Музей ЧерномырдинаНа картине «Расстрел 13 коммунаров» Генпрокуратура Южной Осетии поставила крест? Расстрел коммунаров картина
Картина М.Туганова «Расстрел 13 коммунаров». По следам шедевра мастера
В год празднования юбилея выдающегося осетинского художника и общественного деятеля Махарбега Туганова обнаружилась пропажа одного из исторических полотен мастера – картины «Расстрел 13 коммунаров». Полотно находилось в экспозиции Государственного музея РЮО. Когда один из составителей юбилейного альбома, посвященного 130-летию М.Туганова пришел в музей, чтобы переснять картину, то обнаружилось, что художественного полотна в музее нет. Многие из жителей Цхинвала помнят, что картина находилась на видном месте – на стене лестничного пролета, ведущего к художественной экспозиции. Именно эта картина встречала посетителей музея, которые поднимались знакомиться с экспозицией на второй этаж.
Художественное полотно немалых размеров – 2 на 2,5 метра. На нем изображение казни осетин-повстанцев, 13 коммунаров, расстрелянных грузинскими меньшевистскими гвардейцами 20 июня 1920 года. Картина не только известная, но и знаковая. Ни одно издание, посвященное событиям первого геноцида осетин, не обходится без ее репродукции. Понятно, что пропажа такой картины не может оставаться без внимания.В первую очередь мы, конечно, встретились с руководством и работниками музея. По словам директора Владимира Ханикаева, в период его руководства музеем, а это начало 2005 года, картины М. Туганова в музее уже не было. Когда она пропала работники также затрудняются ответить, при этом все честно признали – то, что до сих пор вопрос пропажи картины открыто не поднимался, является упущением. Хотя попытки найти ее след, по словам все того же В. Ханикаева, им лично предпринимались (???). Такова официальная версия работников музея.То, что работа М.Туганова была в музее после войны 1991-1992 годов – подтвержденный факт. В марте 1991 года, когда часть экспозиции – около 300 единиц – была вывезена во Владикавказ, именно эту картину осетинского мастера не забрали по причине ее значительных размеров – она попросту не поместилась в автотранспорт. С тех пор нахождение картины в музее связано только с противоречивой информацией. Многие, к примеру, утверждают, что видели ее еще кто в 2001-м, кто в 2004-м, а кто и в 2005-м годах.Где сейчас находится полотно, и живо ли оно вообще, сказать сложно. На сегодня очевидно лишь одно – учет фонда музея велся из рук вон плохо. И картина М.Туганова едва ли единственная утрата. Причины этого как объективные, так и субъективные. За новейшее время, а это неполные двадцать лет, в руководстве музея сменилось до десяти директоров. Понятно, что не все руководители горели особым желанием заниматься судьбой сохранности экспозиции. Музей неоднократно взламывали, много предметов похищено или просто разбито вандалами. Из-за традиционно прохладного отношения к музею со стороны государства само здание также фактически пришло в негодность. И если сегодня крыша музея отремонтирована, ходить по комнатам небезопасно для жизни. Проваливается пол. Нет воды, отопления, поддержки режима влажности помещений для экспозиций. А без этого музей не музей.Часть экспозиции музея, вывезенная в североосетинский музей, не остается без внимания. Каждый год туда направляется группа музейных работников, которые проводят работы по поддержанию сохранности картин и экспонатов. Но множество художественных работ оставшихся в музее, свалены в отдельных комнатах. И нет уверенности, что и сами работники музея точно знают, что имеется в наличии в этих запасниках, несмотря на то, что инвентарные описи существуют.Кстати, у музея есть опыт возвращения как минимум двух картин в период, когда директором музея был Юрий Джанаев (ныне отец Георгий), он своевременно забил тревогу о пропаже и правоохранительные органы смогли найти обе картины, изчезнувшие было из запасников музея. Поэтому, несомненно, если бы о пропаже «Расстрела 13 коммунаров» было заявлено своевременно, шансы на ее возвращение были бы высоки.Сегодняшнее состояние музея не гарантирует того, что и сохранившиеся фонды не придут в негодность. То, что государственный музей находится в плачевном состоянии, стало аксиомой. Об этой проблеме говорилось столько и выносилось столько постановлений, что еще раз на это обращать внимание кажется дурным тоном. Но кто сказал, что даже если музей переживает не лучшие времена, из него могут спокойно пропадать экспонаты, тем более такие знаковые и что существенно, немалых размеров? Мировая история знает множество фактов, когда в разных странах хранители музеев, в годы войн, клановых противостояний, даже под страхом смерти, всячески пытались сберечь, укрыть народные достояния, исторические реликвии от возможного расхищения. Мы же, сумев сберечь имеющееся историческое наследие в тяжелейшие 90-е годы войны и разрухи, «смутное время» безвременья, умудрились растерять его в мирное, спокойное время, когда наоборот должны приложить максимум усилий для всестороннего возрождения национального самосознания, культуры, самобытности…Пропажа картины Махарбека Туганова снова поставила вопрос о сохранении нашего культурного наследия. А эта проблема связана с не менее ценными художественными реликвиями, судьба которых вызывает серьезные опасения. По своей, материальной и культурной ценности среди предметов культурного наследия на территории РЮО были, несомненно, Цхинвальский Триптих и собрание коллекции Тлийского могильника. Сегодня ни одного из этих сокровищ нет на территории республики.Цхинвальский Триптих, представляющий из себя икону-троескладень пропал из собрания Государственного музея сразу после вытеснения грузинской милиции из Цхинвала в январе 1991 года. На иконе из слоновой кости, состоящей из трех частей, изображение Спасителя и святых христианской церкви. Реликвия, являющаяся образцом византийского искусства Х века, была преподнесена в дар Тигвскому монастырю Рождества Богородицы (ХII в) расположенному в Знаурском районе РЮО. В 1924 году икона была обнаружена в Оконской церкви, после чего передана государством в организуемый тогда краеведческий музей. По заявлениям специалистов, в мире всего три подобные иконы византийской школы церковной живописи X-XII веков, но только у югоосетинского Триптиха сохранились все три части.Через десять лет из Швейцарии пришло сообщение о том, что на аукционе Кристи выставлена икона-троескладень. Правда уже без серебряного оклада и драгоценных камней. Ту эпопею борьбы за Триптих мы проиграли. Южная Осетия «отметилась» несколькими письмами по линии МИД РЮО, снабженные историческими справками по поводу исторической реликвии. Грузия же задействовала целых пять(!) грузинских ведомств: МИД, министерство безопасности, генеральная прокуратура, министерство юстиции и министерство культуры с периодическими выездами в Швейцарию. В итоге правовое основание для передачи иконы грузинской стороне было найдено в рамках европейской конвенции о взаимопомощи при раскрытии уголовных дел.В настоящее время юго-осетинская святыня икона-троескладень находится в Тбилисском музее искусств. В перечне экспонатов она названа как «Оконская икона» хотя во всех международных каталогах искусств обозначена не иначе как «Цхинвальский Триптих».Можем ли мы надеяться, что в ближайшее время нам удастся добиться возвращения Триптиха в музей? Едва ли. Мы не можем добиться возвращения наших граждан, томящихся в тюрьмах Грузии. А надеяться на жест доброй воли со стороны Тбилиси может только наивный романтик.С большим оптимизмом можно отнестись к возвращению предметов из раскопок Тлийского могильника. Эта коллекция, насчитывающая около 500 наименований, является наиболее полной и богатой из всего известного Кобанского наследия и имеет значительную материальную и историческую ценность. Коллекция археологических предметов была вывезена в Северную Осетию в 1991 году археологом Б.Теховым. До сегодняшнего дня все еще не сняты опасения по поводу того, что она может осесть в Северной Осетии. То, что такие предположения не напрасны, свидетельствуют и слова Тамерлана Гуриева, президента Ассоциации ученых РСО-А, зав. отделом Института гуманитарных и социальных исследований: «Безусловно, коллекция Баграта Техова – величайшее достояние Северной Осетии». Ко всему прочему, существуют в этом вопросе еще и свои таможенные нюансы.Ну, а что же с картиной Махарбега Туганова «Расстрел 13 коммунаров»? Остается надежда, что она все же найдется. Либо у кого-нибудь из художников, взявших ее на реставрацию, либо в частной коллекции. В любом случае хочется надеяться, что собственнический интерес не станет выше интереса национального.
Роберт Кулумбегов
P.S. Наш Государственный музей был образован в 1924 году, и его первым директором был осетинский священник и общественный деятель Пора Джиоев. Первоначально небольшая экспозиция размещалась в помещении педтехникума, а после в крыле Госдрамтеатра. С 1941 года музей располагается в нынешнем здании. В первой половине прошлого века в музее случился пожар, в результате которого было безвозвратно утеряно девять картин М.Туганова. Одну – «Примирение кровников» – художник написал заново и снова передал музею.Сейчас на ровном месте мы потеряли не менее знаковую работу Мастера. Более того, нигде не осталось ее цветного изображения, только черно-белое. Если честно, первая реакция, когда обнаружилась пропажа (и, кстати, если бы не предпринятая работа к выпуску юбилейного альбома, посвященного 130-летию М.Туганова, еще не известно, сколько бы все мы пребывали в неведении), было хорошенько выругаться! Нельзя так безалаберно относиться к своему достоянию! Мы никого не обвиняем, ни на кого «не вешаем собак». Пока. К тому же, это работа соответствующих структур и правоохранительных органов. Но, в конце концов, один раз кто-то же должен ответить по закону за свою, в том числе, безалаберность? И последнее. При нашем небольшом расследовании «по горячим следам» мы зачастую наталкивались на некое людское безразличие, а это, согласитесь, уже серьезный «звоночек»… Мы вернемся к данной теме.
ВАШЕ ОТНОШЕНИЕ К ПРОПАЖЕ КАРТИНЫ М. ТУГАНОВА И К ПРОБЛЕМЕ СОХРАНЕНИЯНАЦИОНАЛЬНОГО ДОСТОЯНИЯ В ЦЕЛОМ?
Мира Цховребова, заместитель Председателя Парламента РЮО:– До тех пор, пока мы не отстроим музей, который был бы полноценным хранилищем нашей материальной и исторической культуры, мы будем сталкиваться с подобными случаями, и у нас, к сожалению, будут пропадать ценные экспонаты, в том числе и произведения Махарбека Туганова.
Георгий Кабисов, председатель Государственного Комитета информации, связи и массовых коммуникаций РЮО:– Честно говоря, просто зло берет. Если у нас будет такое отношение к нашей истории, то грош нам цена. Кто-то из великих сказал: «Народ, у которого нет прошлого, т.е. истории, – нет и будущего». Лично я сделаю все от меня зависящее, чтобы найти след этой картины. И, думаю, по всем недостающим историческим ценностям нужно возбуждать уголовные дела и, как говорится, всем миром искать следы пропаж.
Махарбек Кокоев, министр культуры РЮО:– Первым делом, необходимо сохранить то, что реально есть в наличии. Если мы это не сохраним, то грош цена нам и нашей работе тоже. Наше министерство пытается вести свое «расследование», но пока, к сожалению никаких результатов, что удивительно, потому что картина не маленькая (2 на 2,5м). Мы не настолько богаты, чтобы разбрасываться работами М. Туганова. Хочется надеяться, что при частой смене директоров картину просто где-то по неосторожности забыли.Тамерлан Цховребов, председатель «Союза художников»:– К пропаже любых ценностей, которые являются сокровищами национальной культуры, не может быть никакого отношения кроме как негативного. К тому же Туганов знаковая фигура для Осетии. Надеюсь, что картина найдется, а данная ситуация серьезно повлияет на застарелый вопрос строительства нового национального музея и художественной галереи.
Роберт Гаглоев, директор Юго-Осетинского Научно-исследовательского института им. З. Ванеева:– Я хорошо помню эту картину, но она, к сожалению, не единственный экспонат, который пропал. И все от того, что этими проблемами никто всерьез не занимается. Между тем, сохранение национального достояния является делом чести сегодняшних осетин.
Юго-осетинская газета «Республика»
cominf.org
На картине «Расстрел 13 коммунаров» Генпрокуратура Южной Осетии поставила крест?
В Республике приостановлено расследование по факту пропажи картины выдающегося осетинского художника Махарбека Туганова «Расстрел 13 коммунаров». Эта новость минувшей недели, честно говоря, обескуражила. Причина такого решения Генпрокуратуры РЮО устами представителя организации гласит – поскольку «проведённые необходимые следственные мероприятия так и не дали результатов». Хотя были допрошены сотрудники Государственного музея, лица, обнаружившие пропажу картины...
Столь спешное сворачивание расследования вызвало некоторую обеспокоенность и, прямо сказать, удивление. Почему представители Прокуратуры так скоро поставили крест на расследовании и доведении до конца столь значимого и нашумевшего дела – вопрос неоднозначный и сколь-нибудь вразумительному объяснению на первый взгляд не подлежит. Поэтому попытаемся вспомнить некоторые сведения из истории громкой пропажи.
Пропажа картины «Расстрел 13 коммунаров» была обнаружена в конце 2010 года, в канун празднования Года Махарбека Туганова (в 2011 году Мастеру исполнялось 130 лет со дня рождения). Под грифом Госкомитета информации, связи и массовых коммуникаций РЮО было запланировано издание юбилейного настенного перекидного календаря с изображением ярких и знаковых работ М.Туганова. Один из авторов-составителей календаря, главный редактор газеты «Республика» Андрей Кочиев пришел в Юго-Осетинский Национальный музей, чтобы переснять известную картину и… был удивлен, когда экспоната там не оказалось. На вопрос, где же находится картина, дирекция музея внятного ответа дать так и не смогла. Ни сразу, ни после, когда «Республика» подняла немалый шум вокруг пропажи столь знакового экспоната. После ряда публикаций Прокуратура возбудила уголовное дело по факту пропажи. Здание музея было опечатано и началось следствие, растянувшееся, в общей сложности, более чем на два года. Ну а год назад Прокуратура официально возбудила уголовное дело по факту пропажи известного полотна. Картина с изображением одного из эпизодов геноцида нашего народа — казни осетин-повстанцев, 13 коммунаров, расстрелянных грузинскими меньшевистскими гвардейцами 20 июня 1920 года — много лет находилась в экспозиции Государственного музея нашей Республики.
К слову, Южной Осетии вообще принадлежит значительное количество знаковых работ Мастера, в том числе практически весь цикл по Нартскому эпосу, поскольку с 1930 года фактически вплоть до года своей кончины (1953) Туганов жил и работал именно в Цхинвале. Что касается картины «Расстрел 13 коммунаров», то она была выставлена на видном месте, между первым и вторым этажами на стене лестничного пролета. Не заметить ее было невозможно, поскольку именно это полотно встречало посетителей, которые поднимались на второй этаж. А потому вдвойне непонятно, как пропажа столь ценного экспоната внушительных размеров осталась незамеченной, ведь речь идет не о небольшом предмете, которые в помещениях музея исчисляются сотнями? Полотно немалых размеров — 2 на 2,5 метра и являлось живым документальным свидетельством геноцида нашего народа, на ней живые «оригинальные» (если так можно выразиться) лица, а потому она представляет не только материальную и духовную ценность, но и историческую. Именно поэтому ни одно издание, посвященное событиям первого геноцида осетин, не обходится без ее репродукции. И вынести бесследно, а после не заметить пропажу столь большого полотна просто не представляется возможным.
Еще один интересный эпизод во всей этой странной истории. Тамерлан Дзудцов, в бытность министром культуры, в 2008 году хотел организовать тематическую выставку о геноциде осетинского народа под названием «Выставка одной картины». Выбор, естественно, пал на полотно Махарбека Сафаровича «Расстрел 13 коммунаров». Тамерлан Дзудцов прекрасно помнит, что обратившись к директору Музея с данной инициативой, он получил его согласие на вывоз картины в назначенный день на место выставки. «Ничего о том, что картины нет или, скажем, о том, что она на тот момент непригодна для выставления, в ответ услышано не было, — утверждает Дзудцов, — а потому есть два варианта. Либо она на тот момент была еще в музее, либо директор попросту скрыл от меня факт пропажи. При этом обращался я к директору с напоминанием в течение трех месяцев раза три». Картина в итоге тогда так и не была выставлена — так получилось, что очень «кстати» от занимаемой должности был освобожден Тамерлан Дзудцов, а новый министр об идее своего предшественника попросту ничего не знал. Мнения о том, когда же в последний раз кто-то из посетителей видел картину, расходятся. Называются разные годы. Любопытно, что сам директор музея Владимир Ханикаев, в разговоре с нами, сразу после поднятия шума вокруг пропажи картины, утверждал, что в период его руководства музеем, а это начало 2005 года, картины М. Туганова в музее уже не было (!) и он даже предпринимал попытки найти ее след (!!!). Думается, тогда логичен элементарный вопрос: почему после обращения к нему министра Т.Дзудцова директор повел себя таким… «нелогичным» образом? Что-то тут не сходится, господа-товарищи.
Во всей этой истории однозначен пока один факт — после первой волны грузинской агрессии 1990-1992 годов полотно в музее находилось. Его не вывезли и во Владикавказ, куда значительная часть экспозиции юго-осетинского музея во время активной фазы боевых действий была отправлена весной 1991 года для сохранности. Картину не забрали по причине ее объемности – полотно не поместилось в автотранспорт, на котором во Владикавказ должны были доставить ценный груз — а это несколько сот различного рода экспонатов музея. Кстати, когда информация о пропаже картины стала достоянием общественности, свое мнение в СМИ высказала и Генеральный директор Национального музея Северной Осетии Лариса Сохиева. Она рассказала, что в 2011 году цхинвальские музейные сотрудники вдруг поинтересовались у своих владикавказских коллег, нет ли у них этой картины — и она призналась, что этот вопрос ей тогда показался, по меньшей мере, странным, поскольку среди переданных на временное хранение в северо-осетинский Национальный музей экспонатов «Расстрела 13 коммунаров» не было изначально. Все остальные художественные работы продолжают до сих пор храниться в фондах Национального музея Северной Осетии и их сохранность вопросов не вызывает. В последние годы, кстати, не раз поднимался вопрос возврата наших экспонатов в Южную Осетию, однако, после пропажи полотна М.Туганова (что еще из менее габаритных экспонатов могло пропасть из наше го музея, как говорится, одному Богу известно) подобная проблема отпала сама собой. С другой стороны, мировая история знает множество фактов, когда в разных странах хранители музеев в годы войн, даже под страхом смерти, всячески пытались сберечь, укрыть исторические реликвии от возможного расхищения… Но это явно не тот случай.
Итак, вялотекущее расследование, больше напоминающее, честно говоря, непонятную возню, поскольку расследоавние юго-осетинской Фемиды по факту пропажи картины никаких результатов не принесло. Все те, кто был в ответе за сохранность экспонатов Государственного музея, «отмазались» от следователей невнятными утверждениями типа «ничего не видел, ничего не знаю» — утверждениями, больше напоминающими позицию «моя хата с краю…». Между тем, следователи Прокуратуры опросили также и прежних директоров музея, но… никто ничего не знает. И никто точно не может сказать, висело ли это огромное полотно при входе на второй этаж музея в бытность его руководства или нет(!). Маразм, согласитесь. Это ж как мы подбирали и чем руководствовались, назначая на должность руководителей музея того или иного человека все эти годы?
По мнению редактора газеты «Республика» А.Кочиева, обнаружившего пропажу, многие, по всей видимости, отмалчиваются, по чудовищной, в данном случае, причине — просто неудобно перед «залетевшим» директором, поскольку город небольшой и все друг другу чуть ли не родственники. Да и министерство культуры как-то слабо отреагировало на пропажу, хотя должно было держать руку на пульсе хода расследования и наоборот не позволять «расслабляться» работникам Прокуратуры. И еще один момент. После пропажи «13 коммунаров» А.Кочиев хотел перефотографировать оставшиеся картины, а их визуально было порядка не менее восьмидесяти, находящиеся на тот момент в музее. Среди них, помимо двух работ М.Туганова — портретов Героев Советского Союза В.Чочиева и Г.Сабанова, были оригиналы работ кистей Б.Санакоева, Г.Котаева, других наших известных художников. Однако, директор В.Ханикаев наотрез отказал в такой «фотосессии». Хотя, в этом случае, мы бы на сегодня точно знали, сколько и какие картины на начало 2011 года находились в Национальном музее Южной Осетии...
Пропажа картины Махарбека Туганова (ее частичное воспроизведение, правда, в черно-белом варианте можно посмотреть в фойе третьего этажа здания Дома печати) в очередной раз со всей очевидностью обнажила проблему сохранения нашего национального культурного наследия. К сожалению, пропажа этого полотна не единственная потеря из числа наших музейных ценностей. В свое время мы безвозвратно (надеемся пока) потеряли еще один ценный музейный экспонат — Цхинвальский Триптих. Эта икона-троескладень пропала из Государственного музея в январе 1991 году, когда город подвергся нашествию грузинской «милиции». В те дни многие здания пострадали, Госдрамтеатр был разгромлен, учреждения, магазины и дома подвергались грабежу. Побывали грузинские стражи порядка и в Национальном музее... Ценный экспонат «всплыл» лет через десять, когда из Швейцарии пришло сообщение о том, что на аукционе Кристи выставлена икона-троескладень. Грузия сразу заявила о своих правах на историческую ценность и фактически при попустительстве наших властей выиграла борьбу за Триптих. Сейчас Цхинвальский Триптих находится в Тбилисском музее искусств и перспектива возвращения экспоната истинному хозяину, т.е. Южной Осетии даже не просматривается. Но в этом случае мы хотя бы знаем местонахождение реликвии, поскольку в свое время передали информацию о ее пропаже в Интерпол, благодаря чему Триптих и всплыл на аукционе. В противном случае, сейчас бы он украшал чью-то частную коллекцию, возможно даже за океаном…
В данном случае же с преступным равнодушием мы хотим забыть еще об одном предмете нашего национального достояния, как будто ничего и не произошло. В данной ситуации непонятна и позиция Генеральной Прокуратуры — «за неимением доказательств дело приостановлено». Что это значит и почему мы столь безалаберно относимся к нашему культурному и историческому наследию? Почему мы, народ, сохранивший в тяжелые годы войны и разрухи имеющееся культурное наследие, так равнодушно разбазариваем его в мирное время, когда у нас напротив имеются все предпосылки для возрождения былого культурного величия? Почему правоохранительные органы так спешно отказались от этого дела и не является ли это поводом для предположения того, что за пропажей картины стоят «серьезные» люди? В конце-концов, когда же, наконец, хоть кто-то ответит за свою халатность и безалаберность по закону? Ведь это же не многочисленные коррупционные дела, по которым вынесение хотя бы одного решения также тянется не первый год, на что совсем недавно указал уже и Президент РЮО Л.Тибилов. Эта картина — достояние нашего народа (в кругах знатоков искусства ее уже оценили в несколько десятков тысяч долларов), и ее необходимо найти и вернуть в Национальный музей, пока она тоже, в лучшем случае, не оказалась на одном из международных аукционов. А до этого разобраться и наказать виновных. Если, конечно, здесь нет никаких подводных камней…
cominf.org
На картине «Расстрел 13 коммунаров» Генпрокуратура Южной Осетии поставила крест?
В Республике приостановлено расследование по факту пропажи картины выдающегося осетинского художника Махарбека Туганова «Расстрел 13 коммунаров». Эта новость минувшей недели, честно говоря, обескуражила. Причина такого решения Генпрокуратуры РЮО устами представителя организации гласит – поскольку «проведённые необходимые следственные мероприятия так и не дали результатов». Хотя были допрошенысотрудники Государственного музея, лица, обнаружившие пропажу картины…
Столь спешное сворачивание расследования вызвало некоторую обеспокоенность и, прямо сказать, удивление. Почему представители Прокуратуры так скоро поставили крест на расследовании и доведении до конца столь значимого и нашумевшего дела – вопрос неоднозначный и сколь-нибудь вразумительному объяснению на первый взгляд не подлежит. Поэтому попытаемся вспомнить некоторые сведения из истории громкой пропажи.
Пропажа картины «Расстрел 13 коммунаров» была обнаружена в конце 2010года, в канун празднования Года Махарбека Туганова (в 2011 году Мастеруисполнялось 130 лет со дня рождения). Под грифом Госкомитета информации, связи и массовых коммуникаций РЮО было запланировано изданиеюбилейного настенного перекидного календаря с изображением ярких и знаковых работ М.Туганова. Один из авторов-составителей календаря, главный редактор газеты «Республика» Андрей Кочиев пришел в Юго-Осетинский Национальный музей, чтобы переснять известную картину и… был удивлен, когда экспоната там не оказалось. На вопрос, где же находится картина, дирекция музея внятного ответа дать так и не смогла. Ни сразу, ни после, когда «Республика» подняла немалый шум вокруг пропажи столь знакового экспоната. После ряда публикаций Прокуратура возбудила уголовное дело по факту пропажи. Здание музея было опечатано иначалось следствие, растянувшееся, в общей сложности, более чем на два года. Ну а год назад Прокуратура официально возбудила уголовное дело по факту пропажи известного полотна. Картина с изображением одного из эпизодов геноцида нашего народа — казни осетин-повстанцев, 13 коммунаров, расстрелянных грузинскими меньшевистскими гвардейцами 20 июня 1920 года — много лет находилась в экспозиции Государственного музея нашей Республики.
К слову, Южной Осетии вообще принадлежит значительное количество знаковых работ Мастера, в том числе практически весь цикл по Нартскому эпосу, поскольку с 1930 года фактически вплоть до года своей кончины (1953) Туганов жил и работал именно в Цхинвале. Что касается картины «Расстрел 13 коммунаров», то она была выставлена на видном месте, между первым и вторым этажами на стене лестничного пролета. Не заметить ее было невозможно, поскольку именно это полотно встречало посетителей, которые поднимались на второй этаж. А потому вдвойне непонятно, как пропажа столь ценного экспоната внушительных размеров осталась незамеченной, ведь речь идет не о небольшом предмете, которые в помещениях музея исчисляются сотнями? Полотно немалых размеров — 2 на 2,5 метра и являлось живым документальным свидетельством геноцида нашегонарода, на ней живые «оригинальные» (если так можно выразиться) лица, апотому она представляет не только материальную и духовную ценность, но иисторическую. Именно поэтому ни одно издание, посвященное событиям первого геноцида осетин, не обходится без ее репродукции. И вынести бесследно, а после не заметить пропажу столь большого полотна просто не представляется возможным.
Еще один интересный эпизод во всей этой странной истории. Тамерлан Дзудцов, в бытность министром культуры, в 2008 году хотел организовать тематическую выставку о геноциде осетинского народа под названием «Выставка одной картины». Выбор, естественно, пал на полотно Махарбека Сафаровича «Расстрел 13 коммунаров». Тамерлан Дзудцов прекрасно помнит, что обратившись к директору Музея с данной инициативой, он получил его согласие на вывоз картины в назначенный день на место выставки. «Ничего отом, что картины нет или, скажем, о том, что она на тот момент непригодна для выставления, в ответ услышано не было, — утверждает Дзудцов, — а потому есть два варианта. Либо она на тот момент была еще вмузее, либо директор попросту скрыл от меня факт пропажи. При этом обращался я к директору с напоминанием в течение трех месяцев раза три».Картина в итоге тогда так и не была выставлена — так получилось, что очень «кстати» от занимаемой должности был освобожден Тамерлан Дзудцов, ановый министр об идее своего предшественника попросту ничего не знал. Мнения о том, когда же в последний раз кто-то из посетителей видел картину, расходятся. Называются разные годы. Любопытно, что сам директормузея Владимир Ханикаев, в разговоре с нами, сразу после поднятия шума вокруг пропажи картины, утверждал, что в период его руководства музеем, аэто начало 2005 года, картины М. Туганова в музее уже не было (!) и он даже предпринимал попытки найти ее след (!!!). Думается, тогда логичен элементарный вопрос: почему после обращения к нему министра Т.Дзудцова директор повел себя таким… «нелогичным» образом? Что-то тут не сходится,господа-товарищи.
Во всей этой истории однозначен пока один факт — после первой волны грузинской агрессии 1990-1992 годов полотно в музее находилось. Его не вывезли и во Владикавказ, куда значительная часть экспозиции юго-осетинского музея во время активной фазы боевых действий была отправлена весной 1991 года для сохранности. Картину не забрали по причине ее объемности – полотно не поместилось в автотранспорт, на котором во Владикавказ должны были доставить ценный груз — а это несколько сот различного рода экспонатов музея. Кстати, когда информацияо пропаже картины стала достоянием общественности, свое мнение в СМИ высказала и Генеральный директор Национального музея Северной Осетии Лариса Сохиева. Она рассказала, что в 2011 году цхинвальские музейные сотрудники вдруг поинтересовались у своих владикавказских коллег, нет лиу них этой картины — и она призналась, что этот вопрос ей тогда показался, по меньшей мере, странным, поскольку среди переданных на временное хранение в северо-осетинский Национальный музей экспонатов «Расстрела 13 коммунаров» не было изначально. Все остальные художественные работы продолжают до сих пор храниться в фондах Национального музея Северной Осетии и их сохранность вопросов не вызывает. В последние годы, кстати, не раз поднимался вопрос возврата наших экспонатов в Южную Осетию, однако, после пропажи полотна М.Туганова (что еще из менее габаритных экспонатов могло пропасть из наше го музея, как говорится, одному Богу известно) подобная проблема отпала сама собой. С другой стороны, мировая история знает множество фактов, когда в разных странах хранители музеев в годы войн, даже под страхом смерти, всячески пытались сберечь, укрыть исторические реликвии от возможного расхищения… Но это явно не тот случай.
Итак, вялотекущее расследование, больше напоминающее, честно говоря, непонятную возню, поскольку расследоавние юго-осетинской Фемиды по фактупропажи картины никаких результатов не принесло. Все те, кто был в ответе за сохранность экспонатов Государственного музея, «отмазались» отследователей невнятными утверждениями типа «ничего не видел, ничего не знаю» — утверждениями, больше напоминающими позицию «моя хата с краю…». Между тем, следователи Прокуратуры опросили также и прежних директоров музея, но… никто ничего не знает. И никто точно не может сказать, виселоли это огромное полотно при входе на второй этаж музея в бытность его руководства или нет(!). Маразм, согласитесь. Это ж как мы подбирали и чем руководствовались, назначая на должность руководителей музея того или иного человека все эти годы?
По мнению редактора газеты «Республика» А.Кочиева, обнаружившего пропажу, многие, по всей видимости, отмалчиваются, по чудовищной, в данном случае, причине — просто неудобно перед «залетевшим» директором, поскольку город небольшой и все друг другу чуть ли не родственники. Да иминистерство культуры как-то слабо отреагировало на пропажу, хотя должно было держать руку на пульсе хода расследования и наоборот не позволять «расслабляться» работникам Прокуратуры. И еще один момент. После пропажи «13 коммунаров» А.Кочиев хотел перефотографировать оставшиеся картины, а их визуально было порядка не менее восьмидесяти, находящиеся на тот момент в музее. Среди них, помимо двух работ М.Туганова — портретов Героев Советского Союза В.Чочиева и Г.Сабанова, были оригиналы работ кистей Б.Санакоева, Г.Котаева, других наших известных художников. Однако, директор В.Ханикаев наотрез отказал в такой «фотосессии». Хотя, в этом случае, мы бы на сегодня точно знали, сколько и какие картины на начало 2011 года находились в Национальном музее Южной Осетии…
Пропажа картины Махарбека Туганова (ее частичное воспроизведение, правда, в черно-белом варианте можно посмотреть в фойе третьего этажа здания Дома печати) в очередной раз со всей очевидностью обнажила проблему сохранения нашего национального культурного наследия. К сожалению, пропажа этого полотна не единственная потеря из числа наших музейных ценностей. В свое время мы безвозвратно (надеемся пока) потеряли еще один ценный музейный экспонат — Цхинвальский Триптих. Эта икона-троескладень пропала из Государственного музея в январе 1991 году,когда город подвергся нашествию грузинской «милиции». В те дни многие здания пострадали, Госдрамтеатр был разгромлен, учреждения, магазины и дома подвергались грабежу. Побывали грузинские стражи порядка и в Национальном музее… Ценный экспонат «всплыл» лет через десять, когда из Швейцарии пришло сообщение о том, что на аукционе Кристи выставлена икона-троескладень. Грузия сразу заявила о своих правах на историческую ценность и фактически при попустительстве наших властей выиграла борьбу за Триптих. Сейчас Цхинвальский Триптих находится в Тбилисском музее искусств и перспектива возвращения экспоната истинному хозяину, т.е. Южной Осетии даже не просматривается. Но в этом случае мы хотя бы знаем местонахождение реликвии, поскольку в свое время передали информацию о ее пропаже в Интерпол, благодаря чему Триптих и всплыл на аукционе. В противном случае, сейчас бы он украшал чью-то частную коллекцию, возможно даже за океаном…
В данном случае же с преступным равнодушием мы хотим забыть еще об одном предмете нашего национального достояния, как будто ничего и не произошло. В данной ситуации непонятна и позиция Генеральной Прокуратуры— «за неимением доказательств дело приостановлено». Что это значит и почему мы столь безалаберно относимся к нашему культурному и историческому наследию? Почему мы, народ, сохранивший в тяжелые годы войны и разрухи имеющееся культурное наследие, так равнодушно разбазариваем его в мирное время, когда у нас напротив имеются все предпосылки для возрождения былого культурного величия? Почему правоохранительные органы так спешно отказались от этого дела и не является ли это поводом для предположения того, что за пропажей картины стоят «серьезные» люди? В конце-концов, когда же, наконец, хоть кто-то ответит за свою халатность и безалаберность по закону? Ведь это же не многочисленные коррупционные дела, по которым вынесение хотя бы одного решения также тянется не первый год, на что совсем недавно указал уже и Президент РЮО Л.Тибилов. Эта картина — достояние нашего народа (в кругахзнатоков искусства ее уже оценили в несколько десятков тысяч долларов),и ее необходимо найти и вернуть в Национальный музей, пока она тоже, в лучшем случае, не оказалась на одном из международных аукционов. А до этого разобраться и наказать виновных. Если, конечно, здесь нет никаких подводных камней…
Газета "Республика"
Постоянный адрес статьи:
http://cominf.org/node/1166499496
so-l.ru
Владикавказ | На «Расстрел 13 коммунаров» Генпрокуратура Южной Осетии поставила крест? - БезФормата.Ru
В Республике приостановлено расследование по факту пропажи картины выдающегося осетинского художника Махарбека Туганова «Расстрел 13 коммунаров». Эта новость минувшей недели, честно говоря, обескуражила. Причина такого решения Генпрокуратуры РЮО устами представителя организации гласит – поскольку «проведённые все необходимые следственные мероприятия так и не дали результатов». Хотя были допрошены сотрудники Государственного музея, лица, обнаружившие пропажу картины... Столь спешное сворачивание расследования вызвало некоторую обеспокоенность и, прямо сказать, удивление. Почему представители Прокуратуры так скоро поставили крест на расследовании и доведении до конца столь значимого и нашумевшего дела – вопрос неоднозначный и сколь-нибудь вразумительному объяснению на первый взгляд не подлежит. Поэтому попытаемся вспомнить некоторые сведения из истории громкой пропажи.
Пропажа картины «Расстрел 13 коммунаров» была обнаружена в конце 2010 года, в канун празднования Года Махарбека Туганова (в 2011 году Мастеру исполнялось 130 лет со дня рождения). Под грифом Госкомитета информации, связи и массовых коммуникаций РЮО было запланировано издание юбилейного настенного перекидного календаря с изображением ярких и знаковых работ М.Туганова. Один из авторов-состави-телей календаря, главный редактор газеты «Республика» Андрей Кочиев пришел в Юго-Осетинский Национальный музей, чтобы переснять известную картину и… был удивлен, когда экспоната там не оказалось. На вопрос, где же находится картина, дирекция музея внятного ответа дать так и не смогла. Ни сразу, ни после, когда «Республика» подняла немалый шум вокруг пропажи столь знакового экспоната. После ряда публикаций Прокуратура возбудила уголовное дело по факту пропажи. Здание музея было опечатано и началось следствие, растянувшееся, в общей сложности, более чем на два года. Ну а год назад Прокуратура официально возбудила уголовное дело по факту пропажи известного полотна. Картина с изображением одного из эпизодов геноцида нашего народа – казни осетин-повстанцев, 13 коммунаров, расстрелянных грузинскими меньшевистскими гвардейцами 20 июня 1920 года – много лет находилась в экспозиции Государственного музея нашей Республики.
К слову, Южной Осетии вообще принадлежит значительное количество знаковых работ Мастера, в том числе практически весь цикл по Нартскому эпосу, поскольку с 1930 года фактически вплоть до года своей кончины (1953) Туганов жил и работал именно в Цхинвале. Что касается картины «Расстрел 13 коммунаров», то она была выставлена на видном месте, между первым и вторым этажами на стене лестничного пролета. Не заметить ее было невозможно, поскольку именно это полотно встречало посетителей, которые поднимались на второй этаж. А потому вдвойне непонятно, как пропажа столь ценного экспоната внушительных размеров осталась незамеченной, ведь речь идет не о небольшом предмете, которые в помещениях музея исчисляются сотнями? Полотно немалых размеров – 2 на 2,5 метра и являлось живым документальным свидетельством геноцида нашего народа, на ней живые «оригинальные» (если так можно выразиться) лица, а потому она представляет не только материальную и духовную ценность, но и историческую. Именно поэтому ни одно издание, посвященное событиям первого геноцида осетин, не обходится без ее репродукции. И вынести бесследно, а после не заметить пропажу столь большого полотна просто не представляется возможным.
Еще один интересный эпизод во всей этой странной истории. Тамерлан Дзудцов, в бытность министром культуры, в 2008-м году хотел организовать тематическую выставку о геноциде осетинского народа под названием «Выставка одной картины». Выбор, естественно, пал на полотно Махарбека Сафаровича «Расстрел 13 коммунаров». Тамерлан Дзудцов прекрасно помнит, что обратившись к директору Музея с данной инициативой, он получил его согласие на вывоз картины в назначенный день на место выставки. «Ничего о том, что картины нет или, скажем, о том, что она на тот момент непригодна для выставления, в ответ услышано не было, – утверждает Дзудцов, – а потому есть два варианта. Либо она на тот момент была еще в музее, либо директор попросту скрыл от меня факт пропажи. При этом обращался я к директору с напоминанием в течение трех месяцев раза три». Картина в итоге тогда так и не была выставлена – так получилось, что очень «кстати» от занимаемой должности был освобожден Тамерлан Дзудцов, а новый министр об идее своего предшественника попросту ничего не знал. Мнения о том, когда же в последний раз кто-то из посетителей видел картину, расходятся. Называются разные годы. Любопытно, что сам директор музея Владимир Ханикаев, в разговоре с нами, сразу после поднятия шума вокруг пропажи картины, утверждал, что в период его руководства музеем, а это начало 2005 года, картины М. Туганова в музее уже не было (!) и он даже предпринимал попытки найти ее след (!!!). Думается, тогда логичен элементарный вопрос – почему после обращения к нему министра Т.Дзудцова директор повел себя таким… «нелогичным» образом? Что-то тут не сходится, господа товарищи.
Во всей этой истории однозначен пока один факт – после первой волны грузинской агрессии 1990-1992 годов полотно в музее находилось. Его не вывезли и во Владикавказ, куда значительная часть экспозиции юго-осетинского музея во время активной фазы боевых действий была отправлена весной 1991 года для сохранности. Картину не забрали по причине ее объемности – полотно не поместилось в автотранспорт, на котором во Владикавказ должны были доставить ценный груз – а это несколько сот различного рода экспонатов музея. Кстати, когда информация о пропаже картины стала достоянием общественности, свое мнение в СМИ высказала и Генеральный директор Национального музея Северной Осетии Лариса Сохиева. Она рассказала, что в 2011 году цхинвальские музейные сотрудники вдруг поинтересовались у своих владикавказских коллег – нет ли у них этой картины – и она призналась, что этот вопрос ей тогда показался, по меньшей мере, странным, поскольку среди переданных на временное хранение в северо-осетинский Национальный музей экспонатов «Расстрела 13 коммунаров» не было изначально. Все остальные художественные работы продолжают до сих пор храниться в фондах Национального музея Северной Осетии и их сохранность вопросов не вызывает. В последние годы, кстати, не раз поднимался вопрос возврата наших экспонатов в Южную Осетию, однако, после пропажи полотна М.Туганова (что еще из менее габаритных экспонатов могло пропасть из наше го музея, как говорится, одному Богу известно) подобная проблема отпала сама собой. С другой стороны, мировая история знает множество фактов, когда в разных странах хранители музеев в годы войн, даже под страхом смерти, всячески пытались сберечь, укрыть исторические реликвии от возможного расхищения… Но это явно не тот случай.
Итак, вялотекущее расследование, больше напоминающее, честно говоря, непонятную возню, поскольку расследоавние юго-осетинской Фемиды по факту пропажи картины никаких результатов не принесло. Все те, кто был в ответе за сохранность экспонатов Государственного музея, «отмазались» от следователей невнятными утверждениями типа «ничего не видел, ничего не знаю» – утверждениями, больше напоминающими позицию «моя хата с краю…». Между тем, следователи Прокуратуры опросили также и прежних директоров музея, но… никто ничего не знает . И никто точно не может сказать, висело ли это огромное полотно при входе на второй этаж музея в бытность его руководства или нет(!). Маразм, согласитесь. Это ж как мы подбирали и чем руководствовались, назначая на должность руководителей музея того или иного человека все эти годы?
По мнению редактора газеты «Республика» А.Кочиева, обнаружившего пропажу, многие, по всей видимости, отмалчиваются, по чудовищной, в данном случае, причине – просто неудобно перед «залетевшим» директором, поскольку город небольшой и все друг другу чуть ли не родственники. Да и министерство культуры как-то слабо отреагировало на пропажу, хотя должно было держать руку на пульсе хода расследования и наоборот не позволять «расслабляться» работникам Прокуратуры. И еще один момент. После пропажи «13 коммунаров» А.Ко-чиев хотел перефотографировать оставшиеся картины, а их визуально было порядка не менее восьмидесяти, находящиеся на тот момент в музее. Среди них, помимо двух работ М.Туганова – портретов Героев Советского Союза В.Чочиева и Г.Сабанова, были оригиналы работ кистей Б.Санакоева, Г.Котаева, других наших известных художников. Однако, директор В.Ханикаев наотрез отказал в такой «фотосессии». Хотя, в этом случае, мы бы на сегодня точно знали, сколько и какие картины на начало 2011 года находились в Национальном музее Южной Осетии...
Пропажа картины Махарбека Туганова (ее частичное воспроизведение, правда, в черно-белом варианте можно посмотреть в фойе третьего этажа здания Дома печати) в очередной раз со всей очевидностью обнажила проблему сохранения нашего национального культурного наследия. К сожалению, пропажа этого полотна не единственная потеря из числа наших музейных ценностей. В свое время мы безвозвратно (надеемся пока) потеряли еще один ценный музейный экспонат – Цхинвальский Триптих. Эта икона-троескладень пропала из Государственного музея в январе 1991 году, когда город подвергся нашествию грузинской «милиции». В те дни многие здания пострадали, Госдрамтеатр был разгромлен, учреждения, магазины и дома подвергались грабежу. Побывали грузинские стра-
жи порядка и в Национальном музее... Ценный экспонат «всплыл» лет через десять, когда из Швейцарии пришло сообщение о том, что на аукционе Кристи выставлена икона-троескладень. Грузия сразу заявила о своих правах на историческую ценность и фактически при попустительстве наших властей выиграла борьбу за Триптих. Сейчас Цхинвальский Триптих находится в Тбилисском музее искусств и перспектива возвращения экспоната истинному хозяину, т.е. Южной Осетии даже не просматривается. Но в этом случае мы хотя бы знаем местонахождение реликвии, поскольку в свое время передали информацию о ее пропаже в Интерпол, благодаря чему Триптих и всплыл на аукционе. В противном случае, сейчас бы он украшал чью-то частную коллекцию, возможно даже за океаном…
В данном случае же с преступным равнодушием мы хотим забыть еще об одном предмете нашего национального достояния, как будто ничего и не произошло. В данной ситуации непонятна и позиция Генеральной Прокуратуры – «за неимением доказательств дело приостановлено». Что это значит и почему мы столь безалаберно относимся к нашему культурному и историческому наследию? Почему мы, народ, сохранивший в тяжелые годы войны и разрухи имеющееся культурное наследие, так равнодушно разбазариваем его в мирное время, когда у нас напротив имеются все предпосылки для возрождения былого культурного величия? Почему правоохранительные органы так спешно отказались от этого дела и не является ли это поводом для предположения того, что за пропажей картины стоят «серьезные» люди? В конце-концов, когда же, наконец, хоть кто-то ответит за свою халатность и безалаберность по закону? Ведь это же не многочисленные коррупционные дела, по которым вынесение хотя бы одного решения также тянется не первый год, на что совсем недавно указал уже и Президент РЮО Л.Тибилов. Эта картина – достояние нашего народа (в кругах знатоков искусства ее уже оценили в несколько десятков тысяч долларов), и ее необходимо найти и вернуть в Национальный музей, пока она тоже, в лучшем случае, не оказалась на одном из международных аукционов. А до этого разобраться и наказать виновных. Если, конечно, здесь нет никаких подводных камней…
vladikavkaz.bezformata.ru
Владикавказ | На «Расстрел 13 коммунаров» Генпрокуратура Южной Осетии поставила крест? - БезФормата.Ru
На «Расстрел 13 коммунаров» Генпрокуратура Южной Осетии поставила крест? На «Расстрел 13 коммунаров» Генпрокуратура Южной Осетии поставила крест?В Республике приостановлено расследование по факту пропажи картины выдающегося осетинского художника Махарбека Туганова «Расстрел 13 коммунаров». Эта новость минувшей недели, честно говоря, обескуражила. Причина такого решения Генпрокуратуры РЮО устами представителя организации гласит – поскольку «проведённые все необходимые следственные мероприятия так и не дали результатов». Хотя были допрошены сотрудники Государственного музея, лица, обнаружившие пропажу картины... Столь спешное сворачивание расследования вызвало некоторую обеспокоенность и, прямо сказать, удивление. Почему представители Прокуратуры так скоро поставили крест на расследовании и доведении до конца столь значимого и нашумевшего дела – вопрос неоднозначный и сколь-нибудь вразумительному объяснению на первый взгляд не подлежит. Поэтому попытаемся вспомнить некоторые сведения из истории громкой пропажи. Пропажа картины «Расстрел 13 коммунаров» была обнаружена в конце 2010 года, в канун празднования Года Махарбека Туганова (в 2011 году Мастеру исполнялось 130 лет со дня рождения). Под грифом Госкомитета информации, связи и массовых коммуникаций РЮО было запланировано издание юбилейного настенного перекидного календаря с изображением ярких и знаковых работ М.Туганова. Один из авторов-состави-телей календаря, главный редактор газеты «Республика» Андрей Кочиев пришел в Юго-Осетинский Национальный музей, чтобы переснять известную картину и… был удивлен, когда экспоната там не оказалось. На вопрос, где же находится картина, дирекция музея внятного ответа дать так и не смогла. Ни сразу, ни после, когда «Республика» подняла немалый шум вокруг пропажи столь знакового экспоната. После ряда публикаций Прокуратура возбудила уголовное дело по факту пропажи. Здание музея было опечатано и началось следствие, растянувшееся, в общей сложности, более чем на два года. Ну а год назад Прокуратура официально возбудила уголовное дело по факту пропажи известного полотна. Картина с изображением одного из эпизодов геноцида нашего народа – казни осетин-повстанцев, 13 коммунаров, расстрелянных грузинскими меньшевистскими гвардейцами 20 июня 1920 года – много лет находилась в экспозиции Государственного музея нашей Республики. К слову, Южной Осетии вообще принадлежит значительное количество знаковых работ Мастера, в том числе практически весь цикл по Нартскому эпосу, поскольку с 1930 года фактически вплоть до года своей кончины (1953) Туганов жил и работал именно в Цхинвале. Что касается картины «Расстрел 13 коммунаров», то она была выставлена на видном месте, между первым и вторым этажами на стене лестничного пролета. Не заметить ее было невозможно, поскольку именно это полотно встречало посетителей, которые поднимались на второй этаж. А потому вдвойне непонятно, как пропажа столь ценного экспоната внушительных размеров осталась незамеченной, ведь речь идет не о небольшом предмете, которые в помещениях музея исчисляются сотнями? Полотно немалых размеров – 2 на 2,5 метра и являлось живым документальным свидетельством геноцида нашего народа, на ней живые «оригинальные» (если так можно выразиться) лица, а потому она представляет не только материальную и духовную ценность, но и историческую. Именно поэтому ни одно издание, посвященное событиям первого геноцида осетин, не обходится без ее репродукции. И вынести бесследно, а после не заметить пропажу столь большого полотна просто не представляется возможным. Еще один интересный эпизод во всей этой странной истории. Тамерлан Дзудцов, в бытность министром культуры, в 2008-м году хотел организовать тематическую выставку о геноциде осетинского народа под названием «Выставка одной картины». Выбор, естественно, пал на полотно Махарбека Сафаровича «Расстрел 13 коммунаров». Тамерлан Дзудцов прекрасно помнит, что обратившись к директору Музея с данной инициативой, он получил его согласие на вывоз картины в назначенный день на место выставки. «Ничего о том, что картины нет или, скажем, о том, что она на тот момент непригодна для выставления, в ответ услышано не было, – утверждает Дзудцов, – а потому есть два варианта. Либо она на тот момент была еще в музее, либо директор попросту скрыл от меня факт пропажи. При этом обращался я к директору с напоминанием в течение трех месяцев раза три». Картина в итоге тогда так и не была выставлена – так получилось, что очень «кстати» от занимаемой должности был освобожден Тамерлан Дзудцов, а новый министр об идее своего предшественника попросту ничего не знал. Мнения о том, когда же в последний раз кто-то из посетителей видел картину, расходятся. Называются разные годы. Любопытно, что сам директор музея Владимир Ханикаев, в разговоре с нами, сразу после поднятия шума вокруг пропажи картины, утверждал, что в период его руководства музеем, а это начало 2005 года, картины М. Туганова в музее уже не было (!) и он даже предпринимал попытки найти ее след (!!!). Думается, тогда логичен элементарный вопрос – почему после обращения к нему министра Т.Дзудцова директор повел себя таким… «нелогичным» образом? Что-то тут не сходится, господа товарищи.Во всей этой истории однозначен пока один факт – после первой волны грузинской агрессии 1990-1992 годов полотно в музее находилось. Его не вывезли и во Владикавказ, куда значительная часть экспозиции юго-осетинского музея во время активной фазы боевых действий была отправлена весной 1991 года для сохранности. Картину не забрали по причине ее объемности – полотно не поместилось в автотранспорт, на котором во Владикавказ должны были доставить ценный груз – а это несколько сот различного рода экспонатов музея. Кстати, когда информация о пропаже картины стала достоянием общественности, свое мнение в СМИ высказала и Генеральный директор Национального музея Северной Осетии Лариса Сохиева. Она рассказала, что в 2011 году цхинвальские музейные сотрудники вдруг поинтересовались у своих владикавказских коллег – нет ли у них этой картины – и она призналась, что этот вопрос ей тогда показался, по меньшей мере, странным, поскольку среди переданных на временное хранение в северо-осетинский Национальный музей экспонатов «Расстрела 13 коммунаров» не было изначально. Все остальные художественные работы продолжают до сих пор храниться в фондах Национального музея Северной Осетии и их сохранность вопросов не вызывает. В последние годы, кстати, не раз поднимался вопрос возврата наших экспонатов в Южную Осетию, однако, после пропажи полотна М.Туганова (что еще из менее габаритных экспонатов могло пропасть из наше го музея, как говорится, одному Богу известно) подобная проблема отпала сама собой. С другой стороны, мировая история знает множество фактов, когда в разных странах хранители музеев в годы войн, даже под страхом смерти, всячески пытались сберечь, укрыть исторические реликвии от возможного расхищения… Но это явно не тот случай.
Итак, вялотекущее расследование, больше напоминающее, честно говоря, непонятную возню, поскольку расследоавние юго-осетинской Фемиды по факту пропажи картины никаких результатов не принесло. Все те, кто был в ответе за сохранность экспонатов Государственного музея, «отмазались» от следователей невнятными утверждениями типа «ничего не видел, ничего не знаю» – утверждениями, больше напоминающими позицию «моя хата с краю…». Между тем, следователи Прокуратуры опросили также и прежних директоров музея, но… никто ничего не знает laughing . И никто точно не может сказать, висело ли это огромное полотно при входе на второй этаж музея в бытность его руководства или нет(!). Маразм, согласитесь. Это ж как мы подбирали и чем руководствовались, назначая на должность руководителей музея того или иного человека все эти годы? По мнению редактора газеты «Республика» А.Кочиева, обнаружившего пропажу, многие, по всей видимости, отмалчиваются, по чудовищной, в данном случае, причине – просто неудобно перед «залетевшим» директором, поскольку город небольшой и все друг другу чуть ли не родственники. Да и министерство культуры как-то слабо отреагировало на пропажу, хотя должно было держать руку на пульсе хода расследования и наоборот не позволять «расслабляться» работникам Прокуратуры. И еще один момент. После пропажи «13 коммунаров» А.Ко-чиев хотел перефотографировать оставшиеся картины, а их визуально было порядка не менее восьмидесяти, находящиеся на тот момент в музее. Среди них, помимо двух работ М.Туганова – портретов Героев Советского Союза В.Чочиева и Г.Сабанова, были оригиналы работ кистей Б.Санакоева, Г.Котаева, других наших известных художников. Однако, директор В.Ханикаев наотрез отказал в такой «фотосессии». Хотя, в этом случае, мы бы на сегодня точно знали, сколько и какие картины на начало 2011 года находились в Национальном музее Южной Осетии... Пропажа картины Махарбека Туганова (ее частичное воспроизведение, правда, в черно-белом варианте можно посмотреть в фойе третьего этажа здания Дома печати) в очередной раз со всей очевидностью обнажила проблему сохранения нашего национального культурного наследия. К сожалению, пропажа этого полотна не единственная потеря из числа наших музейных ценностей. В свое время мы безвозвратно (надеемся пока) потеряли еще один ценный музейный экспонат – Цхинвальский Триптих. Эта икона-троескладень пропала из Государственного музея в январе 1991 году, когда город подвергся нашествию грузинской «милиции». В те дни многие здания пострадали, Госдрамтеатр был разгромлен, учреждения, магазины и дома подвергались грабежу. Побывали грузинские стра- жи порядка и в Национальном музее... Ценный экспонат «всплыл» лет через десять, когда из Швейцарии пришло сообщение о том, что на аукционе Кристи выставлена икона-троескладень. Грузия сразу заявила о своих правах на историческую ценность и фактически при попустительстве наших властей выиграла борьбу за Триптих. Сейчас Цхинвальский Триптих находится в Тбилисском музее искусств и перспектива возвращения экспоната истинному хозяину, т.е. Южной Осетии даже не просматривается. Но в этом случае мы хотя бы знаем местонахождение реликвии, поскольку в свое время передали информацию о ее пропаже в Интерпол, благодаря чему Триптих и всплыл на аукционе. В противном случае, сейчас бы он украшал чью-то частную коллекцию, возможно даже за океаном… В данном случае же с преступным равнодушием мы хотим забыть еще об одном предмете нашего национального достояния, как будто ничего и не произошло. В данной ситуации непонятна и позиция Генеральной Прокуратуры – «за неимением доказательств дело приостановлено». Что это значит и почему мы столь безалаберно относимся к нашему культурному и историческому наследию? Почему мы, народ, сохранивший в тяжелые годы войны и разрухи имеющееся культурное наследие, так равнодушно разбазариваем его в мирное время, когда у нас напротив имеются все предпосылки для возрождения былого культурного величия? Почему правоохранительные органы так спешно отказались от этого дела и не является ли это поводом для предположения того, что за пропажей картины стоят «серьезные» люди? В конце-концов, когда же, наконец, хоть кто-то ответит за свою халатность и безалаберность по закону? Ведь это же не многочисленные коррупционные дела, по которым вынесение хотя бы одного решения также тянется не первый год, на что совсем недавно указал уже и Президент РЮО Л.Тибилов. Эта картина – достояние нашего народа (в кругах знатоков искусства ее уже оценили в несколько десятков тысяч долларов), и ее необходимо найти и вернуть в Национальный музей, пока она тоже, в лучшем случае, не оказалась на одном из международных аукционов. А до этого разобраться и наказать виновных. Если, конечно, здесь нет никаких подводных камней…
Рада Дзагоева Л.Джиоев Источник - Газета Республика.
Последние новости Северной Осетии-Алании по теме:На «Расстрел 13 коммунаров» Генпрокуратура Южной Осетии поставила крест?
На «Расстрел 13 коммунаров» Генпрокуратура Южной Осетии поставила крест? - Владикавказ В Республике приостановлено расследование по факту пропажи картины выдающегося осетинского художника Махарбека Туганова «Расстрел 13 коммунаров».14:23 11.09.2013 Осетинское радио
На «Расстрел 13 коммунаров» Генпрокуратура Южной Осетии поставила крест? - Владикавказ В Республике приостановлено расследование по факту пропажи картины выдающегося осетинского художника Махарбека Туганова «Расстрел 13 коммунаров».11:13 11.09.2013 ИА Рес
На «Расстрел 13 коммунаров» Генпрокуратура Южной Осетии поставила крест? - Владикавказ На «Расстрел 13 коммунаров» Генпрокуратура Южной Осетии поставила крест?19:39 07.09.2013 Osinform.Ru
vladikavkaz.bezformata.ru
Какую тайну хранит памятник Семи расстрелянным коммунарам » Выкса.РФ
Выксунцы и гости города, конечно же, видели памятник в парке КиО, расположенный напротив музея, но лишь немногие знают его историю и то, что под данным монументом находится братская могила.Захоронение принадлежит расстрелянным коммунарам эпохи революционной Выксы. В книге Федора Буданова «Детские и юношеские годы» подробно описано, как зарождалась советская власть, а также то, как белогвардейцы вели борьбу с ней.
После Великой Октябрьской революции и установления новой власти волнения в нашем округе не закончились. Так, в середине августа город пережил еще несколько тревожных дней.
Тогда в Новодмитриевке вспыхнуло кулацкое восстание, которое горячо поддержали остатки белогвардейских отрядов, отступивших туда после разгрома мятежа в Касимове.
В связи с этим Выкса оказалась на военном положении, и большой отряд местных коммунаров отправился подавлять протест. Тем временем белогвардейские разведчики проникли в Выксу. Трое из них были пойманы красноармейским патрулем на Типографской улице и при попытке к бегству были убиты. Никаких документов при них не оказалось, но по внешнему виду и тонкому белью можно было безошибочно определить, что это офицеры.
Несколько дней трупы лежали в мертвецкой заводской больницы, а затем были закопаны в неизвестном месте. Правда, на полянке у мотмосской дороги сразу же за посадкой (на этом месте сейчас кладбище) в эти дни вдруг появилась свежезасыпанная яма. Ее приняли за братскую могилу, и по Выксе пошла молва, что это могила убитых белогвардейцев.
Будто в подтверждение этому на «могиле» время от времени появлялись букетики цветов. Кто их туда приносил — неизвестно. Бунт новодмитриевских крестьян был подавлен, и в Выксу были привезены трупы семи расстрелянных коммунаров, которые попали в плен к восставшим и были ими зверски убиты.
25 августа 1918 года на большой поляне в парке перед Домом Советов (нынешний ДОСААФ) состоялись торжественные похороны погибших. На могиле был сооружен временный деревянный обелиск, а сейчас стоит красивый памятник с изображением фигур рабочего и красноармейца. Выксунские краеведы отмечают, что еще в 1918 или в 1919 году была предпринята попытка установить памятник в виде обнаженного рабочего, поднявшего над головой чугунную шестерню, чтобы поразить ею извивающуюся у его ног змею — гидру контрреволюции.
Эту скульптуру талантливо исполнил художник-энтузиаст Цыганков. Он появился в Выксе в первые же дни после Великого октября. Цыганков был известен в Выксе своей большой работой по созданию краеведческого музея, который вмещал в себя массу уникальных экспонатов, вроде саженного портрета Петра Великого, чугунного камина, получившего Золотую медаль на Парижской выставке, и старинных портретов и картин. Впоследствии значительная часть этих уникальных ценностей была расхищена и бесследно исчезла.
Памятник было намечено открыть 7 ноября сразу же после городской демонстрации. Скульптура силами самого Цыганкова и энтузиастов была установлена на деревянном постаменте, раскрашенном под мрамор, и покрыта белым полотняным покрывалом. Но после демонстрации каково же было огорчение собравшихся, когда они увидели, что тяжёлая шестерня, которую держал рабочий, упала на землю и увлекла за собой покрывало.
У постамента стоял плачущий Цыганков. Оказывается, довольно монументальная скульптура была вылеплена на деревянном каркасе, который не выдержал тяжести глины и сломался. Однако, плачущего скульптора удалось успокоить и торжественное открытие памятника, хотя и искалеченного, состоялось.
Вскоре эффектная фигура рабочего была снята и на её место был установлен деревянный обелиск, замененный на постоянный памятник уже во время Отечественной войны.
Стоит отметить, что в парке захоронены лишь четверо убитых красногвардейцев, остальные лежат на Вильском кладбище. А на месте убийства коммунаров в Новодмитриевке находится мемориал.
xn--80ady2a0c.xn--p1ai
Биография — Мане Эдуард - Музей Арт-Рисунок
Просмотров: 33936Мане Эдуард, французский живописец
Мане Эдуард (Manet) (1832-1883), французский живописец. Учился у Т. Кутюра (1850-56, с перерывами). Изучал произведения Джорджоне, Тициана, Ф. Халса, Д. Веласкеса, Ф. Гойи, Э. Делакруа и испытал их влияние. В произведениях 60-х гг. стремился к жизненной достоверности образов, сочетая её с романтизацией внешнего облика модели ("Лола из Валенсии", 1862, "Флейтист", 1866, - оба в Музее импрессионизма, Париж). Используя и переосмысляя сюжеты и мотивы живописи старых мастеров, Мане стремился наполнить их острым современным звучанием, полемически внося в известные классические композиции изображение современного человека ("Завтрак на траве", "Олимпия" - оба 1863, Музей импрессионизма, Париж). Обращался к темам современной истории ("Казнь императора Максимилиана", 1867, Кунстхалле, Мангейм), откликался на события Парижской Коммуны 1871 ("Расстрел коммунаров", акварель, 1871, Музей изобразительных искусств, Будапешт). Проникновенное внимание Мане к современной жизни проявилось в жанровых сценах ("Завтрак в мастерской", Новая галерея, Мюнхен), а также в близких к ним по художественной установке портретах.Своим искусством Мане предвосхитил возникновение и стал одним из основоположников импрессионизма; в конце 60-х гг. сблизился с Э. Дега, К. Моне, О. Ренуаром и перешёл к пленэрной живописи. От глухих и плотных тонов, напряжённого колорита с преобладанием тёмных цветов он перешёл к более светлой и свободной живописи, богатой прозрачными рефлексами и валёрами ("В лодке", 1874, Метрополитен-музей). Основная тема произведений Мане - сцены современной парижской жизни ("Нана", 1877, Кунстхалле, Гамбург; "В кабачке папаши Латюиль", 1879, Музей изящных искусств, Турне). Ряду произведений Мане ("Аржантёй", Музей изящных искусств, Турне) свойственны подчёркнутая живописная свобода и фрагментарность композиции, светонасыщенная вибрирующая красочная гамма. В то же время Мане расходится с многими импрессионистами, сохраняя ясность рисунка, серые и чёрные тона, отдавая предпочтение не пейзажу, а бытовому сюжету с ярко выраженной социальной подосновой.
В самом значительном и глубоком произведении "Бар 'Фоли-Бержер'" (1881-82, Институт Кортолда, Лондон) Мане раскрывает иллюзорность и призрачность счастья в сверкающем, праздничном современном мире. Портреты Мане ("С. Малларме", 1876, Музей импрессионизма, Париж) - своего рода исследования внутреннего мира современника, расширяющие возможности этого жанра. Мане создал также свежие по цвету натюрморты и пейзажи, выступал как рисовальщик, мастер литографии и офорта.Творчество Мане обновило реалистические традиции французского искусства XIX в., во многом определило основные пути дальнейших реалистических художественных исканий.
Лит.: Э. Мане. Жизнь. Письма. Воспоминания..., [пер. с франц.], М., 1965; А. Перрюшо, Э Мане, [пер. с франц.], М., 1976; А. Д. Чегодаев, Э. Манэ, М., 1985; [Venturi M., Orienti S.], L'opera pittorica di E. Manet, Mil., [1967]; Ronart D., Wildenstein D., E. Manet. Catalogue raisonnй, t. 1-2, P., 1975.
Картины: Мане, Эдуард
Родительская категория: Биография Категория: Краткая биографияwww.art-drawing.ru
