Музей ЧерномырдинаОписание картины Николая Шильдера «Искушение». Искушение картина
Описание картины Николая Шильдера «Искушение»
“Искушение”, как рассказ, заключенный на холсте, ставит перед зрителем сложный моральный вопрос.
На картине темная тесная комната, бедная обстановка, единственное окно. На кровати, прикрытой серыми занавесками, лежит, отвернувшись от света, высохшая старуха. Лицо её покрыто морщинами, рука укрывает живот, на седых волосах платок – и хотя на дворе белый день, она не встает с постели. Она тяжело больна.
Рядом с её кроватью столик, за которым работает её дочь. Она швея, брошена на край белая тряпка, которая, возможно, станет прекрасным платьем для богатой женщины. Сама девушка стоит посреди комнаты. Она одета опрятно, но небогато, а в руки ей лукавая на вид старуха пихает искрящийся драгоценный браслет. Старуха одета в темное платье и кружевной платок. Лицо её выражает желание заманить, искусить, получить требуемое. За её спиной, в дверном проеме, маячит мужское лицо – усатое, с выпученным глазом. Происходящее ясно, как день.
Старуха предлагает девушке провести ночь с мужчиной, предлагая ей браслет. Девушка бедна, ей нужны деньги, чтобы платить за лекарства матери и себе за еду, работа её тяжела и на ней не заработать много. Браслет и вырученные за него деньги могли бы её спасти, но лицо девушки выражает удивление и неприязнь. Она отшатывается от старухи, отстраняет её одной тонкой рукой, второй делает отвращающий жест. Несмотря на бедность, у неё есть честь, и она не собирается продавать её за кусок металла, сколько бы тот ни стоил.
На переднем плане картины – простейшая аллегория, помогающая лучше понять смысл. Пятнистая серо-белая кошка, припав к полу, ждет, пока из-под буфета покажется мышь. Глаза у кошки внимательные, спина выгнута, хвост приподнят – вся поза выражает напряжение.
Так и лукавая старуха хочет поймать девушку и нравственно “съесть” её.
Николай Густавович Шильдер Искушение: Описание произведения
В мрачной каморке с деревянным полом и низким сводчатым потолком разыгрывается типичная городская драма. Лукавая сводня пытается сбить с истинного пути молодую и хорошенькую девицу-белошвейку, на руках которой умирает старая мать. Искусительница протягивает жертве браслет и указывает на стоящего за дверями мужчину (его лицо с вытаращенными глазами едва читается в черноте дверного проёма). Встреча невинности и порока – сюжет широко распространённый в мировом искусстве, а по качеству живописи картину Шильдера «Искушение», хоть и написана «крепко», всё же сложно назвать шедевром. Так чем же оно знаменито? А вот чем: традиционно считается, что именно эта картина, вместе со «Стычкой с финляндскими контрабандистами» Василия Худякова, была первым приобретением коллекционера Павла Михайловича Третьякова для его собрания. Стало быть, славная история Третьяковки началась с «Искушения».Чем же имя далеко не самого известного художника привлекло начинающего коллекционера? Почему уже через несколько лет в списках первых картин для своей галереи Третьяков о Шильдере даже не упоминал, словно напрочь забыв о нём? И наконец, почему датой создания галереи считается 1856-й год, тогда как картина написана не ранее 1857-го, а отправлена Третьякову и вовсе в 1858-м? Над этой путаницей из дат и мотивов билось не одно поколение искусствоведов и музейных хранителей.
«Искушение» Шильдера: сопоставляем документы и даты
О том, что отправка картины состоялась именно в 1858-м, то есть на два года позже «канонической даты» создания Третьяковской галереи, когда в её собрании уже точно имелись Худяков, Саврасов и Лагорио, есть неопровержимое свидетельство – письмо самого Николая Шильдера Павлу Третьякову, датированное 16 июля 1858-го: «Милостивый государь Павел Михайлович! Посылаю Вам мою картину без рамы, потому что с оной посылать не совсем удобно, слишком много тяжести. Надеюсь на Вашу любезность, поэтому лично обращаюсь с просьбою: будьте так добры, пришлите мне обещанную сумму, если возможно, то к 28 числа этого месяца, за что я Вам буду очень благодарен. За сим свидетельствую Вам глубочайшее почтение, остаюсь покорнейший слуга Ваш Н.Шильдер».
«Обещанная сумма» – это 150 рублей, деньги, по тем временам, небольшие, но для небогатого Шильдера, зарабатывавшего на пропитание простым копированием знаменитых картин из русских музеев, существенные. Тот факт, что Третьяков отправил художнику аванс, подтверждается следующей распиской: «От г. Павла Михайловича Третьякова получил пятьдесят руб. серебром за картину «Искушение», которую я ему продал за 150 руб. сереб. Н.Шильдер».
Казалось бы – финансовый документ, уж с ним-то точно не поспоришь. Но и тут у музейщиков возникли неожиданные вопросы. Эта расписка, чистосердечно принятая поначалу за автограф Шильдера, нацарапана буквально на обрывке бумаги, на ней не проставлена дата, а беглые карандашные строчки – не очень разборчивы и небрежны. Сотрудники отдела рукописей Третьяковской галереи обратили внимание, что почерк в расписке разительно отличается от почерка Шильдера в письме – очень аккуратного и изящного (кстати, по происхождению Николай Густавович Шильдер был прибалтийским немцем). Пришлось приглашать эскпертов-криминалистов. Они провели почерковедческое исследование и подтвердили: Шильдер этой расписки не писал!
Версия событий от дочери Павла Третьякова
Александра Павловна Боткина, дочь коллекционера, написавшая об отце мемуары «П.М.Третьяков в жизни и искусстве», предложила своё объяснение разнобоя с датировками: «Началом своего собрания, первой картиной русских художников, Павел Михайлович называет «Искушение» Шильдера. Он помечает это приобретение в каталоге 1856-м годом. По письму Шильдера мы устанавливаем другую дату… Эту разницу в датах можно объяснить, предположив, что картина была только начата или даже в эскизе, когда Павел Михайлович её увидал впервые, и что она была окончена художником для Павла Михайловича».
Итак, Александра Павловна предполагает, что Третьяков увидел эскиз, который настолько ему понравился, что он закал для себя картину по этому эскизу. Правдоподобно? Не слишком. Дело в том, что Александра Боткина проецирует на «Искушение» более позднюю практику своего отца: в дальнейшем Третьяков действительно не просто покупал уже написанные картины известных русских художников, а зачастую заказывал им работы. В свою очередь, некоторые художники показывали коллекционеру эскизы и азартно торговались, в каком размере и за какие деньги могут исполнить по этим эскизам полноценную работу. Но это касалось мастеров уже закончивших Академию и сделавших себе определённое имя. А Шильдеру на момент приобретения «Искушения» было 28 лет, и он еще ничем не прославился, да и в Академии не сделал никаких особых успехов – его достижения на тот момент ограничивались малой серебряной медалью, то есть соответствовали «среднему уровню подготовки художника».
Как и где промышленник Третьяков мог познакомиться с живописцем Шильдером, у которого в 1856-м году еще не было никакого реноме в художественной среде? Тем более – как мог Третьяков, только-только планирующий начать собирать произведения искусства и еще не имеющий для этого достаточной квалификации, самостоятельно, без подсказок экспертов разглядеть некого неизвестного мастера, чтобы купить или, тем паче, заказать ему картину «Искушение»? Всё это выглядело настолько немотивированным и неправдоподобным, что в средине 2000-х сотрудники Третьяковской галереи вынуждены были пересмотреть устойчивый стереотип (правда, инспирированный самим Третьяковым) о том, что история Третьяковки началась с «Искушения» Шильдера.
Когда же Третьяков впервые увидел «Искушение» на самом деле?
Рядовой студент Академии художеств Николай Шильдер, учившийся батальной живописи у профессора Богдана Виллевальде, но не сделавший на этом поприще заметных успехов, в середине 1850-х годов решил попробовать себя в живописи жанровой. Пример для подражания был перед глазами: скоропостижно скончавшийся совсем недавно, в 1852-м году, художник Павел Федотов, автор «Свежего кавалера» и «Сватовства майора», положивший начало русскому жанру, но не успевший развить успех по причине ранней смерти. Его творчеством наверняка вдохновлялся Шильдер, когда писал своё «Искушение». Установили даже, откуда был заимствован мотив картины. Из рисунка Федотова «Мышеловка, или Бедной девушке краса - смертная коса».
В январе-феврале 1858-го года (собрание Третьякова, напомним, уже существует около двух лет) Шильдер представил свою картину на выставке Московского училища живописи и ваяния. Правда, в каталоги вкрались досадные ошибки: картина была названа не «Искушение», а «Обольщение», а фамилию никому не известного художника и вовсе исказили: «Шильдерн». Сейчас специалисты Третьяковки почти уверены, что именно на этой зимней выставке 1858-го года картину и увидел Третьяков, заказал её весной, а уже летом написано письмо Шильдера об отсылке картины, приведённое выше. К этому моменту в коллекции Третьякова уже, вероятно, были Саврасов (этот) и Худяков, Лагорио и Лебедев, Штенберг и Шебуев, Соколов, Клодт, Горавский. Так что «Искушение» Шильдера никак не могло быть первым приобретением Третьякова. Утверждение, что он купил «Искушение» в один год (1856-й) с «Контрабандистами» Худякова, сделанное Третьяковым спустя 35 лет после этой даты в ответ на просьбу желавшего разобраться критика Стасова, специалисты теперь считают аберрацией памяти коллекционера.
За давностью лет Третьяков просто ошибся: он никак не мог приобрести картину в 1856-м: скорее всего, в это время её просто не существовало в природе.
Эпилог
• Николай Шильдер так и остался в истории «художником одной картины», хотя был довольно плодовит, а его парные овальные портреты императора Александра III и императрицы Марии Федоровны хранятся во французском музее д`Орсе.
• Павел Третьяков, кроме «Искушения», не купил у Шильдера более ничего.
• Секрет расписки, которую никак не мог написать Николай Шильдер, объясняется просто: это был наскоро набросанный кем-то сведущим в деловых бумагах образец, на основе которого мог составить собственную расписку Шильдер.
• Легенда о том, что история Третьяковки началась с «Искушения», складывалась десятилетиями, но опровергается неумолимыми фактами.
Автор: Анна Вчерашняя
artchive.ru
Искушение купца Третьякова - Медиапроект s-t-o-l.com
«Стол» вспоминает картину Николая Шильдера «Искушение», с которой и началась Третьяковская галерея
Ровно 125 лет назад, когда Павел Михайлович Третьяков передал в дар городу Москва свое собрание живописи, учредив «Московскую городскую галерею Павла и Сергея Михайловичей Третьяковых», журналисты и критики стали дружно одолевать мецената одним и тем же вопросом:
– Вы помните, с какой картины началось ваше увлечение русской живописью?
– Конечно, помню, – усмехался в окладистую старообрядческую бороду Третьяков. – С «Искушения» Николая Шильдера, ее я купил в 1856 году…
– Не может быть! – недоумевали критики: и чего такого он в ней нашел?!
Не унимался известный критик Владимир Cтасов, написавший по этому поводу Третьякову два письма. И оба раза Третьяков вежливо отвечал: «“Искушение” Шильдера – это первая картина русская, которую я приобрел».
И даже указал цену – 150 рублей. 100 рублей он отдал художнику сразу, 50 – потом, через два года, когда картина вернулась с выставок.
За небольшой холст – 54 на 67 сантиметров – это были очень недурные деньги. За 150 рублей тогда можно было запросто купить дом в деревне или семью крепостных крестьян.
В тот год будущему основателю галереи исполнилось всего 33 года, и уже 6 лет они с братом заведовали всеми делами семейного предприятия. Худой, жилистый, угрюмый и неразговорчивый, с цепкими колючими глазами – типичный русский разбойник-ушкуйник с Волги. Такому дай палец, а он отхватит и всю руку.
В живописи Третьяков не понимал ничего, зато он очень хорошо умел считать деньги – и свои, и чужие.
Николай Густавович Шильдер. Искушение
* * *
Павел Михайлович Третьяков происходил из древнего, но небогатого купеческого рода, обосновавшегося в Москве в 1774 году – именно в тот год, согласно семейному преданию, из уездного города Малоярославца Калужского наместничества в Первопрестольную столицу и прибыл прадед будущего коллекционера Елисей Мартынович Третьяков. Его сын – Захар Елисеевич – построил лавку в Замоскворечье, где торговал пуговицами и домотканным полотном, а внук – Михаил Захарович – обзавелся уже собственным магазином в Китай-городе – в Старых торговых рядах между Варваркой и Ильинкой. Женившись на Александре Даниловне Борисовой, дочери крупного коммерсанта, экспортера сала, Михаил Захарович удачно вложил приданное в дело – он купил второй магазин, обзавелся статусом купца 1-й гильдии. В 1832 году у них родился первенец – сын Павел, затем еще восемь мальчишек и девчонок, появившихся на свет с небольшим перерывом – Сергей (1834), Елизавета (1835), Даниил (1836), София (1839), Александра (1843), Николай (1844), Михаил (1846), Надежда (1849).
Уже с 14 лет отец начал приобщать Павла и его младшего брата Сергея к семейному бизнесу: мальчишки бегали с поручениями, учились вести записи в торговых книгах, а позднее целыми днями пропадали на построенной отцом в Костроме льнопрядильной фабрике.
Павел Третьяков
В 1848 году семью постигло горе: от скарлатины умерло четверо детей, а в 1850 году скончался и сам Михаил Захарович Третьяков. После его смерти все движимое и недвижимое имущество досталось двум сыновьям, Павлу и Сергею, которые успешно продолжили торговое дело отца.
Они купили новый дом – каменный двухэтажный особняк, стоявший между Малым Толмачевским и Лаврушинским переулками. Удачно выдали старшую сестру Елизавету замуж – за молодого купеческого сына Владимира Коншина, который вскоре вошел в семейный бизнес Третьяковых.
Следующим нашел себе спутницу жизни Сергей Михайлович. Невеста – 16-летняя Елизавета Сергеевна Мазурина – происходила из богатой купеческой семьи Мазуриных. Ее отец Сергей Алексеевич Мазурин был основателем Реутовской мануфактуры, председателем Биржевого комитета Москвы и одним из богатейших людей города. Правда, незадолго до того, как Третьяков сделал предложение Елизавете Сергеевне, Сергей Алексеевич Мазурин скончался, оставив в наследство детям не только заводы и фабрики, но и небольшую коллекцию западноевропейской живописи. Причем, как уверяли знатоки, сами картины стоили гораздо дороже особняка Мазуриных на Мясницкой улице в самом центре Москвы.
Cергей Третьяков
Этот факт очень заинтересовал Третьяковых, давно подумывавших о новых способах вложения капитала и о новых инвестиционных проектах, выражаясь современным языком. Однако сменить сферу деятельности было не так просто – купеческие гильдии зорко оберегали свои «поляны» от чужаков. Сфера же торговли предметами искусства была никем не занята и не контролировалась, и каждый миллионер-нувориш мог начать покупать и продавать картины.
Идея показалась привлекательной. И по совету нового родственника – старшего брата Елизаветы Алексея Сергеевича Мазурина, который много путешествовал и учился в Европе, в том числе и в во Франкфуртской торговой школе, увлекался живописью и фотографией – братья в 1855 году на пробу купили 11 гравюр и 9 картин старых голландских мастеров.
В 1856 году Павел Третьяков, пока брат был занят предсвадебными хлопотами, отправился по делам компании в Санкт-Петербург.
Столичные знакомые потащили его в гости к известному в те годы коллекционеру живописи Федору Ивановичу Прянишникову, директору почтового департамента, который будучи членом Петербургского Общества поощрения художников, а одно время и его президентом, помогал многим молодым художникам, покупая их картины.
Исследователь И.С. Ненарокомова пишет: «Двадцать пять лет Прянишников собирал свою коллекцию. Были в ней некоторые слабые работы, но имелись и замечательные произведения: портреты В.Л. Боровиковского, картины К.П. Брюллова, А.Г. Венецианова, произведения Д.Г.Левицкого, Ф.М. Матвеева, В.А. Тропинина, “Сватовство майора” и “Утро после ночной пирушки” П.А. Федотова…»
Причем нередко он покупал картины «в рост» – находил перспективных студентов и скупал у них первые ученические работы, прекрасно понимая, что через несколько лет, когда эти студенты станут знаменитыми художниками, цена их работ вырастет в десятки раз.
Третьяков был восхищен собранием Прянишникова. И попросил рекомендовать ему какое-нибудь молодое перспективное дарование.
Федор Иванович и указал купцу на Шильдера.
* * *
Однако Николая Густавовича Шильдера никак было нельзя назвать «молодым студентом» – к тому времени он был старше Третьякова на 4 года.
О его детстве и юности известно немногое. Выходец из семьи бедных немецких дворян Лифляндии. Отец – смотритель Московской коммерческой школы. Дважды – в 1845 и 1846 годах – Николай пытался поступить в Рисовальную школу Общества поощрения художников в Петербурге, но принят не был.
Николай Густавович Шильдер
В 1850 году Шильдер поступил в петербургскую Академию художеств, где учился более десяти лет. Он занимался в классе батальной живописи у знаменитого профессора Готфрида (Богдана) Павловича Виллевальде (автора эпохального полотна «Открытие памятника “Тысячелетие России” в Новгороде»). Причем профессор Виллевальде настолько проникся любовью к своему ученику, что даже лично хлопотал перед академиками о выдаче ему денежного воспомоществования на продолжение обучения.
В 1853 году Шильдер удостоился первой академической награды – малой серебряной медали за картину «Пикет лейб-гвардии Литовского полка. Из аванпостной службы».
В следующем году художник представил на выставке Академии серию работ, посвященные событиям Крымской войны 1853–1856 годов.
Однако в 1856 году, устав, видимо, от некоторого однообразия военной тематики, Николай Шильдер решил попробовать свои силы и в модном бытовом жанре, который тогда называли «живописью народных сцен», или на французский манер – «de genre». За образец он взял картину блиставшего на этом поприще художника-бытописателя Павла Федотова «Бедной девушке краса – смертная коса (Мышеловка)».
Павел Федотов. Бедной девушке краса — смертная коса (Мышеловка)
Сюжет картины прост: бедной, но гордой девушке поступает предложение отдаться за деньги богатому мужчине.
Правда, Шильдер несколько изменил сюжет – вместо федотовской карикатуры он представил настоящую драму.
Посмотрите на эту картину: мрачная и сырая подвальная комната, в которой живет девушка и ее престарелая больная мать, давно уже не встающая с постели. Целыми днями она лежит за темной занавеской и слушает, как ее дочь развлекает себя песнями во время работы над очередной вышивкой. Эх, девушке бы лучше пересесть поближе к окну или же вовсе работать на улице – от кропотливой работы каждый день так болят глаза! – но она никак не может оставить мать в одиночестве…
Но однажды в подвал пришли гости – богатый мужчина и старуха-сводня, которая без обиняков предложила девушке сделку: красивый золотой браслет в обмен на любовь. Возможно, даже и за постоянное сожительство – и тогда такие подарки станут регулярными. И вот оно – искушение: с одной стороны нищенский заработок вышивальщицы, с другой стороны – браслет, который можно продать и обеспечить семью. И купить маме так необходимые лекарства.
Эй, моралисты: «кто из вас без греха, первый брось в нее камень».
От федотовского сюжета в картине Шильдера осталась лишь одна аллегория: кошка, терпеливо ждущая, когда высунется мышь из-под буфета.
И, надо сказать, картина была по достоинству оценена профессурой Академии – в марте 1857 года «Искушение» решением Совета Академии художеств была удостоена Большой Серебряной медали.
Зимой 1858 года «Искушение» была показана на ежегодной ученической выставке Московского училища живописи и ваяния, после чего художник и передал ее Третьякову. Об этом свидетельствует письмо от Шильдера Третьякову от 16 июля 1858 года: «Милостивый Государь Павел Михайлович! Посылаю Вам мою картину без рамы, потому что с оной послать не совсем-то удобно, слишком много тяжести. Надеюсь на Вашу любезность, поэтому лично обращаюсь с просьбою: будьте так добры, пришлите мне обещанную сумму, если возможно, то к 28 числу этого месяца, за что я Вам буду очень благодарен. За сим свидетельствую Вам глубочайшее почтение, остаюсь покорнейший слуга Ваш Н. Шильдер».
Правда, Третьяков не сразу принял картину, распорядившись повесить ее в зале Московского общества любителей художеств – рассчитывая, видимо, привлечь внимание потенциальных покупателей.
Тогда Павел Третьяков и не помышлял о коллекционировании живописи, о чем он совершенно откровенно признавался в письме художнику-пейзажисту Александру Богомолову-Романовичу, окончившему Академию художеств в 1857 году с Большой Золотой медалью: «Душевно уважая Вас, скажу Вам откровенно, что картину Вашу я брал, надеясь сбыть кому-нибудь из знакомых… Мне, собственно, она не нравилась, но так как была выставлена в Академии, то я полагал, может быть, другие найдут ее хорошею…»
И расчет Третьякова оказался верен – он с выгодой продал не только картину Богомолова-Романовича, но и все остальные работы, приобретенные в те годы.
Не нашла покупателя только единственное полотно – «Искушение» Шильдера, «забытое» купцом в зале собрания любителей художеств.
Впрочем, возможно Третьяков действительно на время забыл о своей покупке – в 1860 году Елизавета Сергеевна Третьякова во время родов второго ребенка неожиданно умерла. Горю Сергея Павловича не было границ, и старшему брату стоило больших трудов вытащить его из депрессии. В том же 1860 году братья уехали за границу, тогда же Павел Михайлович составил свое первое завещание («завещательное письмо»), в котором он впервые высказал мысль об устройстве галереи: «Сто пятьдесят тысяч рублей серебром я завещаю на устройство в Москве художественного музеума или общественной картинной галереи…» Предполагалось, что основу собрания составит коллекция Прянишникова – видимо, у Третьякова была договоренность о покупке всех картин оптом.
Через год братья вернулись на родину, охваченную эйфорией новой жизни – Государь-Освободитель отменил крепостное право! Затем Третьяковы занялись устройством Новой Костромской мануфактуры льняных изделий – гигантского холдинга, который производил больше пряжи и тканей, чем льнопрядильни Швеции, Голландии и Дании вместе взятые.
Только в 1863 году Павел Михайлович вспомнил о своей идее устройства «художественного музеума».
Он снял «Искушение» с продажи и внес картину под «нумером 1» в лично составленный им первый каталог своей коллекцию. Вторым номером стала картина Василия Худякова «Стычка с финляндскими контрабандистами», затем шли полотна Саврасова, Перова, Якоби…
С этих картин Третьяков и начинает создавать галерею русских художников – сам и для себя лично.
Так умер циничный купец от живописи и родился коллекционер.
Знаком этого перерождения и стало «Искушение» – картина, которая лишь годы спустя открыла зрителю свой истинный сюжет.
Третьяковская галлерея, 1910 год
* * *
Есть что-то мистическое в том, что основанию каждой известной картинной галереи неизменно предшествует явление Ее – древней богини, грозной и прекрасной бессмертной девы, рожденной в буре морей и ввергавшей людей в пучину любовной страсти и опьяняющих желаний. У нее была тысяча имен и тысяча прекрасных лиц – греческая Афродита, Венера латинян, Остара германцев, Инаннна шумеров, Иштар древних вавилонян…
Греки верили, что когда музы на Олимпе позабыли про художников и скульпторов, то их сердца присвоила себе Афродита, с тех пор каждая галерея и выставка искусств – это Ее храм и Ее дом.
Прекрасной Венере посвятил свой дворец в Фонтенбло король Франциск I, и через несколько десятков лет собранные им шедевры превратились в королевскую коллекцию будущего Лувра.
Венере Таврической русский император Петр Великий отдал свои царские палаты – будущий Эрмитаж. История этой статуи удивительна. Еще в 1717 году государь отправил в Италию специального посланника капитана Юрия Кологривова, которому царь поручил искать и покупать произведения искусства. И вскоре Кологривов известил Петра I о крайне удачной покупке: «Купил я статую марморовую Венуса, старинная, найденная с месяц, как могу хоронюся от известного охотника …» Охотник – это папа римский Климент XI, который сам интересовался произведениями искусства, препятствуя иностранцам приобретать и вывозить из Рима картины и скульптуры. Для доставки Венеры в Санкт-Петербург капитан Кологривов разработал целую спецоперацию, и в итоге «марморовый Венус» стала бесценной жемчужиной будущего Эрмитажа.
Афродита Ботиччелли стала символом Галереи в Уфицце, а ее сестра – в образе Сикстинской Мадонны Рафаэля – Дрезденской галереи Старых мастеров.
Венера-Афродита явилась и глазам изумленного купца Третьякова – ведь картина Шильдера – это иллюстрация поэмы «Аргонавтика» Аполлона Родосского, в которой описано, как коварная Гера щедрыми подарками соблазнила юную Афродиту выйти замуж за своего сына Гефеста – искусного кузнеца и самого безобразного бога на Олимпе, который вечно прятался во мраке подземелья. Неслучайно здесь Афродита изображена в образе вышивальщицы – именно ткачество и вышивка были любимыми занятиями Афродиты.
Все было предопределено заранее.
В Москве должна была появиться галерея русских живописцев, и Она долго выбирала своего избранника, пока не увидела, наконец, этого угрюмого мужчину с железной волей и заледеневшим сердцем, которому так не хватало любви и страсти.
И она послала ему знак свой любви – впрочем, еле заметный, как и все знаки богов.
s-t-o-l.com
Николай Шильдер и его картина «Искушение»
К 175-ЛЕТИЮ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ П.М.ТРЕТЬЯКОВА
Среди «звездных» имен художников посетитель Третьяковской галереи нечасто встретит в ее экспозиции работы мастеров «второго ряда», как принято называть живописцев, не вышедших на магистральную орбиту русского искусства. Счастливым исключением стали картины двух художников - «Стычка с финляндскими контрабандистами» В.Г. Худякова и «Искушение» Н.Г. Шильдера. На протяжении многих десятилетий именно с них начинается для экскурсантов история галереи П.М. Третьякова. Но если В.Г. Худяков все же известен любителям русской живописи, то Николай Густавович Шильдер, чья творческая судьба сложилась не слишком удачно, вероятно, так и остался бы забытым мастером, если бы не этот случай - приобретение его ранней картины начинающим московским собирателем Третьяковым. Кто же он, этот художник, чье имя оказалось настолько тесно связано с историей Третьяковской галереи?
Николай Густавович (Николай Вольдемар) Шильдер происходил из прибалтийских немцев. Небольшой дворянский род Шильдеров на протяжении XIX - начала XX века дал России целый ряд известных личностей, среди которых два художника-академика - Николай Густавович и его сын Андрей Николаевич[1].
Николай Густавович Шильдер родился 12 (24) марта 1828 года в Харькове. Он был третьим сыном отставного корнета, смотрителя Московской коммерческой школы Отто Густава (Евстафия Андреевича) Шильдера. Известно, что в 1845 и 1846 годах Николай пытался поступить в Рисовальную школу Общества поощрения художников в Петербурге, но принят не был. В 1850 году Шильдер поступил в петербургскую Академию художеств, где учился более десяти лет. Он занимался в классе батальной живописи у профессора Б.П. Виллевальде, который осенью 1850 года обратился с прошением в Совет Академии о назначении содержания своему ученику. Это содержание Н. Шильдер получал в Академии вплоть до 1858 года[2].
В 1853 году Шильдер удостоился первой академической награды - малой серебряной медали за картину «Пикет лейб-гвардии Литовского полка. Из аванпостной службы». Среди его немногочисленных батальных произведений 1854-1855 годов были работы, посвященные событиям Крымской войны 1853-1856 годов. На академической выставке 1854 года художник представил картину «Эпизод из Башкадыклярского дела в 1853 году», буквально иллюстрирующую свежие вести с фронта, а в 1855-м - «Прощание ополченцев» (1855, ГРМ).
Но батальный жанр, видимо, не был его призванием, поскольку уже во второй половине 1850-х годов Шильдер обратился к бытовому, который тогда называли «живопись народных сцен», или ”de genre”. В этом несомненно сказалось влияние творчества выдающегося русского художника П.А. Федотова, одним из последователей которого стал молодой художник. «Искушение» было первой жанровой картиной Шильдера. Ее сюжет трактует глубоко традиционную для мирового искусства ситуацию столкновения невинности и соблазна. А.Н. Савинов, автор биографического очерка о Шильдере, указал на явственное сходство картины с акварелью Федотова «Мышеловка, или Бедной девушке краса - смертная коса». Он отметил композиционную параллель, близость произведений в деталях, в том числе в самой теме «мышеловки», которая и у Федотова, и у Шильдера имеет аллегорическое воплощение[3]. В работе Шильдера соблазнение бедной девушки хитрой сводней иносказательно передано в изображении кошки, охотящейся на мышь.
Уже в этом произведении проявляются живописные особенности манеры Шильдера, характерные для искусства середины XIX века. Он умеет распределять свет, благодаря чему фигуры приобретают скульптурность. Сдержанный колорит картины с выразительными акцентами цвета подчеркивает драматизм происходящего. Четко прописаны характеры персонажей, живое драматическое начало выявлено в их позах и жестикуляции. Заметно особое внимание художника к деталям предметного окружения.
В марте 1857 года работа «Искушение» была представлена Шильдером Совету Академии художеств и его решением удостоена награды - большой серебряной медали «за успехи в живописи ”de genre”»[4]. Одной из множества загадок этой картины является то, что в указателе академической выставки 1857 года она отсутствует - либо случайно не была внесена в указатель, либо действительно по каким-то причинам не экспонировалась на выставке. Зато зимой 1858 года «Искушение» было показано на ежегодной ученической выставке Московского училища живописи и ваяния, куда некоторые ученики Академии присылали свои работы в расчете на интерес к ним московских коллекционеров. Свою следующую картину «Семейное счастье» (1858, не сохр.) Шильдер экспонировал вначале на академической выставке, а затем, как и предыдущую, отправил в Москву на ученическую выставку МУЖВ 1859 года.
В 1859 и 1860 годах Шильдер делал попытки получить большую золотую медаль. Есть сведения о том, что он дважды работал над конкурсными программами. Эскизы обеих программ - «Ростовщик» и «Сговор невесты» находятся в Государственном Русском музее.
В 1861 году 33-летний художник за картину «Расплата с кредитором», представленную на выставку в Академии художеств, был удостоен звания академика жанровой и батальной живописи.
На протяжении 20 лет - с 1853 по 1873 год - Шильдер постоянно принимал участие в академических выставках. Он состоял действительным членом Санкт-Петербургского клуба художников (1863-1864) и Санкт-Петербургского собрания художников (1863-1879), объединявшего многих известных мастеров столицы. Но к 1870-м годам он практически устранился от участия в художественной жизни России.
Начав свою творческую жизнь как баталист и жанрист, вторую ее половину он отдал преимущественно портрету. Национальному художественному музею Республики Саха (Якутия) принадлежит портрет генерала М.Н. Муравьева, написанный около 1864 года. Портретные работы Шильдера находятся также в Артиллерийском музее в Петербурге. На академической выставке 1873 года живописец представил портрет генерал-майора Петухова и детские портреты в технике пастели. Начиная с 1860-х годов художник время от времени исполнял портреты членов царской семьи. В настоящее время из этих произведений известны его работы 1880-х – начала 1890-х годов - портрет Александра III (ГРМ) и парные овальные портреты Александра III и императрицы Марии Федоровны (Музей Орсе, Париж).
Шильдер писал также сцены охоты, пейзажные этюды, изображал лошадей и собак. Этот круг сюжетов в его творчестве неслучаен - в них отразилась разносторонняя подготовка художника, характерная для батального класса Академии художеств в середине XIX века.
По-видимому, значительная часть жизни художника была связана с исполнением заказных копий с картин. Судя по документам, хранящимся в отделе рукописей Государственного Эрмитажа, в 1860-1880-е годы Шильдер не раз обращался за разрешением копировать находившиеся в Зимнем дворце картины. К их числу относились портрет генерала Сиверса в Военной галерее, портрет Екатерины II работы И.Б. Лампи-старшего, портрет А.В. Суворова, картина французского художника Франсуа-Мариуса Гране «Внутренний вид церкви монастыря капуцинов на пьяцца Барберини в Риме»[5]. Вероятно, это диктовалось материальным положением семьи мастера. Он также занимался иконописью и, в частности, в 1862-1863 годах исполнил иконостас церкви в Даниловском уезде Ярославской губернии. Последний период его жизни прошел в Царском Селе под Петербургом, где художник и умер 13 (25) марта 1898 года в возрасте 70 лет.
Итак, имя Н.Г. Шильдера в наше время известно в основном благодаря его работе «Искушение», которая до последнего времени считалась одной из двух первых русских картин, приобретенных П.М. Третьяковым в 1856 году. Необходимость уточнить эти сведения возникла в связи с подготовкой к изданию в 2006 году академического каталога живописи ГТГ.
Фактически первой русской картиной, купленной Третьяковым, была «Стычка с финляндскими контрабандистами» (1853) В.Г. Худякова, действительно приобретенная в 1856 году, что подтверждается распиской художника, получившего от П.М. Третьякова деньги за картину. Дата на расписке - 10 (22) мая 1856 года - и стала датой основания Третьяковской галереи.
История приобретения работы Шильдера «Искушение» оказалась не так очевидна. Слева внизу на полотне можно видеть подпись художника (он чаще всего процарапывал ее). Однако дату создания он не проставил и тем самым положил начало сложной и запутанной истории.
Судя по ранним документам, относящимся к собирательству П.М. Третьякова, до 1893 года он не только не отводил этой картине первого места в истории своей коллекции, но, возможно, даже не помнил о ней. Так, в 1860 году Третьяков составил «Завещательное письмо», где указал имена русских художников, произведения которых к этому времени имелись в его коллекции[6]. В этом списке художники расположены в следующем порядке - Лагорио, Худяков, Лебедев, Штернберг, Шебуев, Соколов, Клодт, Саврасов, Горавский. Шильдера среди них нет. Его имя отсутствует и в первой рукописной описи коллекции, составление которой Третьяков начал в 1873 году и где на первом месте вновь значатся имена Худякова и Лагорио[7].
Однако несомненно, что картина к этому времени была его собственностью. Об этом свидетельствует письмо Шильдера Третьякову от 16 июля 1858 года. Художник пишет: «Милостивый Государь Павел Михайлович! Посылаю Вам мою картину без рамы, потому что с оной послать не совсем-то удобно, слишком много тяжести. Надеюсь на Вашу любезность, поэтому лично обращаюсь с просьбою: будьте так добры, пришлите мне обещанную сумму, если возможно, то к 28 числу этого месяца, за что я Вам буду очень благодарен. За сим свидетельствую Вам глубочайшее почтение, остаюсь покорнейший слуга Ваш Н.Шильдер»[8].
Это письмо можно считать документальным подтверждением того, что отправка картины Третьякову и расчет между художником и собирателем относятся к 1858 году. Сумма, за которую она была куплена, указана в расписке следующего содержания: «От г. Павла Михайловича Третьякова получил пятьдесят руб. серебром за картину «Искушение», которую я ему продал за 1 50 руб. сереб. Н.Шильдер»[9]. Эта небрежно написанная карандашом на обрывке бумаги недатированная расписка считалась автографом Шильдера, но полное ее несходство с аккуратным, изящным почерком художника в письме побудило сотрудников отдела рукописей ГТГ провести почерковедческую экспертизу документа в Экспертно-криминалистическом центре МВД. При сравнении его с образцами почерка Н.Г. Шильдера, а также П.М. Третьякова криминалисты установили принадлежность расписки неизвестному лицу, составившему ее, по-видимому, как образец для оформления соответствующего документа. Так был уточнен еще один вопрос, связанный с историей картины.
Впервые эта работа упомянута в составе собрания галереи только в 1893 году в опубликованной тогда «Описи художественных произведений городской галереи П. и С. Третьяковых» - первом каталоге галереи, изданном Третьяковым. «Опись» затем переиздавалась ежегодно, и в нее включались вновь приобретенные произведения.
Вопрос о времени написания картины был задан П.М. Третьякову художественным критиком В.В. Стасовым, который в это время готовил статью о галерее. В августе 1893 года Стасов, получивший для ознакомления текст подготовленной Третьяковым к печати «Описи», в числе прочих уточнений задает вопрос: «"Искушение” Шильдера... не 1858 ли года? Я спрашивал у самого Шильдера, но он наверное не помнит»[10]. Чрезвычайно интересным фактом является обращение Стасова по этому вопросу к художнику и сам ответ Шильдера.
Через несколько дней Третьяков отвечает критику: «"Искушение” Шильдера, думаю, 1856 г., так как это первая картина русская, которую я приобрел (в 1856 году)»[11]. То есть он соединил дату создания с датой приобретения полотна, вероятно забыв о хранящемся в его архиве письме художника. Обратим внимание, что в одном из следующих писем к Стасову Третьяков пишет: «Я решил собирать русские картины и начал в 1857 году»[12]. Таким образом, в течение одного месяца дата начала собирательства в памяти Третьякова словно «плавает» между 1856 и 1857 годом. Заметим, что Стасов в своей статье обозначил как точку отсчета истории галереи «начало 1857»[13].
Третьяков же не помещает названную им дату создания «Искушения» в следующий выпуск «Описи» галереи 1894 года, что было бы логично. 10 апреля 1894 года Стасов написал Третьякову: «Очень желательно было бы, чтоб у многих (если не у всех) картин был обозначен год их написания, хотя бы год этот и не был обозначен на самой картине, но очень твердо известен. Например: стр. 35. Шильдер «Искушение» - 1856»[14]. Только в описи 1895 года, после такого настоятельного совета Стасова, у «Искушения» появляется дата - «1856», которая, как мы полагаем, является ошибочной, так же как и дата приобретения работы. Слова Третьякова о покупке картины «Искушение» в 1856 году, высказанные по памяти спустя 35 лет, но ничем не подтвержденные, опровергаются прежде всего письмом Шильдера.
Ошибочная датировка произведения 1856 годом существовала в каталогах Третьяковской галереи с 1895 до 1917 года. В последующих каталогах 1947, 1952, 1984 годов эта дата произвольно «кочевала» - ее переставляли то к самой картине, то к ее приобретению. В то же время расхождение ее с письмом Шильдера не могло не привлечь внимания исследователей.
В книге дочери собирателя А.П. Боткиной «Павел Михайлович Третьяков в жизни и искусстве», впервые изданной в 1951 году, работа воспроизведена с датой 1856-1857. Боткина пишет: «Началом своего собрания, первой картиной русских художников, Павел Михайлович называет «Искушение» Шильдера. Он помечает это приобретение в каталоге 1856 годом. По письму Шильдера мы устанавливаем другую дату... Эту разницу в датах можно объяснить, предположив, что картина была только начата или даже в эскизе, когда Павел Михайлович ее увидал впервые, и что она была окончена художником для Павла Михайловича. По-видимому, Павел Михайлович отметил имя художника Шильдера, так как это был первый художник, которому он сделал заказ»[15].
Александра Павловна полагает, что это был заказ, сделанный по эскизу, хотя ничем не мотивирует свое предположение. Этого же объяснения в разных вариантах с незначительными нюансами придерживались все последующие комментаторы истории покупки картины. Например, в комментарии к публикации расписки Шильдера содержится версия о том, что «после продажи Третьякову своей картины «Искушение» Шильдер дорабатывал ее и отослал владельцу в июле 1858»[16]. В чем заключалась двухлетняя доработка произведения, трудно предположить. Экспертиза, проведенная в 2006 году Л.И. Гладковой, существенных доработок на холсте не выявила.
В то же время заказы картин художникам на основании эскиза действительно имели место в практике собирательства Третьякова. А.П. Боткина, занимаясь разбором архива своего отца, писала в 1901 году И.С. Остроухову: «И какая своеобразная система покупать картины. Почти постоянно художники сообщают, что сделали эскиз и, если он понравится, то я для Вас напишу картину в таком-то размере и в такую-то цену. Причем идет неистовая торговля»[17].
Рассматривая вопрос о возможности заказа картины Шильдеру, вспомним, что в 1856 году начинающий собиратель посетил Петербург, познакомился с некоторыми художниками, сделал несколько заказов и приобрел работу Худякова. Все это нашло отражение в переписке Третьякова, но Шильдер в ней не упомянут. Его имя вообще не встречается в переписке Третьякова ни до 1858 года, ни после. Похоже, что единственным письмом художника и исчерпывались их взаимоотношения. При этом почти тельно-официальный характер письма Шильдера мало соответствует предполагаемому двухлетнему знакомству.
Итак, хотя картина Шильдера действительно относится к раннему этапу собирательства Третьякова, однако не является одной из двух первых, как считалось прежде. Между 1856 и 1858 годами Третьяков уже купил и заказал целый ряд произведений русских художников. Причем эти художники к тому времени либо уже стали академиками, либо окончили Академию с большой золотой медалью. Среди них не было учеников - это хотя и молодые, но уже сложившиеся мастера. Картины их представляли собой апробированный художественный материал, получивший ту или иную оценку Академии. К примеру, в 1858 году Третьяков купил «Вид в окрестностях Ораниенбаума» А.К. Саврасова - тот самый пейзаж, за который живописец получил звание академика.
А 28-летний Николай Шильдер в это время был еще не слишком выдающимся учеником Академии художеств, имевшим только одну малую серебряную медаль. Возможно, что Третьяков мог видеть на академических выставках 1853-1855 годов его батальные произведения. Но к 1856 году Шильдер еще не имел времени зарекомендовать себя как жанрист. Его картина отвечает академическим работам среднего уровня обучения и вполне соответствует большой серебряной медали. Вряд ли Третьяков мог увидеть в начинающем жанристе интересного для себя мастера, чтобы сделать ему заказ. О существовании его картины или эскиза мы узнаем только в марте 1857 года, когда он представит ее в Совет Академии.
Таким образом, предположение о заказе картины Третьяковым в 1856 году не имеет достаточных оснований. Тем более невероятным выглядит тот факт, что Третьяков мог на два года затянуть расчет с молодым и крайне нуждающимся художником при выплате незначительной суммы в 150 рублей и чтобы при этом художник от себя экспонировал заказанную картину.
Уже говорилось, что впервые «Искушение» (под названием «Обольщение» (№ 45) и с искаженной фамилией художника - Шильдерн) экспонировалось на выставке МУЖВ, которая проходила с 12 января по 8 февраля 1858 года. В указателе этой выставки картины, находившиеся в чьей-либо собственности, помечены именами коллекционеров. «Обольщение» представлено без ссылки на владельца (имя Третьякова вообще в каталоге не встречается). Оставшиеся произведения указаны как предназначенные к продаже, но у нашей картины нет и этого обозначения. Скорее всего, каталог свидетельствует о принадлежности работы экспонировавшему ее автору[18]. По завершении выставки она была возвращена Шильдеру в Петербург.
Представляется наиболее достоверным, что приобретение полотна Третьяковым связано именно с его показом в Москве зимой 1858 года. Павел Михайлович, по всей вероятности, увидел картину на выставке и той же весной провел переговоры о ее покупке. А летом 1858 года было написано письмо Шильдера, и произведение отправлено художником из Петербурга. В этом случае все обстоятельства согласуются. И вдохновленный успешной продажей Шильдер в следующем, 1859 году посылает в МУЖВ работу «Семейное счастье» в поисках покупателей.
Почему же все-таки картина не была упомянута Третьяковым в 1860 и 1873 годах в составе его коллекции среди тех, которые он считал основой собрания? Возможно, здесь сыграло роль то обстоятельство, что Третьяков в это время часто выступал посредником, помогая продавать работы молодых художников (об этом свидетельствует его переписка). А в отборе произведений для себя он был довольно строг. Вот, например, что написал он в 1860 году А.С. Богомолову-Романовичу: «Душевно уважая Вас, скажу Вам откровенно, что картину Вашу я брал, надеясь сбыть кому-нибудь из знакомых... мне, собственно, она не нравилась, но так как была выставлена в Академии, то я полагал, может быть, другие найдут ее хорошею»[19].
Можно предположить, что полотно было куплено Третьяковым в посреднических целях, но осталось непроданным. С этим связана еще одна загадка. Оказывается, работа Шильдера по неизвестным причинам долгое время находилась вне собрания Третьякова. Об этом свидетельствует письмо художника Н.В.Неврева Третьякову от 24 июня 1863 года, где он предлагает Павлу Михайловичу забрать у его зятя картину Шильдера, которая там «до сих пор гостит»[20]. Имя зятя Неврева предположительно Сергей Голиков. О нем мы не знаем ничего, и остается неясным, почему произведение Шильдера находилось у него до 1863 года. Известно лишь, что с 1860 года некий Сергей Александрович Голиков был членом-любителем Московского общества любителей художеств, так же как и Третьяков.
В каталогах ученических выставок МУЖВ 1859 и 1860 годов есть упоминание об экспонировании двух копий «Искушения» Шильдера, выполненных учениками и выставленных для участия в лотерее. Почему картина была доступна для копирования учениками? Может быть, она по какой-то причине находилась в Московском училище живописи и ваяния? Возможно, со временем удастся найти ответ на эти вопросы.
И все же, почему «Искушение» вспомнилось Третьякову впоследствии как одна из первых приобретенных картин? Вероятно, потому, что большая часть вещей, купленных в 1856-1860 годах, почти сразу была им перепродана. В собрании остались только произведения Худякова, Саврасова, Лагорио - и работа Шильдера, как бы заново обретенная в 1893 году при проводимой Третьяковым каталогизации галереи и занявшая место среди его первых покупок.
Нельзя сказать, что легко было отказаться от легенды о приобретении картины, складывавшейся десятилетиями и ведущей происхождение от самого Павла Михайловича. Но составление академического каталога требует особой точности в датировках. Вопрос о работе Шильдера вынесли на атрибуционный совет ГТГ, который должен был решить эту многолетнюю проблему. Однако датировка произведения зависела от датировки приобретения. Для того чтобы принять решение, необходимо заново проанализировать обстоятельства создания картины и ее поступления в галерею. И теперь в академическом каталоге ГТГ она датирована 1857 годом - в соответствии с временем получения Николаем Шильдером большой серебряной медали. В свою очередь приобретение полотна Павлом Михайловичем Третьяковым отнесено к 1858 году на основании собственно ручного письма художника. Сохранившаяся же в отделе рукописей ГТГ расписка, которая ранее приписывалась Шильдеру, теперь считается документом, хотя и связанным с историей картины, но составленным неизвестным лицом.
Однако на этом загадки не закончились, и одна из них - наличие другого «Искушения» Шильдера, считающегося авторским повторением и хранящегося в собрании Серпуховского художественного музея. Оно поступило туда в 1920-е годы из Государственного музейного фонда, причем имя его прежнего владельца осталось неизвестным. Это произведение совпадает с нашей картиной в размерах, в композиции и деталях изображения. Но в отличие от нее на холсте из Серпуховского музея отсутствует подпись художника. Все же существенных сомнений в авторстве Шильдера не возникает, и, по всей вероятности, разница во времени исполнения между этими двумя картинами невелика. Скорее всего, мы так и не узнаем, для кого же мастер исполнил это полотно. Могут даже возникнуть сомнения, какая же из работ является первоначальной.
Обращение к изучению творчества малоизвестных художников раскрывает порой интереснейшие страницы их судеб, пусть даже не ярко высвеченные, небогатые сведениями, полустертые временем, но тем не менее расширяющие границы истории русского искусства.
- А.Н. Шильдер (18611919) - живописец, рисовальщик. Пейзажист. Дворянский род Шильдеров представлен в одном из выпусков «Дворянского календаря» (СПб., 1897. Тетрадь 2. С. 92-106).
- Сведения об академических годах Н. Шильдера содержатся в документах РГИА (ф. 789, оп. 2, ед. хр. 18, 22; оп. 19, ед. хр. 724, 743, 751; оп. 39, ед. хр. 123).
- Савинов А.Н. Н.Г. Шильдер // Русское искусство. Очерки жизни и творчества художников. Середина девятнадцатого века. М., 1958. С. 568-570.
- Петров П.Н. Сборник материалов для истории Императорской С.-Петербургской Академии художеств за 100 лет ее существования. СПб., 1866. Т 3. С. 244-245.
- ОР ГЭ, ф. I, оп. V, ед. хр. 5 (1867), 11 (1885), 18 (1886), 1 (1889).
- Государственная Третьяковская галерея. Очерки истории. 1856-1917. Л., 1981. С. 302.
- ОР ГТГ ф. 1, П.М. Третьяков, ед. хр. 4727.
- ОР ГТГ ф. 1, П.М. Третьяков, ед. хр. 4265, л. 1.
- ОР ГТГ ф. 1, П.М. Третьяков, ед. хр. 4266, л. 1. Письмо и расписка опубликованы в: Письма художников П.М. Третьякову 1856-1869. М., 1960. С. 47.
- Переписка П.М. Третьякова и В.В. Стасова. М.-Л., 1949. С. 165 (письмо от 24 августа).
- Там же. С. 166 (письмо от 27 августа).
- Там же. С. 170 (письмо от 14 сентября).
- Стасов В.В. П.М. Третьяков и его картинная галерея // Русская старина. 1893. Дек. С. 569-608.
- Переписка П.М. Третьякова и В.В. Стасова... С. 182.
- Боткина А.П. Павел Михайлович Третьяков в жизни и искусстве. М., 1951. С. 37. 16
- Письма художников П.М. Третьякову. С. 289.
- ОР ГТГ ф. 10, ед. хр. 1005, л. 2.
- РГАЛИ, ф. 680, оп. 1, ед. хр. 169, л. 5.
- Письма художников П.М. Третьякову... С. 292.
- Там же. С. 141.
www.tg-m.ru
Картина Шильдера «Искушение» - Независимая Окружная Газета
Картина Шильдера «Искушение» положила начало коллекции Павла Третьякова
Картина Николая Шильдера «Искушение» была по достоинству оценена профессурой петербургской Академии художеств. В марте 1857 года решением Совета Академии она была удостоена большой серебряной медали. Зимой «Искушение» было показано на ежегодной ученической выставке Московского училища живописи и ваяния. После чего художник передал свою работу Павлу Третьякову.
Свидетельством тому служит письмо от Шильдера Третьякову, датированное 16 июля 1858 года: «Милостивый Государь Павел Михайлович! Посылаю Вам мою картину без рамы, потому что с оной послать не совсем-то удобно, слишком много тяжести. Надеюсь на Вашу любезность, поэтому лично обращаюсь с просьбою: будьте так добры, пришлите мне обещанную сумму, если возможно, то к 28 числу этого месяца, за что я Вам буду очень благодарен. За сим свидетельствую Вам глубочайшее почтение, остаюсь покорнейший слуга Ваш Н. Шильдер».
В то время купец не помышлял о коллекционировании живописи. Подтверждением служит его письмо художнику-пейзажисту Александру Богомолову-Романовичу: «Душевно уважая Вас, скажу Вам откровенно, что картину Вашу я брал, надеясь сбыть кому-нибудь из знакомых… Мне, собственно, она не нравилась, но так как была выставлена в Академии, то я полагал, может быть, другие найдут ее хорошею…» Следует сказать, что расчёт Павла Третьякова оказался верен — он с выгодой продал не только картину Богомолова-Романовича, но и все остальные работы, приобретённые им в те годы. К слову, картина Шильдера так же выставлялась в зале собрания любителей художеств. Однако покупателей на неё не нашлось.
Сто пятьдесят тысяч рублей серебром
В 1860 году в семье Третьяковых случилось большое горе. Во время вторых родов неожиданно умирает жена его брата Сергея Третьякова, Екатерина. Горю Сергея Павловича не было границ. Старшему брату пришлось потратить много усилий, дыбы вытащить неутешного вдовца из депрессии. Братья уезжают за границу. Вернулись лишь через год и сразу занялись устройством Новой Костромской мануфактуры льняных изделий, выросшей в гигантский холдинг. На нём производилось пряжи и тканей больше, чем на льнопрядильнях Швеции, Голландии и Дании вместе взятые.
Именно в это время Павел Михайлович составляет своё первое «завещательное письмо», где впервые говорит об устройстве галереи: «Сто пятьдесят тысяч рублей серебром я завещаю на устройство в Москве художественного музеума или общественной картинной галереи…» Поначалу предполагалось, что основу будущего собрания будет составлять коллекция почт-директора, благотворителя, вице-председателя Общества поощрения художников Фёдора Прянишникова. По всей видимости, у Третьякова была договоренность о покупке всех его картин оптом…
1893 год считается годом рождения галереи
Лишь в 1863 году Третьяков принимает твёрдое решение о создании своей собственной галереи. Он снимает «Искушение» с продажи и вносит картину под «нумером 1» в лично составленный им первый каталог. Вторым номером стояла картина Василия Худякова «Стычка с финляндскими контрабандистами», затем шли полотна Саврасова, Перова, Якоби…
С этих картин Третьяков и начинает создавать галерею русских художников – сам и для себя лично. Будущему основателю галереи исполнилось всего 33 года, но он с братом вот уже 6 лет заведовали семейным бизнесом. Злые языки утверждали — Третьяков ничего не смыслит в живописи! Но факт оставался фактом — его коллекция считалась одной из лучших в России.
Через много лет, когда Павел Михайлович Третьяков передал в дар городу Москва своё собрание живописи, учредив «Московскую городскую галерею Павла и Сергея Михайловичей Третьяковых», журналисты и критики, будто сговорившись, задавали ему один и тот же вопрос: с чего началось ваше увлечение русской живописью? Ответ был всегда один и тот же с «Искушения» Николая Шильдера. При этом Третьяков указывал цену – 150 рублей. 100 рублей он отдал художнику сразу после покупки, а 50 – через два года, когда картина вернулась с выставок. За эти деньги в то время можно было купить дом в деревне… Так что для художника, кстати, его Третьякову рекомендовал именно Прянишников, это были очень недурные деньги.
Художник сумел представить на полотне драму
На момент покупки картины Николай Шильдер был старше Третьякова на 4 года. О его детстве и юности известно немногое. Известно только что они был выходцем из семьи бедных немецких дворян Лифляндии. Отец служил смотрителем Московской коммерческой школы. Дважды – в 1845 и 1846 годах – Николай пытался поступить в Рисовальную школу Общества поощрения художников в Петербурге, но принят не был.
Лишь в 1850 году Шильдер поступил в петербургскую Академию художеств, где учился более десяти лет. Он занимался в классе батальной живописи у знаменитого профессора Готфрида (Богдана) Павловича Виллевальде (автора эпохального полотна «Открытие памятника “Тысячелетие России” в Новгороде»). Причем профессор Виллевальде настолько проникся любовью к своему ученику, что даже лично хлопотал перед академиками о выдаче ему денежного воспомоществования на продолжение обучения.
В 1853 году Шильдер удостоился первой академической награды – малой серебряной медали за картину «Пикет лейб-гвардии Литовского полка. Из аванпостной службы». В следующем году художник представил на выставке Академии серию работ, посвященные событиям Крымской войны 1853–1856 годов.
Однако в 1856 году Николай Шильдер решил попробовать свои силы и в модном бытовом жанре, который тогда называли «живописью народных сцен», или на французский манер – «de genre». За образец он взял картину блиставшего на этом поприще художника-бытописателя Павла Федотова «Бедной девушке краса – смертная коса (Мышеловка)». Кстати, его работы также представлены в Третьяковской галарее.
Сюжет картины прост: бедной, но гордой девушке поступает предложение полюбить богатого мужчину в обмен на дорогой браслет. Однако Шильдер сумел представить настоящую драму.
Картина Шильдера ставит сложный моральный вопрос
Мрачная и сырая подвальная комната, в которой живёт девушка и её престарелая больная мать, давно уже не встающая с постели. Целыми днями она лежит за темной занавеской и слушает, как дочь развлекает себя песнями во время работы над очередной вышивкой. Однажды в подвал пришли гости – богатый мужчина и старуха-сводня.
Последняя без обиняков предложила девушке сделку: красивый золотой браслет в обмен на любовь. Возможно, даже и за постоянное сожительство. Тогда такие подарки станут регулярными. Вот оно – искушение. С одной стороны нищенский заработок вышивальщицы. С другой стороны – браслет, который можно продать и купить маме так необходимые лекарства.
На переднем плане картины — простейшая аллегория, помогающая лучше понять смысл нарисованного. Пятнистая серо-белая кошка, припав к полу, ждёт пока из-под буфета покажется мышь. Глаза у кошки внимательные, спина выгнута, хвост приподнят — вся поза выражает напряжение. Так и лукавая старуха хочет поймать девушку и нравственно «съесть» её. К слову, сели присмотреться, выражение глаз у сводни и кошки практически одинаковы. Обе ждут добычу и не сомневаются, что она им попадётся.
Сейчас уже никто не может сказать, чем же картина Шильдера привлекла Третьякова. Но одно является неоспоримым фактом — именно с «Искушения» началось перерождение купца в коллекционера…
Публикация по теме «Павел Третьяков — московский купец, опередивший государя«
Наталья Швец
Репродукция картины Николая Шильдера «Искушение» (ГТГ)
www.vao-mos.info
"Искушение святого Антония" Босха. Самые яркие монстры картины
Джордж Лукас говорил, что фантазиями Босха навеяны его образы пришельцев в “Звездных войнах”. Не удивительно. Пожалуй, самые оригинальные, любопытные, невероятные монстры созданы именно Босхом.
Особенно много их на картине “Искушение святого Антония”. В прошлой статье я рассказала об общем смысле картины. Теперь пришло время рассмотреть детали. Ведь когда видишь всех этих невообразимых существ, сразу хочется понять “Что означают все эти создания?”
Иероним Босх. Искушение святого Антония. 1500 г. Национальный музей старого искусства в Лиссабоне, Португалия
Однако все образы Босха пока никому расшифровать не удалось. Ведь некоторые из них взяты из народных пословиц. Другие – из символов алхимиков. Третьи – из символов масонов. А какие-то созданы с одной лишь целью – напугать своим страшным видом грешников. И вы просто голову сломаете, чтобы все это разгадать. Но я все же попытаюсь.
1. Монстр с воронкой
Иероним Босх. Искушение святого Антония. Фрагмент левой створки триптиха. 1500 г. Национальный музей старого искусства в Лиссабоне, Португалия
Один из самых известных монстров Босха. Горбун-карлик без рук. На коньках. С воронкой на голове, из которой торчит сухая ветка. Большие длинные уши. Длинный кривой клюв. В клюве письмо со словом “Жирно”.
Я больше склоняюсь к версии, что этот монстр создан Босхом для осуждения нечистоплотных церковников. А именно тех, которые продавали для собственной наживы индульгенции (грамоты, обладание которыми якобы отменяло кару за грехи).
Причём Босх смело приравнивает их к мошенникам. Воронку вместо шляпы Босх уже однажды использовал для обозначения шарлатана. На картине “Извлечение камня глупости”. Ведь такое лже-врачевание – это и есть чистой воды мошенничество.
Иероним Босх. Извлечение камня глупости. Фрагмент. 1475-1480 гг. Музей Прадо, Мадрид
Коньки означают “пойти по скользкому пути”. Недаром у Босха часть грешников и бесов в Аду на картине “Сад земных наслаждений” катаются на коньках. Именно таким он и видит путь тех, кто продаёт индульгенции ради личной выгоды.
Иероним Босх. Сад земных наслаждений. Фрагмент правой створки триптиха. 1505-1510 гг. Музей Прадо, Мадрид
2. Человек полудерево-полурыба
Иероним Босх. Искушение святого Антония. Фрагмент центральной части триптиха. 1500 г. Национальный музей старого искусства в Лиссабоне, Португалия
На картине “Искушение святого Антония” Босх создал немало сцен обличения греховности алхимиков. Очевидно, что Босх их не любил. Как глубоко верующий человек он считал алхимиков грешниками. Ведь они пытались встать на место Бога. Стать создателями новых веществ (золота, элексира молодости). И даже существ (гомункулов, о которых речь пойдёт ниже).
Поэтому я предполагаю, что этот монстр – злая пародия на алхимика. Алхимики проводили свои опыты двумя способами. Мокрым и сухим. Верхняя часть человека в виде сухого дерева – аллегория сухого способа. Нижняя часть в виде хвоста рыбы – мокрого пути. В руках же монстра – гомункул. Как самое нелепое и дьявольское создание алхимиков.
Проверьте свои знания, пройдя онлайн-тест «Знаете ли Вы Босха?»
3. Гомункулы
Иероним Босх. Искушение святого Антония. Фрагмент центральной части триптиха. 1500 г. Национальный музей старого искусства в Лиссабоне, Португалия
Существует легенда, что алхимики умели выращивать гомункулов в пробирках. Для этого они брали сперматозоиды. Смешивали их с разными субстанциями, типа ртути, навоза и много чем другим.
Ждали 9 месяцев. Подкармливая зародыш каплями человеческой крови. В результате получалось уродливое существо. Размером в 10-20 см. Без позвоночника. Крайне неприятной наружности.
Иероним Босх. Искушение святого Антония. Фрагмент центральной части триптиха. 1500 г. Национальный музей старого искусства в Лиссабоне, Португалия
Именно такое существо сидит на подносе в центральной части картины. Над головой он держит философский камень. А парочка гомункулов посимпатичнее плавают в большой луже рядом с человеком-деревом-рыбой.
4. Великан, вросший в холм
Иероним Босх. Искушение святого Антония. Фрагмент левой створки триптиха. 1500 г. Национальный музей старого искусства в Лиссабоне, Португалия
На левой створке триптиха бросается в глаза крайне неординарный персонаж. Человек-холм. Он так врос в землю, что его ноги уже похожи на корни деревьев. А между его ног вырыт вход в кабак или публичный дом.
Однако я обратила внимания, что этот монстр чем-то похож на одного из героев картины Питеря Брейгеля Старшего на картине “Фламандские пословицы”.
Питер Брейгель Старший. Фламандские пословицы. Фрагмент. 1559 г. Картинная галерея национального музея Берлина, Германия
Этот человек также на четвереньках. Он залез в сферу. Держит тряпочку в руках. Видимо чтобы протирать сферу изнутри. Или обувь стоящего рядом. Смысл такого поведения расшифрован. Так Брейгель Старший описывает пословицу “Нужно унижаться, чтобы добиться успеха”.
Возможно, Босх высмеивает таких людей и в “Искушении святого Антония”. А именно тех, кто готов унижаться. Готов влезть хоть в дыру в земле. Да еще и сделать кабак между ног. Лишь бы заработать побольше денег.
Вы наверняка заметили, что во лбу великана торчит стрела. Вообще у Босха много раненых грешников или монстров. Возможно, такая физическая травма означает духовную ущербность. Или же уязвимость. Ведь когда ты врос в холм, кто угодно может и пнуть, и стрелу в лоб запустить.
5. Рыба, которая ест другую рыбу
Иероним Босх. Искушение святого Антония. Фрагмент левой створки триптиха. 1500 г. Национальный музей старого искусства в Лиссабоне, Португалия
Есть на картине ещё один необычный образ. Одна большая рыба пожирает ту, что поменьше. Большая одета в чехол в виде скорпиона или кузнечика. И передвигается вся эта конструкция на вогнутых синих щитах. Сверху конструкции – башенка.
Еще со времён Средневековья есть одна голландская пословица “Большая рыба ест маленькую”. Что означает жестокость мира. Когда сильный пожирает слабого. Этот образ есть и у Питера Брейгеля Старшего.
Питер Брейгель Старший. Большие рыбы пожирают маленьких. 1556 г. Галерея Альбертина, Вена, Австрия
Возможно, так показана алчность и прожорливость участников крестовых походов. Конечно, тех, кто в них участвовал ради наживы. Отсюда своеобразные доспехи и щит. А церковная башня намекает на попустительство церкви. Когда первоначальную цель крестовых походов, обращение в христианство, заменяли уже жаждой наживы.
6. Монстр грилли
Иероним Босх. Искушение святого Антония. Фрагмент центральной части триптиха. 1500 г. Национальный музей старого искусства в Лиссабоне, Португалия
В центре картины, рядом со святым Антонием сидит странное создание. Голова и ноги человеческие. Но ему явно не хватает туловища с руками. Это так называемый Грилли. Отсутствие частей тела – признак ущербности, неполноценности. В том числе духовной.
Грилли выдумал не Босх. Они встречаются ещё в античной мифологии. Но он сделал их очень популярными. Ведь Грилли обитают на многих его картинах.
Слева: фрагмент центральной части триптиха “Стр
arts-dnevnik.ru
Описание картины Сандро Боттичелли «Искушение Христа»
Искушение Христа или по-другому Искушения Христа (по-итальянски Tentazione di Cristo) – это фреска, сделанная великим итальянским художником эпохи Возрождения Сандро Боттичелли. Размеры картины 345,5 на 555 см. Была написана в промежутке между 1481 и 1482 годами и украсила Сикстинскую капеллу Ватикана.
В 1481 году папа Сикст IV пригласил Боттичелли, а также других выдающихся флорентийских и умбрийских художников, таких как Пьетро Перуджино, Доменико Гирландайо и Козимо Росселли, позже к ним добавились Лука Синьорелли и Бартоломео делла Гатта. На них возлагалась задача изготовить фрески на стенах Сикстинской капеллы.
Предполагалось нарисовать две стены, обращенные друг к другу, сравнение жизней Моисея и Христа. Для того, чтобы выполнять работу, художники должны были использовать один и тот же масштаб размеров, ту же ритмическую структуру и ландшафтное представление, единый хроматический диапазон с золотыми украшениями, которые заставляли картины сиять светом факелов и свечей.
Хотя Джорджио Вазари утверждал, что Сандро Боттичелли написал весь комплект фресок, историки убеждены, что он написал лишь три истории. Кроме того, считается, что он предоставил эскизные рисунки для одиннадцати историй и активно помогал другим художникам в написании многих других.
Композиции фрески сложны, они включают в себя неоплатонические переосмысления классических тем в христианской иконографии. Фигуры, написанные Боттичелли, являются скульптурными. Поскольку это предназначалось для украшения папских владений, можно подумать, что многие из изображаемых являются прелатами и родственниками папы, так как лица не следуют одной и той же модели, они являются индивидуализированными портретами.
opisanie-kartin.com
