Музей ЧерномырдинаХудожник Федор Степанович Рокотов. Рокотов ф картины
Художник Федор Степанович Рокотов.: philologist
Рокотов Федор Степанович (1735-1808), портреты.
Рокотов Федор Степанович (1735? — 1808), художник, один из лучших русских портретистов “века Просвещения”.Родился в селе Воронцово (ныне — в черте Москвы) в семье крепостных. Числился “вольнорожденным” и, вероятно, был незаконным “хозяйским” ребенком (сыном князя П. И. Репнина?), лишь приписанным к крестьянской семье.При активном содействии графа Шувалова, известного мецената, покровителя просвещения и искусства в России, одного из основателей Академии художеств, который заметил талантливого юношу, Рокотова приняли в петербургскую Академию художеств, которую он успешно закончил.
Вся яркая творческая жизнь художника в дальнейшем была связана с Москвой. Именно здесь Рокотов нашел наилучшее применение своему творческому дарованию. Созданный Рокотовым тип портрета — камерный интимный портрет — составляет целую эпоху в русской портретной живописи. Он обладал редким даром, позволяющим мастерски передавать внутренний мир человека, его трепетность и теплоту. Его модели как бы выступают из мерцающего сумрака, черты лица слегка размыты, словно окутаны дымкой. Полотнам мастера присуще богатство оттенков тона, изысканные цветовые сочетания. Мягкие, приглушенные тона создают атмосферу интимности: в его портретах нет ничего показного, внешне эффектного. Художника привлекает внутренняя красота человека. По словам одного из современников, Рокотов с удивительным мастерством умел передавать не только “вид лица”, но и “нежность сердца”.
«Портрет Анны Юрьевны Самариной-Квашниной»~1770гГосударственная Третьяковская галереяМосква «Портрет Н.Е.Струйского»1772 «Портрет Е.Н.Орловой»1779г «Портрет Варвары Ермолаевны Новосильцевой»1780гХолст, масло 70,5 x 59 (овал)Государственная Третьяковская галереяМосква «Портрет Прасковьи Николаевны Ланской»~ 1790гХолст, масло 74 x 53 (овал)Государственная Третьяковская галереяМосква «Портрет князя И.И.Барятинского»Начало 1780-х. «Портрет А.П.Кутайсовой»Начало 1780-х «Портрет А.Г.Бобринского в детстве»1760-еХолст, масло 59,5 x 47Государственный Русский музейСанкт-Петербург «Портрет И.Н.Тютчева»1768Холст, масло 141,9 х 106,2Государственная Третьяковская галереяМосква «Портрет П.И.Вырубова»1768Холст, масло 138 х 106Государственная Третьяковская галереяМосква «Портрет графини Елизаветы Васильевны Санти»1785Холст, масло 72,5 x 56 (овал)Государственный Русский музейСанкт-Петербург“Портрет графини Санти” — удивительное произведение 18 в. по тонкости передачи образа, по краскам, по очаровательным сочетаниям оливковых и розовых тонов. Букет скромных полевых цветов на груди этой дамы вносит особую изысканность. «Портрет Петра III»Холст, масло. 157 x 111 смНижегородский художественный музей «Портрет княгини Прасковьи Ивановны Голицыной»Тверская областная картинная галереяТверь«Портрет Екатерины II»Конец 1770—1880-е гг. «Портрет Екатерины II»1763гХолст, масло 155,5 x 139Государственная Третьяковская галереяМосква Портреты Рокотова Ф.С.. — это история в лицах. Благодаря им мы имеем возможность представить себе картины давным-давно ушедшей эпохи.www.artsait.ru/art/r/rokotov/art1.php http://www.liveinternet.ru/journalshowcomments.php?jpostid=216403833&journalid=4284186&go=next&categ=0
philologist.livejournal.com
Рокотов | Русские художники - Корабль Друзей
Рокотов Федор Степанович. Автопортрет
Души изменчивой приметы...
Стихотворение Николая Заболоцкого «Портрет» начинается словами:
Любите живопись, поэты! Лишь ей, единственной, дано Души изменчивой приметы Переносить на полотно.
Ф. Рокотов. Портрет А.П. Струйской
Эти строки навеяны одним из блистательных творений русского изобразительного искусства — портретом Александры Петровны Струйской кисти Федора Степановича Рокотова. Поэтичность живописных образов на рокотовских портретах, умение Рокотова как бы осветить изнутри лицо и особенно взгляд изображаемого человека, его ни с кем не сравнимая тонкость в выборе каждого мазка кисти,— все эти и многие другие особенности индивидуальной живописной манеры художника не раз вызывали восторженные эпитеты у поклонников его таланта.
«Притягательным ореолом тайны» окружено творчество Рокотова, по словам одного из наиболее авторитетных искусствоведов начала XX столетия Н. Н. Врангеля. Начать хотя бы с того, что в разительном противоречии оказывается подлинное происхождение художника с теми обстоятельствами, при которых он вступил на путь искусства.
До сравнительно недавнего времени, например, считалось, что Рокотов — выходец из дворянской семьи. В пользу такого предположения говорило многое. «Важный барин»,— отзывались о нем некоторые современники. Состоятельный домовладелец, житель одного из самых аристократических районов тогдашней Москвы — значилось в документах. Наконец, имя Рокотова упоминалось в протоколах в числе учредителей московского Английского клуба, этой твердыни старомосковского аристократизма. Исходя из этих сведений, историки и искали семейство Рокотовых среди дворянских родов. В Псковской губернии они обнаружили такую фамилию. Напрямую, правда, в «генеалогическом древе» этого малоизвестного дворянского рода не удалось установить имя художника, но такое случалось порой и по отношению к куда более знатным семействам. Во всяком случае, фамилию «Рокотовы» в родословных книгах дворян других губерний историки не встретили.
Уже в советское время в архивах были найдены любопытнейшие документы, из которых с неопровержимой ясностью следовало, что происходил «важный, барин» из крепостных крестьян принадлежавшего князьям Репниным подмосковного села Воронцово (теперь на этом месте высятся многоэтажные кварталы московского района Черемушки).
Дальнейшие изыскания ученых привели их к выводу, что по каким-то пока совершенно неясным причинам от крепостной зависимости будущий живописец был избавлен еще в детстве, что воспитывался, по-видимому, он в княжеском доме и что скорее всего именно там обнаружилось его незаурядное художественное дарование. Что заставило князей Репниных именно так, а не иначе распорядиться судьбой своего крепостного — до сих пор загадка.
Неизвестно с точностью и время рождения художника. Принято считать, что родился он в 1735 году. Но это суждение основано на косвенных данных.
Первая из дошедших до нас живописных работ Рокотова — «Портрет неизвестного», его иногда еще называют «Портрет молодого человека в гвардейском мундире» — написана, как следует из обнаруженной при реставрации картины подписи, 15 марта 1757 года.
Ф. Рокотов. Портрет молодого человека в гвардейском мундире
Уверенное мастерство первого же из известных портретов Рокотова вызвало вопросы у искусствоведов: кто был первым наставником юноши в живописном искусстве, где, у кого, когда постигал он навыки обращения с красками и кистями; а в чисто биографическом плане — при каких обстоятельствах он, коренной москвич, оказался в Петербурге?
На последний вопрос ответить можно лишь предположительно: известно, что князь П. И. Репнин в 50-е годы XVIII века был включен в придворный штат наследника престола, будущего императора Петра III. Рокотов, скорее всего, прибыл в столицу Российской империи вместе со своим бывшим хозяином. Работы подающего надежды юного живописца заметили при дворе. Тогда же на него мог обратить внимание и граф И. И. Шувалов, как раз занятый организацией «Академии трех знатнейших художеств».
Ответить на вопрос о возможных учителях Рокотова-живописца куда важней для нас. Но увы! — и тут нет до конца ясного ответа, хотя специалисты располагают некоторыми сведениями. В ранних произведениях Рокотова ощутимо влияние работавшего с 1756 по 1758 год в России французского портретиста Луи Токе (1696—1772), одного из видных мастеров изысканного придворного стиля рококо. Кроме того, в числе возможных учителей замечательного русского портретиста называют еще двух иностранных художников: Луи Жозефа де Лоррена (1715—1759) и знаменитого Пьетро де Ротари (1707—1762). Влияние первого из них не могло быть особенно сильным уже хотя бы потому, что прожил он в России всего год и большую часть этого срока работал над созданием плафона, украсившего впоследствии один из залов Академии художеств в Петербурге.
Иное дело — граф П. де Ротари, прибывший в Россию в 1756 году уже всемирно известным мастером портрета и исторических художественных композиций. Ротари охотно и много давал уроки живописи всем желающим, при этом проводил их в доме И. И. Шувалова. Есть свидетельства современников о том, что в числе его учеников был и Рокотов. Определенное сходство в технических приемах итальянского маэстро и русского художника обнаруживается, да и предпочтение, которое Рокотов отдает камерному портрету перед парадным, сложилось не без влияния Ротари. Существуют полотна, автором которых прежде считался Ротари, а ныне безоговорочно признается Рокотов. Серьезное различие между манерой Рокотова и Ротари кроется в более глубоком проникновении русского художника во внутренний мир изображаемого им человека. Рокотову чужда игривость и поверхностность, свойственные изящным, но лишенным глубокого содержания так называемым «головкам Ротари» (любимым сюжетом итальянского мастера были небольшие женские портреты).
В первых работах Рокотова ощутимы также, помимо влияний художников-иностранцев, особенности творческого почерка его старшего современника, самобытного и талантливого русского художника Алексея Петровича Антропова (1716—1795), сказавшиеся в композиционных приемах построения портрета.
Во время создания первых портретов Рокотовым также была написана картина «Кабинет И. И. Шувалова» (1758), известная по копии, выполненной в 1779 году учеником художника А. Ф. Зябловым и ныне находящейся в Государственном Историческом музее в Москве.
Кабинет Шувалова. А.Зяблов (копия картины Рокотова)
В изображении кабинета И. И. Шувалова многое обещает ту же искренность чувства, ту же согретую внутренним теплом атмосферу духовных интересов и культурных запросов человека середины XVIII века, составляющих сущность рокотовской манеры. На полотне тщательно изображена вся обстановка кабинета, картины шуваловского собрания, сплошь закрывающие стены, портрет самого Шувалова работы де Вельи. При взгляде на картину невольно кажется, что небольшая галерея вот-вот наполнится голосами пришедших сюда людей, которые и покинули-то ее ненадолго, что станет рядом со своим портретом хозяин кабинета, а в зеркале над камином у задней стены отразятся пудренные парики его гостей. И в их числе окажется могучий великан с громовым голосом и широкими порывистыми движениями — Михайло Васильевич Ломоносов, уже хотя бы по долгу службы нередко посещавший дом президента Академии наук графа Шувалова.
В этой картине Рокотова как бы предопределено его предпочтение портрета, но, хотя есть в наследии художника еще отступление от избранного жанра, это и вольная копия с картины итальянского живописца XVII века Луки Джордано «Венера, Амур и сатир», и своего рода живописная вариация на тему статуэток «Амур» и «Психея», принадлежащих резцу знаменитого французского скульптора Этьенна Мориса Фальконе, прославившего себя навеки созданием памятника Петру I в Петербурге — известного всему миру «Медного всадника».
В 1757 году в конце сентября великий русский ученый и просветитель М. В. Ломоносов, весьма увлеченный в ту пору созданием картин в технике живописной мозаики, пишет письмо своему покровителю и доброжелателю, всесильному тогда вельможе графу И. И. Шувалову. В письме он просит скопировать портрет императрицы Елизаветы Петровны для воспроизведения в мозаике «с самого лучшего», а поручить эту ответственную задачу Федору. Можно не сомневаться, что речь идет не о ком другом, как о Федоре Рокотове.
В начале 60-х годов XVIII века при непосредственном участии И. И. Шувалова — деятеля русского просвещения — начала работать Академия художеств. В это же время в Петербурге все шире распространяется молва о талантливом молодом российском художнике. Поскольку президентом Академии художеств стал доброжелатель и покровитель Рокотова граф И. И. Шувалов, художник получал возможность обрести наконец официально признанное общественное положение. Становление его как живописца, по сути дела, уже закончилось. Но все же он «по словесному приказанию Его превосходительства Ивана Ивановича Шувалова», как говорится в одном из архивных документов, был принят учеником в Академию. Произошло это в 1760 году. BJ ту пору в Академии еще не существовало столь четкого разделения различных рангов и званий, которое мы увидим позже. И уже в 1761 году Рокотов упомянут в «Имянном списке» среди «академиков третьего класса», правда, без указания жалования. Отсюда можно сделать вывод, что принят был Федор Степанович в академию не столько затем, чтобы чему-то обучаться, сколько для того, чтобы в ней что-то преподавать.
Иначе, разумеется, и быть не могло: ведь Рокотов к тому времени, хотя и был молод, пользовался уже широкой популярностью в кругах петербургской знати. Приглашали его и ко двору. В 1758 году он писал портрет великого князя Петра Федоровича (будущего Петра III). Портрет этот дошел в двух близких вариантах, один из которых находится в Государственном Русском музее, а другой — в Государственной Третьяковской галерее. Через три года в Петергофе художнику позирует семилетний Павел Петрович, в последующем император Павел I, пытавшийся перекроить Россию на прусский лад.
Небольшой портрет великого князя Павла Петровича находится в Государственном Русском музее. Изображение на нем вписано во внутренний овал прямоугольного полотна. Портрет поражает своей жизненной непосредственностью: капризный, непоседливый мальчик представляется живым, а не позирующим.
В сложной гамме чувств этого ребенка Рокотов опять словно что-то намеренно недоговаривает. И в результате портрет семилетнего Павла, отнюдь не лишенный черт официальности и парадности (красный гвардейский мундирчик, голубая лента ордена Андрея Первозванного, отороченная горностаем мантия), превращается в тонкую психологическую характеристику, делающую честь проницательности и интуиции художника.
Заказать свой портрет художнику, пишущему «августейших» особ, совсем не просто. И многие «персоны» рангом пониже подолгу дожидаются такой возможности. Рокотов же работает не покладая рук: в его мастерской одновременно в той или иной стадии готовности можно насчитать 40—50 портретов — об этом упоминает посетивший ее в 1764 году академик Санкт-Петербургской Академии наук Якоб Штелин.
Такое большое количество полотен позволяет судить о поразительной трудоспособности художника: несмотря на то что уже тогда, в самом начале творческого пути, Рокотову обычно помогали ученики, в их обязанности входила только окончательная отделка второстепенных деталей портрета, да и то под надзором самого мастера. Главную же часть — выражаясь языком того времени, «вид лица и остроту зрака» — Рокотов выполнял сам, причем, как пишет очевидец, «почти играя» и всего лишь «по троекратном действии», т. е. либо всего за три натурных сеанса, или даже может быть, только за один сеанс с двумя перерывами для отдыха самого художника и его модели. Быстрота поистине необычайная!
Свержением в середине 1762 года Петра III начался «век Екатерины II», сумевшей во имя достижения собственных эгоистических целей умело сыграть на чувствах ненависти и обиды, вызванных в русском обществе предательской антинациональной и антипатриотической политикой ее мужа.
Ф. Рокотов. Екатерина II Великая
Рокотов по-прежнему в чести: он пишет парадный портрет новой императрицы в профиль (существуют два варианта этого портрета — в Третьяковской галерее и так называемый «гатчинский» — ныне в Центральном хранилище музейных фондов пригородных дворцов Ленинграда). Не отступая от утвердившегося канона парадных портретов, художник блестяще решает чисто живописные задачи, усиливая декоративный эффект полотна, предназначенного для большого зала, и демонстрируя тем самым виртуозное владение всем арсеналом технических приемов.
Ф. Рокотов. Портрет графа Г. Орлова
Ф. Рокотов. Портрет графа И. Орлова
Позирует ему и граф Г. Г. Орлов — один из самых деятельных участников переворота, вознесшего к власти Екатерину II. Соблюдая полагающийся декорум — латы, орденская лента и т. д., Рокотов передает жизнелюбие переполненного радостью осуществившихся честолюбивых помыслов рослого красавца. А чуть позже художник запечатлевает и И. Г. Орлова.
Существуют два варианта, портрета И. Г. Орлова кисти Рокотова. На одном из них (ГРМ) более заметны такие качества этого человека, как нечуждый хитрости ум, внутренняя энергия, вполне, однако, подвластная рассудку, и вместе с тем некоторая самоуверенность преуспевающего сановника. Другой портрет (ГТГ) воссоздает скорее черты умелой рисовки: Орлов воспринимается как скромный, едва ли не робкий, этакий «барин средней руки». И лишь насмешка, таящаяся в глубине светлых глаз, да сложенные в скептическую улыбку полные губы дают возможность заглянуть в глубину души осторожного честолюбца."
Летом 1765 года Федор Рокотов возводится в ранг академика. Одновременно с ним это звание получает будущий великий зодчий В. И. Баженов и несколько других живописцев, в ряду которых — будущий инспектор Воспитательного училища академии К. И. Головачевский (его имя еще не раз встретится читателю на страницах этой книги). Короткое время спустя Рокотов навсегда покидает Петербург и возвращается в Москву.
Обратившись к московскому периоду творчества Рокотова, легко заметить, как явственно меняется круг лиц, изображаемых художником. Иные в лучшем случае известны только по именам, под портретами других приходится писать — «Портрет неизвестного», «Портрет неизвестной». О третьих сохранились некоторые сведения. Среди известных изображены люди образованные и просвещенные, которых впоследствии назовут тогда еще не существовавшим словом «интеллигенция».
Портреты Рокотова, написанные в 60-е годы XVIII века, отличает своеобразие трактовки человеческой личности, которое вело ко все более полной правдивости портретных образов. К середине этого десятилетия относятся портреты стихотворца В. И. Майкова, поэта А. П. Сумарокова, мецената и сочинителя Н. Е. Струйского, знатока литературы, страстного библиофила Д. П. Бутурлина. И близких им людей — жен, детей. Все они предстают на полотнах во всем своеобразии своих натур.
Ф. Рокотов. Портрет В.И. Майкова
Ф. Рокотов. Портрет А.П. Сумарокова
Вот В. И. Майков... В истории российской словесности XVIII века он явление заметное, и сегодня его произведения включаются в антологии поэзии того времени. О сатирических строчках его поэмы «Елисей...» Карамзин писал: они «живописны и чисто русские; они никогда не потеряют цены своей». Типичный представитель просвещенной части московской знати, Майков в жизни был остроумным и находчивым человеком. Беседа с ним доставляла неизменное удовольствие его друзьям и знакомым. Таким и изобразил его на своем портрете Рокотов, не скрыв черточек, свойственных поклоннику земных радостей.
Красочными, но какими-то намеренно небрежными мазками переданы травянисто-зеленый кафтан поэта, красные отвороты с золотым шитьем, кружевное жабо. Этот прием позволяет художнику сосредоточить все внимание зрителя на лице своей модели. Чуть насмешливое, немного одутловатое, румянец, едва заметно прищуренные глаза — все это в совокупности позволяет увидеть в «сочинителе» еще и склонного к сибаритству барина, любителя пожить в свое удовольствие.
Кисть Рокотова воссоздала и облик автора од и притч, трагедий и песен, элегий и сатир — А. П. Сумарокова. Сумароков непосредственно вслед за Ломоносовым стоит в ряду зачинателей «словесности российской». Сумарокову принадлежит по праву и достопамятное место одного из создателей российского театра. Рокотовский портрет Сумарокова датирован 1777 годом — последним годом жизни поэта. В этом человеке, как бы подводящем итоги прожитых лет, уже не так много свойственной ему в более молодые годы подвижности, переходившей порой, по свидетельству современников, даже в некоторую суетливость. Внимательному взгляду без труда раскроется в портрете и колкая язвительность поэта, столь дорого обходившаяся ему, и та неуравновешенность натуры, которая подчас принимала болезненный характер. Сумароков на рокотовском портрете как бы пытается укрыться от постороннего недружелюбного взгляда за чинами и орденами: наряден фиолетовый бархатный кафтан «его превосходительства господина действительного статского советника» (этот чин, равнозначный армейскому генерал-поручику, Сумароков получил выходя в отставку), поблескивает нашитая на кафтане по обыкновению тех времен серебряная звезда ордена св. Анны, перекинута наискось алая с золотой полоской орденская лента («кавалерия», как говорили в те времена). Но за всей парадностью проглядывает тревожная неудовлетворенность человека огромной творческой силы, реализовать которую в полной мере помешала нелегко сложившаяся жизнь поэта.
Ф. Рокотов. Граф Д. М. Бутурлин
С овального портрета, к сожалению, не слишком хорошо сохранившегося (он находится ныне в Тамбовском музее, куда поступил в свое время из имения Воронцовка Тамбовской губернии), на зрителя глядит тридцатилетний граф Дмитрий Петрович Бутурлин, спокойный, уверенный в себе, немного ироничный. Чувствуется, он знает себе цену, и вовсе не потому, что обладает огромным состоянием и громким титулом, которые роду принесли немалые заслуги перед Отечеством его деда, сподвижника Петра I фельдмаршала А. Б. Бутурлина; и не потому, что, служа офицером в армии под предводительством князя Г. А. Потемкина, показал себя отважным воином и отказался от блестящей карьеры по собственной воле. Истинную гордость испытывает Д. П. Бутурлин, обладая не имеющей в Москве равных библиотекой (к сожалению, ей суждено было сгореть в московском пожаре 1812 года). Позднее, поселившись по настоянию врачей в Италии, Д. П. Бутурлин собрал еще одну уникальную библиотеку. Во дворце Д. П. Бутурлина на Яузе были собраны выдающиеся произведения живописи и скульптуры и разбит ботанический сад, поражавший удивительной коллекцией растений. Деятельность Бутурлина отмечена немалыми усилиями в пополнении сравнительно скромной поначалу коллекции произведений искусства Эрмитажа. Об образованности Бутурлина, его всесторонних энциклопедических знаниях в России и за рубежом рассказывали легенды, имевшие, впрочем, вполне реальные основания. Так, например, однажды знаменитый парижский издатель Ф. Дидо объявил, что в только что изданном им романе Франсуа Фенелона «Похождения Телемака» самый дотошный читатель не сможет найти ошибку,— в противном случае издатель готов уплатить нашедшему ее сто луидоров. Бутурлин обнаружил пять ошибок, а полученные деньги отдал Парижу на оказание помощи беднякам.
Все эти люди, смотрящие на нас с портретов Рокотова, отмечены особым вниманием художника к их внутреннему миру.
Своих подлинных вершин мастерство Рокотова достигает в целом ряде женских портретов — В. Е. Новосильцевой — воспитанницы и медалистки Смольного института; Е. В. Санти — несколько надменной красавицы; В. Н. Суровцевой — женщины несколько болезненной, но отмеченной печатью удивительной душевной мягкости; Е. Н. Орловой — кузины, а позже жены Г. Орлова. Самое же известное и наиболее удавшееся Рокотову произведение — это уже упоминавшийся портрет А. П. Струйской.
Ф. Рокотов. Портрет В. Е. Новосильцевой
Ф. Рокотов. Портрет Е. В. Санти
Ф. Рокотов. Портрет В. Н. Суровцевой
Ф. Рокотов. Портрет Орловой
Александра Петровна Струйская, урожденная Озерова, прожила долгую и непростую жизнь. Мать восемнадцати детей, она пережила многих из них за время своего сорокатрехлетнего вдовства. О характере и душевных свойствах А. П. Струйской нам говорит рокотовский портрет, отозвавшийся в душе и сердце поэта Николая Заболоцкого поэтическими строками:
Ее глаза — как два тумана, Полуулыбка, полуплач. Ее глаза — как два обмана, Покрытых мглою неудач. Соединенье двух загадок. Полувосторг, полуиспуг. Безумной нежности припадок, Предвосхищенье смертных мук...
На портрете изображена женщина натуры поэтичной и несколько загадочной, полной обаяния и душевного богатства.
Выхваченные наблюдательным художником из потока жизни и запечатленные им лица составят галерею рокотовских полотен. И каждое из них подобно лирической новелле, камерность которой ничуть не мешает ощутить общечеловеческую значимость индивидуального духовного мира каждой личности. Но рокотовские портреты — это еще и «история в лицах», которые в совокупности рисуют нам общую картину давным-давно ушедшей эпохи. Они ценны для нас как источник понимания неразрывности духовной связи времен, питающей наш патриотизм.
Щедро выплескивая в своих творениях дар поэтического видения человеческой натуры, Федор Степанович Рокотов ревниво оберегал от посторонних взглядов собственную жизнь в ее внутренних и внешних проявлениях. Поэтому так удивительно мало подробностей сохранили о нем документы. Академик — да: его имя неизменно фигурирует в списках Академии художеств (и даже уже после смерти — верное доказательство стремления Рокотова держаться в тени). Домовладелец — да: сперва на Старо-Басманной, а позже на Воронцовской улице в Москве. Портретист — да: об этом говорят подписи на портретах и прямо или косвенно устанавливаемые даты их написания. Вот, собственно, и все. Неизвестно с точностью, был ли он женат — скорее всего нет, потому что наследники его — племянники Рокотовы — отставной артиллерийский майор и штабс-капитан, жившие на той же Воронцовской улице, по всей вероятности, те самые «Иван Большой да Иван Меньшой», об освобождении которых от крепостной зависимости хлопотал академик в 1776 году.
Сопоставление скупых отрывочных сведений позволяет предположить, что два последних десятилетия своей жизни Рокотов уже не писал портретов. По-видимому, воспрепятствовало этому ослабление зрения, тяжело воспринятое художником. Он умер в декабре 1809 года на восьмом десятке лет. Впрочем, в некоторых источниках называется и 1808 год. Похоронили его неподалеку от дома — на кладбище московского Новоспасского монастыря. Могила впоследствии затерялась. Смерть его прошла не замеченной современниками — прижизненную славу он намного пережил.
Признание вернулось к Рокотову уже на рубеже XIX и XX столетий. Вновь вглядевшись в его поэтические портреты, соотечественники поняли, насколько велик был этот мастер, умевший перенести на полотно многообразие тончайших чувств и ощущений человеческой души и тем самым связать незримой нитью сердца разделенных безостановочным бегом времени поколений.
Далееwww.friendship.com.ru
Рокотов Федор Степанович
Рокотов Федор Степанович(1735? - 1808 гг.) - академик живописи, один из лучших портретистов второй половины 18-го века.
Сведения о происхождении Рокотова крайне противоречивы: по одним данным он родился в семье крепостного, принадлежавшего князю Репнину И. П., по другим исследованиям приходится ему внебрачным сыном. В пользу первой версии свидетельствует тот факт, что брат Федора Степановича по документам был крепостным князя. С другой стороны существует запись 1785 года, согласно которой художник числился капитаном. Однако офицером в 18 веке не мог стать выходец из крестьян.
Не сохранились сведения о наставниках Рокотова в изобразительном искусстве. Вероятно, в раннем возрасте он обучался у московских иконописцев. На это указывает хранящаяся в Русском музее иконная прорись, выполненная художником.
Большую роль в судьбе Рокотова сыграл куратор Московского университета, первый президент академии художеств генерал Шувалов Иван Иванович. По его протекции в 1760 году Федор Рокотов стал студентом Академии. Благодаря влиянию Шувалова молодому живописцу удалось получить дворцовые заказы. Художник изображает высочайших особ: "Портрет великого князя Павла Петровича в детстве" (1761 г.), "Портрет императора Петра III" (1762 г.). Вскоре Рокотов был удостоен звания адъюнкта живописи.
После дворцового переворота 1762 года на трон пришла Екатерина II. Во время коронации императрицы Рокотов написал ее парадный портрет (1763 г), который благосклонно был принят царицей. Художник получает новые заказы, его известность растет. Он исполняет портреты фаворитов Екатерины II братьев Орловых. К этому времени относится также портрет Алексея Бобринского внебрачного сына императрицы и Григория Орлова.
В 1765 году Рокотов, выполняя задание Академии, пишет картину на мифологическую тему "Венера, Амур и Сатир". Академическая комиссия за это полотно жалует живописцу звание академика и в тот же год Федор Степанович перебирается в Москву.
Особая атмосфера первопрестольной, новые тенденции в духовной жизни страны оказали значительное влияние на развитие живописной манеры Рокотова. Здесь он сближается с просвещенными представителями интеллигенции, близкими по духу и мировоззрению художнику. Эти люди становятся героями его камерных и интимных портретов: поэт В. И. Майков, семейство Обресковых и др. Живописец стремится передать сложность и красоту внутренней сферы портретируемых. Особой утонченностью и трепетной одухотворенностью выделяются портреты графа А. И. Воронцова (не ранее 1765 г.), А. П. Струйской (1772 г.), Неизвестной в розовом платье (1770-е гг.). Используя гамму условных, тающих тонов, Рокотов создает эффект прозрачной атмосферы, созвучной душевному состоянию модели.
В портретах 1880-х дымка рассеивается, тона становятся четче, форма более определенной (портреты: В. Е. Новосильцовой (1780), супругов Суровцевых (2-я половина 1780-х гг.), Е. В. Санти (1785)). Эти работы отмечены установками стиля классицизм, который стал основным направлением в русском искусстве второй половины 18 века.
В 1790-е гг. творчество Рокотова пошло на спад. 19 век художник встретил, занимаясь педагогической деятельностью. Работы этого периода, принадлежащие кисти мастера, неизвестны.
Рокотов Федор Степанович оказал значительное влияние на развитие русской портретной живописи. Он первым из русских художников Нового времени обратился к духовному миру человека.
Детские образы в творчестве
Известные портреты Рокотова.
webstarco.narod.ru
Рокотов Ф. С
Рокотов Федор Степанович (1735-1808).
Федор Степанович Рокотов - выдающийся живописец второй половины XVIII века. Его творчество явилось новой ступенью в развитии русской портретной живописи.
Рокотов происходил из крепостных крестьян князя Репнина, получил вольную и был зачислен в Петербургскую Академию художеств. Большая роль в этих переменах, несомненно, принадлежала Ивану Ивановичу Шувалову - вельможе и меценату, президенту Академии художеств. Переезд Рокотова в столицу совпал с учреждением Академии, для занятий в которой Шувалов искал талантливых молодых людей. Большое влияние на мировоззрение художника оказали идеи просветительства и близкое знакомство с представителями передовой русской интеллигенции.
В своем творчестве Рокотов воплотил высокое представление о достоинствах и духовной красоте человека. Созданным художником образам присуща особая одухотворенность. Живописный почерк Рокотова отличается живостью и легкостью мазка.
В 1765 г. Рокотов оставляет Петербург и переселяется в Москву. Он уже был известным художником, академиком. По масштабам дарования он занимал первое место в художественном мире Москвы, работал много, охотно.
Одним из первых портретов, исполненных Рокотовым в Москве, был портрет В.И. Майкова, известного в то время поэта. Характеристика, размещение фигуры в пространстве, сама живопись свидетельствуют о мастерстве художника и вдохновенности его труда.
Рокотовские портреты московского периода в полной мере обладают важнейшим качеством - неоспоримой убедительностью образа. Они достойны один другого по выразительности и по вдохновенности исполнения. Для Рокотова, кажется, не существовало трудностей в его любимой сфере воссоздания на холсте человеческой индивидуальности.
Одухотворенность его портретов, жизненная выразительность образов как незаурядных, так и ничем не примечательных его современников, красота его живописи делают Рокотова одним из наиболее вдохновенных представителей русской художественной культуры славного в истории России 18-го столетия.
Рокотов Федор Степанович
1735(7), с. Воронцово, близ Москвы - 1808, Москва
Ф. С. Рокотов происходил из крепостных крестьян князей Репниных. Скудные биографические сведения ничего не сообщают нам ни об учителях художника, ни о раннем периоде его творчества. Из произведений этой поры сохранилась лишь копия с картины Рокотова "Кабинет графа И. И. Шувалова" (1757). Один из основателей Московского университета, просвещеннейший человек своего времени, меценат, передавший свою коллекцию живописи в АХ, Шувалов запечатлен художником в собственном доме, в зале, где находилась его уникальная картинная галерея.
По протекции И. И. Шувалова и рекомендации М. В. Ломоносова в 1757 г. художнику было поручено исполнение мозаичного портрета императрицы Елизаветы Петровны (с оригинала Л. Токке), заказанного для Московского университета. Эта работа имела успех при дворе, благодаря чему Рокотов позднее получил предложение написать портреты Петра III (1762?), Екатерины II (1769?) и семилетнего великого князя Павла Петровича (1761), будущего императора Павла I. Вслед за царствующими особами у Рокотова пожелали заказать свои портреты и их приближенные - всесильные графы Орловы и влиятельные графы Шуваловы, убеленный сединами адмирал князь И. Л. Голенищев-Кутузов (1764?) и юная княжна Е. Б. Юсупова (1760-е).
Одновременно с известностью Рокотову стала благоволить и служебная карьера. Шувалов направил его в Петербургскую АХ, где в 1765 г. художник был удостоен звания академика живописи. Однако преподавательская работа отнимала массу сил и времени. Кроме того, президент АХ И. И. Бецкой запретил художникам, преподававшим в классах, заниматься собственной творческой деятельностью, что для Рокотова было неприемлемо. В том же 1765 г. он покинул стены АХ и возвратился в родную ему Москву.
Здесь, вдали от официального Петербурга, среди людей, проникнутых идеалами просветительства, художник нашел понимание, признание и благоприятные условия для творчества. Заказов было множество. Порой он создавал целые галереи портретов представителей одного рода в различных его поколениях; таковы изображения членов семей Барятинских, Голицыных, Румянцевых, Воронцовых.
Рокотов не стремился подчеркивать внешние достоинства своих моделей - яркость и красоту лиц, пышность нарядов; его более привлекал внутренний мир человека, поэтичность и обаяние натуры, зыбкость и переменчивость затаенных чувств и переживаний.
Писал Рокотов и известных литераторов своего времени - поэтов В. И. Майкова (конец 1760-х) и А. П. Сумарокова (не позднее 1770). Крупный чиновник, товарищ (то есть заместитель) московского губернатора и прокурор военной коллегии, Майков в то же время был масоном, другом знаменитого просветителя Н. И. Новикова, либералом и поэтом. В нем причудливо сочетались самые противоречивые свойства: властный и суровый администратор, он был одновременно и вдохновенным стихотворцем, автором духовных стихов и "Оды о вкусе". Рокотов тонко подметил и полупрезрительную улыбку портретируемого, и манеру слегка откидывать назад голову, величественно поглядывая на зрителя, и тяжелый, умный взгляд светлых глаз, раскрывающих сложный внутренний мир этого незаурядного человека.
Среди наиболее известных полотен этого периода "Портрет неизвестного в треуголке" (начало 1770-х), портреты А. П. Струйской (1772), В. Е. Новосильцевой (1780), В. Н. Суровцевой (1780-е), Е. В. Санти(1785).
Таинственные полуулыбки героинь рокотовских портретов, их загадочные, удивленные или слегка прищуренные глаза, легкая живописная дымка ("сфуммато"), сливающаяся с фоном изображения, из которого выступают неясные очертания пудреных париков и закутанных в атлас плеч, стали отличительными чертами манеры художника, по которой его произведения узнавались и современниками, и нынешним поколением любителей искусства. Особенно впечатляет портрет А. П. Струйской, которому посвящены строки стихотворения Н. А. Заболоцкого:
...Ее глаза - как два тумана, Полуулыбка, полуплач, Ее глаза - как два обмана, Покрытых мглою неудач...
Стройная фигурка в легком серо-серебристом платье, высоко взбитые пудреные волосы, контур которых теряется в сумеречной дымке фона, длинный локон, ниспадающий на грудь, утонченный овал лица с темными миндалевидными глазами и нежно-розовыми губами - все сообщает загадочность и поэтичность образу молодой женщины.
Пленительную трепетность женским образам Рокотова прежде всего придавало живописное мастерство, отличающее его портреты. Легкий мазок, прозрачные лессировки, делающие незаметными переходы от одного цвета к другому, изысканная колористическая гамма - зеленовато-болотный и золотисто-коричневый, блекло-розовый и жемчужно-серый - были излюбленными приемами живописца. Женские портреты Рокотова имеют часто овальную форму, и это тоже придает им особое изящество и романтичность.
1770-80-е гг. оказались наиболее плодотворными в жизни и творчестве Рокотова, в 1790-х он писал гораздо реже, а в последние годы жизни совсем не работал - стал плохо видеть, да и спрос на его картины значительно упал.
Жизнь Федора Степановича Рокотова, самого поэтического портретиста XVIII века, долгое время оставалась загадкой. Художник, пользовавшийся огромной славой при жизни, после смерти был забыт на целое столетие. Лишь XX век вернул это имя русскому искусству.
Многие годы существовала версия о дворянском происхождении Рокотова. Однако из недавно найденных документов стало известно, что Федор Степанович Рокотов был родом из крепостных крестьян подмосковного имения Воронцово, принадлежавшего князю П. И. Репнину.
Первое упоминание о художнике встречается в 1757 году в связи с созданием "Портрета неизвестного молодого человека в гвардейском мундире" (1757). Тогда же была написана картина "Кабинет И. И. Шувалова", известная по копии ученика Рокотова А. Зяблова (1779).
И. И. Шувалов, первый президент русской Академии художеств всячески покровительствовал молодому художнику и по его "словесному приказанию" Рокотов в 1760 году был принят учеником в Академию. Успехи художника привлекли внимание, и вскоре он становится известен Двору, а в 1762 году за большой парадный "Портрет Петра III" получает звание адъюнкта. К лучшим работам раннего периода творчества Рокотова относится "Портрет Екатерины II в коронационном наряде" (1763), служивший своеобразным эталоном, с которого выполнялись копии, и портрет фаворита императрицы Григория Орлова (1762-1763).
Парадные портреты Рокотова обладают декоративной красотой, мастерским рисунком. При определенных требованиях к построению произведений этого жанра художник всякий раз находит интересный вариант композиции.
В 60-е гг. Рокотов пишет и ряд интимных портретов, чаще всего мужских. В них ощущается большой интерес к своеобразию внешнего облика человека, индивидуальности характера. Выразительны портреты умного изысканного вельможи И. Г. Орлова. Портрет Государственного деятеля и писателя И. Л. Голенищева-Кутузова, дяди знаменитого полководца. Особенно выделяется портрет В. И. Майкова (1765), в облике которого за томной изнеженностью угадываются проницательность, иронический ум талантливого поэта. Это произведение - одно из самых значительных в искусстве XVIII века. В эти годы Рокотов пользуется огромной славой. Он получает такое количество заказов, что не в силах справиться с ними один. Поэтому художник берет на себя выполнение только основной части портретов - пишет головы: одежды и другие детали исполняют его помощники.
В 1775 году за копию с картины Джордано "Венера, Амур и Сатир", сделанную по гравюре Ф. Бартолоцци, Рокотов получает звание академика и навсегда покидает столицу.
Москва, куда приехал Рокотов, в ту пору отличалась большей свободой творчества по сравнению с официальным Петербургом. В Москве развертывается деятельность крупнейшего русского просветителя Н. И. Новикова, там работает талантливый драматург А. П. Сумароков, известный поэт М. М. Херасков создает литературный кружок молодежи. В этой просвещенной, передовой среде формируется мировоззрение Рокотова, которое достаточно четко начинает проявляться в его творчестве с конца 60х годов.
Последним официальным заказом, выполненным не позже 1768 г., была серия портретов опекунов Московского воспитательного дома - И. Н. Тютчева, С. В. Гагарина, П. И. Вырубова. В них уже ощутимо стремление Рокотова к простоте даже в решении парадного портрета, а в последующие годы он исключительно посвящает себя работе над интимным портретом. Именно в это время складывается своеобразная, "рокотовская" манера живописи, его индивидуальный творческий почерк. Чаще всего мастер пишет овальные портреты, причем форма холста подчеркивает общий ритмический строй произведения. То удаляя, то приближая фигуру, Рокотов дает ее в легком повороте, как правило, - погрудно. Даже незначительные, сдержанные движения модели связаны с состоянием человека.
В рокотовской характеристике образа очень важны выразительность глаз и мимика, причем художник не стремится к конкретной передаче настроения, скорее он хочет создать ощущение неуловимости, мимолетности чувств человека.
Его работы удивляют нежной, утонченной красотой цветовой гаммы. Колорит, в основу которого обычно берутся три цвета, благодаря переходам выражает богатство и сложность внутренней жизни портретируемого. Художник своеобразно использует светотень, выделяя лицо и как бы растворяя второстепенные детали.
Эти черты рокотовского творчества наиболее цельно проявились в женских портретах, занимавших особое место в искусстве XVIII века. В пору своего творческого расцвета живописец создает галерею прекрасных женских образов: А. П. Струйской (1772), В. Е. Новосильцевой.
Рокотов Ф.С.
Жизнь Федора Степановича Рокотова, самого поэтического портретиста XVIII века, долгое время оставалась загадкой. Художник, пользовавшийся огромной славой при жизни, после смерти был забыт на целое столетие. Лишь XX век вернул это имя русскому искусству.
Многие годы существовала версия о дворянском происхождении Рокотова. Однако из недавно найденных документов стало известно, что Федор Степанович Рокотов был родом из крепостных крестьян подмосковного имения Воронцово, принадлежавшего князю П. И. Репнину.
Первое упоминание о художнике встречается в 1757 году в связи с созданием "Портрета неизвестного молодого человека в гвардейском мундире" (1757). Тогда же была написана картина "Кабинет И. И. Шувалова", известная по копии ученика Рокотова А. Зяблова (1779).
И. И. Шувалов, первый президент русской Академии художеств всячески покровительствовал молодому художнику и по его "словесному приказанию" Рокотов в 1760 году был принят учеником в Академию. Успехи художника привлекли внимание, и вскоре он становится известен Двору, а в 1762 году за большой парадный "Портрет Петра III" получает звание адъюнкта. К лучшим работам раннего периода творчества Рокотова относится "Портрет Екатерины II в коронационном наряде" (1763), служивший своеобразным эталоном, с которого выполнялись копии, и портрет фаворита императрицы Григория Орлова (1762-1763).
Парадные портреты Рокотова обладают декоративной красотой, мастерским рисунком. При определенных требованиях к построению произведений этого жанра художник всякий раз находит интересный вариант композиции.
В 60-е гг. Рокотов пишет и ряд интимных портретов, чаще всего мужских. В них ощущается большой интерес к своеобразию внешнего облика человека, индивидуальности характера. Выразительны портреты умного изысканного вельможи И. Г. Орлова. Портрет Государственного деятеля и писателя И. Л. Голенищева-Кутузова, дяди знаменитого полководца. Особенно выделяется портрет В. И. Майкова (1765), в облике которого за томной изнеженностью угадываются проницательность, иронический ум талантливого поэта. Это произведение - одно из самых значительных в искусстве XVIII века. В эти годы Рокотов пользуется огромной славой. Он получает такое количество заказов, что не в силах справиться с ними один. Поэтому художник берет на себя выполнение только основной части портретов - пишет головы: одежды и другие детали исполняют его помощники.
В 1775 году за копию с картины Джордано "Венера, Амур и Сатир", сделанную по гравюре Ф. Бартолоцци, Рокотов получает звание академика и навсегда покидает столицу.
Москва, куда приехал Рокотов, в ту пору отличалась большей свободой творчества по сравнению с официальным Петербургом. В Москве развертывается деятельность крупнейшего русского просветителя Н. И. Новикова, там работает талантливый драматург А. П. Сумароков, известный поэт М. М. Херасков создает литературный кружок молодежи. В этой просвещенной, передовой среде формируется мировоззрение Рокотова, которое достаточно четко начинает проявляться в его творчестве с конца 60х годов.
Последним официальным заказом, выполненным не позже 1768 г., была серия портретов опекунов Московского воспитательного дома - И. Н. Тютчева, С. В. Гагарина, П. И. Вырубова. В них уже ощутимо стремление Рокотова к простоте даже в решении парадного портрета, а в последующие годы он исключительно посвящает себя работе над интимным портретом. Именно в это время складывается своеобразная, "рокотовская" манера живописи, его индивидуальный творческий почерк. Чаще всего мастер пишет овальные портреты, причем форма холста подчеркивает общий ритмический строй произведения. То удаляя, то приближая фигуру, Рокотов дает ее в легком повороте, как правило, - погрудно. Даже незначительные, сдержанные движения модели связаны с состоянием человека.
studfiles.net
