Музей ЧерномырдинаИван Айвазовский. «Девятый Вал». Айвазовский картины 9 вал
«Девятый вал» И. Айвазовского: история одного шедевра. от 15 декабря 2016 | Екабу.ру
Иван Константинович Айвазовский (арм. Հովհաննես Այվազյան, Ованнес Айвазян; 17 [29] июля 1817 год, Феодосия — 19 апреля [2 мая] 1900 год, там же) — всемирно известный русский художник-маринист, баталист, коллекционер, меценат. Живописец Главного Морского штаба, академик и почётный член Императорской Академии художеств, почётный член Академий художеств в Амстердаме, Риме, Париже, Флоренции и Штутгарте.
Работы Айвазовского И.К. наиболее любимы мной после творчества Сальвадора Дали. Несмотря на то, что стили у них совершенно разные, в них меня притягивает яркая искорка, настоящее, которое хочется держать в руках и любоваться бесконечно, греть душу.
Айвазовский наиболее выдающийся художник армянского происхождения XIX века. Брат армянского историка и архиепископа Армянской Апостольской Церкви Габриэла Айвазовского.
Ованнес (Иван) Константинович Айвазовский родился в семье купца Константина (Геворка) и Рипсиме Айвазовских. 17 (29) июля 1817 года священник армянской церкви города Феодосии сделал запись о том, что у Константина (Геворка) Айвазовского и его жены Рипсиме родился «Ованнес, сын Геворка Айвазяна». Предки Айвазовского были из армян, переселившихся в Галицию из Западной Армении в XVIII веке. Известно, что его родственники владели крупной земельной собственностью в районе Львова, однако никаких документов, более точно описывающих происхождение Айвазовского, не сохранилось. Его отец Константин (Геворк) и после переселения в Феодосию писал фамилию на польский манер: «Гайвазовский» (фамилия — полонизированная форма армянской фамилии Айвазян). Сам Айвазовский в своей автобиографии говорит об отце, что тот ввиду ссоры со своими братьями в юности переселился из Галиции в Дунайские княжества (Молдавию, Валахию), где занялся торговлей, а оттуда в Феодосию; в совершенстве владел 6-ю языками.
Самое излюбленное произведение любителей живописи – это, конечно же «Девятый вал». Популярность пришла к Айвазовскому тут же, как только прошла демонстрация в 1850 году. Многие ходили смотреть на картину несколько раз, поток людей не иссякал, это напоминало паломничество. «Девятый вал» представляет противоборство человека и стихии. Стихия страшна по своей силе и в то же время прекрасна. Гребень девятого вала грозно поднимается над людьми, которые пытаются спастись на обломках судна. По морским легендам, самая страшная волна девятая, отсюда и название картины. Айвазовский с мастерством выписывает пену этого девятого вала. Солнце разрывает завесу туч, и здесь красок художник не жалеет. Люди борются со стихией, это смотрится не трагично, а очень красиво, что говорит об академизме работы. Картина написана самыми яркими красками палитры, с разными оттенками – это принцип романтизма.
Большинство созданных картин Айвазовского о море – это воображение мастера. Творчество его плодовито. Он написал 6000 тысяч картин. Больше половины приходится на морские пейзажи. Это целый справочник о море. Хотя картины никогда не были написаны с натуры, что удивительно, с какой точностью описаны детали. Еще одна принципиальность художника, он никогда не делал подготовительных набросков. Картины художника звучат, шумят прибоем, воют ветрами и хлопают парусами. У каждой бури свое лицо, свои повадки.
У всех картин Айвазовского есть одна особенность – это луч света. Эта деталь всегда важна для художника. Ведь именно с неба он пишет свои работы, вне зависимости от размера холста. Таинственное состояние природы интересовала романтиков, Айвазовский не был исключением, он потрясающе пишет лунные ночи. Славу ночного мастера ему принесли итальянские ноктюрны. Айвазовский любил изображать ночные виды Константинополя.
История создания шедевра «Девятый вал» позволяет приблизиться к пониманию основных принципов работы художника над морскими пейзажами и приоткрыть завесу над тайнами его творческой мастерской. Он детства слышал рассказы моряков об опасностях и приключениях, случавшихся с ними в плавании. По древним морским поверьям, девятый вал – самая мощная и страшная из идущих одна за другой во время шторма волн (древние греки считали самой опасной третью волну, а римляне – десятую). Позднее физики объяснили это явление принципом интерференции: несколько волн сливаются в единый вал и срабатывает эффект синергии.
В ХХ в. в советском искусствоведении бытовала традиция истолкования сюжета картины как политической аллегории: неизменно вспоминалась волна революций, прокатившаяся в 1848 г. в Европе, и безвременная кончина В. Белинского. Однако вряд ли к автору «Девятого вала» это имеет какое бы то ни было отношение. Художник большую часть жизни провел в приморском городе – Феодосии, и был просто влюблен в морскую стихию, особенно в моменты шторма. Буря Айвазовского – это природное явление, прекрасное в своей мощи и свободе, и не стоит тут искать подтексты и скрытые смыслы. Кроме того, роковое противостояние человека и стихии – типичная для романтических произведений тема.
Буря вызывала у художника не страх перед стихией, а упоение ее непостижимой силой. Показателен в этом отношении один эпизод из жизни Айвазовского. Однажды он плыл на корабле из Англии в Испанию и попал в сильный шторм. После этого в европейской прессе даже появились сообщения о его гибели. Позже он заявил о том, что эти новости были ошибочными и признался в том, что многие пассажиры, обезумев от страха, тогда действительно мысленно попрощались с жизнью, а он с восхищением наблюдал за разбушевавшимся морем: «Страх не подавил способности воспринять и сохранить в памяти впечатление, произведенное бурею, как дивною живою картиною».
Интересно то, что и эту, и большинство других работ художник писал не с натуры, а по памяти. Сам он так объяснял свою позицию: «Живописец, только копирующий природу, становится ее рабом, связанным по рукам и ногам. Движение живых стихий неуловимо для кисти: писать молнию, порыв ветра, всплеск волны немыслимо с натуры. Для этого-то художник и должен запомнить их и этими случайностями, равно как и эффектами света и теней, обставлять свою картину». С натуры он делал только наброски, а дальше работал над картиной в мастерской.
Для того, чтобы воспроизводить сюжет по памяти, нужно было работать очень быстро, чтобы не утратить первоначального впечатления и успеть запечатлеть увиденное. Поэтому Айвазовский писал по несколько часов кряду, иногда по 12 часов без перерыва, и не понимал художников, которые работают над картинами по несколько месяцев или даже лет. «Девятый вал» был написан за 11 дней. «Не отхожу от картины, пока не выскажусь», – говорил он. А его техника написания волн удивляла знатоков живописи: он умел создавать движущуюся и почти прозрачную морскую волну. Эффект прозрачности достигался с помощью лессировки – нанесения тончайших слоев краски друг на друга. Его лессировку критики называли виртуозной.
Эта картина была написана, когда художнику было всего 33 года, и сразу после создания ее ждал ошеломляющий успех, во время первого показа в 1850 г. в Московском училище живописи, ваяния и зодчества. Люди приходили по несколько раз, чтобы снова увидеть «Девятый вал». Эту работу вместе с «Последним днем Помпеи» Брюллова называли высшим расцветом романтизма в российском изобразительном искусстве.
Статья взята отсюда http://algizsoul.ru/hudozhniki/devyatyiy-val-i-ayvazovskogo-istoriya-odnogo-shedevra.html
ekabu.ru
Иван Айвазовский. «Девятый Вал» | Многообразие Живописи
Иван Айвазовский.Один из самых известных русских художников.«Девятый вал».1850 г.Холст, масло.Государственный Русский Музей,Санкт Петербург,Россия.
На картине «Девятый Вал» художник изобразил раннее утро после бурной ночи.
Первые лучи солнца. Бушующий океан. И громадный «Девятый Вал».
Айвазовский часто изображал кораблекрушения и людей борющихся со стихией. И эксперты во все голоса кричат о том, что в «Девятом вале» Айвазовский особенно резко противопоставляет бушующее море и упорство нескольких человек. «Пусть неистовствует океан, пусть еще грозно вздымаются гигантские волны. Воля, мужество, вера человека окажутся сильнее стихии».
Такой «социальный» подход, как мне кажется, убивает всю прелесть этой работы.
Айвазовский прибег к изображению людей в этой работе лишь для того, чтобы показать мощь «Девятого Вала». Огромная Волна становиться еще больше, благодаря маленьким фигурам на переднем плане. Люди цепляющиеся за обломки мачты, кажутся игрушками на ее фоне.
Айвазовский — певец моря, а не людей.
Это самый яркий представитель романтического направления в русской живописи.
Его влекла свободная стихия и бесконечная изменчивость моря. И в этой изменчивости он вылавливал те самые «исключительные» моменты, которые выходя за пределы обыденного, создавали тот неповторимый шарм, который характеризовал все творчество Айвазовского.
По мнению критиков, своим названием картина обязана распространенному мнению, будто-бы каждый девятый вал во время шторма является особенно большим и страшным, превосходящим все другие. Если же учесть что девять — это перевернутая шестерка…
Солнце восходящееСиянием золотымПронизывает водяную пыль,Срываемую ветром с волн гребней.
Великолепие раннего солнечного утра над бушующим морем. И все это в сумасшедших цветах: изумрудные, зеленые, синие, сиреневые, золотые…
Но что Самое Важное! Иван Айвазовский как-то сказал: «Движения живых струй неуловимы для кисти; писать молнию, порыв ветра, всплеск волны — немыслимо с натуры.» А значит…
О Картине складывались легенды. На «Девятый вал» приходили смотреть по многу раз. На сегодняшний день эта работа является одной из самых значимых картин в русской живописи.
Певец моря. Иван Айвазовский.
Андрей Цымбал
aqq-project.ru
Иван Айвазовский. Картина «Девятый вал»
В сентябре 1844 года совет Петербургской академии художеств единогласно присвоил Ивану Константиновичу Айвазовскому звание академика. А еще через несколько дней художник был причислен к Главному морскому штабу в звании первого живописца с правом носить морской мундир. Ему было поручено написать виды русских портов и приморских городов — Кронштадта, Петербурга, Петергофа, Ревеля, Свеаборга, Гангута. С энтузиазмом И. Айвазовский взялся за новую работу и в несколько месяцев выполнил ее. В своем творчестве он прославил героические дела русского флота, славную оборону Севастополя и по мере сил откликался на все важнейшие события своего времени. Как певец моря, И Айвазовский всегда был одним из самых известных русских художников. Все ему было доступно, все готово было служить его искусству. Но к весне он почувствовал такое влечение на юг, в Феодосию, что ничто не могло удержать его. ни росшая с каждым днем слава, ни обеспеченный прекрасный заработок, ни всеобщее внимание и предупредительность. Картина «Девятый вал» была написана в 1848 (или в 1850) году, когда художнику было всего 33 года и он находился в самом расцвете творческих сил. Картины его восторженно встречались широкими кругами зрителей, знатоками и ценителями искусства, критиками.
К этому времени И. К. Айвазовский побывал уже и за границей, где в короткое время стал самым знаменитым художником Италии. До него еще никто так верно и живо не изображал свет, воздух и воду. Папа Григорий XIV приобрел картину И Айвазовского «Хаос» и поставил ее в Ватикане, куда удостаиваются быть помещенными только произведения первейших в мире художников. О его успехах писали все газеты, но, будучи скромным и благородным, он приписывал все эти успехи не столько себе, сколько всему русскому искусству.
Выдающийся английский маринист Дж Тернер, посетивший Рим в 1842 году, был настолько потрясен картинами И. Айвазовского («Штиль на море» и «Буря»), что посвятил ему стихотворение:
Прости меня, великий художник, если я ошибся,Приняв твою картину за действительностьНо работа твоя очаровала меня,И восторг овладел мною.Искусство твое высоко и монументально,Потому что тебя вдохновляет гений.
Не только в Италии, но и в других европейских странах, где И. Айвазовский выставлял свои картины, его всегда сопровождал невиданный успех. Русский художник-гравер Ф. Иордан, тоже бывший в то время за границей, отмечал: «Его слава прогремела по всей Европе... Даже самонадеянный Париж восхищался его картинами».
До И. Айвазовского море редко изображалось русскими художниками, а его ранние произведения отличаются пленительной тишиной. Восход или закат солнца, штиль, сияющая над морем луна — все изображалось художником с тонкой поэзией.Но к середине XIX века, вместе с ростом реализма во всем русском искусстве, И. Айвазовский тоже расширил круг своих творческих интересов и тем. Словами поэта А. И. Полежаева художник мог бы сказать и о себе:
Я видел море, я измерилОчами жадными его;Я силы духа моегоПеред лицом его поверил.
Он стал изображать волнение на море, приближение бури, шторм. Одновременно росло и его творческое мастерство, в основе которого лежало внимательное изучение натуры, накапливание в памяти «впечатлений живой природы».
Своим названием картина обязана распространенному мнению, будто бы каждый девятый вал во время шторма является особенно большим и страшным, превосходящим все другие.На своем полотне И. Айвазовский изобразил рассвет после бурной ночи. За обломок мачты погибшего корабля цепляются четыре человека в восточной одежде, уцелевшие после кораблекрушения. Пятый старается выбраться из воды на мачту, ухватившись за падающего с нее своего товарища.Им ежеминутно угрожает гибель среди обрушивающихся на них валов, но они не теряют надежды на спасение.
И. Айвазовский во многих своих картинах изображал кораблекрушения и людей, борющихся с морской стихией. В «Девятом вале» он особенно резко противопоставляет бушующее море и упорство нескольких человек. Золотой свет солнца, разгорающийся над людьми и пронизывающий картину, усиливает ее общий оптимистический характер.
Восходящее солнце своим золотистым сиянием пронизывает водяную пыль, повисающую в воздухе, валы и пену, срываемую ветром с их гребней. Красочное великолепие раннего солнечного утра над волнующимся еще морем передано И. Айвазовским с замечательной смелостью и силой. Он соединил в одно целое золотистые, сиреневые, зеленые и синие тона. В картине все находится в движении, и зрителю порой кажется, что цвета эти сменяют друг друга вместе с вздымающимися и рушащимися волнами. В смене тонов перед ним то проносится облачный туман, согреваемый солнечными лучами, то взлетает просвечивающий зеленый вал, то тяжело спадает темно-синяя волна, скрывающая под собой холодную и мрачную глубину.
Редкий и необычный в живописи мотив, переданный к тому же романтически-воодушевленно, является, однако, вполне реальным. Писатель И.А. Гончаров, мастер изображения моря в русской литературе (вспоминавший в своем романе «Фрегат «Паллада» И. К. Айвазовского), писал о подобных же явлениях:«Бледно-зеленый, чудесный, фантастический колорит... Через минуту зеленый цвет перешел в фиолетовый; в вышине несутся клочки бурых и палевых облаков, и, наконец, весь горизонт облит пурпуром и золотом». Изображением только нескольких волн и солнечного сияния И. Айвазовский позволяет зрителю почувствовать мощь и красоту бушующего после урагана моря. Это было возможно только при действительно хорошем знании натуры. Сам художник говорил: «Движения живых струй неуловимы для кисти; писать молнию, порыв ветра, всплеск волны — немыслимо с натуры. Для этого-то художник и должен запоминать их».
Верхняя часть картины вся наполнена фиолетово-розовой мглой, пронизанной золотом низко стоящего солнца и расплывающихся, клубящихся, похожих на горящий туман облаков. Под ними хрустальное, зеленовато-синее море, высокие бурные гребни которого сверкают и переливаются всеми цветами радуги.
Свою картину художник выставил в Москве, и она с самого начала стала шедевром. О ней складывались легенды, и на «Девятый вал» приходили смотреть по многу раз, как когда-то на «Последний день Помпеи». В истории русской живописи это полотно блестит, как светлый луч, может быть, еще и потому, что И. Айвазовский выступил со своей «живой» любовью к природе в то время, когда мало кто из русских художников интересовался тем, что мы называем «душой» природы. Пейзажисты до И. Айвазовского писали главным образом «красивые виды», чтобы поразить зрителя чудесами и великолепием знаменитых живописных местностей. Об искренней любви к природе не было и речи, живой красоты ее не замечали, пейзажи писали порой без всякого вдохновения. Существовал даже особый шаблон пейзажной живописи, по которому и писали художники так называемой Воробьевской школы.И. Айвазовский тоже был в Академии учеником М.Н. Воробьева, но стоял несколько в стороне от всех остальных. Его отношение к природе (в частности, к морю) может быть выражено словами поэта:
Не то, что мните вы. Природа —Не слепок, не бездушный лик.В ней есть душа, в ней есть свобода,В ней есть любовь, в ней есть язык.
Александр Бенуа впоследствии говорил: «...лишь один Айвазовский, идя по пятам Тернера и Мартина, зажигался на время их вдохновенным восторгом от великолепия космоса, являвшегося для них живым, органическим и даже разумным существом».
worldartdalia.blogspot.com
