НАД БЕЗДНОЙ

Беседовал Сергей Васильев «Столичные новости» 19 – 26 февраля 2008 г.

Режиссер и драматург Клим, если воспользоваться выражением философа Петра Чаадаева, любит родину с открытыми глазами. Украинец по рождению, он известен больше за границей как один из самых неординарных театральных экспериментаторов. Впрочем, по собственному признанию, сегодня театр интересует его не как лаборатория, но обсерватория, откуда можно обозревать окружающий мир. Периодически возвращаясь домой, Клим и на Украину смотрит чуть отстраненно, хотя и не равнодушно. И взгляд этот оказывается довольно жестким.

— Виновато, прежде всего, само государство, которое до сих пор не определилось с тем, куда оно движется, какие цели перед собой ставит. У нас огромный дефицит людей, сознающих ответственность за будущее. Даже в той прослойке, которая называет себя элитой. Там ведь тоже практически не встречаешь людей, верящих в свою землю, в то, что на ней будут жить их дети. Лично для меня символом сложившегося положения дел является футбол. Если деньги, за которые в Украине десятками покупают бездарных или средней руки футболистов, вложили бы в строительство стадионов, организацию и содержание спортивных школ, то можно было бы получить генерацию собственных талантливых футболистов. Но тут властвует другой тип мышления, иное мировоззрение.

— То есть проблема в самой ментальности народа?

— Да, я все больше склоняюсь к мысли, что дело в самой этой земле. И в ее истории. В укорененной в глубокое прошлое традиции жить без любви и надежды. В отсутствии критического взгляда на себя — мы ведь просто боимся признаться себе в том, что с нами происходит. И к тому же очень болезненно и неадекватно воспринимаем объективную реальность. Потому и спокойно стоим над бездной, часто даже не осознавая, что до падения в пропасть — один шаг.

— Не слишком ли ты сгущаешь краски? Мне кажется, что тут, наоборот, процветает не фаталистическая, а вполне жлобская психология. Все сидят по своим хуторам, откармливают свиней, тянут в дом все, что плохо лежит или кто-то опрометчиво оставил.

— Да ведь это жлобство и есть свидетельство постоянного стояния над пропастью. Чувство апокалипсиса здесь всегда многое определяло. Дома не строили хорошие, потому что все равно они могли быть сожжены или разрушены. Свинью держали в хате, чтобы татары сюда не входили. Потому она и культовое животное. Награбили — пропили. Перечитай Гоголя, хотя бы «Тараса Бульбу». Там этот характер с его дикой смесью жестокости и сентиментальности, гнева и обидчивости, эгоизма и безответственности прекрасно описан. И надо перестать, наконец, собой умиляться. Начать строить государство. Понимая, что это тяжелое и неблагодарное дело. И для начала, пожалуй, следует честно себе сказать, что национальная сорочка — еще не доказательство веры в Украину и любви к ней. Нужны герои, которые решатся отсечь все гнилое. И признают, что все патетические патриотические разглагольствования бессмысленны и бессовестны, пока не подкреплены конкретными волевыми действиями. В том числе и сфере культуры. За последние годы единственным таким важным и осмысленным государственным решением, по-моему, было постановление о дублировании фильмов на украинский язык. Благодаря этому на телевизионные экраны вернулось море хорошего старого кино.

— Но из-за этого теперь есть риск не увидеть много кино нового. Выпускать в прокат артхаусное становится нерентабельно.

— И все равно с точки зрения государственной идеологии это правильный шаг. Дело не в том, плох или хорош русский язык. Но тут важно само наличие поступка, действия, намерения. Народ — это общность людей, говорящих на одном языке. Это не обсуждаемо. Настоящая, сильная культура всегда глубоко национальна. Все великое кино, великая литература — чем глубже они национальны, тем шире в них общечеловеческое содержание. Конечно, в такой этнически и регионально пестрой стране, как Украина, к тому же с такой кисельной традицией, создание единой мощной культуры проблематично, но это не повод опускать руки. Просто необходимо менять психологию. Осознать, что для государства культура важнее, чем оборона. Важнее, чем экономика.

— Теоретически это, безусловно, верно, но ведь — это абсолютная утопия. Ни в одной стране мира культура не стоит выше экономики.

— Потому что она там, культура, уже есть. И накапливалась она тысячелетиями. Там есть элита. А у нас нет. Там есть пиетет перед художником. А у нас умирает гений, и на другой день о нем уже никто не помнит. Что тут о театре говорить, если, составляя недавно на телевидении список великих украинцев, сначала даже о Валерии Лобановском забыли. Беспамятная страна. С абсолютно перекошенным иконостасом героев. Я вот пьесу про Мазепу написал. Ну, изучил его биографию, и скажу тебе, ой-ой-ой. Это драма национальная. А он герой. Вот мы занимаемся театром. И знаем, что он — осознанная штука. Нет нации — нет театра. Потому удивляться сегодняшней театральной руине не следует. Но, повторю, государство должно осознать, что искусство формирует представления о мире и идеалы граждан. Оно фактически создает человека как личность. Украинская власть об этом пока не задумывается.

— Ты много работаешь в России. Там отношения государства и художника построены как-то иначе?

— Там вообще сильнее культура. Есть традиции и амбиции. Там существует понимание, что надо финансировать искусство. Там нет цензуры, что бы там кто ни говорил. Поддерживают и тех, кто Путина поносит. А здесь сами художники часто трусливы, подобострастны и страдают самоцензурой. На меня обижаются, но я повторю: украинская культура — это самогеноцид нации. Нет личностей, способных мыслить глобально, смотреть далеко вперед. А если кто и появляется, я такие случаи, увы, знаю не только в культуре, но и в политике, их тут же истребляют, третируют, нейтрализуют. И, конечно, поражает чудовищное холуйство на всех уровнях. Это бич, национальная болезнь. Чехов писал, что выдавливал по капле из себя раба. Но, я и по себе это вижу, хохол — это океан. Здесь ведрами, бочками надо черпать. Я недавно подумал, а почему в Украине самой популярной и любимой пьесой является «За двумя зайцами»? Вспомни сюжет. Появился некий человек, который мечтал нести своим землякам культуру. Открыл цирюльню. Хотел жениться на образованной девушке. И чем это закончилось? Битьем и изгнанием.

— Но он же еще за каждой юбкой волочился.

— Ну и что? Он же художник. Любит красоту. Французы не избивают своих художников за то, что они увлекаются многими девушками. А история эта — символична. К сожалению, мы не терпим лидеров. Или путаем их с какими-нибудь держимордами. Но подлинный лидер не подавляет окружающих, не уничтожает их, а помогает другим раскрыться. И это надо осознать людям, у которых борщ вместо крови, которые, как заклинание, повторяют, что стремятся в Европу, игнорируя тот факт, что в Украине самый низкий в Европе уровень производительности труда и самый высокий процент потребления алкоголя, что лучшие, хоть что-то умеющие делать люди отсюда, как уезжали, так и продолжают уезжать. А, между тем, очень многие из них искренне любят свою родину и с удовольствием сюда бы вернулись, если бы страна действительно начала меняться. Если бы ее лидеры не декларировали свою мнимую приверженность европейским ценностям, а что-то реально делали для их утверждения. Если бы не продолжали культивировать безделье, воровство и холуйство. Меня поразила одна вещь недавно. Заметь, в украинском парламенте никто не голосует «против». Во всем мире при принятии решений можно их поддержать или опровергнуть. У нас же существует удивительная формула — «не голосовал». Меня, мол, здесь нет, я устраняюсь. Но так нельзя. Получается, что человек не имеет своей точки зрения, а поддерживает только точку зрения большинства.

— А как же стал в такой стране возможен Майдан?

— Но Бог же иногда протягивает людям руку.

— Хотя, шучу я, терпение его, увы, не бесконечно.

— Я сейчас кощунственную вещь скажу, прости, но когда на Майдане кровь не пролилась, я подумал, что все было зря. Потому что опять все якобы получили без настоящей борьбы. И снова сами себя обманули. И когда будущий президент клялся в парламенте на мнимой библии, это смешно было. Потому что, если ты действительно делаешь революцию, то делай ее! Своих врагов и проштрафившихся соратников, образно говоря, отправляй на гильотину, то есть сажай в тюрьму, если они действительно виновны.

— На Главпочтамте, где во время тех событий стены расписали граффити, сейчас оставили всего несколько надписей, пять или шесть. Одна из них: «Ося и Киса были тут». Цитата из «Двенадцати стульев».

— Да, революция окончилась как анекдот. И это тоже подтверждает, что нация глубоко больна. И нечего делать вид, что это не так. Я много в последнее время встречался с художниками и обратил внимание на одну тенденцию — они практически не рисуют портретов. Ведь чтобы их писать, надо смотреть в глаза модели. И любить своего героя. А у нас рисуют и лучше всего продают каких-то инфантильных кукольных персонажей, вроде тех, что пишет Евгения Гапчинская.