Музей Черномырдина«Вечная Россия». Вечная россия картина
«Вечная Россия». Илья Глазунов. Русский гений
«Вечная Россия»
В послереволюционной истории России 1988 год – год 1000-летия крещения Руси оказался поистине знаменательным. Празднование этой даты, вылившееся во всенародное торжество, показало, что за десятилетия геноцида, погрома национальной духовности и культуры русский народ не только не сломлен, но и вступил в новую фазу духовного существования.
Всплеск национального самосознания ознаменовался важнейшей вехой в творчестве Ильи Глазунова. В дни празднования юбилейной даты он представил на своей персональной выставке новую картину «Вечная Россия», как бы обобщившую его творческие обретения в создании художественной летописи России, которую создавал в течение всей жизни. Художник, никогда не искавший в искусстве легких путей, в этот раз посягнул на решение невиданной по сложности задачи – выразить образ России, ее народа в контексте мировой истории.
О своеобычном историческом пути России, загадочности русского национального характера написано немало исследований.
«Ни один народ в мире не имел такого бремени и такого задания, как русский народ. И ни один народ не вынес из таких испытаний и из таких мук такой силы, такой самобытности, такой духовной глубины…» – писал Иван Ильин в статье «О путях России». Но как это воплотить в едином художественном образе? Мы знаем блистательные композиции Сурикова, Васнецова, Верещагина, других знаменитых русских живописцев, по которым зримо представляем себе важнейшие события и целые периоды отечественной истории. Да и по картинам самого Глазунова, как свидетельствуют многочисленные записи в книгах отзывов на его выставках, наши современники познавали и познают истинную историю России. И все же в данном случае требовался совершенно иной качественный уровень исторического, философского осмысления и, соответственно, художественно-выразительного решения столь масштабной и, казалось до сих пор, необъемной темы. Иван Солоневич, оригинальный мыслитель русского зарубежья, размышляя над попытками многих историков и философов осмыслить опыт исторического развития России в русле мирового процесса, подчеркивает такой их главный недостаток: отсутствие индивидуального, неповторимого в истории мироздания ЛИЦА русского народа – архитектора и строителя русской государственности. Проблема решается так, «как будто русский народ – только пустое место, вокруг которого вращаются цари, варяги, влияния и условия. Народ остался БЕЗ ЛИЦА. Без характера и без воли – бессильная щепка в водовороте явлений, событий, влияний и условий. Слепое и тупое оружие в руках гениев, царей, полководцев… И сырье для упражнений гуманитарной профессуры».
Глазунов как раз и ставил такую задачу – показать лицо России, ее народа. Но сколь трудна для воплощения эта задача – об этом размышлял другой виднейший представитель русской философской мысли Георгий Федотов:
«Лицо России не может открыться в одном поколении, современном нам. Оно в живой связи всех отживших родов, как музыкальная мелодия в чередовании умирающих звуков. Падение, оскудение одной эпохи – пусть нашей эпохи – только гримаса, на мгновение исказившая прекрасное лицо, если будущее сомкнется с прошлым в живую цепь.
Как ответим мы на вопрос: где лицо России?
Оно в золотистых колосьях ее нив, в печальной глубине ее лесов.
Оно в кроткой мудрости души народной.
Оно в звуках Глинки и Римского-Корсакова, в поэмах Пушкина, в эпопеях Толстого.
В сияющей новгородской иконе, в синих глазах угличских церквей…
В годину величайших всенародных унижений мы созерцаем образ нетленной красоты и древней славы: лицо России».
Картиной «Вечная Россия» Глазунов дал достойнейший ответ на вопрос философа тем мыслителям и историкам, которые за частоколом многосложных теоретических построений оказываются неспособными определить главного в предмете своих исследований – лица народа.
В картине Глазунова сразу же обращает на себя внимание особенность построения композиции. Она выстроена, выражаясь музыкальным языком, по закону симфонизма, когда художественный замысел последовательно раскрывается в процессе противоборства, развития преобразования многих тем, рождая яркий, трагически насыщенный и, вместе с тем, цельный светоносный образ мирового значения. В полифонично звучащей стихии произведения проявляется еще одна сторона ренессансной натуры Глазунова – не только мастера кисти, историка, мыслителя, общественного деятеля – но и музыкально одаренного человека, тонкого ценителя музыки, которая с детских лет вошла в его жизнь и постоянно звучит в доме, мастерской, на выставках…
В левом верхнем углу картины изображена горная вершина. Это Хараити – священная гора ариев, древних предков славян. Священные книги ариев «Ригведа» и «Авеста» содержат немало сведений о важнейших чертах быта, языка, религии арийских племен, унаследованных их потомками славянами. На эту несомненную преемственность указывает и арийский знак свастики, украшающий скульптуру языческого славянского бога Перуна (аналог ведического бога Варуны), низвержение которого знаменует приход новой, христианской веры. Заметим также, что свастику мы видим и на облачении князя Владимира. Этот знак вплоть до XIX века встречается на вышивках из северных районов России, на других предметах быта, иконах. (Но лопасти его в отличие от знака, использованного в фашистской символике, развернуты в другую сторону.)
Тем самым художник дает зрителям повод задуматься над тем, что история славян, а стало быть, и наша, российская, имеет несравненно более глубокие корни, нежели те, на которые указывают недоброжелатели России, злонамеренно усекающие и искажающие ее историю. Неслучайно первоначальное название картины было «100 веков», прямо говорящее, что художник не ограничивает исторический путь России 1000-летним пределом бытия в лоне христианства. Но вскоре по многим просьбам солидарных с художником зрителей, с восторгом принявших картину, она получила предложенное ими название – «Вечная Россия». Удивительный случай вхождения произведения искусства в народное сознание!
Рядом с горой Хараити у вод реки, символизирующей путь «из варяг в греки», – группа храмов: храм святой Софии в Константинополе как символическая колыбель христианской веры, начавшей утверждаться на Руси; продолжающие эстафету христианства храмы святой Софии в Новгороде и Киеве, другие знаменитые храмы, передающие торжество православия в своеобразной красоте архитектурных форм, отличающих разные российские земли и вместе с московским Кремлем рождающие впечатление некоего волшебного горнего града. А на фоне голубого неба черные языки дыма, напоминающие о суровых испытаниях, пережитых ариями, затем славянством и Россией на многовековом историческом пути.
В центре левой части картины возвышается фигура святого апостола Андрея Первозванного, просветителя скифов и славян, прошедшего с проповедью Евангелия через земли будущей России до Киева, Новгорода и Валаама. Рядом с ним княгиня Ольга, принявшая христианство в 955 году, русские князья и духовные лица, с именами которых связаны наиболее важные события в процессе утверждения христианства и государственности на Руси вплоть до татаро-монгольского нашествия.
Период ордынского ига запечатлен в волнующем символическом образе в левом нижнем углу картины. На поверженных наземь телах русского князя и его сына, на фоне кровавого пожарища, пирует торжествующий властитель Золотой орды. Его добыча – плененные жена и мать князя выставлены в качестве товара на невольничий рынок…
Заметим, что образ обнаженной красавицы княгини на выставках неизменно вызывает вопросы к художнику. Сущность этого образа сам Глазунов объясняет, ссылаясь на Шарля де Костера, автора известной «Легенды о Тиле Уленшпигеле», утверждавшего, что самое страшное, – это увидеть свою мать голую, продаваемую с торгов. Так символ национальной трагедии вырастает до общечеловеческого масштаба.
Ряд фрагментов картины напоминает нам о важнейших событиях и деятелях периода национального Возрождения, собирании сил для борьбы с ордынскими поработителями, переломным моментом в которой стала Куликовская битва. Мы видим вершину древнерусского искусства – рублевскую «Троицу», образы преподобного Сергия Радонежского и Дмитрия Донского, вынесенные в первый ряд наиболее выдающихся подвижников земли русской, а вверху, по линии стрелы, вонзившейся в «Троицу», – поединок инока Пересвета с золотоордынским богатырем Челубеем и обелиск, воздвигнутый в честь победы на Куликовом поле.
Центральная часть полотна отражает путь России от времен освобождения от ордынского ига до октябрьского большевистского переворота. Он представлен в виде всенародного Крестного хода, начинающегося у Кремля и олицетворяющего главный смысл народной жизни, определяемой православием. «Православие, – писал А. И. Ильин, – считалось отличительной чертой русскости – в борьбе с татарами, латинянами и другими иноверцами; в течение веков русский народ оценивал свое бытие не хозяйством, не государством и не войнами, а верою и ее содержанием: и русские войны велись в ограждение нашей духовной и вероисповедной самобытности свободы. Так было издревле – до конца XIX века включительно».
Среди участников Крестного хода мы узнаем образы великих молитвенников и предстателей российских перед престолом Господа, до сих пор освещающих наш путь, – Сергия Радонежского, Серафима Саровского, Иоанна Кронштадтского, а также российских монархов, прославленных полководцев, ученых, деятелей культуры.
Есть имена, писал В. Ключевский (кстати, тоже присутствующий в картине), которые носили исторические люди, жившие в известное время, но имена, уже утратившие хронологическое значение, выступившие из границ времени, когда жили их носители. Это потому, что дело, сделанное таким человеком, по своему значению так далеко выходило за пределы своего века, своим благородным воздействием так глубоко захватывало жизнь дальнейших поколений, что с личности этой, сделавшей в сознании поколений так много, спадало все временное и местное, и она из исторического деятеля превращалась в народную идею, а самое дело его из исторического факта стало практической заповедью, заветом, тем, что мы привыкли называть идеалом. Такие люди для грядущих поколений становятся не просто великими покойниками, а вечными их спутниками, даже путеводителями…
Таково имя преподобного Сергия Радонежского, который в самое тяжкое время примером своей жизни, высотой духа поднял упавший дух народа, пробудил в нем доверие к себе, веру в свое будущее. И потому при его имени народ вспоминает свое нравственное возрождение, сделавшее возможным и возрождение политическое, и затверживает правило, что политическая крепость прочна только тогда, когда держится на силе праведной.
Другим великим святым стал преподобный Серафим Саровский. Совсем недавно мы были свидетелями чудесного исполнения его же пророчества о перенесении его святых мощей в Дивеево. Он же предрек и великую смуту на Руси, и духовное возрождение Отечества после тяжких испытаний.
Одним из ближайших по времени к нам молитвенников был отец Иоанн Кронштадтский, чудотворец, религиозный мыслитель – страстный обличитель надвигавшегося на Россию зла, человек негромкого происхождения, ставший духовником царя, основатель многих монастырей, церквей, благотворительных заведений, снискавший поистине всенародную любовь. Введение этого образа в сферу нашей жизни было актом высокого гражданского мужества со стороны художника, ибо имя Иоанна Кронштадтского в черных большевистских списках занимало одно из первых мест.
Нельзя не заметить, что в ряду выдающихся подвижников земли Русской, канонизированных церковью и выведенных художником на самый первый план, центральное место занимает Федор Михайлович Достоевский. Значение его личности в новейшей российской и мировой истории ныне открывается во все более прогрессирующем масштабе. Приведем слова еще оного мыслителя русского Зарубежья профессора Владимира Ильина, как нельзя лучше подтверждающие правоту художника: «Россия имеет два великих сокровища: страдание ее праведников и мучеников – и Достоевского, эти страдания понявшего и истолковавшего. Революция сделала все возможное, чтобы оба эти сокровища, без которых Россия ничто, – отнять, растоптать, оплевать и уничтожить, и ей это почти удалось…»
Почти… Если бы не творчество и самого Ильи Глазунова, смысл и содержание которого неотрывны от личности гениального писателя и мыслителя, чей образ освещал самую первую выставку художника в 1957 году, произведшую эффект разорвавшейся бомбы, и сопутствует по сей день. Именно Глазунову был приклеен ярлык проповедника религиозной мистики, «достоевщины». Символично, что перед фигурой Достоевского предстоят образы крестьянской девочки и царевича Алексея, кровью которого обагрены лапы интернациональной большевистской своры, что заставляет вспомнить известные рассуждения великого писателя об аморальности такого прогресса, который оплачен ценой даже одной слезиночки ребенка.
Практически то же самое можно сказать и по отношению ко многим другим образам выдающихся деятелей русской истории, впервые появившихся на картине Глазунова. Например, о преданном проклятию Константине Петровиче Победоносцеве – обер-прокуроре Святейшего Синода, четверть века возглавлявшем религиозную политику России, воспитателе Николая II, задушевном собеседнике Достоевского; о выдающемся философе Константине Леонтьеве, запрещенном в предыдущие годы и не востребованном в годы перестройки, который, по словам Н. Бердяева, «острее и яснее других почувствовал антихристову природу революционного гуманизма с его истребляющей жаждой равенства»; о великом государственном гении Столыпине, настойчиво предупреждавшем, что народы, забывающие о своих исторических национальных задачах, – гибнут, превращаются в удобрение, на котором вырастают и крепнут другие, более сильные народы, и разработавшем грандиозную программу развития России на национальной основе.
Из исторических лиц, оставивших наиболее заметный отпечаток в отечественной истории, особая роль принадлежит монархам. Недаром самой главной мишенью революционных ниспровергателей всего мира было российское самодержавие. И до недавнего времени лютая ненависть, исповедуемая официальной идеологией, к фигуре царя была столь велика, что признание в симпатии к какой-либо из державных особ (за исключением, пожалуй, Петра I) было равносильно признанию в собственном безумии или государственной измене. Между тем Глазунов был единственным художником, к общему изумлению не боявшимся публично утверждать, что Россия не знала глупых царей, как не знала колоний, а наоборот, сплачивала вокруг себя народы, добровольно тянувшиеся под руку Белого царя, находя у него защиту от истребления соседями. С трагедийными образами российских самодержцев (Иван Грозный, Борис Годунов) мы встречались на ранних картинах. Естественно, что они присутствуют и на этом полотне, ибо святое отношение к царю в православной России составляло важнейшую черту народного характера или, по словам того же И. Солоневича, определяло доминанту народного характера.
Например, сравнивая две такие «равно упорные доминанты» (т. е. внутреннее «я» страны, от которого страна отказаться не может) – русскую и польскую, Солоневич писал:
«В России вся нация в течение всего периода ее существования непрерывно строит и поддерживает единую царскую власть. Крестьянство своей массой, духовенство своей идеологией, купечество – мошной и жилое (т. е. допетровское) дворянство своей военной организацией – каждый по-своему, но непрерывно упорно строили русскую царскую власть.
В Польше шляхетство и духовенство – при полном нейтралитете и пассивности остальных слоев населения – всячески урезывали королевскую власть и оставили от нее одну оболочку… В России народ нес царю свою любовь и свое доверие: термин «батюшка-царь» появился не совсем зря, и советский «отец народов» – это только неудачное литературное воровство. Польша рассматривала своих королей как врожденных и неисправимых жуликов: только не догляди – стащат все золото шляхетских и ксендзовских вольностей. В России даже мятежные движения все шли под знаменами хотя бы вымышленных, но все-таки царей. В Польше все мятежи шли в форме «конфедераций», то есть антимонархических организаций польской шляхты.
Сергий Булгаков, рассказывая в «Автобиографических заметках» о своем отношении к монархической идее, говорил о внезапно постигшем его прозрении, что «царская власть в зерне своем есть высшая природа власти не во имя свое, но во имя Божие…». И высказывает утверждение, что любовь к царю – это «стихийное чувство русского народа, на котором строилась русская государственность».
В. Розанов, размышляя о значении царя, писал, что «он есть лучший человек в России и, поистине, Первенец из всех, потому что самим положением своим и линией традиции… не имеет всецельным содержанием души никакого другого интереса, кроме как благо России, благо народа…».
Подобных высказываний немало у виднейших русских писателей и философов. А какая бездна народных пословиц, свидетельствующих о монархическом характере русского национального правосознания! «Без царя земля вдова»; «Богом да царем Русь крепка»; «При солнце тепло, а при государе добро» и т. д.
В классическом триединстве «православие, самодержавие, народность», наиболее полно выражающем дух российской государственности, понятие самодержавия занимает центральное место. И недаром в самом центре картины у подножия Святого креста мы видим основателя династии российских царей Михаила Романова вместе с человеком из простого народа, положившим за него жизнь, – Иваном Сусаниным. И здесь важно отметить, что пробуждающееся ныне в России почитание царя становится одним из выразительных признаков национального и религиозного возрождения. Все глубже укореняется мысль, что власть монарха, персонифицирующего народ, – оптимальная форма национальной организации жизни на принципах соборности. Идея соборности, к которой обращались почти все выдающиеся русские мыслители – от А. Хомякова до А. Лосева, наиболее точно выражающая сущность русской национальной идеи, сегодня рассматривается во многих философских изданиях, на страницах периодической прессы. Но художественное воплощение этого понятия в изобразительном искусстве в столь завершенном образе впервые предстало на полотне «Вечная Россия». История Отечества знает не только времена народных торжеств, имена великих деятелей: «От времени до времени, – пишет И. Ильин, – поднимался народный бунт (Смута, разиновщина, пугачевщина, ленинщина), когда находился Григорий, или Степан, или Емельян, или Ильич (Пугачев с университетским образованием), которые разрешали или прямо предписывали анархию посяганий и погромов. И разинские воззвания «иду истребить всякое чиноначалие и власть, и сделать так, чтобы всяк всякому был равен»; и пугачевские прокламации; и ленинские «грабь награбленное» – явления одного смысла и порядка. Приходила власть, призывавшая к бунту и грабежу; всякий «царь» или подданный, самозваный, лживый «лжецарь» узаконивал анархию и имущественный передел – и правосознание русского народа, поддаваясь смуте, «кривизне и воровству», справляло праздник безвластия, мести и самообогащения. Дурные силы брали верх, а русская история переживала великий провал».
О таких провалах на картине напоминает образ мученика Смутного времени патриарха Гермогена или фрагмент, где запечатлен посаженный в железную клетку Пугачев, охраняемый конвоем солдат. Как известно, этот воспетый большевиками «национальный герой», организовавший подобно им на иностранные деньги бунт, столь же свирепо грабил и расправлялся с простым народом, как и его кровожадные последователи, вооруженные марксистской теорией.
Глубокую и необычную разработку получила в картине такая большая и запутанная тема, как интеллигенция и Россия. Мы знаем, что лучшие представители творческой интеллигенции немало сделали для процветания и прославления Отечества. Но многие оказались среди тех, кто подбивал на смуту, подстегивал революционный разрушительный процесс. Так, на полотне особняком от общей массы персонажей выделяются фигуры трех известнейших писателей – «буревестника революции» Горького, певца «эпохи маузера» Маяковского и яснополянского столпа отечественной словесности Льва Толстого.
Образ последнего особо примечателен. Он изображен в позе зовущего за собой первооткрывателя нового пути, но ведущего в другую сторону от того, по которому веками двигалась Россия. И неслучайно его призыв остался как бы не услышанным истинными духовными водителями, а эффектный энергичный жест оказывается мертвым, лишенным духовной энергии. А куда зовет Толстой – объясняет его главный философский тезис, выписанный на фоне масонской атрибутики. Столь неожиданная трактовка образа Толстого вызывает у публики состояние, близкое к шоку. Поэтому хотелось бы дополнить сказанное несколькими мыслями.
Глазунов неоднократно разъяснял, что полностью признает писателя Льва Толстого гением русской литературы. Но тем не менее не может согласиться с рядом проповедовавшихся им идей, как не соглашались с этим и другие деятели национальной культуры, что выражено в образе на картине.
И действительно, вспомним о гневной отповеди Достоевского, данной Толстому по поводу его антиславянской и антинациональной позиции, занятой им во время русско-турецкой войны. Или глумливое отношение Толстого к сущности патриотизма, до сих пор приводящее в изумление людей, отстаивающих интересы России, почитающие их выше собственных. Или негативное отношение писателя к институтам государственной власти, перетолковывание основ христианской веры, наконец, проповедь непротивления злу насилием…
Обличая в статье «Над могилой Пазухина» растлевающую роль части российской интеллигенции, Константин Леонтьев воздал дань и Толстому: «И старый безумец Лев Толстой продолжает безнаказанно и беспрепятственно проповедовать, что Бога нет, что всякое государство есть зло и, наконец, что пора прекратить существование самого рода человеческого на земле.
И он не только жив и свободен, но и мы сами все, враги его бредней, увеличиваем его преступную славу, возражая ему!..»
Кому на руку были расшатывающие основы государственности и веры посылки гениального писателя, объяснять, наверное, не надо, тем более что ответ дается на самой картине.
Что же касается непротивленческой теории Толстого, то этот вопрос тоже не оставался без ответа и в духовной и светской литературе. Князь Сергей Трубецкой в своей изданной лекции о смысле жизни в древнерусской религиозной живописи говорит, что нет никакого противоречия в том, что икона как символ идеи вселенского мира, возвещающая конец войны, с незапамятных времен проносилась перед войском и воодушевляла на победу над врагом. И Сергий Радонежский благословил Дмитрия на подвиг, ибо не мог допустить мысль об осквернении церквей чужеземцами.
О прямой обязанности государства и каждого отдельного человека сопротивляться злу силой пишет И. Ильин: «Отказаться от этого значило бы предать слабых на угнетение или на растерзание сильным; или же предать свой народ на порабощение и эксплуатацию иностранцам. Человек имеет право прощать свои обиды, но не чужие страдания. Он имеет право жертвовать собою и своим имуществом, но не своими братьями и не своей Родиной».
Истоки, мягко выражаясь, «заблуждений» Толстого, возмущавших выдающихся людей России, было принято оставлять в тени. Широкой читательской публике они не были известны. К чему привело Россию недостаточное сопротивление злу силою мы видим в правой части картины, отражающей революционный и послереволюционный период истории России.
В верхней части картины пылает кровавое зарево революции, на фоне которого высвечиваются известные символы Петербурга – Петрограда, заполненного фанатичной людской массой народа. Ниже – фрагменты, повествующие о гражданской войне, похоронах Ленина. Далее – разгул террора: конвоир с собакой, переполненный концлагерь, за колючей проволокой которого заканчивался жизненный путь лучших представителей всех наций и сословий, а на воле гибли от неоднократно инсценированного голода десятки миллионов людей.
По заметаемым пургой трупам мчится апокалипсическая тройка, в возке которой восседает Сталин, а также психически сломленный гармонист, вызывающий ассоциации с персонажем известного романа Г. Климова «Князь мира сего», красноармеец и Павлик Морозов. Над этими «ездоками» возвышается фигура Троцкого, демонстрирующего добычу – царскую корону. Соединение Сталина и Троцкого в одном экипаже многим кажется странным. Но на этот счет существуют и другие мнения. Сталин разгромил Троцкого организационно как соперника личной власти. Но суть троцкизма, его «левый курс», особенно в области политики по отношению к крестьянству, Сталин и его сатрапы взяли на свое вооружение.
Выше мы видим фрагменты картины, относящиеся к периоду индустриализации, военным и послевоенным годам, наконец, к началу новейшего периода истории – периода перестройки. В ряду объектов, введенных здесь в изобразительную ткань полотна, выделяется высвеченная лучом прожектора «Авроры» башня Татлина (монумент III Интернационала). Ее очертания присутствуют и на других картинах Глазунова.
К этой же теме, как представляется, имеет отношение и другой многозначный объект, который видим на картине. Над творением переустроителей мира, вступающих в новую фазу деятельности – перестройки, зависла луна. При чем здесь луна, да еще представленная обратной стороной? Видимо, дело в том, что в центре верований арийских племен, от которых христианство приняло такие основные постулаты, как понимание мира в образе извечной борьбы света и тьмы, добра и зла, неизбежно заканчивающейся торжеством добра, вера в приход Спасителя – Сайошанты – было поклонение свету, Солнцу, огню (недаром зороастрийцев называли огнепоклонниками). Луна же считалась объектом темных, злых сил. И в данном случае то, что случилось с Россией на последнем этапе ее исторического пути, нельзя считать не чем иным, как результатом действия этих темных сил, пытавшихся, однако, представить свои деяния как величайшее благо. Но на картине мы видим как раз не фальшиво-лицевую, а истинную сторону этих деяний, т. е. изнанку, обратную сторону. И уж совсем субъективная ассоциация – кратеры на поверхности Луны, бесстрастно взирающей с высоты на происходящее, напоминают крапины от оспы на лице «вождя народов»…
Когда раздумываешь о событиях последних пятнадцати лет, когда Россия оказалась вновь на краю гибели и распада, то поневоле приходят на память трагические самобичующие строки поэта Максимилиана Волошина:
С Россией кончено… На последях
Ее мы прогалдели, проболтали,
Пролузгали, пропили, проплевали,
Замызгали на грязных площадях.
Распродали на улицах: не надо ль
Кому земли, республик да свобод,
Гражданских прав? И Родину народ
Сам выволок на гноище, как падаль…
Но все это уже было, было… И хочется верить в правоту того же Ивана Александровича Ильина, не терявшего веру в Россию:
«Мы научились хранить нашу национальную святыню в недосягаемости. Мы постигли таинство уходящего Китежа, столь недоступного и столь близкого, неразрушимого и всеосвящающего; мы научились внимать его сверхчувственному, сокровенному благовесту; в дремучей душевной чаще обрели мы таинственное духовное озеро, вечно отраженное, навеки не иссякающее, – боговидческое око русской земли, око откровения. И от него мы получили наше умудрение; и от него мы повели наше собирание сил и нашу борьбу, – наше национальное воскресение.
Вот откуда наша русская способность – незримо возрождаться в зримом умирании, да славится в нас Воскресение Христово!»
Этим настроением пронизана «Вечная Россия». И потому, несмотря на запечатленные на ней трагические коллизии – она, покоряющая своим колористическим богатством, осененная божественной мыслью и будто сотворенная крылом Ангела, – рождает чувства душевной гармонии, оптимизма и надежды.
В этих чувствах укрепляют нас и голоса многих и многих наших зарубежных соотечественников, переживших тяготы изгнания в годы революционного кошмара и достойно представлявших на разных континентах высокое звание России.
«Отряхните сон уныния и лености, сыны России! – доносится сквозь годы призыв архиепископа Иоанна Шанхайского. – Воззрите на славу ее страданий и очиститесь, отмойтесь от грехов ваших! Укрепитесь в вере Православной, чтобы быть достойными обитать в жилище Господнем и вселиться во святую гору Его! Воспряни, воспряни, восстань, Русь, ты, которая из руки Господней выпила чашу ярости Его! Когда окончатся страдания твои, правда твоя пойдет с тобой и слава Господня будет сопровождать тебя. Придут народы к свету Твоему и цари ко восходящему над тобой сиянию. Тогда возведи окрест очи твои и виждь: се бо придут к Тебе… чада твоя, в тебе благословящая Христа вовеки».
Илью Глазунова давно уже именуют пророком и национальным гением. Именно такие люди, по мнению И. Ильина, углубляют творческий акт своего народа до того уровня, до той глубины, которая еще недоступна их единоплеменным современникам: «Пребывая в своеобразии своего народа, они осуществляют акт классической глубины и зрелости и тем самым показывают своему народу его подлинную силу, его призвание и грядущие пути».
Таким классическим актом стало все творчество великого сына Отечества Ильи Глазунова, посвященное России, выдающимся аккордом которого зазвучала и отныне звучит на весь мир картина «Вечная Россия».
Поделитесь на страничкеСледующая глава >
biography.wikireading.ru
Илья Глазунов. Вечная Россия (Сто веков).
В сотнях тысяч репродукций разошлась по всему свету одна из центральных для творчества художника картина "Вечная Россия". И снова, как и в "Мистерии XX века", мы должны отметить истинное новаторство творческой воли художника который показывает нам в одной картине всю историю России.
Мировое искусство не знает примера подобной картины как по своему содержанию, так и по своей сложности. Один из зрителей, помнится, мне на выставке сказал: "Боже мой, сколько силы у этой картины! Я ощущаю гордость, что я родился русским! Многие здесь на выставке спрашивают: "А кто это? А кто это?" И это прекрасно, что зрители начинают многое узнавать о России и чувствовать свою сопричастность нашей Великой Истории"
Следует отметить, что в этой картине Глазунов выступает прежде всего как историк, видящий истоки русского славянского племени в седой древности "Ригведы" и "Авесты". В древнерусском искусстве, а точнее в искусстве церковных фресок, кто-то из дореволюционных критиков нашел хорошее слово — "ковровый". И в самом деле, драгоценный покров колористического решения этой великой картины Ильи Глазунова поражает даже его врагов. Ведь размер картины 3 х 6 м. Глазунову, в отличие от его многих коллег, никогда не давали государственных заказов. Подлинная слава великого художника стала следствием многотысячных очередей зрителей на его выставки у нас и за рубежом. В свое время западногерманский "Шпигель" написал: "Кто против Глазунова, тот против России".
Необычные замыслы художника, историка и философа, воплощаются в поражающие своей красотой музыкальные цветовые созвучия подлинного колориста, которому доступны самые смелые ракурсы, группировки людей и ритмы композиции.
Сегодня по многообразию творческих устремлений и свершений равных Илье Сергеевичу Глазунову нет!
картина "Возвращение"
Историк — это тот, любит повторять художник, кто оперирует документами, а не идеологическими догмами. "Всю мою сознательную жизнь я занимаюсь историей. И вот почему. Я не могу согласиться со многими концепциями наших историков-антирусистов, продолжающих развивать расистские бредни немецких ученых — Шлецера и компании. Не могу согласиться с Л. Гумилевым, которого сегодня поднимают на щит, и другими. Всегда ненавидел марксизм-ленинизм, утверждавший, что у пролетариев нет Отечества и что история есть борьба классов. Повторяю, я опираюсь на документы и на преданные сегодня забвению работы русских историков XIX века. Начиная с гениального Ломоносова, Егора Классена, Гильфердинга, Ивана Забелина, а также умершего не так давно в Австралии профессора Парамонова, известного у нас под псевдонимом "Сергей Лесной".
"Два князя"
Картина "Вечная Россия" — учебник русской истории в ее подлинном величии, песнь славе нашей державы. Говорили, что "иконы — это книги для неграмотных". Картины Глазунова — это открытые книги для всех, кто хочет знать и лучше понимать Россию.
Сколько лет русской земле?
Программное полотно Ильи Глазунова “Вечная Россия”, посмотреть которое когда-то стекались толпы москвичей и приезжих, первоначально называлось “Сто веков”. Срок отсчитан от предполагаемого исхода древних ариев со своей Прародины, что послужило началом распада первичной этнолингвистической общности и появления самостоятельных народов и языков (раньше язык был общим). Символом былой Прародины - полярной Мировой горой, помещенной в левом верхнем углу, и открывается зрительный ряд на композиции Глазунова.
"Внуки Гостомысла Рюрик, Трувор и Синеус"
Но действительно ли - сто веков? Или десятью тысяч лет не исчерпывается долгий путь и тернистая история славяно-русских племен и других народов земли? Ведь еще Михайло Ломоносов называл совсем иную дату, далеко выходящую за границы самой дерзкой фантазии. Четыреста тысяч лет (точнее - 399 000) - таков результат, полученный русским гением. А опирался он на вычисления вавилонских астрономов и свидетельства египтян, зафиксированные античными историками. Именно тогда произошла одна из тяжелейших по своим последствиям планетарных катастроф: по мысли Ломоносова, сместилась земная ось, изменилось местонахождение полюсов и в конечном итоге, как описано у Платона в диалоге “Политик”, Солнце, ранее всходившее на западе(!), стало всходить на востоке. По Геродоту же, такое случалось дважды.
В реконструированной современными учеными “Повести временных лет”, предположительно принадлежащей монаху Киево-Печерского монастыря черноризцу Нестору, первой реальной датой значится 852 год н.э. (или в соответствии с древнерусским летосчислением — 6360 лето “от Сотворения мира”). В тот год появился у стен Царьграда мощный русский флот, что и было зафиксировано в византийских хрониках, а оттуда попало в русские летописи. Следующая, воистину знаковая, дата — 862 год — связана с призванием на княжение Рюрика с братьями. Именно с той поры и принято было долгое время вести отсчет русской истории: в 1862 году даже было отмечено так называемое 1000-летие России, по случаю чего в Великом Новгороде установили впечатляющий памятник по проекту скульптора Михаила Микешина, ставший чуть ли не символом российской государственности и монархизма.
Но есть в русских летописях еще одна дата, не признанная официальной наукой. Речь идет о древнерусском сочинении, известном под названием “Сказание о Словене и Русе и городе Словенске”, включенной во многие хронографы русской редакции: начиная с XVII века известно около ста списков литературного памятника. Здесь рассказывается о вождях русского (и всего славянского народа), которые после долгих скитаний по миру появились на берегах Волхова и озера Ильмень в середине 3-го тысячелетия до новой эры (!), основав города Словенск и Старую Руссу, откуда и начали военные походы “на египетские и другие варварские страны” (так сказано в первоисточнике), где наводили “великий страх”. В Сказании названа и точная дата основания Словенска Великого — 2409 год до новой эры (или 3099 год от Сотворения мира). Спустя три тысячи лет, после двукратного запустения, на месте первой столицы Словено-Русского государства был построен градопреемник — Новгород, которому досталась от его предшественника также и приставка — Великий.
Историки-снобы не видят в легендарных сказаниях о Русе и Словене никакого рационального зерна, считая их выдумкой чистейшей воды, причем сравнительно недавнего времени. Николай Карамзин, к примеру, в одном из примечаний к 1-му тому “Истории государства Российского” называет подобные предания “сказками, внесенными в летописи невеждами”. Спору нет: конечно, безвестные историки XVII века что-то добавляли и от себя, особенно по части симпатий и пристрастий. Ну, а кто такого не делал? Карамзин, что ли? По накалу субъективных страстей и тенденциозности “История Государства Российского” сто очков даст фору любому хронографу и летописцу.В.Н.ДЕМИН, доктор философских наук(Данная статья опубликована в еженедельнике “Литературная Россия”. 1999. № 47).
«Вечная Россия» («Сто веков») — картина И. С. Глазунова. Закончена автором в Москве в 1988 году. Первоначально называлась «Сто веков», позже была переименована в «Вечную Россию».
Этапное полотно в творчестве художника как по замыслу и композиции, так и по количеству представленных на нём государственных и политических деятелей, полководцев, деятелей науки и культуры России разных эпох. Как пишет О. Платонов в биографии художника, это полотно И. Глазунов посвятил 1000-летию Крещения Руси, хотя временные рамки событий, изображенных им, не ограничивались десятью веками, а вели в глубь тысячелетий, к корням происхождения русской цивилизации. Художник представил историю вечной России в виде нескончаемого народного шествия, крестного хода, берущего начало от Софии Константинопольской и Киевской, храма Покрова на Нерли, древних стен Московского Кремля, в начале которого ярко выделяются образы православных святых, государственных и общественных деятелей, полководцев, писателей, художников, учёных, композиторов, создававших, возвышавших и защищавших Россию.
"Великий эксперимент"
Россия распятая - книга художника Ильи Глазунова.
Вступите в группу, и вы сможете просматривать изображения в полном размере
subscribe.ru
Вечная Россия — Википедия (с комментариями)
Материал из Википедии — свободной энциклопедии
К:Картины 1988 года«Вечная Россия» («Сто веков») — картина И. С. Глазунова. Закончена автором в Москве в 1988 году. Первоначально называлась «Сто веков», позже была переименована в «Вечную Россию».
Этапное полотно в творчестве художника как по замыслу и композиции, так и по количеству представленных на нём государственных и политических деятелей, полководцев, деятелей науки и культуры России разных эпох[1]. Как пишет О. Платонов в биографии художника, это полотно И. Глазунов посвятил 1000-летию Крещения Руси, хотя временные рамки событий, изображенных им, не ограничивались десятью веками, а вели в глубь тысячелетий, к корням происхождения русской цивилизации. Художник представил историю вечной России в виде нескончаемого народного шествия, крестного хода, берущего начало от Софии Константинопольской и Киевской, храма Покрова на Нерли, древних стен Московского Кремля, в начале которого ярко выделяются образы православных святых, государственных и общественных деятелей, полководцев, писателей, художников, учёных, композиторов, создававших, возвышавших и защищавших Россию.[2]
Напишите отзыв о статье "Вечная Россия"
Примечания
- ↑ [www.glazunov.ru/RU/KartinayGal_gl.htm «Вечная Россия» на сайте Глазунова]
- ↑ [hrono.ru/biograf/bio_g/glazunov_is.html О. Платонов. Илья Сергеевич Глазунов. // Биографический указатель.]
Ссылки
- Дёмин В. Н. [www.tanais.info/art/glazunov1more.html Илья Глазунов. Вечная Россия (Сто веков)] // Литературная Россия. — 1999. — № 47.
- [ria.ru/culture/20090610/173984358.html Художник Илья Глазунов поправит картину после замечаний Путина] // РИА Новости, 10.06.09
Отрывок, характеризующий Вечная Россия
– И есть Марья Николавна. Они ушли в сад, как тут волки то эти налетели, – сказала баба, указывая на французских солдат. – О, господи помилуй, – прибавил опять дьякон. – Вы пройдите вот туда то, они там. Она и есть. Все убивалась, плакала, – сказала опять баба. – Она и есть. Вот сюда то. Но Пьер не слушал бабу. Он уже несколько секунд, не спуская глаз, смотрел на то, что делалось в нескольких шагах от него. Он смотрел на армянское семейство и двух французских солдат, подошедших к армянам. Один из этих солдат, маленький вертлявый человечек, был одет в синюю шинель, подпоясанную веревкой. На голове его был колпак, и ноги были босые. Другой, который особенно поразил Пьера, был длинный, сутуловатый, белокурый, худой человек с медлительными движениями и идиотическим выражением лица. Этот был одет в фризовый капот, в синие штаны и большие рваные ботфорты. Маленький француз, без сапог, в синей шипели, подойдя к армянам, тотчас же, сказав что то, взялся за ноги старика, и старик тотчас же поспешно стал снимать сапоги. Другой, в капоте, остановился против красавицы армянки и молча, неподвижно, держа руки в карманах, смотрел на нее. – Возьми, возьми ребенка, – проговорил Пьер, подавая девочку и повелительно и поспешно обращаясь к бабе. – Ты отдай им, отдай! – закричал он почти на бабу, сажая закричавшую девочку на землю, и опять оглянулся на французов и на армянское семейство. Старик уже сидел босой. Маленький француз снял с него последний сапог и похлопывал сапогами один о другой. Старик, всхлипывая, говорил что то, но Пьер только мельком видел это; все внимание его было обращено на француза в капоте, который в это время, медлительно раскачиваясь, подвинулся к молодой женщине и, вынув руки из карманов, взялся за ее шею. Красавица армянка продолжала сидеть в том же неподвижном положении, с опущенными длинными ресницами, и как будто не видала и не чувствовала того, что делал с нею солдат. Пока Пьер пробежал те несколько шагов, которые отделяли его от французов, длинный мародер в капоте уж рвал с шеи армянки ожерелье, которое было на ней, и молодая женщина, хватаясь руками за шею, кричала пронзительным голосом.wiki-org.ru
плакат Илья Глазунов. Вечная Россия. 1988 г. - Разное - Каталог файлов
ВЫСТАВКА ЖИВОПИСИ
Илья Глазунов
ВЕЧНАЯ РОССИЯ. 1988 Г.
(ПЕРВОНАЧАЛЬНОЕ НАЗВАНИЕ КАРТИНЫ: «СТО ВЕКОВ ВЕЛИКАЯ РУСЬ» ПЕРЕИМЕНОВАНА АВТОРОМ ПО ПРОСЬБЕ ПОСЕТИТЕЛЕЙ ВЫСТАВКИ).
1. ХАРАИТИ - СВЯЩЕННАЯ ГОРА ДРЕВНИХ АРИЕВ (СОГЛАСНО РИГВЕДЕ И АВЕСТЕ).2. СВ. АПОСТОЛ АНДРЕЙ ПЕРВОЗВАННЫЙ3. СТРУГИ РЮРИКА4. КИРИЛЛ5. МЕФОДИЙ6. ПЕРУН7. КНЯГИНЯ ОЛЬГА8. АНТОНИЙ ПЕЧЕРСКИЙ9. ФЕОДОСИЙ ПЕЧЕРСКИЙ10. КНЯЗЬ ОЛЕГ11. КНЯЗЬ ИГОРЬ12. КНЯЗЬ СВЯТОСЛАВ13. КНЯЗЬ ЯРОСЛАВ МУДРЫЙ14. КНЯЗЬ АНДРЕЙ БОГОЛЮБСКИЙ15. АЛИПИЙ ПЕЧЕРСКИЙ (ИКОНОПИСЕЦ)16. СВТ. МИХАИЛ.17. АВРААМИЙ СМОЛЕНСКИЙ18. ПРИ. ВАРЛААМ ХУТЫНСКИЙ19. ХРАМ СВ. СОФИИ В КОНСТАНТИНОПОЛЕ20. ХРАМ СВ. СОФИИ В КИЕВЕ21. ХРАМ СВ. СОФИИ В НОВГОРОДЕ22. ХРАМ ПОКРОВА НА НЕРЛИ23. КИЖИ24. БОЯН25. ТРИУМФ ЗОЛОТОЙ ОРДЫ26. КНЯЖНА ПЛЕННИЦА27. ПЛЕННИЦА-МАТЬ КНЯЗЯ28. РУССКИЕ КНЯЗЬЯ (БИТВА ПРИ КАЛКЕ)29. КНЯЗЬ ВЛАДИМИР30. МИТРОПОЛИТ ПЕТР МОСКОВСКИЙ31. НЕСТОР ЛЕТОПИСЕЦ32. СЕРАФИМ ВЕЛИКОПЕРМСКИЙ33. СЕРГИЙ РАДОНЕЖСКИЙ34. КН. ДМИТРИЙ ДОНСКОЙ35. КН. БОРИС36. ПУШКИН37. ЛЕРМОНТОВ38. ДОСТОЕВСКИЙ39. ГОГОЛЬ40. ЛОМОНОСОВ41. ЦЕСАРЕВИЧ АЛЕКСЕЙ 42. ДЕВОЧКА43. КН. ГЛЕБ44. ИОСИФ ВОЛОЦКИЙ45. ПАТРИАРХ ГЕРМОГЕН46. СЕРАФИМ САРОВСКИЙ47. ИОАНН КРОНШТАДТСКИЙ48. ЛЕВ ТОЛСТОЙ49. ПЕТР I50. СУВОРОВ51. ИМПЕРАТОР ПАВЕЛ I52. МИТРОПОЛИТ АЛЕКСЕЙ МОСКОВСКИЙ53. АЛЕКСАНДР НЕВСКИЙ54. ДЕРЖАВИН55. АКТЕР ВОЛКОВ56. ИМПЕРАТРИЦА ЕКАТЕРИНА II57. КН. ПОТЕМКИН ТАВРИЧЕСКИЙ58. КУТУЗОВ59. ЖУКОВСКИЙ60. ИМПЕРАТОР АЛЕКСАНДР II61. АДМИРАЛ НАХИМОВ62. АДМИРАЛ УШАКОВ63. АДМИРАЛ КОРНИЛОВ64. ХИРУРГ ПИРОГОВ65. КАРАМЗИН66. БАГРАТИОН67. БОГДАН ХМЕЛЬНИЦКИЙ68. ТАТИЩЕВ69. ИННОКЕНТИЙ ИРКУТСКИЙ70. ДАНИИЛ МОСКОВСКИЙ71. КИРИЛЛ БЕЛОЗЕРСКИЙ72. РОМАН РЯЗАНСКИЙ73. ПЕТР ЦАРЕВИЧ ОРДЫНСКИЙ74. КН. МИХАИЛ ЧЕРНИГОВСКИЙ75. КН. МИХАИЛ ТВЕРСКОЙ76. ЦАРЬ ИВАН III77. СОФЬЯ ПАЛЕОЛОГ78. ЦАРЬ МИХАИЛ ФЕДОРОВИЧ РОМАНОВ79. МОЛОДАЯ КРЕСТЬЯНКА80. ИВАН СУСАНИН81. СТОЛЫПИН82. МУСОРГСКИЙ 83. СУРИКОВ84. Г.УНИН85. ЧАЙКОВСКИЙ86. РИМСКИЙ-КОРСАКОВ87. ВИКТОР ВАСНЕЦОВ88. РАХМАНИНОВ89. ФИЛОСОФ К. ЛЕОНТЬЕВ90. ГЕНЕРАЛ СКОБЕЛЕВ91. ИМПЕРАТОР АЛЕКСАНДР III92. ШАЛЯПИН93. ФИЛОСОФ БЕРДЯЕВ94. ДЯГИЛЕВ95. БЛОК96. МАКСИМ ГОРЬКИЙ97. МАЯКОВСКИЙ98. ГЛИНКА99. ПОБЕДОНОСЦЕВ100. АЛЕКСАНДР ИВАНОВ101. ИМПЕРАТОР НИКОЛАЙ I102. КРАМСКОЙ103. ГРИБОЕДОВ104. ИМПЕРАТОР АЛЕКСАНДР II105. ИВАН КИРЕЕВСКИЙ106. АКСАКОВ107. ТРЕТЬЯКОВ108. СТАНИСЛАВСКИЙ109. РУССКАЯ БАЛЕРИНА 110. ЧЕХОВ111. СЕРГЕЙ ЕСЕНИН112. ИЛЬЯ РЕПИН113. ТУРГЕНЕВ114. ЕРМОЛОВА115. ИСААК ЛЕВИТАН116. НЕКРАСОВ117. СОЛОВЬЕВ118. БРАТЬЯ ХОМЯКОВЫ119. БРАТЬЯ ХОМЯКОВЫ120. ЗАБЕЛИН121. МЕНДЕЛЕЕВ122. ЦИОЛКОВСКИЙ123. НЕСТЕРОВ124. ДАЛЬ125. ГОНЧАРОВ126. ФЕДОРОВ127. МЕНШИКОВ128. ВРУБЕЛЬ129. БЛАГ. КСЕНИЯ130. ТЮТЧЕВ131. БЕЛИНСКИЙ132. ГЕРЦЕН133. ПУГАЧЕВ (В КЛЕТКЕ)134. КЛЮЧЕВСКИЙ135. ДИМИТРИЙ 135. ВАСИЛИЙ137. ФИЛИПП138. НИЛ САРСКИЙ139. ИОНА140. ЗОСИМА141. САВВАТИЙ142. ХРАМ ВАСИЛИЯ БЛАЖЕННОГО ЦЕРКОВЬ ВОИНСТВУЮЩАЯ - ЧЕЛУБЕЯ143. ЦАРЬ ИВАН ГРОЗНЫЙ144. КУЛИКОВСКАЯ БИТВА ПОЕДИНОК ПЕРЕСВЕТА145. КОЛОМЕНСКОЕ146. СМУТНОЕ ВРЕМЯ. МИНИН И ПОЖАРСКИЙ147. ПОЛТАВА148. БОРОДИНО149. ДВОРЦОВАЯ ПЛОЩАДЬ150. МЕДНЫЙ ВСАДНИК151. ДЕКАБРИСТЫ152. АВРОРА153. АРХИСТРАТИГ МИХАИЛ154. ИМПЕРИАЛИСТИЧЕСКАЯ ВОЙНА155. ПОХОРОНЫ ЛЕНИНА156. КОНВОИР157. ГЕНЕРАЛИССИМУС СТАЛИН158. ТРОЦКИЙ159. ГАРМОНИСТ160. ПАВЛИК МОРОЗОВ161. КРАСНОАРМЕЕЦ162. АПОКАЛИПТИЧЕСКАЯ ТРОЙКА163. МИЛЛИОНЫ РЕПРЕССИРОВАННЫХ СРЕДИ НИХ: СВЯЩЕННИК ФЛОРЕНСКИЙ МУЛЛА, РАВВИН, БУХАРИН, РЫКОВ, КАМЕНЕВ, ТУХАЧЕВСКИЙ, ВАВИЛОВ, ЧАЯНОВ, ЗИНОВЬЕВ И ДР.164. ПАТРИАРХ ТИХОН165. ПАТРИАРХ ФОТИЙ166. «ПОМОГИ»167. ХРАМ ХРИСТА СПАСИТЕЛЯ168. МАРШАЛ ЖУКОВ. ПОБЕДА 1945. ПОВЕРЖЕННЫЙ РЕЙХСТАГ169. РЕЙХСТАГ170. ПАМЯТНИК ПОБЕДЫ171. ПАМЯТНИК В. И. ЛЕНИНУ172. БАШНЯ ТАТЛИНА (МОНУМЕНТ III ИНТЕРНАЦИОНАЛА)173. ГОСТИНИЦА «РОССИЯ»174. ОБРАТНАЯ СТОРОНА ЛУНЫ ИКОНЫ175. АНДРЕЙ РУБЛЕВ. ТРОИЦА176. НИКОЛАЙ ЧУДОТВОРЕЦ177. УСПЕНЬЕ БОЖЬЕЙ МАТЕРИ178. СОФИЯ ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ179. ГЕОРГИЙ ПОБЕДОНОСЕЦ180. ВЛАДИМИРСКАЯ БОЖЬЯ МАТЕРЬ181. ПОКРОВА БОГОРОДИЦЫ182. ПОЛОЖЕНИЕ ВО ГРОБ183. КАЗАНСКАЯ БОЖЬЯ МАТЕРЬСРЕДИ ТОЛПЫ: АВВАКУМ, ЕРМАК, ИВАН ФЕДОРОВ, ПУБЛИЦИСТ ИВАН МЕНЬШИКОВ, ПРЕДСТАВИТЕЛИ НАРОДА, ВОИНСТВА, ДУХОВЕНСТВА. АРХИТЕКТУРА СЕЛА КОЛОМЕНСКОГО ДВОРЦА, ПАЛАТ БОЯР РОМАНОВЫХ. ВЕНЧАНИЕ НА ЦАРСТВО.
ЗАК. 827-Д/2 12.7.88 Г.
papavlad.ucoz.ru
Глазунов, разбудивший Россию - МК
Умер великий художник, написавший живую историю своей родины
09.07.2017 в 17:20, просмотров: 10781Как трудно писать о кончине человека, с которым ты лично был тесно дружен 15 лет, а дружба его с газетой, с главным редактором — вообще растягивается на десятилетия. Как трудно сейчас отделить — «твоего личного Глазунова» от великого художника, вышедшего из блокады, создавшего свой неповторимый стиль, прогремевшего во всем мире. Спроси любого на улице: «Что для вас Глазунов?» — и в ответ, как слепок из памяти, услышите неизменное — змеей извивающуюся, невероятную очередь в Манеж на его персональную выставку. И дело не в какой-то преходящей моде: он сумел русское поднять до вселенского, не только ради необычных сюжетов люди стояли в тот момент — они жаждали новых смыслов, новых точек отсчета, осознания себя во времени и пространстве. И через его, Глазунова, любовь к России — любовь неистовую — люди вдруг обрели весь мир...
Всегда поражала широта его мышления, великодушие в помыслах — он абсолютно не был злобив; его, естественно, задевало всё — и какие-то события за окном, и упадок профессиональной художественной школы, но даже на что-то негативное он смотрел с высоты птичьего полета, это была не злоба, но его личная боль, он знал, что изменить мир к лучшему можно только силой личного примера, и он — помимо картин — выпускал каждый год из своей академии первоклассных ребят, которыми сам искренне восторгался. Регулярные выставки дипломников в Москве, в Питере, по стране стали для него делом чести.
Даже его частая критика «авангардных художников» не была чем-то непримиримым: он все равно был готов к диалогу, к аргументированному разговору — он как истинно мудрый и талантливый человек так или иначе был открыт даже чуждому ему пониманию искусства. Не любя авангардистов, все равно оставлял за ними место в истории, прибавляя при этом: «А мы вам ответим реалистической живописью! А мы ответим своей академией и юными дарованиями!»
Он болел за свою страну. Но болел без шор и предрассудков, понимая более, чем кто-либо, всю порочность человека и его величие. Видение России в исторической перспективе стало его крестом. И это не был всего лишь анализ историка. Он переносил своих героев в какую-то новую иконографическую плоскость, где их помыслы становились говорящими... Он писал жизнь, а не памятник этой жизни, не посмертную маску. Можно принимать его живопись, можно ее не принимать, но это всегда был живой нерв, в котором не было намека на усталость души. Он горел. И история пустила его в свои обманчивые объятия, не дав запутаться в сложных лабиринтах: герои от картины к картине менялись, но эмоция била наотмашь, не ослабевая.
Еще с его первой выставки в ЦДРИ (когда ему было 26 лет) творчество мастера развивалось по разным направлениям — это героика народной жизни, это бытование человека в большом городе с его радостями и одиночеством, это иллюстрации к классическим произведениям, где на первом месте был Достоевский с его пониманием жизни как борьбы добра и зла, где поле битвы — сердце человека; и, наконец, портреты современников, а позировали Глазунову все великие — режиссеры Висконти, Феллини, Антониони; актеры Джина Лоллобриджида, Клаудиа Кардинале, Джульетта Мазина; короли Швеции, Испании, Португалии, канцлер Германии Вилли Брант, конечно же, Индира Ганди — да всех не перечислишь.
Рождается портрет Индиры Ганди.
Его жизнь прошла как американские горки — был «не в чести», страдал от зависти коллег, был то в тренде, то не в тренде, но всегда оставался цельным Глазуновым, рано понявшим, что времена меняются, а свой талант предавать нельзя. Общаясь с ним, самому хотелось бежать к холсту — он заводил, заводил тем, что о трагических эпизодах в своей жизни говорил просто, пусть с легкой грустью, а сам мысленно уже путешествовал в неком безвременье, где соединял несоединимое ради понимая своей страны, своей земли. И его судьба, несомненно, тоже стала художественным актом, актом вечной пьесы под названием Россия. Как та самая «Мистерия XX века», которую наша газета первой опубликовала крупно и во всех подробностях... Кстати, за эту картину, написанную в 1977-м, художника на Политбюро хотели приравнять к Солженицыну и лишить гражданства, но... один голос перевесил, и Илья Глазунов был отправлен в сибирскую тайгу на БАМ.
Очень точно сказал друг Ильи Сергеевича Иосиф Кобзон:
— В его лице Россия потеряла кроме выдающегося художника еще и великого гражданина. Человека, который создал академию, человека, который был толерантным и интернациональным по сути своей, человека, которому принадлежит гениальная фраза: «Россиянин тот, кто любит Россию». В этом весь он. Всего себя отдавал стране — человек невероятного интеллекта и такого трепетного отношения к истории, которую он знал великолепно...
фото: Кирилл Искольдский
С сыном Иваном.
* * *
...Многолетняя дружба с «МК» изобилует удивительными эпизодами, встречами, зарисовками. Глазунов — это всегда первая полоса (как однажды, после известного пожара в Манеже, вышла «шапка» — «Манеж сгорел, но Глазунов вечен»), вот и теперь он герой первой полосы, только повод, увы, печальный. Но Илья Сергеевич настолько стал плотью и кровью своей страны, что его уход лишь означает новую переоценку его грандиозных полотен, им он отдавал сердце, которое теперь остановилось. Вот несколько трогательных моментов.
В марте 2006-го мы решили поддержать друга нашей газеты Николая Караченцова после страшной аварии, привезли его в гости к Илье Сергеевичу на Волхонку, 13.
— Как рад тебя видеть. — Глазунов подходит, обнимает крепко. — Вот видишь, какой ты молодец! Ну пойдем, посмотришь. 6 лет галерею строили.
Николай Петрович старается не отпускать руку жены, но потом, будто спохватившись, что уличат в несамостоятельности, отходит, с интересом озирает залу, стоя на мраморной розе ветров.
Первый этаж. От ранних эскизов до самых знаменитых полотен «Вечная Россия» и «Мистерия XX века». Легкая прохлада, тихий голос гида: «Здесь собрано около 5000 работ…»
— Кеннеди! — узнает героя на картине Николай Петрович. Потом долго так смотрит на лик Христа. Это странная и страшная картина Христа и Антихриста. Христос голубоглазый, ясный. Антихрист почти такой же, но в легкой дымке…
В декабре 2014-го в галерею к Илье Сергеевичу заглянул Жерар Депардье, обнялся с художником и с жадностью отправился на экспозицию — его визит сюда неслучаен: мечтал увидеть «русский дух», «русское начало», исторический контекст, посетить именно глазуновскую галерею. Депардье оказался очень живым зрителем: взял Глазунова под руку, подробно на французском выспрашивая у Ильи Сергеевича о каждой детали на холсте, о персонажах масштабных полотен вроде «Вечной России» или «Мистерии XX века». Особенно поразил его Иван Грозный, имя которого он цитировал чаще других: «Да-да, убил своего сына…» А знаменитые глазуновские иллюстрации к Достоевскому вообще в глазах Жерара стали хитом…
— Смотри, — сказал Глазунов Жерару, указывая на старинные образы святых в человеческий рост, — вот следы от пуль на нимбе.
— Пуль? — удивляется Депардье. — Откуда?
— А солдаты (это почти сто лет назад) стреляли, целились как в мишень, когда уничтожались на Руси все церкви…
— Это потрясающая выставка. Разве могут не впечатлять эти громадные полотна, по которым мы «читаем» всю историю России?! Глазунов спас дух России. Великой России.
С месяц назад позвонили Илье Сергеевичу поздравить его с 87-летием и открытием (наконец-то!) нового Музея сословий России. Теперь понятно, что это было последнее интервью с мастером.
— А какие картины сейчас в процессе написания?
— Очень увлечен несколькими. Заканчиваю «Похищение Европы», вещь почти завершена. Еще две картины в работе — надеюсь к поздней осени успеть: «Россия до революции», «Россия после революции». Сейчас делаю множество эскизов, чтобы потом на холсте изобразить четко каждую деталь. Прорисовываю, ищу... Сложная идея. Сначала монархия, затем советская реальность, демократия. Что такое история России в цвете и в образах? Вот то, что меня всю жизнь и мучает. Так хочется успеть...
* * *
О себе: «Покуда жив на этой грешной земле — буду воспевать красоту божьего мира, борьбу добра со злом, великую и драматичную историю России, которая не может быть забыта — хотя столько сил прилагается, чтобы ее переврать. Так что, словами Врубеля, пытаюсь будить современников величавыми образами духа. Реализм все равно самая демократичная форма. Он понятен всем слоям общества. Был, есть и будет всегда».
Знаменитая выставка в Манеже с не менее знаменитой очередью.
О блокадном Ленинграде: «От голода погибли мать, отец и все близкие родственники. Через Дорогу жизни, пролегавшую по льду Ладожского озера, меня, одиннадцатилетнего, вывезли из города в глухую новгородскую деревню Гребло. Там я работал на колхозных полях... Потом блокада была снята, я вернулся в пустынный родной Ленинград. Поступил в художественную школу при Институте имени Репина Академии художеств СССР — академия тоже только вернулась из эвакуации. И помню, как в школу заходил Игорь Грабарь — небольшого роста, точь-в-точь как на дружеских шаржах Серова, — вынимал свою папочку и показывал нам репродукции Веронезе, Микеланджело, Тициана... С каким любопытством и благоговением мы ему внимали: с нами, мальчиками, Грабарь серьезно говорил об искусстве!»
О современном искусстве: «Работы художников нашей академии — это как раз самое что ни на есть современное искусство: по-новому пережитая традиция. Вообще быть современным — значит жить интересами своего народа. А то, что сейчас толкается под видом современного, — это антиискусство. Каждый может нарисовать «Квадрат», но никто так не сыграет, как Рихтер или Ойстрах, не напишет, как Рубенс, Репин, Иванов... Поэтому наша задача — воспитывать, словами Достоевского, «по-русски широко образованного человека».
О музыке: «Я просто не могу без нее жить и работать. Однажды Леонардо да Винчи спросили, что выше — живопись или музыка? Копируя его карандашный автопортрет в академической библиотеке, я вдруг представил себе, как Леонардо, пряча улыбку в длинную бороду, ответил вопросом на вопрос: «А что бы вы предпочли: остаться глухим или слепым?» Вопрошающий уверенно ответил: «Пусть глухим, но зрячим». Тогда гениальный художник кивнул головой: «Значит, вы понимаете, насколько живопись выше музыки!»
О традициях: «Вообще, в живописи важны два понятия: как и что. Причем первично ЧТО — что именно хочет сказать художник. А КАК — это и есть форма его искусства. КАК — вторично, но авангардистских трюков я не приемлю, равно как и фотографического натурализма... Если говорить о наших великих мастерах, то Васнецов — это былинный богатырь русской живописи, Врубель — ее проникновенный мистик и стилист, а Нестеров — третий из «соборян», который как никто сумел выразить всю трепетность и чистоту православной души... Так вот именно эту, дореволюционную, великую традицию я внес в основанную мною Академию живописи, ваяния и зодчества, которая, по мнению многих авторитетных экспертов, является сегодня последним бастионом русской и европейской художественной школы. А школа — это важнейшая вещь. Когда ты имеешь за плечами ступени пройденного мастерства — дальше можешь делать все что хочешь, идти по избранному тобой пути...
Недостаточно быть рисовальщиком и колористом, надо понимать главное: картина — это разговор со зрителем, и зритель должен понять, что хочет сказать художник. В противном случае публика равнодушно пройдет мимо. Самая страшная ошибка — когда средство становится целью. Художник же велик тем, что, постигая тайны мира, создает свой мир...»
С Андреем Мироновым.
* * *
Прощайте, Илья Сергеевич. Ваши ученики работают нынче по всему миру — от Америки до Ватикана, вы привили им честность к профессии, честность к самому себе и честность к истории, которой вы служили и которая, несомненно, отплатит вам той же монетой.
Смотрите фоторепортаж по теме: Россия и женщины на полотнах Ильи Глазунова: «здесь Русью пахнет»
www.mk.ru
Вечная Россия
«Вечная Россия» «Сто веков» — картина И С Глазунова Закончена автором в Москве в 1988 году Первоначально называлась «Сто веков», позже была переименована в «Вечную Россию»Описаниеправить
Картина раскрывает зрителю место России во Вселенной, в Бесконечности Благодатной как ее описывали современники и знакомые художника, такие напр как напр киевский, украинский и советский, европейский и российский казацко-христианский художник-авангардист Феодосий Тетянич, известный похожими работами, в тч картиной "История Украины", под впечатлением которых Илья Глазунов вполне мог создать свою картину
Картина показывает место России и ее пути в контексте Вечной Картины, Картины Вечности, в контексте Бесконечной Картины Бытия, напоминает о Вечной Жизни, о Боге и Его бесконечной благодати, о Вечном Войске Бога-Христа, о героях, святых и праведниках, о Небесном Иерусалиме и о святой Руси, как Царстве Бога-Христа не от мира сего и это все - в условиях во многом "безбожной" и "антихристовой" советской действительности
Этапное полотно в творчестве художника как по замыслу и композиции, так и по количеству представленных на нём государственных и политических деятелей, полководцев, деятелей науки и культуры России разных эпох1 Как пишет О Платонов в биографии художника, это полотно И Глазунов посвятил 1000-летию Крещения Руси, хотя временные рамки событий, изображенных им, не ограничивались десятью веками, а вели в глубь тысячелетий, к корням происхождения русской цивилизации Художник представил историю вечной России в виде нескончаемого народного шествия, крестного хода, берущего начало от Софии Константинопольской и Киевской, храма Покрова на Нерли, древних стен Московского Кремля, в начале которого ярко выделяются образы православных святых, государственных и общественных деятелей, полководцев, писателей, художников, учёных, композиторов, создававших, возвышавших и защищавших Россию2
Примечанияправить
- ↑ «Вечная Россия» на сайте Глазунова
- ↑ О Платонов Илья Сергеевич Глазунов // Биографический указатель
Ссылкиправить
- Дёмин В Н Илья Глазунов Вечная Россия Сто веков // Литературная Россия — 1999 — № 47
- Художник Илья Глазунов поправит картину после замечаний Путина // РИА Новости, 100609
Вечная Россия Информация о
Вечная РоссияВечная РоссияВечная Россия Информация Видео
Вечная Россия Просмотр темы.Вечная Россия что, Вечная Россия кто, Вечная Россия объяснение
There are excerpts from wikipedia on this article and video
www.turkaramamotoru.com
