель с царем, ковыряющим в носу, была репродуцирована Экспедицией заготовления государственных бумаг в особой технике — альграфии — плоской печати с алюминиевых пластин. Оттиски приложили к петербургскому журналу «Печатное искусство», пользовавшемуся большим авторитетом среди полиграфистов, но, к сожалению, выходившему недолго. О Билибине заговорили, подчеркивая своеобычие и оригинальность его таланта.
Знакомство с художниками мамонтовского кружка Е. Поленовой и С. Малютиным, с картинами В. Васнецова, помогло Билибину найти свою тему. Он, будучи членом кружка «Мир искусства» становится приверженцем национально-романтического направления. А началось все с выставки московских художников в 1899 году в Петербурге, на которой И. Билибин увидел картину В. Васнецова «Богатыри». Воспитанный в петербургской среде, далекой от увлечений национальным прошлым, художник неожиданно проявил интерес к русской старине, сказке, народному искусству. Летом этого же года Билибин уезжает в деревню Егны Тверской губернии, чтобы самому увидеть дремучие леса, прозрачные речки, деревянные избушки, услышать сказки и песни. В воображении оживают картины с выставки Виктора Васнецова. Художник Иван Билибин начинает иллюстрировать русские народные сказки из сборника Афанасьева. И осенью того же года Экспедиция заготовления государственных бумаг начала выпускать серию сказок с билибинскими рисунками.
В течение 4-х лет Иван Билибин проиллюстрировал семь сказок: «Сестрица Аленушка и братец Иванушка», «Белая уточка», «Царевна-лягушка», «Марья Моревна», «Сказка об Иване-царевиче, Жар-птице и о сером волке», «Перышко Финиста Ясна-Сокола», «Василиса Прекрасная». Издания сказок относятся к типу небольших по объему крупноформатных книжек-тетрадей. С самого начала книги Билибина отличались узорностью рисунка, яркой декоративностью. Художник создавал не отдельные иллюстрации, он стремился к ансамблю: рисовал обложку, иллюстрации, орнаментальные украшения, шрифт – все стилизовал под старинную рукопись. Названия сказок исполнены славянской вязью. Чтобы прочесть, надо вглядеться в затейливый рисунок букв. Как и многие графики, Билибин работал над декоративным шрифтом. Он хорошо знал шрифты разных эпох, особенно древнерусские устав и полуустав. Ко всем шести книгам Билибин рисует одинаковую обложку, на которой располагает русские сказочные персонажи: трех богатырей, птицу Сирин, Жар-птицу, Серого волка, Змея-Горыныча, избушку Бабы-Яги. И все-таки видно, что эта старина стилизована под современность. Все страничные иллюстрации окружены орнаментальными рамками, как деревенские окна резными наличниками. Они не только декоративны, но и имеют содержание, продолжающее основную иллюстрацию.
В сказке «Василиса Прекрасная» иллюстрацию с Красным всадником (солнышко) окружают цветы, а Черного всадника (ночь) – мифические птицы с человеческими головами. Иллюстрацию с избушкой Бабы-Яги окружает рамка с поганками (а что еще может быть рядом с Бабой-Ягой?). Но самым главным для Билибина была атмосфера русской старины, эпоса, сказки. Из подлинных орнаментов, деталей он создавал полуреальный-полуфантастический мир. Орнамент был излюбленным мотивом древнерусских мастеров и главной особенностью тогдашнего искусства. Это вышивки скатертей, полотенец, раскрашенная деревянная и глиняная посуда, дома с резными наличниками и причелинами. В иллюстрациях Билибин использовал зарисовки крестьянских построек, утвари, одежды, выполненные в деревне Егны. Билибин проявил себя художником книги, он не ограничивался выполнением отдельных иллюстраций, а стремился к цельности. Почувствовав специфику книжной графики, он подчеркивает плоскость контурной линией и однотонной акварельной раскраской. Систематические занятия рисунком под руководством Ильи Репина и знакомство с журналом и обществом «Мир искусства» способствовали росту мастерства и общей культуры Билибина. Решающее значение для художника имела экспедиция по Вологодской и Архангельской губерниям по заданию этнографического отдела общества «Мир искусства». Билибин познакомился с народным искусством Севера, увидел воочию старинные церкви, избы, утварь в доме, старинные наряды, вышивки. Соприкосновение с первоисточником художественной национальной культуры заставило художника практически переоценить свои ранние произведения. Отныне он будет предельно точен в изображении архитектуры, костюма, быта. Из поездки по Северу Билибин привез много рисунков, фотографий, коллекцию образцов народного искусства. Документальное обоснование каждой подробности становится неизменным творческим принципом художника. Увлечение Билибина старинным русским искусством получило отражение в иллюстрациях к пушкинским сказкам, которые он создал после поездки по Северу в 1905–1908 гг. Работе над сказками предшествовало создание декораций и костюмов к операм Римского-Корсакова «Сказка о золотом петушке» и «Сказка о царе Салтане» А.С. Пушкина. Особого блеска и выдумки достигает Билибин в своих иллюстрациях к сказкам А.С. Пушкина.
Роскошные царские палаты сплошь покрыты узорами, росписью, украшениями. Здесь орнамент настолько обильно покрывает пол, потолок, стены, одежду царя и бояр, что все превращается в некое зыбкое видение, существующее в особом иллюзорном мире и готовое вот-вот исчезнуть. «Сказка о золотом петушке» наиболее удалась художнику. Билибин объединил сатирическое содержание сказки с русским лубком в единое целое. Прекрасные четыре иллюстрации и разворот полностью рассказывают нам содержание сказки. Вспомним лубок, в котором был целый рассказ в картинке. Огромный успех имели пушкинские сказки. Русский музей Александра III купил иллюстрации к «Сказке о царе Салтане», а весь иллюстрированный цикл «Сказки о золотом петушке» приобрела Третьяковская галерея.
Русские народные сказки в иллюстрациях И. Билибина. ВАСИЛИСА ПРЕКРАСНАЯ
В некотором царстве жил-был купец. Двенадцать лет жил он в супружестве и прижил только одну дочь, Василису Прекрасную. Когда мать скончалась, девочке было восемь лет. Умирая, купчиха призвала к себе дочку, вынула из-под одеяла куклу, отдала ей и сказала: «Слушай, Василисушка! Помни и исполни последние мои слова. Я умираю и вместе с родительским благословением оставляю тебе вот эту куклу; береги ее всегда при себе и никому не показывай; а когда приключится тебе какое горе, дай ей поесть и спроси у нее совета. Покушает она и скажет тебе, чем помочь несчастью». Затем мать поцеловала дочку и померла. После смерти жены купец потужил, как следовало, а потом стал думать, как бы опять жениться. Он был человек хороший; за невестами дело не стало, но больше всех по нраву пришлась ему одна вдовушка. Она была уже в летах, имела своих двух дочерей, почти однолеток Василисе, – стало быть, и хозяйка и мать опытная. Купец женился на вдовушке, но обманулся и не нашел в ней доброй матери для своей Василисы. Василиса была первая на все село красавица; мачеха и сестры завидовали ее красоте, мучили ее всевозможными работами, чтоб она от трудов похудела, а от ветру и солнца почернела; совсем житья не было!
Василиса все переносила безропотно и с каждым днем все хорошела и полнела, а между тем мачеха с дочками своими худела и дурнела от злости, несмотря на то, что они всегда сидели сложа руки, как барыни. Как же это так делалось? Василисе помогала ее куколка. Без этого где бы девочке сладить со всею работою! Зато Василиса сама, бывало, не съест, а уж куколке оставит самый лакомый кусочек, и вечером, как все улягутся, она запрется в чуланчике, где жила, и потчевает ее, приговаривая: «На', куколка, покушай, моего горя послушай! Живу я в доме у батюшки, не вижу себе никакой радости; злая мачеха гонит меня с белого света. Научи ты меня, как мне быть и жить и что делать?» Куколка покушает, да потом и дает ей советы и утешает в горе, а наутро всякую работу справляет за Василису; та только отдыхает в холодочке да рвет цветочки, а у нее уж и гряды выполоты, и капуста полита, и вода наношена, и печь вытоплена. Куколка еще укажет Василисе и травку от загару. Хорошо было жить ей с куколкой.
Прошло несколько лет; Василиса выросла и стала невестой. Все женихи в городе присватываются к Василисе; на мачехиных дочерей никто и не посмотрит. Мачеха злится пуще прежнего и всем женихам отвечает: «Не выдам меньшой прежде старших!», а проводя женихов, побоями вымещает зло на Василисе.
Вот однажды купцу понадобилось уехать из дому на долгое время по торговым делам. Мачеха и перешла на житье в другой дом, а возле этого дома был дремучий лес, а в лесу на поляне стояла избушка, а в избушке жила баба-яга: никого она к себе не подпускала и ела людей, как цыплят. Перебравшись на новоселье, купчиха то и дело посылала за чем-нибудь в лес ненавистную ей Василису, но эта завсегда возвращалась домой благополучно: куколка указывала ей дорогу и не подпускала к избушке бабы-яги.
Пришла осень. Мачеха раздала всем трем девушкам вечерние работы: одну заставила кружева плести, другую чулки вязать, а Василису прясть, и всем по урокам. Погасила огонь во всем доме, оставила одну свечку там, где работали девушки, и сама легла спать. Девушки работали. Вот нагорело на свечке, одна из мачехиных дочерей взяла щипцы, чтоб поправить светильню, да вместо того, по приказу матери, как будто нечаянно и потушила свечку. «Что теперь нам делать? – говорили девушки. – Огня нет в целом доме, а уроки наши не кончены. Надо сбегать за огнем к бабе-яге!» – «Мне от булавок светло! – сказала та, что плела кружево. – Я не пойду». – «И я не пойду, – сказала та, что вязала чулок. – Мне от спиц светло!» – «Тебе за огнем идти, – закричали обе. – Ступай к бабе-яге!» – и вытолкали Василису из горницы.
Василиса пошла в свой чуланчик, поставила перед куклою приготовленный ужин и сказала: «На', куколка, покушай да моего горя послушай: меня посылают за огнем к бабе-яге; баба-яга съест меня!» Куколка поела, и глаза ее заблестели, как две свечки. «Не бойся, Василисушка! – сказала она. – Ступай, куда посылают, только меня держи всегда при себе. При мне ничего не станется с тобой у бабы-яги». Василиса собралась, положила куколку свою в карман и, перекрестившись, пошла в дремучий лес.
Идет она и дрожит. Вдруг скачет мимо ее всадник: сам белый, одет в белом, конь под ним белый, и сбруя на коне белая, – на дворе стало рассветать. Идет она дальше, как скачет другой всадник: сам красный, одет в красном и на красном коне, – стало всходить солнце. Василиса прошла всю ночь и весь день, только к следующему вечеру вышла на полянку, где стояла избушка яги-бабы; забор вокруг избы из человечьих костей, на заборе торчат черепа людские, с глазами; вместо верей у ворот – ноги человечьи, вместо запоров – руки, вместо замка' – рот с острыми зубами. Василиса обомлела от ужаса и стала как вкопанная. Вдруг едет опять всадник: сам черный, одет во всем черном и на черном коне; подскакал к воротам бабы-яги и исчез, как сквозь землю провалился, – настала ночь. Но темнота продолжалась недолго: у всех черепов на заборе засветились глаза, и на всей поляне стало светло, как середи дня. Василиса дрожала со страху, но, не зная куда бежать, оставалась на месте.
Скоро послышался в лесу страшный шум: деревья трещали, сухие листья хрустели; выехала из лесу баба-яга – в ступе едет, пестом погоняет, помелом след заметает.
Подъехала к воротам, остановилась и, обнюхав вокруг себя, закричала: «Фу-фу! Русским духом пахнет! Кто здесь?» Василиса подошла к старухе со страхом и, низко поклонясь, сказала: «Это я, бабушка! Мачехины дочери прислали меня за огнем к тебе». – «Хорошо, – сказала яга-баба, – знаю я их, поживи ты наперед да поработай у меня, тогда и дам тебе огня; а коли нет, так я тебя съем!» Потом обратилась к воротам и вскрикнула: «Эй, запоры мои крепкие, отомкнитесь; ворота мои широкие, отворитесь!» Ворота отворились, и баба-яга въехала, посвистывая, за нею вошла Василиса, а потом опять все заперлось. Войдя в горницу, баба-яга растянулась и говорит Василисе: «Подавай-ка сюда, что там есть в печи: я есть хочу». Василиса зажгла лучину от тех черепов, что на заборе, и начала таскать из печки да подавать яге кушанье, а кушанья настряпано было человек на десять; из погреба принесла она квасу, меду, пива и вина. Все съела, все выпила старуха; Василисе оставила только щец немножко, краюшку хлеба да кусочек поросятины. Стала яга-баба спать ложиться и говорит: «Когда завтра я уеду, ты смотри – двор вычисти, избу вымети, обед состряпай, белье приготовь, да пойди в закром, возьми четверть пшеницы и очисть ее от чернушки. Да чтоб все было сделано, а не то – съем тебя!» После такого наказу баба-яга захрапела; а Василиса поставила старухины объедки перед куклою, залилась слезами и говорила: «На, куколка, покушай, моего горя послушай! Тяжелую дала мне яга-баба работу и грозится съесть меня, коли всего не исполню; помоги мне!» Кукла ответила: «Не бойся, Василиса Прекрасная! Поужинай, помолися да спать ложися; утро мудреней вечера!» Ранешенько проснулась Василиса, а баба-яга уже встала, выглянула в окно: у черепов глаза потухают; вот мелькнул белый всадник – и совсем рассвело. Баба-яга вышла на двор, свистнула – перед ней явилась ступа с пестом и помелом. Промелькнул красный всадник – взошло солнце.
Баба-яга села в ступу и выехала со двора, пестом погоняет, помелом след заметает. Осталась Василиса одна, осмотрела дом бабы-яги, подивилась изобилью во всем и остановилась в раздумье: за какую работу ей прежде всего приняться. Глядит, а вся работа уже сделана; куколка выбирала из пшеницы последние зерна чернушки. «Ах, ты, избавительница моя! – сказала Василиса куколке. – Ты от беды меня спасла». – «Тебе осталось только обед состряпать, – отвечала куколка, влезая в карман Василисы. – Состряпай с богом, да и отдыхай на здоровье!» К вечеру Василиса собрала на стол и ждет бабу-ягу. Начало смеркаться, мелькнул за воротами черный всадник – и совсем стемнело; только светились глаза у черепов. Затрещали деревья, захрустели листья – едет баба-яга. Василиса встретила ее. «Все ли сделано?» – спрашивает яга. «Изволь посмотреть сама, бабушка!» – молвила Василиса. Баба-яга все осмотрела, подосадовала, что не за что рассердиться, и сказала: «Ну, хорошо!» Потом крикнула: «Верные мои слуги, сердечные други, смелите мою пшеницу!»Явились три пары рук, схватили пшеницу и унесли вон из глаз. Баба-яга наелась, стала ложиться спать и опять дала приказ Василисе: «Завтра сделай ты то же, что и нынче, да сверх того возьми из закрома мак да очисти его от земли по зернышку, вишь, кто-то по злобе земли в него намешал!» Сказала старуха, повернулась к стене и захрапела, а Василиса принялась кормить свою куколку. Куколка поела и сказала ей по-вчерашнему: «Молись богу да ложись спать; утро вечера мудренее, все будет сделано, Василисушка!»
Наутро баба-яга опять уехала в ступе со двора, а Василиса с куколкой всю работу тотчас исправили. Старуха воротилась, оглядела все и крикнула: «Верные мои слуги, сердечные други, выжмите из маку масло!» Явились три пары рук, схватили мак и унесли из глаз. Баба-яга села обедать; она ест, а Василиса стоит молча. «Что ж ты ничего не говоришь со мною? – сказала баба-яга. – Стоишь как немая!» – «Не смела, – отвечала Василиса, – а если позволишь, то мне хотелось бы спросить тебя кой о чем». – «Спрашивай; только не всякий вопрос к добру ведет: много будешь знать, скоро состареешься!» – «Я хочу спросить тебя, бабушка, только о том, что видела: когда я шла к тебе, меня обогнал всадник на белом коне, сам белый и в белой одежде: кто он такой?» – «Это день мой ясный», – отвечала баба-яга. «Потом обогнал меня другой всадник на красном коне, сам красный и весь в красном одет; это кто такой?» – «Это мое солнышко красное!» – отвечала баба-яга. «А что значит черный всадник, который обогнал меня у самых твоих ворот, бабушка?» – «Это ночь моя темная – всё мои слуги верные!»
Василиса вспомнила о трех парах рук и молчала. «Что ж ты еще не спрашиваешь?» – молвила баба-яга. «Будет с меня и этого; сама ж ты, бабушка, сказала, что много узнаешь – состареешься». – «Хорошо, – сказала баба-яга, – что ты спрашиваешь только о том, что видала за двором, а не во дворе! Я не люблю, чтоб у меня сор из избы выносили, и слишком любопытных ем! Теперь я тебя спрошу: как успеваешь ты исполнять работу, которую я задаю тебе?» – «Мне помогает благословение моей матери», – отвечала Василиса. «Так вот что! Убирайся же ты от меня, благословенная дочка! Не нужно мне благословенных». Вытащила она Василису из горницы и вытолкала за ворота, сняла с забора один череп с горящими глазами и, наткнув на палку, отдала ей и сказала: «Вот тебе огонь для мачехиных дочек, возьми его; они ведь за этим тебя сюда и прислали». 
Бегом пустилась домой Василиса при свете черепа, который погас только с наступлением утра, и, наконец, к вечеру другого дня добралась до своего дома. Подходя к воротам, она хотела было бросить череп. «Верно, дома, – думает себе, – уж больше в огне не нуждаются». Но вдруг послышался глухой голос из черепа: «Не бросай меня, неси к мачехе!» Она взглянула на дом мачехи и, не видя ни в одном окне огонька, решилась идти туда с черепом. Впервые встретили ее ласково и рассказали, что с той поры, как она ушла, у них не было в доме огня: сами высечь никак не могли, а который огонь приносили от соседей – тот погасал, как только входили с ним в горницу. «Авось твой огонь будет держаться!» – сказала мачеха. Внесли череп в горницу; а глаза из черепа так и глядят на мачеху и ее дочерей, так и жгут! Те было прятаться, но куда ни бросятся – глаза всюду за ними так и следят; к утру совсем сожгло их в уголь; одной Василисы не тронуло.
Поутру Василиса зарыла череп в землю, заперла дом на замок, пошла в город и попросилась на житье к одной безродной старушке; живет себе и поджидает отца. Вот как-то говорит она старушке: «Скучно мне сидеть без дела, бабушка! Сходи, купи мне льну самого лучшего; я хоть прясть буду». Старушка купила льну хорошего; Василиса села за дело, работа так и горит у нее, и пряжа выходит ровная да тонкая, как волосок. Набралось пряжи много; пора бы и за тканье приниматься, да таких берд не найдут, чтобы годились на Василисину пряжу; никто не берется и сделать-то. Василиса стала просить свою куколку, та и говорит: «Принеси-ка мне какое-нибудь старое бердо, да старый челнок, да лошадиной гривы; я все тебе смастерю».
Василиса добыла все, что надо, и легла спать, а кукла за ночь приготовила славный стан. К концу зимы и полотно выткано, да такое тонкое, что сквозь иглу вместо нитки продеть можно. Весною полотно выбелили, и Василиса говорит старухе: «Продай, бабушка, это полотно, а деньги возьми себе». Старуха взглянула на товар и ахнула: «Нет, дитятко! Такого полотна, кроме царя, носить некому; понесу во дворец».
Пошла старуха к царским палатам да все мимо окон похаживает. Царь увидал и спросил: «Что тебе, старушка, надобно?» – «Ваше царское величество, – отвечает старуха, – я принесла диковинный товар; никому, окроме тебя, показать не хочу». Царь приказал впустить к себе старуху и как увидел полотно – вздивовался. «Что хочешь за него?» – спросил царь. «Ему цены нет, царь-батюшка! Я тебе в дар его принесла». Поблагодарил царь и отпустил старуху с подарками.
Стали царю из того полотна сорочки шить; вскроили, да нигде не могли найти швеи, которая взялась бы их работать. Долго искали; наконец царь позвал старуху и сказал: «Умела ты напрясть и соткать такое полотно, умей из него и сорочки сшить». – «Не я, государь, пряла и соткала полотно, – сказала старуха, – это работа приемыша моего – девушки». – «Ну так пусть и сошьет она!» Воротилась старушка домой и рассказала обо всем Василисе. «Я знала, – говорит ей Василиса, – что эта работа моих рук не минует». Заперлась в свою горницу, принялась за работу; шила она не покладываючи рук, и скоро дюжина сорочек была готова.
Старуха понесла к царю сорочки, а Василиса умылась, причесалась, оделась и села под окном. Сидит себе и ждет, что будет. Видит: на двор к старухе идет царский слуга; вошел в горницу и говорит: «Царь-государь хочет видеть искусницу, что работала ему сорочки, и наградить ее из своих царских рук».
Пошла Василиса и явилась пред очи царские. Как увидел царь Василису Прекрасную, так и влюбился в нее без памяти. «Нет, – говорит он, – красавица моя! Не расстанусь я с тобою; ты будешь моей женою». Тут взял царь Василису за белые руки, посадил ее подле себя, а там и свадебку сыграли. Скоро воротился и отец Василисы, порадовался об ее судьбе и остался жить при дочери. Старушку Василиса взяла к себе, а куколку по конец жизни своей всегда носила в кармане.
из сборника А. Н. Афанасьева
www.perunica.ru
Описание иллюстрации Ивана Билибина «Василиса Прекрасная»
Наверное, каждый держал в руках красивые детские книжки в плотной красочной обложке с узорами на полях в старинном русском стиле. И уж точно каждый знает сказку о Василисе Прекрасной. Остановимся подробнее на иллюстрациях именно к этой сказке, созданных замечательным художником Билибиным.
Творчество Билибина хорошо узнаваемо благодаря единому авторскому стилю, приемам, которые он сам придумал и пользовался во всех работах. Билибин очень трепетно относился к графике, говорил о том, что она обращает внимание на линию, ее характер, а не на отдельные цветовые пятна. Художник считал, что каждая линия должна быть осознанной, подчеркивать форму и скользить по ней.
Книги Билибина богаты узорами, им присуща очень яркая декоративность. Художник не останавливался на отдельных иллюстрациях, он прорабатывал в своем стиле всю книгу от корки до корки, вплоть до шрифтов и орнаментов по краям, обложки. Каждая иллюстрация обрамлена узорчатой рамкой, так что нам невольно приходят на ум резные наличники на деревенских деревянных окошках.
Остановимся подробнее на картине, где Василиса Прекрасная в лесу наблюдает за всадником в белой одежде на белоснежном коне. Мы не видим лиц героев, зато тщательно проработаны детали: костюмы и узоры на них, деревья и цветы. Благодаря мастерству Билибина, просто взглянув на картинку, можно, не читая сказки, понять, что происходит в данный момент. Даже кусочек неба, розовеющий в левом углу картины, рассказывает нам о времени действия. Картину обрамляет ритмичный узор из повторяющихся елочек, птиц и лошадей.
Кроме того, нельзя не упомянуть личную подпись Билибина, которую он оставлял непосредственно в картинке. Также стилизованная под старину, его фамилия идеально вписывается в иллюстрацию, становясь ее неотделимой частью.
opisanie-kartin.com
Василисы Прекрасная и Премудрая — как они появились?
Имя Василиса, означающее в переводе с греческого «жена царя» или «царица», попало на Русь из Византии не позднее XIII века. В Повести временных лет, датированной началом XII столетия, это имя не упоминалось ни разу. А первыми известными Василисами были дочь ростовского князя Василиса Дмитриевна, жившая на рубеже XIII–XIV веков, а также еще одна ростовская княжна — Василиса Константиновна, которая жила в XIV веке.Вероятно, в русские сказки это имя пришло уже после того, как прочно закрепилось в обиходе. Но сама героиня и сюжеты с ее участием существовали за тысячи лет до этого. Специалисты относят время появления волшебной сказки к эпохе разложения первобытно-общинного строя, когда основным источником пропитания стала не охота, а земледелие.
В волшебных сказках Василиса Премудрая или Прекрасная — лишь одно из имен невесты героя, которую могут звать и по-другому: Елена Прекрасная, Марья-царевна, Царь-девица, Настасья-королевишна, Варвара-краса и так далее. Функция персонажа-невесты в русских сказках не зависит от имени. Например, в известном собрании сказок Александра Афанасьева встречаются разные сюжеты и роли, связанные с именем Василисы. Главная героиня «Василисы Прекрасной» вовсе не царевна, а бедная падчерица, которую отправляют за огнем в избушку Бабы-яги. В сказке «Жар-птица и Василиса-царевна» Василису ловит стрелец-молодец по поручению царя. Царевна на первый взгляд желает своему похитителю смерти: «Не пойду, — говорит царю, — за тебя замуж, пока не велишь ты стрельцу-молодцу в горячей воде искупаться». Волшебный конь стрельца заговаривает воду, и герой выходит из котла краше прежнего. В финале, как и положено в волшебной сказке, старый царь погибает, по примеру стрельца искупавшись в кипятке, а главный герой получает жену и царство в придачу. В сюжете «Морской царь и Василиса Премудрая» Василиса — дочь Водяного, помощница героя-царевича. В разных вариантах известной сказки «Царевна-лягушка» главную героиню зовут то Еленой Прекрасной, то Василисой Премудрой, что подтверждает: имя героини не столь важно — важна лишь функция.
Филолог-фольклорист Владимир Пропп доказал, что жанр волшебной сказки уходит корнями в эпоху первобытной общины, когда мужчины проходили «магические» обряды и получали специальные силы, власть над животным миром, чтобы охотиться успешней. Прохождение обряда было своего рода путешествием в потусторонний мир, где мужчина подвергался жестоким испытаниям: ему могли отрезать пальцы, его могли пытать огнем — и так далее. Позже, когда охотничье общество сменилось земледельческим, эти традиции постепенно ушли из жизни, но их завуалированные описания остались в сказках.
Именно поэтому во многих сказках Василиса испытывает потенциального жениха самыми странными и даже пугающими способами вроде прыжка в котел с кипятком: такие сюжеты — отзвук времен древнейшего матриархата, когда женщина была «держательницей рода и тотемической магии».
www.culture.ru
как появился самый волшебный цикл картин Васнецова «Поэма семи сказок»
Наверное, ни один из русских художников рубежа XIX-ХХ вв. не вызывал таких противоречивых отзывов о своем творчестве, как Виктор Васнецов: им то восхищались и называли истинно народным художником, то обвиняли в «ретроградстве и мракобесии». В 1905 г. он отказался от звания профессора Академии художеств в знак протеста против увлечения студентов в большей степени политикой, чем живописью. В революционные годы Васнецов создал свою самую волшебную серию картин «Поэма семи сказок». В ней он постарался запечатлеть ту утраченную старую Русь, человеком которой себя считал.
В. Васнецов. Царевна-лягушка, 1901-1918
Виктор Васнецов родился в семье сельского священника в Вятской губернии, он вырос в крестьянской среде и с детства был погружен в атмосферу исконно русской народной культуры. Его первыми рисунками стали иллюстрации к пословицам. Фольклор для него был воплощением истинной сущности и духовного облика всего народа. «Я всегда был убежден, что сказках, песне, былине сказывается весь цельный облик народа, внутренний и внешний, с прошлым и настоящим, а может быть, и будущим», – говорил художник.
В. Васнецов. Царевна-Несмеяна, 1916-1926
В. Васнецов. Ковер-самолет, 1919-1926
Еще в 1860-х гг. наблюдался всплеск интереса к фольклору и в науке, и в искусстве: именно в этот период появляются фундаментальные исторические исследования, издаются сборники произведений устного народного творчества. На исторические темы писали Репин, Максимов, Суриков, однако первым среди художников Васнецов обратился к былинно-сказочной тематике. Он создал целую серию работ о «старой Руси», которую он в революционные годы противопоставлял современной России, называемой им «нерусью», с маленькой буквы.
В. Васнецов. Сивка-бурка, 1919-1926
К народному эпосу живописец обратился еще в 1880-е гг., а начиная с 1900 г. и до конца своих дней (особенно интенсивно – в 1917-1918 гг.) Васнецов работал над циклом картин «Поэма семи сказок». В него вошли 7 полотен: «Спящая царевна», «Баба Яга», «Царевна-лягушка», «Кащей Бессмертный», «Царевна-Несмеяна», «Сивка-бурка» и «Ковер-самолет». В этих сказочных сюжетах художник искал воплощение основных черт национального характера своего народа, среди которых выделял душевную чистоту, мужество и патриотизм.
В. Васнецов. Баба Яга, 1917
Сказочные произведения Васнецова были для него не иллюстрацией к устному народному творчеству, а «актом поэтического прозревания сердцевины жизни, закрытой от людей пеленой действительности». Художник не принял революции и страдал, наблюдая за тем, как «старая Русь» безвозвратно исчезает. Сказки были для него своеобразной внутренней эмиграцией. Он поэтизировал старину, видел в ней идеал, о существовании которого современники, по его мнению, забыли. Тем временем художественные журналы называли Васнецова «обветшалым ретроградом и мракобесом».
В. Васнецов. Кащей Бессмертный, 1917-1926
Современные критики находят в «Поэме семи сказок» нотки тревоги за Россию и ее будущее. Так, например, сказочный сюжет «Спящей царевны» художник истолковал по-новому, намекая на события современной ему реальности. Девочка спит на «Голубиной книге», известной своими вещими предсказаниями. И в этом контексте образ «спящей царевны» выглядит метафорой российского государства. Многие критики сходятся во мнении, что главной героиней «Поэмы семи сказок» стала Русь – одурманенная и заколдованная. И все ее жители уснули и не ведают, что происходит вокруг.
Дом-музей В. Васнецова в Москве
«Поэму семи сказок» он писал не на заказ, а для себя, это было его отдушиной и способом отгородиться от внешнего мира. Все картины так и остались в мастерской художника, в его московском доме, похожем на древнерусский терем (в народе его так и называли – «теремок»). Этот дом был построен по его эскизам, Ф. Шаляпин говорил, что это «нечто среднее между крестьянской избой и древним княжеским теремом». В 1953 г. тут открыли Дом-музей Васнецова. Кроме картин и рисунков, здесь представлена коллекция древних предметов и икон, которую художник собирал всю жизнь.
В доме-музее В. Васнецова в Москве
В доме-музее В. Васнецова в Москве
«Без поэзии, без мечты ничего нельзя сделать в жизни», – утверждал художник и воплощал этот принцип в своем творчестве.
historicaldis.ru
Сочинение по картине В. М. Васнецова " иван царевич на...
Знаменитый русский художник Виктор Михайлович Васнецов является непревзойдённым мастером фольклорной и исторической живописи. Широко известны его живописные произведения «Витязь на распутье», «Алёнушка», «Богатыри» и многие другие. Картина «Иван-царевич на Сером Волке» была написана В. М. Васнецовым в 1889 году по сюжету известной русской народной сказки, строчки из которой невольно вспоминаются при просмотре картины: «Помчался серый волк с Иваном — царевичем, с Еленой Прекрасной обратной дорогой — синие леса мимо глаз пропускает, реки, озера хвостом заметает… » Глядя на картину, зритель словно погружается в волшебный мир, оказавшись рядом с главными героями сказки: Иваном-царевичем и Еленой Прекрасной, которые скачут на Сером Волке подальше от владений злого царя. Сидя на своём верном друге, Иван-царевич крепко и бережно обнимает Елену Прекрасную. На нём красивый кафтан из дорогой парчи, подпоясанный зелёным кушаком, чёрные перчатки с узором, красная шапочка на голове и красивые красные сапоги. У Ивана-царевича серьёзное выражение лица. Его большие глаза тревожно всматриваются вдаль: нет ли за ними погони? Не отнимет ли злодей его счастье? За спиной у главного героя виднеется меч: добрый молодец всегда готов встать на защиту. Рядом с ним сидит Василиса Прекрасная — русская красавица с длинными вьющимися русыми волосами, которые развеваются на ветру. Она одета в красивое светло-голубое шёлковое платье с золотой отделкой рукавов и нижней части одежды. Шею красавицы украшают жемчужные бусы. На ногах у неё красивые сафьяновые сапожки. Её голову покрывает красивая шапочка, украшенная драгоценными камнями. Девушка положила голову на грудь своего спасителя, у неё задумчивый взгляд. Царевна отдала свою судьбу в руки Ивана-царевича и смиренно сложила руки перед собой. Образ Василисы Прекрасной был написан художником со своей племянницы — Натальи Анатольевны Мамонтовой. Серый Волк изображён в движении. Он несётся что есть духу, чтобы его не догнали. Уши сказочного персонажа прижаты к голове, язык выглядывает из огромной зубастой пасти, но глаза не выражают злобу. Сильные лапы оторвались от земли, чтобы сделать очередной длинный прыжок через болото. Герои сказки изображены на фоне пейзажа. Видно, что их путь проходит через старый лес. Вековые деревья обросли зелёным мхом, их кора полопалась и местами оторвалась. Лес мрачен и страшен, он символизирует злые силы, окружившие главных героев. Вокруг непроходимая чаща. Корявые тёмные ветви мешают беглецам. Красивые белые кувшинки, растущие на болоте и нежно-розовые цветы старой яблони с ярко-зелёными листочками, символизируют надежду на спасение и счастливый конец. Картина выполнена в контрастных тонах: тёмные краски леса являются символом злых сил, тревоги и опасности. Главные герои живописного произведения написаны яркими светлыми красками — это добрые, светлые силы. Борьба добра со злом непременно закончится победой первого, как традиционно завершаются все русские народные сказки. В. М. Васнецов в картине «Иван-царевич на Сером Волке» создал волшебный мир русской народной сказки. Перечитывая Ивана-царевича и серого волка, непременно вспоминается это произведение живописи, которое остаётся в памяти неразрывно
Оцени ответ
nebotan.com
«Иван-царевич на Сером Волке». Сочинение по картине В. М. Васнецова.
Сочинение по картине В. М. Васнецова «Иван-царевич на Сером Волке».
«Пусть герои сказокДарят нам тепло,И добро навекиПобеждает зло»С. В. Михалков
Знаменитый русский художник Виктор Михайлович Васнецов является непревзойдённым мастером фольклорной и исторической живописи. Широко известны его живописные произведения «Витязь на распутье», «Алёнушка», «Богатыри» и многие другие. Картина «Иван-царевич на Сером Волке» была написана В.М. Васнецовым в 1889 году по сюжету известной русской народной сказки, строчки из которой невольно вспоминаются при просмотре картины: «Помчался серый волк с Иваном — царевичем, с Еленой Прекрасной обратной дорогой — синие леса мимо глаз пропускает, реки, озера хвостом заметает...» Глядя на картину, зритель словно погружается в волшебный мир, оказавшись рядом с главными героями сказки: Иваном-царевичем и Еленой Прекрасной, которые скачут на Сером Волке подальше от владений злого царя. Сидя на своём верном друге, Иван-царевич крепко и бережно обнимает Елену Прекрасную. На нём красивый кафтан из дорогой парчи, подпоясанный зелёным кушаком, чёрные перчатки с узором, красная шапочка на голове и красивые красные сапоги. У Ивана-царевича серьёзное выражение лица. Его большие глаза тревожно всматриваются вдаль: нет ли за ними погони? Не отнимет ли злодей его счастье? За спиной у главного героя виднеется меч: добрый молодец всегда готов встать на защиту. Рядом с ним сидит Василиса Прекрасная — русская красавица с длинными вьющимися русыми волосами, которые развеваются на ветру. Она одета в красивое светло-голубое шёлковое платье с золотой отделкой рукавов и нижней части одежды. Шею красавицы украшают жемчужные бусы. На ногах у неё красивые сафьяновые сапожки. Её голову покрывает красивая шапочка, украшенная драгоценными камнями. Девушка положила голову на грудь своего спасителя, у неё задумчивый взгляд. Царевна отдала свою судьбу в руки Ивана-царевича и смиренно сложила руки перед собой. Образ Василисы Прекрасной был написан художником со своей племянницы — Натальи Анатольевны Мамонтовой. Серый Волк изображён в движении. Он несётся что есть духу, чтобы его не догнали. Уши сказочного персонажа прижаты к голове, язык выглядывает из огромной зубастой пасти, но глаза не выражают злобу. Сильные лапы оторвались от земли, чтобы сделать очередной длинный прыжок через болото. Герои сказки изображены на фоне пейзажа. Видно, что их путь проходит через старый лес. Вековые деревья обросли зелёным мхом, их кора полопалась и местами оторвалась. Лес мрачен и страшен, он символизирует злые силы, окружившие главных героев. Вокруг непроходимая чаща. Корявые тёмные ветви мешают беглецам. Красивые белые кувшинки, растущие на болоте и нежно-розовые цветы старой яблони с ярко-зелёными листочками, символизируют надежду на спасение и счастливый конец. Картина выполнена в контрастных тонах: тёмные краски леса являются символом злых сил, тревоги и опасности. Главные герои живописного произведения написаны яркими светлыми красками — это добрые, светлые силы. Борьба добра со злом непременно закончится победой первого, как традиционно завершаются все русские народные сказки. В.М. Васнецов в картине «Иван-царевич на Сером Волке» создал волшебный мир русской народной сказки. Перечитывая Ивана-царевича и серого волка, непременно вспоминается это произведение живописи, которое остаётся в памяти неразрывно связанное с русской народной сказкой.
ЗАКАЗАТЬ СОЧИНЕНИЕ
gdzplus.com
