Музей ЧерномырдинаСвятой Лука (картина Халса). Картина лука
Святой Лука (картина Халса) — Википедия
«Святой Лука» — картина Франса Хальса, известная благодаря своему похищению с московской выставки 1965 года, успешному возвращению и снятому на основе этой истории фильму «Возвращение Святого Луки».
Описание
Картина изображает Евангелиста Луку в традиционной иконографии — старик, сидящий за столом за написанием Евангелия, за спиной которого находится соответствующий символ евангелиста — телец. Поясной срез фигуры и небольшой размер работы свидетельствуют о её камерном предназначении. Пространство комнаты едва обозначено, равно как и атрибуты, зато внимание фокусируется на лице и руках персонажа, которые резко характеризованы.
Полотно выполнено в соответствующей эпохе Золотого века Нидерландского искусства колористической гамме — тёплых коричневых тонах. «Евангелисты» работы Тербрюггена и Яна Ливенса, возможно, являются его иконографическими предшественниками, в свою очередь, являясь предтечей Рембрандта. Это редкий пример религиозной живописи Хальса, который специализировался, преимущественно, на портретах, и практически никогда не писал святых. Как сказал эксперт в области творчества художника Слайв, «шанс найти религиозную живопись Хальса был примерно такой же, как найти натюрморт работы Микеланджело»[1].
Голова Луки имеет сходство с рисунком апостола «Иакова Старшего» работы Гольциуса (Лейден, 1586). Головы святого Луки и Матфея, видимо, написаны с одной модели. Как указывает Слайв, голова Луки также очень близка к изображению провоста Иохана Дамиуса из «Банкета Офицеров Гражданской Гвардии Святого Адриана» работы Хальса (1620-е)[1].
-
Хальс, «Банкета Офицеров Гражданской Гвардии Святого Адриана» (фрагмент), 1620-е
-
Хендрик Гольциус. «Святой Иаков», 1586
Видео по теме
История
Портрет художника и гравера Герарда Хоета Ст., отца первого задокументированного владельца «Святого Луки». Возможно, он также владел картиной, приобретя её ещё при жизни Хальса. Изначально картина являлась циклом изображений четырёх Евангелистов. Серединой 1620-х годов она датируется искусствоведами Сеймуром Слайвом[2] и Клаусом Гриммом[1][3].
Об обстоятельствах, приведших к заказу картин, ничего не известно. 4 картины, возможно, были написаны для католической или лютеранской церкви, хотя небольшой размер и интимный характер живописи позволяют предполагать, что они были сделаны для небольшой частной капеллы, или возможно для нелегальной католической церкви (schuilkerk) в Гарлеме, или даже для частного дома. В Гарлеме католические службы были разрешены в апреле 1581 года, но домашние капеллы были и раньше[1]. Хотя, возможно, заказчик был протестантом, либо же Хальс написал их вообще для себя — как это сделал Тербрюгген с аналогичным циклом и Рембрандт с апостолами. Гримм и Слайв соглашаются, что скорей всего, заказ был частным, а не секулярным. До XVIII века полотна находились на родине. Первое письменное упоминание о цикле картин относится к 1760 года, когда они упоминаются в числе наследства художника Герарда Хоета Мл.
| Дата | Владелец |
| до 1760 | Коллекция Gerard Hoet (II) (1698—1760). После его смерти имущество распродано. |
| 25—28.8.1760 | Продажа коллекции Gerard Hoet (II) у Franken & Thol, Гаага. Лот 134: «De vier Evangelisten, zynde vier Borst-Stukken met Handen, door F. Hals; hoog 26 1/2, breet 21 duimen». Цена — 120 флоринов, приобрел Jan Yver |
| Дата неизвестна | Приобретен F.W. baron van Borck (Амстердам), прусский коллекционер |
| 13.4.1771 | Анонимная продажа Rietmulder, Гаага (аукционный дом). Лот 34 «4 евангелиста» |
| 1.5.1771 | Приобретена обратно аукционером Jan Yver на анонимной продаже в аукционном доме H. de Winter & J. Yver, Амстердам, за 33 флорина. Ивер собирал вещи по заказу императрицы Екатерины II |
| 20.3.1812 | Передана в церковь (Крым) |
| после 1917 | Местонахождение неизвестно |
| с 1959 | Одесский музей западного и восточного искусства[4]. |
Затем они были приобретены для Эрмитажа Екатериной Великой. В 1771 году корабли, транспортировавшие покупку в числе других приобретений императрицы, попали в шторм: одно из судов затонуло, второе получило пробоину и с трудом дошло до Петербурга (См. «Фрау Мария»; возможно, упоминание о чудесном спасении — легенда). В Эрмитаже они попали в запасники как не очень выдающиеся. В 1774 году они упоминаются в каталоге Эрмитажа Эрнста Мюниха[1].
В 1812 году они были переданы в украинскую церковь — по распоряжению Александра I куратор Франц Лабенский отобрал 30 картин «для украшения католических храмов Таврической губернии». Груз покинул Эрмитаж 30 марта. Возможно, в середине XIX века цикл уже был разделён — возможно, время сумятицы Крымской войны[1].
В революционные годы работы были утеряны, пока — как рассказывает режиссёр Анатолий Бобровский — в 1950-х «Лука» не появился на одесском рынке «Привоз», где куратор купил его за 9 рублей. В запасниках Музея западного и восточного искусства отыскали ещё одно аналогичное полотно. Возможно, история о покупке на рынке является легендарной[5], и две картины не разлучались — по другим указаниям, обе они поступили в 1920 году из Одесской картинной галереи русского искусства[6]. Авторство картин к этому моменту было утеряно, и обе считались работами анонимного русского художника XIX века.
 | История «Святого Луки» является очень наглядной иллюстрацией судьбы произведений искусства при советской власти[7]. |  |
Две недостающие картины — «Марк»[4][8][9] и «Иоанн»[10] оказались на западе, в частных коллекциях (последний — с 1997 года в Музее Гетти)[11], причем «Святого Марка» пришлось расчищать от поздних записей — пририсованного воротника. В сентябре 2013 года фонд Усманова приобрел «Святого Марка» для ГМИИ им. А. С. Пушкина (Москва)[12] (когда картину привозили в частную галерею в Москву, её посетила директор ГМИИ Ирина Антонова и сразу же выделила её среди прочих картин[13]), а в ноябре того же года передал её в музей.[14]
Сотрудница Эрмитажа Ирина Владимировна Линник, известная своими открытиями, осенью 1958 года просматривая запасные фонды Одесского Государственного музея Западного и Восточного искусства, обратила внимание на две необычные картины. В углу полотен сохранились крупные красные цифры — «фирменный» знак старинной эрмитажной каталогизации (№ 1895 у Луки и № 1896 у Матфея). Уже при первом осмотре картин Линник убедилась, что «беспримерная по своей смелости манера живописи, широкая и энергичная могла принадлежать только самому гениальному новатору живописной техники — Франсу Халсу»[6].
Картина была идентифицирована как работа Хальса, известная по источникам. Это единственное обращение Хальса к религиозным сюжетам, причём о существовании цикла долгое время было известно лишь по упоминаниям, которые считались потенциально недостоверными в некоторых каталогах[6]. Сам цикл считался утраченным.
Вскоре картина была отправлена на выставку в Москву, откуда была похищена[⇨]. После возвращения картине понадобилась реставрация[⇨]. В настоящий момент картина экспонируется в Одесском музее.
 |  |  |  |
| «Лука» (Одесса) | «Матфей» (Одесса) | «Марк» (Москва) | «Иоанн» (Лос-Анджелес) |
Кража
Весной 1965 года обе картины — «Луку» и «Матфея» привезли из Одессы в московский Пушкинский музей на выставку. 9 марта был санитарный день, когда музей закрыт для публики. На следующий день с утра было обнаружено исчезновение картины. Её варварски вырезали из рамы тупым ножом, вместо того чтобы профессионально отделить раму от подрамника, а затем отделить по внешнему периметру. Это была первая кража в ГМИИ с 1930-х годов, когда похитили картины Доссо Досси и Тициана.
Розыск поручили оперативникам МУРа. Руководителем группы назначен следователь Сергей Дерковский. Дело находилось на контроле в Прокуратуре СССР, куда Дерковского приглашали для докладов практически ежедневно[15].
Преступление было совершено через несколько недель после заявления министра культуры СССР Екатерины Фурцевой в заграничной командировке: «В Советском Союзе, в отличие от Запада — музеи не грабят».[16] Эта кража была первым крупным случаем преступления подобного рода в СССР. Кража едва не стоила ей министерского кресла. О преступлении советская общественность не знала. Факт преступления был засекречен[7].
Поиски
Обе картины цикла из одесского музея на выставке в Москве, 2012 Расследование поставили под особый контроль Министерства охраны общественного порядка РСФСР, однако в течение нескольких месяцев после кражи никаких следов картины найдено не было[7]. Было выдвинуто предположение, что «Святой Лука» украден по заказу, поскольку в ГМИИ множество не менее ценных экспонатов. Милиция отрабатывала всех иностранцев в Москве, интересовавшихся живописью. Например, бельгиец Жак Ванденберг, остановившийся в «Метрополе», попадает в разработку — к нему подсылают девушку, которая предлагает ему «рембрандта». Тот сначала соглашается, но на следующий день мгновенно срывается на родину, оборвав в глазах милиции важную ниточку[15].
Результата всё нет. Фурцева обращается к председателю КГБ Владимиру Семичастному, который передает дело КГБ. Также Фурцева постоянно давила на министра охраны общественного порядка Вадима Тикунова.
Другая ниточка основывалась на информации из Одессы: стало известным, что некий иностранец пытается вывезти какую-то картину без досмотра. В багаже гражданина ФРГ Курта Шварцхайнера было найдено полотно, купленное им у «одного одесского коллекционера», однако когда этого Тимошевского нашли, оказалось, что иностранцу всучили подделку, хотя и высочайшего уро
wikipedia.green
Лука Джордано – выдающийся художник расцвета барокко — EA Culture
180 лет назад, 18 октября 1634 года в Неаполе родился Лука Джордано, выдающийся художник периода расцвета барокко, олицетворяющий собой образ барочного живописца.
Портрет художника Луки Джордано. Книжная гравюра XVIII века.
Обладая незаурядным талантом, фантастическим трудолюбием и личной скромностью, Лука Джордано не просто работал с утра до ночи, но не раз жертвовал качеством ради темпа исполнения заказов, за что и был прозван недовольными коллегами Лука Фа-Престо – «Скоро».
Лука учился в родном Неаполе и в Риме, затем хотел учиться в Болонье и Флоренции, но там выяснилось, что ему готовы давать заказы, и больше он не учился, зато работал, не покладая рук. Кроме Рима, Болоньи и Флоренции, Лука работал на заказ в Париже и в испанских городах Мадриде, Толедо и Эскориале, но всегда возвращался в Неаполь, где и закончил жизнь талантливого трудяги, фрески которого разбросаны по стенам и куполам храмов в трех странах, а картины занимают достойное место в экспозициях практически всех ведущих художественных музеев мира.
Лука Джордано (1634–1705). Распятие Святого Петра. Около 1660 г. Масло, холст. 196х258 см. Галерея Академии, Венеция.
Лука Джордано (1634–1705). Воскресение. После 1665. Масло, холст. 114х116 см. Галерея Резиденции, Зальцбург.
Лука Джордано (1634–1705). Изгнание торговцев из храма. 1675. Масло, холст. 198х261 см. Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург.
Лука Джордано (1634–1705). Видения Соломона. 1693. Масло, холст. 245х361 см. Прадо, Мадрид.
Лука Джордано (1634–1705). Бегство в Египет. 1680-1685. Масло, холст. 204х192 см. Музей изобразительных искусств, Будапешт.
Лука Джордано (1634–1705). Поражение Сисары. 1693. Масло, холст. 102х130 см. Прадо, Мадрид.
Лука Джордано (1634–1705). Святой Михаил. Около 1683. Масло, холст. 198х147 см. Государственный Музей, Берлин.
Лука Джордано (1634–1705). Обручение Девы Марии. 1688. Масло, холст. 115х135 см. Лувр, Париж.
Лука Джордано (1634–1705). Похищение Европы. 1675-1677. Масло, холст. 205х304 см. Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург.
Лука Джордано (1634–1705). Кузница Вулкана. 1660. Масло, холст. 193х152 см. Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург.
Лука Джордано (1634–1705). Битва с кентаврами. 1688. Масло, холст. 255х390 см. Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург.
Лука Джордано (1634–1705). Суд Париса. Масло, холст. 232х182 см. Академия искусств, Вена.
Лука Джордано (1634–1705). Марс и Венера у Вулкана. Масло, холст. 232х182 см. Академия искусств, Вена.
Лука Джордано (1634–1705). Смерть Сенеки. 1684-1685. Масло, холст. 155х188 см. Лувр, Париж.
Лука Джордано (1634–1705). Посвящение Веласкеса. 1692-1700. Масло, холст. 205х182 см. Национальная галерея, Лондон.
eaculture.ru
Святой Лука (картина Халса) — Википедия РУ
Портрет художника и гравера Герарда Хоета Ст., отца первого задокументированного владельца «Святого Луки». Возможно, он также владел картиной, приобретя её ещё при жизни Хальса. Изначально картина являлась частью цикла изображений четырёх Евангелистов. Датируется искусствоведами Сеймуром Слайвом[2] и Клаусом Гриммом[1][3] серединой 1620-х годов.
Неизвестно, кто и для чего заказал картины. Цикл, возможно, был написан для католической или лютеранской церкви, хотя небольшой размер и интимный характер живописи позволяют предполагать, что они были сделаны для небольшой частной капеллы либо для нелегальной католической церкви (schuilkerk) в Гарлеме, или для частного дома. В Гарлеме католические службы были разрешены в апреле 1581 года, но домашние капеллы были и раньше[1]. Возможно, заказчиком был протестант либо же Хальс написал их для себя — так сделал Тербрюгген с аналогичным циклом и Рембрандт с апостолами. Гримм и Слайв соглашаются с тем, что заказ был частным, а не секулярным. До XVIII века полотна находились на родине художника. Первое письменное упоминание о цикле картин относится к 1760 году, когда они вошли в список наследства художника Герарда Хоета Мл.
| Дата | Владелец |
| до 1760 | Коллекция Gerard Hoet (II) (1698—1760). После его смерти имущество распродано. |
| 25—28.8.1760 | Продажа коллекции Gerard Hoet (II) у Franken & Thol, Гаага. Лот 134: «De vier Evangelisten, zynde vier Borst-Stukken met Handen, door F. Hals; hoog 26 1/2, breet 21 duimen». Цена — 120 флоринов, приобрел Jan Yver |
| Дата неизвестна | Приобретен F.W. baron van Borck (Амстердам), прусский коллекционер |
| 13.4.1771 | Анонимная продажа Rietmulder, Гаага (аукционный дом). Лот 34 «4 евангелиста» |
| 1.5.1771 | Приобретена обратно аукционером Jan Yver на анонимной продаже в аукционном доме H. de Winter & J. Yver, Амстердам, за 33 флорина. Ивер собирал вещи по заказу императрицы Екатерины II |
| 20.3.1812 | Передана в церковь (Крым) |
| после 1917 | Местонахождение неизвестно |
| с 1959 | Одесский музей западного и восточного искусства[4]. |
Затем они были приобретены в Голландии для Эрмитажа Екатериной Великой. В 1771 году корабли, транспортировавшие картины в числе других приобретений императрицы, попали в шторм: один из них затонул, а второй, с пробоиной, с трудом добрался до Петербурга (См. «Фрау Мария»; возможно, упоминание о чудесном спасении — легенда). В Эрмитаже картины попали в запасники как «не очень выдающиеся». В 1774 году они упоминаются в каталоге Эрмитажа, составленном Эрнстом Мюнихом[1].
В 1812 году куратор Эрмитажа Франц Лабенский по распоряжению Александра I отобрал 30 картин «для украшения католических храмов Таврической губернии». 30 марта 1812 года картины были отправлены на юг Российской империи. Возможно, в середине XIX века, во время сумятицы Крымской войны, цикл был разделён.[1].
В революционные годы, потрясшие Россию начала ХΧ века, работы были утеряны. Только в 1958 году «Лука» вновь объявился. Его увидел на одесском рынке «Привоз» местный коллекционер и сообщил об этом в музей. Полотно было куплено у старушки, продававшей его, по воспоминаниям режиссёра Анатолия Бобровского, за 9 рублей, хотя та просила за него 6 рублей. В запасниках одесского Музея западного и восточного искусства было найдено ещё одно подобное полотно. Возможно, история о покупке на рынке является легендой[5], и две картины не разлучались, По другим источникам, обе картины поступили в 1920 году из Одесской картинной галереи русского искусства[6]. Их автором считался тогда анонимный русский художник XIX века.
 | История «Святого Луки» является очень наглядной иллюстрацией судьбы произведений искусства при советской власти[7]. |  |
Две недостающие картины цикла — «Марк»[4][8][9] и «Иоанн»[10] - оказались на Западе, в частных коллекциях (последний — с 1997 года в Музее Гетти)[11], причем «Святого Марка» пришлось расчищать от позднее пририсованного воротника. В сентябре 2013 года фонд Усманова приобрел «Святого Марка» для ГМИИ им. А. С. Пушкина (Москва)[12] (Частную галерею в Москве, куда привезли картину, посетила директор ГМИИ Ирина Антонова и сразу же выделила её среди прочих полотен[13]), а в ноябре того же года передал её в музей.[14]
Сотрудница Эрмитажа Ирина Владимировна Линник, известная своими открытиями, осенью 1958 года, просматривая запасные фонды Одесского Государственного Музея западного и восточного искусства, обратила внимание на две необычные картины. В углу полотен сохранились крупные красные цифры — «фирменный» знак старинной эрмитажной каталогизации (№ 1895 - у Луки и № 1896 - у Матфея). Уже при первом осмотре картин Линник убедилась, что «беспримерная по своей смелости манера живописи, широкая и энергичная могла принадлежать только самому гениальному новатору живописной техники — Франсу Хальсу»[6].
Картина была идентифицирована как работа Хальса, известная по источникам. Это единственное обращение Хальса к религиозным сюжетам, причём о существовании цикла долгое время было известно лишь по упоминаниям, которые считались потенциально недостоверными в некоторых каталогах[6]. Сам цикл считался утраченным.
Вскоре картина была отправлена на выставку в Москву, откуда была похищена[⇨]. После возвращения картине понадобилась реставрация[⇨]. В настоящий момент картина экспонируется в одесском Музее западного и восточного искусства.
| «Лука» (Одесса) | «Матфей» (Одесса) | «Марк» (Москва) | «Иоанн» (Лос-Анджелес) |
Кража
Весной 1965 года обе картины — «Луку» и «Матфея» - привезли из Одессы в московский Пушкинский музей на выставку. 9 марта был санитарный день, когда музей закрыт для публики. Утром следующего дня было обнаружена кража картины. Её варварски вырезали из рамы тупым ножом, вместо того, чтобы отделить раму сначала от подрамника, а затем полотно - по внешнему периметру. Это была первая кража в ГМИИ с 1930-х годов, когда похитили картины Доссо Досси и Тициана.
Розыск поручили оперативникам МУРа. Руководителем группы был назначен следователь Сергей Дерковский. Дело находилось на контроле в Прокуратуре СССР, куда Дерковского приглашали для докладов практически ежедневно[15].
Преступление было совершено через несколько недель после заявления министра культуры СССР Екатерины Фурцевой, находящейся в заграничной командировке: «В Советском Союзе, в отличие от Запада — музеи не грабят».[16] Эта кража была первым крупным случаем преступления подобного рода в СССР. Кража едва не стоила Фурцевой министерского кресла. О преступлении советская общественность не знала. Факт преступления был засекречен[7].
Поиски
Обе картины цикла из одесского музея на выставке в Москве, 2012 Расследование поставили под особый контроль Генеральной прокуратуры СССР и Министерства охраны общественного порядка РСФСР (тогдашнее МВД), однако в течение нескольких месяцев после кражи никаких следов картины небыло обнаружено[7]. Было выдвинуто предположение, что «Святой Лука» украден по заказу, поскольку в ГМИИ находятся не менее ценные экспонаты. Милиция отрабатывала всех иностранцев в Москве, интересовавшихся живописью. Под подозрение попал бельгиец Жак Ванденберг, искусствовед, остановившийся в «Метрополе». Он часами простаивал перед картинами голландских живописцев, что-то помечая в своем блокноте. К нему подсылают девушку-агента, которая, представившись дочерью подпольного коллекционера, предлагает приобрести у неё «Рембранта» (мастерски сделанную копию). Бельгиец просит время на раздумье, но на следующий день спешно покидает СССР, оборвав, как предполагалось, важную ниточку в расследовании кражи.[15].
Поскольку положительных результатов в розыске не было, Фурцева обращается к председателю КГБ Владимиру Семичастному, который забирает дело в КГБ. Фурцева постоянно «давила» на министра охраны общественного порядка Вадима Тикунова, требуя найти картину.
Другая ниточка тянулась в Одессу, где некий иностранец пытался вывезти неизвестную картину без досмотра. В багаже гражданина ФРГ Курта Шварцхайнера было найдено полотно, купленное им у «одного одесского коллекционера». Им оказался некий Томашевский, который после задержания сообщил, что проданная иностранцу картина - фальшивка. Проведённая экспертиза подтвердила его слова . И фальшивку, и другие картины в коллекции дилера, выполнил на высоком уровне копиист-студент Николай Иванчук[15].
В итоге дело зашло в тупик.
Разгадка
Магазин «Грампластинки» на Калининском проспекте расположен рядом с Московским домом книги на Новом Арбате Преступление было раскрыто благодаря ошибке преступника. Почти через полгода после кражи, в августе[17], отчаявшийся вор выбрал в толпе возле магазина «Грампластинки», что на Калининском проспекте, одетого «по-западному» мужчину и предложил ему купить полотно старого мастера «уровня Рембрандта» всего за 100 тысяч рублей. Одетым «по-западному» человеком оказался сотрудник советского посольства в ФРГ, являвшийся также сотрудником КГБ. Он сразу понял важность предложения и сказал, что сам он живописью не интересуется, но готов найти покупателя. Была разработана спецоперация[15], одним из участников которой был Александр Громов, в 1965 г. — старший уполномоченный 2-го Главного управления КГБ[17].
Следующая встреча была назначена у бассейна «Москва» в субботу, 28 августа. На роль покупателя подобрали Леонида Краснова, сотрудника внешней разведки, блестяще владевшего немецким [17]. Встреча состоялась у столовой, на улице Метростроевской. После торга молодой человек согласился продать картину за 60 тыс. рублей. После окончания встречи за преступником велась слежка, которая длилась недолго — до служебного входа Пушкинского музея, что привело сыщиков в изумление[15]. Через 40 минут объект наблюдения отправился на улицу Маркса и Энгельса и зашел в подъезд одного из домов.
Личность молодого человека была установлена. Им оказался Валерий Волков, 27 лет, по образованию — столяр-мебельщик, в 1957 году осуждённый за кражу личного имущества и освобождённый досрочно, в 1963 году принят на работу помощником реставратора в Музей изобразительных искусств имени Пушкина по подложному диплому.[15].
«Вся эта история должна была быть очень травматичной для спецслужб. И милиция, и КГБ действовали крайне неэффективно: они искали картину везде, где только могли, в то время как музейный работник в течение года скрывал её за печкой в своей квартире»[7].
Mercedes-Benz W113 — эта модель мерседеса в 1965 году входила в число моднейших На решающую встречу сотрудники КГБ прибыли на «Мерседесе» последней модели с автомобильными номерами ФРГ, взятом из автопарка КГБ. Волков предложил «покупателю» пройтись пешком вместе с ним. За ними последовали сотрудники наружного наблюдения («наружка»), которые в одном из переулков упустили объект. По словам Краснова, Волков провёл его арбатскими переулками к двухэтажному старинному особнячку, где находилась квартира Изольды, девушки Волкова. Там их встретил подросток, который молча вынес из кухни газетный свёрток. Служба наружного наблюдения нашла Краснова и Волкова только через час. В руках у Волкова была картонная коробка, которую ему дал Краснов. Волкова арестовали на улице Метростроевской (ныне - Остоженка) с коробкой в руках. Сам Краснов ушёл — продавец не должен был догадаться, что иностранец - подставной. Волков, находясь в машине КГБ, увидел застрявший «Мерседес» Краснова, который никто не ловил. Это, вероятно, позволило Волкову догадаться о том, что его ловко заманили в ловушку[17].
Позже выяснилось, что Волков, мечтавший поступить в Суриковское училище, не смог этого сделать из-за судимости. Продолжая испытывать тягу к прекрасному, он устроился в ГМИИ. Для этого требовалось высшее образование, и ему понадобился фальшивый диплом. Личная жизнь и ухаживание за девушкой привели к растущим долгам. Именно в то время с Волковым, предположительно, познакомился коллекционер Валерий Алексеев[15] и обещал ему помочь с дипломом за 1000 рублей[17].
Предположительно, Алексеев подготовил Волкова к краже: рассказал, как правильно вырезать и хранить картину, дал новую обувь, чтобы его не могли выследить собаки-ищейки. Он же и забрал у Волкова украденную картину и держал её у себя несколько месяцев, пока шло безрезультатный поиск. Когда отдел кадров ГМИИ в ультимативной форме потребовал от Волкова диплом, тот, предположительно, пришёл к Алексееву за деньгами и документами, но, не получив ни того ни другого, забрал «Святого Луку». Дальнейшие нелепые шаги по продаже шедевра и привели вора к аресту[17].
По мнению следователя, Алексеев склонил Волкова к краже, получив заказ от неизвестного иностранного коллекционера либо советского подпольного миллионера, личность которого не установлена. Алексеев — ныне известный респектабельный коллекционер — решительно открестился от своей причастности к краже: «Я не имею никакого отношения к похищению картины „Евангелист Лука“, считаю всё случившееся провокацией, направленной против советских коллекционеров живописи. КГБ просто „пристегнул“ меня к этому делу. Я понятия не имею, где была картина, как её нашли…». Алексеева, утверждавшего, что его оговорили и он ничего не помнит, направили на экспертизу в Институт судебной психиатрии имени Сербского, где признали, что он не в состоянии отвечать за свои поступки[15].
Волков получил 10 лет лишения свободы (суд состоялся 21-22 февраля 1966 года). С осуждённого взыскали 901 рубль за реставрацию полотна, которое приглашённый эксперт оценил в 120 тыс. рублей[17]. Вина Алексеева не была доказана.
В 2008 году «Святой Лука» находился в музее, когда было украдено соседнее полотно - повторение «Поцелуя Иуды» Караваджо.
Картина до реставрации Реставрация
Холст оказался сильно повреждённым из-за плохих условий хранения. Бесценное полотно было свернуто похитителем в трубку, отчего по всему его красочному слою пошли мощные горизонтальные трещины, и почти полгода пролежало в таком виде в деревянном доме за печкой в сухости и тепле. Согласно выводу специалистов, проводивших осмотр, фактически полотно было утеряно безвозвратно.
Для спасения шедевра была проведена его реставрация, продлившаяся больше двух с половиной лет. Её провёл один из лучших реставраторов страны Степан Чураков, успешно реставрирующий полотна, принадлежащие Дрезденской галерее[15]. После реставрации картина была возращена одесскому Музею западного и восточного искусства.
Фильм «Возвращение „Святого Луки“»
В 1970 году в СССР был снят фильм «Возвращение „Святого Луки“». Этот детектив был посвящён краже картины и успешному и её возвращению. Его сценарий не воспроизводил реальные факты. Титр «основано на реальных событиях» в фильме отсутствовал, и лента была воспринята публикой как художественное произведение, основанное на вымысле[7].
«В действительности, конечно же, широкая общественность пребывала в полном неведении относительно кражи. Тем не менее, правду нельзя было скрыть, поэтому понадобился ещё один механизм. История фильма „Похищение Святого Луки“ соблюдает классический механизм сокрытия истины путём выставления её на самом видном месте, — процедура, воплощенная в рассказе Эдгара По „Украденное письмо“. Так же, как лучший способ скрыть украденное письмо — это повесить его на стену, лучший способ скрыть скандальную кражу — это снять про неё художественный фильм без упоминания, что он основан на реальных событиях. Фильм должен был фикционализировать реальную историю и таким образом представить её недостоверной»[7].
История, изложенная в фильме, являлась не правдивой, а правдоподобной.
| | …именно правдоподобная. Реальная история была одновременно и проще, и запутанней. Совпадают только два факта — «Святого Луку» действительно украли из Пушкинского музея. А потом портрет действительно был найден и возвращен в музей[17]. | |
На выставке в 2012 году По фильму, вором был опытный уголовник, которого нанял подпольный советский антиквар, получивший заказ на картину от западного арт-дилера в Москве. Антиквар снабжает похитителя картой музея. Полковник Зорин успешно раскрывает преступление, изучив подпольный художественный мир Москвы. В реальности подпольный рынок произведений искусства был перетряхнут основательно, но безрезультатно.
Заслуга в раскрытии преступления здесь принадлежит не КГБ, а милиции, что вполне соответствовала проводимому под покровительством министра внутренних дел Щёлокова восхвалению советской милиции в кинематографе. Перед премьерой Щёлоков показал фильм Брежневу в его личной резиденции в Завидове[16].
| Кражу совершил беглый вор-рецидивист | Кражу совершил сотрудник музея |
| Картину украли в ночное время | Картину украли в санитарный день |
| Картину нашли благодаря скрупулёзной работе органов | Картину нашли благодаря случайности |
| Преступника арестовала милиция | Преступника арестовал КГБ |
| Все заканчивается на морском теплоходе | Все заканчивается на Остоженке |
| Заказчик был наказан | Предполагаемый заказчик получил справку из Института психиатрии и остался на свободе |
| | Милицейский детектив получился захватывающим, но сильно искажающим реальность — «ненужные» факты и ошибки государства скрыты, порок наказан, добродетель торжествует, КГБ не упомянуто[5]. | |
Реализация этого фильма привела к далеко идущим последствиям для советского кинематографа и, в частности, для советского детективного жанра. Тема кражи произведений искусства, которая ранее отсутствовала в советской массовой культуре, была легитимизирована как полноправная составляющая жанра.
В фильме в качестве украденного шедевра использована копия, мастерски написанная сотрудником одесского музея Олегом Соколовым[15].
Документальные фильмы
- Фильм из цикла «Следствие вели…». Серия «Возвращение Святого Луки. Современная версия» (2006). Телеканал «НТВ».
- Фильм из цикла «Живая история». Серия «Похищение Святого Луки»
http-wikipediya.ru
Святой Лука (картина Халса) — википедия орг
Портрет художника и гравера Герарда Хоета Ст., отца первого задокументированного владельца «Святого Луки». Возможно, он также владел картиной, приобретя её ещё при жизни Хальса. Изначально картина являлась частью цикла изображений четырёх Евангелистов. Датируется искусствоведами Сеймуром Слайвом[2] и Клаусом Гриммом[1][3] серединой 1620-х годов.
Неизвестно, кто и для чего заказал картины. Цикл, возможно, был написан для католической или лютеранской церкви, хотя небольшой размер и интимный характер живописи позволяют предполагать, что они были сделаны для небольшой частной капеллы либо для нелегальной католической церкви (schuilkerk) в Гарлеме, или для частного дома. В Гарлеме католические службы были разрешены в апреле 1581 года, но домашние капеллы были и раньше[1]. Возможно, заказчиком был протестант либо же Хальс написал их для себя — так сделал Тербрюгген с аналогичным циклом и Рембрандт с апостолами. Гримм и Слайв соглашаются с тем, что заказ был частным, а не секулярным. До XVIII века полотна находились на родине художника. Первое письменное упоминание о цикле картин относится к 1760 году, когда они вошли в список наследства художника Герарда Хоета Мл.
| Дата | Владелец |
| до 1760 | Коллекция Gerard Hoet (II) (1698—1760). После его смерти имущество распродано. |
| 25—28.8.1760 | Продажа коллекции Gerard Hoet (II) у Franken & Thol, Гаага. Лот 134: «De vier Evangelisten, zynde vier Borst-Stukken met Handen, door F. Hals; hoog 26 1/2, breet 21 duimen». Цена — 120 флоринов, приобрел Jan Yver |
| Дата неизвестна | Приобретен F.W. baron van Borck (Амстердам), прусский коллекционер |
| 13.4.1771 | Анонимная продажа Rietmulder, Гаага (аукционный дом). Лот 34 «4 евангелиста» |
| 1.5.1771 | Приобретена обратно аукционером Jan Yver на анонимной продаже в аукционном доме H. de Winter & J. Yver, Амстердам, за 33 флорина. Ивер собирал вещи по заказу императрицы Екатерины II |
| 20.3.1812 | Передана в церковь (Крым) |
| после 1917 | Местонахождение неизвестно |
| с 1959 | Одесский музей западного и восточного искусства[4]. |
Затем они были приобретены в Голландии для Эрмитажа Екатериной Великой. В 1771 году корабли, транспортировавшие картины в числе других приобретений императрицы, попали в шторм: один из них затонул, а второй, с пробоиной, с трудом добрался до Петербурга (См. «Фрау Мария»; возможно, упоминание о чудесном спасении — легенда). В Эрмитаже картины попали в запасники как «не очень выдающиеся». В 1774 году они упоминаются в каталоге Эрмитажа, составленном Эрнстом Мюнихом[1].
В 1812 году куратор Эрмитажа Франц Лабенский по распоряжению Александра I отобрал 30 картин «для украшения католических храмов Таврической губернии». 30 марта 1812 года картины были отправлены на юг Российской империи. Возможно, в середине XIX века, во время сумятицы Крымской войны, цикл был разделён.[1].
В революционные годы, потрясшие Россию начала ХΧ века, работы были утеряны. Только в 1958 году «Лука» вновь объявился. Его увидел на одесском рынке «Привоз» местный коллекционер и сообщил об этом в музей. Полотно было куплено у старушки, продававшей его, по воспоминаниям режиссёра Анатолия Бобровского, за 9 рублей, хотя та просила за него 6 рублей. В запасниках одесского Музея западного и восточного искусства было найдено ещё одно подобное полотно. Возможно, история о покупке на рынке является легендой[5], и две картины не разлучались, По другим источникам, обе картины поступили в 1920 году из Одесской картинной галереи русского искусства[6]. Их автором считался тогда анонимный русский художник XIX века.
| | История «Святого Луки» является очень наглядной иллюстрацией судьбы произведений искусства при советской власти[7]. | |
Две недостающие картины цикла — «Марк»[4][8][9] и «Иоанн»[10] - оказались на Западе, в частных коллекциях (последний — с 1997 года в Музее Гетти)[11], причем «Святого Марка» пришлось расчищать от позднее пририсованного воротника. В сентябре 2013 года фонд Усманова приобрел «Святого Марка» для ГМИИ им. А. С. Пушкина (Москва)[12] (Частную галерею в Москве, куда привезли картину, посетила директор ГМИИ Ирина Антонова и сразу же выделила её среди прочих полотен[13]), а в ноябре того же года передал её в музей.[14]
Сотрудница Эрмитажа Ирина Владимировна Линник, известная своими открытиями, осенью 1958 года, просматривая запасные фонды Одесского Государственного Музея западного и восточного искусства, обратила внимание на две необычные картины. В углу полотен сохранились крупные красные цифры — «фирменный» знак старинной эрмитажной каталогизации (№ 1895 - у Луки и № 1896 - у Матфея). Уже при первом осмотре картин Линник убедилась, что «беспримерная по своей смелости манера живописи, широкая и энергичная могла принадлежать только самому гениальному новатору живописной техники — Франсу Хальсу»[6].
Картина была идентифицирована как работа Хальса, известная по источникам. Это единственное обращение Хальса к религиозным сюжетам, причём о существовании цикла долгое время было известно лишь по упоминаниям, которые считались потенциально недостоверными в некоторых каталогах[6]. Сам цикл считался утраченным.
Вскоре картина была отправлена на выставку в Москву, откуда была похищена[⇨]. После возвращения картине понадобилась реставрация[⇨]. В настоящий момент картина экспонируется в одесском Музее западного и восточного искусства.
| «Лука» (Одесса) | «Матфей» (Одесса) | «Марк» (Москва) | «Иоанн» (Лос-Анджелес) |
Кража
Весной 1965 года обе картины — «Луку» и «Матфея» - привезли из Одессы в московский Пушкинский музей на выставку. 9 марта был санитарный день, когда музей закрыт для публики. Утром следующего дня было обнаружена кража картины. Её варварски вырезали из рамы тупым ножом, вместо того, чтобы отделить раму сначала от подрамника, а затем полотно - по внешнему периметру. Это была первая кража в ГМИИ с 1930-х годов, когда похитили картины Доссо Досси и Тициана.
Розыск поручили оперативникам МУРа. Руководителем группы был назначен следователь Сергей Дерковский. Дело находилось на контроле в Прокуратуре СССР, куда Дерковского приглашали для докладов практически ежедневно[15].
Преступление было совершено через несколько недель после заявления министра культуры СССР Екатерины Фурцевой, находящейся в заграничной командировке: «В Советском Союзе, в отличие от Запада — музеи не грабят».[16] Эта кража была первым крупным случаем преступления подобного рода в СССР. Кража едва не стоила Фурцевой министерского кресла. О преступлении советская общественность не знала. Факт преступления был засекречен[7].
Поиски
Обе картины цикла из одесского музея на выставке в Москве, 2012 Расследование поставили под особый контроль Генеральной прокуратуры СССР и Министерства охраны общественного порядка РСФСР (тогдашнее МВД), однако в течение нескольких месяцев после кражи никаких следов картины небыло обнаружено[7]. Было выдвинуто предположение, что «Святой Лука» украден по заказу, поскольку в ГМИИ находятся не менее ценные экспонаты. Милиция отрабатывала всех иностранцев в Москве, интересовавшихся живописью. Под подозрение попал бельгиец Жак Ванденберг, искусствовед, остановившийся в «Метрополе». Он часами простаивал перед картинами голландских живописцев, что-то помечая в своем блокноте. К нему подсылают девушку-агента, которая, представившись дочерью подпольного коллекционера, предлагает приобрести у неё «Рембранта» (мастерски сделанную копию). Бельгиец просит время на раздумье, но на следующий день спешно покидает СССР, оборвав, как предполагалось, важную ниточку в расследовании кражи.[15].
Поскольку положительных результатов в розыске не было, Фурцева обращается к председателю КГБ Владимиру Семичастному, который забирает дело в КГБ. Фурцева постоянно «давила» на министра охраны общественного порядка Вадима Тикунова, требуя найти картину.
Другая ниточка тянулась в Одессу, где некий иностранец пытался вывезти неизвестную картину без досмотра. В багаже гражданина ФРГ Курта Шварцхайнера было найдено полотно, купленное им у «одного одесского коллекционера». Им оказался некий Томашевский, который после задержания сообщил, что проданная иностранцу картина - фальшивка. Проведённая экспертиза подтвердила его слова . И фальшивку, и другие картины в коллекции дилера, выполнил на высоком уровне копиист-студент Николай Иванчук[15].
В итоге дело зашло в тупик.
Разгадка
Магазин «Грампластинки» на Калининском проспекте расположен рядом с Московским домом книги на Новом Арбате Преступление было раскрыто благодаря ошибке преступника. Почти через полгода после кражи, в августе[17], отчаявшийся вор выбрал в толпе возле магазина «Грампластинки», что на Калининском проспекте, одетого «по-западному» мужчину и предложил ему купить полотно старого мастера «уровня Рембрандта» всего за 100 тысяч рублей. Одетым «по-западному» человеком оказался сотрудник советского посольства в ФРГ, являвшийся также сотрудником КГБ. Он сразу понял важность предложения и сказал, что сам он живописью не интересуется, но готов найти покупателя. Была разработана спецоперация[15], одним из участников которой был Александр Громов, в 1965 г. — старший уполномоченный 2-го Главного управления КГБ[17].
Следующая встреча была назначена у бассейна «Москва» в субботу, 28 августа. На роль покупателя подобрали Леонида Краснова, сотрудника внешней разведки, блестяще владевшего немецким [17]. Встреча состоялась у столовой, на улице Метростроевской. После торга молодой человек согласился продать картину за 60 тыс. рублей. После окончания встречи за преступником велась слежка, которая длилась недолго — до служебного входа Пушкинского музея, что привело сыщиков в изумление[15]. Через 40 минут объект наблюдения отправился на улицу Маркса и Энгельса и зашел в подъезд одного из домов.
Личность молодого человека была установлена. Им оказался Валерий Волков, 27 лет, по образованию — столяр-мебельщик, в 1957 году осуждённый за кражу личного имущества и освобождённый досрочно, в 1963 году принят на работу помощником реставратора в Музей изобразительных искусств имени Пушкина по подложному диплому.[15].
«Вся эта история должна была быть очень травматичной для спецслужб. И милиция, и КГБ действовали крайне неэффективно: они искали картину везде, где только могли, в то время как музейный работник в течение года скрывал её за печкой в своей квартире»[7].
Mercedes-Benz W113 — эта модель мерседеса в 1965 году входила в число моднейших На решающую встречу сотрудники КГБ прибыли на «Мерседесе» последней модели с автомобильными номерами ФРГ, взятом из автопарка КГБ. Волков предложил «покупателю» пройтись пешком вместе с ним. За ними последовали сотрудники наружного наблюдения («наружка»), которые в одном из переулков упустили объект. По словам Краснова, Волков провёл его арбатскими переулками к двухэтажному старинному особнячку, где находилась квартира Изольды, девушки Волкова. Там их встретил подросток, который молча вынес из кухни газетный свёрток. Служба наружного наблюдения нашла Краснова и Волкова только через час. В руках у Волкова была картонная коробка, которую ему дал Краснов. Волкова арестовали на улице Метростроевской (ныне - Остоженка) с коробкой в руках. Сам Краснов ушёл — продавец не должен был догадаться, что иностранец - подставной. Волков, находясь в машине КГБ, увидел застрявший «Мерседес» Краснова, который никто не ловил. Это, вероятно, позволило Волкову догадаться о том, что его ловко заманили в ловушку[17].
Позже выяснилось, что Волков, мечтавший поступить в Суриковское училище, не смог этого сделать из-за судимости. Продолжая испытывать тягу к прекрасному, он устроился в ГМИИ. Для этого требовалось высшее образование, и ему понадобился фальшивый диплом. Личная жизнь и ухаживание за девушкой привели к растущим долгам. Именно в то время с Волковым, предположительно, познакомился коллекционер Валерий Алексеев[15] и обещал ему помочь с дипломом за 1000 рублей[17].
Предположительно, Алексеев подготовил Волкова к краже: рассказал, как правильно вырезать и хранить картину, дал новую обувь, чтобы его не могли выследить собаки-ищейки. Он же и забрал у Волкова украденную картину и держал её у себя несколько месяцев, пока шло безрезультатный поиск. Когда отдел кадров ГМИИ в ультимативной форме потребовал от Волкова диплом, тот, предположительно, пришёл к Алексееву за деньгами и документами, но, не получив ни того ни другого, забрал «Святого Луку». Дальнейшие нелепые шаги по продаже шедевра и привели вора к аресту[17].
По мнению следователя, Алексеев склонил Волкова к краже, получив заказ от неизвестного иностранного коллекционера либо советского подпольного миллионера, личность которого не установлена. Алексеев — ныне известный респектабельный коллекционер — решительно открестился от своей причастности к краже: «Я не имею никакого отношения к похищению картины „Евангелист Лука“, считаю всё случившееся провокацией, направленной против советских коллекционеров живописи. КГБ просто „пристегнул“ меня к этому делу. Я понятия не имею, где была картина, как её нашли…». Алексеева, утверждавшего, что его оговорили и он ничего не помнит, направили на экспертизу в Институт судебной психиатрии имени Сербского, где признали, что он не в состоянии отвечать за свои поступки[15].
Волков получил 10 лет лишения свободы (суд состоялся 21-22 февраля 1966 года). С осуждённого взыскали 901 рубль за реставрацию полотна, которое приглашённый эксперт оценил в 120 тыс. рублей[17]. Вина Алексеева не была доказана.
В 2008 году «Святой Лука» находился в музее, когда было украдено соседнее полотно - повторение «Поцелуя Иуды» Караваджо.
Картина до реставрации Реставрация
Холст оказался сильно повреждённым из-за плохих условий хранения. Бесценное полотно было свернуто похитителем в трубку, отчего по всему его красочному слою пошли мощные горизонтальные трещины, и почти полгода пролежало в таком виде в деревянном доме за печкой в сухости и тепле. Согласно выводу специалистов, проводивших осмотр, фактически полотно было утеряно безвозвратно.
Для спасения шедевра была проведена его реставрация, продлившаяся больше двух с половиной лет. Её провёл один из лучших реставраторов страны Степан Чураков, успешно реставрирующий полотна, принадлежащие Дрезденской галерее[15]. После реставрации картина была возращена одесскому Музею западного и восточного искусства.
Фильм «Возвращение „Святого Луки“»
В 1970 году в СССР был снят фильм «Возвращение „Святого Луки“». Этот детектив был посвящён краже картины и успешному и её возвращению. Его сценарий не воспроизводил реальные факты. Титр «основано на реальных событиях» в фильме отсутствовал, и лента была воспринята публикой как художественное произведение, основанное на вымысле[7].
«В действительности, конечно же, широкая общественность пребывала в полном неведении относительно кражи. Тем не менее, правду нельзя было скрыть, поэтому понадобился ещё один механизм. История фильма „Похищение Святого Луки“ соблюдает классический механизм сокрытия истины путём выставления её на самом видном месте, — процедура, воплощенная в рассказе Эдгара По „Украденное письмо“. Так же, как лучший способ скрыть украденное письмо — это повесить его на стену, лучший способ скрыть скандальную кражу — это снять про неё художественный фильм без упоминания, что он основан на реальных событиях. Фильм должен был фикционализировать реальную историю и таким образом представить её недостоверной»[7].
История, изложенная в фильме, являлась не правдивой, а правдоподобной.
| | …именно правдоподобная. Реальная история была одновременно и проще, и запутанней. Совпадают только два факта — «Святого Луку» действительно украли из Пушкинского музея. А потом портрет действительно был найден и возвращен в музей[17]. | |
На выставке в 2012 году По фильму, вором был опытный уголовник, которого нанял подпольный советский антиквар, получивший заказ на картину от западного арт-дилера в Москве. Антиквар снабжает похитителя картой музея. Полковник Зорин успешно раскрывает преступление, изучив подпольный художественный мир Москвы. В реальности подпольный рынок произведений искусства был перетряхнут основательно, но безрезультатно.
Заслуга в раскрытии преступления здесь принадлежит не КГБ, а милиции, что вполне соответствовала проводимому под покровительством министра внутренних дел Щёлокова восхвалению советской милиции в кинематографе. Перед премьерой Щёлоков показал фильм Брежневу в его личной резиденции в Завидове[16].
| Кражу совершил беглый вор-рецидивист | Кражу совершил сотрудник музея |
| Картину украли в ночное время | Картину украли в санитарный день |
| Картину нашли благодаря скрупулёзной работе органов | Картину нашли благодаря случайности |
| Преступника арестовала милиция | Преступника арестовал КГБ |
| Все заканчивается на морском теплоходе | Все заканчивается на Остоженке |
| Заказчик был наказан | Предполагаемый заказчик получил справку из Института психиатрии и остался на свободе |
| | Милицейский детектив получился захватывающим, но сильно искажающим реальность — «ненужные» факты и ошибки государства скрыты, порок наказан, добродетель торжествует, КГБ не упомянуто[5]. | |
Реализация этого фильма привела к далеко идущим последствиям для советского кинематографа и, в частности, для советского детективного жанра. Тема кражи произведений искусства, которая ранее отсутствовала в советской массовой культуре, была легитимизирована как полноправная составляющая жанра.
В фильме в качестве украденного шедевра использована копия, мастерски написанная сотрудником одесского музея Олегом Соколовым[15].
Документальные фильмы
- Фильм из цикла «Следствие вели…». Серия «Возвращение Святого Луки. Современная версия» (2006). Телеканал «НТВ».
- Фильм из цикла «Живая история». Серия «Похищение Святого Луки»
www-wikipediya.ru
Святой Лука (картина Халса) — википедия фото
Портрет художника и гравера Герарда Хоета Ст., отца первого задокументированного владельца «Святого Луки». Возможно, он также владел картиной, приобретя её ещё при жизни Хальса. Изначально картина являлась частью цикла изображений четырёх Евангелистов. Датируется искусствоведами Сеймуром Слайвом[2] и Клаусом Гриммом[1][3] серединой 1620-х годов.
Неизвестно, кто и для чего заказал картины. Цикл, возможно, был написан для католической или лютеранской церкви, хотя небольшой размер и интимный характер живописи позволяют предполагать, что они были сделаны для небольшой частной капеллы либо для нелегальной католической церкви (schuilkerk) в Гарлеме, или для частного дома. В Гарлеме католические службы были разрешены в апреле 1581 года, но домашние капеллы были и раньше[1]. Возможно, заказчиком был протестант либо же Хальс написал их для себя — так сделал Тербрюгген с аналогичным циклом и Рембрандт с апостолами. Гримм и Слайв соглашаются с тем, что заказ был частным, а не секулярным. До XVIII века полотна находились на родине художника. Первое письменное упоминание о цикле картин относится к 1760 году, когда они вошли в список наследства художника Герарда Хоета Мл.
| Дата | Владелец |
| до 1760 | Коллекция Gerard Hoet (II) (1698—1760). После его смерти имущество распродано. |
| 25—28.8.1760 | Продажа коллекции Gerard Hoet (II) у Franken & Thol, Гаага. Лот 134: «De vier Evangelisten, zynde vier Borst-Stukken met Handen, door F. Hals; hoog 26 1/2, breet 21 duimen». Цена — 120 флоринов, приобрел Jan Yver |
| Дата неизвестна | Приобретен F.W. baron van Borck (Амстердам), прусский коллекционер |
| 13.4.1771 | Анонимная продажа Rietmulder, Гаага (аукционный дом). Лот 34 «4 евангелиста» |
| 1.5.1771 | Приобретена обратно аукционером Jan Yver на анонимной продаже в аукционном доме H. de Winter & J. Yver, Амстердам, за 33 флорина. Ивер собирал вещи по заказу императрицы Екатерины II |
| 20.3.1812 | Передана в церковь (Крым) |
| после 1917 | Местонахождение неизвестно |
| с 1959 | Одесский музей западного и восточного искусства[4]. |
Затем они были приобретены в Голландии для Эрмитажа Екатериной Великой. В 1771 году корабли, транспортировавшие картины в числе других приобретений императрицы, попали в шторм: один из них затонул, а второй, с пробоиной, с трудом добрался до Петербурга (См. «Фрау Мария»; возможно, упоминание о чудесном спасении — легенда). В Эрмитаже картины попали в запасники как «не очень выдающиеся». В 1774 году они упоминаются в каталоге Эрмитажа, составленном Эрнстом Мюнихом[1].
В 1812 году куратор Эрмитажа Франц Лабенский по распоряжению Александра I отобрал 30 картин «для украшения католических храмов Таврической губернии». 30 марта 1812 года картины были отправлены на юг Российской империи. Возможно, в середине XIX века, во время сумятицы Крымской войны, цикл был разделён.[1].
В революционные годы, потрясшие Россию начала ХΧ века, работы были утеряны. Только в 1958 году «Лука» вновь объявился. Его увидел на одесском рынке «Привоз» местный коллекционер и сообщил об этом в музей. Полотно было куплено у старушки, продававшей его, по воспоминаниям режиссёра Анатолия Бобровского, за 9 рублей, хотя та просила за него 6 рублей. В запасниках одесского Музея западного и восточного искусства было найдено ещё одно подобное полотно. Возможно, история о покупке на рынке является легендой[5], и две картины не разлучались, По другим источникам, обе картины поступили в 1920 году из Одесской картинной галереи русского искусства[6]. Их автором считался тогда анонимный русский художник XIX века.
| | История «Святого Луки» является очень наглядной иллюстрацией судьбы произведений искусства при советской власти[7]. | |
Две недостающие картины цикла — «Марк»[4][8][9] и «Иоанн»[10] - оказались на Западе, в частных коллекциях (последний — с 1997 года в Музее Гетти)[11], причем «Святого Марка» пришлось расчищать от позднее пририсованного воротника. В сентябре 2013 года фонд Усманова приобрел «Святого Марка» для ГМИИ им. А. С. Пушкина (Москва)[12] (Частную галерею в Москве, куда привезли картину, посетила директор ГМИИ Ирина Антонова и сразу же выделила её среди прочих полотен[13]), а в ноябре того же года передал её в музей.[14]
Сотрудница Эрмитажа Ирина Владимировна Линник, известная своими открытиями, осенью 1958 года, просматривая запасные фонды Одесского Государственного Музея западного и восточного искусства, обратила внимание на две необычные картины. В углу полотен сохранились крупные красные цифры — «фирменный» знак старинной эрмитажной каталогизации (№ 1895 - у Луки и № 1896 - у Матфея). Уже при первом осмотре картин Линник убедилась, что «беспримерная по своей смелости манера живописи, широкая и энергичная могла принадлежать только самому гениальному новатору живописной техники — Франсу Хальсу»[6].
Картина была идентифицирована как работа Хальса, известная по источникам. Это единственное обращение Хальса к религиозным сюжетам, причём о существовании цикла долгое время было известно лишь по упоминаниям, которые считались потенциально недостоверными в некоторых каталогах[6]. Сам цикл считался утраченным.
Вскоре картина была отправлена на выставку в Москву, откуда была похищена[⇨]. После возвращения картине понадобилась реставрация[⇨]. В настоящий момент картина экспонируется в одесском Музее западного и восточного искусства.
| «Лука» (Одесса) | «Матфей» (Одесса) | «Марк» (Москва) | «Иоанн» (Лос-Анджелес) |
Кража
Весной 1965 года обе картины — «Луку» и «Матфея» - привезли из Одессы в московский Пушкинский музей на выставку. 9 марта был санитарный день, когда музей закрыт для публики. Утром следующего дня было обнаружена кража картины. Её варварски вырезали из рамы тупым ножом, вместо того, чтобы отделить раму сначала от подрамника, а затем полотно - по внешнему периметру. Это была первая кража в ГМИИ с 1930-х годов, когда похитили картины Доссо Досси и Тициана.
Розыск поручили оперативникам МУРа. Руководителем группы был назначен следователь Сергей Дерковский. Дело находилось на контроле в Прокуратуре СССР, куда Дерковского приглашали для докладов практически ежедневно[15].
Преступление было совершено через несколько недель после заявления министра культуры СССР Екатерины Фурцевой, находящейся в заграничной командировке: «В Советском Союзе, в отличие от Запада — музеи не грабят».[16] Эта кража была первым крупным случаем преступления подобного рода в СССР. Кража едва не стоила Фурцевой министерского кресла. О преступлении советская общественность не знала. Факт преступления был засекречен[7].
Поиски
Обе картины цикла из одесского музея на выставке в Москве, 2012 Расследование поставили под особый контроль Генеральной прокуратуры СССР и Министерства охраны общественного порядка РСФСР (тогдашнее МВД), однако в течение нескольких месяцев после кражи никаких следов картины небыло обнаружено[7]. Было выдвинуто предположение, что «Святой Лука» украден по заказу, поскольку в ГМИИ находятся не менее ценные экспонаты. Милиция отрабатывала всех иностранцев в Москве, интересовавшихся живописью. Под подозрение попал бельгиец Жак Ванденберг, искусствовед, остановившийся в «Метрополе». Он часами простаивал перед картинами голландских живописцев, что-то помечая в своем блокноте. К нему подсылают девушку-агента, которая, представившись дочерью подпольного коллекционера, предлагает приобрести у неё «Рембранта» (мастерски сделанную копию). Бельгиец просит время на раздумье, но на следующий день спешно покидает СССР, оборвав, как предполагалось, важную ниточку в расследовании кражи.[15].
Поскольку положительных результатов в розыске не было, Фурцева обращается к председателю КГБ Владимиру Семичастному, который забирает дело в КГБ. Фурцева постоянно «давила» на министра охраны общественного порядка Вадима Тикунова, требуя найти картину.
Другая ниточка тянулась в Одессу, где некий иностранец пытался вывезти неизвестную картину без досмотра. В багаже гражданина ФРГ Курта Шварцхайнера было найдено полотно, купленное им у «одного одесского коллекционера». Им оказался некий Томашевский, который после задержания сообщил, что проданная иностранцу картина - фальшивка. Проведённая экспертиза подтвердила его слова . И фальшивку, и другие картины в коллекции дилера, выполнил на высоком уровне копиист-студент Николай Иванчук[15].
В итоге дело зашло в тупик.
Разгадка
Магазин «Грампластинки» на Калининском проспекте расположен рядом с Московским домом книги на Новом Арбате Преступление было раскрыто благодаря ошибке преступника. Почти через полгода после кражи, в августе[17], отчаявшийся вор выбрал в толпе возле магазина «Грампластинки», что на Калининском проспекте, одетого «по-западному» мужчину и предложил ему купить полотно старого мастера «уровня Рембрандта» всего за 100 тысяч рублей. Одетым «по-западному» человеком оказался сотрудник советского посольства в ФРГ, являвшийся также сотрудником КГБ. Он сразу понял важность предложения и сказал, что сам он живописью не интересуется, но готов найти покупателя. Была разработана спецоперация[15], одним из участников которой был Александр Громов, в 1965 г. — старший уполномоченный 2-го Главного управления КГБ[17].
Следующая встреча была назначена у бассейна «Москва» в субботу, 28 августа. На роль покупателя подобрали Леонида Краснова, сотрудника внешней разведки, блестяще владевшего немецким [17]. Встреча состоялась у столовой, на улице Метростроевской. После торга молодой человек согласился продать картину за 60 тыс. рублей. После окончания встречи за преступником велась слежка, которая длилась недолго — до служебного входа Пушкинского музея, что привело сыщиков в изумление[15]. Через 40 минут объект наблюдения отправился на улицу Маркса и Энгельса и зашел в подъезд одного из домов.
Личность молодого человека была установлена. Им оказался Валерий Волков, 27 лет, по образованию — столяр-мебельщик, в 1957 году осуждённый за кражу личного имущества и освобождённый досрочно, в 1963 году принят на работу помощником реставратора в Музей изобразительных искусств имени Пушкина по подложному диплому.[15].
«Вся эта история должна была быть очень травматичной для спецслужб. И милиция, и КГБ действовали крайне неэффективно: они искали картину везде, где только могли, в то время как музейный работник в течение года скрывал её за печкой в своей квартире»[7].
Mercedes-Benz W113 — эта модель мерседеса в 1965 году входила в число моднейших На решающую встречу сотрудники КГБ прибыли на «Мерседесе» последней модели с автомобильными номерами ФРГ, взятом из автопарка КГБ. Волков предложил «покупателю» пройтись пешком вместе с ним. За ними последовали сотрудники наружного наблюдения («наружка»), которые в одном из переулков упустили объект. По словам Краснова, Волков провёл его арбатскими переулками к двухэтажному старинному особнячку, где находилась квартира Изольды, девушки Волкова. Там их встретил подросток, который молча вынес из кухни газетный свёрток. Служба наружного наблюдения нашла Краснова и Волкова только через час. В руках у Волкова была картонная коробка, которую ему дал Краснов. Волкова арестовали на улице Метростроевской (ныне - Остоженка) с коробкой в руках. Сам Краснов ушёл — продавец не должен был догадаться, что иностранец - подставной. Волков, находясь в машине КГБ, увидел застрявший «Мерседес» Краснова, который никто не ловил. Это, вероятно, позволило Волкову догадаться о том, что его ловко заманили в ловушку[17].
Позже выяснилось, что Волков, мечтавший поступить в Суриковское училище, не смог этого сделать из-за судимости. Продолжая испытывать тягу к прекрасному, он устроился в ГМИИ. Для этого требовалось высшее образование, и ему понадобился фальшивый диплом. Личная жизнь и ухаживание за девушкой привели к растущим долгам. Именно в то время с Волковым, предположительно, познакомился коллекционер Валерий Алексеев[15] и обещал ему помочь с дипломом за 1000 рублей[17].
Предположительно, Алексеев подготовил Волкова к краже: рассказал, как правильно вырезать и хранить картину, дал новую обувь, чтобы его не могли выследить собаки-ищейки. Он же и забрал у Волкова украденную картину и держал её у себя несколько месяцев, пока шло безрезультатный поиск. Когда отдел кадров ГМИИ в ультимативной форме потребовал от Волкова диплом, тот, предположительно, пришёл к Алексееву за деньгами и документами, но, не получив ни того ни другого, забрал «Святого Луку». Дальнейшие нелепые шаги по продаже шедевра и привели вора к аресту[17].
По мнению следователя, Алексеев склонил Волкова к краже, получив заказ от неизвестного иностранного коллекционера либо советского подпольного миллионера, личность которого не установлена. Алексеев — ныне известный респектабельный коллекционер — решительно открестился от своей причастности к краже: «Я не имею никакого отношения к похищению картины „Евангелист Лука“, считаю всё случившееся провокацией, направленной против советских коллекционеров живописи. КГБ просто „пристегнул“ меня к этому делу. Я понятия не имею, где была картина, как её нашли…». Алексеева, утверждавшего, что его оговорили и он ничего не помнит, направили на экспертизу в Институт судебной психиатрии имени Сербского, где признали, что он не в состоянии отвечать за свои поступки[15].
Волков получил 10 лет лишения свободы (суд состоялся 21-22 февраля 1966 года). С осуждённого взыскали 901 рубль за реставрацию полотна, которое приглашённый эксперт оценил в 120 тыс. рублей[17]. Вина Алексеева не была доказана.
В 2008 году «Святой Лука» находился в музее, когда было украдено соседнее полотно - повторение «Поцелуя Иуды» Караваджо.
Картина до реставрации Реставрация
Холст оказался сильно повреждённым из-за плохих условий хранения. Бесценное полотно было свернуто похитителем в трубку, отчего по всему его красочному слою пошли мощные горизонтальные трещины, и почти полгода пролежало в таком виде в деревянном доме за печкой в сухости и тепле. Согласно выводу специалистов, проводивших осмотр, фактически полотно было утеряно безвозвратно.
Для спасения шедевра была проведена его реставрация, продлившаяся больше двух с половиной лет. Её провёл один из лучших реставраторов страны Степан Чураков, успешно реставрирующий полотна, принадлежащие Дрезденской галерее[15]. После реставрации картина была возращена одесскому Музею западного и восточного искусства.
Фильм «Возвращение „Святого Луки“»
В 1970 году в СССР был снят фильм «Возвращение „Святого Луки“». Этот детектив был посвящён краже картины и успешному и её возвращению. Его сценарий не воспроизводил реальные факты. Титр «основано на реальных событиях» в фильме отсутствовал, и лента была воспринята публикой как художественное произведение, основанное на вымысле[7].
«В действительности, конечно же, широкая общественность пребывала в полном неведении относительно кражи. Тем не менее, правду нельзя было скрыть, поэтому понадобился ещё один механизм. История фильма „Похищение Святого Луки“ соблюдает классический механизм сокрытия истины путём выставления её на самом видном месте, — процедура, воплощенная в рассказе Эдгара По „Украденное письмо“. Так же, как лучший способ скрыть украденное письмо — это повесить его на стену, лучший способ скрыть скандальную кражу — это снять про неё художественный фильм без упоминания, что он основан на реальных событиях. Фильм должен был фикционализировать реальную историю и таким образом представить её недостоверной»[7].
История, изложенная в фильме, являлась не правдивой, а правдоподобной.
| | …именно правдоподобная. Реальная история была одновременно и проще, и запутанней. Совпадают только два факта — «Святого Луку» действительно украли из Пушкинского музея. А потом портрет действительно был найден и возвращен в музей[17]. | |
На выставке в 2012 году По фильму, вором был опытный уголовник, которого нанял подпольный советский антиквар, получивший заказ на картину от западного арт-дилера в Москве. Антиквар снабжает похитителя картой музея. Полковник Зорин успешно раскрывает преступление, изучив подпольный художественный мир Москвы. В реальности подпольный рынок произведений искусства был перетряхнут основательно, но безрезультатно.
Заслуга в раскрытии преступления здесь принадлежит не КГБ, а милиции, что вполне соответствовала проводимому под покровительством министра внутренних дел Щёлокова восхвалению советской милиции в кинематографе. Перед премьерой Щёлоков показал фильм Брежневу в его личной резиденции в Завидове[16].
| Кражу совершил беглый вор-рецидивист | Кражу совершил сотрудник музея |
| Картину украли в ночное время | Картину украли в санитарный день |
| Картину нашли благодаря скрупулёзной работе органов | Картину нашли благодаря случайности |
| Преступника арестовала милиция | Преступника арестовал КГБ |
| Все заканчивается на морском теплоходе | Все заканчивается на Остоженке |
| Заказчик был наказан | Предполагаемый заказчик получил справку из Института психиатрии и остался на свободе |
| | Милицейский детектив получился захватывающим, но сильно искажающим реальность — «ненужные» факты и ошибки государства скрыты, порок наказан, добродетель торжествует, КГБ не упомянуто[5]. | |
Реализация этого фильма привела к далеко идущим последствиям для советского кинематографа и, в частности, для советского детективного жанра. Тема кражи произведений искусства, которая ранее отсутствовала в советской массовой культуре, была легитимизирована как полноправная составляющая жанра.
В фильме в качестве украденного шедевра использована копия, мастерски написанная сотрудником одесского музея Олегом Соколовым[15].
Документальные фильмы
- Фильм из цикла «Следствие вели…». Серия «Возвращение Святого Луки. Современная версия» (2006). Телеканал «НТВ».
- Фильм из цикла «Живая история». Серия «Похищение Святого Луки»
org-wikipediya.ru
